Книго
Виктор Леденев. Последний полет---------------------------------------------------------------
     © Copyright Виктор Иванович Леденев
     Email: ew1af(а)mail.ru
     Date: 5 Jun 2004
     

WWW: http://zhurnal.lib.ru/l/ledenew_w_i/


WWW: http://artofwar.ru/l/ledenew_w/

---------------------------------------------------------------     Я никогда не слыхал о таком преступлении,
     которое не мог бы совершить сам.
     Гете.     Двухмоторная "Сессна-302" взвыла двигателями и медленно покатилась по
     зеленому полю аэродрома, увлекая  за собой краснокрылый  планер. Техник
некоторое  время бежал, поддерживая крыло планера, пока оно не почувствовало
набегающий поток воздуха и не  приняло его. "Сессна" еще заканчивала разбег,
а  легкий планер уже парил,  пока еще привязанный к самолету  легким тросом.
Как пара весенних уток,  самолет и планер  большими кругами набирали высоту.
Наконец  пилот планера  почувствовал плотный удар  теплого  воздуха  снизу и
радостно прокричал пилоту "Сессны": "Есть! Я его поймал!"
     Трос  отделился  от  носа планера  и  ушел вслед за  кивающим  крыльями
самолетом. Планер остался  один  в голубом небе. Красные крылья опирались на
мощный восходящий  поток и  пилот  умело вел  легкий  аппарат по  спирали, с
каждым витком  набирая  высоту.  Альтиметр  показывал  уже  почти две тысячи
метров, пилот мог разглядеть  не только шеренги белых ветряков на побережье,
но  и датский берег, темной  полосой лежащий на той стороне  сверкающего  на
солнце  Орезунда.  Неподалеку  виднелись красные  черепичные крыши  домов  и
темно-зеленые шпили соборов Ландскруны.
     Правая педаль пошла  вперед,  ручка -  чуть  влево и планер  осторожно,
словно  нехотя  покинул  поток.  Пилот взглянул  на альтиметр - ровно две  с
половиной. Можно. Он выровнял машину, потом отдал ручку вперед....     Карл  Свенссон  очень  любил датское  пиво. Маленькое  кафе  с гролмким
названием  "Конунг Карл" и  со столиками  на улице  давно  стало его любимым
местом в  жаркие летние  дни. А  сегодня  было очень  жарко, даже  для южной
Швеции. Свенссон  с удовольствием выпил почти полкружки зараз, высоко задрав
свою  громадную  бороду,  глядя  на  которую  хотелось  искать  там  остатки
вчерашней  яичницы,  когда в  поле  его  зрения  попал краснокрылый  планер,
выписывавший в небе немыслимые пируэты. Свенссон забыл о пиве.
     -  Смотри, смотри! Эй,  Густав,  -  обратился он к старому приятелю,  -
смотри, вон, видишь  планер? Это мой  сосед летает! Друг, можно сказать! Да,
брось ты свое пиво, посмотри, что он выделывает. Вот дает!
     Приятели уставились в небо.
     --  Откуда  ты знаешь,  что это твой сосед?  Мало ли там, на  аэродроме
таких ребят...
     -- Не скажи. Это Стен на своем любимом планере.
     -- Богатый у тебя сосед, если у него свой планер.
     -- Да нет, это планер клубный, но только он на нем и летает. Он особый,
     пилотажный. Видишь, что вытворяет? А у них там, в клубе одни мальчишки,
в
     основном, им пока такую  пташку не доверяют, а Стен - он молодчина! Еще
когда служил в полиции, каждую субботу  и воскресенье на аэродроме пропадал.
Если не расследовал что-нибудь, конечно...
     -- Так он полицейский?
     --  Был. Теперь в отставке. Он  говорил, вот выйду на  пенсию, тогда  и
полетаю вдоволь. Видать вернулся из своего Сингапура.
     -- А туда-то зачем его понесло?
     -- Сестра у него там живет, вот и решил входное пособие потратить на
     путешествие. Видать вернулся.... Нет, ты посмотри, что он делает!
     Красный  планер раскрутил  вторую  подряд  мертвую петлю,  потом сделал
пологую горку, немного спикировал, чтобы свалиться  в короткий штопор, после
чего  развернулся, сделал  медленную,  выполненную с  особым шиком,  бочку и
устремился вновь  на  поиск  потока. Теплый  воздух вновь  понес  его  вверх
кругами,  все  выше  и  выше. Пилот,  бормоча про  себя знаменитую присказку
любого планериста  о  том, что ветер, чем  выше, тем правее,  удовлетворенно
похлопал  рукой в  перчатке по  приборному  щитку,  аппарат  ему определенно
нравился. Планер  словно  бы сам почувствовал ветер  и разворачивался против
него, не теряя потока. Надо все  повторить, подумал пилот, только вот высоты
маловато, еще бы чуточку повыше...
     В динамик  радиостанции руководителя полетов на аэродроме летного клуба
"Верлуфт" ворвался незнакомый резкий голос.
     -- Вызываю аэродром "Верлуфт".
     Руководитель полетов  Рудольф Брок,  немолодой  отставной летчик, почти
дремал  на  своем  любимом кресле. Делать было  нечего, в воздухе находилась
всего одна машина, да и та в поддержке не нуждалась.
     -- Аэроклуб "Верлуфт". Я - руководитель полетов. Слушаю.
     -- Говорит  диспетчер аэропорта Каструп. Кто это там болтается из ваших
в нашем коридоре?
     Старый летчик обиделся.
     -- У нас никто не болтается, у нас летают.
     -- Это у нас летают, а у вас шастают там, где не положено. Он уже целый
час вертелся, но в своем эшелоне, а теперь залез  в наш. Спроси его сам, что
он там делает, на трех тысячах. Пусть убирается, я пока жаловаться не буду.
     Диспетчер  отключился,  старый  пилот  выбрался  из полосатой будки  и,
задрав  голову, стал  искать в  небе красный  крестик планера.  Потом бросил
бесполезное занятие и схватил микрофон.
     -- "Сьерра Майк  два  Фокстрот,  я -  Сьерра  Майк два  Альфа.  Говорит
руководитель полетов. Вы зашли в  северо-восточный коридор подлета аэропорта
Каструп. Срочно покиньте его. Повторяю...
     Пилот  на  взволнованный  призыв   руководителя   полетов  отреагировал
мгновенно.
     -- Роджер, Сьерра Майк два Альфа. Покидаю коридор.
     Высотомер показал, да, он занял чужой эшелон - почти три с половиной
     тысячи... Ничего, сейчас мы это исправим, еще  немного доверну и прости
прощай поток,  дальше  мы пойдем сами. Пилот  сбросил полотняный  шлемофон и
надел наушники от плейера, ему нравилось кувыркаться в воздухе под ураганное
завывание  тяжелого рока.  Громкость была максимальной  и  пилот  не услышал
негромкий хлопок прямо у себя над головой...     Свенссон уже третий раз заказывал пиво и все не мог остановиться,
     рассказывая, какой у него замечательный сосед. Его приятелю уже надоели
эти излияния и он высматривал в небе планер, надеясь, что мастерство  пилота
отвлечет  старика  от  болтовни.  Планер  он  увидел  первым. Старики  молча
уставились в небо. Аппарат не это раз не выписывал причудливые фигуры, а шел
вниз короткими кругами, заваливаясь на одно крыло. Свенссон, снова завопил.
     -- Смотри,  смотри! Это у них называется штопор. Вот сейчас он  из него
выйдет и пойдет вверх.
     Но  планер  упрямо  продолжал выписывать все те  же  монотонные  круги,
которые становились все меньше и меньше, а скорость снижения все возрастала.
До стариков дошло, что дело  неладно, хотя они надеялись, что это всего лишь
очередная  сложная  фигура  пилотажа.  Из-за  близко стоящих  домой  они  не
увидели, как аппарат врезался в землю...     Стен Сандгрен не успел купить шведскую газету в Каструпе, его и других
     пассажиров оперативно посадили в автобус и через двадцать минут после
     приземления  самолета  они уже  мчались  на  катамаране компании "SAS",
пересекая пролив, к шведскому берегу. Ожидая багаж, Стен,  наконец, добрался
до автомата и с удовольствием держал в руках родимую "Зюдсвенске дагбладет".
За три месяца  в Сингапуре Стену настолько осточертела местная экзотика, что
теперь его радовало  даже скучное оформление газеты. На первой полосе ничего
особенного, дальше....  Дальше...  Так, спортивная  страница...  С  газетной
полосы на него улыбаясь смотрел Андреас Сундин, коллега по планерному клубу.
Большие  буквы  не   оставляли  сомнений   -   "Банкир  разбился   на  своем
"Скайрейсере". Стен впился глазами в статью.
     "В воскресенье  близ  Ландскруны  разбился  на  своем  планере директор
правления банка "Каспер" Андреас  Сундин.... опытный пилот.... замечательный
планер...   обычный  воскресный  полет...  по  необъяснимой  причине  планер
сорвался  в  штопор и не вышел  из него... мастерство пилота... Имя  Сундина
недавно  упоминалось   в   докладе  комиссии  по  расследованию   финансовых
преступлений, однако  обвинение  ему  до  сих  пор  не было  предъявлено....
Возможно, самоубийство..."
     Какая  ерунда! Как это не вышел  из штопора? Он не мальчик, а на  такой
машине  это  сделал  бы  даже  школьник...  Какое  самоубийство?  Нет,  чушь
собачья... Авария,  случай,  тот, который  подстерегает каждого,  кто  хочет
оторваться  от земли?  Возможно... Вечно  эти репортеры наврут с три короба.
Надо бы узнать подробнее, что же там все-таки произошло?     В  этот момент Стен даже забыл, что  недолюбливал этого  самодовольного
банкира, ему  не  нравился  его  снисходительный  тон  богатого  человека  и
развязные манеры. Смерть заставила  забыть  об  этих мелочах,  она поставила
точку.  Был человек,  а  теперь  нет  человека  и кому  какое  дело  до  его
недостатков...     Полицейских  на  аэродроме  уже  не  было.  Они опросили  всех,  кто  в
воскресенье   обслуживал   полеты  -  руководителя,  механиков,  аэродромных
служащих, даже сторожа и быстро уехали, по привычке завывая сиреной. Обломки
планера перевезли  в пустой ангар и механики деталь  за деталью раскладывали
их  на полу. От  кабины пилота мало  что осталось, она врезалась в  скальный
выступ на берегу и рассыпалась на сотни обломков.
     Красные крылья  на  вид  казались  практически целыми  -  от  удара они
отвалились от фюзеляжа и теперь сиротливо лежали, как воспоминание о полете.
Здесь же копошились в обломках и сортировали  их два эксперта из авиационной
комиссии по катастрофам. Стен с грустью посмотрел на останки славного летуна
и  отвернулся,  когда один из механиков  начал  отскабливать кровь  с  куска
плексигласа..
     На  аэродроме   собралось   все   руководство  клуба,   старый   пилот,
руководитель  полетов, был временно отстранен от работы  и теперь  бродил  в
одиночестве, ища хоть кого-нибудь, кто еще  не слышал его печальную историю.
Тут  ему  и   попался  на  глаза  Стен,  стоящий  у  краснокрылого  близнеца
разбившегося  планера.  Клубный  "Скайрейсер",  казалось,  тоже   грустил  о
погибшем собрате, его крылья прогнулись на неимоверной  длине, как опущенные
руки убитого горем человека.
     -- Смотришь? Смотри, смотри... Все знаешь?
     -- Здравствуй,  Рудольф.  Давно  не  виделись.  Так что  же  у вас  тут
случилось?
     -- Здравствуй, Стен. Ты мне должен верить, Стен, ты же не один год меня
     знаешь! Я и понятия не имею, как он туда попал.
     -- Кто попал, куда?
     -- Да этот, чемпион...
     --  Рудольф,  не говори загадками, я только  что прилетел из Сингапура,
вот прочел в газете и приехал. Расскажи, кто и куда попал? Какой чемпион?
     -- Ты, что, еще ничего не знаешь?
     -- Абсолютно. Так что давай, рассказывай.
     -- Ты действительно ничего не знаешь?
     -- Не знаю и хватит об этом спрашивать. Рассказывай все по порядку.
     Они   пошли  в  небольшое  кафе  самообслуживания,  сварили   по  чашке
крепчайшего  кофе и старый  пилот подробно изложил  все события  воскресного
утра.  Что-что, а память у  него была профессиональной.  Брок не  упустил ни
одной мелочи,  даже время  событий запомнил с точностью до  минуты. Только в
самом конце рассказа он начал опять волноваться.
     -  И  тут  приходит  ко мне  Йен,  ну,  ты знаешь,  молодой парнишка, и
говорит, все, мол,  отлетался  наш чемпион. Разбился. А я никак в толк взять
не могу, о чем это он толкует? А Йен опять, привет, говорит, чемпиону и чего
это он даже  не  попытался  с парашютом выпрыгнуть?  А  я опять не врубаюсь.
Тогда парень мне  и объяснил, что в тот день не Сундин был в планере, а этот
самый Крис Янсен.
     -- Постой, постой. Это какой Янсен, чемпион Швеции? Ты о нем говоришь?
     -- А о ком же еще? Я  тебе все  время  толкую, что  этот  мальчишка Йен
видел, как  Сундин подошел к планеру вместе с Янсеном и тот сел в аппарат, а
Сундин - в машину, ты же знаешь его "Феррари", и уехал. Я ничего не заметил,
правда обратил внимание, что  голос по радио какой-то не такой, но кто ж его
знает,  голос и все,  на команды реагирует,  а что еще  мне надо. Пусть хоть
петухом поет.
     -- Так. Интересно, значит,  не Сундин разбился, а этот Янсен?  А как же
газета? Я же сам прочел еще в терминале Мальмо...
     -- Что газета? Эти шелкоперы тут и не были до сегодняшнего дня. Кто-то
     позвонил  из  газеты, им тоже кто-то сообщил  об аварии,  спросили, кто
летал, кто разбился, а один из механиков ответил - Сундин, мол, летал и все.
Он же не знал, что там этот, ну, чемпион... Вот они и напридумывали сами.
     -- А как это Янсен попал на аэродром?
     -- Откуда мне знать, Йен говорит, что он приехал вместе с Сундиным. Оба
были в комбинезонах,  вроде  как  готовы  оба к  полету, только  вот полетел
Янсен. И что могло с ним приключиться? Ведь чемпион же!
     Стен  задумался. То, что сообщил ему пилот,  был неожиданностью. Он уже
как-то  свыкся с  мыслью,  что погиб Андреас Сундин, а получается, что  нет.
Сундин,  выходит, жив и здоров, но почему же его нет здесь? Ведь погиб, судя
по  всему, его друг или,  по меньшей  мере, хороший знакомый? Планер  такого
класса кому-нибудь случайному  человеку не доверишь,  а  Сундин хорошо  знал
цену и планеру и  вообще деньгам, чтобы так рисковать. Нет, что-то  здесь не
так. В Стене проснулся полицейский, он привычно рассортировал факты и понял,
где и у кого ему предстоит выяснить недостающие детали.     Все личные телефоны Андреаса  Сундина молчали.  Стен связался с банком,
один  из  служащих вежливо  ответил,  что директора сегодня нет, и не было с
прошлой пятницы. Где он, служащий не знал. Тут в голову Стену пришла шальная
догадка и он поспешил ее проверить.
     -- Скажите, в вашем банке работает Крис Янсен?
     --   Конечно,  он  личный  помощник  господина   директора   и  главный
программист  банка, только  его  тоже нет  на  месте, очевидно,  он уехал  с
господином директором.
     Кое-что прояснилось. Янсен не был  случайным знакомым  банкира. Однако,
почему же бывший чемпион ни разу не появлялся здесь, на аэродроме раньше? Да
и  Сундин ни разу  обмолвился о таком знаменитом  служащем, обычно  он любил
упомянуть пару-тройку звучных имен,  если был с ними знаком... Стен побродил
еще по аэродрому, поговорил с Йеном, молодым механиком, но тот ничего нового
не мог добавить  к рассказу старого пилота. Все в то  утро было именно так -
Сундин приехал  около 10 утра на своем "Феррари" с Крисом Янсеном.  Оба были
готовы к  полету.  Они  прошли к личному "Скайрейсеру" Сундина, который  уже
заранее подготовили к полету  механики  и в планер сел  не Сундин, а  Янсен.
Взлетели, планер  попал  в  поток,  поднялся  до заданного эшелона  и  начал
выполнять фигуры высшего пилотажа.  После первого каскада пилот снова  начал
набирать  высоту,  вошел  в   коридор   аэропорта  Каструп  в  11.34,  когда
последовало  предупреждение диспетчера.  На  команду  покинуть коридор пилот
отреагировал  и....  Больше  никто ничего не знал. Потом, в  12.23  раздался
звонок из Ландскруны. Звонил некий Свенссон, который и сообщил, что наблюдал
падении планера. На место падения в полукилометре от берега Орезунда выехала
спасательная команда аэродрома и  две пожарных машины из  Ландскруны. Пожара
не было,  планер разбился вдребезги,  пилота  отправили в Мальмо, в морг,  а
обломки в течение дня  собирали и привозили на аэродром. Кто-то позвонил  из
газеты и получил подтверждение,  что разбился планер Андреаса Сундина, о чем
газета и поведала  читателям. Досадный прокол для газеты, но так им и  надо,
этим пронырам, злорадно подумал Стен и улыбнулся. Потом вспомнил о Свенссоне
из  Ландскруны, уж  не его  ли это сосед  сообщил  на  аэродром  об  аварии?
Дотошный старик...
     Догадка оказалась верной.  Старину Свенссона Стен нашел  в  его любимом
кафе за  привычной кружкой  пива. Старик  был горд  вниманием и  подробно, с
множеством ненужных деталей описал все, что видел в воскресное утро.
     -- Значит,  во второй раз  после подъема планер не выписывал пируэты, а
просто крутился?
     --  Точно! Никаких тебе фигур и мертвых  петель.  Просто  вертелся  все
быстрее и быстрее.  Над землей и  вовсе  быстро.  А вот,  как падал, не могу
сказать, не видел, дома помешали.  А я сразу звонить побежал, думал, что это
ты  там, в  этом  планере...  Даже  выпил  лишнюю  кружку... За упокой,  так
сказать... Извини.
     -- Да ладно. Все ясно. Что ж, приятного вечера.
     Итак,  одна  важная  деталь - с  планером или пилотом что-то  случилось
где-то  там, на высоте,  а не во время  пилотирования  фигур. Именно  что-то
случилось, иначе такой опытный пилот не  мог так  долго  крутиться в плоском
штопоре и не  предпринять попыток к  спасению. Парашют на месте, кабина было
плотно  закрыта, это Стен успел узнать у  специалистов, собиравших  обломки.
Значит, Янсен не пытался покинуть планер. Не было, видимо, и попыток вывести
аппарат из штопора. Это говорило о многом.     За  завтраком  в  кафе  Стен  развернул   очередной  номер  газеты.  На
спортивной  странице   репортер   ограничился   коротенькой  заметкой,   что
расследованием   аварии  планера   Андреса  Сундина  занимается  авиационная
комиссия  и что результаты  будут обязательно опубликованы. Стен усмехнулся,
видя, как газета попыталась замазать собственную  ошибку.  Они не  написали,
что  погиб  другой  человек,  а  ограничились полуправдой  -  действительно,
разбился планер господина Сундина, но вот кто сидел  в  этом планере, газета
скромно умолчала. Ничего, скоро очухаются и растрезвонят
     о гибели чемпиона на всю катушку.
     Стен  решил повидать старых  друзей  из полицейского управления Мальмо,
заодно и порасспросить, что они там накопали на этого Сундина. Проезжая мимо
громады здания "Зюдсвенске дагбладет" Стен еще раз злорадно усмехнулся.     В управлении ничего не изменилось с того дня, когда Стен Сандгрен стал
     инспектором в отставке. Тот же  унылый коридор, те же обшарпанные двери
и
     неистребимый  запах полицейского участка,  одинаковый  для  всех  стран
мира. Густав Лунц с удовольствием  глядел на своего бывшего коллегу - отпуск
явно  пошел на  пользу  Сандгрену, хотя  и раньше  инспектор на здоровье  не
жаловался.
     --  Ну  и  как  там живут, в  Сингапуре этом? Это где, в Австралии? Как
сестра?
     -- Спасибо, все  хорошо.  Только одного  не могу  понять,  как  они там
существуют в этой жаре?
     -- Привычка, Стен, привычка. Мы с тобой люди северные, а они любят, где
     потеплее.
     -- Но не до такой же степени, черт возьми! Я не вылезал из моря, но это
мало помогало -  температура воды  выше,  чем  у нас в  воздухе! Если  бы не
пиво... Но и у вас, я смотрю, становится жарковато.
     -- Что ты имеешь в виду? - насторожился Лунц.
     -- А вот это самое. - Стен протянул газету с портретом Сундина.
     -- Ах,  это... Пустяки. Это уже не наше дело. Обыкновенная случайность.
Мало ли трупов  мы собираем  на  шоссе,  а тут - в  воздухе... Я  послал  на
аэродром мальчишек-стажеров, до сих  пор сочиняют отчет. Сам знаешь, как они
в таком возрасте любят землю рыть.
     -- Знаю. А что за намеки на какие-то финансовые махинации?
     --  Теперь это  тоже не имеет  никакого  значения. С мертвого  много не
спросишь. Финансовое управление и налоговая  полиция  почти год  копали  под
этого Сундина. Накопали целый воз, по восемнадцати пунктам. Даже, если бы не
все доказали в суде, все равно в общей сложности лет восемь бы этому Сундину
припаяли. Я  сегодня должен был получить санкцию прокурора на его задержание
и обыск в доме и банке. Да только вот все  напрасно. Ушел, сукин сын,  туда,
где я его не достану. Ну, и ладно, нам хлопот меньше.
     -- Так, говоришь,  стажеры еще  отчет  не  принесли? Отлично, значит  я
вместо них тебя порадую - жив твой Сундин и здоров, по всей вероятности.
     -- Постой, но как же...
     --   А  никак.  Планер   разбился  действительно  его  собственный   за
полмиллиона долларов, а вот сидел в планере не он,  а  некий  Крис Янсен. Ты
хоть в морге опознание-то проводил?
     --  Да  нет, думали сделать  это  сегодня. Куда спешить, и родственники
пока не объявлялись. Вроде ясно все было... Кстати, откуда он, этот Янсон?
     -- Насколько я помню,  он живет в Гетеборге, а  как  очутился в Мальмо,
тебе надо выяснить.
     -- Вот черт! Как же я так опростоволосился?
     Лунц явно разволновался, на что Стен смотрел с легкой улыбкой человека,
над  которым больше не  было никакого  начальства  и потому  чувствовал себя
абсолютно счастливым. Беготня Лунца по кабинету забавляла его.
     -- Да не принимай ты все так близко к сердцу.
     -- Тебе  теперь легко говорить,  а что будет со мной? Прокурор давно на
меня зуб  имеет,  теперь  отыграется вволю. Я  же сам отменил  задержание  и
обыск, а что сейчас? Снова идти за постановлением?
     Лунц даже застонал от несправедливости судьбы.
     -- Хочешь, дам  совет?  Ты не жди постановления, а иди и арестуй  этого
типа. Только вот, боюсь, что он уже далеко.
     -- То есть, как далеко? Ты хочешь сказать, что он слинял отсюда?
     --  У нас  свободная страна и каждый  гражданин  свободен, если  его не
разыскивает полиция, а она Сундина с понедельника уже не разыскивает. Вот он
и решил не  дожидаться... Самолеты летают, автобусы ездят, корабли плавают -
ищите, господин Лунц!     На аэродроме Стен направился прямиком к ангару, где по частям планера
     специалисты пытались понять  причину  аварии.  Стен скромно  присел  на
стремянку и внимательно наблюдал за работой механиков. Крылья,  почти целые,
лежали в стороне, от  фюзеляжа остались только части стрингеров и обшивки, а
хвостовое   оперение   вообще   рассыпалось  на   мелкие   куски.   Механики
восстанавливали систему тросов управления и, насколько Стен мог  судить, она
была в полном порядке. Значит, дело не в обрыве одного из стальных тросиков,
этой  наиболее  частой  причине отказа  управления. Нет,  англичане  строить
планеры умеют, ничего не скажешь...     Стен передвинул стремянку поближе к обломкам и стал  пристально, деталь
за деталью  рассматривать  то,  что  еще  недавно  было  изящной каплевидной
кабиной  замечательного планера. Кресло пилота практически  не  пострадало -
ниша для  парашюта, правда, была пуста, -  парашют  исследовали отдельно.  В
стороне  лежали шлемофон  и  разбитый музыкальный  плейер. Стен тихо спросил
одного из экспертов.
     -- А что, шлемофон был у него не на голове?
     -- Нет, его нашли под креслом,  а  в ушах у того парня торчали наушники
от плейера. Странный малый,  но летал он отлично, я видел его  первый каскад
фигур, Высший класс. А потом чем-то занялся и не заметил, что случилось.
     -- Да, летал он хорошо, только вот приземлился неудачно...
     Стен обратил внимание  на дополнительный прибор, прикрепленный позади к
спинке кресла.
     - А это еще что? На другом "Скайрейсере" такого нет, я точно знаю.
     Механик улыбнулся.
     --  А  это было  личная  техника  Андреаса, как он называл эту штуку  -
"будильник".
     -- Будильник? Он что, засыпал в полете?
     -- Нет, что вы. Это ему специально кто-то изготовил прибор, который
     сигнализировал  звуком  о высоте. Андреас говорил, что  часто  забывает
взглянуть на альтиметр, когда выполняет фигуры и потому теряет много высоты.
Вот он и поставил "будильник" - как планер окажется на  определенной высоте,
он и свистит. Только, я думаю, глупости все это.
     -- Не скажи... И что, этот "будильник" можно было перенастраивать?
     -- Ну, да, на любую высоту, хоть по максимуму, хоть по минимуму.
     -- А от чего он работал?
     -- Да от общего аккумулятора. Свистел здорово.
     -- Здорово, говоришь? Дай-ка я его рассмотрю поближе.
     Прибор  выглядел  непривычно, хотя принцип работы был  ясен  - разность
давлений двигала поршень в разные стороны и замыкала или размыкала контакты.
Примитивно, но  надежно,  не то,  что нынешние электронные  штучки.  Так,  а
прибор-то недавно ремонтировали или еще  что-то с ним делали. Да нет, скорее
дополнили  еще одним  приспособлением... Какая-то трубочка,  а  что  в  ней?
Ничего...  Так, а на поршне добавлен  рычажок. Интересно,  для  чего? А если
сместить поршень влево? Ага! Рычажок входит в трубочку. А где у нас свисток?
Так, вот он. Странно...  Стен попросил лупу. Внутри трубочки блестели мелкие
осколки  стекла...  Осторожно достав  пинцетом несколько, Стен  уложил  их в
полиэтиленовый  пакетик.  Черт,  сегодня  ехать  в  управление  уже  поздно,
придется завтра. Заодно и узнать, что там
     Лунц накопал в банке...     Начальник  Лунц был  рассержен  и  расстроен  одновременно.  Он свирепо
взглянул на пакетик, который держал в руках его бывший коллега и рявкнул:
     - Что это?
     -- Надо бы проверить в химлаборатории.
     -- И что они должны найти?
     -- Я здесь записал, что они должны искать.
     -- И откуда у тебя это?
     -- Расскажу потом, а сначала отправь и попроси сделать это срочно,  а я
пока  послушаю твою историю. Надо же тебе кому-нибудь поплакаться в жилетку,
не к прокурору же ты пойдешь.
     Лунц сверкнул глазами, но промолчал и  вышел  из  кабинета.  Через пару
минут он вернулся и молча уселся за свой огромный стол.
     --  Ты как в  воду глядел, Сундина  и  след простыл. Исчез!  Испарился!
Убег! А вместе с ним все  деньги с его счетов и не  только с его. Там сейчас
эксперты из финансового  управления головы ломают - в компьютерах банка черт
знает, что творится. Такого накручено... Пока не понять всей  картины, но  в
том, что банк недосчитается нескольких миллионов, я не сомневаюсь.
     -- В компьютерах? Ага! Этот парень-то, чемпион, был как раз отменным
     программистом.
     -- Так о чем  я  и  говорю! Он пришел в банк всего четыре месяца назад,
стал любимчиком у директора...
     -- Еще бы!
     --  Это еще не  все.  Эксперты  считают,  что  Сундин  похозяйничал и в
хранилище  банка.  Теперь  они  вызывают  всех  владельцев  сейфов  и  будут
проверять содержимое.
     -- Думаю, и там кое-чего не досчитаются .
     -- Вполне возможно. Но  как он догадался, когда надо делать  ноги? Ведь
еще один
     день и все, я бы его сцапал! Кто ему настучал?
     -- Эй, дружище, не бейся головой об стол, я  думаю, ты сам ему об  этом
сказал.
     -- Я?
     -- Ты, ты... Я знаю твою манеру надуваться и кричать - я тебя, дескать,
на чистую воду выведу, я тебе покажу ... и все такое.
     -- Я? Кричать? Ну... Ясное дело, я не пай-мальчик... Сказал, конечно,
     кое-что... но...
     Лунц  покраснел  и  даже  вспотел  от предположения,  что сам  надоумил
преступника бежать.
     -- А Сундин не дурак. Ты когда у него был в последний раз? В пятницу. И
     угрожал ему. А он сложил два  плюс два и понял, что раньше понедельника
ты свой ордер у прокурора не получишь. Вот он и подставил этого парня, чтобы
ты  его  в  понедельник  не  трогал.  А ему хватило  одного  дня, чтобы  все
провернуть, тем более, я уверен, ты выяснишь, что  у Сундина все было готово
заранее.
     --  Как это он подставил  мальчишку? Что-то ты темнишь или разыгрываешь
меня.
     -- Подождем  результат  экспертизы.  Уверен, они  найдут то,  о  чем  я
говорил. Это минутное дело, когда знаешь, что искать.
     Словно в подтверждение этих  слов в  кабинет постучали.  Молодой стажер
принес листок с результатами химического анализа. Стен взглянул и повернулся
в Лунцу.
     -- Теперь сядь, чтобы не свалиться на пол и слушай историю про твоего
     подозреваемого,  а  моего  коллегу  по  аэроклубу   господина  Андреаса
Сундина.  Он не  только мошенник  и вор, но и  убийца. И  в  этом листочке -
неопровержимое  доказательство. Сундин уже в пятницу  понял, что понедельник
станет для него по-настоящему тяжелым днем. А бежать с пустыми руками ему не
хотелось, не для этого, как ты знаешь, он долго готовился.
     Этот понедельник, то есть рабочий день, нужен был ему, как воздух.  Вот
тут Сундин и решил произвести отвлекающий маневр. Он приезжает на аэродром с
Крисом  Янсеном и  усаживает того  в свой планер. Но перед этим он несколько
усовершенствовал   свой  "будильник".   Непонятно?  Сейчас  объясню.  Сундин
установил  в своем планере прибор, чутко реагирующий на изменение высоты. Он
служил  дополнительным индикатором, включал звуковой сигнал.  Но,  если есть
датчик, всегда можно к нему подключить и другой  исполнительный механизм. Не
такой безобидный,  как  свисток. Например, раздавить  небольшую  ампуле, ну,
положим,  такую, которую используют  полицейские  в своих  баллончиках.  Газ
Эйч-Эс,  как  тут написано,  вызывает временный  обморок,  потерю  сознания.
Ненадолго, правда, но достаточно, чтобы упасть с высоты в три тысячи метров.
Он установил свой адский прибор, видимо, в субботу,  ты выяснишь, что он был
в  тот день  на аэродроме,  а потом соблазнил своего любимчика  перспективой
покувыркаться  в воскресенье  на  отличной  машине. Тот согласился, на  свою
голову....
     -- Так этот анализ подтвердил, что это...
     -- Да, как я  и предполагал, оказался Эйч-Эс. Там еще  остались кусочки
ампулы, думаю, их хватит для  следственного анализа. Видимо, Сундин настроил
прибор на максимальную высоту - две с половиной или три тысячи метров. Можно
было и пониже, но  он хотел наверняка. Тем более, что это стандартная высота
для начала выполнения большого каскада фигур высшего пилотажа. Такой мастер,
как Янсен и должен был выполнять такие каскады...
     В первом заходе  на  фигуры или что-то  не  сработало,  или была  не та
высота.  Зато во  второй раз все  получилось  отменно -  будильник  раздавил
ампулу, газ в закрытой кабине распространился почти мгновенно, пилот потерял
сознание и планер  сверзился с  небес, как  грешный ангел.  Парня не  стало.
Просто, но эффективно.
     -- Послушай, Стен, ведь этот Сундин не мафиози какой-нибудь или наемный
     киллер. Он же всего навсего банковский мошенник. Зачем  же  ему идти на
убийство?
     --  Не  знаю.  Может,  просто  это  искаженная  психология,  именно  та
психология,  которая  заполняет  заключенными тюрьмы,  даже в  нашей,  такой
благополучной стране.
     -- Так ты считаешь, что Сундин все рассчитал заранее?
     -- Абсолютно. Он предположил, что никто сразу не разберется, кто именно
погиб, ведь  планер-то был его собственный! Конечно, бывали случаи  в клубе,
когда  другой пилот отправлялся в полет, но достаточно  редко, да и не такое
это  уж и нарушение,  чтобы все  на аэродроме  следили за этим. И его расчет
оказался  абсолютно  верным,  хотя  он сильно рисковал.  Но, как  говорится,
другого  выхода  не нашел...  Роковая  случайность, ошибка  пилота,  капризы
погоды...  Да  все, что  угодно, только  не  злой  умысел  -  вот на что  он
рассчитывал.  И  не  ошибся,  к  сожалению.  И  ушел,  как  опытный  капитан
торпедного катера...
     -- Какого еще катера? Он же летал, а не плавал.
     -- А это не имеет значения. Ты знаешь, как торпедные катера выходят
     из боя? Не  знаешь.  Очень просто  -  один  из катеров  ставит  дымовую
завесу, а  остальные  под  ее прикрытием  выполняют  знаменитый  маневр  под
названием "уноси  ноги". Вот  и Сундин  поставил перед тобой  завесу  в виде
несчастного случая  с этим чемпионом,  а сам  перед своим отлетом, отплытием
или как  он там  еще решил драпать, позвонил в  редакцию газеты  и подсказал
репортерам свою версию. Те - клюнули,  ты - уткнулся носом в смерть Сундина,
а  дальше  ничего не увидел и... Сам видишь, что получилось.  Так  что  тебе
придется поискать этого Сундина. И не только тебе, но и Интерполу и еще, кто
его знает, полиции скольких стран... Бог вам в помощь...

Обращений с начала месяца: 164
Книго
[X]