Евгений Кукаркин. Трофейщик
---------------------------------------------------------------
© Copyright Евгений Н. Кукаркин, 1994-1998
E-mail: [email protected]
Home page: http://people.weekend.ru/kukarkin/
---------------------------------------------------------------
Июль 1987г.
- Ну, здравствуй, Самсонов.
Из кустов вышел одетый в гражданское капитан Николаев. В руке он держал
недоеденную булку с колбасой.
- Давно тебя жду. Никак ты сегодня с большим уловом?
Сзади меня хрустнула ветка. На тропинке стояли два здоровых парня, с
равнодушными фиономиями.
- Ты не снимай рюкзак, пройдемся до машины и там разберемся.
В почетном окружении, с нехорошим предчувствием, я двинулся к дороге. У
черной "Волги" мы остановились.
- Ну, что там у тебя, показывай.
Я снял рюкзак и раскрыл его.
- Ого, - сказал капитан и вытащил за ствол "шмайсер", - Ты посмотри
только, в каком отличном состоянии.
Он передернул затвором и, сунув другую руку в мешок, вытащил второй
автомат.
- А вот и рожки, - заглянул он на дно рюкзака, - Раз..Два... Восемь
штук. Ну все, засыпался ты, Самсонов.
- Я шел сдавать в милицию.
- Конечно, нашел на дороге. Подобрал и пошел сдавать в милицию. Ведь
так?
- Все правильно.
- Сейчас мы акт составим. Съездим в управление, а там посмотрим что с
тобой делать.
Добры молодцы запихали автоматы в рюкзак и сунули меня в машину.
- Где же ты нашел оружие?
- На дороге.
- И где ж оно так свободно валяется?
- На той тропке, где вы меня поймали, метрах так в 500.
- А тебя вчера в Березовке видели, это километра два вправо.
- Я там тоже вчера был.
- И решил до станции сделать крюк по дороге?
- Давно по лесу не ходил, соскучился.
- Неделю назад, тебя соскучившегося, видели тоже здесь и тоже с
рюкзаком.
- Ну и что?
- Рюкзак-то твой тоже был полный.
- Там были мои шмотки. Не каждый же день оружие на дороге валяется.
- Ну что ж, Самсонов, дело я передаю в прокуратуру. Хватит, третий раз
хватают тебя с поличным.
- Дело ваше, но оружие я шел сдавать в милицию.
- Слушай, Самсонов, заливай бабки другому, только не мне. Впрочем... -
он вытащил кармана сигарету и покрутив ее в руках затянулся, - У тебя
есть еще шанс, если ты подскажешь мне кое-что.
- Я всегда помогаю нашему родному комитету.
- Слушай тогда, помощник. В Березовке, ты, по пьянке, проговорился, что
нашел какие-то документы и даже вытер ими свою задницу. Так где ж они эти
документы?
- Вот сволочи. Настучал кто-то. А еще друзья до гроба. Какая же дрянь
накапала? Ладно, Сергей Николаевич, договоримся. Я вам место где документы,
а вы меня отпускаете, без всяких оговорок.
- Вроде договорились. Завтра с утра мы к тебе заедем домой и поедешь с
нами. Покажешь место.
- Только, пожалуйста, не врывайтесь в квартиру скопом, а то
переполошите соседей.
- Хорошо. До свидания, Самсонов. Вот тебе подписанный пропуск.
Я еду с Николаевым и еще незнакомым мне мужиком в газике, и показываю
дорогу. Сзади нас ревет крытый "КАМАЗ", полный солдат.
- Вот здесь мы выйдем. Остановите машину. Отсюда еще идти метров 800.
Солдаты высыпали машины, взвалили на плечи инструмент и я повел
цепочку, по знакомым мне приметам. На лесной поляне мы остановились.
- Вот здесь.
Я ткнул ногой в холмик.
- Снимите дерн, он легко снимается. Под ним ступеньки и вход.
Солдаты начали копать, я и офицеры отошли в сторону.
- Это землянка?
- Да.
- Когда нашел?
- Неделю назад, - соврал я.
- Автоматы оттуда?
- На дороге нашел.
- Ладно тебе. Завел пластинку.
- Товарищ капитан. Вход откопали, - к нам подлетел прапорщик.
- Ты отдохни здесь, Самсонов. Мы уж без тебя там справимся.
Офицеры пошли к вырытому черному провалу в земле и, включив фонарики,
исчезли там.
Сижу на ветках второй час. Солдаты оцепили поляну. Возле входа в
землянку суетятся военные и гражданские, которые прибыли по вызову рации.
Наконец, обо мне вспомнили. Капитан и двое гражданских подошли ко мне.
- Самсонов, сколько было ящиков с документами?
- Два.
- Ты вскрыл оба ящика?
- Я.
- Ты вытаскивал оттуда что-нибудь?
- Нет. Только посмотрел что там такое.
- А чего хвастался, что подтирался?
- Да соврал просто. Чего по пьянке не наговоришь.
- А что в остальных ящиках, знаешь?
- Да, все вскрывал.
- В земляку втаскивали ящики, недавно.. Не вы ли Самсонов, причастны к
этому делу? - спросил один гражданских.
- Нет.
- Из ваших слов явствует, что кто-то еще до вас побывал в землянке?
- Я об этом не задумывался.
- Хорошо. Капитан, отпустите его.
- Но до станции далеко, - запротестовал я, - Подвезите хоть немножко.
Гражданские не стали слушать меня, они ушли. Капитан подвел к цепи и
вытолкнул за спину солдата.
Сижу у Горбатого, так кличут Сергея, моего лучшего друга.
- Как перевод? - спрашиваю Горбатого.
- Вроде ничего. Дословный перевод первого документа следующий.
"Совершенно секретно. 225/438
Командующему группы армий "Север"
генерал-фельдмаршалу фон Леебу.
В соответствии с вашим распоряжением о создании промежуточных баз
снабжения войск, мною предложены три основных участка.
- Район Тосно. Три склада: ГСМ, продовольственный, артобеспечения.
- Район Лужский. Четыре склада: ГСМ, оружейный, транспортный и зап.
частей, минный.
- Район Ижорский. Три склада: артобеспечения, медикаментов,
продовольствия.
Кроме того рассмотрены возможности создания промежуточных складов у
Мясного бора, Погостья и Березовки.
Прошу указания полковнику Бергману на выделение 11000 военнопленных для
проведения инженерных работ на указанных объектах.
Генерал-квартирмейстер
Кесельман.
Март 1942 г."
- Здесь есть еще один документ, - продолжил Горбатый. - Вот, послушай.
"Совершенно секретно. 125/1346
Полковнику Бергману.
В случае наступления русских, возможны варианты перегруппировки наших
войск.
Рассмотрите вопросы, связанные с уничтожением или захоронением складов
снабжения войск, находящихся в непосредственной блости возникновения
военных действий.
Хочу предупредить, захоронение складов должно быть связано с повышенной
секретностью с вашей стороны.
Командующий группы армий "Север"
генерал-фельдмаршал фон Лееб.
Ноябрь.1943 г. г."
- Так где же все-таки склады? Ты внимательно просмотрел все документы в
ящиках?
- Обижаешь. Перелистал все. И нашел кое-что. На первый взгляд и не
стоит обращать внимание. Это сметы работ. Здесь инженер-майор Кофман
подсчитал, что для постройки подземного хранилища длинной 110 метров, нужно
245 пленных, 100 кубометров леса, 400 скоб и т.д. Примет нахождения склада
нет. Но здесь указаны дороги, где подвозят материал. Таких складов,
рассчитанных Кофманом -6.
- И все наименования дорог в разных точках Ленинградской области?
- Да.
- Вот и давай от этого плясать.
- Надо пройтись по этим участкам. Посмотреть рельеф местности,
расположение линии фронта и привязки к дорогам.
- начнем завтра. Кстати, я продал КГБешникам землянку. Кто-то
Березовки заложил меня, пришлось ей отделаться. Ты теперь там не появляйся.
Мало ли что.
- Ну хрен с ней. Жалко правда, мы барахла столько натащили, но самое
важное у нас. Как ты углядел тогда документы?
- У нас еще несколько перевалочных пунктов. Но не в этом сейчас дело. У
меня появился заказчик, на автоматы и пистолеты. Сейчас я вынужден вскрывать
следующую базу. Как ты думаешь, с какой начать?
- Со Мгинской.
- Я тоже думал, что это лучше.
Май. 1982 г.
Нас всего 12 и все школьники. Две девушки Мира и Галя и 10 парней. Мы
роемся на Невском Пятачке под руководством представителя райкома комсомола,
такого же возраста парня, как и мы, Михаила.
Я, Горбатый и Мира раскапываем воронку, а Михаил сидит на корточках
наверху и читает нам лекцию.
- Существует два вида раскопщиков. Это красные следопыты и черные.
Отличаются одни от других тем, что красные, делают все официально и имеют
права на раскопки, черные нет. Черных не интересуют убитые, им необходимы
шмотки и оружие.
- Вот такое.
Горбатый заметил кончик штыка, чуть-чуть подкопал вокруг и, потянув за
штык, вытащил Мосинскую винтовку, без приклада, облепленную комьями
слипшегося коричневого песка. Он швырнул его Михаилу.
- И такое тоже. Лучше всего оружие сохраняется в глине, а в песке не
очень. Вот смотрите.
Михаил немецким ножом, соскоблил несколько комьев со ствола. Под ними
мы увидели еле заметные, оспинки разъеденного металла.
- Это оружие еще ничего. Если его почистить, то даже можно стрелять.
Осторожней, Мира, копай внимательно. Это кости. Так вот, черные делятся на
три категории. Это чердачники, которые ходят по деревням и собирают или
покупают оружие и всевозможные трофеи у местных. Следующая категория -
помойщики, которые раскапывают немецкие помойки и находят в них уникальные и
даже антикварные вещи. Немцы грабили музеи и дома и обставляли свои блиндажи
фарфором, хрусталем, коврами и всякими прочими вещицами, скрашивающими
окопный быт. Потом это барахло либо билось, либо не нравилось и выкидывалось
в ямы. Немцы народ аккуратный и не разбрасывали все по территории. Ребята,
глядите внимательно, нет ли гранаты, либо на поясе, либо в руке.
- Да здесь не один, здесь несколько черепов, - сказал Горбатый.
- Хоронить было некогда, здесь везде так. В каждой воронке по несколько
человек и все наши. Ищите медальоны. Вот возьмите.
Михаил скинул два громадных полиэтиленовых мешка.
- Сюда складывайте кости. Дальше вам рассказывать?
- Давай, давай, - попросил я. - Так хоть отвлекаемся от этих неприятных
вещей.
- Последняя категория черных, и самая многочисленная - это копалы. Эти
копают все - землянки, окопы, кладбища, наши или немецкие, им все равно.
- Куда же они сбывают раскопанное? - спросила Мира.
- Перекупщикам, коллекционерам, бандитам, да и разным любителям острых
ощущений. - А кости солдат, что с ними?
- Им наплевать, все перемешают или куда-нибудь выкинут. Их ловят,
сажают, но от этого количество черных следопытов не уменьшается.
Так я прошел ликбез. Раскопки меня захватили. Я узнал много. Как
разряжать гранаты и мины, как выплавлять тол, как пристреливать оружие и
многое другое. Я окончил школу и через два года перешел в черные следопыты,
в копалы.
Июль. 1988г.
Была светлая ночь. Мы воровато пробрались к холму и дружно принялись
копать. После часа работ, я понял, грунт нетронут.
- Горбатый, кончай. Мы ошиблись.
- Может пробьем шурфы по холму.
- Давай, но чувствую холм не тот.
Мы проработали еще два часа. Пусто. Начало светать. Где-то зарокотал
трактор и начал занудно шуметь по холмам.
- Ладно, пошли, Горбатый.
Мы спустились с холма и пошли к кромке леса, где была раскинута наша
палатка.
Разбудил меня чей-то голос снаружи палатки.
- Эй, есть там кто-нибудь?
Я откинул полу и вылез наружу.
- Ба... Да это сам Самсонов.
Передо мной стоял Николаев.
- Здравствуйте, Сергей Николаевич.
- Здорово, если не шутишь. Ты с кем? Да это же Горбачев, своей
собственной персоной.
Из палатки выполз, с заспанной фиономией, Горбатый.
- То-то я думаю, выбрать столько земли за ночь, Самсонов не мог, нужен
помощник. Ошиблись вы ребята. Всего на 51
- Вы о чем Сергей Николаевич? - невинно спросил я.
- Склад-то от вас был на другом холме, всего 51 Два часа тому
назад трактор провалился. Не повезло вам ребятки. Ну да ладно, давайте
собирайтесь. Поговорить мне надо с вами серьезно.
Мы собрали палатку все несложное хозяйство и сели в газик, который
стоял в метрах 10 от леса, за канавой. Машина пошла к раскопам. На вершине,
соседнего от нашего, холма было много народу. Сам холм был окружен
солдатами. Мы подъехали к цепи и остановились.
- Посидите здесь, ребята, - сказал Николаев и, пройдя оцепление солдат,
пошел на вершину холма.
Мы сидели минут 40, когда вернулся Николаев с, незнакомым мне,
полковником.
- Итак, - начал полковник, - откуда вы узнали, что надо копать здесь?
- Мы ничего не знали... - начал Горбатый.
- Не дурите ребята, дело серьезное. Мы все время запаздываем за вами,
только сегодня повезло и то, если бы не тра
- Мы копали червей, - брякнул я.
- Вот что, в городе появилось много оружия, причем трофейного в хорошем
состоянии. Эксперта выявила, что оно относится к той партии, с которой
поймали вас, Самсонов. Было совершено несколько убийств и вооруженных
ограблений. Четно говоря, я считаю, что вас зря тогда отпустили. Если бы вас
засадили, этого безобразия не было бы. Мы подозреваем, что по грамотности
ваших раскопов, вы знаете места баз, складов, бункеров и блиндажей немцев.
Вы обязаны передать нам все данные.
- Мы ничего не знаем.
- Хорошо. Кто вскрыл Тосненский склад ГСМ? Вас там видели. Ваши ручки и
следы остались там. Конечно, бензин и масло, превратившееся в камень, вам
нужны не были, но помпы вы продали в нескольких деревнях. Скажете не так?
Кто вскрыл артсклад у поселка Телези? Опять вас там видели. Мы не досчитали
там несколько ящиков патронов, динамита, мин. Местные вас засекли, когда вы
перетаскивали ящики в "Москвич".
- Мы там не были, - упрямо стоял Горбатый.
- Капитан, - обратился полковник к Николаеву, - попросите у прокурора
ордер на обыск у этих двух молодцов. Документы и обоснование для этого
представьте ему.
- Это ушлые мерзавцы, товарищ полковник. Даже порховинки вы у них дома
не найдете. Все прячут на своих базах.
- Выполняйте, товарищ капитан.
- Есть. Ну, поехали, ребята.
Как хорошо, что только позавчера, мы оставили все карты, документы у
Миры, где как раз разрабатывали план поисков вот этого холма и где по нашим
данным, было обмундирование немецкой армии.
Август. 1984 г.
Березовцы нас засекли, когда наша компания раскапывала немецкое
кладбище.
- Ей, - сказал пьяный мужичонка с взлохмаченной бородой. - Зря копаете,
здесь уже любители прошли, да и бульдозер все сравнял. Лучше скажите, водка
у вас есть?
- Есть, - за всех сказал Андрей. Он отбросил лопату, - А ты, отец,
знаешь где копать?
- Да ведь, везде можно копать.
- Ладно, ребята. Кончаем. Пойдем дед, выпьем.
- Вот это дело, - обрадовался тот.
Мы пошли в Березовку, одну деревень, которую не сожгла война.
В бе набилось человек десять. Пришло трое деревенских, хозяин с
хозяйкой, да нас пять копал. Пять бутылок водки мы выпили мгновенно. Языки у
наших хозяев развязались и полились беседы и воспоминания о тех кто выжил,
кто знает, где прошла война и что она запрятала в земле.
- К нам все уполномоченный ездит. Сейчас зачастил. Спрашивает не нашли
ли мы, а может у кого видели какие документы. Немцы, говорит, здесь много
чего по оставляли. А вы что ищете оружие, или бляхи с ножами?
- Все, что попадется, - вырвался вперед опять Андрей.
- В болоте, что отсюда за километр, вот по этой дороге, - мужичонка
махнул влево рукой, - наши матросики лежат. Как погнал их Ворошило, так их
всех и перестреляли в болотине. Там только карабины Симонова валяются, да и
те, даже в войну не стреляли.
- Зато в сторону фронта есть полоса, километров 10, - заговорил другой,
- там наши ополченцы лежат, один на другом. Немцы их пулеметов и
минометов расстреляли, когда те в атаку безоружными шли.
- Как так? - не выдержал Горбатый.
- У нас генералы такие. Оружия не хватало. Дали каждому по гранате, да
по винтовке, одной на десять человек, и погнали вперед. Так в руке с
гранатами и лежат. Так что там осторожно ребята, у большинства гранаты на
взводе были, рванет, если пошевелите...
- Нашим на этом участке очень не везло. Даже когда прорывали блокаду,
какой-то идиот послал танковый полк на минное поле. Оно сзади нас километра
четыре. Весь полк погиб. Кто подбитых танков вылез, немцы достреляли.
- Все количеством пытались взять, - подал реплику Андрей.
- У вас деньжата есть? - спросил один местных мужичков - А то у
Машки самогон есть, можно купить.
Горбатый вытащил деньги. Мужики оживились, среди них сыскался
доброволец, который тут же исчез бы.
- Самая жуткая мясорубка была на Невском пятачке, - сказал Горбатый. -
Мы там были. Это ужасно. В четыре ряда лежат и все наши.
- Да везде так. Вся Ленинградская земля пропитана нашей кровью. Мы так
считаем, что счет немцев и наших один к десяти.
Пришел мужик с двумя бутылями самогона. Пьянка началась по новой.
После второго стакана самогона, наш хозяин сказал.
- Вот здесь, в лучине ручья, есть горка с молодым леском. Так это -
немецкое кладбище СС. У подошвы горы - рядовые, а вся гора забита высшими
чинами. Где-то тут же, но не знаю где, были блиндажи и землянки командования
дивии СС. Вот там по шуруйте, ребята.
- Это не Земляничная горка?
- Да вроде, все ее так называют.
Пьянь пошла своим чередом. Мужики замолотили языком.
За земляничную горку я купил себе машину. Одни кинжалы СС и палаши
стоили у коллекционеров столько, что можно было каждому пяти копал год не
работать. С конца 1941 г. и до середины 1942 г. немцы хоронили свих элитных
товарищей еще в гробах при полной амуниции и вооружении. Прекрасные
"парабеллумы" так хорошо сохранились, что мы тут же их пристреляли. Все
бляхи, значки, ордена, каски - все что представляло интерес для продажи, мы
собрали и либо продали, либо спрятали по своим базам.
Но начиная со второй половины 1942г., немцы хоронили своих кое-как. Без
гробов, без оружия, иногда даже без всего. Редко удавалось сорвать даже
паршивый крестик с прогнившего трупа.
Следующий год мы искали блиндажи и землянки. Перелопатили тысячи
кубометров земли. И все же нашли их. В большой землянке, раздавленной
накатами бревен, от взрыва бомбы, находились два ящика с документами,
которые потом и прочел Горбатый.
Август. 1988 г.
За мной следят. Это я обнаружил, разъезжая на машине по городу. Тут же
предупредил всех наших. По цепочке ребят мне пришел заказ на десять
"вальтеров". Деньги предложили бешеные. Решил рискнуть.
В районе Мги, во время войны, была жуткая бойня. Прошло столько лет, а
следы войны разбросаны и проступают повсюду. То размытого склона,
выглядывает ржавый ствол пулемета или проявляются человеческие кости, то
подрывается внезапно, на сто раз хоженой тропе, человек, а то в огородах
садоводы выкапывают черепа, каски и разные весточки войны. Вообще, дачные
участи все больше и больше расплываются по местам боев.
Вот и сейчас, я пробрался к своей скрытой базе, а шум машин и вг пил
напоминают, что рядом человеческое жилье. Место раскопа не узнать. Все
заросло травой. Даже лопату, завернутую в полиэтилен, я нашел с трудом.
Расстелил большой лист полиэтилена и начал на него складывать аккуратные
кубики дерна и выбрасывать землю и песок. Это все для того, чтобы не
оставлять следов за собой.
Наконец появился черный провал, дыхнувший на меня залежалым воздухом и
гнильем. Прежде всего освещаю фонариком потолок и с облегчением обнаруживаю,
что бревна переката еще держат, хотя и прогнулись. Вся землянка забита
ящиками, натасканными в разное время мной и Горбатым складов, блиндажей и
других раскопанных землянок, а также барахлом: касками, противогазами,
оружием всех систем, цинками и прочей мелочью.
Выбираю небольшой ящик и выволакиваю его на воздух. Внутри лежат по
десять штук, слева и справа, аккуратно проложенные войлоком, "вальтеры".
Масло немножко загустело на них, но стрелять можно, хоть сейчас. Достаю
ветошь рюкзака и обматываю десять пистолетов в виде куколок, потом
складываю их в рюкзак. На дне ящика, в гнездах, уложены запасные обоймы,
завернутые в промасленную бумагу. Беру также десять штук и завернув их,
бросаю в рюкзак.
Ящик уношу на место. Между ящиками с гранатами лежит офицерская сумка,
которую я давно хотел взять. В ней карты, где наши разведчики отмечали
объекты неприятельских позиций. Я ее нашел еще в 1984г. в осыпавшейся
землянке, здесь недалеко, где она преспокойно висела на стене. Эту сумку я
тоже отправил в рюкзак.
Теперь пора все закапывать в обратом порядке. Трамбую землю сапогами и
закладываю дерном, кубик к кубику. Все. Помятую траву, посыпаю табаком.
Завтра это место будет не узнать.
Их я услышал сразу, вдали зашипела на приеме радиостанция. Я сразу же
упал. Ползком, виваясь между деревьями и кустами, пробрался на звук. У
дороги два милиционера с короткоствольными АК, прижавшись к деревьям,
учали лес. За дорогой "козел", запрятанный в кустах, шумел звуками эфира.
- Тише, ты, - зашипел один милиционеров в сторону машины.
Звук убавился. Я пополз от этого места к гибу дороги и напоролся на
второй пост, тоже с двумя милиционерами. Отползаю назад, между постами и,
забравшись в яму, жду момента.
Прошло минут 30. Из машины выскочил оф
- Цепью! - заорал он. - Пошли цепью, направление - Гнилое болото.
Милиционеры вышли -за деревьев и стали рассредотачиваться. Один
подошел ко мне так блко, что его сапог можно было достать рукой, но на мое
счастье он смотрел в сторону леса.
- Пошел! - опять заорал оф
Цепь стала углубляться в лес. Я подождал немного и бросился бежать
через дорогу, в направлении поселка.
- Вот он! - заорал чей-то голос со стороны, спрятанной машины. - Назад,
мать вашу! Все назад!
Кусты хлестали по бокам. Я несся, как мог и понял, что с таким тяжелым
рюкзаком мне далеко не убежать. Вот и поселок. Я помчался через него, мимо
домов, участков, умленных людей и детей. Появился дохлый забор, я рванул
через него, потом через другой и только перемахнув через третий, свалился у
большого парника.
Напротив парника стоял дом, обшитый вагонкой. На крыльце сидела девушка
с длинной, светлой косой и ошалело смотрела на меня.
- Простите меня, - выдохнул я. - Не могли бы вы меня спрятать? За мной
гоняться...
Где-то раздался топот и голоса, бегущих людей. Я не докончил говорить и
бросился в парник. Скинув рюкзак, упал между вытянувшимися кустами
помидоров.
- Гражданка, вы не видели здесь мужчину с рюкзаком?
Топот остановился.
- Да, видела, - пропел мелодичный голос.
Сердце у меня упало. Я чуть не застонал.
- Он выскочил здесь и побежал по дороге туда, в сторону озера.
Шум бегущих людей стал удаляться.
- Они ушли. Вы можете встать и пройти в дом.
Девушка стояла на пороге парника.
- Спасибо.
- Меня зовут Оля.
- Спасибо Оля. Меня зовут Юра.
Мы вошли в дом.
- Вы сбежали откуда-нибудь или... - она замялась.
- Не сбежал, не убил, не украл. Я копатель кладов.
- Неужели милиция -за этого устраивает облавы на одного человека?
- Я копаю остатки войны.
- Так вы трофейщик?
- Вроде этого.
- Теперь мне все понятно. Брат удивлялся, чего это милиция сегодня
разъездилась, а это оказывается все -за вас.
Хлопнула калитка. Ольга выглянула в дверь. Мужской голос возбужденно
заговорил.
- Ой, что было! Прислали курсантов, милиции полно. Пошли цепями левее
озера. Говорят бандита ловят.
Крупный парень вошел в дом и с удивлением уставился на меня.
- А это кто?
- А это - тот бандит, которого ловят.
У парня отвалилась челюсть.
- Да не бойся, это не бандит, на самом деле это - трофейщик. Накопал
оружия, теперь милиция за ним гоняется.
- Я не боюсь. Это правда? - обратился он ко мне.
Я залез в рюкзак и вытащил куклу ветоши, потом протянул ему.
- Посмотри.
Он стал разворачивать тряпье и вытащил за ствол пистолет.
- Вот это да! - восхищенно протянул он. - Неужели здесь, в окопах?!
- Здесь.
- Дай мне потрогать.
Ольга решительно взяла пистолет.
- Он какой-то липкий. И него вовсе не стреляли, он новенький.
- Ладно. Отдай, - брат взял пистолет обратно и стал заворачивать его в
тряпье, - Мне такие игрушки нравятся. Возьми.
Он вернул мне куклу.
- Так как же ты будешь теперь выбираться? Милиция везде: на дорогах,
станции.
- Не знаю.
- Может он переспит у нас ночь, - заметила Ольга, - а утром, все
уляжется, и он вернется в город.
- А что, идея. Как ты?
- Я не против.
- Мы так и не познакомились. Меня звать Николай.
- А его Юра, - сказала Ольга.
За столом мы разговорились и у Николая появилась новая идея.
- А что если ты поедешь в город без рюкзака? Я поеду раньше и привезу
его к себе домой. Потом ты его у нас и возьмешь.
- Идет. Дайте только адрес.
- Запомни.
Он продиктовал адрес. Я запомнил. Потом мы играли в карты и домино и
очень поздно легли спать.
Николаев появился на платформе неожиданно.
- Самсонов, подойди-ка сюда.
- Здравствуйте, Сергей Николаевич.
Он подозрительно оглядел меня.
- А где мешок?
- Какой мешок?
- А ну, пойдем-ка в машину.
Мы спустились с платформы, к стоящему недалеко газику. Там меня
обыскали.
- Что вы ищете, Сергей Николаевич? Может я чем-нибудь могу вам помочь?
- Катись к чертовой матери. Помогальщик.
Пистолеты я продал и приобрел замечательных друзей в лице Ольги и
Николая.
Сижу у Ольги и разбираю карту невестного разведчика с координатами
целей. Весь фронт от окопов до дальних тыловых точек лежит передо мной. Вот
знакомые места, здесь я копал. А вот и моя землянка, где я храню оружие, у
нее значок "шт." А что же в тылу у немцев? Я так и подскакиваю, слабым
карандашом отмечено "шт. кор?". Это не в деревне, это в лесу. Здесь мы еще
не были.
- Нашел что-нибудь? - спрашивает Николай.
- Да. Пожалуй, даже очень интересное местечко.
- Возьми меня с собой.
- Пойдем, только это дело опасное.
- И я пойду, - заявляет Ольга.
- Черт с вами, пойдем. В субботу выедем, возьмем палатки и еду. Может
нам и повезет.
- Ура, - дурашливо закричал Николай, за что получил по затылку шлепок
от Ольги.
Все члены группы, для конспирации, выезжают раздельно. В электричке я
их не видел, только деревеньке в Димитровка мы собираемся вместе. Километров
пять идем по лесу, затянутому мхами и выходим к старой заросшей дороге. От
нее отсчитываю метров сто к громадному лесистому холму.
- Здесь, ребята, мы поставим палатку.
- Неужели весь холм будем копать? - удивилась Ольга.
- Зачем. Мы будем пробивать шурфы на отлоге холма, по всему периметру.
После несложных хозяйственных дел я разметил, начиная от центра холма,
колышками места, где надо пробивать шурфы.
Везет неумехам. Первой наткнулась на бревенчатое перекрытие Ольга. Она
прыгала и вжала, как недорезанный поросенок. Мы бросились к ней и я начал
новую разметку к подошве холма, чтобы пробить вход. К вечеру мы его
откопали, выкинув около 10 кубометров земли и камней.
Перед входом лежало несколько, затянутых в труху мундиров, скелетов. Я
проверил их лопатой и они развалились. Фонарик охватил глубину темного
склепа. Несколько столов, телефоны, карты, бумаги. Слева две койки, справа
две койки. На одной скелет в мундире, с красными разводами лампас.
- Какой ужас! - вскрикивает Ольга.
- Пойдемте отсюда. Пусть помещение проветрится, - сказал я. - Взрывом
завалило вход. Их никто не откапывал, а они себя откапать не могли и
задохнулись в этой могиле. Завтра рассмотрим все внимательно.
Утром мы вошли в бу Я попросил Николая собрать оружие, пистолеты,
автоматы, кинжалы и вынести их к палатке.
- Что это? - Ольга с умлением уставилась на стены.
- Ковры. Немцы не могли жить без уюта. Ты лучше посмотри, что творится
там.
- Да это же посуда! Господи, да откуда же такая красота могла взяться?
- Вот и займись ей. Только аккуратно. Все вынеси отсюда.
В углу, на ящике -под снарядов, стоял массивный сейф. Дверца его была
приоткрыта. Ключи болтались в замочной скважине. Я открыл дверцу. Папки с
документами лежали стопочками. Складываю все в рюкзак, теперь очередь за
столами. На большой карте лежит массивный портс Подношу к нему фонарик,
блеск желтого металла мигнул за фонарем. Кладу портсигар в карман. Складываю
карты и лежащие на столах документы, тоже в мешок. Теперь пора просмотреть
карманы ветхих мундиров. Армейские книжки, расчески, часы, кольца - все
сыпется в рюкзак. Подошел Николай.
- Все оружие собрал.
- Теперь надо собрать эмблемы, ордена, бляхи, все, что видишь.
- Хорошо.
- Юра, здесь картина, а вот еще одна. Они какие-то белесые.
- Ольга, пусть Николай снимет их. На свет не выносите, сразу краски
погибнут. Сходите в палатку, возьмите мою рубаху и принесите сюда. Замотайте
картины от света и так вынесите на место сбора.
- А ковры снимать?
- Бесполезно. Лучше даже не пытаться.
Мы очищаем бункер и засыпаем вход камнями и землей. Перед палаткой
разложено многочисленное богатство.
- Ольга, выбери самую лучшую посуду и подготовь к отправке. Я там
ветошь вывалил, в нее заверни. Учтите, нам палатки тащить и еще это барахло.
Николай, забирай оружие, пойдем туда в лесок.
Загружаемся оружием, берем лопаты и идем в лесок. Я лопатами вырубаю
метки на соснах, и сняв дерн, выкапываем яму. Кладем на дно полиэтилен и
высыпаем оружие. Потом возвращаемся к палатке, забираем всякую мелочь -
бляхи, каски и другие превратности войны и тоже уносим в ту же яму. Затыкаем
все полиэтиленом и засыпаем яму.
Ольга отобрала посуду. Мы собираем палатку, запихиваем в рюкзаки
тарелки, салатницы, всякую дребедень и отправляемся в обратный путь.
- Почему мы не взяли ни одного пистолета, ни одного кинжала? -
будоражится Николай.
- Доверься моему опыту. Сейчас этого делать нельзя. Если нас остановят
и обыщут, за каждый пистолет всыпят по первое число. Вынос оружия всегда
тщательно продумывается. Это другая операция. И потом, оружие надо
продавать, хранить трофейщику оружие нельзя.
Мы без всяких проишествий приехали в город.
Горбатый долго читал документы.
- Интересное местечко вы нашли. Этот пункт, который указан на карте
разведчика, обстрелян тяжелой артиллерией и видно очень удачно. Но я хочу
тебе сказать, что этот бункер здесь один быть не может. В холме, наверняка,
землянки охраны, писарей, поваров, телефонистов, обслуживающих командный
пункт, а может и еще какие-нибудь. Странно, что они не откопали своих
командиров, неужели вся обслуга погибла?
- Заросшая дорога в лесу идет от Псковского шоссе. По ней на машине не
проехать, поэтому мы пошли с другой стороны, через лес.
- И правильно сделали. В следующем году мы основательно займемся этим
холмом. А сейчас, я тебе прочту интересные документы, от которых ты можешь
упасть. Слушай.
"Копия на русском. Строго конфиденциально.
Господину Жданову А.А..
Маршалу Ворошилову К.Е.
Немецкое командование понимает, что вы являетесь заложниками вашей
системы и попали в ситуацию, когда безнадежность положения является
очевидной. Поэтому, чтобы не осложнять и так ухудшающуюся обстановку,
предлагаем вам вступить в переговоры о сдаче города на следующих условиях:
- Вы, ваши родственники или знакомые, которых вы укажите, переходят на
нашу сторону с личным имуществом и пользуются полным покровительством и
неприкосновенностью немецкого командования.
- Вам предоставляется право жить в любом государстве, находящегося под
эгидой Германии или нейтральном государстве, с предоставлением персональных
домов, участков и рабочих сил для ведения фермерского хозяйства. Если вы
захотите заниматься в другой области, то германское правительство
гарантирует вам помощь в этом деле.
- Вам предоставляется компенсация в 5000000 марок в любом банке Европы.
Все это вступает в силу после договоренности о сдачи города.
Уполномоченный ставки
генерал-полковник Рейнгардт
Сентябрь. 1941 г."
- Ну как, здорово?
- Здорово. А ответ есть?
- Есть. Ты только послушай.
"Уполномоченному ставки
генерал-полковнику Рейнгардту
Мы согласны принять ваше предложение с условием:
Если положение города не улучшится до марта 1942 г.
Наше положение не позволяет открыто сдать город. Поэтому немецкое
командование должно усиливать нажим на внешнем обводе рубежей, особенно в
районе Пулково.
Член военного совета Жданов А.А.
Маршал Ворошилов К.Е.
Сентябрь. 1941 г."
- Да, за каждый документ, нас точно посадят.
- Здесь есть последний этой серии.
"Уполномоченному ставки
генерал-полковнику Рейнгардту.
В связи с приездом генерала армии Жукова, обстановка и положение на
фронте резко менились. Наши переговоры придется прервать.
Член военного совета Жданов А.А.
Март 1942 г."
- Что еще есть интересное?
- Видно Ворошилов проболтался или Берия дознался о переговорах другим
путем, но в этой папке есть еще один весьма странный документ.
"Уполномоченному ставки
генерал-полковнику Рейнгардту.
Правительство СССР хотело провести с вами переговоры о мире на
следующих предварительных условиях:
1. Передача Германии в территориальное пользование части земель СССР, а
именно: Литвы, Латвии, Эстонии, Украины, Молдавии и части Белоруссии.
2. Использования экономической мощности Союза для нужд Германии.
3. Компенсации Германии за потери в войне в денежном выражении или
золотым запасом.
4. Сохранении единства оставшихся народов
Уполномоченный правительства СССР
Министр внутренних дел
Берия Л.П.....
Февраль 1942 г."
- Ты заметил, что Берия послал письмо раньше письма Жданова, это
значит, что он пользовался одним каналом и, наверняка, знал о переписке
городской верхушки.
- А еще есть что-нибудь интересное?
- Много. Хотя бы взять приказы по армии, личную переписку. Вот.
"Копия.
В канцелярию фельдмаршала Геринга.
Бригаденфюрреру Кинстеру.
Совершенно секретно. 756/2456
По поводу ценных проведений искусства, находящихся в Гатчине,
Павловске, Пушкине, Ломоносове.
Сообщаю вам, что рейх-министр Гиммлер прислал своих уполномоченных для
реквита ценных проведений искусства музеев и дворцов этих городов.
Наши представители не сумели договориться с ними о разделе и вынуждены,
использовав тыловые части полковника Даймера, вывезти часть сокровищ на
тыловые склады армии под их охрану.
Сейчас жандармерия и другие охранные части Гиммлера, стоящие на
дорогах, вокзалах и в городах, не представляют нам возможности для вывоза
этих сокровищ в Германию.
Прошу вас, еще раз, может быть лично фельдмаршалу, переговорить с
рейх-министром об окончательном разделе сокровищ и разрешения их перевозки.
Уполномоченный канцелярии
полковник Альберт.
Февраль. 1942 г."
Здесь есть ответ, но от самого Геринга и, притом, открытым текстом.
"Телефонограмма.
Полковнику Альберту.
Пошлите их в жопу. Ждите сигнала и инструкций для вывоза имущества.
Фельдмаршал Геринг.
Февраль. 1942 г."
- Выходит, что часть награбленных проведений искусств Геринг прятал
на складах армии.
- Я хочу сказать тебе еще одну вещичку от которой, ты ахнешь. Я
рассказывал тебе о том, что у Ольги лежат две картины, вытащенные
бункера. Она вызвала знакомого старичка реставратора. Он сказал, что это
картины русского мастера Никитина, крепостного графа Шувалова, которые
находились в Екатириненском дворце в Пушкине. А посуда, которую мы
приволокли, оказалась музеев Павловского дворца. Мало того, в бункере
были ковры, ручной выделки с мифологическими сюжетами, явно вытащенные
музеев.
- Выходит, что немецкие офицеры потихонечку грабили сокровища Геринга и
они находились недалеко от бункера.
- Я думаю, что Геринг мог и не вывезти сокровищ. Во-первых, ему Гиммлер
не дал, во-вторых, наши перешли в наступление и пришлось их оставить тут,
вот на этих скрытых складах.
- Если это так, то здорово. Слушай, исследуя и переводя некоторые
тексты, вот в этой папке, я обнаружил, что полковник, а потом генерал
Альберт, занимался промежуточной деятельностью, как бы связным между неким
генералом НКВД Николаевым и одной разведок Германии. Это не относится к
Абверу, адмирала Канариса или Гестапо.
- Постой. Не понял. Что в Германии было много независимых разведок?
- Да. Что-то около 7. Так вот об этом-то канале знал Берия, Геринг и
еще кое-кто. Воюющие стороны обменивались разведанными, письмами, просьбами
и другими вещами. Вот например, в папке к шифровке приложен перевод:
"Генералу Альберту.
В обмен на данную нам информацию от 12.01.42 г. о попытке покушения на
И.В.Сталина, мы со своей стороны предлагаем вам следующее:
В пригороде Брюсселя, на улице Цветов 6 находиться резидентура
советской разведки, относящаяся к группе "Красная капелла", осевшая в высших
эшелонах власти.
Генерал Николаев."
- Еще несколько переводов с просьбами.
"Генералу Альберту.
Через Ладогу 17.05.42 г. в сторону Кобоны в 12.00 выйдет тендер со
спецгрузом для Смольного. Прошу пропустить.
Генерал Николаев."
"Генералу Альберту.
20.03.42 г. Над Ладогой с 15 до 18.00 пролетит спецрейсом ЛИ-2 в
сторону Ленинграда. Прошу пропустить.
Генерал Николаев."
- Здесь еще много таких шифровок. Немцы видно честно выполняли все
просьбы с нашей стороны, хотя в этой папке нет того, что просили немцы. Во
всем этом зловещую роль играет генерал НКВД Николаев, который осел в
Ленинграде. Но вот к концу 1942г. связь резко обрывается.
- А теперь я тебе скажу почему прервалась связь. В бункере, что мы
нашли, на кровати в генеральских лампасах лежала мумия, у которой я влек
кармана документы. Вот она воинская книжка. Узнаешь?
- Генерал Альберт?
- Это еще не все. В бункере я взял со стола портсигар, а когда дома его
раскрыл, то нашел вот эту записку. На, переведи.
- Ну-ка, ну-ка.
"Николаев, ты подлец. О нашем месте дислокации знал только ты.
Сегодня "Киров" нас уничтожил. Чтоб ты сдох. Альберт."
- Здорово. И концы в воду. Может быть поэтому КГБ так усиленно рыщет по
раскопам, пытаясь скрыть оставшиеся следы.
- Может быть. Кстати, меня фамилия Николаев смущает, так и
напрашивается связь между нашим Николаевым и тем.
- А как инициалы того Николаева. Наш - С.Н., а тот?
- Постой, постой. Ага, вот нашел. Николаев Н.А. Действительно
интересно, но мало ли совпадений.
- Черт возьми! У меня даже мурашки по коже идут от всего этого. Неужели
это так? Ну ладно, давай вернемся к таинственным складам, о которых Алберт
доносил Кистнеру. еще раз исследуем карты. Просмотрим окружающую
местность.
Май. 1989г.
Нас накрыли.
Мы с Горбатым, действительно, нашли на месте прошлогодних раскопок с
Ольгой и Николаем два разваленных блиндажа, с раздавленными внутри немцами,
но мы еще нашли и большой бункер, где была легковая машина и старый немецкий
бронетранспортер с гусеницами на задних колесах. И, как раз, только мы
пробили лаз через сгнившие ворота с наваленной землей, как появились они.
- Спасибо, ребята, что помогли, - в спину нам раздался знакомый
насмешливый голос, - Все уже раскопали?
Перед нами стоял Николаев с двумя помощниками.
- С трудом до вас добрался. Ого, сколько добра! Ну, теперь вы посидите
здесь, а я посмотрю, что там.
Рядом с нами остался один спутников Николаева, другой вместе с ним
исчез в темной дыре на склоне холма. Вскоре они появились и Николаев
прошелся вдоль склона, рассматривая наши раскопки. Он подошел к нам.
- Здорово. Ну что, ребятки, теперь с вами делать?
Мы молчали.
- Может быть опять договоримся? Вы что-нибудь мне, только посерьезней,
а я вас не видел. Так как?
- Пойдет, - сказал Горбатый. - Мы только соберем шмотки и скажем после
этого вам.
Под внимательным взглядом Николаева и его спутников, мы собрали
палатку, рюкзаки и Горбатый подошел к офицеру.
- Вот, возьмите, - он вытащил кармана рубахи карту разведчика и
протянул ее Николаеву, - По ней копали.
Николаев рванул карту, развернул и впился в нее глазами.
- Ах, сволочи, ну как они ловко. Ты посмотри, точно эта точка отмечена
и эта. Да. Не жаль отдавать?
- Жаль.
- Еще бы. Теперь дуйте отсюда. Мы еще с вами в городе поговорим.
Где-то назойливо шумел тра Шум его становился все ближе и ближе.
Он пробивался по старой заброшенной дороге, ломая молодняк почти
пятидесятилетней давности.
Мы шли по лесу и ругали этого недоноска Николаева.
- Надо перепрятать документы и карты, - сказал я.
- Сейчас не лезь. Если мы их приведем к дому Миры - это конец. Надо
предупредить Миру, чтоб спрятала. Я может потом, когда будет поспокойней,
возьму все у нее и перепрячу.
- Договорились.
Июнь. 1989 г.
Меня и Горбатого вызвали в Большой дом.
Николаев был не один. Знакомый строгий полковник сидел на диване и
презрительно разглядывал нас.
- Мы карту учили, - начал Николаев, - Прошлись по всем местам.
Хорошая карта. Так где вы ее нашли?
- В нашей землянке, под Мгой.
- Так, так. Тут вот какая к вам просьба, ребята. Верните все документы,
что вы нашли и у наших, и у немцев.
- У нас их нет.
- А это что, как вы думаете?
Николаев бросил на стол фотографии бункера с пустыми столами и сейфом.
- Рядом с вашими раскопами мы нашли уже ограбленный пустой бу
Только ковры, скелеты и мебель остались нам. Я не сомневаюсь, что вы уже
побывали в нем. Наши эксперты уверены, что это был крупный штаб.... корпуса
и кто-то недавно залез туда.
- Мы там не были, - угрюмо ответил Горбатый.
- А вас, Самсонов, в прошлом году ловила милиция, кажется здесь.
Ко мне, оторвавшись от дивана, подошел полковник. Он взял карту со
стола Николаева и ткнул пальцем в отметку разведчика.
- Что вы, меня никто не ловил. Сергей Николаевич может подтвердить, он
меня видел на платформе, мы поговорили и я уехал в город.
- Где ж вы там были, тогда?
- На берегу Мги, костерок разжег, проспал всю ночь и сюда, в город
выехал.
- Эх, Самсонов, Самсонов. Вы же влипли. По карте разведчика мы нашли
вашу базу и в ней ящики с оружием. В одном ящике не хватает десять
"вальтеров". Да, да, тех самых "вальтеров", что по своим каналам мы заказали
у вас. Вот акты эксперт, которые подтверждают идентичность пистолетов всей
партии в этом ящике.
- А причем здесь я?
- Притом, что ваши пальчики были в той и другой партии. Вот и здесь,
акты эксперт.
- Что вы от нас хотите? - поняв, что я попался, спросил Горбатый.
- Документы, что вы стащили в этом бункере.
- Они будут послезавтра.
- А почему не сегодня?
- Надо ездить по городу и в разных местах собирать документы у друзей и
других людей.
- Ну, что ж. Мы ждем вас послезавтра.
Когда мы вышли, Горбатый сказал.
- Хорошо они тебя раскрутили. Вот сволочи. Но мы с тобой, то что нужно
не отдадим.
- А насчет переписки Жданова, Геринга, Альберта и прочих бумаг?
- Ни в коем случае не отдавать. Сейчас мы торгуемся и нас не сажают, а
за эти документы нас не пощадят. Просто уничтожат.
- Как ты думаешь, за нами следят?
- Не знаю, но мой совет - ни кого наших знакомых постарайся не
навещать. В случае необходимости, постарайся пройти своего дома, чердаком
и крышами. Так же возвратись.
Мы с Горбатым опять в знакомом кабинете у Николаева. Полковника нет, но
в кабинете сидит молодой, незнакомый нам парень.
- Вот принесли, Сергей Николаевич.
Горбатый вытряхнул мешок, документы и папки разлетелись по всему столу.
Молодой парень поднялся со своего места и подошел к нам. Он начал смотреть
документы и сортировать их по пачкам.
- Ну как, Виктор Афанасьевич?
- Подлинные, Сергей Николаевич, но того что мы ожидали, нет. Зато есть
воинские книжки и фамилии в них, именно тех, о ком вы не раз упоминали.
- Вот как? Так это все ребята? Вы не обманываете?
- Нет, Сергей Николаевич.
- Хорошо. Вот что напоследок я вам скажу. Чтоб больше мы вас на
раскопах не видели. Это наше последнее предупреждение. Поняли?
- Сразу дошло до нутра, - вырвалось у Горбатого.
- Раз поняли, валяйте отсюда.
Август. 1989 г.
- Горбатый, я кажется нашел. Смотри, эти накладные указывают, что грузы
со станции Волосово направлялись на Бегуницы и здесь они уходили в лес. На
этой немецкой карте, между Волосово и Бегуницам в левой стороне дороги,
стоит крестик у просеки. Здесь сплошные горки и холмы. По нашей фотокарте,
снятой с самолета, просеки уже нет, сплошные массивы обработанной земли,
среди лесов. И это, я думаю, вот здесь, у холма.
- Я тоже пришел к такому выводу. Так как, рискнем?
- Рискнем. Выезжаем без палатки. Лопаты берем только железом. Палки
срубим там. Встреча в Волосово, на краю поселка.
- Я пошел готовиться. До завтра.
Половина горки была засеяна клевером, на другой рос березовый лес. Мы
начали шурф в лесу между берез. Два метра сплошной нетронутой глины.
- Пошли отсюда, - предложил я.
Мы пошли вн к лесистой подошве холма. Не доходя метров десять до нее,
я начинаю снимать дерн. Первые полметра прошли с трудом и я хотел уже
бросить, как вдруг пошел песок. Дергаю Горбатого за рукав и мы начинаем
остервенело выкидываем грунт. Лопаты одновременно ударились в дерево.
Большие бревна показались наружу.
- Нашли, - почему-то шепотом сказал Горбатый.
- Нашли, - как эхо повторил я.
Мы сориентировались относительно направления бревен и помчались к
подошве холма. Лопаты мелькали с выброшенной землей. Мы пробивали траншею в
холм и вдруг... Лопаты ударились в дерево.
- Бери топор, я оголю два ствола, - скомандовал Горбатый.
Бегу за топором на вершину и обратно. Две лесины оголены уже на метр
длинны. Лесины сохранились -за глины неплохо, несмотря на то, что прошло
больше сорока лет, и я потрудился на славу, превратив в щепу древесину. Лаз
готов, и первый с фонарем, в него влезает Горбатый.
Большая площадь склада забита ящиками, между ними ровными рядами
дорожки. Некоторые ящиков разбиты, торчат ковры, гобелены, фарфоровая
посуда. Вход с другой стороны. Возле него знакомые ящики с оружием и
патронами.
Подхожу к большим потемневшим ящикам и пытаюсь лопатой сковырнуть
крышку с одного них.
- Стой, - говорит Горбатый.
Он подходит ко мне с фомкой.
- Нашел в канцелярском столе, у входа. Дай попробую.
Крышка легко отваливается. Скидываю слой стружки и под лучом фонаря
зажелтел бугорками янтарь.
- Юрка, это плиты, наверно, янтарной комнаты.
- Не может быть, они утоплены в Калининграде!
- Ты что, не видишь?
Горбатый приподнимает одну плиту, длинной где-то полтора метра и кладет
ее на край ящика. Под следующим слоем стружки появилась другая янтарная
плита.
Мы забрасываем плиты в ящик и накидываем крышку. Начинаем взламывать
все ящики подряд. Там картины, здесь серебряные сосуды, в другом иконы. Боже
мой, теперь мы знаем - это награбленные полковником Альбертом проведения
искусств.
Меня трясет за плечо Горбатый.
- Уже много времени, пора уходить.
Мы выползаем на воздух. Солнце висит с боку и до боли режет глаза,
несмотря на то, что мы смотрим на свои тени.
- Сходи за завтраком, - просит Горбатый.
Я неторопливо забираюсь на холм, где у первого шурфа брошены наши
шмотки и начинаю рюкзаков вытаскивать завтраки. Мой взгляд скользнул
между берез на ближайшие холмы и я замираю...Вдали мелкими точками движется
живая цепь.
- Горбатый, - кричу я, скатываясь с холма, - Там менты.
Горбатый бросился наверх. Он вернулся с нашими шмотками и бросил их в
темную дырку лаза. Затем сам скрылся там. Через 2 минуты он вернулся, в
руках у него был "шмайсер" и рожков 5 за поясом.
- Юрка, зарывай склад. Я попытаюсь их отвлечь. Пробегу леском, вон
туда. Как закопаешь - иди на станцию, я потом приду.
- Ты с ума сошел Горбатый. Они будут стрелять.
- Я буду осторожен. Давай, Юрка, время нет.
Горбатый понесся, как лось через лес. Я схватил лопату и с яростью стал
закапывать траншею. Через минут пятнадцать в стороне раздалась стрельба. Шум
ее усиливался. Еще минут двадцать стреляют, а я уже закончил и выравниваю
дерн. Бегу к соседнему шурфу и заваливаю его тоже. Стрельба реже, но она
продолжается. Первый шурф тоже замаскирован.
Бегу по лесу к Горбатому. Стрельбы не слышно. Куда-то далеко зашвыриваю
мешавшую лопату, бегу и бегу...
Горбатый лежит на животе, на вершине холма. Кругом стреляные гильзы.
Поднимаю голову Горбатого.
- Юрка, - тихо говорит он, - Меня убили.
Я сажусь на корточки и кладу голову на колени.
- Что ж ты наделал, Горбатый?
Я глажу его волосы.
- Юрка, - он уже хрипит, - Бросай копать, мы уже давно взрос...
Горбатый затих, а я все глажу и глажу его волосы.
- Руки вверх!
Меня окружает толпа в милицейской форме. Я их не слышу. Я все шепчу:
"Горбатый, что ты сделал?"
Николаев монотонно постукивал карандашом по столу.
- Так что теперь будем с вами делать, Самсонов?
- Мне все равно.
- Что вы там делали?
- Зачем вы убили Горбачева?
- Он оказал вооруженное сопротивление.
- Он муху не убьет.
Николае молчит, только стук карандаша отдается в ушах звуком молота по
наковальне. После длительной паузы он продолжил.
- Я понял только через пять минут, что Горбачев отвлекал нас от тебя.
Но остановить людей было невозможно. И вообще, я считал, что ты с грузом уже
на станции и был ужасно поражен, увидев на холме.
- Я пойду домой, Сергей Николаевич.
- Иди, - вдруг согласился он.
Домой не пошел, а поехал к Ольге и выплакал ей всю горечь происшедшего.
- Юра, тебе уже много лет. Зачем и для чего ты рискуешь?
- Горбатый тоже высказал мне эту мысль перед смертью.
- Так что же ты решил?
- Пока ничего.
- Отдай ты им этот склад. Что нам делать с этим антиквариатом,
картинами, янтарем и прочей мишурой. Продать никому невозможно. Это не
Запад.
- Может ты и права, но Горбатый рисковал -за этого склада и погиб.
Только это мне и не позволяет сдать его.
- Подумай еще, Юра. Все, что вы нашли - это все государственные
ценности, за кражу которых, бьют.
- Я подумаю, Ольга.
Мы похоронили Горбатого и на следующий день, утром, я взял переписку
Геринга и пошел в Большой дом. К Николаеву меня пропустили быстро. В
накуренном кабинете сидело три человека. Уже знакомый мне Виктор
Афанасьевич, Николаев и моложавый капитан.
- Здравствуй, Самсонов, - приподнялся Николаев.
- Я пришел сдать то, что мы нашли с Горбачевым. Вот, возьмите.
Николаев взял документы, просмотрел и отдал молодому - Виктору
Афанасьевичу.
- И что же там есть? Вы видели? - взволновано проговорил молодой,
пробежав документы глазами.
- Там янтарная комната, картины, ковры, антиквариат.
В комнате наступила тишина. Документы перешли к капитану.
- Вы хотите передать нам склад? - спросил капитан.
- Когда поедем? - ответил я.
- Сейчас, - сказал Николаев, - Кузнецов, срочно вызовите солдат, машин
пять с лопатами. Вы, - обратился он к молодому, - дозвонитесь до Эрмитажа,
пусть вышлют двух экспертов, но примерно, через два часа, после нашего
отъезда. Идите, подготовьтесь к отъезду.
Николаев поднял трубку телефона.
- Товарищ генерал, разрешите зайти по очень срочному делу. Да. Иду.
Я остался в кабинете один. Прошло полчаса. Влетел Николаев.
- Поехали Самсонов.
Опять едем впереди колонны, на газике. Сзади караван машин. Доезжаем до
Бегуниц и сворачиваем налево, в сторону Волосова.
Вот и проклятый холм, едем к нему прямо по клеверу. Машины
останавливаются. Мы выходим.
- Вот этот холм. Мы взломали дыру сзади, поэтому вход здесь.
- Кузнецов, - закричал Николаев, - оцепи это место.
Часть солдат по выпрыгивала машин и цепью окружили холм. Другие с
лопатами подошли к подошве холма. Я разметил участок и они начали копать.
Когда показались ворота, все сгрудились вокруг них. Меня отозвал в
сторону Николаев.
- О янтарной комнате никому ни слова. Сейчас пойдешь с нами и покажешь,
где эти ящики.
С яркими фонариками, только пять человек, шли проходами к заветным
ящикам.
- Вот, - я показал на темные однообразные громадины.
Один сопровождавших скинул уже выломанную крышку ящика и вытащил
панель.
В свете фонариков янтарные плиты меняли окраску, становясь то
оранжевыми, то красными.
- Это они, - сказал один присутствующих.
- Кузнецов, - опять приказал Николаев, - Эти ящики сейчас вынести, в
машины и срочно отвезти в управление. Как только освободишь место, приглашай
экспертов. Оружие здесь есть? - обратился он уже ко мне.
- Да. Справа у входа. Ящиков пять, а слева - ящики с патронами,
по-моему двадцать два.
- Хоть один ящик вскрыт?
- Да. Горбачев брал автомат.
- Ах да. Кузнецов, выноси ящики вперемежку с оружием. Нечаянно уроните
ящик или крышку от него при выходе. Пусть все, кто у входа, увидят оружие.
Говорите всем солдатам и окружающим, что выносите оружие. О янтарной комнате
ни слова. Понятно?
- Так точно.
- Давай, действуй.
Закипела работа. Приехало еще несколько важных шишек. Походили по
складу, по цокали языком.
- А это что? - спросил один них, ткнув пальцем в наши с Горбатым
шмотки, брошенные у пролома стены.
- Грабители, - ответил Николаев.
Они по возмущались и ушли.
Меня не отпустили. После того, как распотрошили склад, меня повезли в
управление и посадили в камеру, где я просидел три дня. Наконец днем привели
в один многочисленных кабинетов управления. В комнате сидел, уже не раз
встречавшийся со мной полковник, а за столом - гражданский с острыми и
спрятанными глубоко под дугами бровей, глазами.
- Гражданин Самсонов Юрий Александрович. Здравствуйте. Я - ваш
следователь Карманов Григорий Степанович.
- Как, разве я под следствием?
- Да, вот постановление прокуратуры.
Григорий Степанович протянул мне бумажку. Действительно, это было
постановление о содержании меня под стражей.
- Но за что?
- За незаконное хранение оружия.
- Но у меня нет оружия.
- За незаконное хранение оружия в тайниках, базах, землянках и складах.
- Ничего не понимаю. Я отдал вам, причем добровольно, самый крупнейший
склад и в благодарность меня загоняют сюда. Что за чушь?
- Хватит, гражданин Самсонов. Перейдем к делу.
Началась процедура дознания. После длительного установления моей
личности, пошли главные вопросы.
- Как вы нашли последний склад?
- Откопали.
Следователь невозмутимо листал документы.
- А предыдущий склад?
- Откопали.
- Вот объяснительная майора Николаева Сергей Николаевича в которой
говориться, что вы ему в присутствии двух сотрудников управления передали
карту с координатами раскопов и некоторых своих баз. Вы передали карту?
- Передал.
- Значит ваш последний склад вы тоже взяли с помощью каких-то
документов?
- Мы все копали, что бы что-то найти.
- Естественно. Я в этом не сомневаюсь. Перейдем к следующему вопросу.
Вы находили на месте раскопов какие-нибудь документы?
- Да.
- И где они?
- Переданы Николаеву.
- Вот докладная Николаева, в который утверждается, что вы передавали
ему документы по частям, когда вас ловили на месте преступления. Вы
подтверждаете это?
- Я еще не видел документа в нашем государстве, запрещающего копать
землю и поэтому не считаю преступлением вдруг неожиданно что-то раскопать. А
то, что я ему передавал, так это степень нашего сотрудничества, между мной и
КГБ.
- Ваша степень сотрудничества документально подтверждена?
- Нет, это негласное сотрудничество.
- Майор Николаев это не подтверждает.
- Это его дело.
Поднялся полковник и подошел ко мне.
- Самсонов, лучше передайте нам документы. Помните, я вас просил давно
об этом и сейчас прошу. Отдайте.
- Я не видел никаких документов.
- Хорошо. Григорий Степанович, я настаиваю на проведении дознания с
использованием химически-активных средств.
- Что ж, я не имею возражений. На сегодня допрос окончен.
Следователь нажал кнопку.
Через день меня притащили в стерильно бело-кафельную комнату, где
прикрутили к койке. Напротив стояли: полковник, следователь и врач.
- Давайте приступим, - предложил полковник.
Следователь кивнул головой и врач вкатил мне укол в вену. Моя голова
поплыла по волнам. Жуткий страх охватил все клеточки тела.
- Самсонов, вы находили документы при раскопах?
Сквозь облачность дымки страха прорвался звук человеческого голоса.
Отвечай, отвечай, стучали пульсирующим молоточком толчки в голову.
- Да, находил.
- Где они?
- Их Горбатый отдал Мире.
- Адрес Миры.
- Новокузнецовская, 10, пятый этаж.
- Вы сами знаете содержание этих документов?
- Да.
- О чем они.
- Это секретная переписка, между генералом НКВД Николаевым Н. А. с
генералом Альбертом, переписка фон Лееба со Ждановым и Ворошиловым, а также
попытки Берии связаться со ставкой Гитлера.
- Это вы сами читали?
- Мне переводил Горбатый.
- Вы кому-нибудь говорили об этих документах?
- Их содержание знали я и Горбатый.
- Вы сами разломали ящики с янтарной комнатой?
- Вместе с Горбатым.
- Кто был свидетелем переноски ящиков склада в машины?
- Я, Николаев, Кузнецов и два невестных мне гражданина.
- По каким документам вы нашли склад с янтарной комнатой?
- По накладным, немецкого строительного батальона и трофейным картам.
- Что вы нашли в бункере штабного корпуса?
- Сейф с документами, карты, портсигар, оружие и несколько немецких
трупов, один которых генерал Альберт.
- Вы сказали портигар?
- Да.
- Что было в портсигаре.
- Записка Николаеву, что он подонок.
- Он сейчас отойдет, - прервал мою пытку посторонний голос.
- Да, пожалуй, достаточно.
Мое тело вдруг расслабилось и я провалился в глубокий сон.
Два дня меня не вызывали и вот опять у следователя. Он уже один.
- Юрий Александрович, мы провели расследование. Вы перед судом должны
пройти медэксперту. Распишитесь вот здесь.
- Но я даже не читал дела и не знаю в чем меня конкретно обвиняют.
- Сейчас это не обязательно. После медэксперты, вы ознакомитесь с
делом.
- А что я должен подписать?
- Вот эту бумагу, что вы отдали все найденные вами документы Мире С. и
дальнейшей судьбы их не знаете.
Я подписал этот странный документ.
В камерах Большого дома меня продержали еще неделю и, наконец,
отправили на медэксперту.
Это было шестиэтажное здание, с решетками на окнах до последнего этажа.
Каждый вход на этаж запирался на такие же могучие прутья. Сквозной коридор,
с палатами слева и справа, упирался опять в решетки черной аварийной
лестницы. Охранники сидели за столиками на лестничной площадке только
парадной лестницы, врачи и санитары размещались в центре коридора, в светлом
проеме, огражденном барьером. Когда я вошел в палату, то ахнул. На одной
кроватей сидел в больничном халате сам Николаев Сергей Николаевич.
- Вы?
- Я, я. Занимай эту койку, она свободна.
- Ничего не понимаю. Как же вы здесь?
- Благодаря тебе.
- Мне?
- Ну а кто же моего папашу, выдал. Святой дух что ли?
- Причем здесь папаша и вы?
- Вышло, что я охотился за документами своего папаши, чтобы прикрыть
его.
- Чушь, ваше КГБ сошло с ума.
- Оно-то не сошло. Это все ширма обвинений, за ней стоят дела
посерьезней.
- Это янтарная комната и компрометирующие документы.
- И янтарная комната в том числе. Кто-то пытается похоронить ее и
сведения о содержании документов насовсем, да так, чтоб не было свидетелей.
- Что, что? Ты говоришь, похоронить свидетелей?
- А ты что, не понял куда ты попал?
- Меня прислали на эксперту.
Сердце у меня упало от нехорошего предчувствия.
- Ха...ха...ха... Да знаешь где ты находишься? В психоневрологической
больнице Министерства Внутренних Дел.
- Ну и что?
- А ты когда-нибудь читал книгу "Пролетая над гнездом кукушки"?
- Читал.
- Слыхал там такое слово - "лоботомия"?
- Не может быть? Неужели и нас хотят сделать идиотами?
- Ты отстал, парень. Наука давно ушла вперед. Здесь стирают память.
Здесь тебе сотрут все - и документы, и янтарную комнату и даже меня. Выйдешь
зато живой, не идиот, и не полуидиот, но с дырой в голове.
- Но я не хочу этого.
- Тебя и спрашивать не будут.
- И тебя тоже, так искалечат?
- А для чего ж я здесь.
Я не мог прийти в себя. Ужас охватил меня.
- Но ведь надо что-то делать?
- По моим данным, этой конторы еще никто не убегал. Кстати, знаешь
кто в соседней палате? Там сидит капитан Кузнецов, что с нами был на
янтарной. Как видишь загребли всех, кто занимался твоим делом.
- О боже, - застонал я.
Ночью я почувствовал себя плохо, температура подскочила до 40 и в почти
бессознательном состоянии, я пробыл два дня. Когда я очнулся, Николаева не
было. На его койке лежал черноволосый мужик.
- А где Сергей Николаевич? - спросил я его.
- В реанимации, - ответил он, почесывая живот.
Я стал подниматься с койки. Голова закружилась и я чуть опять не упал.
Посидев полчаса, я немножко отошел и, натянув халат и шлепанцы, пошел в
туалет. По коридору мне навстречу шла знакомая женщина в больничном халате.
- Мира, - позвал я, - Мира.
Она с недоумением посмотрела на меня.
- Простите, но я вас не знаю.
- Мира, неужели ты меня не помнишь, Мира?
Женщина с испугом обогнула меня и часто оборачиваясь исчезла в палатах
женского отделения. Мне стало горько. После туалета я заглянул в прозрачные
стекла реанимационного отделения. На койке лежал Николаев с раскрытыми
пустыми глазами. К нему подошла сестра. Он приподнял голову и что-то с ней
стал говорить, потом посмотрел вокруг, встретился взглядом со мной и опять
заговорил с сестрой. Я понял, он тоже меня не помнит и пошел в палату.
Врач определил у меня грипп и пожалуй это задержало садистов делать мне
операцию.
Мы были на последнем, шестом этаже, и сверху все время стучали по
кровле рабочие, которые ремонтировали крышу. Ходили они по черному ходу и
иногда дразнили нас через решетку коридора.
- Эй, идиотик, - орали они кому-нибудь - Где твой хвостик?
Часть идиотиков начинала оглядывать себя в поисках хвостика.
Вот мне в голову и пришла мысль удрать через черный ход, но как открыть
эту чертову дверь-решетку. Однажды врач наорал на нянечку за грязь на
лестничной площадке и она пошла к дежурному врачу и вынесла его кабинета
ключ. Ее сопровождал сан Нянечка убрала мусор и отнесла ключ дежурному
врачу.
Мне с каждым днем становилось лучше и однажды врач на обходе бросил
сестрам.
- Готовьте завтра на операцию.
Они ушли, а я искал лихорадочно выхода создавшегося положения.
Вечером решил, терять мне нечего, либо уродуют, либо убьют. Когда все
заснули, я тихонечко встал и приоткрыв дверь палаты, заглянул в кор
Тихо и пусто. Посреди коридора, где дежурят сестры, только яркий свет.
Охранник за решеткой, дремлет на своем стуле. На цыпочках продвигаюсь к
барьеру. Тихо. Дежурная сестра, прикрывшись одеялом, спит на стульях. Я
прохожу ее и прокрадываюсь к комнате дежурного врача. Дверь открылась без
шума. Врач спал, положив голову на стол. Я подошел к столу и, взяв большую
медную пепельницу со стола, с силой опустил ее на голову спящему. Крак... и
опять тихо. Кровь медленно расползалась по бумагам и стала стекать на пол. Я
осторожно оттащил врача к стене и обшарил стол. Ключ был в третьем ящике
стола. И вот опять кор Вроде все в порядке.
Крадусь вдоль стены и, наконец, проклятая решетка. Замок громко щелкнул
от поворота ключа. Охранник, на той стороне коридора дернулся, и открыв
глаза, тупо посмотрел в провал лестницы и... опять задремал. Железные ворота
не пискнули при перемещении и вот я на лестничной площадке. Закрываю дверь
на ключ, по полмиллиметра опуская собачку замка, что бы не было повторного
щелчка. Только на чердак, вн нельзя, там наверняка не выйти.
На плоской крыше гуляет в Он чуть не сбивает меня с ног. Мелкий
дождь порывами воды хлещет в лицо. Ветер разметал кучи мусора, небрежно
сваленные в неожиданных местах. По центру крыши хлопает наброшенный на
ведра, мешки с цементом, алебастром и инструментом, большой кусок брезента.
Чтоб его не снесло ветром, он по краям зажат кирпичами и тяжелой железной
тачкой. Мысль пришла мгновенно. Стягиваю один конец брезента и подложив под
его центр мешок, лопатой прорубаю дырку. Брезент рвет рук. Еле-еле
перехватываю четыре угла и встаю спиной к ветру. Встряхиваю брезент кверху и
тут же неведомая сила сдергивает меня с места и тащит на край. Я чуть не
заорал от страха и закрыл глаза. Ноги повисли в пустоте. Вдруг ветки упруго
захлестали со всех сторон и, задевая сучки тело грохнулось на землю. Брезент
застрял в ветвях дерева.
Я бегу по саду, ограда после пережитого, далась очень легко. Я опять
бегу мимо сонных домов, все дальше и дальше от страшного места. Зеленый
огонек такси прывно замаячил на дороге. Поднимаю руку.
- Тебе куда?
- В Купчино.
- Залезай. А чего ты в таком наряде?
- Решил удрать на денек больницы.
- А... У меня брат тоже, несколько раз бегал. Ничего, сейчас вылечили.
Уже ни грамма в рот водяры второй год не берет.
Стучу бешенно в дверь. Как они там долго спят. Наконец, сонный голос
Ольги спрашивает: "Кто там?".
- Оля, это я, Юра.
Дверь открылась
- Юрка, где ж ты был?
- Ольга, дай 25 рублей, мне с такси рассчитаться надо.
Мы сидим за столом и я рассказываю Ольге обо всем, что со мной
проошло.
- Что же теперь делать, Юра?
- Мне надо отсюда исчезнуть, но куда, я сам не знаю.
- Знаешь, я думаю они хватятся тебя утром. Пока ничего не перекрыто,
уезжай в Сибирь, к моей маме, в город Билембай. Я тебе одежду брата и деньги
на дорогу дам. А через неделю приеду сама.
Я подтянулся и поцеловал Ольгу в мягкие губы.
Март. 1993 г.
Вот уже 2 года, как я вернулся со своей женой Олей в город. Меня никто
не тревожил за это время и я спокойно работал в одной коммерческой
структуре.
Но однажды, ко мне домой позвонил Виктор Афанасьевич и предложил
встретиться в ресторане "Прибой".
Виктор Афанасьевич был не один, с ним сидел гражданин кавказкой
национальности.
- Господи, сколько лет прошло. Вы ли это, Самсонов?
- Я, Виктор Афанасьевич. А где же Сергей Николаевич?
- Спился Сережа. Знакомьтесь, Зураб, а это - Юрий. Мы с ним знакомы уже
много лет. Так, Юрий?
- Вроде, так.
- У Зураба к тебе есть деловое предложение. Он попросил меня
встретиться с человеком, который может ему помочь, - Виктор Афанасьевич
сделал паузу, - Ты еще имеешь в заначке склады с оружием?
- Как вам сказать. И да, и нет. Нет - потому что не занимаюсь этим
много лет, да - когда занимался склады были, но столько времени прошло,
может их нашел другой трофейщик.
- Не прибедняйся, Самсонов. Все это время ты держал на пульсе весь
южный район области. На тебя сейчас работают десятки трофейщиков, добывая
тебе оружие и другие сувениры войны. Человек пришел за делом. Так есть или
нет склад?
- Хорошо. Скажите, что нужно. Конкретно.
- Скажи ему, Зураб.
- Дорогой, нужно оружие, много оружия. Ты скажи, что у тебя есть, я
скажу, что я возьму.
- Давай, решим по-другому. Если я вскрываю склад, ты берешь все, иначе
ничего не дам.
- Говори, что у тебя есть, я записываю.
- 15000 винтовок, типа "Маузер". Оружие пристреляно. Тройной комплект
патронов к ним.
- Слушай, откуда у тебя столько винтовок? - удивился Виктор
Афанасьевич.
- Немцы воевать-то начали не с автоматами, как нам вбивали в голову
историки и мемуаристы, а с обыкновенной винтовкой. В 1942 и в 1943 годах
началось перевооружение пехоты на автоматы и старые винтовки сдали на
склады.
- Дорогой, винтовки хорошо. дальше.
- 576 пистолетов "парабеллум", первый выпуск.
- Что значит первый выпуск?
- Пистолеты модернировались и самые ранние выпуски, заменялись на
новые.
- 57 пулеметов МГ, только 34-го года. Где-то около 80 "люгеров" и
"вальтеров". 150 противопехотных мин, 120 автоматов "шмайсер" и 2000000
патронов.
- Сколько берешь за оружие?
- 20 долларов за винтовку, 50-за "парабеллум", 30-за "вальтеры", 40-за
"шмайсеры" и пулеметы, 5-за мину и, наконец, за каждую цинку-20 долларов.
- Не спеши дорогой, не спеши. Дай я посчитаю. Дорого берешь за старое
барахло.
- Не хочешь, не бери.
- Виктор, скажи ему, пусть сбавит.
- Юра, очень круто берешь. Сбавь на десять процентов.
- А сколько, ты возьмешь, Виктор Афанасьевич?
- Десять процентов от сделки, как посредник и органатор перевозки.
Так, Зураб?
- Ох так, дорогой. Режете меня. Юрий, давай на десять процентов, за
счет срока давности.
- Черт с тобой. Только плати наличными и в течение недели. Мне еще
склад надо проверить. Деньги вперед-склад твой. Вывози как знаешь.
- Не ругайся дорогой. Сейчас я подсчитаю сколько это, а потом мне надо
позвонить и согласовать деньги.
- Только не брякни в телефон про оружие, - сказал Виктор Афанасьевич.
- Зачем обижаешь, дорогой, меня хорошо там поймут. Вы подождете минут
20, я результат переговоров принесу.
Зураб долго шевелил губами, подсчитывая общую сумму. Наконец, он встал
и пошел к выходу ресторана.
- Виктор Афанасьевич, я хочу вас спросить об одной вещи. Что стало с
янтарной комнатой?
- Ничего. Ее нет.
- Как нет? Я ее сам видел, трогал вот этими руками.
- Вся наша беда в том, что есть вещи, о которых надо молчать, кода
появляется большая политика. Все уверены, что янтарь либо в Калининграде,
либо в Германии и никому в голову не придет, что он может быть здесь. Наши
играют, на варварстве немцев, на компенсации потерянных ценностей и в глазах
мира, мы пострадавшая сторона. Нам не хочется потерять этот имидж. Недавно
президент заявил на весь мир, что комната спрятана на полигонах Германии.
Поэтому комнаты считай, в России нет и ты ее не видел.
- Но это же достояние нации.
- Не трепли зря языком. Достояние..., смех это. То что сейчас во всю
разворовывается достояние России ты не видишь, а комната, которая спрятана
для России - у тебя как бельмо на глазу.
- Ладно, Сергей Николаевич. У меня другая точка зрения на достояние и
не будем проводить дебаты по этому поводу. У меня еще к вам вопрос. Много
лет тому назад вы это искали?
Я вытащил кармана переписку с немцами Жданова, Берии и Николаева.
Виктор Афанасьевич перечитал и кивнул.
- Где же вы хранили все время эти документы?
- Горбач перед смертью зашел к Мире и перетащил все другому человеку.
- Вот почему Мира, даже под наркотиками не могла ничего сказать.
Кое-что я у тебя возьму, с твоего разрешения конечно, а это... Это никому не
нужно. Можешь взять и вытереть задницу. Сейчас такими партийными вывертами
никого не удивишь, все давно поняли, что партия гнила сверху и это привело к
развалу страны. Так что бери, что хочешь, то и делай с ними.
Он перебросил мне листки с Ждановскими и Ворошиловскими переписками. В
это время появился Зураб.
- Дорогой, все согласовано. Деньги будут через три дня. Склад берем
через неделю, как только придут машины.
- Погоди, Зураб, - сказал я. - Это еще не все.
- Что еще? - забеспокоился Зураб.
- Деньги, ты мне передашь в установленном месте, взамен получишь карту,
по которой и будешь копать.
- Это кто ж рискует? Ты или я?
- Мы оба. Но у меня риск предпочтительней. Если ты меня хоть одной
банкнотой обманешь, то будут перестреляны у склада все.
- Зураб, он не шутит, - высказал Виктор Афанасьевич.
После ресторана мы выходили вместе с Виктор Афанасьевичем.
- У тебя есть еще что-нибудь?
- Остался склад с нашим оружием.
- Откуда? Я точно знаю, что наши складов здесь во время войны не
делали.
- Наши не делали, а немцы собирали и складировали.
- И много там?
- Много.
- Если я найду покупателя, ты не будешь против?
- Конечно нет. У меня к вам тоже просьба. Сейчас наши ребята
органовали ремонт трофейного оружия, найденного в земле. Вы зацепили одну
мою мастерскую. Нельзя ли закрыть дело, а ребят выпустить?
- Это на Ижоре?
- Да.
- Попробуем помочь.
- Кто б мог подумать, что четыре года назад мы были врагами.
- Время меняется, Юра.
Ольга взволнованно встретила меня на пороге дома.
- Юра, в Николая стреляли. Я боюсь за него.
- Ранен?
- Немного задело.
- Где он?
- Там, в комнате.
Николай сидел за столом и пил чай.
- Привет. Ну, рассказывай, что у тебя?
- Юрий Александрович, обстановка сейчас на раскопах менилась. Сейчас
копают все, кому не лень. Всем вдруг стало нужно оружие. Раньше, с твоей
легкой руки, весь южный район Ленинградской области был поделен на 9 частей
между копалами. Соглашение соблюдалось до 1992 г. Теперь появились новички,
но опаснее, чем нормальные бандиты. Они ымают оружие земли, отнимают от
копал, иногда покупают его. Вот я и нарвался на такую группу. Отрыл немецкие
окопы и нашел "парабеллум". Тут же решил его пристрелять и они пришли на
звук выстрела.
- Ну и кретин же ты, Коля. Дальше можешь не продолжать. Только ответь,
стрелял в них?
- Да.
- Оля, надо спасать этого дурака. собирайся, мы через три дня
уезжаем.
- Куда?
- Опять в Билембай.
- У тебя тоже не все в порядке? Опять старый хвост тянется за тобой?
- Да и может все проойти, если я не исчезну.
- Что ж делать. Поехали.
- Николай, с тобой мы проведем последнюю операцию. Садись я тебе все
расскажу.
Зураб приехал на встречу на двух машинах. Я стоял на лесной дороге и
они остановились рядом. Из машин вышли: Зураб, Виктор Афанасьевич и 5
здоровенных кавказцев.
- Где чемодан? - спросил я.
- Ей, принесите.
Зураб махнул рукой. Подошел парень с чемоданчиком.
- Открой.
Он открыл и положил на капот машины.
- Теперь отойди.
Парень отошел. Я подошел и стал раскрывать и щупать каждую пачку
долларов. Краем глаза увидел, что один закавказцев пошел мне за спину.
- Стоять! - рявкнул я. - Стоять! - и махнул рукой.
С холма ударил пулемет, старый друг - МГ. Пули прошили строчку недалеко
от кавказцев и пулемет замолк. Тишина зазвенела в ушах.
- Я ж говорил не делайте глупостей, - раздался голос Виктора
Афанасьевича. - Я предполагал, что он всегда подстрахуется. У тебя все в
порядке, Юра?
- Да. Деньги вот в этой пачке фальшивые. Зураб, ты можешь заменить?
Зураб вытащил внутреннего кармана другую пачку и с неприязнью в
глазах обменял ее.
- Так вот ребята, - закончил я, - Вы будете еще стоять так 15 минут
после моего ухода. Если куда-нибудь тронетесь, вас прикончат. Вот твоя
карта, Зураб. Смотрите и вы, Виктор Афанасьевич. Видите вот этот крестик,
это честно заработанное ваше оружие. Объясните ему все, Виктор Афанасьевич.
Я пошел от машин в лес с чемоданом. Оглянувшись, увидел толпу людей над
картой, постеленной на капоте.
Мы едем в "КАМАЗЕ". Николай за шофера, я и Ольга, как пассажиры. Сзади,
на спальном месте лежит пулемет МГ и чемодан с деньгами.
До Билимбая, ох, как далеко...
Февраль, 1995 г.
- 1
Е.Кукаркин. Трофейщик Лес
- 3 -
Е.Кукаркин. Трофейщик Следопыты
Е.Кукаркин. Трофейщик Документы
Е.Кукаркин. Трофейщик Склад
Е.Кукаркин. Трофейщик Подследственный
Е.Кукаркин. Трофейщик Последний