Книго

   -----------------------------------------------------------------------
   Сборник "Операция на совести". Пер. - С.Васильева.
    & spellcheck by HarryFan, 18 August 2000
   -----------------------------------------------------------------------
   Когда  в  дверь  ввалился  здоровенный  детина,  обстановка   мгновенно
изменилась: все, кто был в  зале,  точно  сделали  стойку,  как  охотничьи
собаки на дичь. Талер  перестал  барабанить  по  клавишам,  двое  пьянчуг,
горланивших какую-то песню, мигом заткнулись,  нарядные  холеные  люди  со
стаканами коктейля в руках прервали разговор. Утих смех.
   - Пит! - взвизгнула женщина, что оказалась к нему  ближе  остальных,  и
детина, крепко прижимая к себе двух девушек, уверенно шагнул в зал.
   - Как поживает моя цыпочка? До чего ж ты, Сьюзи, аппетитна, эх,  слопал
бы тебя, да таким блюдом я уже набил  себе  брюхо  за  завтраком.  Джордж,
пират  этакий...  -  Он  отпускает  обеих  девиц,   притягивает   к   себе
вспыхнувшего от смущения лысого коротышку и хлопает его  по  плечу.  -  Ну
показал же ты класс. Дружище, ей-богу, истинный класс, слово даю. А теперь
слушайте, что  я  скажу!  -  орет  он,  перекрывая  голоса,  спрашивающие,
требующие: Пит это, Пит то.
   Ему подносят стакан мартини, и он стоит, стиснув пальцами этот  стакан,
высокий,  загорелый,   в   ладно   сидящем   смокинге,   сверкая   зубами,
белоснежными, как манжеты его рубашки.
   - Мы дали представление! - объявляет он им.
   Вопль  восторга,  многоголосый  гомон:  "Да  еще  какое  представление,
послушай, Пит, Бог ты мой, вот это представление..."
   Он поднимает руку.
   - Представление что надо!
   Снова тот же вопль, тот же гомон.
   - Видать, хозяину оно  пришлось  по  вкусу  -  враз  подмахнул  с  нами
контракт на осень!
   Визг, рев, люди, запрыгав от радости, хлопают  в  ладоши.  Детина  явно
намерен сказать еще что-то, но, осклабившись, сдается, а они, оттирая друг
друга, толпятся вокруг него - кто  хочет  пожать  ему  руку,  кто  шепнуть
что-то на ухо, кто обнять.
   - Всех вас люблю,  всех  до  единого!  -  зычно  рявкает  он.  -  А  не
встряхнуться ль нам чуток, как по-вашему?
   Всплеск оживленного говора, публика начинает рассаживаться  по  местам.
Со стороны бара доносится звяканье стаканов.
   -  О  господи,  Пит,  -  с  благоговейным  обожанием  лепечет  какой-то
пучеглазый заморыш, - когда ты кокнул аквариум, я чуть было  не  уписался,
ей-богу...
   Детина радостно гогочет.
   - Ага, ну и харя же у тебя была, как сейчас вижу! Да еще забыть не могу
тех рыбешек, что расшлепались по всей сцене.  А  мне-то  каково?  Деваться
некуда, становлюсь, значит, я на колени... - Детина опускается на  колени,
пригибается к полу, разглядывает  воображаемых  рыб,  -  ...и  говорю  им:
"Ну-ка, мальцы, живо назад в свои икринки!"
   Под  взрыв  неудержимого  хохота  детина  встает   с   пола.   Зрители,
устраиваясь поудобнее, располагаются  вокруг  него  амфитеатром.  Те,  кто
подальше,  чтобы  лучше  видеть,  влезают  на  диваны,  на  скамью   перед
фортепьяно. Тут раздается чей-то вопль:
   - Пит, даешь песенку про золотую рыбку!
   Одобрительный гул, крики: "Ну пожалуйста, Пит, про золотую рыбку, Пит!"
   -  Ладно,  уговорили.  -  Детина,  расплывшись  в  улыбке,  садится  на
подлокотник кресла и поднимает свой стакан. - И рраз и два... а  музыка-то
куда подевалась?
   Свалка возле  фортепьяно.  Наконец  кто-то  берет  три-четыре  аккорда.
Детина корчит смешную рожу и поет:
   - Эх, мне стать бы рыбкою... Рыбкой золотою... Как девчонку пригляну...
Я ей хвостиком махну...
   Хохот. Всех громче заливаются девушки, широко разинув яркие накрашенные
рты. Одна багровая от смеха блондинка кладет на колено детины руку, другая
усаживается почти к нему вплотную за его спиной.
   - Но если по-серьезному... - начинает детина.
   Еще взрыв хохота.
   - Пусть это будет шутка, - произносит  он  вибрирующим  голосом,  когда
стихает шум, - но я со всей серьезностью вам говорю, что не управился бы с
этим в одиночку. Вот вижу я среди нас  иностранных  газетчиков,  потому  и
хочется мне представить вам главных работяг, без которых  я  б  далеко  не
уехал. Перво-наперво это Джордж, наш трехпалый  руководитель  джаза  -  он
сегодня поддал такого жару, что на всем  белом  свете  не  сыскать  парня,
которому по плечу с ним тягаться. Ох и люблю же я тебя, Джордж!
   Детина тискает заалевшего лысого коротышку.
   - Потом - Рути, моя любовь до гроба... Эй, где ты там? Милочка, как  же
ты была хороша, ей-ей, лучше  всех,  детка,  придраться  не  к  чему,  без
дураков...
   Целует темноволосую девушку в красном платье, которая, слабо вскрикнув,
зарывается лицом в его широкое плечо.
   - И Фрэнк... - нагнувшись, он хватает за рукав пучеглазого заморыша.  -
А о тебе что сказать? Что я в тебе души не чаю?
   Заморыш, поперхнувшись от счастья, безмолвно моргает. Детина награждает
его дружеским тумаком.
   - Сол, Эрни и Мак - мои писаки-драматурги. Их бы успех Шекспиру...
   Детина выкликает имена, и они по очереди  подходят  и  жмут  ему  руку.
Впавшие в экстаз женщины, рыдая, целуют его.
   - Мой дублер, - продолжает детина. - Мой мальчик на побегушках.
   И...
   -  А  сейчас,  -  произносит  он,  когда,  надрав   до   боли   глотки,
раскрасневшаяся от возбуждения публика переводит дух, - я хочу представить
вам моего кукловода.
   В  зале  наступает  тишина.  На  лице  детины  задумчивое  и  несколько
испуганное выражение, словно он внезапно почувствовал приступ боли. Он уже
не двигается. Сидит, не дыша, с остекленевшими глазами. Чуть погодя у него
начинает подергиваться спина. Девушка, сидевшая  на  подлокотнике  кресла,
встает и входит в глубь зала. Ткань на спине его смокинга как бы  лопается
сверху вниз, и  из  образовавшейся  прорехи  вылезает  какой-то  маленький
человечек. У него землистое, блестящее от  пота  лицо,  а  над  ним  копна
черных волос. Он очень мал ростом, почти карлик, узкоплеч и сутул. На  нем
коричневая, вся в пятнах лота фуфайка и шорты. Выбравшись из тела  детины,
он аккуратно прикрывает разрез  в  смокинге.  Детина  сидит  неподвижно  с
тупым, ничего не выражающим лицом.
   Маленький человечек, нервно облизывая губы, слезает с кресла на пол.
   - Привет, Фред, - бросает кое-кто из присутствующих.
   - Привет, - отвечает Фред и машет рукой.
   Ему лет сорок. Лицо - с  крупным  носом  и  большими  темными  кроткими
глазами. Его надтреснутый голос звучит неуверенно:
   - А представление-то у нас и вправду неплохо получилось, ведь верно?
   - Верно, Фред, - вежливо отвечают они.
   Тыльной стороной руки он вытирает лоб.
   - Там внутри жарковато, - говорит он с извиняющейся улыбкой.
   - Да, пожалуй, не без этого, Фред, - соглашаются они.
   Те,  что  стоят  подальше,  один  за   другим   отворачиваются,   толпа
разбивается на группки, там уже вовсю идет беседа,  говор  становится  все
громче.
   - Скажи-ка, Тим, нельзя ли мне немного промочить  горло?  -  спрашивает
маленький человечек. - Не люблю я, понимаешь, оставлять его одного...
   Он указывает на неподвижного детину.
   - Вопроса нет, Фреди. Что будешь пить?
   - Э... понимаешь ли... а как насчет стаканчика пива?
   Тим приносит ему пльзенское в фирменном стакане, и он с жадностью пьет,
беспокойно  стреляя  по  сторонам  своими  карими   глазами.   Большинство
присутствующих уже сидят; двое или трое, собравшись  уходить,  топчутся  у
двери.
   - Постой, Рути, - говорит маленький человечек проходящей мимо  девушке.
- Вот была потеха, когда аквариум об пол и вдребезги, скажешь, нет?
   - Что? Прости, лапка, не расслышала.
   - А... да это я так. Пустяки.
   Девушка слегка треплет его по плечу и тут же убирает руку.
   - Извини, дорогуша, бегу, нужно поймать Робинса, пока не ушел.
   И она мчится к двери.
   Маленький человечек ставит  стакан  на  столик  и  садится,  сплетая  и
расплетая свои узловатые пальцы. Сейчас рядом с ним только  двое  -  лысый
коротышка и  пучеглазый  заморыш.  На  его  губах  мелькает  встревоженная
улыбка; он заглядывает в лицо одному, потом другому.
   - Такие вот дела, - начинает он. - Этим представлением мы  с  вами,  э,
ребята, уже сыты по горло, и сдается мне, что  пора,  понимаете,  начинать
думать...
   - Послушай, Фред, - без тени улыбки говорит лысый, подавшись  вперед  и
касаясь его руки, - почему бы тебе не залезть в него обратно, а?
   Маленький человечек с минуту глядит на него своими  печальными  глазами
гончей и в замешательстве отворачивается. Он  неуверенно  встает,  глотает
слюну и говорит:
   - Ну что ж...
   Потом взбирается сзади  детины  на  кресло,  раскрывает  дыру  в  спине
смокинга и по одной  опускает  в  чрево  детины  ноги.  Несколько  человек
наблюдают за ним с каменными лицами.
   - Думал, стерплю, хоть  недолго  буду  поспокойней,  -  слабым  голосом
говорит он, - да где уж там...
   Он запускает обе руки в полость под смокингом, хватается  за  что-то  и
рывком втягивает себя внутрь. Его смуглое растерянное лицо исчезает.
   Детина вдруг моргает и встает с кресла.
   - Эй, вы там! - гремит он. - Может, кто мне скажет, у нас тут вечеринка
или еще что? А ну живей, а ну пошевеливайтесь...
   Лица вокруг него проясняются. Люди придвигаются поближе.
   - А сейчас мне невтерпеж послушать вот этот мотивчик!
   Детина начинает ритмично бить в ладоши. Ему в такт бренчит  фортепьяно.
Спустя немного в ладоши уже бьют все присутствующие.
   - Интересно знать, мы еще живы или ждем не дождемся, когда нас подберет
катафалк? Ну-ка повторите, что-то я стал туговат на ухо!
   Под восторженный рев толпы он приставляет к уху руку.
   - Валяйте да погромче, чтоб я расслышал!
   Толпа неистовствует: "Пит, Пит!" - и бессвязные выкрики.
   - Я не против Фреда,  -  искренне  заверяет  посреди  этого  ора  лысый
пучеглазого. - Мне почему-то кажется, что он славный малый.
   - Знаю, о чем ты, - говорит пучеглазый. - Ну что вроде  бы  он  это  не
нарочно.
   -  Вот-вот,  -  соглашается  лысый.  -  Но,  Боже  праведный,  эта  его
пропотевшая нижняя рубаха да и все остальное...
   Пучеглазый пожимает плечами.
   - Что же поделаешь.
   И оба закатываются  хохотом:  детина  скорчил  уморительную  гримасу  -
высунул язык, скосил глаза. "Пит, Пит, Пит!" Зал ходит ходуном.  Вечеринка
удалась на славу, и веселье, ничем не омраченное, бушует до поздней ночи.
Книго
[X]