Даниил Клугер.
Очень древний каменный век
Из космоса, с высоты сорока тысяч километров, Протей-4 очень напоминал
Землю - такая же слегка сплюснутая у полюсов голубовато-зеленая сфера,
кое-где подернутая дымкой облачного слоя, - и всякий раз, глядя на экран
внешнего обзора, капитан Альварец ощущал легкий укол ностальгии. Все-таки
шесть лет вдали от Земли, на неблагодарном посту начальника орбитальной
станции "Протей - КСС I", весь штат которой состоял из двух человек -
капитана и штурмана.
Но сегодня Альварецу было не до воспоминаний. И голубовато-зеленый шар
на экране вызывал в нем только раздражение. Как, впрочем, и вся до мелочей
знакомая обстановка капитанской рубки.
Тяжело вздохнув, Альварец вернулся к своему столу и молча уставился на
два предмета, лежащих поверх бумаг. Это были каменные рубила, доставленные
на станцию роботами-разведчиками, вернувшимися из очередного рейса на
Протей-4. Самые обычные, верхнепалеолитические рубила. Такими орудиями
пользовались и на Земле. В незапамятные времена. Такими же... Но не
совсем.
Альварец нажал кнопку внутренней связи и мрачно сказал:
- Штурмана Кошкина немедленно ко мне, - как будто на станции, кроме
Кошкина и его, был кто-нибудь еще.
Кошкин явился через две минуты. Альварец некоторое время смотрел на
него, неопределенно улыбаясь, пока с лица самого Кошкина не сползла
приветливая улыбка, а потом сказал:
- Все.
- В каком смысле? - не понял Кошкин. - Что значит - все?
- Все - значит все, - пояснил Альварец. - Я принял решение
законсервировать станцию, и - чао. Протей, здравствуй, матушка-Земля.
Усек?
- То есть как это? - заморгал длинными ресницами Кошкин. - Как
законсервировать? На сколько? Почему?
- Объясняю, - кивнул Альварец. - Как - что у тебя надо спросить. Ибо ты
у нас не только штурман, но и бортинженер. На сколько? Объясняю: ближайшие
три-четыре миллиона лет нам здесь делать нечего. А может, и... - он
недоговорил, махнул рукой.
Изумленный Кошкин продолжал молча хлопать глазами. Изумляться было
чему. В кои-то веки нашли планету, населенную гуманоидами. Не разумными
грибами системы Альдебарана, которые оказались и не грибами вовсе, да и не
особо разумными. И не мыслящей плесенью с единственной планеты Проксимы,
которая, как выяснилось, возникла и эволюционировала в результате
оплошности экипажа "Альбатроса-3" - оставили на пустой планете
использованные ампулы от пенициллина. Настоящую разумную жизнь земного
типа. Правда, на более низком уровне развития - на уровне древнекаменного
века. Но тем интереснее!
Все это, разумеется, Альварец знал не хуже Кошкина. Но штурман все-таки
сказал дрожащим от негодования голосом:
- У человечества впервые появилась возможность увидеть, как происходит
эволюция общества...
- Да? - сардонически улыбнулся Альварец. - А вы посмотрите вот на это!
- и он кивнул на лежащие перед ним рубила.
Штурман внимательно осмотрел орудия и поднял недоумевающий взгляд на
капитана:
- Ну и что? Ну, посмотрел, ну? Нормальные рубила. Очень тщательно
сработанные. Что вам не нравится?
Альварец задумчиво посмотрел на него.
- Мне не нравится, - серьезно ответил он, - что вот это рубило, - он
указал на лежащее слева, - сделано позавчера мастером по имени Белая Вода
из племени скртчей. А вот это, - Альварец взял в руки второе, - найдено
роботами во время геологических раскопок, и, как показал анализ, ему около
пятнадцати миллионов лет. А есть между ними разница? Заметили вы ее?
Кошкин еще раз осмотрел рубила. Послюнив палец, протер скол на одном из
них. Пожал плечами.
- Я, конечно, неспециалист, - неуверенно сказал он. - По-моему, они
ничем не отличаются друг от друга...
- По-моему, тоже, - невесело усмехнулся Альварец. - Так как же насчет
эволюции, дорогой мой друг Кошкин, а?
Штурман молчал. То, что сказал капитан, не укладывалось в его голове.
Молодая цивилизация Протея на деле оказывалась в несколько раз старше
земной. Только почему-то преспокойно находилась в состоянии
древнекаменного века.
Поднявшись из-за стола, Альварец, раздраженно зашагал по рубке. Словно
отвечая на мысли Кошкина, он проворчал:
- Хороша планетка. За двадцать миллионов лет не выйти даже из
палеолита. Топор - и тот не изобрели. Хоть каменный - черт с ним. Землю
копают заостренными палками! - рявкнул он, останавливаясь перед Кошкиным.
- До мотыги не додумались. Вот ты тоже с ними общался. Что скажешь, а?
Штурман несмело откашлялся.
- По-моему... э-э... н-ну, в общем... - он задумался. - Нормальные
люди. Так сказать... в смысле... Развитые. Умственно. Т-трудолюбивые...
Мн-н-э-э... Терпеливые, стойкие, я бы сказал... Н-ну... - он развел руками
и замолчал.
- Вот-вот, - буркнул Альварец. - Именно. Трудолюбие, терпение. Могут
сутками трудолюбиво долбить рубилами дерево. Никому и в голову не придет,
что занятие нудное. Никому просто не станет лень рубить это дерево
рубилом. И никто не придумает топор! Могут сутки терпеливо сидеть в
засаде. И никому не надоест! Никто не пораскинет мозгами и не придумает
капкан, силок какой-нибудь! А-а!.. - он отвернулся от Кошкина.
Штурман потерянно молчал, а капитан хмуро смотрел на изображение
Протея-4 - голубовато-зеленый шар, слегка сплюснутый у полюсов, кое-где
подернутый дымкой облачного слоя. Так похожий на Землю - отсюда, с высоты
сорока тысяч километров.
- Беда в том, что среди них нет ни одного лентяя, - грустно сказал
Альварец.