ВЛАДИМИР МИХАНОВСКИЙ

                  ТАЙНА ОДНОЙ ЛАБОРАТОРИИ

             Фантастические рассказы и повесть

                       Харьков - 1964

   Книга писателя-фантаста состоит из двух разделов.  В пер-

вый  - "К звездам" - вошли рассказы,  в которых автор рисует

завтрашний день человечества,  показывает замечательные дос-

тижения науки и техники будущего. Герои этих рассказов - от-

важные и гордые, смелые и нежные люди, которые своими руками

создают умных помощников-роботов, покоряют космос и украшают

прекрасную планету Землю.  В рассказах раздела "По ту сторо-

ну" автор сатирическими красками рисует нравы буржуазной на-

уки - служанки всесильных концернов.  В этом смысле типичной

является могущественная Уэстерн-компани,  выступающая в нес-

кольких рассказах.

   Книга рассчитана на широкий круг читателей, в первую оче-

редь - на молодежь.

                        ХАРЬКОВСКАЯ ОБЛАСТНАЯ ТИПОГРАФИЯ

                         К ЗВЕЗДАМ

        Вы поднялись из позабытых снов,

        Замшелые готические стены,

        Жемчужины далеких островов

        В оправе задыхающейся пены,

        Жюльверновские южные моря,

        Затерянные в них архипелаги,

        Литая марсианская заря -

        Стоцветные полощущие флаги.

        И дальше, дальше... Звездные пути,

        Буруны, астероидные рифы.

        Ракете нашей нелегко идти -

        Кружатся хищно метеоры-грифы.

        Звезда чужая, встречу напророчь!

        Рассыпь зари алеющие всходы.

        ...А даль черней, пронзительнее ночь,

        И только, как свеча, сгорают годы.

        Тускнеет солнца стершийся пятак -

        Встает другое и лучами будит...

        Все это будет. Может быть, не так,

        Наверное, не так - но это будет!

        Недаром рвутся в космос корабли,

        Недаром сны таинственные снятся.

        Мир ощутил биение Земли

        И вновь обрел способность изумляться.

                           ЭЛЛОР

   "Лечу, отец!  Уже год,  как мы стартовали,  и "Азора" все

продолжает набирать скорость. На выходе из Солнечной системы

мы получили радиограмму с Земли,  где был привет и от  тебя.

Спасибо".

   Эллор нажал клемму и выключил записыватель биотоков.  За-

думался.  Ему снова припомнилась праздничная Земля и впечат-

ляющее Прощание с поколением, длившееся три дня. Они, астро-

навты,  увидели тогда то, что должно было врезаться в память

на всю жизнь. Бегущие поля, напоенные солнцем, где тихо зре-

ет ветвистая пшеница...  Прозрачные кленовые рощи,  тронутые

осенью...  Просторные города, кажущиеся с высоты стремитель-

ного орнитоптера игрушечными...  Наконец, изумительные песни

и танцы людей Земли. Мало кто останется из нынешних землян к

тому времени, когда "Азора" возвратится. Разве что некоторые

из тех,  кто сейчас безмятежно посапывает в детских колясоч-

ках Но и они тогда будут столетними дедами,  а ему,  Эллору,

едва минет тридцать...

   И все-таки ему безумно хочется верить,  что он встретится

с отцом. Они так мало были вместе на Земле!

   Эллор рано  потерял мать.  Отец много времени проводил на

Марсе,  где руководил возведением крупного инженерного комп-

лекса.  А Эллор, двадцатилетний юноша, едва окончив Звездную

академию, пошел добровольцем на "Азору".

   Мерно тикает хронометр, бежит по экрану осциллографа бес-

конечный голубой ручеек. Воздух в каюте свеж и слегка припа-

хивает хвоей.

   Через сорок минут мысли Эллора, записан ные с помощью би-

отоков, так же как и мысли пятнадцати остальных азориан, бу-

дут сконцентрированы в  гиперонной  депеше.  Затем  вспыхнет

направленный  разряд  - и чудовищный сгусток энергии уйдет в

сторону Земли.

   И следующая  депеша  уйдет ровно через год,  а на Земле к

тому времени пройдет десять лет...

   "Я верю,  что мы увидимся еще, отец... - Эллор сосредото-

чился и снова включил записыватель биотоков.  - Тебе  сейчас

шестьдесят. Береги себя. Избегай перегрузок. Обещай мне, что

не будешь летать на грузовых ракетах,  у них слишком  велико

ускорение".

   Связь с Землей была односторонней, ибо "Азора" была слиш-

ком малой мишенью для гиперонной депеши, направленной с Зем-

ли.  "Азора" же не могла позволить себе роскошь участить пе-

редачи, ибо  каждая депеша забирала баснословную энергию.  В

кормовой части корабля находился аккумулятор,  питаемый  са-

мостоятельным  реактором.  Энергия реактора в течение целого

года собиралась для Того,  чтобы в течение одной миллиардной

доли секунды вылиться в гиперсветовую депешу.  Включение пе-

редающего устройства происходило автоматически, когда накап-

ливалась достаточная для передачи энергия и при условии, что

на блоке памяти записано было необходимое количество  инфор-

мации, составлявшее сорок слов.

   "Сегодня на "Азоре" большой праздник. Мы превысили проек-

тную  скорость.  Это событие совпало с моими именинами.  Мне

сегодня исполнилось двадцать два года".

   Два года  тому он простился с отцом.  Сколько ему сейчас?

Только точно... Эллор придвинул лист бумаги и взял карандаш.

Можно было, конечно, включить решающую машину или обратиться

к счетному роботу,  который застыл у пульта  управления,  но

Эллору  захотелось самому подсчитать возраст отца.  Это было

не так уж сложно.  Формула Эйнштейна...  Скорость "Азоры"...

Кривая ускорения...  Время полета... Да. Отцу сейчас восемь-

десят два года.  Доживет ли он до следующей, третьей переда-

чи?..

   "Субсветовая скорость имеет свои законы. Глядя на гроздья

неведомых звезд, окружающих "Азору", я часто стараюсь предс-

тавить себе,  что дома,  наверное, давно уже вступил в строй

марсианский  космодром,  который ты проектировал.  Цветет ли

вишня, которую я посадил,  уезжая?  А мои товарищи и друзья,

выпускники  Звездной?  Где-то  они  сейчас?  Следи за собой,

отец,  и старайся хотя бы два раза в неделю бывать в умерен-

ных широтах: тебе это так полезно. А лучше всего, если бы ты

покинул тропики и совсем переехал на родину,  на берега Вол-

ги. Я знаю, ты любишь охоту в джунглях, но ведь годы!.."

   Люди сгрудились перед головным экраном.  Экран стал неуз-

наваем.  Похоже  было,  что  в  голубой ручеек осциллограммы

кто-то швыряет  камни,  -  настолько  резки  были  отдельные

всплески.

   - Наружная бомбардировка, - слышались голоса.

   - Мы попали в облучение.

   - Пустое!  Обычные  космические  лучи,  - уверенно сказал

кто-то стоявший рядом с Эллором. Эллор безмятежно улыбнулся.

Уже  не  раз  за три года полета попадала "Азора" в подобные

передряги.  Самое большее десять минут - и  поле  излучения,

обычное для этой части Галактики, останется далеко позади. А

затем по команде оператора наружу выйдут несколько роботов и

расплавом  нейтрита и титана "подлечат" "Азору",  зальют все

выбоины и вмятины в обшивке.

   Но слишком  уж велики на этот раз голубые всплески на эк-

ране.  Отдельные пики достигают красной аварийной черты, что

совсем уже необычно.

   Эллор не заметил,  кто первый произнес это страшное слово

- антивещество.  И все лица разом как бы посуровели и отвер-

дели.

   Антивещество? Но  откуда оно здесь,  в этой части Вселен-

ной?  Ведь это противоречит всем наблюдениям и прогнозам.  И

тем не менее сумасшедшие скачки стрелок на счетчиках Гейгера

не оставляли сомнений...

   Уже не отдельные всплески осциллограммы,  а почти все го-

лубые волны перехлестывали через красную горизонталь.

   Дорога была каждая секунда.  Получив от капитана короткое

указание, люди торопливо направлялись - каждый на свой учас-

ток.  Выслушав  приказ,  Эллор выскочил из головной рубки и,

ступив на ленту транспортера,  понесся к кормовым дюзам:  он

отвечал за их бесперебойную работу. По коридорам разносились

глухие удары гонга, означавшие чрезвычайную опасность.

   Одного взгляда  на  пульт  Эллору было достаточно,  чтобы

убедиться,  что двигатели работают нормально. Об этом же ко-

ротко  доложил  и дежурный робот.  Но не в двигателях сейчас

было дело!  Главное происходило там,  на носу  "Азоры",  где

посланцы  таинственных  антимиров  настойчиво бомбардировали

обшивку корабля,  разрушая ее. Долго ли продержится обшивка?

Успеет  ли  "Азора"  за это время проскочить поле смерти?  В

этом был весь вопрос.

   Капитан по  видеофону  распорядился  эвакуировать носовые

отсеки.  В отдельных местах обшивка корабля истончилась нас-

только,  что жалящие частицы антивещества пробивали ее наск-

возь.  Эллор представлял себе, какой там сейчас творится ад.

А  инфралучи мощных локаторов все еще не достигали конца ан-

типоля...

   Снова вспыхнул экран видеофона.

   - Друзья!  - голос капитана, всегда такой спокойный, дро-

жал от сдерживаемого волнения.  - Штурм античастиц продолжа-

ется.  Мы попали в беду.  Вероятность того,  что мы встретим

антиполе,  была ничтожно мала, но это случилось. Никакой ко-

рабль не застрахован от  рифов.  Возможно,  мы  и  спасемся,

но...  Положение слишком серьезно. Во всяком случае, я хочу,

чтобы вы знали истину.  Мы будем бороться до  последнего.  И

ничто не остановит Человека на его пути к звездам!  - закон-

чил капитан.

   Эллор выскочил в коридор.  Здесь явственнее слышались тя-

желые взрывы и треск,  похожий на звук разрываемой  материи.

Отчетливо пахло гарью.  Несмотря на то, что все кондиционеры

были включены,  температура воздуха достигала тропической, и

Эллор сразу взмок.

   Хватаясь за боковые поручни,  идущие  вдоль  стен,  Эллор

двинулся к корме. Транспортер уже не работал.

   Тяжело дыша,  юноша  ввалился  в  аккумуляторный   отсек.

Здесь, как ни в чем не бывало, перемигивались зеленые огонь-

ки да пел свою  монотонную  песенку  автофиксатор  биотоков.

Контраст был настолько разителен,  что Эллору на миг показа-

лось,  будто все происходящее было не  более,  чем  страшным

сном. Но глухие взрывы доносились и сюда...

   Эллор подошел к реактору. Энергии для передачи депеши на-

копилось еще недостаточно: разряд произойдет в лучшем случае

через несколько суток.  Эллор невесело усмехнулся,-  к  тому

времени "Азора" успеет превратиться в атомную пыль...

   И тут Эллора  осенило.  Лихорадочно  схватив  наушники  с

клеммами для улавливания биотоков,  юноша включил блок памя-

ти.

   "...Летим, отец.  Самочувствие отличное.  Часто вспоминаю

тебя и милую, далекую Землю...".

   Надо еще тридцать слов - иначе депеша не пойдет.  Отец...

Он должен уйти из жизни с мыслью,  что  полет  мой  проходит

нормально.

   "По вечерам мы смотрим сферофильмы, читаем, играем в шах-

маты,  танцуем. Наши девушки соорудили к моим именинам вели-

колепный торт с вензелем "23".

   Еще десять слов. Эллор облизнул пересохшие губы. Он хрип-

ло дышал.

   "Будь счастлив,  отец.  Будьте счастливы, земляне. Экипаж

"Азоры" шлет вам привет".

   Все!.. Эллор тяжело поднялся.

   - Эллор, Эллор, - послышался встревоженный женский голос,

- где ты?  Команда собирается в центральном отсеке.  Не мед-

ли!..

   Эллор нажал кнопку катапультирования передатчика и невер-

ной, пошатывающейся походкой направился в центральный отсек.

   Он уже  не видел,  как позади на выпуклом обзорном экране

от хвоста стремительной ракеты отделился круглый  контейнер,

который  пошлет землянам прощальный привет "Азоры" - невиди-

мый сгусток трепетной энергии...

                           ГОСТЬ

   Весть о том,  что у Ван Тааненов находится человек, пред-

ложивший за пищу деньги, с быстротой молнии распространилась

по рыбацкому поселку.

   Когда я прибежал к Ван Тааненам,  небольшая  столовая  их

нового дома была полна, и люди все прибывали.

   Люди передавали из рук в руки старинные  монеты,  предло-

женные пришельцем хозяину.

   - Такие только в историческом музее увидишь,- сказал  Пи-

тер Ван Таанен, разглядывая позеленевшие от времени кружочки

металла.

   Человек жадно ел, низко нагнувшись над тарелкой. Мы с лю-

бопытством разглядывали  диковинную  одежду  пришельца,  его

длинные волосы цвета воронова крыла, обильно сдобренные про-

седью.

   В раскрытые окна доносились удары по мячу и смех.

   - Вышел я утром в море  -  сеть  проверить,-  наверно,  в

двадцатый  раз  рассказывал старый Питер,  разглаживая белые

усы.- Правлю на маяк. Вдруг вижу - что-то черное вдали, вро-

де бочонка. Подхожу вплотную, приглушаю мотор. Что за штука,

думаю?  Вроде надувного понтона. Качается на волне, как ни в

чем не бывало.  Ощупал я этот понтон, подумал: откуда бы ему

тут взяться? Да и решил двигать дальше. А тут его вот голова

из воды показалась,- Питер кивнул в сторону незнакомца,  уп-

летавшего жареную макрель.- Уцепился двумя руками  за  буй,-

там ручка внизу оказалась,- а сам весь под воду ушел, видно,

вконец обессилел. Втащил я его в лодку.

   - Он  что,  без  сознания был?  - спросил Федор Петрович,

старшина цеха, в котором консервировали рыбу.

   - Нет,  еще  в сознании,  и это его счастье,- ответил Пи-

тер.- Иначе захлебнулся бы в два счета.  Ну, дал я ему хлеб-

нуть тонизатора, он пришел в себя. Стал я его расспрашивать,

что да как. А он отвечает как-то чудно. На бутылку с тониза-

тором  пальцем  показывает,- удивляется,  значит.  Отдельные

слова вроде и знакомы мне, а понять - ничего не пойму. Обра-

щаюсь к нему по-нашему - а он только руками разводит: не по-

нимает языка.  А сам дрожит как лист и все на рот показывае-

тесть, мол, хочет. А у меня в лодке, как на беду, ничего нет

съестного. Развернул я лодку и доставил его домой.

   Все перевели глаза с рассказчика на пришельца. Жена Пите-

ра в это время поставила перед  незнакомцем  блюдо  солянки.

Гостя словно подменили.  Глаза его засверкали,  он выкрикнул

какое-то слово на незнакомом языке и обеими руками приподнял

блюдо,  расплескав еду на одежду и скатерть. Затем несколько

раз попробовал блюдо на зуб и снова выкрикнул то же слово. И

улыбка, как солнечный зайчик, осветила его изможденное лицо.

   У меня мелькнула мысль,  что у незнакомца неладно с голо-

вой. Неужели обычное золото могло привести его в столь силь-

ное волнение?

   Будто угадав мои мысли, старый Питер покачал головой.

   А незнакомец,  поставив блюдо,  что-то быстро говорил  на

незнакомом языке, и в голосе его слышалось волнение.

   ...Григо Норден снова  и  снова  нажимал  зеленую  кнопку

пульта,  хотя и понимал отлично,  что настройка здесь ни при

чем.  Оранжевая змейка на экране явно вышла из  повиновения.

Впервые  за четырнадцать лет полета она пересекла алую гори-

зонталь аварийного режима и со зловещей медлительностью  по-

ползла вверх.

   Он гнал от себя эту мысль,  но в мозгу горели два  слова:

Блуждающая Энергия. И смысл этих слов был страшен.

   Блуждающая энергия...

   Норден припомнил третью заповедь космопилота:  "Наблюдай,

чтобы цепная реакция не превратилась в реакцию,  сорвавшуюся

с цепи". Но что он мог поделать, он, единственный человек на

"Мираже",  все шестнадцать роботов которого погибли во время

высадки на колеблющуюся  поверхность  захудалой  планетки  в

системе Сириуса. После этой трагической высадки Григо Норден

оказался совершенно один на колоссальном  трансгалактическом

звездолете.

   Кое-как он стартовал с коварной планетки,  взяв  курс  на

Солнечную систему.

   По сути дела Норден был безоружен теперь перед лицом  лю-

бой неожиданности.

   Но фотонные дюзы работали нормально,  головной инфралока-

тор  показывал,  что путь впереди свободен от метеоритов,  и

Норден, передвигаясь по кораблю в противоперегрузочном мани-

пуляторе,  временами начинал верить,  что все закончится для

него благополучно, и принимался насвистывать веселую песню,-

одну из любимых песен землян:

        На лианах роса - ледяная слюда,

        Нам пора подымать якоря!

        В небе черном высокая меркнет звезда,-

        Скоро грянет в полнеба заря...

   Но поступь грозных событий была неотвратима.

   Оставленные без  постоянного присмотра роботов корреляци-

онные системы ракеты медленно, но верно уклонялись от нормы.

В информационных блоках накапливались ошибки,  поначалу нич-

тожные.

   И вот наступило Неизбежное.

   Оранжевая змейка,  которую Григо привык называть  "Языком

Большого  мозга",  перечеркнула аварийную линию экрана.  Это

означало, что главный кинжальный двигатель "Миража" вышел из

повиновения.

   Вырвавшиеся из-под контроля реакторы непрерывно наращива-

ли  мощность.  "Мираж"  был теперь подобен норовистому коню,

который закусил в бешеном галопе удила и понес,  не разбирая

дороги,  прямо  в овраг,  где седока ждет неизбежная гибель.

Таким оврагом для звездолета был световой барьер.

   Большой мозг  сообщил  Григо,  что  до барьера смерти при

данном ускорении остается едва ли четверо суток.  Необходимо

было принимать какое-то решение.

   Григо Норден решил попытать счастья на каботажной ракете,

или шлюпке,  как ее обычно называли.  Собственно говоря, это

был единственный шанс.

   Каботажная ракета   представляла   собой   небольшой  ко-

рабль-спутник, предназначенный для высадки на новые планеты.

Это и в самом деле была шлюпка, которая, минуя рифы, входила

в неведомые бухты, в то время как океанский лайнер, от кото-

рого она отчалила,  не рисковал приставать к незнакомому бе-

регу без лоцманской карты.

   Обычно на время высадки шлюпки "Мираж" становился искусс-

твенным спутником планеты,  к которой  устремлялась  шлюпка.

Так же было близ злосчастной планеты, где погибли роботы.

   К счастью,  на "Мираже" имелась еще одна  шлюпка,  запас-

ная...

   Григо испытывал странное состояние,  вызванное, вероятно,

большими перегрузками, а главное, близостью скорости корабля

к световому барьеру. Временами он не мог пошевельнуть рукой,

в  то  время как голова оставалась необычайно ясной,  как бы

стеклянной. Нужно было торопиться.

   С тоской  вспоминая  услужливых,  исполнительных роботов,

Григо,  обливаясь потом,  сносил в "шлюпку" тяжелые пакеты с

продовольствием.  Узкие коридоры, залитые мертвенным светом,

казались бесконечными.  Сердце сжималось при мысли об одино-

честве, не том одиночестве, когда за четырьмя стенами комна-

ты кипит жизнь,  и ходят, разговаривают, смеются люди - твои

братья, а о том невообразимом космическом одиночестве, когда

на биллионы и биллионы километров вокруг нет ни живой  души,

и ты один,  совершенно один внутри умной машины,  впаянной в

бесстрастное пространство.

   Последние сутки  прошли в каком-то кошмаре.  Реальность и

бред смешались,  образовав фантастический сплав. Стены кори-

доров,  отсеков и кают начали флуоресцировать.  Голубые лучи

дрожали и переливались.

   Обзорный экран честно работал до последнего момента, рав-

нодушно показывая, как от "Миража" отваливаются один за дру-

гим жизненно важные отсеки.

   Обреченный корабль  несся  со  все  увеличивающейся  ско-

ростью.

   Григо Норден знал,  что за эти минуты на  Земле  проходят

долгие  годы,  и  если ему суждено когда-нибудь вернуться на

милую голубую планету, там промелькнет... Нет, об этом лучше

не думать!..

   Григо рванул на себя люк,  упал в штурманское кресло и из

последних  сил дернул штурвал.  Ожившая шлюпка отделилась от

"Миража".

   Одно время казалось,  что зазор между звездолетом и шлюп-

кой не увеличивается.  Но затем ослепительно  вспыхнули  все

пять  дюз шлюпки,  предназначенные для маневра - это сгорали

запасы аварийного топлива.  Шлюпка быстро оторвалась от  ко-

рабля,  и вовремя:  "Мираж" разваливался на глазах.  Счастье

еще, что перед смертью звездолет передал шлюпке огромный им-

пульс.  Это было последнее,  что мог подарить гибнущий титан

маленькой шлюпке - жалкой щепке в  бездонной  пучине  космо-

са...

   Время шло.  Будто брошенная гигантской рукой, шлюпка мча-

лась в направлении Солнечной системы. Огонь в дюзах погас, и

они давно остыли: аварийное топливо, предназначенное для по-

садки и взлета, кончилось.

   И потянулись однообразные дни, похожие друг на друга, как

братья-близнецы. Одни и те же звезды и созвездия холодно го-

рели на обзорном экране.  Казалось,  шлюпка не движется, на-

мертво прибитая к одной точке.  Лишь чуткие приборы фиксиро-

вали изменение рисунка созвездий,  показывая, что корабль не

стоит на месте...

   Лихорадочный взгляд Григо был все время прикован к  невз-

рачной  желтой  звездочке,  с некоторых пор примостившейся в

левом нижнем углу экрана. Это было Солнце, там была колыбель

человечества - Земля.

   Когда Солнце  достигло  размеров  золотистого  апельсина,

Григо с отчаянием обнаружил,  что ничтожных остатков топлива

никак не хватит на достаточное торможение шлюпки. Он заложил

в ориентаторы шлюпки координаты планеты Земля.  Это означало

почти верную гибель.  Григо понимал, что войдя без достаточ-

ного  торможения в плотные слои атмосферы,  шлюпка неминуемо

вспыхнет и сгорит. Но он решил, что лучше сгореть в атмосфе-

ре  Земли,  чем  лететь  от  нее прочь без всякой надежды на

возвращение.

   ...Температура в кабине начала заметно повышаться.  Крио-

генный кондиционер воздуха загудел, бессильный что-либо сде-

лать.  За  окном кабины бушевало алое тысячеградусное пламя.

Иллюминатор вмиг пожелтел и покрылся сетью тоненьких  прожи-

лок.

   Григо Норден отвернул до отказа  красную  рукоятку  и  от

страшного толчка на несколько минут потерял сознание.

   ...К вечеру  наш  гость отдохнул и пришел в себя.  Старый

Питер показывал гостю поселок.

   Поселок жил обычной жизнью. Шла весенняя путина, и работы

было много.

   Незнакомец пришел  в восторг от оранжереи с поливиниловым

небом, где выращивались венерианские трабо - плоды, принося-

щие людям Земли долголетие.

   Затем они прошли по широким зеленым улицам,  а потом под-

нялись на орнитоптере, и старый Питер показывал пришельцу из

прошлого наши многокилометровые причалы и порт, и они вместе

любовались прекрасным видом, открывавшимся сверху.

   Похоже было,  что пришелец и  старый  Питер  нашли  общий

язык,-  во всяком случае,  снизу нам было видно,  как старый

Питер хлопал незнакомца по плечу и  что-то  говорил,  горячо

размахивая руками, а незнакомец кивал в ответ.

   Потом орнитоптер опустился на вечевой площади.

   Из него вышли сначала старый Питер, затем незнакомец. По-

ходка пришельца была все еще неуверенной,  и ходил он как-то

странно, покачиваясь.

   Незнакомец подошел к зданию Совета,  шпиль которого, сде-

ланный из чистого золота, горел в закатных лучах.

   Но не  золото  привлекло  незнакомца.  Проследив  за  его

взглядом, я увидел, что он смотрит не отрываясь на маленькую

медную дощечку, прибитую к стене. На дощечке была выгравиро-

вана только одна цифра - год,  когда было заложено грандиоз-

ное здание Совета.

   Казалось, в  цифре  на  дощечке  было  что-то магическое.

Гость улыбался,  губы его беззвучно шевелились,  а в  глазах

застыли светлые слезы...

                    КООРДИНАТЫ БЕДСТВИЯ

   Василий Акимович проснулся,  как от толчка. На пульте пе-

ред ним лукаво подмаргивал красный глазок. В наушниках стоял

комариный писк сигнала бедствия, который, собственно говоря,

и вывел его из состояния легкого забытья.

   Василий Акимович мигом стряхнул дремоту  и  по  видеофону

доложил  начальнику спасательной станции о полученных сигна-

лах.

   Северное полушарие Марса отличается, как известно, крайне

неустойчивым,  капризным климатом.  Среди лета  вдруг  может

пойти сухой град величиной с кулак или ливень,  в минуту об-

разующий бурные потоки, которые все смывают на своем пути. А

о  страшных песчаных бурях,  снискавших дурную славу по всей

Солнечной системе, и говорить нечего. В последние годы здесь

велись большие инженерные работы. На побережье строился сов-

ременный океанский порт, возводился новый космодром с антиг-

равитационным поясом,  закладывались многоэтажные ангары для

орнитоптеров - основного вида транспорта на Марсе.  Несмотря

на то, что основная масса работ выполнялась кибернетическими

роботами,  людей на стройках также было немало.  Ибо гигант-

ские  комплексы  сооружений,  целиком и полностью возводимые

роботами без помощи людей, оставались пока что, к сожалению,

достоянием фантастов.

   В непривычных условиях марсианской природы людям приходи-

лось туго. В процессе акклиматизации некоторые болели. Борь-

ба была нелегкой...

   Для облегчения поиска пропавших без вести был создан мик-

ропередатчик.  У каждого человека в нагрудном кармане комби-

незона хранился пестрый шарик величиной с косточку вишни.  В

случае надобности достаточно было слегка сдавить передатчик,

и тот начинал через правильные промежутки времени излучать в

эфир сигналы бедствия.  Мощные пеленгаторы спасательной базы

определяли  координаты  бедствия,  и туда немедленно мчались

голубые орнитоптеры спасательной службы.

   Подобные сигналы  и были услышаны дежурным радистом Васи-

лием Акимовичем Торопцовым.

   Через несколько  минут после приема сигналов бедствия два

орнитоптера взмыли с эллингов Восточной базы  в  красноватое

марсианское  небо.  На  каждом орнитоптере было по штурману.

Остальную команду составляли роботы.

   - Координаты  у  меня,  - сказал штурман-1 в переговорную

трубку радио,  обращаясь  к  напарнику.  -  Пристраивайся  в

хвост.

   Корабли развернулись и легли на курс.  Внизу промелькнули

немногочисленные  строения  Базы,  затем  потянулась  изжел-

та-красная однообразная пустыня.  Нескончаемые барханы проп-

лывали один за другим,  похожие на застывшие вдруг волны мо-

ря. Косые лучи заходящего солнца скользили по верхушкам бар-

ханов.

   - Красотища! - сказал штурман-2. Он прибыл на Марс недав-

но  и не переставал восхищаться абсолютно всем,  что попада-

лось на глаза.

   Изредка вдоль круглых иллюминаторов мелькало какое-то по-

добие тени и спустя некоторое время  слышался  глухой  звук,

похожий  на удар палкой по днищу пустой бочки.  Это проноси-

лись с гиперзвуковой скоростью небольшие  летучие  существа,

издревле населяющие Марс. Первые земляне, прибывшие на Марс,

назвали их почему-то нырками.

   - Чем они там занимаются, в диспетчерской? - сказал вдруг

штурман-1, с раздражением швырнув наушники.

   - Напутали?

   - Только что  дали  координаты  бедствия,  совпадающие...

Нет,  ты только представь себе:  совпадающие с моей машиной!

Выходит, что это я даю сигналы бедствия. Ловко, а?

   - Они  просто на минутку перепутали наши координаты с той

точкой,  куда нам следует  лететь,  -  примиряюще  улыбнулся

штурман-2.

   Через десять минут поступила радиограмма с новыми коорди-

натами, и кораблям пришлось резко изменить курс.

   - Странно,  очень странно, - пробормотал штурман-1, вгля-

дываясь в стереокарту.  - Координаты лежат на Местности, где

не ведутся и никогда не велись работы.

   - Да,  отсюда  добрых  две  сотни километров до ближайшей

стройки, - уточнил штурман-2. - Разве что геологи...

   - Марсологи, - поправил штурман-1.

   - Вот именно. Может быть, изыскатели...

   - Марсологические изыскания временно прекращены две неде-

ли назад, и все исследователи переброшены в район Южного по-

люса, - сказал штурман-1. - Надо внимательней следить за ин-

формацией.

   - Что же в таком случае означают эти сигналы?

   - Прибудем - увидим. Что толку гадать? - сказал флагман.

   Ведомые автопилотами,  орнитоптеры мягко скользнули вниз,

неподвижно застыв на расстоянии метра от почвы.  Их огромные

перепончатые крылья теперь лишь слабо покачивались,  поддер-

живая машины в воздухе на заданном уровне. Люди спрыгнули на

красный песок.

   - Где же он может быть? - сказал штурман-1.

   - Включай сирену,  - сказал штурман-2. Высокий переливча-

тый звук разнесся  далеко  вокруг,  многократно  повторенный

пустынным эхом.

   Сирена умолкла, никто на нее не откликнулся.

   - Поисковые роботы,  на почву! - скомандовал в радиорупор

штурман-1.  Из орнитоптеров один за другим  выпрыгнуло  нес-

колько шарообразных роботов.

   - Марка Зеленого городка, - с уважением сказал штурман-2,

кивая на роботов.  Огромные шары,  подпрыгивая на гибких щу-

пальцах,  разбежались во все стороны и приступили к  поиску.

Потянулись долгие минуты ожидания.

   - Ты знаешь, - сказал штурман-2, глядя на удаляющихся ро-

ботов,  -  я перед самым вылетом сюда был в Зеленом и видел,

как их обучают. Такого там насмотрелся!.. А теперь вот вижу,

к чему это обучение.

   Полуторачасовой поиск закончился,  не дав никаких резуль-

татов: местность казалась совершенно пустынной.

   - Я уверен в одном,  - задумчиво сказал штурман-1,  - пе-

ленгатор  не мог ошибиться.  - Он поднялся по лесенке в свой

орнитоптер и добавил,  больше обращаясь не к напарнику,  а к

самому себе: - А в чудеса я не верю.

   Радировав результаты поиска в центр, они поднялись в воз-

дух.  Вскоре пришла ответная радиограмма с Базы. В ней пред-

лагалось лететь в новое место.  На сей раз сигналы  бедствия

исходили  из точки,  отстоящей от места,  которое они только

что покинули,  километров на пятнадцать.  Источник  сигналов

был прежний...

   Орнитоптеры исследовали новый пункт,  и с прежним резуль-

татом: никого обнаружить не удалось.

   Так повторилось еще два раза.

   Уже давно наступила неверная марсианская ночь,  озаряемая

попеременно двумя светящимися искусственными спутниками. Лю-

ди измучились и изнервничались,  но они ни за что не отказа-

лись бы прекратить поиск.  Штурманы знали,  что в данный мо-

мент  сменить  их некому:  все остальные работники Базы были

заняты.

   Когда наступил тревожный рассвет, с Базы пришла новая ра-

диограмма,  шестая по счету. В ней указывались очередные но-

вые координаты точки,  из которой исходили сигналы бедствия.

Получив радиограмму,  штурман-1, ни слова не говоря, развер-

нул  машину в воздухе на 180° и задал автопилоту новый курс.

Машины шли на полной скорости.  Вскоре  пески  кончились,  и

вдали сизой подковой блеснуло море...

   - Сигналы исходят из одного  источника,  -  сказал  штур-

ман-1.  -  Как  же он может,  этот человек,  совершать такие

быстрые броски?

   - Может  быть,  его  схватил какой-то неведомый зверь?  -

высказал предположение штурман-2. - Ведь люди на Марсе срав-

нительно недавно, и многое здесь еще непонятно.

   Штурман-1 покосился на экран видеофона: не разыгрывает ли

его приятель? Но лицо штурмана-2 оставалось серьезным.

   - Подобные звери населяли Марс лишь в фантастических  ро-

манах до тех пор, пока сюда не ступила нога человека.

   - А теперь?

   - А  теперь...  -  штурман-1  махнул рукой,  - теперь эти

страшные звери переселились подальше,  на Нептун  и  Плутон.

Думаю,  что им скоро придется совсем выселиться из Солнечной

системы.

   Юношеское лицо штурмана-2 озарилось улыбкой.

   - Туда им и дорога, - сказал он.

   Под машущими крыльями кораблей расстилался теперь бирюзо-

вый Майский залив (названный так по месяцу, когда он вступил

в строй).  На пульте ведущего орнитоптера вспыхнул предупре-

дительный сигнал. Здесь!

   Корабли опустились на воду,  и снова начались поиски. Ро-

боты ныряли,  подобно дельфинам, они скрупулезно обследовали

окрестные воды и морское дно. И снова никого и ничего...

   - Хотел бы я видеть этого шутника!  - вырвалось у штурма-

на-2.

   Штурман-1 ничего не ответил. Он внимательно вглядывался в

световой  столб,  высверленный в толще воды мощным мобильным

прожектором.  Вдали,  там,  где интенсивность световой струи

начинала затухать,  двигалось какое-то существо,  похожее на

осьминога. Оно все время пыталось улизнуть в сторону, в спа-

сительную тьму,  но штурман-1,  ловко орудуя прожектором, не

выпускал осьминога из поля зрения.

   - Хо  Нен!  - громко произнес штурман-1,  не отрываясь от

смотровой системы прожектора.

   - Есть! - мгновенно ответил робот.

   - Спрыгни в воду,  схвати осьминога,  нейтрализуй  его  и

доставь сюда.

   - Это не осьминог, - ответил педантичный робот. - Соглас-

но классификации Брэма...

   - Немедленно доставь его сюда,  - строго  повторил  штур-

ман-1.

   Хо Нен нырнул и бесшумно поплыл под  водой,  оставляя  за

собой узкий светящийся след.  Вскоре он превратился в светя-

щийся шарик, который быстро удалялся.

   Увидев приближающегося  врага,  осьминог сделал новую по-

пытку удрать.  Когда это не получилось,  он  решил,  видимо,

дать бой.  Едва Хо Нен приблизился к осьминогу, тот выпустил

ему навстречу сильную фосфоресцирующую струю  какого-то  ве-

щества.  Робот задергался,  - видимо, жидкость подействовала

на двигательный центр, - но затем храбро продолжал наступле-

ние.  Приблизившись,  наконец,  вплотную к осьминогу, Хо Нен

обхватил противника щупальцами и тут же впрыснул двойную до-

зу анестезина прямо в жарко пульсирующий комок...

   - На что нам эта тварь? - спросил штурман-2.

   Штурман-1 промолчал.

   Между тем Хо Нен, волоча неподвижного осьминога, вынырнул

из глубины и подплыл к орнитоптеру.  Не выпуская добычи, ро-

бот выбрался на круглую алюминиевую площадку, медленно пока-

чивающуюся в такт волнам, и неверным движением свалил на нее

дымящуюся тушу.

   - У меня выжжены фотоэлементы, - произнес Хо Нен.

   Локатор робота усиленно вращался.

   - Надеюсь,  мы  сейчас кое-что разгадаем,  - сказал штур-

ман-1,  довольно потирая руки.  Быстро  натянув  перчатки  с

нейтритовой прокладкой, он вооружился скальпелем и приступил

к вскрытию осьминога.  Штурман-2 помогал другу,  придерживая

чудище.

   Жесткое мясо фиолетового цвета было густо пронизано  тон-

кими белыми нитями,  прочными как сталь,  и дело подвигалось

туго. Когда скальпель вскрыл продолговатый пузырь, на палубу

пролилась небольшая лужица темно-фиолетовой жидкости.  Палу-

ба, сделанная из отличного дюраля, задымилась, и через мину-

ту в ней образовалась дырка величиной с добрую тарелку.

   - Не хотел бы я  выпить  такого  молочка,  -  пробормотал

штурман-2, опасливо косясь на неровные края отверстия.

   А штурман-1 все копался во внутренностях осьминога. Нако-

нец  он с торжествующим криком поднялся с колен.  В руке его

блеснул пестрый шарик аварийного передатчика.

   - Видишь,  как просто, - сказал штурман-1, впервые за все

время улыбнувшись.

   - Но  как же...  - растерянно сказал штурман-2,  - как же

так, ведь мы получали из пустыни...

   - А  вот,  -  штурман-1  тронул носком сапога труп нырка,

опутанный белыми нитями.  - Нырки,  видишь ли,  очень  любят

таскать  пестрые  предметы.  Совсем  как наши земные сороки.

Где-то он сглотнул передатчик,  очевидно, утащил из жилья, -

а затем отправился на Майский залив, на охоту. Ну, остальное

понятно.

   - Да,  помотались мы, - задумчиво протянул штурман-2, по-

качав головой.

   - И не так еще приходится иногда,  - сказал штурман-1.  -

Ничего, привыкнешь. Жаль вот, Хо Нен ослеп.

   - На Базе, я думаю, поправят.

   - Нет,  брат, - сказал штурман-1, переводя взгляд на зас-

тывшего в неподвижности Хо Нена.  - Тут дело серьезное. При-

дется,  видно,  отправлять Хо Нена на Землю, в Зеленый горо-

док. Там его подлечат как следует.

   Вскоре две голубые птицы,  плавно махая крыльями, снялись

с воды и полетели в сторону Базы.

                        УСНУВШИЙ МИР

   Это произошло на исходе четвертого года полета "Дракона".

Речь, конечно, идет о собственном ракетном времени: на Земле

времени прошло куда больше...  Но об  этом,  по  молчаливому

соглашению,  штурман и капитан старались не говорить. На ко-

рабле и без того хватало дел. Два человека и шестнадцать ро-

ботов,  хотя  бы и роботов суперкласса,- не такой уж большой

экипаж для параболического фотолета,  длина которого состав-

ляет добрых тридцать километров.

   День начался как обычно.

   После кратких докладов роботов,  сводившихся к тому,  что

все системы корабля работают нормально,  штурман  и  капитан

уселись за трапезу.  Позавтракав, капитан встал из-за стола.

Робот проворно собрал и унес  пластиковые  тарелки.  Штурман

понимающим взглядом  следил за капитаном,  который подошел к

пульту, привычно пробежал глазами по приборам, а затем, буд-

то решившись, быстрым движением задернул молнию на груди. На

"Драконе" существовало правило: куда бы ты ни направлялся из

жилого  отсека  - хотя бы в соседнее помещение - обязательно

должен наглухо "задраить" свой космоскафандр.

   - Идешь, Володя? - спросил штурман.

   - Пройдусь в седьмой,  - ответил капитан,  пряча в карман

небольшую плитку поваренной соли.

   - Пройдись, пройдись, она уж верно заждалась, - улыбнулся

Иван, поправляя запорожские усы.

   - Ты со мной? - спросил капитан.

   - Нет, мы тут с Киром займемся одной схемкой...

   Капитан Владимир Искра вышел в переходную камеру. Массив-

ный  герметический  люк бесшумно закрылся за ним.  Вспыхнуло

автоматическое освещение,  и капитан двинулся по пути, став-

шему таким привычным за четыре года полета. Тускло поблески-

вали нейтритовые стены узких коридоров, успокоительно мерца-

ли изумрудным светом "кошачьи глаза" аварийной сигнализации,

волнообразно бегущие по покатому потолку.

   Путь был не так уж близок - километров шесть. Можно было,

конечно,  воспользоваться подвижной лентой, но капитан пред-

почел пройтись.  Весело горели множественные солнца, лучи их

бежали почти параллельно упругому полу (было  раннее  утро).

Щебетали  невидимые птицы.  Время от времени налетал упругий

порыв ветра,  и Владимир Искра с наслаждением  вдыхал  запах

хвои.  Детство свое Искра провел в заповедных сосновых лесах

Белорусского интерната,  и куда бы потом ни забрасывала  его

непостоянная судьба астронавта - капитан на всю жизнь сохра-

нил любовь к звукам и запахам соснового леса. Поэтому и кон-

диционер "Дракона" был включен на "сосновую рощу".

   В седьмом отсеке,  куда направлялся капитан,  содержались

животные Солнечной системы.

   Астронавты Земли еще в прошлом веке поняли,  что при всех

благах, которые дает УУС - универсальная установка синтеза -

все-таки необычайно приятно съесть за обедом настоящую  сви-

ную отбивную или выпить на завтрак стакан натурального козь-

его молока.  Тем более,  что сверхмощные фотонные  двигатели

новых фотолетов свободно позволяли взять дополнительный груз

животных. Кроме того, этим преследовалась еще одна цель, са-

мая важная. Ведь в полете число животных не уменьшалось: они

нормально развивались и размножались.  Поэтому в случае  вы-

садки  на  новую  планету можно было попытаться влить земных

животных в местную фауну.  Правда,  такие попытки  не  часто

приводили к успеху.  Животные иногда гибли, не сумев приспо-

собиться к необычным условиям.  Но на помощь им приходил че-

ловек, властной рукой преобразующий природу.

   "Дракон" держал курс на Марло - таинственную планету сис-

темы Проксима Центавра. По некоторым данным, в магнитных мо-

рях этой планеты плавали острова,  целиком состоящие из ком-

пактного  антивещества,  этого бесценного ракетного топлива.

"Дракон" призван был разведать Марло.

   Кто знает,  какие сокровища, какие блага для людей хранит

в себе далекая планета?  А люди придут туда,  как  неизбежно

приходит рассвет.  Для них, для будущих переселенцев на Мар-

ло,  экипаж "Дракона" должен был выяснить, какие из животных

и  растений Солнечной системы смогут существовать на далекой

планете. Капитану, конечно, были хорошо известны данные аст-

рофизиков, говорящие о весьма суровых условиях на Марло.

   Но разве не привились на студеных равнинах  Марса  нежные

русские березки?  Разве не плавают в искусственных морях Ве-

неры атлантическая сельдь и черноморская кефаль?

   А Луна?  Человек создал там и плодородную почву, и атмос-

феру, вырастил сады, воздвиг города, пробил нефтяные скважи-

ны,  построил фабрики и шахты, рудники и заводы - изумитель-

ное царство кибернетики...

   Когда Искра вошел в седьмой отсек,  солнце стояло уже вы-

соко. Миновав тропинку, ведущую в джунгли (частым гостем там

был  Иван  Орлов  -  страстный охотник),  капитан двинулся к

вольерам, чьи резные пластиковые стены уходили под самый по-

толок.

   Огромный розовый йоркшир довольно  похрюкивал,  тычась  в

автокормушку.  Корм представлял собой студенистую массу, ко-

торая получалась из хлореллы,  выращиваемой в  резервуаре  с

морской водой. Автомат добавлял в корм витамины, необходимые

животным.

   Высокая трава достигала колен,  она пахла так по-земному,

что Владимиру на миг показалось,  будто он идет по цветущему

весеннему лугу где-нибудь в Подмосковье,  и нет в сотне мет-

ров нейтритового панциря "Дракона",  и не дремлет за ним ле-

дяное, смертельно черное космическое пространство, пронизан-

ное невидимыми лучами...

   Перепрыгнув прозрачный ручеек,  Искра углубился в заросли

кустарника.  Поодаль лоснился большой черный шар,  время  от

времени медленно перемещавшийся.  Из шара тянулись щупальца,

быстро мелькавшие в воздухе.  Это Хо Нен расчищал поляну  от

прошлогоднего валежника. Робот безостановочно трудился.

   Щедрое кварцевое солнце заметно пригревало.

   Капитан перешагнул марсианскую черепаху, дремавшую на зо-

лотистом песчаном пятачке,  и осторожно приоткрыл  полупроз-

рачную дверцу невысокой изгороди. Искра глянул в угол, и до-

вольная улыбка осветила его лицо:  он пришел недаром! Строй-

ная белоснежная газель бережно облизывала крохотного детены-

ша, а тот, неуверенно покачиваясь на тоненьких дрожащих нож-

ках, тыкался в материнское лоно.

   Искра протянул своей любимице плитку соли.  Козленок, пе-

реступая своими спичками, доверчиво подошел к капитану.

   Внезапно животные начали проявлять беспокойство. Заблеяли

овцы, закудахтали куры, низко замычал бык.

   Владимир сначала не сообразил,  в чем дело.  Ничего,  как

будто,  не изменилось.  Он оглянулся.  Ага, вот оно! Зеленый

глазок сигнализатора,  вмонтированного в высокую  телемачту,

погас,  и  на  его  месте зловеще подмигивал багровый глаз -

сигнал неведомой опасяости.  В то же мгновение  глухо  охнул

гонг, предупреждая, что произошло какое-то чрезвычайное про-

исшествие.

   Владимир Искра бросился к выходу. Он быстро нажал аварий-

ную кнопку,  и люк податливо раскрылся.  Капитан выскочил  в

узкий  коридор.  Стены и пол зловеще мерцали в красном свете

сигнальных ламп. Сирена выла не умолкая. Владимир рывком по-

вернул  до  отказа регулятор скорости,  но эскалатор остался

неподвижен: как видно, его заклинило.

   Тогда капитан побежал. "Что случилось? - метались тревож-

ные мысли.- Как там Иван?"

   Внезапно из  стены  прямо перед ним вырвалась узкая белая

струйка,  раздался тонкий свистящий звук.  Капитан  отпрянул

назад.  Несколько  струек вырвалось из пола,  а одна ударила

наискось с потолка.

   Владимир даже  сквозь свой термоизолирующий космоскафандр

ощутил нестерпимый жар. В углу коридора, на повороте, сирот-

ливо  и  беспомощно загудел кондиционер воздуха,  безуспешно

пытаясь понизить температуру до той, которая была запрограм-

мирована.

   Владимир понял, что единственная надежда для него - попы-

таться перебежать через опасную зону и пробиться в жилой от-

сек, защищенный гораздо более надежно, чем переход, соединя-

ющий отсеки.

   "Метеоритный ливень?  - лихорадочно  соображал  Владимир,

пробираясь  между  гейзерами,  пульсирующими со всех сторон.

Метеоритами астронавты называли потоки частиц высоких  энер-

гий.-  Но  почему  же  локаторы "Дракона" не предупредили об

опасности?  Неужели локаторы повреждены?" Капитан  похолодел

при этой мысли.  Ведь разрушение локаторной системы означало

бы, что фотолет превратился в слепого козленка, который бес-

помощно тычется, ничего не видя вокруг.

   А сирена продолжала свой тревожный вой.  Нагрудный гейге-

ровский  счетчик  капитана  показывал непрерывное увеличение

радиации.  Космоскафандр пока еще служил защитой от опасного

излучения, но надолго ли?..

   Вот и конец коридора.  Владимир из последних сил бросился

к выходному люку и рванул его на себя.  Люк не поддавался. В

сгустившемся от многочисленных вспышек  тумане  трудно  было

что-нибудь  различить.  Капитан  попытался на ощупь отыскать

аварийную кнопку для  открывания  люка.  Руки  его  внезапно

наткнулись  на  несколько  небольших ямок с рваными горячими

краями: аварийная система была нарушена.

   Владимир еще  раз изо всех сил дернул люк,  но тот не по-

дался и на миллиметр,- как видно, заклинился намертво.

   Вдруг одна из струек,  вырвавшихся из пола, ударила в по-

дошву ботинка.  Тело капитана пронзила  боль,  быстрая,  как

молния. Превозмогая ее, Искра опустился на пол, достал инди-

видуальный пакет и, надорвав его, принялся бинтовать раненую

ногу,  предварительно обнажив ее. Кое-как справившись, капи-

тан тяжело поднялся,  придерживаясь за поручни  невесомости,

окольцовывающие стены коридора. Голова его внезапно закружи-

лась,  и он едва не упал. Кровь прилила к голове, и в висках

быстро и больно застучали молоточки: тук-тук-тук-тук... Вла-

димир понял,  что запас кислорода в его маске на  исходе.  А

дышать воздухом коридора, отравленным смертельной радиацией,

было нельзя.

   В глазах  капитана  появились  и медленно поплыли красные

круги.

   Штурман Иван  Орлов занимался излюбленным делом - возился

с релейной схемой необычайной сложности.  Уже год им владела

одна идея,  которую никак не удавалось воплотить. Верный на-

парник штурмана Кир находился рядом, помогая монтировать ди-

электрические ячейки.

   Внезапно тревожный вой сирены резнул воздух.

   Дежурные роботы  сразу  же  бросились по своим местам,  а

штурман и Кир рванулись к головному пульту управления  "Дра-

кона".  На обзорном экране, показывавшем внешнюю поверхность

звездолета, им представилась ужасная картина. На серой мато-

вой  поверхности  боковой  части корабля беззвучно вырастали

стремительные белые султаны.  Телеметр показал,  что  высота

самого большого султана составляет около ста пятидесяти мет-

ров.  Электронный мозг сообщил, что султаны - это взрывы вы-

сокой интенсивности.

   - Согласно спектрометру,  вспышки белого цвета состоят из

раскаленного металла неизвестной породы,  распыленного в ва-

кууме,- сообщил Энквен со своего участка.

   - Интенсивность вспышек возрастает, - добавил Кир.

   Штурман дал  задание  электронному  мозгу  ракеты сбавить

скорость.  Мгновенно на всех навалилась многотонная тяжесть.

Иван упал в глубокое противоперегрузочное кресло, уцепившись

за ручки.  Роботы, привыкшие к подобным передрягам еще в ус-

ловиях земных испытаний, продолжали делать свое дело, крепко

обвив щупальцами металлические поручни.

   Неимоверным усилием  Иван  оторвался  от  кресла и впился

взглядом в головной пульт. Он умел отлично читать в этом не-

вообразимом хаосе мечущихся стрелок и судорожно пульсирующих

кривых,  вычерчиваемых осциллографами.  Снова и снова сверял

он  показания  различных  приборов.  Сомнений быть не могло:

вспышки,  образовывавшие на поверхности "Дракона" бесчислен-

ные  кратеры с рваными краями,  получались при бомбардировке

корабля космическими микрочастицами чудовищной энергии, дос-

тигающей сотен миллиа-рдов электр оновольт.  До сих пор кос-

монавтам Земли никогда не приходилось  встречать  в  космосе

частицы с подобной энергией.  Конструкция фотолета была, ко-

нечно,  рассчитана на встречу с космическими ливнями: с этой

целью  в  носовой  части  корабля имелись магнитные ловушки,

искривлявшие путь частиц и собиравшие их  в  "магнитный  не-

вод".  Но  ловушки не могли справиться с частицами таких не-

мыслимых энергий.

   Где сейчас Владимир? Не грозит ли ему опасность?

   - Свяжись с капитаном, - приказал Киру штурман.

   - Слушаю, - тотчас ответил робот.

   Включив свободным щупальцем селектор,  Кир вызвал седьмой

отсек.  Несколько раз повторил он вызов, но ответа не после-

довало.

   - Проверь все секторы,- сказал штурман.- Возможно,  капи-

тан в аппаратном отсеке.

   Но все отсеки молчали.

   Штурману было ясно,  что только четырехметровый нейтрито-

вый  слой  предохраняет жилой отсек от смертоносного излуче-

ния.  Известно было Ивану и то, что в боковой части корабля,

куда направился капитан,  защитный слой на переходах был го-

раздо тоньше...

   Несколько мгновений  Иван  Орлов  раздумывал,  прежде чем

принять решение.  В условиях повышенной  тяжести  вести  как

следует корабль из всех роботов мог только Кир - у остальных

это  получалось  гораздо  хуже.  Человек  в  таких  условиях

еле-еле мог пошевелить рукой. Но Кир обладал повышенной чут-

костью и восприимчивостью.  Его "глаза" и  "уши"  улавливали

самые  слабые  сигналы,  которые никто из роботов уловить не

мог. И штурман решил отправить Кира на поиски капитана.

   Кир получил команду. Перебирая щупальцами, он переместил-

ся к люку и,  мощным движением открыв его,  ринулся  вперед.

Люк глухо захлопнулся за роботом.

   Иван Орлов продолжал напряженно следить за пультом.

   В сплошном густом  тумане,  который  сконденсировался  из

многочисленных вспышек,  человек ничего не мог бы разобрать.

Владимир Искра, закрыв глаза, привалился спиной к переходно-

му люку.  Положение его было безвыходным: второй люк, ведший

из коридора в седьмой отсек,  также оказался заклиненным,  и

путь  назад был отрезан.  Задыхаясь от недостатка кислорода,

капитан сумел всетаки  исследовать  загадочное  явление.  Он

пришел к выводу,  что по каким-то причинам в нейтритовой об-

шивке "Дракона" возникли вихревые токи-токи Фуко. Они оказа-

лись  настолько мощными,  что спаяли края люков со стенками.

Этому помогло  то,  что  люки  были  идеально  герметичными.

Стальная мышеловка захлопнулась...

   Сильно припекает солнце.  Душно!  Вероятно,  будет гроза.

Владимир  сбрасывает  рубашку  и остается в одной майке.  Он

спешит, он очень спешит! Узкая тропинка прихотливо вьется, а

на нее с двух сторон наступает густая и высокая, выше пояса,

трава.  Владимир на ходу срывает травинку и жует. Вот, нако-

нец, и березовая роща.  Здесь как будто прохладнее.  Сильной

загорелой рукой Владимир вытирается,  лицо его влажно от по-

та.  Оглядывается: кажется, он пришел сюда первым. Ну что ж,

он будет ждать!

   Владимир сел на поваленное бурей дерево,  задумался. Вне-

запно сзади послышался легкий шорох, и не успел он оглянуть-

ся, как две теплые ладони закрыли глаза.

   - Володя!

   - Рени!

   - Ты знаешь,  я наблюдаю за вашей милостью уже минут пят-

надцать.  Вы так молоды и уже так серьезны!  Правда, таким и

подобает быть новоиспеченному астронавту, - добавила Рени со

смехом.  -  А скажи,  - если бы я не появилась,  ты бы долго

смог ждать меня?

   - Хоть всю жизнь.

   - Сегодня со мной случилась необыкновенная история,- ска-

зала Рени, поспешно переводя разговор на другую тему.- Реши-

ли мы со Стеллой после утренних занятий  прогуляться.  И  за

волейбольной  площадкой  наткнулись на чей-то реалет.  Такой

красивый,  новый! Осмотрели мы его, а потом как-то незаметно

очутились в кабине.  А там пол и стены прозрачные, и все-все

видно вокруг.  Потом Стелла сказала: "Давай прокатимся!" - Я

ей отвечаю, что не умею вести реалет. "А я,- говорит,- умею:

меня брат немного подучил".  Поколдовала она возле пульта, и

вдруг мы как взовьемся!  Пролетели Интернатский городок, ле-

тим уже над Плато ветвистой пшеницы.  А скорость все растет.

Крылья реалета поблескивают на солнце, точь-в-точь стрекози-

ные.

   - Я  рад,  -  заметил Владимир,  когда Рени остановилась,

чтобы перевести дух.

   - Чему?

   - Тому, что у меня такая смелая подруга.

   - Смелая, да не совсем,- рассмеялась Рени.- Ты вот послу-

шай,  что было дальше.  Прошло минут двадцать,  и решили  мы

возвращаться. Стелла  опять  начинает манипулировать,  но не

тут-то было! Машина не разворачивается, и баста! Стелла поб-

леднела как мел,  да и я,  наверно,  была не лучше. Но самое

обидное то,  что при двигателях имелся автопилот, а включить

его  мы не умели.  Я отодвинула Стеллу и стала сама хозяйни-

чать у пульта.  И вдруг сзади раздался страшный рев,  и  нас

отбросило к стенке: я нечаянно включила главный двигатель. И

тут же высота стала падать,  и мы понеслись на бреющем поле-

те.  Плато пшеницы уже кончалось, и впереди выросла огромная

башня, как из кружева...

   - Знаю - радиомаяк для космических кораблей. Ну?

   - И мы летим прямо на эту башню. Я закрыла глаза и только

успела  подумать:  жаль...  Володя будет ждать меня,  а я не

приду... А когда раскрыла глаза - никакой башни уже не было.

Можешь себе представить, в каком мы были состоянии!

   - Представляю.

   - Хорошо, что я догадалась включить передатчик. Вот когда

мне пригодилось, что ты научил меня с ним обращаться! Я ста-

ла посылать в эфир сигналы бедствия.  И через минуту-две по-

лучаю ответ:  "Что произошло?  Кто вы? Сообщите координаты".

Отвечаю...

   - Как же ты указала координаты?

   - На пульте была стереокарта, а на ней каждые пять секунд

вспыхивала точка и показывала,  где  мы  находимся.  Кое-как

рассказала я,  что случилось,  и слышу в ответ: "Все будет в

порядке. Слушайте меня. У вас какой автопилот?" - "АРД-30" -

"Хорошо.  Совместите середину визира подвижной шкалы со све-

тящейся точкой. Есть?" - "Есть".- "Теперь наберите на клави-

шах нижнего датчика координаты места назначения".- "Но мы их

не знаем".  - "Не знаете?" - удивился голос.  -  "Тогда  вот

что: летите сюда. Набирайте на клавишах цифры, я буду дикто-

вать..."

   - "А дальше?

   - Минут через пятнадцать реалет  приземлился  на  зеленом

поле. Чудесная вещь - автопилот! Мы вышли, а навстречу бежит

какой-то молодой человек,  не старше тебя. Оказалось, что он

спас нас. Мы познакомились.

   Он заканчивает Звездную академию, его зовут Иван Орлов...

   ...Но почему  так нестерпимо жарко?  Наверно,  испортился

охладитель.  Ну, это не беда: лететь до дому осталось совсем

немного  - каких-нибудь десять минут.  Он не был дома долго,

очень долго - на целых одиннадцать дней задержала его в  ки-

берцентре срочная работа.

   Орнитоптер мягко садится на плоскую кровлю,  Владимир  по

гибкой  лесенке  спускается  на  крыльцо коттеджа,  входит в

прохладную комнату.

   - Володя!

   - Рени!

   Как нежны ее плечи! И волосы пахнут солнцем...

   - ...Ты знаешь,  я была вчера в биологическом секторе.  В

общем... у нас будет сын.

   ...Как душно!..  Владимир Искра трудно дышит,  то и  дело

смотрит  на часы.  Уже больше часа,  как он здесь находится.

Наконец дверь испытательной космокамеры отворяется, и входит

улыбающийся Иван.

   - Поздравляю, ты выиграл пари, - говорит он после крепко-

го рукопожатия. - Но признайся, нелегко пришлось?

   - Нелегко, - улыбается Искра в ответ.

   ...Какая жара!  И этот слепящий свет.  Так бывает всегда,

когда стартует ионная ракета. Только что на монолете "Днепр"

ушел ввысь молодой штурман Иван Орлов. Контрольное задание -

на ракете-одиночке обогнуть Юпитер по  заданной  траектории.

Владимир  и Рени долго стоят на бетонированной площадке кос-

модрома,  глядя в вечереющее небо.  Они не отрывают глаз  от

маленькой серебристой звездочки,  медленно уплывающей в чис-

тую синеву...

   Придя в себя, капитан открыл глаза и сделал попытку огля-

деться.  Со всех сторон его окружала плотная, как будто ося-

заемая тьма. Даже поднеся к глазам ладонь, Искра не различил

ее.  Он сразу вспомнил происшедшие события.  Что с кораблем?

Жив ли штурман? Владимир глянул на указатель кислорода. Све-

тящаяся стрелка подрагивала совсем близко от нуля.  В глазах

снова завертелись огненные круги,  затем  они  покатились  в

черную бездну.

   Падая навзничь,  капитан сильно ударился головой о  сталь

выходного люка, но боли уже не почувствовал.

   Между тем  Кир двигался по звездолету в поисках капитана.

Для человеческого глаза в коридорах и  отсеках,  по  которым

проносился робот,  царила абсолютная тьма (погасли даже сиг-

нальные лампочки).  Кир же все великолепно  видел,  так  как

включил инфразрение.

   Капитана Владимира нигде не было...

   "Вероятнее всего, - сделал заключение электронный мозг, -

капитан находится где-то на отрезке,  соединяющем жилой сек-

тор  с седьмым отсеком".  Кир уже исследовал почти весь этот

путь,  оставался только небольшой участок,  вход  в  который

прочно закрывал люк, спаявшийся с металлом стен.

   Несколько минут Кир раздумывал, что делать дальше. Трижды

он  пытался  столкнуть люк с места,  но понял тщетность этих

попыток.

   Оставалось одно - взрезать люк лучеметом.

   Быстро учтя все параметры:  длину участка коридора,  воз-

можное время пребывания в нем капитана и прочее,  мозг мгно-

венно подсчитал,  что вероятность нахождения капитана непос-

редственно за люком чрезвычайно мала,  и поэтому лучевая ра-

диация ему не будет грозить.

   Робот забыл  учесть человеческую выдержку и волю к жизни,

волю, которая бросает вперед тело, уже наполовину мертвое...

   Выдвинув вперед лучевой пистолет,  Кир направил его узкое

дуло на поверхность люка.

   Штурман внимательно  всматривался  в  узенький  экран  на

пульте. Амплитуда колебаний бесконечной волнистой линии ста-

новилась все меньше. Иван облегченно вздохнул.

   - Что у тебя, Энквен? - спросил он.

   - Радиация уменьшается,  вероятно, "Дракон" миновал опас-

ную зону,- доложил робот.

   - У тебя, Ин Сав?

   - Число вспышек на поверхности звездолета стремится к ну-

лю, - ответил второй робот.

   Корабль двигался теперь прямолинейно, и перегрузки исчез-

ли.

   - Я  отправляюсь на поиски капитана,- сказал Иван негром-

ко.- Все остаются на местах. Необходимо все время вести наб-

людение за приборами. Главная задача - следить за стабилиза-

цией курса корабля.  Старшим остается Энквен.  В случае  че-

го-либо  непредвиденного  он  радирует  мне,  я беру с собой

транслятор. Понятно?

   В ответ каждый робот издал звук, означающий, что распоря-

жение понято.

   Выйдя в  безмолвный коридор,  Иван тотчас окунулся в неп-

роглядную темень. "Что-то случилось с сигнальной системой",-

с беспокойством подумал штурман, включая ионный фонарик.

   Яркий и сильный луч выхватывал из мрака то кусок коридор-

ной стены, то часть пола. Все было спокойно, царила глубокая

тишина,  нарушаемая лишь низким мощным гулом фотонных двига-

телей.  Но  этот гул за четыре года пути стал настолько при-

вычным, что штурман не замечал его. Ничто вокруг не говорило

о  том,  что  фотолету только что угрожала смертельная опас-

ность. И это было, пожалуй, самым страшным.

   Внезапная мысль обожгла Ивана:  "Киру дано задание любыми

средствами отыскать капитана и пробиться к нему. А вдруг ро-

бот  сделает  это  недостаточно осторожно?" Так случилось на

одном из испытаний в Зеленом городке, когда по заданию прог-

раммиста  Кир должен был вызволить собаку из железной "башни

молчания". В тот раз смертоносный луч пистолета прошел слиш-

ком близко от собаки, и уже через несколько часов у животно-

го были обнаружены признаки лучевой болезни.  Правда, элект-

ронная  память робота немедленно зафиксировала тогда все эти

данные.  Но обучение лучевого цикла проводилось в очень сжа-

тые сроки:  приближалось время,  благоприятное для старта на

Проксиму.  Если его упустить,  пришлось бы ждать  следующего

момента  добрых  двадцать лет.  А людям Земли так необходимо

компактное антивещество...  Но вдруг у робота осталась неко-

торая склонность к недооценке лучевого пистолета?

   Теперь штурман шел быстрым шагом,  направляя  луч  фонаря

вперед  и  пытаясь разглядеть робота в коридорных закоулках,

тонущих во мраке. Затем, не выдержав, он побежал.

   В это  время фотолет изменил курс - вероятно,  по команде

локаторной защиты.  Угол изменения траектории был ничтожным,

но слишком велика была скорость корабля.

   Ивана резко отбросило к стенке. Фонарик ударился и погас.

Плотная тьма жадно окружила штурмана. К счастью, Иван ушибся

не сильно. Сразу же поднявшись, он попробовал бежать дальше,

но скоро понял, что это невозможно.

   Радиопередатчик штурмана непрерывно вызывал Кира,  но тот

не откликался.  Слышался лишь сильный треск разрядов. Неслы-

ханной силы магнитная буря создавала помехи. Но вот, вероят-

но,  наступило затишье,  и штурман уловил долгожданный ответ

робота.

   - Где ты, Кир? - спросил штурман.

   - Левый боковой участок, сектор двадцать четыре, соедини-

тельный коридор.

   - Нашел ли ты капитана?

   - Нет.

   - Что ты делаешь?

   - Остался неисследованным один участок сектора. Путь туда

преграждает заклинившийся люк. Я взрежу его...

   В этот момент сигналы Кира потонули в шуме,  писке и гро-

хоте,  хлынувших из приемника.  Началась новая бомбардировка

звездолета.

   Ориентируясь каким-то шестым чувством, помогавшим ему на-

ходить правильный путь в полной тьме, Иван Орлов двинулся по

направлению к двадцать четвертому  сектору  левого  бокового

участка ракеты. Он очень спешил. Только бы не опоздать!

   Штурману казалось, что он бежит очень быстро, на самом же

деле он двигался довольно медленно.  Психологически это объ-

яснялось тем, что организм затрачивал чрезмерно много сил на

преодоление непривычно большой силы тяжести,  а видимых ори-

ентиров, по которым можно было бы судить о скорости передви-

жения, не было: двигаться приходилось в полной темноте.

   Наконец, вдали мелькнул ослепительный голубой огонек.

   - Кир! - изо всех сил закричал штурман. И робот его услы-

шал.

   - Слушаю, - отдалось эхом.

   - Выключи лучемет!

   Голубой огонек погас.

   Через несколько минут штурман был возле робота.

   К счастью,  Кир включил свой лучевой пистолет не так дав-

но,  и на сверхтвердом сплаве ардид,  из которого был сделан

люк,  обозначилась  лишь  глубокая канавка,  еще не успевшая

стать сквозной.  Все это штурман обнаружил на ощупь. Нейтри-

товые перчатки скользили по слегка выпуклой поверхности. Бо-

роздка,  сделанная роботом, была ровна, как дуга окружности,

проведенной циркулем.

   Иван поспешно изложил Киру свои опасения,  и робот с ними

согласился.

   - Придется вскрывать отбойным снарядом,  - заключил штур-

ман. - Другого выхода у нас нет.

   Через секунду адский грохот сотряс воздух.  Алмазное жало

отбойного снаряда завибрировало,  впиваясь в поверхность лю-

ка.

   Когда люк был надрезан более чем наполовину, Кир просунул

в образовавшееся отверстие два щупальца и со страшной  силой

рванул на себя холодную кромку металла. Медленно прогибаясь,

люк поддался.

   Не думая об опасности, Иван бросился в образовавшееся от-

верстие. И сразу же наткнулся на тело капитана.

   - Володя,  что ты? - негромко сказал штурман в шлемофон и

опустился на колени.

   Капитан был безмолвен...

   Вынеся друга из опасной  зоны,  Иван  попытался  нащупать

пульс, но пульса не было.

   - Погиб?.. - выдохнул Иван.

   Вместо ответа робот приблизился к бездыханному телу и ос-

торожно обвил щупальцем руку Владимира Искры.

   - Пульс имеется, но ничтожного наполнения. Биотоки нервов

также функционируют,  хотя весьма слабо.  Главная причина  -

резкое кислородное голодание, - поставил Кир диагноз.

   - Он будет жить, - проговорил штурман.

   - Такая  вероятность имеется,  если не медлить,  - сказал

Кир.

   Слова робота вывели Ивана из оцепенения.

   - Впрысни капитану кислородный тонизатор,  - распорядился

штурман.

   Робот ловко,  как заправская  медсестра,  выполнил  укол.

Пульс капитана немного улучшился, хотя сознание все не возв-

ращалось.

   - Отнеси капитана Владимира в жилой отсек, - сказал штур-

ман.

   И робот осторожно, как слон хоботом, обвив тело капитана,

поднял его и понес.

   ...Это была впечатляющая картина. Огромный шар перемещал-

ся по коридору,  едва не касаясь стенок.  Из центра шара бил

голубоватый прожекторный луч,  освещая дорогу идущему  сзади

штурману.  В приподнятых щупальцах робота покоилось запроки-

нутое тело человека.  Странная тишина поглощала все звуки, и

лишь  пластиковый пол пружинил под щупальцами Кира и под но-

гами Ивана...

   Через двадцать минут капитан уже лежал в биованне,  и де-

сятки присосков, идущих к различным датчикам, приникли к его

телу, исследуя состояние организма. Вся информация непрерыв-

ным потоком вливалась в широкие блоки  Электронного  Медика,

занимавшего добрую треть стены, которая отделяла штурманскую

рубку от жилого отсека.  Данные немедленно исследовались ло-

гической системой, и тут же отдавались приказания - как про-

водить лечение.

   Вмешательство человека или робота было излишним - вряд ли

они бы улучшили действия Электронного Мозга, который слишком

хорошо знал свое дело.

   Оставалось ждать, а ожидание было невыносимым.

   Иван решил  пока  что  посмотреть хотя бы мельком,  какие

повреждения нанесла  "Дракону"  таинственная  бомбардировка.

Поскольку  эскалаторы не работали (двое роботов уже отправи-

лись выяснять причины), штурман велел Киру нести себя.

   Огромными прыжками несся Кир по переходам.  Перед глазами

Ивана проплывали еле различимые поручни невесомости, неболь-

шие выступы, в которых располагались кибернетические системы

корабля.

   Нельзя сказать,  чтобы результаты осмотра были утешитель-

ными. Иван лишь покачивал головой, разглядывая глубокие кра-

теры с рваными и острыми краями, зиявшие то тут, то там.

   На аспидно-черном небе  немигающим  светом  горели  бесс-

трастные  звезды.  Веретенообразное  тело "Дракона" медленно

вращалось вокруг  собственной  оси,  но  казалось,  что  это

звездный  купол  вращается  вокруг неподвижных наблюдателей.

Кир находился рядом со штурманом. Робот добросовестно фикси-

ровал  разнообразные  данные,  с тем чтобы немного позже за-

няться тщательным их анализом.

   Наиболее загадочными  были наросты неизвестного вещества,

появившиеся на поверхности "Дракона" после бомбардировки.

   Иван поправил  шлем и озабоченно потрогал острые края од-

ной особенно глубокой воронки.

   - Адский обстрел,- сказал он, покачав головой.- Микрочас-

тицы, обладающие фантастической энергией...

   - Частиц с такими энергиями нет, - изрек Кир.

   - Человек их еще не встречал,- поправил штурман,- но  это

не значит, что их нет в природе.

   - Каждое открытие приносит новые загадки,- заметил Кир, и

штурман  молча подивился меткости и глубине высказывания ро-

бота.

   На обратном  пути  Иван и Кир заглянули в седьмой отсек и

убедились,  что там все в порядке.  Счетчик радиации показы-

вал, что животным ничего не грозит.

   Когда Владимир Искра очнулся, первое, что он увидел, было

заботливо склонившееся над ним лицо штурмана.

   - Ты жив, жив... - слабым голосом произнес капитан, делая

попытку приподняться. Биованна в комплексе с Электронным Ме-

диком сделала свое дело,  она привела капитана в  чувство  с

помощью сложнейшего комплекса единственных мер. Стоило ввес-

ти в организм биораствор  несколько  иной  концентрации  или

сделать это на секунду позже, чем следовало, - и смерть, на-

верно, завладела бы своей добычей...

   - Помилуй, это я должен был бы беспокоиться о тебе, а тут

все наоборот! - сказал Иван.

   - Скажи, как на "Драконе"?.. - начал было капитан.

   - Лежи и молчи,  - замахал руками  штурман.  -  Сейчас  я

включу электросон. Ты еще очень слаб и должен беречь себя.

   После электросна дела капитана быстро пошли на поправку.

   - Был  я  в  седьмом,  - сказал штурман.  - Новорожденный

чувствует себя прекрасно.

   - Ты лучше скажи, как твое самочувствие?

   - Нормальное.  Ты вот его благодари,  - кивнул штурман  в

сторону Кира, стоявшего рядом,- это он тебя вынес.

   - Спасибо,  Кир.  Но послушай,- сказал капитан,-  что  же

все-таки произошло? Я решительно отвергаю мысль, что это бы-

ли обычные космические лучи.

   - Так что же, по-твоему?

   - Ума не приложу.  Такая бешеная интенсивность... Пробить

нейтритовую защиту...

   - Но вместе с тем,  это не могли быть  более  крупные  по

размерам  частицы,  например,  обломки  метеоритов,-  сказал

штурман.

   - Почему?

   - Инфралокаторы "Дракона" сразу бы их обнаружили,-  пояс-

нил штурман.

   - Пожалуй,- согласился капитан.- Чему  ты  улыбаешься?  -

спросил он после короткой паузы.

   - Да тому, что ты, по-моему, держишь разгадку в руках.

   - Разгадку бомбардировки? - недоуменно переспросил Влади-

мир Искра, откидываясь на спинку кресла.

   - Конечно.

   - Не понимаю,- тем же тоном произнес капитан  через  нес-

колько мгновений.

   - А вспомни об одной гипотезе,  о которой мы больше всего

спорили, хотя каждый и остался при своем мнении.

   - Гипотеза Светлова? - воскликнул Иван.

   - Да.

   - Ну, это еще нужно доказать!

   - Посуди сам,- Иван принялся загибать пальцы.- Во-первых,

встреченный нами поток состоит из элементарных частиц,  а не

из более крупных осколков,- об этом убедительно говорят дан-

ные локаторов. Согласен?

   - Допустим.

   - Во-вторых,- продолжал штурман,- они обладают ошеломляю-

щей энергией, и я тебе приводил уже цифру.

   - Энергия,  конечно, сногсшибательная, - согласился капи-

тан.

   - Ты бы посмотрел воронки и кратеры на поверхности  "Дра-

кона". Прямо-таки поверхность Луны до того как на нее ступи-

ла нога человека! И это на титановом нейтрито-ардиде, тверже

которого не знает человек. А взрывы типа гейзеров? Здесь то-

же соответствие с теорией.

   - Кстати, какой они достигали высоты? - задумчиво спросил

капитан, барабаня пальцами по столу.

   - Высота неслыханная.  Сейчас уточню, у меня зафиксирова-

но,  - Иван достал из кармана серебристую пластинку диктофо-

на, но включить его не успел.

   - Максимальная высота пика составляет сто пятьдесят  мет-

ров,- бесстрастным тоном сообщил Кир,  внимательно слушавший

беседу капитана и штурмана. Видимо, свое мнение у робота еще

не сложилось, и поэтому он тщательно выслушивал все доводы и

возражения против знаменитой гипотезы  Светлова,  с  которой

Кир, конечно, был достаточно знаком.

   - Совершенно верно,- подхватил Иван, - сто пятьдесят мет-

ров! Что же это, как не "уснувшие миры", по определению ака-

демика Светлова!

   - Погоди,-  покачал  головой капитан.  - В теории-то оно,

пожалуй,  выглядит гладко.  Сталкиваются две  планеты.  Или,

скажем,   внутри  звезды  происходит  страшный  термоядерный

взрыв, настолько сильный, что значительная часть массы звез-

ды трансформируется в энергию, в полном соответствии с урав-

нениём Эйнштейна.  И вот звезда исчезает, а вместо нее обра-

зуется ливень невидимых микрочастиц, несущих на своих плечах

в виде энергии всю массу исчезнувшего мира.  Этим можно было

бы объяснить многие загадочные явления во Вселенной.

   - В частности,  в созвездии Лебедя,- снова  вставил  Кир,

блеснув огромным глазом-фотоэлементом.

   - Заманчивая теория,- заключил капитан,- но она нуждается

в доказательствах. А где они, эти доказательства?

   - Доказательства?  Они есть: налет на поверхности корабля

неизвестного  вещества!  Поток,  если  можно так выразиться,

светловских частиц встречает препятствие в виде нашего "Дра-

кона".  При этом поглощается колоссальная энергия, а значит,

выделяется соответствующая масса, - законы сохранения незыб-

лемы.

   - Гм...  Но надо еще  проверить  количественно...-  начал

сдаваться капитан.

   - Разумеется! - подхватил Иван.- Кир!

   - Слушаю.

   - Займись  количественной  проверкой  гипотезы  академика

Светлова.-  В  голосе  штурмана  слышался плохо скрытый вос-

торг.- Исследуй также вещество,  из которого состоят наросты

на поверхности "Дракона".  Рентгеновский структурный анализ,

химический,  ну,  и все остальное.  Я проверю позже.  Особое

внимание обрати на спектр.

   - Слушаю. Можно идти?

   - Да. Исполняй.

   Все в рубке было по-старому,  а между тем люди  приближа-

лись к разгадке задачи, над которой билось не одно поколение

физиков Земли, Марса и Венеры.

   - Но  ты  представь  себе  только,- возбужденно заговорил

Иван Орлов,- ведь перед нами только что появился новорожден-

ный мир.

   - Совсем как козленок из седьмого отсека,- усмехнулся ка-

питан. Но видно было, что и он взволнован.

   - Новый мир! - продолжал штурман, - Знаешь, когда я дежу-

рил возле тебя...  Ну, когда ты лежал в биованне...- Он зап-

нулся, затем, справившись с волнением, продолжал.- Вот, пос-

лушай,- и включил диктофон,  прижав его к груди.  И зазвучал

оттуда голос Ивана, чуть хрипловатый и негромкий.

      Его секли  космические ливни,

      Ласкала материнская туманность,-

      Мир жил привычной жизнью.

      Но однажды

      С другим столкнулся - и мгновенным солнцем

      Отметил место гибели своей.

      Где портики, сады и колоннады?

      Где города и где материки?

      Исчезло все, пропало, затерялось,

      Как тает след дыханья на стекле.

      Тогда чужая дымная планета

      Столкнулась с нашей, -

      Помню этот день я!..

      Сначала в небе вспыхнула звезда,

      Затем она раздвинулась в полнеба,

      Затем - толчок...  Удар...

      Что было после -

      Не помню.

      Я очнулся в пустоте.

      Я стал осколком, маленьким осколком.

      Где мир мой?

      Неужели он исчез?

      Обломки фантастических энергий,

      Нырнувшие в бесстрастное пространство, -

      Вот что от мира гордого осталось, -

      И он не умер!..

      Канули века,

      Всплыла навстречу новая туманность,

      Бессонный бег замедлили осколки

      И превратились в новые миры.

      Так исчезает мир, чтоб вновь родиться,

      Родиться - из космической частицы!

   - Опасная зона пройдена,  встречный поток иссяк,- доложил

приблизившись Энквен.  - "Дракон" движется в соответствии  с

курсом Проксима Центавра...

                           РЫЖАЯ

   - Еще одну,  Роб, - сказал Андрей, протягивая пустую чаш-

ку.

   - Это уже третья,- меланхолически заметил Леон.

   - Положение слишком серьезно, чтобы обсудить его за одной

чашкой чая.

   - Но  не можем же мы вечно торчать перед экраном и наблю-

дать,  как гибнут наши помощники.  Так или иначе,  мы должны

ступить на поверхность, ты прав. Нет, не хочу больше! - пос-

леднее относилось к Робу,  застывшему с подносом перед  Лео-

ном.

   - Пожалуй, пойду все-таки я.

   - Да,  и ты так же исчезнешь,  как твои предшественники,-

сказал Леон, вставая изза стола.

   - Ну, они ведь были роботы, а я, как-никак, человек.

   - И нас только двое,  Андрюша, - тихо сказал Леон. - Если

уж идти, так только вдвоем.

   Шестнадцать лет летели они сюда,  в район загадочного Си-

риуса.  Запас аннигиляционного топлива уже истощился,  когда

мощные локаторы "Зеро" обнаружили справа по курсу  небольшую

планетку, окутанную бурыми облаками. Сделав несколько разве-

дочных витков,  они посадили "Зеро" на пневматические стаби-

лизаторы.  И  вовремя:  топлива оставалось лишь на несколько

дней лету.

   Кое-как роботам  удалось наладить генератор аннигиляцион-

ного топлива.  Они смонтировали его на каком-то  приземистом

холмике,  поодаль  от  "Зеро".  Генератор низко гудел день и

ночь,  гоня бешеный поток античастиц в бездонную  "магнитную

бочку". Когда она наполнится, можно будет стартовать...

   Все шло хорошо до того злосчастного момента, когда облач-

ко наткнулось на аннигиляционную установку.  Видимость в это

время на обзорном экране была отличная.  Стрелки на инженер-

ном пульте тотчас беспокойно дернулись,  а затем пустились в

пляс.  Чуткий луч катодного осциллографа сначала нервно зап-

рыгал  по  серой  поверхности экрана,  вычерчивая немыслимую

кривую,  затем замер, вытянувшись в неподвижную линию: анни-

гилятор стал.

   Главная цель их полета состояла в сборе информации здесь,

в  системе  Сириуса.  Ритмичные радиосигналы,  полученные из

этого района,  сигналы, которые ученым Солнечной системы ни-

как не удавалось расшифровать,  послужили поводом для экспе-

диции "Зеро".

   Во время  их пребывания на бурой планете они окрестили ее

Рыжей.  Ритмичные радиосигналы слышались круглосуточно.  Они

буквально забивали все остальные сигналы из космоса.

   Трое роботов один за другим выходили на  поверхность  Ры-

жей,  чтобы попытаться исправить генератор. И ни один из них

не вернулся на борт "Зеро".  Первый - Энквен - погиб при до-

вольно странных обстоятельствах. На обзорном экране ясно бы-

ло видно,  как робот,  благополучно спустившись по трапу ко-

рабля,  двинулся  в  глубь мохнатых зарослей,  чьи суковатые

ветви чем-то напоминали руки.  Вообще на  поверхности  Рыжей

планеты  преобладал багряный цвет:  все было либо оранжевым,

либо желтым,  либо красным - и растенияи почва,  и  скалы...

Пройдя  метров двадцать,  Энквен остановился,  чтобы сделать

рекогносцировку местности и  решить  необходимую  логическую

задачу.  После краткой остановки,  собрав нужную информацию,

Энквен - огромный шар с многочисленными щупальцами  -  реши-

тельно покатился в сторону узкой высокой сопки, выделявшейся

правильными  геометрическими  линиями.  Генератор  -  низкая

призма  с  черными гранями - был установлен роботами рядом с

сопкой.

   Нервно поглаживая курчавую бородку, отпущенную уже здесь,

за месяц пребывания на Рыжей,  Леон так и впился  глазами  в

экран.  Широченное  штурманское  кресло было слишком большим

для его худощавого, стройного тела. Андрей стоял позади, по-

ложив руку на плечо Леона, и тоже вглядывался в экран. Время

от времени по его поверхности пробегали небольшие  полупроз-

рачные облака.  Одни из них двигались низко,  над самой поч-

вой,  другие плыли повыше,  обминая по пути хищные  щупальца

растений.

   - Электрические образования,  вроде шаровой молнии, - ав-

торитетным тоном заявил Леон.

   - Но ни одно из них ни разу не лопнуло,  - возразил  Анд-

рей.

   - Мало ли что.  Значит,  они устойчивые.  Видишь, как они

движутся, не натыкаясь на предметы?

   Андрей кивнул, и его отражение в выпуклом зеркальце также

послушно кивнуло.

   - Это действуют силы отталкивания.

   Робот между  тем уверенно катился к оранжевой сопке.  Это

было впечатляющее зрелище!

   Когда до сопки оставалось совсем немного,  случилось нео-

жиданное.  Энквен исчез!..  Провалился? Но почва, по которой

он двигался,  была твердая, каменистая. Робот буквально рас-

таял,  растаял на глазах.  И хоть бы какиенибудь следы  пре-

пятствия,  встреченного на пути.  Хотя бы какие-нибудь следы

борьбы...

   Точно такая  же  история повторилась и с двумя остальными

роботами,  которые двинулись, следуя команде, по следам нес-

частного Энквена.

   Положение становилось угрожающим.  Прежде всего, антибак,

ничем  не  контролируемый,  мог каждую минуту взорваться.  В

этом случае от "Зеро" осталось бы одно воспоминание. Но даже

если этого не случится...  Без топлива они никогда не смогут

стартовать с Рыжей планеты. А кто скажет, что лучше: медлен-

ная гибель или мгновенная смерть?

   Спрыгнув с предпоследней ступеньки трапа на упругую  поч-

ву,  Андрей невольно задержал дыхание. Есть ли минуты желан-

нее для космонавта? Не такого ли мига ждет он годами и деся-

тилетиями, улетая от своего дома - голубой Земли, подчас на-

веки прощаясь со своим поколением?..

   Но нерадостным был их выход на Рыжую планету.

   Осмотревшись, они медленно двинулись вперед, к остановив-

шемуся сердцу своего корабля. Рядом легко шагал маник-чуткий

и послушный манипулятор. Отойдя на десяток шагов, Андрей ог-

лянулся.  Безмятежный "Зеро" высился стройной громадой, гар-

монично вписываясь в горячий лиловый фон.  На душе у  Андрея

было тяжело...

   Чужое солнце закатилось. Сумерки быстро сгущались.

   Леон шел впереди.  Андрей отстал от него,  замешкавшись у

какого-то минерала,  который неожиданно сверкнул  под  лучом

его карманного фонарика, переливаясь всеми цветами радуги.

   На полдороге Леон отдал радиокоманду,  и на манике вспых-

нул мощный прожектор. Идти стало легче. Тьма окружала их те-

перь со всех сторон, тяжелая, настороженная.

   - Как быстро здесь темнеет,  - раздался у Андрея под шле-

мом голос Леона.

   - Малый период вращения,- отозвался Андрей,  догоняя дру-

га. Маник, перегруженный всевозможными инструментами, стара-

тельно шагал рядом с ними, не отставая ни на шаг.

   Несмотря на темноту,  до регенератора они  добрались  без

всяких происшествий.

   Маник подошел вплотную к корпусу  регенератора  и  минуты

две топтался вокруг да около,  "просвечивая" установку рент-

геновскими лучами.  Наконец повреждение было обнаружено.  По

неизвестной причине фокусировка магнитного поля была искаже-

на,  и средний ускоритель выбыл из строя. Наладить капризную

фокусировку  было не так-то просто и при более удобных усло-

виях.  Но, во всяком случае, цель была ясна, и они с увлече-

нием принялись за работу.

   Прошло около часа, и тьма начала стремительно таять.

   - Пожар!  - воскликнул вдруг Леон и схватил Андрея за ру-

ку.  Тот посмотрел в направлении его взгляда. Далеко-далеко,

на самой линии горизонта,  там,  где бурая почва смыкалась с

темно-лиловым небом,  пылал огромный дымный  костер.  В  его

свете  окружающие сопки казались зловещими башнями неведомых

эамков. Костер разгорался на глазах.

   - Солнце, - сказал Андрей.

   Это был восход.  Раскаленное светило оторвалось от  гори-

зонта и медленно потянулось кверху, в зенит...

   Засмотревшись на невиданный восход,  Андрей  на  какую-то

минуту позабыл о гибели роботов,  поломке регенератора и во-

обще обо всех напастях.  Утро было таким свежим,  и короткий

день обещал быть таким ясным! Андрей, как и Леон, дышал кон-

диционированным кислородом из баллона.  Но, право же, в этот

миг  ему  показалось,  что  он вдыхает чистый и благоуханный

воздух Рыжей планеты.

   - Не отдохнуть ли нам? - начал Андрей, отрываясь от рабо-

ты и оборачиваясь к Леону,  и... Ему показалось, что он схо-

дит  с ума.  Леон был...  без головы!  Руки его конвульсивно

дергались,  будто отгоняя назойливых ос. Ноги неуверенно пе-

реступали,  и туловище покачивалось. Андрей бросился к това-

рищу, изо всех сил сжав гибкую рукоятку электрощупа, которым

только  что орудовал,  налаживая капризное поле.  Сердце его

заколотилось, готовое выскочить из груди.

   - Леон!  - выдохнул Андрей,  делая гигантский прыжок.  Но

какая-то упругая стена окружала Леона,  и все  попытки  про-

биться сквозь нее ни к чему не привели. С ужасом Андрей наб-

людал,  как Леон тает, как будто растворяясь в пространстве.

Сначала исчезли плечи, затем грудь, руки... Андрей снова от-

чаянно рванулся к Леону,  но невидимая стена оттолкнула  его

настолько сильно,  что он упал, растянувшись на красном пес-

ке. И в этот момент исчезли ноги - последнее, что оставалось

от Леона...

   Что было делать?

   Маник тупо продолжал свое дело,  методически измеряя гра-

диент магнитного поля.  В глаза Андрею бросился кусок спира-

ли.  Он поднял его с песка - это был обрывок антенны, укреп-

ленной на шлеме Леона.

   День был  уже  в  зените,  когда Андрей,  обессилевший от

бесплодных поисков,  свалился на песок.  Мысли о собственной

безопасности как-то отошли на задний план. Поэтому когда пе-

ред ним из бурого тумана возникла огромная фигура  апокалип-

тического единорога,  Андрей в первое мгновение даже обрадо-

вался: вот он, пришел-таки - конец всем мучениям!

   Победив малодушие, он вскочил на ноги, приготовившись до-

рого продать свою жизнь.  Единорог свирепо рыкнул, перебирая

передними копытами.  Как Андрей жалел об электрощупе, остав-

ленном возле генератора!

   Позади него  возвышался  толстый  коричневый ствол дерева

неведомой породы.  Андрей успел прислониться к нему  спиной,

внимательно  следя за врагом.  Когда косматое чудовище рину-

лось в бой, он ловко отскочил в сторону, и грозный рог с си-

лой  вонзился  в  дерево,  которое издало при этом негромкий

стон. Или, может быть, ему показалось? Ведь нервы были натя-

нуты, как струны...

   Мотая головой,  зверь выдернул рог.  Теперь  он  медленно

приближался. Андрей вдруг с ужасом почувствовал, что его но-

ги запутались в лианах. Гибель казалась неотвратимой. Едино-

рог подался назад,  готовясь к решительному прыжку.  Человек

закрыл глаза...  А когда раскрыл их, единорог катался по бу-

рой траве,  задрав кверху все четыре копыта. Рядом стоял ма-

ник и деловито протягивал гибкий щуп,  каждое  прикосновение

которого  вызывало  у единорога бешеные конвульсии.  Наконец

чудовище застыло в неподвижности.

   Маник же,  как ни в чем не бывало, отошел, покачиваясь, в

сторонку и принялся исправлять искривленное во время  стычки

щупальце.

   Тени снова начали  удлиняться.  Андрею  пришло  в  голову

возвратиться  на "Зеро" и включить локатор эфирного розыска,

который мог улавливать и расшифровывать самые слабые и неяс-

ные радиосигналы.

   Видимость ухудшалась.  Андрея начала мучить жажда.  Мышцы

ныли после непривычного напряжения, и тяжелый скафандр давил

плечи. Вдруг впереди посреди живописных зарослей кустарника,

обвитого лианами,  блеснуло озерце.  Вода! Вблизи водная по-

верхность была красноватой,  и нельзя было понять,  сама  ли

жидкость такова,  или это всего лишь отблеск последних лучей

заходящего светила.

   Пить хотелось до того, что губы пересохли и потрескались.

Хорошо бы припасть к живительной влаге.  Но в последний  мо-

мент он заметил в глубине неясные контуры хищного тела, сви-

того полукольцом, и злобно блеснувший глаз.

   Как Андрей  ни  вглядывался,  ему  не удавалось различить

впереди плавные линии "Зеро". Но это не очень волновало его:

видимость была отвратительной - сумерки нарастали со стреми-

тельностью лавины.  К тому же рядом с ним уверенно вышагивал

маник, а в его запоминающем устройстве намертво зафиксирова-

ны координаты "Зеро".  Однако время шло,  и в душе  человека

нарастало смутное беспокойство.  Наконец маник,  качнувшись,

остановился.

   - Мы прибыли, - просигналил он разноцветными огоньками.

   Андрей недоуменно оглянулся. Луч фонарика вырывал из тьмы

то причудливо изогнутое растение, то куст, похожий на момен-

тальный фотоснимок взрыва,  то змеевидную лиану.  Но где  же

"Зеро"? "Зеро" не было...

   - Ты ошибся,  наверно,- сказал Андрей, глядя на манипуля-

тор. У него теплилась еще надежда, что произошло простое не-

доразумение, которое сейчас должно выясниться: окажется, что

маник  взял  слишком влево или вправо и поэтому они вышли не

туда,  куда следует.  Но в ответ на взволнованные  слова  по

овальному  лобовому экрану маника поплыла голубая вязь цифр,

которые должны были доказать  ему,  недоверчивому  человеку,

что  они  вышли в точности к заданному месту.  Именно в этой

точке должен был находиться "Зеро".  Но хоть бы какие-нибудь

следы! Не мог же многотысячетонный корабль исчезнуть, подоб-

но пушинке. Должны ведь остаться хотя бы вмятины от стабили-

заторов. Андрей придирчиво осматривал каждую пядь чужой поч-

вы, но никаких следов не было...

   Увидев стремительно опускающееся облачко,  Леон  инстинк-

тивно сделал шаг в сторону,  но уклониться от встречи не ус-

пел.  Он почувствовал легкое головокружение.  Четкие контуры

регенератора античастиц стали вдруг зыбкими и расплывчатыми.

Затем в глазах Леона мелькнул ослепительный свет.  Ему поче-

му-то припомнилась фраза из медицинского учебника о том, что

человек видит яркий свет в момент,  когда ему  при  операции

перерезают зрительный нерв. Вообще мысли Леона в эти считан-

ные доли секунды работали необычайно четко. Но тело его ста-

ло словно чужим, оно явно отказывалось повиноваться.

   Постепенно онемение наползало  вниз,  распространяясь  на

туловище.

   Собственно говоря,  это было даже не облачко,  а какой-то

прозрачный сгусток,  напоминающий огромную стеклянную глыбу.

В течение краткой секунды Леон  успел  заметить,  что  глыба

дрожала и переливалась. И там, в глубине ее, казавшейся без-

донной,  пульсировали и бились какие-то тонкие жилки,  также

бесцветные...

   Последнее, что Леон ощутил,- это абсолютную невесомость.

   ...Говорят, что сознание неотделимо от ощущения.  Человек

не может сознавать себя, если в мозг не поступают сигналы от

его органов чувства.  Но Леон мог бы поклясться,  что совер-

шенно не чувствует собственного тела.  "Похоже,  что от меня

остался только мозг",- подумал Леон.  Давнее-давнее воспоми-

нание мелькнуло у него.  Когда-то на Луне  Земной,  в  школе

космонавтов,  он  проходил испытание в Башне Безмолвия.  Его

принял в свои воды  эластичный  бассейн,  жидкость  которого

полностью  уравновешивала вес тела.  Дыхание становилось все

реже.  Жидкость становилась все более вязкой,  так что через

несколько  минут  Леон  лишь с огромным усилием мог чутьчуть

двинуть рукой. Тело немело и становилось бесчувственным. Од-

новременно тускнел свет, неведомо откуда падавший, пока весь

бассейн не погрузился в черный мрак.  В этих  условиях  Леон

должен был, сохраняя ясность разума, решать сложные логичес-

кие задачи.

   Но такой задачи, какая возникла перед ним сейчас, ему ре-

шать еще не приходилось!

   Где он?  Что с ним?  Где Андрей?  Далеко ли "Зеро"? Эти и

тысячи подобных вопросов сверлили мозг Леона.  Но ответа  не

находилось.

   "Пленник разумных существ?  - думал Леон.  - Допустим. Но

зачем в таком случае им понадобилось похищать меня?  Возмож-

но,  чтобы обезвредить,- ответил он себе  мысленно.-  Откуда

они  могли знать истинные намерения неведомого пришельца?  И

почему они похитили меня одного?" В этом месте нить  рассуж-

дений Леона оборвалась. В мозгу его стали возникать беспоря-

дочные, хаотические видения.

   Убедившись в том,  что "Зеро" бесследно исчез, Андрей без

сил опустился на густой мох. Свинцовая усталость против воли

смежила веки. Но он знал, что заснуть нельзя, и изо всех сил

боролся со сном.  Маник подошел к нему и стал рядом,  как бы

готовый защищать человека от любых неожиданностей. Но Андрей

знал, что возможности электронного мозга ограниченны: сумеет

ли  он  правильно  сориентироваться в любом положении?  Ведь

один неправильный шаг,  одно неверное или слишком медлитель-

ное  действие - и все погибло...  Кто же тогда придет на по-

мощь Леону?  Нет, он не имеет права спать! Надо действовать.

Нужно сделать все возможное, чтобы разыскать Леона.

   "Вероятнее всего,  исчезновение Леона,  как и роботов,  и

корабля,  - дело рук разумных существ.  Не могли же они про-

пасть просто так? - думал Андрей.- Но в таком случае необхо-

димо попытаться разыскать эти разумные существа и вступить с

ними в контакт".

   Приняв решение,  он  вскочил  на ноги.  Если б не голубое

свечение, могло бы показаться, что его окружает обычная зем-

ная или,  во всяком случае,  марсианская растительность.  Но

свечение все преображало.  Широкие мохнатые  листья,  больше

светившиеся  по краям,  казались чьими-то ладонями.  Иллюзия

усиливалась тем,  что листья все время ритмично  колыхались,

хотя не было ни малейшего ветерка.

   Вверху небо было черным, как сажа, сквозь него едва прос-

вечивали  незнакомые  рисунки  созвездий.  Ближе к горизонту

чернота становилась мягче,  но в то же время как бы  глубже,

бархатистей.  На  ее фоне вырисовывались неровные зубцы гор,

будто подсвечиваемые изнутри.  Один из пиков  удивил  Андрея

безукоризненной  правильностью линий.  Он казался ближе дру-

гих.

   - Сколько до этой горы? - обратился Андрей к манику, про-

тягивая руку в сторону странной сопки.

   Коротко мигнул локатор,  и по лобовому  экрану  пробежали

цифры: 3882 метра...

   Около четырех километров.

   Но ведь пик правильной формы не мог возникнуть сам по се-

бе?  По всей вероятности, он должен иметь какое-то отношение

к  разумной жизни.  Пораженный этой мыслью,  Андрей рванулся

вперед, кликнул маник. Но уже через несколько десятков шагов

человек выдохся: каждый шаг требовал больших усилий - буйная

растительность преграждала путь.  Тогда он остановил маник и

кое-как взгромоздился на него.  Сидеть было неудобно - мани-

пулятор не был приспособлен для перевозки людей. Но выбирать

не приходилось.  Уцепившись за какую-то трубку и ежесекундно

рискуя свалиться и сломать шею, человек скомандовал:

   - Полный вперед!

   Маник включил прожектор и ринулся напролом. Ветви с силой

хлестали  по шлему Андрея.  Прыгающий луч выхватывал из тьмы

то кусок лианы,  то морщинистый коричневый ствол дерева,  то

цепкие тонкие нити, похожие на паутину.

   Подбежав к сопке, маник замер. Андрей спрыгнул на землю и

принялся разминать затекшую руку. Вблизи сопка оказалась ко-

нусом внушительных размеров.  Луч фонарика насилу добежал до

ее вершины,  терявшейся далеко вверху. Поверхность сопки ка-

залась абсолютно гладкой,  вроде отполированной. Чьи неведо-

мые  руки  гранили  ее?  Два раза он обошел вокруг основания

сопки.  Ничего похожего на входное отверстие не было. Андрей

осторожно постучал по поверхности, ярко блестевшей под лучом

прожектора.  Поверхность была тверда, как гранит. Андрей ве-

лел манику постучать сильнее, что тот и сделал со свойствен-

ной ему добросовестностью.  Удары стального  щупальца  глухо

отдавались окрест. Но никто не вышел наружу, чтобы поинтере-

соваться незваными пришельцами.

   Время шло.  Андрей уже собрался уходить, чтобы продолжать

поиски,  как вдруг ему показалось,  что световой круг, выре-

занный прожектором на поверхности конуса, на мгновение ожил.

Ему почудилось,  что по матовой поверхности пробежала тонкая

сеть разноцветных прожилок. Видение тут же исчезло, и сколь-

ко он ни вглядывался,  больше не повторялось.  Как он жалел,

что не  велел  манику фотографировать все происходящее.  Кир

или Энквен - те и сами бы догадались  включить  киноаппарат.

Где-то они, верные роботы?

   Леон очнулся,  почувствовав,  что  задыхается.  В  первое

мгновение  ощущение  удушья  его  даже обрадовало:  он снова

чувствует собственное тело! Но вместе с ощущением тела приш-

ла  боль.  Болели каждая мышца,  каждая жилка,  каждый нерв.

Каждый вдох давался с огромным трудом. А в глазах проплывали

настолько  несуразные  видения,  что  Леону они показались в

первую минуту продолжением бреда.  Однако неперестающая боль

убедила его, что дело происходит наяву.

   Тогда Леон  попробовал пошевелиться,  и это ему как будто

удалось.  Он казался самому себе туго спеленутым в  огромный

кокон, который сковывает все движения.

   Леон сделал резкое движение головой и  ринулся  изо  всех

сил.  И вдруг... Вдруг плотная дверь приоткрылась перед ним.

И в открывающуюся щель он успел увидеть яркую поляну, зарос-

шую  буйной  растительностью,  прихотливо изогнутые стволы и

дальнюю сопку, близ которой сиротливо чернел мертвый регене-

ратор. Да, это регенератор, снятый с "Зеро",- ошибки быть не

может!  В тот же миг дверь захлопнулась,  и видение исчезло.

Леон снова забылся.  Ему казалось теперь,  что он погружен в

необычайно вязкую жидкость ("как муха в меду",  мелькнуло  у

него).  Но главное - он снова ощущал свое тело,  и дышаться,

как будто, стало легче. В один из моментов невидимая "дверь"

приоткрылась снова.  Не думая об опасности,  Леон постарался

просунуть туда голову,  подобно узнику,  высовывающемуся  из

окошка загадочной темницы.

   Теперь дверь уже не захлопывалась.  Перед  глазами  Леона

медленно проплывали широкие листья странной формы, ветви де-

ревьев, лианы... Вскоре Леон догадался, что это движется он,

движется по воздуху, увлекаемый неведомой силой. Почва внизу

казалась такой знакомой,  почти земной.  Еще одно  отчаянное

усилие - и Леон почувствовал вдруг,  что движение замедляет-

ся.  Тело страшно отяжелело,  руки и ноги налились  свинцом.

Леон рухнул вниз, из последних сил цепляясь за ветви.

   Проверив стартовую  схему,  Андрей  включил реле времени.

Вспыхнул и бойко замигал синий глазок на пульте,  отсчитывая

секунды.  Разогрев кинжальных дюз проходил нормально. "Зеро"

начинал легонько подрагивать,  словно застоявшийся конь: это

означало,  что  в действие включился аннигилятор античастиц.

Андрей еще раз осмотрел многочисленные экраны и  циферблаты,

затем поднялся и вышел из штурманской рубки.

   Коричневая лента транспортера бежала ровно и быстро. Мер-

цающие стены коридоров,  опоясанные тремя рядами поручней на

случай невесомости,  проплывали перед ним,  такие привычные,

ставшие домашними за долгие годы полета. Перед восьмым люком

он остановил ленту. С минуту постоял, прислушиваясь, что бы-

ло,  конечно,  ни к чему:  восьмой люк, как и все остальные,

был эвакуирован.  Наконец,  решительно открыв дверцу,  вошел

внутрь.

   В отсеке царила полутьма: после своего необычайного прик-

лючения Леон никак не мог привыкнуть к дневному свету.  Чуть

слышно жужжал кондиционер, и приятно попахивало яблоками.

   - Что,  Андрюша? - обрадованно сказал Леон. Голос его был

слаб.

   - Все в порядке.

   - Когда стартуем?

   - Через  восемнадцать  минут,- ответил Андрей,  глянув на

часы.

   - А... аннигилятор?

   - Энквен проследит.- Андрей улыбнулся, садясь у изголовья

друга.  Глаза Леона блестели,  странно большие на исхудавшем

лице.

   - Через восемнадцать минут,- прошептал Леон.

   - Пожалуй, пора включать биосон,- сказал Андрей.

   - Погоди,- отмахнулся Леон,- я хочу дождаться старта.  Ну

и Рыжая!..

   - Да, - протянул Андрей, - задала она нам задачку.

   - И не одну!  - подхватил Леон.  - Одни эти четырехмерные

сгустки чего стоят. Поистине, природа неистощима на выдумки,

как сказал когда-то Ландау.

   - Не  окажись  ты  таким настойчивым - вековать бы тебе в

таком сгустке,- заметил Андрей.

   - Не в этом дело.  Но ты только подумай, что будет, когда

ученые решат загадку этих сгустков. Какие возможности таятся

здесь для землян!

   Вдруг сочно ударил гонг.  До старта "Зеро" оставалось де-

сять минут!

   - Жаль только, что мы ошиблись в одном,- с грустью сказал

Леон.- На Рыжей нет разумных существ!

   - Они есть,- с горячностью ответил Андрей.

   - Пики? - сощурился Леон.- Но ведь ты сам признал, что по

данным структурного анализа  они  созданы  микроорганизмами,

наподобие коралловых рифов в южных морях Венеры.

   - Ну и пусть их, пики-то... Мы слишком мало находились на

Рыжей и просто не успели повстречать разумные существа...  В

конце концов, они могли находиться в каких-то сгустках четы-

рехмерного пространства.  Ведь попав в такой сгусток,  любой

предмет делается невидимым, как мы убедились на твоем приме-

ре...

   - Идея!  - воскликнул Леон,  пораженный этой мыслью.- Что

ж. Что ж, вторая экспедиция сумеет раскрыть...

   Новый удар гонга музыкой прозвучал в ушах. Старт!..

   Леон и  Андрей торопливо задернули молнии противоперегру-

зочных скафандров. Властная тяжесть легла на плечи. Тело Ле-

она глубоко вдавилось в пластик сиденья. Андрей успел перех-

ватить просьбу в его глазах и со страшным усилием поднял ру-

ку,  на  которой как будто повисла добрая сотня килограммов,

тянущая вниз.  Но он успел дотянуться до панели  и  включить

круговое наблюдение.

   ...Стены каюты вспыхнули и исчезли.  Вокруг них  бушевало

малиновое пламя.  Огромные багровые языки метались, перепле-

таясь друг с другом. Поверхность планеты стремительно падала

вниз, на глазах затягиваясь бурыми облаками. Вскоре растаяли

самые высокие пики, и лишь колеблющаяся непроницаемая пелена

окружила со всех сторон "Зеро".

   - Прощай, Рыжая,- прошептал Андрей непослушными от тяжес-

ти губами.

   - Не прощай,  а до свиданья,- поправил его Леон, повернув

голову  и  вглядываясь  вниз,  как  будто там можно было еще

что-нибудь разглядеть...

                     ПУТЬ "ТАИРЫ" ДОЛОГ

                    Четыре часа из жизни

                     капитана Map Дона

   Человек глубоко вздохнул и раскрыл глаза.  Сознание возв-

ращалось медленно и как бы толчками. Окружающие предметы бы-

ли еще в тумане,  но свинцовая тяжесть в конечностях  начала

таять, уступая место пьянящей легкости.

   Лежать навзничь не очень-то удобно,  даже пошевелиться  в

ванне  нельзя:  к каждой точке тела присосались бесчисленные

нитевидные отростки,  связавшие воедино человека и  биостат,

занимавший весь отсек.

   Но вот одна за другой нити начали отключаться и  опадать.

Наконец осталась лишь одна пульсирующая жилка, оканчивающая-

ся на левой половине груди,  там, где медленно начало биться

сердце. Дрогнув, отключилась и последняя нить.

   Смертельно-бледное лицо человека окрасилось слабым румян-

цем. Он пошевелился и осторожно повернулся на бок.

   Матовый свет люминофоров,  лившийся со  стен  и  потолка,

нестерпимо резал глаза,  и человек опустил веки. Когда через

миг он снова раскрыл глаза,  вокруг сгустились сумерки:  это

сработал киберкорректор.

   Человек поднялся и неуверенно шагнул.  Ноги казались ват-

ными и подгибались.

   Подойдя к полукруглому тайм-пульту, человек долго вгляды-

вался  в ярко-красную шкалу,  на которой горела четкая цифра

"40".  Столько лет длился его очередной сон... Затем человек

перевел  взгляд  на маленький кофейный экран,  расположенный

под шкалой.  Все,  как и должно быть: посреди экрана мерцала

цифра  "8",- число часов,  прибавившихся к возрасту человека

за время анабиотического сна.  Теперь он может  бодрствовать

четыре часа.  Восемь и четыре - это двенадцать часов. Да, за

один цикл,  составляющий сорок лет ракетного времени, он фи-

зиологически постарел ровно на один день.

   Беззвучно пошевелив губами,  человек отвернулся от пульта

и подошел к выходному люку.  Походка его с каждым шагом ста-

новилась более уверенной, плечи распрямились и в глазах поя-

вилось осмысленное выражение.

   Узкий коридор встретил человека  успокаивающим  жужжанием

кондиционера.  Все, казалось, было таким же, как и в прошлое

бодрствование,- и зеленые сигнальные огоньки, мозаикой бегу-

щие по полу,  и затейливые пластиковые узоры на покатых сте-

нах, и грозовой воздух, напоенный запахом сосны.

   Человек на  ходу провел пальцем по стене.  Пыли не оказа-

лось - Киб все годы добросовестно следил за чистотой  кораб-

ля.  Да и откуда взяться тут пыли?  И человек вдруг с острой

тоской подумал, что старательный робот будет все так же сме-

тать  несуществующий сор,  когда стремительная "Таира" будет

мчать в пространстве его уже безжизненное тело....

   Но времени было немного, а дел - не так уж мало.

   Человек решительно потянул на себя ручку и вошел в  штур-

манский отсек. С помощью поручня он очутился в центре огром-

ной сферы.  На черной ее поверхности холодно горели  звезды.

Рисунок их значительно изменился по сравнению с тем, который

мерцал здесь в прошлый раз,  сорок лет назад. Пути перемеще-

ния каждой звезды были обозначены светящимся пунктиром.

   ­Сегодня он проснулся в  девятый  раз.  Значит,  протекло

триста  шестьдесят лет эйнштейновского времени с того момен-

та,  как он, осуществляя идею Большого Мозга, уснул, целиком

отдавшись во власть биостата.

   Сколько раз еще предстоит  ему  засыпать  и  просыпаться,

почти не старея?  Почти...  В этом "почти" было самое страш-

ное.  Каждый цикл - это всего один день жизни. Да, но и дней

в человеческой жизни,  в сущности,  не так уж много!  И тает

жизнь,  уходит без следа,  как мартовская вешняя вода.  Тает

жизнь,  подобно льдине,  унесенной теплым течением из родных

северных вод. Медленно, но верно...

   Физиологически прошло  лишь  девять  дней с того момента,

как он втиснулся в узкий кокон  биостата  и  немеющей  рукой

включил  реле времени.  Девять дней - это,  конечно,  совсем

немного.  Но сколько еще таких дней займет дорога? Кто отве-

тит ему на это? Путь "Таиры" долог...

   ...Человек устало потер лоб,  бросил взгляд на хронометр,

включившийся сразу же, как только он очнулся от анабиоза.

   Прочь, прочь воспоминания! Уже прошел целый час, а он еще

не приступил даже к пластической гимнастике.  А ведь,  кроме

того,  нужно успеть проверить,  правильно ли  действует,  не

расстроился ли Большой мозг "Таиры",  наскоро просмотреть по

видеозору,  что встретил корабль на своем пути за  последние

сорок лет полета.  Главное же-проведать т е х, в седьмом от-

секе...  И на все это остается лишь  три  часа,  ни  минутой

больше!

   Но воспоминания не подвластны разуму.  Они налетают,  как

коршуны, и нет сил отогнать их...

   В полете Map Дон почти не испытывал тоски.

   Капитан педантично следовал жесткому режиму,  им же самим

установленному.  Он  помнил по рассказам коллег-астронавтов,

вернувшихся на Землю,  как пагубно отражается на психике че-

ловека  малейшее,  казалось  бы,  отклонение от корабельного

распорядка.

   Каждый день  капитана был загружен до предела.  С помощью

роботов он исподволь приводил в порядок огромную информацию,

непрерывным  потоком  идущую  на  командирский пульт от всех

систем "Таиры".  Он тщательно классифицировал блоки  памяти,

составляя с Робом длиннейшие каталоги. В короткие часы отды-

ха,  которые он позволял себе,  Map Дон просматривал  сферо-

фильмы,   заполнявшие   бесконечные  стеллажи  информатория.

Сколько он успел переглядеть за долгие годы!

   В одних  фильмах  рассказывалась  история Земли - Голубой

планеты, как называли ее звездопроходцы; в других блоках со-

держались документальные отчеты о космических экспедициях, о

работах по созданию отражающей сферы на  орбите  Плутона,  о

колонизации Венеры-да мало ли о чем?

   Больше всего Map Дон любил фильмы о  первых  космонавтах.

Он готов был смотреть их по нескольку раз подряд.

   Однажды... Сколько лет назад это было?..  Однажды, наводя

порядок на стеллажах,  капитан наткнулся на старый обшарпан-

ный блок, на крышке которого с трудом читалась надпись:

   "Памяти капитана Лерса.  Здесь собраны кадры,  переданные

на Землю автоматической станцией - спутником  наблюдения  из

зоны Проксимы Центавра".

   Стройный красавец "Борн" на фоне черного звездного  неба,

разрезанного надвое белой рекой пламени, льющегося из фотон-

ных дюз, похожих на огромные блюдца...

   Красноватое облако, всплывшее навстречу...

   Маневры "Борна", пытающегося уклониться от встречи...

   Замедленная съемка позволяла отчетливо видеть, как радиа-

ционное облако со всех сторон охватывало корабль,  так и  не

сумевший  выскочить  из ловушки.  Очевидно,  в навигационной

системе случилась неисправность, оказавшаяся роковой...

   Невидимые простым  глазом  микрометеориты начали попадать

на внешнюю обшивку "Борна".  Они вздымали ввысь  фонтанчики,

похожие на маленькие гейзеры. Опытный капитан, Map Дон пони-

мал,  что это означает:  две - три минуты подобной бомбарди-

ровки  -  и  самая прочная нейтритовая оболочка рассыпается,

как песчаная стенка, сооруженная ребенком.

   Туманные скопления,   подобные  тому,  которое  встретило

"Борн",  представляют собой исключительно редкое  явление  в

космосе.  И тем не менее,  никто не застрахован от коварств,

которые таит в себе Пространство.

   Капитан Лерс погиб. Но Map Дона больше всего потрясли да-

же не документальные кадры, с протокольной точностью показы-

вавшие,  как  "Борн" разваливался в вакууме,  не трагический

лейтмотив плещущей мелодии, не причудливые обломки дюз, отб-

рошенных во все стороны страшной силой взорвавшегося реакто-

ра,- больше всего капитана Map Дона потряс тревожный женский

голос и полные внутренней силы слова:

      ...Что думал ты в последний час,

      Когда взметнулся и погас

      Огня сверкающего хвост,

      И миллионы дымных звезд

      Глядели на твою тюрьму,

      Летящую вперед, во тьму,

      Когда уснул экран слепой

      И всплыл сирены долгий вой?

      Что думал ты в последний раз,

      Не закрывая горьких глаз,

      Что вспоминал - один во мгле

      На обреченном корабле?

      Реактор стойкий, как солдат,

      Но страшен метеорный град

      И рубит молния мечом.

      Миг - ты задумался...

      О чем?

      О тайне космоса? О том,

      Как долог в небеса подъем?

      Как призрачен и зыбок бег?

      Стареет луч. А человек?!

      ...Смолк перед взрывом странный шум..

      Мне не узнать далеких дум,

      Но знаю - видел ты в тот миг

      Мучительно-прекрасный лик

      Земли в цвету и, в синь одет,

      Песчинки дальней ясный свет...

   "Стареет луч. А человек?.." - мысленно повторил Map Дон.-

"Все - словно обо мне",  подумал он,  отрывая усталый взгляд

от экрана воспроизведения.  Ничего утешительного!.. За время

сна капитана "Таира" не повстречала на своем пути  того,  на

что  в  глубине души все еще надеялся Map Дон.  Безжизненные

планеты,  опаленные радиацией... Чужие солнца фантастических

спектров... Бесконечные силовые поля, из которых "Таира" пи-

ла энергию на ходу... И далекие бесстрастные звезды, холодно

глядящие на свою добычу...

   Скорей бы снова уснуть.  Провалиться в черное небытие,  и

не думать,  не думать... Но прежде он должен сделать все не-

обходимое. Остается всего два часа...

   А может...  может,  ему еще посчастливится, и он встретит

братьев по разуму?  Человек обязан бороться до конца.  Он не

имеет права складывать руки. Мало ли было случаев, когда че-

ловек побеждал силы,  казалось,  в тысячи раз  превосходящие

его?

   И Map Дону припомнилось... Да, это случилось лишь за нес-

колько месяцев до несчастья, когда все было в порядке и "Та-

ире",  казалось, ничто не угрожало. Почему он из всех блоков

выбрал  с  полки именно этот,  со старинной стереофонической

приставкой?  И повествовал этот блок о событии, которое было

известно  Map  Дону  еще  со  времен интерната и из школьных

хрестоматий. Тем не менее он вынул блок из  ячейки,  бережно

отер его и еще раз перечитал надпись (даже буквы производили

впечатление старинных): "Неопалимая купина. Рассказ о столк-

новении Земли с кометой Островского".

   Map Дон пошел тогда в сферозал,  вставил блок в  проектор

и...  позабыл обо всем на свете. Шаровой экран воскресил пе-

ред ним драматическое событие полуторатысячелетней давности,

которое  - он понимал это - давно уже стало достоянием исто-

рии.  Картины грандиозной катастрофы вновь и вновь потрясали

воображение.  Самотверженные земляне спасли тогда планету от

гибели.  Точно рассчитав траекторию и импульс шальной кометы

с тяжелым ядром, шедшей прямо в направлении Земли, они суме-

ли в последний момент распылить ее ядерной вспышкой.  Но Го-

лубая красавица сильно пострадала...  Дикторский текст орга-

нично вплетался в ткань фильма.  С каждой фразой его  вокруг

Map Дона  развертывались картины - одна динамичней и красоч-

ней другой. Map Дон запомнил голос чтеца. Он звучал глухова-

то и внешне бесстрастно, но в нем чувствовались скрытая боль

и в то же время неиссякаемая гордость  за  деяния  Человека.

Капитан  записал  тогда этот голос.  И теперь он включил за-

пись,  снова и снова черпая силу в рассказе об  удивительном

мужестве землян.

       Чужой звезды огонь нагой

       Лизнул земное поднебесье,

       И мир качнулся под ногой,

       Нарушив зыбкость равновесья.

       Рванулись реки под уздой,

       Припомнив прежние обиды,

       Утратив призрачный покой,

       Заколебались пирамиды.

       И только гордый человек

       Не дрогнул перед произволом,

       Кинжален был ракетный бег,

       А он - по-прежнему веселым.

       Он вспышкой разметал беду,

       Поспорил с огненной рекою,

       Чужую дымную звезду

       Он оттолкнул своей рукою.

       Была горячей та звезда...

       Что делать? Мир не застрахован.

       Горели горько города,

       Был воздух ужасом окован.

       Но все поправил человек,

       Взметнул сады на поле боя,

       И краше прежнего Казбек

       Вписался в небо голубое.

       Прозрачных зданий виражи

       Былую боль перечеркнули.

       Земля, потомку расскажи,

       Как мы из смерти в жизнь шагнули.

       О том расскажут всплески гор,

       Оплавленные адским светом,

       Глаза холодные озер,

       На мир глядящие с приветом,

       Покойно спящая в тиши

       Необозримая равнина

       И человеческой души

       Неопалимая купина.

   Беда пришла, когда ее меньше всего можно ожидать.

   Стены кают-компании  излучали  затененный солнечный свет.

Map Дон только что вернулся из штурманского отсека, и теперь

он с удовольствием потягивал чай. В качалке напротив устрои-

лась Лина.  Она вышивала на пяльцах,  чуть нахмурив брови  -

точь-в-точь  Марта.  Белковые  роботы  последних  серий были

очень похожи на людей.  На какой-то миг Map Дону показалось,

что он дома, в Зеленом городке. Map Дон со вздохом отодвинул

пустую чашку-тут же ее убрали услужливые руки  механического

кока-и принялся вытирать салфеткой палец,  на который капнул

джем.

   - Знаете,  - сказала Лина озабоченным голосом,  отрываясь

от работы,- надо добавить кислорода в атмосферу фаун-отсека.

   - А что там?

   - Сейчас ведь весна по-земному... Много новых зверюшек. И

в воздухе необычно повысился процент углекислоты - я сегодня

была там и проверяла.

   - Ну,  что ж. Сделаем, Лина,- улыбнулся Map Дон вставая.-

Все в руках человека!

   - И поэтому пойдите,  помойте руки,  - улыбнулась в ответ

Лина, вновь опуская глаза.

   Пронзительный гонг  -  вестник  беды  - не сразу дошел до

слуха Map Дона. Лишь при повторном ударе он вздрогнул и выс-

кочил в коридор вслед за Линой, оставившей люк открытым.

   Вспыхнувшие на стенах оранжевые стрелы указывали в сторо-

ну носовой части "Таиры". Map Дона то и дело обгоняли белко-

вые роботы,  спешившие из всех сил. Роботы делали гигантские

прыжки  (сила  тяжести  на корабле составляла менее четверти

земной).  На ходу они оживленно переговаривались, вращая го-

ловными антеннами.  Казалось, каким-то чудом роботы не заде-

вали капитана.

   Когда Map Дон добежал до носового отсека и ввалился туда,

еле переводя дыхание,  его встретила мертвая тишина.  Роботы

почтительно  расступились,  давая  дорогу капитану.  Map Дон

шагнул вперед и остановился.  Нельзя было понять,  что прои-

зошло. Свершилась какая-то неуловимая перемена, но какая?

   - Одна из жизненных систем "Таиры" нарушена,  -  пробасил

коренастый робот-штурман, стоявший рядом.

   Только тут Map Дон заметил, что инфраэкран корабля стран-

но темен.  Все восемнадцать лет полета Map Дон привык видеть

его синеголубым...

   В полном  безмолвии  человек все крутил и дергал верньеры

настройки, но огромный глаз корабля оставался темным.

   - Всем!  - сказал капитан,  выпрямившись наконец. Антенны

роботов замерли,  впитывая команду.  - Необходимо  проверить

каждую  систему "Таиры",- человек старался,  чтобы голос его

звучал ровно.- О неисправностях докладывайте с места.  Прис-

тупайте!

   Мгновенно в воздухе зашелестело.  Роботы, что-то решая на

ходу,  двинулись  -  каждый  на свой участок корабля.  Отсек

опустел.

   Map Дон  подошел к обзорному экрану и включил его,  гото-

вясь принимать донесения. Перед капитаном, занимая почти всю

плоскость экрана,  вспыхнул знакомый контур "Таиры". Все от-

секи огромного корабля гармонично соединялись,  образуя еди-

ное тело.  Хвостовые дюзы слабо мерцали - следствие недавней

бомбардировки космическими лучами.  Почти посредине  "Таиру"

окольцовывало выпуклое покрытие оранжерейных отсеков.  Нейт-

ритовые раскрылья выдавались широко в стороны-земным  созда-

телям  корабля не приходилось опасаться воздушного сопротив-

ления: на космических трассах царствует вакуум... Даже стар-

товала "Таира" не с земного астродрома, а с лунного,-инжене-

ры пошли на это,  чтобы избежать атмосферных помех при взле-

те.

   Собственно говоря, капитан разослал роботов на все участ-

ки лишь для очистки совести. Map Дон чувствовал "Таиру", как

собственное тело,  и у него созрело одно подозрение, в кото-

ром он не смел признаться самому себе.

   Один за другим роботы докладывали,  что  на  их  участках

повреждений нет,  и каждый раз лицо капитана становилось все

угрюмей. Круг неотвратимо сужался.

   - Говорит  Крельшо,- передала мембрана,  но капитан узнал

бы постоянного партнера по шахматам и без представления,  по

одному голосу. За долгие годы полета Map Дон научился разли-

чать роботов, как самых близких своих друзей, хотя сторонне-

му  наблюдателю  они показались бы схожими между собой,  как

две,  а точнее - как тридцать две капли воды. Любопытно было

наблюдать,  как с годами в каждом роботе все более явственно

проступали черты его воспитателя, и таким образом к капитану

как бы являлись приятели после долгой разлуки.

   - Говорит Крельшо,- повторила мембрана.  Экран на миг по-

гас,  затем из глубины его выплыл сплюснутый серебристый шар

- в нем,  окруженное прокладками "магнитных подушек", храни-

лось  аннигиляционное топливо - антивещество,  хлеб "Таиры",

все время автоматически пополняемый. Рядом с хранилищем сто-

ял Крельшо.  Капитану даже показалось, что робот улыбается,-

впрочем,  это,  наверно, была игра светотени на широком ску-

ластом лице Крельшо.

   - Антибак в порядке,  - сказал Крельшо,  хлопнув жилистой

лапой  по  светлой  поверхности шара.- Аннигиляция идет нор-

мально...

   - Хорошо. Возвращайся, - ответил Map Дон.

   - Докладывает Лина,- прожурчала мембрана.

   Изображение на экране сменилось.  Стройная фигура хозяйки

фаун-отсека ничуть не проигрывала от соседства с белоснежной

газелью. Капитан загляделся на Лину. Такой была Марта, когда

он улетал. Роботы, в отличие от людей, не старели...

   Густые заросли  сахарного  тростника  наполовину скрывали

Лину и грациозное животное.

   - Фаун-отсек в порядке,- сказала Лина,  и в голосе ее Map

Дон услышал нотки гордости.

   "И тут в порядке,- подумал капитан, отирая лоб.- Уж лучше

бы здесь, чем там...".

   И Map Дон почти не удивился,  когда на экране трагическим

вестником несчастья всплыл иссиня-смуглый Лин Бел (его  вос-

питателем на Земле был африканец).

   - Разрушен лазерный  ориентатор...-  Сухой  голос  робота

лишь подчеркивал страшный смысл его слов.

   - Чем? - выдохнул капитан.

   - Одиночный  электрон  субсветовой скорости попал в крис-

талл. Произошел микровзрыв.

   Ориентатор... глаз "Таиры".. Звездолет ослеп.

   И надо же,  чтобы это произошло уже на обратном пути. Как

разыскать  теперь в звездном хаосе родное Солнце,  такое бе-

зумно далекое?  Земля...  Она мгновенно скрылась для "Таиры"

за семью печатями.

   Много бессонных ночей провел капитан вместе со своим пер-

вым  помощником Робом и другими,  обдумывая выход из положе-

ния. Разыскать Солнце среди звезд с помощью средств астроно-

мии  не представлялось возможным.  Держаться ранее принятого

курса? Но это бессмысленно: "Таира" ежесекундно подвергается

воздействиям мощных силовых полей, она подобна лодке, плыву-

щей без ориентира по бурному морю.  Чего стоит в таких усло-

виях  однажды  заданный  курс?  Легкая маневренность "Таиры"

обернулась против нее самой.

   С решением нельзя было медлить.

   Map Дон и Роб собрали  и  тщательно  закодировали  данные

важнейших  систем  "Таиры".  На это ушло около четырех суток

кропотливой работы.  Вся огромная  информация  .-  наряду  с

собственными  соображениями - была введена затем в Централь-

ный мозг корабля.

   С замиранием сердца ждал капитан решения. А что если мозг

станет в тупик?  Ведь может же оказаться, что введенные дан-

ные противоречивы, и разумного выхода из создавшегося тупика

нет,  другими словами -  остается  лететь  вслепую,  наугад,

навстречу неизбежному...

   Минуты напряженно тянулись, и лишь реле времени мигало на

пульте,  нарушая однообразие. Но вот по матовой сфере, увен-

чивающей Центральный  мозг,  побежала,  разворачиваясь  спи-

ралью,  змееподобная  пунктирная  линия.  Map Дон облегченно

вздохнул: линия означала, что Мозг решил данную ему логичес-

кую задачу.

   Капитан подошел вплотную к установке, и из узкой щели вы-

водящего устройства прямо в руки ему скользнула твердая пер-

фолента со множеством пробитых в ней круглых отверстий.  Об-

ращаться  к  помощи дешифратора не было надобности - Map Дон

умел читать код с листа. Капитан поднял ленту на свет и зал-

пом прочел поразительный ответ Центрального мозга...

   Мозг подтвердил,  что исправить систему наведения "Таиры"

в условиях полета невозможно.  Притормозить же для этого ко-

рабль - это значит обречь себя на гибель без борьбы, так как

разогнать  его  потом  до нужной скорости не удастся.  Между

тем,  используя попутные магнитные поля в качестве ускорите-

лей, "Таира" может двигаться неограниченно долго - в масшта-

бах многих тысячелетий.

   Да, но  что  тысячелетия,  если жизнь человека охватывает

едва сотню лет?..  Капитан на миг оторвался от перфоленты  и

потер лоб:  уж не забыл ли Центральный мозг, чего доброго, о

времени человеческой жизни? Оказалось - не забыл...

   Жкзнь человека можно значительно растянуть с помощью ана-

биоза,  сообщала далее лента. Речь идет об установке прерыв-

ного  анабиоза.  Один  цикл его составляет сорок лет,  затем

следует необходимый для организма четырехчасовым перерыв - и

снова сон...  Что касается "Таиры",  то она должна все время

лететь в направлении, на котором наиболее вероятна встреча с

разумной  жизнью,  с высокой цивилизацией.  Это единственный

шанс встретить братьев по разуму...

   - Каков  же этот курс?  - выкрикнул капитан в рупор Цент-

рального мозга, оторвавшись от ленты.

   - Нужный для киберштурмана код будет выдан через двадцать

пять минут,  после сравнительного  изучения  всех  известных

астроданных,- бесстрастно прогудел в ответ рупор.

   Но дальше, дальше...

   Роботы должны умереть раньше человека.  Анабиозу белковые

братья не поддаются,  а сердце каждого  рассчитано  лишь  на

двести семьдесят лет,  и запасных сердец на корабле нет. Кто

же мог предположить,  что с "Таирой" случится такое?..  Зато

Роб... Роб наверняка переживет всех: у него гелиевое сердце,

которого хватит надолго.  "Роб с точки зрения человека прак-

тически  бессмертен",  -  так  выразил эту мысль Центральный

мозг.

   Антенны "Таиры"  будут  непрерывно  излучать в окружающее

пространство универсальные сигналы  бедствия.  Они  исключи-

тельно просты,  эти сигналы, и разумные существа, поймав их,

несомненно догадаются,  что на борту  корабля  находятся  их

собратья,  и  найдут  способ притормозить бег "Таиры" или во

всяком случае дать ответный сигнал, и тогда сам киберштурман

замедлит  астролет.  А  пока...  пока  организм  должен нить

жизнь,  как гурман пьет редкое вино,- не спеша и  маленькими

глотками...

   Полтора часа! Только полтора часа остается до того момен-

та, как он должен погрузиться в анабиотическую ванну. Но че-

го он ищет,  этот одинокий человек,  в пустынных отсеках ко-

рабля?..  Слабого  как тростник капитана повсюду сопровождал

заботливый Роб. Он даже предложил побрить Map Дона, но капи-

тан торопился куда-то.

   - Через сорок лет,- сказал он,  силясь улыбнуться, и про-

вел пальцем по подбородку,- тогда моей бороде как раз испол-

нятся сутки!..

   "Снова спешит к ней, как и в прошлый раз", - подумал Роб,

поддерживая капитана за плечо. Они шли по коридору в направ-

лении седьмого отсека.

   В одно из предыдущих пробуждений Map Дона никто не встре-

тил, кроме Роба. Оставив Роба у пульта, капитан долго бродил

по пустынным коридорам и отсекам "Таиры".

   ...Почуяв, что сердца их начинают отказывать,  все белко-

вые братья собрались в штурманской рубке. Здесь их и настиг-

ла необратимая смерть.

   Бежали минуты,  а капитан все стоял посреди рубки,  окру-

женный своим мертвым экипажем.

   Роботы застыли в самых разнообразных позах.  Лин Бел рас-

тянулся навзничь,  словно пораженный молнией.  Крельшо лежал

скорченный в углу, возле дешифратора. Лина казалось, прикор-

нула, свернувшись калачиком в глубоком штурманском кресле.

   Затем с помощью Роба Map Дон  перетащил  всех  роботов  в

седьмой отсек,  который мог сообщаться с внешним миром. Лину

он осторожно уложил на узкую подвесную койку,  затем опустил

виниловый полог.

   - Откроешь кингстон,  Роб,- негромко сказал капитан и вы-

шел из отсека. Вакуум и температура абсолютного нуля навечно

сохранят теперь тела белковых братьев...

   В коридоре Map Дона легко догнал Роб.

   - Приказ выполнен,  капитан,  - сказал он. Время было уже

на исходе.

   - Вот что...- сказал Map Дон после долгой паузы,  в тече-

ние  которой  они успели дойти почти до отсека Долгого сна.-

Когда я...  В общем, когда все кончится, перенесешь меня ту-

да... в седьмой отсек...

   Остается лишь час...

   Map Дон торопливо надел и проверил космоскафандр. Седьмой

отсек встретил его мертвой тишиной. Серебряная изморозь лег-

ла  на  стены и все предметы.  На полу блестели капельки за-

мерзшей ртути,  выкатившейся из какого-то разбитого прибора.

Map Дон подошел к Лине и застыл,  вглядываясь в ее лицо, так

странно напоминавшее ему лицо Марты.

   - Время,  капитан,-  очнулся он от короткой реплики Роба,

неслышно подошедшего сзади.

   Map Дон глянул на часы - оставалось совсем немного,  едва

хватит, чтобы добраться до отсека сна.

   Еще раз оглянувшись,  капитан вышел, и тяжкий герметичес-

кий люк захлопнулся за ним, больно отдавшись в сердце.

   Человек глубоко вздохнул и закрыл глаза. Он почувствовал,

как от пальцев ног медленно наползает волна онемения. Анаби-

оз вступал в свои права.  К расслабленному телу со всех сто-

рон,  словно живые, тянулись отростки. Слуха капитана косну-

лась прекрасная музыка, но он знал, что это только результат

воздействия препарата сна на слуховой  нерв.  Действительно,

через  несколько  минут музыка стала звучать глуше и наконец

смолкла.

   Когда некоторое  время  спустя в отсек заглянул бессонный

Роб, капитан уже спал...

                   ПРИКЛЮЧЕНИЯ НА АЛАРДИ

                          Повесть

   После семи долгих лет ракетного времени фотонный  звездо-

лет "Каравелла" вошел в зону Проксимы - цели своего полета.

   Первым из тревожных признаков были назойливые радиосигна-

лы неизвестного происхождения. Они лились непрерывно, усили-

ваясь по мере приближения к загадочной звезде.  Кир, специа-

лист по дешифровке, сумел уловить в потоке импульсов опреде-

ленные закономерности, но разобраться в них до конца ему ни-

как не удавалось.

   - Дыхание протуберанцев?  - вслух подумал штурман.  Сощу-

рясь, он всматривался в серую поверхность пультового экрана,

по которой, весело подскакивая, бежали острые пики.

   Капитан, стоявший  сзади,  молча покачал головой.  В зер-

кальце штурман увидел,  что брови капитана нахмурены. Из ру-

пора доносились разнообразные шорохи и визг.

   - Это,  наверно, последнее, что он слышал, - сказал капи-

тан.  - Не могу... - Протянув руку, он отключил рупор. В от-

секе царила тишина.

   - Через несколько часов можно включать торможение, - про-

говорил штурман.- Локаторы нащупали Аларди.

   - Хорошо. Займись этим, Алексей, а я проверю аннигилятор.

   Дверь штурманского отсека бесшумно захлопнулась за  капи-

таном.

   Два человека и двенадцать роботов - весь экипаж "Каравел-

лы"  - собрался перед огромным вогнутым овалом Головного эк-

рана.  Из глубины его,  откуда-то слева,  медленно выплывала

красноватая,  изрытая кратерами поверхность.  Уже можно было

различить островерхие скалы, отбрасывавшие резкие фиолетовые

тени.  Кир включил усилитель, и поверхность Аларди приблизи-

лась скачком, заполнив экран.

   Капитан Голубничий  умудрялся  одновременнно  следить  за

курсом "Каравеллы":  корабль в соответствии с программой на-

чинал выходить на эллиптическую орбиту, одним из фокусов ко-

торой служила планета. Планета, видимо, была лишена атмосфе-

ры,  поэтому  ее  удаленная поверхность была видна на экране

"Каравеллы" весьма отчетливо.

   Внезапно Кир,  указав шупальцем на какую-то точку экрана,

издал короткий предупредительный сигнал.  От  рябой  изрытой

поверхности  планеты  медленно  отделялось маленькое белесое

облачко...  Оно росло на глазах.  Оторвавшись наконец от по-

верхности, облачко двинулось наперерез "Каравелле".

   Нужно было принимать решение.

   - Необходимо избежать встречи,  - отдал капитан стратеги-

ческую команду.  Роботы тотчас бросились исполнять приказ  -

каждый из них на свой участок. Для корректировки хода "Кара-

веллы" реакция человеческого восприятия была бы слишком  за-

медленной.

   Через несколько секунд капитан и штурман остались у пуль-

та одни.  Между тем облачко, вначале такое безобидное, росло

подобно снежному кому. Вскоре властная сила вдавила капитана

и штурмана в глубокие противоперегрузочные кресла.  Это "Ка-

равелла" сделала маневр, пытаясь уклониться от встречи с не-

известным объектом.  Поразительная вещь! Облако в тот же миг

также изменило курс и продолжало стремительно мчаться  навс-

тречу кораблю.

   "Похоже, что его кто-то корректирует с Аларди",  -  мель-

кнуло  у  штурмана.  Расстояние между облаком и "Каравеллой"

сокращалось с каждым мгновением.  Сумасшедшие толчки швыряли

людей  в разные стороны,  так что ремни,  привязывавшие их к

креслам,  едва не лопались. Но стало ясно, что все искусство

Кира уже не поможет. Встреча была неизбежной.

   - Закрой глаза! - успел крикнуть Голубничий.

   Экран на  пульте вспыхнул,  подобно маленькому солнцу.  В

тот же миг страшный удар потряс корабль.

   Штурман Алексей Николаевич Сибиряков очнулся от сверлящей

боли в висках. Он открыл глаза, но вокруг царила полная тем-

нота. Голову что-то сдавливало. Штурман пошевелился и засто-

нал.

   - Жив? - услышал он глуховатый голос капитана, и заботли-

вая рука поправила на лбу Алексея влажную повязку.

   - Что с "Каравеллой"?  - ответил штурман вопросом на воп-

рос.

   - Потеряла управление.  Роботы занимаются проверкой внут-

ренних систем.

   - А...  Сколько прошло?  - спросил Алексей, делая попытку

подняться.

   - Полчаса.

   - Темно,  как в могиле, - слабым голосом проговорил штур-

ман. - Неужели взрыв мог прервать люминесценцию?

   К штурману мягко подкатился Кир. Он осторожно обвил плечи

Алексея чутким щупальцем.

   - Включи хотя бы лучевик, Петр, - попросил штурман.

   Капитан глянул  на  стены  отсека,  с которых лился яркий

дневной свет люминофоров, и до крови прикусил губу.

   - Леша, ты потерял зрение... - тихо сказал он и подошел к

другу.

   В открытый люк лихо влетел Энквен.

   - Системы проверены, - доложил он капитану, - можно прис-

тупать к наружному осмотру "Каравеллы".

   За то время,  которое штурман лежал без сознания,  экипаж

"Каравеллы" сумел убедиться в самом страшном: ракета потеря-

ла не только управление,  но и глаза -  телесистема  корабля

вышла из строя.  Неизвестно было даже,  где сейчас находится

ракета.  Может быть, она медленно падает на Аларди? А может,

отброшенный  взорвавшимся  облаком беспомощный корабль летит

по бесконечной гиперболе,  превратившись в маленькое  косми-

ческое тело? И сколько протянется состояние полной неизвест-

ности?  Каждую минуту можно было ожидать катастрофы.  То  ли

астероид  пробьет  магнитную  защиту  и  врежется в стальную

грудь ракеты (на подступах к Аларди локаторы "Каравеллы" за-

фиксировали несметное количество астероидов),- и тогда мгно-

венная вспышка отметит место гибели звездолета.  То  ли  сам

корабль,  как слепой щенок,  ткнется в неприветливую поверх-

ность первого встречного небесного тела.

   Между тем выходные люки "Каравеллы" заклинилась, и, чтобы

выйти наружу и произвести все необходимое,  роботам пришлось

немало повозиться.

   Капитан взял с собой Кира и Энквена.

   Трое вошли в круглую герметическую кабину,  Кир, вошедший

последним, захлопнул за собой блестящий люк. Голубничий лов-

кими движениями облачился в космоскафандр, после чего Энквен

включил вакуумное устройство. Давление воздуха в кабине рез-

ко пошло на убыль.  Сразу выходить наружу было опасно; из-за

слишком большого для человеческого организма перепада давле-

ний.

   Наконец трое вышли  наружу.  Перед  капитаном  раскрылась

фантастическая картина. В густой, почти осязаемой тьме туск-

ло светились серебристые бока "Каравеллы". Безжизненные дюзы

- до них отсюда было добрых четыре километра - слабо вырисо-

вывались своими плавными линиями.  А внизу...  У Голубничего

захватило  дух.  Такого ему еще не приходилось видеть.  Там,

вдали,  на страшной глубине,  расстилалась огромная вогнутая

чаша, вся она красновато светилась. Вогнутость, конечно, бы-

ла лишь оптическим обманом - капитан знал,  что такой всегда

представляется  выпуклая поверхность с большой высоты.  Края

гигантской чаши были окаймлены причудливыми фиолетовыми  пи-

ками.

   - Это Аларди - планета системы Центавра, - уверенно сооб-

щил Кир, закончив астрономические измерения.

   С трудом оторвавшись от грандиозного зрелища, капитан ве-

лел приступать к осмотру.

   "...Давняя моя мечта!  Наконец-то ты  сбылась.  Вот  она,

Аларди, рукой подать. В каких-то пяти тысячах километров по-

до мной расстилается  ее  таинственная  почва.  Ну,  что  ж.

Здравствуй, Аларди! Однако неприветлива ты к гостям. Или это

в твоем обычае - так встречать  пришельцев?  Но  погоди,  мы

вырвем твои тайны!

   Времени немного,  поэтому постараюсь зафиксировать  глав-

ное.  С момента катастрофы прошло уже шесть часов,  или чет-

верть суток, в милых земных единицах. Восстановление жизнен-

ных систем корабля, поврежденных взрывом, завершается. Рабо-

тами теперь руководит старший механик.  О ходе работ он док-

ладывает  мне  по  радио  каждый час.  Сейчас я сижу рядом с

Алексеем.  Состояние его не улучшилось. По всей вероятности,

это не шок зрительного нерва,  а что-то гораздо хуже. Боюсь,

что глаза Алексея поразило неизвестное излучение,  возникшее

при вспышке экрана.

   Вспоминаю случай с молодым кибером Рагозиным. Я вел тогда

"Норт". Мы высадились на новую планету, и Василия Рагозина -

единственного из экспедиции-поразило тогда  неизвестное  би-

оизлучение.  Наш общий любимец Василий ослеп. По возвращении

мы доставили его в межпланетную клинику академика Иро  Мичи.

Василия тогда вылечили, он стал видеть по-прежнему. Но можно

ли провести аналогию между этими двумя  случаями?  И  потом,

как узнать, в чем состоял метод Иро Мичи?"

   Голубничий выключил фиксатор, задумался.

   - Ты здесь, капитан? - послышался голос Сибирякова.

   - Я рядом, Алеша.

   - Сидишь тихо, - я думал, ушел. Напиться бы...

   Быстро перебирая руками гибкий трос, капитан переместился

к противоположной стене и,  раскрыв маленькие дверцы,  вынул

оттуда прозрачную грушу  из  синтетика,  наполненную  водой.

Вернувшись, он подал грушу штурману, и тот с жадностью выпил

ее почти всю, постепенно выдавливая. Несколько капель проли-

лось, - соединившись в один сверкающий шарик, они образовали

еще одно невесомое тело,  которое медленно поплыло в  прост-

ранстве отсека.

   Невесомость на корабле наступила в тот самый момент, ког-

да  двигатели "Каравеллы" смолкли,  и она превратилась в ис-

кусственный спутник планеты Аларди.

   Капитан нелепо  висел  в  воздухе,  но ему было покойно и

удобно.  Вообще в состоянии невесомости любая поза  казалась

естественной, так как понятия "верх" и "низ", "пол" и "пото-

лок" утрачивали всякий смысл.  Голубничий снова включил фик-

сатор мыслей, и биотоки его головного мозга опять стали пос-

лушно преобразовываться в магнитные колебания, которые запи-

сывались на запоминающую ленту.

   "Уже поставлен на место смещенный взрывом главный парабо-

лический отражатель "Каравеллы". Скоро вновь увидят окружаю-

щий мир глаза корабля...- но, увы, не глаза Алексея..."

   Петр бросил взгляд на штурмана.  Тот прикрыл глаза и, ка-

залось, задремал.

   "Позавчера на  ракете-спутнике  отправил  на  поверхность

Аларди Кира и Энквена.  Прошло уже сорок восемь часов  -  их

нет.  А  я  велел роботам возвратиться через двадцать четыре

часа,  причем радировать каждый час обо  всем  происходящем.

Однако всего поступило лишь три радиограммы. Вот они.

   Первая. Благополучно достигли поверхности.  Почва покрыта

оранжевой  пылью.  Толщина  слоя достигает метра.  Под пылью

прощупывается твердая скальная поверхность.  Берем  курс  на

скалы - до них примерно тридцать пять километров. Результаты

оперативного анализа горных пород сообщим позже.

   Вторая радиограмма, полученная ровно час спустя. Достигли

горной складки.  Скалы состоят из трех видов  пород.  Первая

группа - массивные, сглаженных очертаний базальты, вероятно,

вулканического происхождения. Цвет серо-черный. Вторая груп-

па - круглые конусообразные холмы, безукоризненной геометри-

ческой формы.  Их состав и структуру определить пока не уда-

лось.  Для рентгеновских лучей вещество, из которого состоят

эти холмы, почти непроницаемо. Во всяком случае, среди пород

Земли  и других планет Солнечной системы нет хотя бы прибли-

зительного аналога веществу,  из которого составлены круглые

холмы.  Наконец, всю груду скал окаймляют чрезвычайно острые

и высокие пики.  Состоят они из  аллотропного  видоизменения

углерода,  известного на Земле под названием алмаза. Продол-

жаем движение в глубь алмазной гряды.

   Третья радиограмма  состояла из отрывочных фраз,  которые

мы с Алексеем не смогли расшифровать до конца. Это были, ве-

роятно,  быстрый обмен мыслями и координация действий Кира и

Энквена перед лицом внезапно  возникшей  опасности.  Привожу

текст.

   "...За мной... Слева опасность! Не стреляй - возможна де-

тонация. Антивещество... Помоги!.."

   В этом месте сигналы оборвались и больше уже не возобнов-

лялись...

   Капитан снял клеммы и спрятал в нагрудный  карман  фикса-

тор-дневник,  как  он его называл.  Приглушенно пробили часы

(бой хронометра люди включили для того, чтобы тишина на "Ка-

равелле" не была такой гнетущей).  Тихий звук разбудил Алек-

сея.

   - Ну, что? - быстро спросил он.

   - Пока ничего нет,  - ответил Голубничий,  приближаясь  к

штурману.  Тот сидел в кресле, напряженно выпрямившись. Нез-

рячие глаза Алексея были широко раскрыты, руки крепко сжима-

ли упругие подлокотники. Петр положил руку на плечо друга.

   - Полегчало? - спросил он. Накануне Алексею пришлось при-

нять  двойную  дозу  электросна,  потому  что  после роковой

вспышки ему ни разу не удалось уснуть: голову сверлила прон-

зительная боль.

   Вместо ответа штурман покачал головой.

   - Может быть, еще электросон?.. - начал Петр.

   - Послушай,  - перебил штурман, - давай все-таки попробу-

ем. Я настаиваю.

   - Риск...

   - Риск!  Как будто мы,  астронавты, и так не рискуем еже-

часно!  Я должен,  понимаешь,  должен увидеть Аларди  своими

глазами. Это цель моей жизни.

   - И потом, у нас нет точных данных об электрансе.

   - Но ты же помнишь ту телепередачу из клиники Иро Мичи?

   - Говорю тебе - в самых общих чертах.

   - Пусть.  Остальное  рассчитаем  с помощью Большого мозга

"Каравеллы". Молчишь? - Алексей тяжело задышал. - Здесь, на-

конец,  погиб мой сын, и я имею право рискнуть жизнью, чтобы

своими глазами...

   - Успокойся, Алеша. Могу еще раз повторить то, что помню.

Организм ослепшего в течение нескольких миллионных долей се-

кунды подвергается сложно распределенному напряжению,  кото-

рое достигает в наивысший момент сорока тысяч вольт. Ну, до-

пустим,расчет поля я возьму на себя.  Но вся суть в том, что

все жизненно важные центры  организма  Иро  Мичи  блокировал

введением какого-то биофактора.  А какого именно - я не пом-

ню...

   После нескольких  минут тяжелого молчания штурман спросил

устало:

   - Ты хорошо расшифровал радиограммы?  Кир и Энквен, - они

не наткнулись там на... остатки ракеты Володи?

   - Нет,  в трех сообщениях нет.  Но,  наверно, в последую-

щих...

   Кроваво-красный карлик Проксима Центавра уже немало деся-

тилетий приковывал к себе взоры жителей Земли.  Много  инте-

ресного и непонятного таила в себе эта звезда. Особое внима-

ние привлекала Аларди - таинственная планета системы Прокси-

ма.  Много  важного  для  землян ожидали ученые встретить на

этой планете.  Но, пожалуй, наибольшую ценность представляли

предполагаемые залежи компактного антивещества,  столь необ-

ходимого для трансгалактических экспедиций, которые уже пла-

нировались Высшим координационным советом Земли.

   Недостатка в добровольцах,  желающих лететь на Аларди, не

было.  Со всех концов Солнечной системы в Совет Земли посту-

пали письма, авторы которых просили разрешить им участвовать

в полете.

   К этому времени Зеленый городок  -  крупнейший  центр  по

созданию  кибернетических  роботов - закончил обучение новой

группы роботов,  неизмеримо более совершенных по сравнению с

работавшими до сих пор.  После долгих тренировок и провероч-

ных вылетов,  производимых с этой новой  группой,  институт,

готовивший экспедицию на Аларди, пришел к выводу, что из ро-

ботов можно составить экипаж звездолета;  но  для  этого  во

главе надо поставить капитана - человека, который мужество и

отвагу соединяет с хладнокровием,  а также быстротой и трез-

востью оценок. Необходимо было, чтобы капитан обладал глубо-

кими познаниями в космогонии и физике.  Главное же - капитан

должен  быть  коротко  знаком с роботами с самого момента их

создания,  а для этого - с самого начала участвовать в  про-

цессе обучения роботов.

   После долгих раздумий Совет остановил выбор на  Владимире

Сибирякове,  молодом  киберинженере  Зеленого  городка.  Его

отец,  профессор Алексей Сибиряков,  возглавлявший  одну  из

секций Зеленого городка,  горячо поддержал рекомендацию. Не-

чего и говорить,  как счастлив был Владимир:  то,  о чем  он

только мечтал, вдруг осуществилось. Владимир за полтора года

сумел окончить марсианскую Школу звездных капитанов. К этому

времени    завершилась   постройка   прямоточного   ионолета

"Всплеск", предназначенного для полета на Аларди.

   Наконец "Всплеск"  стартовал  с лунного космодрома,  взяв

курс на Проксиму.

   Это был  первый  полет на корабле,  весь экипаж которого,

исключая капитана,  состоял из роботов.  Нечего и  говорить,

какое это имело значение для будущего космонавтики.

   Из полета Владимир Сибиряков не вернулся. Последняя ради-

одепеша  от  него  пришла,  когда "Всплеск" вошел уже в зону

Проксимы Центавра. К сожалению, космические помехи настолько

исказили депешу,  что расшифровать ее почти не удалось. Ясно

было только, что "Всплекс" попал в беду.

   Горе профессора Сибирякова, потерявшего единственного сы-

на,  было неутешным.  Но он нашел в себе силу воли закончить

Академию штурманов, а затем сумел убедить Совет Земли, и его

назначили штурманом на "Каравеллу" - второй корабль  землян,

идущий на Аларди.

   Кир изо всех своих могучих сил  барахтался  в  необычайно

вязкой ледяной жидкости,  барахтался до тех пор, пока не по-

нял,  что это бессмысленно.  Тогда робот затих и, втянув щу-

пальца,  принялся  вспоминать и анализировать недавние собы-

тия. Два переломленных щупальца сильно "ныли",  и Кир выклю-

чил их.  Возможность выключать боль - и не только у  робота,

но  и у человека - это было одно из многочисленных изобрете-

ний профессора Алексея Николаевича Сибирякова.  Идея Сибиря-

кова  была  сразу  же подхвачена медиками Солнечной системы.

Сущность мысли профессора состояла в  следующем.  Что  такое

боль?  Это крик поврежденного органа о неисправности, а зна-

чит - об угрозе.  Скажем, человек поскользнулся и сломал но-

гу.  Нервы  ноги  тотчас  молнируют об этом головному мозгу,

молнируют пронзительной болью.

   - Хорошо,  я слышу,  - как бы отвечает безмолвно мозг,  -

сейчас приму меры. прикажу телу ползти, позову на помощь лю-

дей!

   Но нога не унимается,  продолжает  мучительно  болеть.  А

ведь эта боль уже ни к чему, она сделала свое полезное дело,

сообщив мозгу о сломанной кости,  и  теперь  боль  идет  уже

только  во  вред,  раздражая  нервы и способствуя накоплению

токсинов в организме.  Следовательно, боль необходимо выклю-

чить.  Но как?  Людям к тому времени было известно множество

методов обезболивания. Институту Сибирякова удалось получить

новый  биофактор - его назвали гермин,  - который мог выклю-

чать боль в любом органе, причем длительность выключения оп-

ределялась дозой гермина.  Теперь гермин входил непременно в

аптечный набор любой звездной, да и не только звездной, экс-

педиции.  Там же,  в Зеленом городке, был разработан вариант

гермина для белковых роботов.

   Избавившись от  боли,  Кир снова и снова пытался наладить

свою рацию,  но все попытки были тщетны. Хуже всего было то,

что робот не мог даже определить, в чем состоит повреждение.

А ведь в создавшихся условиях рация была едва ли  не  единс-

твенной  надеждой Кира:  только с ее помощью он мог бы попы-

таться установить связь если не с "Каравеллой", то хотя бы с

Энквеном.

   Все произошло так неожиданно...

   До гряды  скал Кир и Энквен добрались быстро и без всяких

приключений.

   - Здесь столько информации, что на Земле ее не соберешь и

за тысячу лет, - сказал Кир, усиленно вращая антенной.

   - Только бы нам вернуться в целости,  - заметил более ос-

торожный Энквен (подобным  качеством  обладал  и  его  чело-

век-воспитатель там, в Зеленом городке).

   Аларди почти не имела атмосферы, поэтому роботы вели раз-

говор с помощью радиосигналов.

   ...По слегка всхолмленной поверхности, чемто напоминающей

песчаную пустыню, которые когда-то были и на Земле, а теперь

сохранились только в аравийском заповеднике,  - по  толстому

слою  оранжевой пыли,  глубоко погружая выпущенные до отказа

щупальца, быстро катились,  изредка подпрыгивая, два массив-

ных шара. Роботы могли включить реактивные двигатели, но ка-

питан запретил делать это без крайней необходимости,  опаса-

ясь,  что струя огня,  вырывающаяся из дюз, может вызвать на

поверхности Аларди взрыв или какую-нибудь  другую  непредви-

денную реакцию.

   Настороженно молчало все вокруг,  ни в  ком  не  вызывали

возмущения пришельцы из чужого мира.  Кто знает,  ступала ли

когда-нибудь в эту бархатистую пыль нога живого существа?

   Кир и  Энквен приблизились к скалам.  Перед ними возвыша-

лись суровые пики,  лишенные малейших признаков органической

жизни.  Наибольшее  недоумение  вызвали у роботов конические

холмы безукоризненной геометрической формы.  Сообразовавшись

со всем,  что он знал о горных породах, Кир решил, что перед

ним какой-то неведомый кристалл, некий гигантский аналог пе-

щерных сталактитов и сталагмитов. Но затем Кир включил рент-

геновский аппарат. Невероятно! Вещество, из которого состоя-

ли конические холмы, оказалось непроницаемым для самых жест-

ких гамма-лучей. Ни Земля, ни вообще какая-нибудь из извест-

ных человеку планет не знали подобных веществ.

   Подкатившись к одному из конусов,  Энквен принялся  уста-

навливать  локальный детонатор - прибор,  дающий возможность

производить направленный взрыв большой силы.

   - Зачем?  -  спросил у Энквена Кир,  находившийся немного

поодаль.

   - Хочу взять на "Каравеллу" образчик породы, - нехотя от-

ветил Энквен.

   - Не надо!  - бросился к нему Кир.  Но было поздно. Безз-

вучно полыхнул у основания конического  холма  слепяще-белый

взрыв.  Но странно: ни малейшей трещины, ни самой малой вмя-

тины не обозначилось на идеально  гладкой  светло-серой  по-

верхности конуса. И вдруг... "Как во сне" - мелькнуло у Кира

это заимствованное у человека сравнение. Что такое сон, Кир,

естественно,  не знал: он никогда не спал, и ему было незна-

комо подобное состояние.  Но Кир судил о сне по описаниям-он

очень любил читать (черта, перенятая у человека-воспитателя)

и все свободное время посвящал этому занятию. А читал он не-

обычайно  быстро  и  памятью  обладал,  как  и  его белковые

братья,  завидной.  (Не памяти ли Кир был обязан тем,  что в

течение  нескольких  недель обучения стал чемпионом Зеленого

городка по шахматам?)

   Конический холм не спеша приподнялся над почвой и двинул-

ся к опешившему роботу.  Энквен рванулся в  сторону,  но  на

мгновенье замешкался, зацепившись щупальцем за острый выступ

скалы.  Конус навис над роботом, а затем быстро опустился на

него.  Бросившийся  на  помощь Кир успел лишь заметить,  что

внутренность холма снизу была полая и пересекалась  во  всех

направлениях каким-то подобием лиан различной толщины.  Вне-

запно из вершины конуса ударил почти бесцветный луч,  и нео-

бычайной силы излучение потрясло Кира.  Достаточно было бы и

тысячной доли такого излучения,  чтобы убить человека: обыч-

ный космоскафандр не смог бы защитить его. Робот успел вклю-

чить реадвигатель и,  почти теряя способность  к  восприятию

внешнего мира - то, что человек называет сознанием, - все же

заметил,  что поднялся вверх метров на двести. Один из кону-

сов  также  взлетел  и  погнался за Киром.  Тем временем Кир

окончательно пришел в себя. Выбора не было. Враг, значитель-

но  более быстрый,  уже настигал его.  Быстро рассчитав ско-

рость и направление летящего за ним конуса, Кир хладнокровно

прицелился и выпустил в противника метровую ракету, предназ-

наченную для горных  работ  при  высадке.  Метровая  торпеда

стремительно  скользнула навстречу преследователю,  оставляя

за собой фосфоресцирующий шлейф. Мгновенно из вершины конуса

ударил луч все того же излучения. Ракета круто изменила тра-

екторию и,  пройдя в каких-нибудь трех метрах от конуса, ум-

чалась в пространство, не причинив конусу никакого вреда.

   В это время Кир заметил,  что из каждого конического хол-

ма,  оставшегося на поверхности Аларди, протянулся вверх уз-

кий голубоватый луч,  так что в итоге  образовался  круговой

частокол,  внутри  которого находился робот наедине со своим

врагом.  Используя двигатель на полную мощность, Киру до сих

пор кое-как удавалось избегать встречи с лучом смерти, исхо-

дящим из летающего холма.  Но остальные  лучи,  образовавшие

частокол, продолжали неотвратимо сближаться.

   Тогда у Кира мгновенно возник план. Обмануть своего прес-

ледователя  и  попытаться  уйти вверх со всей возможной ско-

ростью. Это могло дать шансы на спасение, так как сила излу-

чения - Кир знал это - резко падает с расстоянием. Робот ре-

шил пойти на хитрость.  Он  уменьшил  собственную  скорость,

сведя ее почти к нулю.  Необходимо было усыпить бдительность

врага.  Киру стало ясно,  что внутри конуса имеются и необы-

чайно развитый управляющий мозг,  и чуткие и точные исполни-

тельные органы.  В момент,  когда робот  остановился,  вдали

беззвучно полыхнул взрыв и высоко вверх поднялся подсвечива-

емый снизу грязно-белый гриб:  это потерявшая управление ра-

кета Кира врезалась в безжизненную поверхность Аларди.  Ощу-

тив далекий взрыв,  конус замер в нерешительности, очевидно,

опасаясь какого-нибудь подвоха со стороны Кира.  Но Кир, по-

виснув в пространстве, ничего не предпринимал. И конус - или

разумное существо, находившееся в нем, - осмелел.

   Он стал медленно приближаться  к  Киру,  очевидно,  желая

захватить его так же,  как был захвачен Энквен.  Луч смерти,

исходящий из вершины,  он выключил,  чтобы не повредить тро-

фей.  Этого только и ожидал Кир!  Робот успел заметить,  что

для включения луча нужно время. Доли секунды, - этого доста-

точно.  Как только луч погас, Кир на полную мощность включил

выхлоп...  Красный столб газов вырвался из дюз  со  страшной

силой, и Кир успел взлететь на добрый десяток километров. Но

в последний момент  два  луча,  идущих  снизу,  качнулись  и

скрестились на нем. Это были острые, как игла, лучи. Они на-

чисто срезали дюзы,  и координация движений у Кира расстрои-

лась.  Пролетев  еще немного по инерции,  Кир замер в прост-

ранстве, а потом рухнул с высоты вниз.

   "Сила тяжести  на Аларди ничтожна по сравнению с земной",

- это было последнее, что успел подумать Кир.

   ...Если бы житель Земли попал сюда,  его прежде всего по-

разило бы то, что он, возможно, назвал бы трехмерностью мира

алардиан.  Именно  трехмерным  назвал бы он это удивительное

царство,  ибо привычный ему земной  мир  можно  в  известном

смысле назвать двумерным:  ввиду значительного земного тяго-

тения вся жизнь человеческая в основном развивается  в  дву-

мерном пространстве  на шаровой,  а точнее - на геоидной по-

верхности планеты.  "Мы прикованы к Земле,  как Прометей - к

скале",  -  сказал  какой-то  древний поэт-землянин в минуту

черной меланхолии. Конечно, с тех пор многое изменилось. Че-

ловек научился преодолевать земное притяжение с помощью кос-

мических ракет. Да и на самой Земле он побеждал тяжесть. Но-

вые  синтетические  материалы  для строек делали архитектуру

земных сооружений все более независимой от тяготения; с каж-

дым годом все более смелые линии отмечали величественные со-

оружения Земли.  Все это так. И все-таки... Дома, нацеленные

прозрачными куполами ввысь,  упирались фундаментами в землю.

Ажурные мосты,  переброшенные через углубленные и выправлен-

ные русла рек,  также упирались обоими концами в земную поч-

ву. Да и ходил человек не по воздуху, а по ней - по жесткой,

каменистой,  или пыльной,  горячей,  или покрытой изумрудной

ласкающей травой,  или по залитой  зеркально-гладким  гудро-

ном, - человек ходил по Земле.

   В мире же, куда попал бы изумленный землянин, сила притя-

жения планеты почти не ощущалась.  И это,  конечно, не могло

не сказаться на жизни,  расцветшей на одной  стороне  Аларди

буйным цветом.

   Подобно древнему спутнику Земли - Луне,  которая обращена

к Земле все время одной стороной,  вела себя и Аларди по от-

ношению к своему солнцу - звезде Проксима Центавра. Впрочем,

звезда была двойная, и Аларди обращалась вокруг общего цент-

ра тяжести.  Часть поверхности, обращенная к багровому солн-

цу, была лишена признаков жизни: смертоносное излучение све-

тила убивало здесь все живое. Существовать здесь могли толь-

ко организмы,  защищенные цистой - оболочкой,  непроницаемой

для вредного излучения. С подобными существами и столкнулись

Кир  и Энквен.  Больше ничего живого на этой стороне планеты

не было.

   На другой  же  стороне маленькой планетки жизнь била клю-

чом! Причем жизнь трехмерная. Фантастических форм сооружения

свободно  висели  в пространстве,  прикрепляясь к почве лишь

немногочисленными гибкими соединениями.  Между ними беспоря-

дочно шныряли существа, по форме напоминающие сферу с колеб-

лющейся поверхностью.  Передвигались они довольно  быстро  и

как бы толчками.  Вся поверхность тела алардиан была покрыта

тонкой,  но чрезвычайно прочной органической оболочкой. Каж-

дое  существо  было  снабжено пятью длинными и цепкими лапа-

ми-щупальцами.  Эти организмы не знали слов  и  вообще  зву-

ков-они жили в мире полного безмолвия.  Ведь Аларди не имела

воздушной оболочки, способной передавать звуки. Существа об-

щались  друг  с  другом с помощью электромагнитных сигналов,

возбуждаемых биотоками мозга и усиливаемых специальным орга-

ном.

   ...Зрение Кира постепенно приспосабливалось к новым усло-

виям - нечто подобное не раз бывало на учениях в Зеленом го-

родке,  - вскоре робот стал кое-что разбирать.  До того  как

Кира поместили сюда, в эту оболочку, наполненную вязкой жид-

костью,  он успел несколько минут понаблюдать картины  жизни

алардиан,  необычайно остро врезавшиеся в его память.  Когда

он вернется на Землю - Голубую планету, миллиарды людей уви-

дят  эти  диковинные картины на экранах своих видеозоров,  -

Кир воспроизведет все,  до мельчайшей детали. Но это при ус-

ловии, что он возвратится на Землю...

   Вскоре Кир различил,  что оболочку, внутри которой он на-

ходится, цепко держат в лапах-щупальцах два существа неведо-

мого Киру вида.  Огромная информационная  память  робота  не

могла  найти в своих упорядоченных недрах ничего,  подобного

этим существам. На планетах околосолнечного пространства та-

ких существ не было.

   Существа, державшие Кира,  передвигались с  большой  ско-

ростью, по расчетам Кира - километров восемьсот в час. Поза-

ди таял легкий фосфоресцирующий след от трудолюбиво  пульси-

рующих двигателей.

   "Двигатели, безусловно,  искусственные, - решил Кир после

продолжительного наблюдения. - Но как удачно сливаются они с

живым организмом!  Они как бы вмонтированы в  тело,  являясь

его естественным продолжением".

   Вскоре строения алардиан кончились, и глубоко внизу снова

потянулась унылая равнина, озаряемая красноватым светом.

                           * * *

   Энквена доставили в круглое помещение, здесь щупальца ро-

бота намертво прикрепили какими-то зажимами к полу.

   Алардиане бороздили  пространство  во  всех направлениях.

Энквен жадно фиксировал все происходящее и пытался в нем ра-

зобраться.  Он  постепенно наловчился улавливать и различать

электромагнитные сигналы, с помощью которых существа перего-

варивались друг с другом. Энквен даже стал уже различать от-

дельных алардиан,  - сначала все они казались ему одинаковы-

ми.  Сигналы, которыми обменивались существа, чередовались с

неимоверной быстротой.  "Вероятно,  подобие азбуки Морзе", -

решил Энквен, ум которого был склонен к поискам аналогий.

   Проходили долгие часы,  а все оставалось по-прежнему: все

так  же беспорядочно сновали алардиане,  наполнявшие помеще-

ние. Одни влетали в многочисленные отверстия, другие, покру-

жившись и,  очевидно, сообщив что-то остальным, вылетали об-

ратно. Третьи висели в пространстве неподвижно, приняв самые

произвольные позы.

   Но вот, видимо, получив какие-то сигналы, алардиане засу-

етились еще сильнее. Несколько из них приблизились к Энквену

и открепили его щупальца,  а затем,  накрепко обхватив  его,

поволокли прочь, поднявшись высоко вверх. Глубоко внизу Энк-

вен видел диковинные конструкции,  вибрирующие иглы, напоми-

нающие шпили,  и прозрачные полусферы, похожие на глыбы баг-

рового льда.  Наступала темнота, и купола ярко светились. На

миг у Энквена возникло сильнейшее желание рвануться изо всех

сил и бежать от своих тюремщиков.  Но тут же мозг  подсказал

ему,  что  в  этом  случае  вероятность спасения равна нулю:

слишком уж быстры были алардиане и  слишком  много  их  было

вокруг.

   После получасового полета конвоиры Энквена замедлили ско-

рость и наконец остановились перед сооружением, свободно па-

рящим в пространстве. Сверкающие линии конструкций образовы-

вали свободные спирали,  разбегающиеся во все стороны.  Пока

алардиане совещались, Энквен успел сделать несколько снимков

сооружения  с разных точек,  и его информационная память по-

полнилась еще десятком уникальных кадров.

   Втолкнув несопротивляющегося  Энквена  внутрь  помещения,

конвоиры закрепили его щупальца и удалились.

   Робот огляделся.  Зыбкий  волнообразный свет неизвестного

происхождения лился с окружающих плоскостей  и  выпуклостей.

Внезапно  в дальнем люке,  ведущем в туннель,  Энквен уловил

какое-то движение. Робот мгновенно пришел в состояние боевой

готовности  и  изо  всех сил напрягся,  чтобы вырваться,  но

тщетно.  В этот миг Энквен пожалел, что не сделал раньше по-

пытки убежать.  Между тем вылезшее из люка существо медленно

приблизилось к Энквену.  От других алардиан  оно  отличалось

несколько большими размерами,  а также тем,  что поверхность

его тела,  как и стены помещения, светилась мерцающим фиоле-

товым светом.

   Энквен почувствовал,  что алардианин обращается  к  нему.

Микроантенны робота отчаянно заметались, улавливая сигналы.

   Вскоре Энквен стал различать в сигналах алардианина опре-

деленный  порядок,  но найти в них какой бы то ни было смысл

ему никак не удавалось.

   Через некоторое  время,  убедившись в том,  что Энквен не

питает к нему никаких враждебиых намерений, алардианин осво-

бодил щупальца робота,  затем слегка подтолкнул его.  Энквен

сделал несколько шагов.

   Неожиданно алардианин  с силой толкнул Энквена к противо-

положной стене, так что робот еле удержал равновесие. Энквен

уже приготовился было подороже продать свою жизнь и вцепить-

ся в алардианина, но в этот момент огромная, слегка вогнутая

стена,  возле  которой он находился,  неожиданно вспыхнула и

засветилась нежным розовым светом. "Экран", - догадался Энк-

вен.

   Внутренний ли механизм показывал  эти  картины?  Или  сам

алардианин  вызывал  их на экране каким-то неведомым Энквену

способом? Этого робот не знал.

   По овальной поверхности проплывали строения, которые Энк-

вен видел уже мельком,  когда его доставляли сюда. Строения,

казалось,  свободно парили в пространстве. Алардиане сновали

между ними во всех направлениях.  Затем на экране показались

какие-то приспособления и машины,  неведомые Энквену.  Робот

жадно запоминал все, что двигалось перед ним.

   Но вот экран на несколько мгновений очистился.  Затем его

поверхность стала медленно  темнеть,  наливаясь  из  глубины

алой  краской  того же оттенка,  что и алардианское солнце -

Проксима Центавра.  И вот по вогнутой поверхности  двинулись

слева направо вращающиеся на ходу фигуры различных геометри-

ческих форм: клинообразные конусы сменялись треугольниками и

трапециями,  некоторые  фигуры были посложнее,  часть из них

напоминала Энквену фигуры виденных им алардиан.

   "Возможно, это  их  письменность,  нечто вроде древнееги-

петских иероглифов", - сделал вывод мозг Энквена.

   Внезапно перед  роботом появилась странно знакомая карти-

на.  В первую минуту Энквен не смог сообразить, где он видел

все это...

   ...В глубине экрана  быстро  проплывает  ровная  пустыня,

покрытая  оранжевой  пылью.  Не спеша вырастают вдали скалы:

массивные базальты сглаженных очертаний,  серо-черного  цве-

та...  Круглые конические холмы безукоризненной геометричес-

кой формы... Наконец острые и высокие пики, окаймляющие гря-

ду скал. Что это? Информационная память Энквена работает ли-

хорадочно быстро. Напрасно он рылся в дебрях ее. Ведь это же

та самая местность, где они высадились вместе с Киром!

   "Где-то сейчас Кир? Что с ним? - по ассоциации возникло у

Энквена. - Что со звездолетом и экипажем?"

   Между тем скалы,  заполнившие весь экран,  стали медленно

уплывать куда-то в глубь.  В итоге через несколько минут пе-

ред пораженным Энквеном  возникла  как  бы  рельефная  карта

большого  участка поверхности Аларди.  Атмосферы нет,  и все

детали видны необычайно отчетливо. А это что?

   На экране проступила вдруг густая сетка,  составленная из

прямых равноотстоящих параллельных линий, пересеченных таки-

ми же линиями под прямым углом. Энквен продолжал вглядывать-

ся в багровую поверхность экрана.  "Эти линии - координатная

сетка", - вдруг осенило его.

   Алардианин заметил,  что робот начал  проявлять  признаки

понимания,  и стал время от времени касаться Энквена, указы-

вая щупальцем то на экран, то на робота.

   Энквен припомнил один из радиосигналов,  которыми обмени-

вались транспортировавшие его существа.  Робот еще тогда ре-

шил,  основываясь  больше  на великолепно развитой интуиции,

что этот сигнал является утвердительным ответом  на  вопрос,

чем-то  вроде  "Да!" на человеческом языке.  Теперь Энквен с

помощью передатчика воспроизвел  этот  сигнал.  Приняв  его,

алардианин заметно оживился. Он стал еще резче теребить Энк-

вена,  затем подтолкнул его почти вплотную к экрану и  начал

водить щупальцем по координатной сетке.

   Энквен предположил, что алардианина интересует место их с

Киром высадки,  и,  протянув осторожно свое щупальце,  робот

указал точку поодаль от скальной гряды.  Теперь уже утверди-

тельный  сигнал  испустил  алардианин,  и Энквен понял,  что

удовлетворил его любопытство.

   Алардианин немедленно начал посылать в эфир мощные радио-

сигналы, очевидно, сообщая о своем успехе.

   Энквен, переместившись  к алардианину,  захотел показать,

что питает к нему самые дружелюбные чувства,  и протянул для

этого щупальце,  желая погладить собеседника (повадка, также

позаимствованная Энквеном еще в Зеленом городке у своего че-

ловека-воспитателя).  Но  алардианин истолковал жест Энквена

совсем иначе.  Быстро отскочив в сторону и  вверх,  так  что

вспыхнуло  голубоватое пламя двигателя,  алардианин испустил

несколько призывных радиосигналов. Немедленно в иллюминаторы

помещения влетело двое существ, очевидно, находившихся непо-

далеку.  Они почти одновременно испустили утвердительный от-

вет, а  затем  ловко скрепили все щупальца Энквена гибкими и

прочными приспособлениями. "Как кандалы, виденные мной в ис-

торическом музее",  - непроизвольно мелькнуло в мозгу Энкве-

на.  В этот миг в иллюминатор влетел еще один алардианин.  В

передних  щупальцах он держал какое-то орудие,  показавшееся

Энквену лучевой пушкой.

   Робот успел  еще послать на "Каравеллу" отчаянную радиог-

рамму, без надежды на то, что она дойдет:

   "Кир пропал.  Я также гибну. Следов капитана Владимира не

обнаружено. Энквен..."

   В тот  же  миг влетевший последним алардианин подскочил к

Энквену и заключил его в оболочку, которую робот принял сна-

чала за орудие смерти.  Вещество оболочки оказалось непрони-

цаемым для сигналов, и мир для Энквена погрузился во мрак.

   В следующую  минуту с помощью своего гироскопа Энквен до-

гадался, что его куда-то перемещают, и довольно быстро.

                           * * *

   Петр Голубничий с волнением следил за секундной  стрелкой

хронометра. Ровно через пятнадцать минут он должен был ввес-

ти штурману полную ампулу биостимулятора - прошло уже четыре

часа после того,  как капитан повернул верньер на пульте,  и

тело Алексея в течение нескольких миллионных  долей  секунды

пронзил ток в сорок тысяч вольт...

   Перед этим Петру посчастливилось отыскать в картотеке ин-

форматория  "Каравеллы" подробное описание метода электранса

профессора Иро Мичи. Здесь приводилась полная схема располо-

жения  электродов  на теле в момент включения тока,  а также

давалась структурная формула биофактора,  который нужно было

вводить в организм для блокировки жизненно важных органов.

   К великой радости капитан обнаружил  нужные  препараты  в

аптечке  корабля,  и Петр помянул добрым словом всех тех за-

ботливых и дотошных людей,  которые занимались снаряжением и

комплектованием "Каравеллы".

   Уже более четырех часов прошло с того момента,  как Алек-

сей Сибиряков погрузился в глубокое забытье,  подобное смер-

ти.  Голубничий в последний раз глянул на мерцающий  циферб-

лат: пора!..

   Осторожно обнажив безвольную руку друга, Петр стал проти-

рать ватой, смоченной в спирте, место для инъекции: он ни за

что не хотел доверить введение фактора какомунибудь роботу.

   Внезапно резко  дрогнули  и заплясали стрелки приборов на

штурманском пульте.  "Термоядерный взрыв!" - безошибочно оп-

ределил капитан. Значит, Кир и Энквен нарушили запрет. Хотя,

возможно, в этом была крайняя необходимость? Как он хотел бы

быть теперь там,  внизу, на Аларди! Но Координационный совет

Земли перед стартом "Каравеллы" принял решение - на  неведо-

мую планету сначала высаживаются роботы,  и лишь потом - лю-

ди, в случае, если высадка роботов произойдет благополучно.

   Мысли Голубничего завертелись роем.  "Если детонация кос-

нется антивещества на поверхности Аларди  -  будет  плохо...

Надо хотя бы на время отдалить "Каравеллу", перейти на новую

стационарную орбиту..."

   Отдав дежурному роботу необходимые распоряжения,  капитан

вновь вернулся к неподвижному Алексею.  Он ввел ему  в  вену

биораствор,  затем поправил белую плотную повязку на глазах:

снять ее можно будет не раньше,  чем через десять часов. Не-

отвязная  мысль  тревожила  капитана в тот момент,  когда он

поправлял безжизненно запрокинутую голову Алексея. Что, если

он, новоиспеченный врач, в чем-то ошибся?..

   Старая записная книжка капитана,  до того свободно парив-

шая  в  воздухе,  вдруг  плавно опустилась к нему на колени.

Мысли Голубничего до того были заняты Алексеем,  что  прошло

некоторое время, прежде чем он сообразил, что это вступили в

действие инерционные силы:  "Каравелла"  включила  двигатели

малого маневра.

   Кир жадно оглядывал камеру,  в которую его только посади-

ли.  Мог ли он знать,  что здесь за час до  этого  находился

Энквен?

   Перебрав тысячи всевозможных вариантов  дальнейших  дейс-

твий, Кир решил пойти на хитрость.

   Когда алардиане вскрыли баллон,  они сочли Кира  мертвым:

он  никак не реагировал на их прикосновения.  Освободив Кира

от вязкой среды,  в которой он находился,  алардиане  удали-

лись.

   Немного выждав, Кир осторожно приподнял пленку, закрывав-

шую глаз-фотоэлемент.  Прежде всего он убедился, что в поме-

щении никого нет.  Затем Кир включил дальновидение. На своем

обзорном  экране он явственно увидел то,  что происходит вне

помещения. Вокруг стремительно проносились алардиане. В чут-

кие  уши-приборы  Кира хлестали электромагнитные волны самых

разнообразных частот и амплитуд.  Они  буквально  "оглушали"

Кира, и робот уменьшил чувствительность. Мгновенно мир буйно

пляшущих и обгоняющих друг друга сигналов  утих,  отодвинув-

шись куда-то вглубь.

   "Шансы пробиться сквозь полчища алардиан ничтожны, - оце-

нивал  обстановку  электронный мозг Кира.  - Но это - единс-

твенная возможность.  С минуты на минуту сюда  могут  войти,

поэтому надо спешить".

   Мгновенно сделав расчет,  робот прыгнул в ближний иллюми-

натор. Кир недоучел малую силу тяжести и поэтому с силой за-

дел край иллюминатора,  -  из  тусклого  неведомого  металла

брызнул  сноп  искр:  так силен был удар.  Тревожно дрогнула

стрелка шкалы повреждений Кира,  но разбираться в ее показа-

ниях не было времени.

   На выходе из иллюминатора в "глаза" Кира ударил краснова-

тый, полупрозрачный для человека свет, для Кира же видимость

и сейчас была отличной.  Вот бы  включить  реадвигатель!  Но

мозг  не отдал такого приказа:  он знал,  что дюзы двигателя

начисто сметены еще во время первой стычки Кира.

   Медленно, подобный гигантской снежинке,  опускался Кир на

негостеприимную поверхность Аларди.  А в  эфир  уже  неслись

тревожные сигналы заметивших беглеца алардиан.

   На максимальной скорости упругий поблескивающий шар несся

по поверхности чужой планеты,  делая гигантские прыжки.  Щу-

пальца цепко хватались за малейшую неровность почвы,  подчи-

ненные единому стремлению - вперед!

   Наперерез Киру выскочил алардианин.  Робот в каком-то не-

постижимом броске сумел увернуться от встречи. Однако тут же

на Кира сверху спикировал второй. Кир вступил с ним в едино-

борство.  Но щупальца его сразу же увязли, и не было никакой

возможности их освободить. В это время на робота набросилось

еще  несколько  существ.  С каждым мгновением их становилось

все больше.  Кира раздражали их тревожные, необычайно интен-

сивные радиосигналы.  Внезапно страшный электрический разряд

потряс робота. Координатор Кира отказал, и щупальца его бес-

помощно повисли. Однако способность Кира воспринимать и ана-

лизировать внешние впечатления еще не потускнела.

   Между тем алардиане,  уцепившись за безжизненные щупальца

своего пленника, подняли его и поспешно водворили в то самое

помещение, откуда он так неудачно бежал.

   Все события разместились на интервале немногим более  од-

ной минуты...

   Прикрепив щупальца Кира к полу,  почти все алардиане уда-

лились.  Остался алардианин,  перед этим пытавшийся наладить

контакт со вторым,  точь-в-точь таким же странным  шаром.  И

эта попытка оказалась небезуспешной: шар сообщил ему коорди-

наты высадки пришельцев на поверхности Аларди.

   Откуда пришли  эти существа?  Чего им нужно?  Не хотят ли

они захватить Аларди, уничтожив алардиан?

   После происшедшего в пространстве взрыва корабль исчез из

поля зрения алардиан (они,  конечно, не могли знать, что это

"Каравелла" включила свои магнитные поглотители).  С тех пор

локаторы алардиан напрасно рыскали по небу в поисках  ракеты

пришельцев. Потому и щадили пока что алардиане своих пленни-

ков: с их помощью они надеялись захватить звездолет.

   Оставшийся наедине  с Киром алардианин несколько раз без-

боязненно приближался к роботу, касался его бессильных щупа-

лец.  При  этом  фоточувствительные пятна на поверхности су-

щества возбужденно шевелились,  в "уши" Кира лился непрерыв-

ный поток неведомых радиосигналов.

   В это время алардианин подошел к стене и  включил  экран.

Перед Киром,  однако,  не  проплывали  все те фантастические

картины,  которые показывались Энквену.  На экране сразу  же

возникла  знакомая Киру местность - точка их столь неудачной

высадки на Аларди.

   Алардианин желал  уточнить  координаты места высадки при-

шельцев - видимо, данные Энквена оказались неточными.

   Увидев координатную сетку на поверхности экрана, Кир сра-

зу же догадался,  чего хочет от него это существо.  "Назвать

координаты - значит дать им возможность вычислить орбиту ко-

рабля",  - четко сформулировал вывод мозг Кира. - "Но в слу-

чае отказа алардиане могут меня уничтожить. Пусть! Лучше по-

гибнуть одному, чем поставить под удар "Каравеллу".

   Наконец, решив, что в результате электрического удара Кир

утратил если не всю способность к восприятию,  то значитель-

ную  ее  часть,  - алардианин прекратил попытки добиться че-

го-нибудь от робота.  Он раздумывал:  что же теперь делать с

ненужным пленником?

   Между тем в мозгу Кира созрела идея...

   Он стал более внимательно вглядываться в простейшие обра-

зы и правильные геометрические фигуры,  которые  сменили  на

экране  поверхность Аларди в точке высадки роботов,  поверх-

ность, знакомую Киру до мельчайших деталей.

   Голубничий сидел подле штурмана, подобный каменному изва-

янию. Наконец у Алексея слегка дрогнула рука, он слабо поше-

велился. Штурман начинал приходить в сознание. Он застонал и

сделал попытку подняться.

   - Лежи, лежи! - придержал его капитан. - Тебе нужен абсо-

лютный покой.

   - Итак, я вернулся, - попробовал пошутить Алексей.

   - Знаешь,  -  улыбнулся  Петр,  - когда медицинский центр

Земли запретит мне участие в космических полетах,  я  обяза-

тельно переквалифицируюсь во врача...

   В серебристом свете белая повязка Алексея выделялась осо-

бенно рельефно.

   - Послушай,  - встревоженно  сказал  штурман,  к  чему-то

прислушиваясь.  - Что такое? Двигатели "Каравеллы" включены?

Куда мы летим?..

   - Я решил перейти на новую орбиту...

   - Высадка? - обрадованно вскрикнул Алексей.

   - Наоборот,  - капитан поиграл желваками.  - Мы удаляемся

от Аларди.

   - А что произошло?

   Голубничий рассказал штурману о далеком взрыве внизу и  о

своих опасениях.

   В этот момент неслышно влетевший в рубку Ин Сав  доложил,

что "Каравелла" вышла на заданную орбиту.

   - Что делать?  - спросил он голосом, лишенным всякого вы-

ражения.

   - Отключи двигатели маневра,  - сказал капитан.  Чересчур

педантичный  робот,  почти  лишенный собственной инициативы,

раздражал его,  и Петр Петрович вновь представил себе Кира -

гордость Зеленого городка.

   - Что радирует Кир?  - как бы угадав его  мысли,  спросил

Алексей Николаевич.

   - Пока ничего нет.

   Штурман ощупал повязку.

   - Больно? - спросил капитан.

   - Гораздо меньше. Скоро снимать?

   Голубничий бросил взгляд на хронометр.

   - Прошел только час.

   - Только час!.. - повторил штурман.

   - Да. Еще девять часов, - вздохнул капитан.

                           * * *

   В то время, как двое людей на "Каравелле" напряженно жда-

ли результатов электранса,  Энквен после долгого пути прибыл

к месту назначения.

   Освободив робота  от  непроницаемой  оболочки,  алардиане

бросили  его в помещение и затем жестко задраили входное от-

верстие. Здесь было совершенно темно.

   Убедившись, что он свободен от пут, Энквен принялся осто-

рожно осваивать помещение. Так уж был он запрограммирован.

   Энквен сделал несколько шагов и остановился. Он уже успел

сделать несколько инфраснимков,  которые могли производиться

в полной темноте.  Теперь он решил,  что нужен еще рельефный

снимок.  Быстро выбрав из инструментов,  которые всегда были

при нем, длинный нейтритовый стержень, робот укрепил на кон-

це его крохотную каплю беловатого  вещества-термовзрывчатки,

затем поднял  щупальце  со  стержнем  как можно выше и нажал

контакт.  Ослепительно вспыхнуло  белое  пламя,  похожее  на

взрыв  шаровой  молнии.  На миг отступила и вновь сомкнулась

плотная тьма.  Но Энквен не сделал снимка. Его мозг пришел в

состояние  величайшего  удивления:  индикатор робота показал

наличие в помещении...  кислорода!.. Световая точка, которая

с  момента  высадки роботов на Аларди прочно обосновалась на

шкале под словом "вакуум",  вдруг дрогнула и  поползла  вле-

во...

   Произвести анализ атмосферы было делом несложным  и  при-

вычным: сотни раз он проделывал подобные операции на испыта-

тельных полигонах Зеленого городка.  Через несколько  секунд

узкая лента перфокарты сообщила Энквену, что состав атмосфе-

ры в точности соответствует земному.  А давление? Микробаро-

метр  Энквена показал 760 миллиметров ртутного столба.  Нор-

мальное земное давление. Здесь, на поверхности Аларди?

   В первую  минуту Энквен был поставлен в тупик показаниями

приборов.  Озадаченный мозг переключился на высший  регистр,

пытаясь  найти  всему  этому наиболее вероятное обоснование.

Фотоэлементы его быстро замигали, свидетельствуя о напряжен-

ной работе мысли.

   Возникало сразу два вопроса.  Во-первых - откуда  взялась

здесь атмосфера?  И во-вторых, почему состав ее с такой уди-

вительной точностью совпадает с  составом  земного  воздуха?

Второй факт был самым поразительным.

   Внезапно в углу комнаты раздался легкий щелчок, и все по-

мещение осветилось люминесцентной трубкой,  пересекающей на-

искось потолок. Тускло мерцали стены из неизвестного Энквену

металла.  Трубка озарила несколько арок,  смыкающихся высоко

вверху.

   Заинтересованный Энквен  двинулся к огромной груде облом-

ков,  возвышавшейся в дальнем углу. Шел он осторожно и, сде-

лав шаг,  замирал, держа в воздухе застывшее щупальце. Каза-

лось,  обломки обладают для робота  какой-то  притягательной

силой.

   Подойдя к груде,  Энквен остановился. Как попали сюда эти

спирали, клапаны и амортизаторы? Откуда эти до неузнаваемос-

ти изуродованные дюзы?  Энквен поднял из груды  искареженный

обломок металла. Его мелкозернистый излом голубовато светил-

ся.  Неужели это ардид - сверхтвердый сплав, изобретенный на

Земле?  Спектрограф подтвердил предположение Энквена. Но от-

куда здесь ардид? Неужели его сумели изобрести алардиане?

   Энквен решил,  что  необходимо разобрать груду.  Пред ним

острым углом торчала массивная изогнутая плита, которая зас-

ветилась под инфракрасным лучом,  направленным на нее Энкве-

ном.  Робот уцепился за плиту и с большой силой  дернул  ее.

Плита  выскользнула  неожиданно  легко и силой инерции сбила

Энквена,  который,  не удержавшись,  откатился на  несколько

метров.  Но настойчивости Энквену было не занимать! Он снова

подошел к груде обломков и принялся за намеченное дело.

   Энквен так увлекся работой,  что в первую минуту не обра-

тил внимания на тревожные сигналы локатора-сторожа.  Но сиг-

налы, вначале слабые, в несколько секунд усилились до преде-

ла. Робот напрягся и застыл в неподвижности. Все системы его

мгновенно переключились на высшую готовность.

   Из-за продолговатой груды  обломков  показалась  какая-то

странная  фигура.  Она медленно приближалась к Энквену.  Су-

щество передвигалось с помощью двух  ног,  точь-в-точь,  как

человек.

   В следующую секунду Энквен, описав длинную параболу, мет-

нулся в противоположный угол, где помещалось входное отверс-

тие.  Но люк был наглухо задраен. Энквен несколько раз с си-

лой  ударился  о шершавую кромку металла,  но иллюминатор не

поддавался.

   Между тем существо медленно, но безбоязненно приближалось

к Энквену.  Робот приготовился к последней схватке. Щупальцы

его поджались, ждущие лишь сигнала к прыжку. Вдруг... слабый

голос нарушил напряженное молчание:

   - Ты ведь с Земли? С Голубой планеты?..

   "Ловушка! - мелькнуло у робота.  - Но к чему?  -  тут  же

возникла другая мысль,  - алардиане могли уничтожить Энквена

и раньше".

   - Отвечай, - потребовало существо.

   "Тембр голоса знаком",  - сообщила информационная память.

Энквен  знал,  что среди многих миллиардов людей,  счастливо

живущих в обширной Солнечной системе,  невозможно  встретить

даже двух с одинаковым тембром. Кто же это?..

   Неясная догадка заставила ядерное сердце Энквена забиться

быстрее,  но  понадобилось  еще  несколько долгих мгновений,

прежде чем безошибочная память Энквена, проведя огромную ра-

боту, сообщила мозгу свой вывод.

   Вывод был сногсшибателен:

   "Голос принадлежит   капитану   Владимиру...".  И  Энквен

вспомнил!..  Из разбуженной памяти  робота  хлынули  десятки

картин - одна ярче другой. Земля... Зеленый городок. Испыта-

ния одно за другим - на выносливость,  на сообразительность,

на решение логических задач, на определение звездного парал-

лакса, на расчет ядерных реакций... И строгий человек-воспи-

татель  Владимир,  от которого не ускользнет ни одна,  самая

малая ошибка...  Как несовершенен и неуклюж был  тогда  Энк-

вен!.. Как часто он сваливался с простейшего снаряда - гори-

зонтальной штанги,  не умея поддержать  нужного  равновесия.

Даже плавать тогда он еще не умел.  Но память уже тогда была

у Энквена завидная.  В ее блоках прочно оседали все окружаю-

щие впечатления. И Энквен хорошо запомнил, как стартовал ко-

рабль, который повел молодой капитан Владимир...

   Итак, человек Владимир жив...

   "Это человек,  несомненно, человек, - соображал Энквен, в

то  время как существо продолжало приближаться к нему,  - но

он  совершенно  не  похож  на  капитана  Владимира.  Да,  но

тембр...  тембр принадлежит ему,  первому воспитателю Энкве-

на".

   - Я создан в Зеленом городке, - вырвалось у Энквена, хотя

он не сумел еще разобраться во всем происходящем.

   - В Зеленом...  - голос человека прервался. В этот момент

он шагнул на свет,  и черты его изможденного лица показались

Энквену знакомыми.

   - Я - Энквен, - громко сказал робот, и эта фраза живо на-

помнила ему то далекое время, когда он только еще учился го-

ворить:  ведь это была первая фраза, выученная и произнесен-

ная им...

   - Здравствуй,  - устало сказал человек и пошатнулся. Энк-

вен ловко поддержал Владимира.

   - Я знал...  я знал, что Земля пришлет мне помощь, - про-

шептал капитан, опираясь на упругое щупальце Энквена.

                           * * *

   - Держись,  штурман, - сказал Голубничий, стараясь, чтобы

голос звучал ровно, - сейчас будем снимать твою повязку.

   - Посмотрим  на метод Иро Мичи в действии,  - откликнулся

бледный Алексей. - Сколько еще?

   - Десять минут. Потерпи уж!

   - Ты знаешь,  Петр,  я думаю, что слепота - это, пожалуй,

самое  страшное,  что  может постигнуть человека,  - штурман

провел рукой по повязке, туго охватывающей лицо.

   Капитан промолчал.  Молчал  и  пульт  связи:  со  времени

третьей,  такой хаотичной и тревожной радиограммы от Кира  и

Энквена ничего не было...

   - Пора,  - сказал наконец Петр Петрович, бросив взгляд на

хронометр.

   Штурман выпрямился в кресле,  крепко вцепившись в  подло-

котники. Вся фигура его выражала напряженное ожидание.

   Капитан осторожно разматывал повязку.  Сняв, он отшвырнул

ее,  и белый ком, разворачиваясь, не спеша поплыл к противо-

положной стенке отсека:  "Каравелла" шла вокруг Аларди снова

по стационарной орбите,  и на корабле господствовала невесо-

мость.

   Алексей Николаевич медленно провел ладонями по лицу,  за-

тем, отняв руки, неуверенно открыл глаза.

   Капитан глядел на него, с каждой секундой мрачнея.

   - Ты свет,  что ли,  позабыл включить... - сказал штурман

после мучительной паузы.

   От ответа капитана избавил оживший пульт. На нем вспыхнул

и часто замигал зеленый глазок принимающего устройства.  Од-

новременно негромко зазвучала призывная мелодия.

   - Кир!  - воскликнул капитан. Он бросился к пульту, пере-

бирая руками по губчатой штанге,  необходимой в условиях не-

весомости.

   Но Петр Голубничий ошибся.  Это была до невероятности ис-

каженная радиограмма от Энквена.  С огромным трудом капитану

удалось восстановить текст:

   "...Кир пропал... Я также гибну... Следов капитана Влади-

мира не обнаружено... Энквен..."

   - Что  ты  принял?  -  спросил штурман,  повернув лицо на

звук, издаваемый пультом. Капитан прочел радиограмму вслух.

   - Ну вот и все, - медленно произнес Алексей.

   Мелодия пульта, постепенно замирая, умерла на самой высо-

кой ноте.

   - Все, - повторил штурман после долгого молчания.

                           * * *

   Когда перед Киром на огромном,  слегка  вогнутом  экране,

мягко светящемся розовым светом, стали проплывать то медлен-

но,  то быстро вращаясь,  правильные геометрические фигуры -

конусы,  треугольники  и  сплюснутые овалы,  - в электронном

мозгу Кира родилась великолепная мысль. В сущности, она была

очень проста, эта мысль.

   "Если алардиане существа разумные - а судя по  всему  ви-

денному, это несомненно, - мыслил Кир, - то, очевидно, у них

обязательно должны иметься отвлеченные  понятия,  обобщенные

образы,  как  говорил в Зеленом городке человек-воспитатель.