"Безумству храбрых поем мы песню", сказал как-то один из
классиков. Хорошо сказал. Ну да ладно. Речь не об этом... Речь
о том, что передо мной плод (плоды?) такого безумства с
надписью "Г. Л. Олди "Черный Баламут"; три книги, примерно 1500
страниц общим весом с хороший силикатный кирпич. Это ж надо! Ну
прямо Лев Толстой, "Война и мир". Я, конечно, понимаю: ну там
компьютеры-принтеры, их у Толстого не было. Но, опять же, у
Олди не было Софьи Андревны, чтобы по сорок раз переписывать
рукопись. Значит, так на так и выходит. Да, скажете вы, но у
Толстого содержание, характеры... А вот здесь вы поосторожнее.
Потому как "Черный Баламут" -- это вольный (очень вольный!)
пересказ не чего-нибудь, а самой Махабхараты. Великой Бхараты!
Так что здесь насчет содержания еще погодить надо бы... Что
содержательнее: Наполеон с Пьером Безуховым и Стивой Облонским
(хотя этот, кажется, из другого романа) или Индра-Громовержец,
Стогневный, Сторукий, Сто..?
Да ладно. Речь не об этом.
Говорят, что давно-давно в Индии была такая профессия --
пандит. Рассказчик, который наизусть знает священные книги
древних: двадцать четыре тысячи строк "Рамаяны", сто тысяч
строк "Махабхараты" и восемнадцать тысяч строк "Бхагаваты". И
вот он, пандит, по вечерам заменял жителям деревни и кино, и
телевидение, и газеты-журналы-. Учили этому с
детства, долгие годы. Зато в старости -- вот тебе и почет, и
кормежка, только рассказывай. Одолеть сто тысяч темных строк
Махабхараты (темных потому, что уже и время не то, и язык
чужой!) для современного читателя, да еще европейца -- дело
почти непосильное. Попробовал как-то Разипурам Кришнасвами
Нарайан пересказывать на английском кусочки Махабхараты, да
только на тоненькую книжку "Боги, демоны и другие" его и
хватило. Хотя для него-то хоть народ был свой. Не то, что для
безродного Г. Л. Олди. Вот почему я и начал разговор о "безумии
храбрых". Браться за Махабхарату -- безумие. Вот уже сто
пятьдесят лет никто из русских не берется повторить подвиг
Гнедича, и все это время мы читаем его перевод "Илиады". Знаем,
что перевод кривой, косой, неуклюжий, а подступиться и сделать
заново, современным языком -- духа не хватает.
Не думаю (да что там не думаю -- уверен!), что Олди тоже
не одолели и половины самой Махабхараты. Но читали! Читали и
думали! И обживали... А потом глянь: как говаривал другой
классик, произошел переход из количества в качество. И мир стал
привычный, свой. Ну, может, только что вместо самогонки там
гауду пьют. Ну, пусть не совсем такой, как пять тысяч лет
назад, но -- живой. А дальше ясно: Олди, сему "быку среди
писателей", фантазии не занимать-стать. И стала
раскручиваться-накручиваться на основной стержень эта история,
которую Махабхарата протыкает, как золотая гора Меру протыкает
Трехмирье, кольца Великого Шеша и двадцать восемь ярусов ада.
Представили? То-то же.
Смотрел я недавно по телевиденью фильм про знакомую
Геркулеса -- принцессу-воина Ксену. Так там однажды Ксенина
подружка Габриела вместе с Эврипидом и Гомером поступала в
Афинскую Академию и на вступительных экзаменах Гомер
рассказывал о восстании Спартака. Вот смотрел я это и
наслаждался: оказывается, глупость тоже может быть приятной!
Только для этого глупость должна быть настолько глупой, что
глупее некуда. У Олди таких глупостей не бывает. Весь антураж
соблюден. Если нужно сари или дхоти (это одежки такие), так
будет сари и дхоти, и еще брахманы, кшатрии, шудры-работники и
чандалы-псоядцы. Ни разу Индра не попросил на завтрак жареной
картошки. А если вдруг проклюнется что-нибудь эдакое, нашенское
-- например, каламбхук, булочка такая из риса с изюмом
("Каламбхук, каламбхук, я тебя съем!.."),-- так нам это только
приятно. И "каламбхук" наш, и то, что стража на санскрите
называлась "вартой", и кшатрии-воины, очень смахивающие на
запорожцев оселедцем (волос на голове должно оставлять столько,
сколько проходит через серебряное кольцо, снятое с пальца).
Вот! Пять тыщ лет назад жили, а все, как у людей! А если
кто-нибудь там с десятью головами, а другой живет тысячу лет, а
третий вообще неизвестно сколько, а четвертый с быка величиной,
весь шерстью порос и питается только человечиной -- так разница
же небольшая! Все "человеки" и каждого понять можно! Зато мир
был другой, молодой, бурлящий, и боги были совсем рядом.
Вот об этом давайте-ка и поговорим!
Но только сперва представиться надо. Я -- Солунский В. И.,
а есть еще Солунский И. В. Вроде бы буквы в имени-отчестве
переставили, да только и всего. Но прошу не путать! И. В. --
это мой сын, критик литературный в фэнтези-отрасли, муж,
изобильный подвигами. А вот В. И. -- это я сам и есть, просто
старый физик, профессор, между прочим. А то, что стиль (как бы
это сказать?) слегка митьковатый, дык это... с кем поведешься.
Ну да ладно. Речь не о том.
Речь о мире, который построил сэр Олди. Он, этот мир, в
чем-то очень похож на современные физические теории. Все сущее
"окружено", говорили древние ("состоит из", говорим мы) некоей
субстанцией -- "Жар-тапасом", как говорили древние и вслед за
ними сэр Олди. Или "море отрицательных энергий", как говорил
великий физик П. Дирак. Это устойчивое состояние. В нем "ничего
не происходит" -- так, рябь на воде. Но как раз вот эта рябь и
есть возмущение океана энергий, то есть жизнь. Жизнь не только
того, что мы называем "живой природой", но и всего остального:
звезд, галактик... Ситуация напоминает пар над поверхностью
воды. Вода на вид неподвижна, но в ней непрерывно происходит
внутреннее движение. Мечутся и сталкиваются молекулы, некоторые
вылетают из воды... Надолго? Кто это может знать? Дело случая.
Но вот несколько молекул объединились, стала капелька тумана. А
вот где-то, случайно, возник более крупный выброс и так далее.
Как утверждали древние, Жар-тапас (энергию?) можно
накапливать в результате человеческих страданий, и особенно
сознательной аскезы. Вот постой тысячу лет на одной ноге -- и
тогда... Или, если у тебя десять голов, отрежь сам себе девять
из них -- и тогда... О тогда многое возможно! Физики знают:
если крохотную частицу разогнать до световой скорости, а потом
грохнуть обо что-нибудь, то в результате столкновения может
родиться автобус или новая галактика. Чем чудовищней аскеза,
тем больший запас тапаса. Который можно израсходовать сейчас, а
можно и в следующем рождении, ибо по индуистской философии
жизнь -- это цепочка перерождений.
И вот тут на подмостках появляются боги. Кто они:
Индра-Громовержец, Брахма-Созидатель, Шива-Разрушитель,
Вишну-Опекун и другие? Откуда взялись? Куда идут?!
-- А бхут их знает!
Сами они, во всяком случае, смутно представляют себе
начало начал. Так... бродят глухие предания... существует не
очень четкая иерархия. Восьмерка главных богов составляет
Свастику; Шива, Брахма и Вишну -- Троицу. Кто главнее? -- все
главнее!
Чем боги отличаются от остальных? Запасом Жар-тапаса,
доставшегося в наследство. Но вот тут-то и возникает
любопытнейшая особенность взаимоотношений людей и богов. По
Нарайану, если боги решат, что аскет достойный, то кто-нибудь
из Миродержцев является к нему и предлагает дар! Пожелай, чего
хошь! И, если запаса хватит, то сбудется!
Совсем по-другому дело обстоит в мире Олди. Достаточно
произнести, достаточно только начать ритуальную фразу "Если в
этом мире есть у меня хоть какие-нибудь духовные заслуги,
то..." И боги уже не могут прервать аскета. Остается только
бессильно слушать проклятие или требование до слов "Да будет
так!" Вот потому боги и являются аскетам не для того, чтобы
наградить, а для того, чтобы прервать аскезу! Лучше действовать
не впрямую. Скажем, апсару подослать -- пусть позаигрывает с
аскетом. Тоже ведь человек, как-никак! Ну а ежели и апсара не
поможет, тогда приходится самому дар предлагать. А он, аскет то
есть, капризничает. Я, мол, не для дара; мне аскеза приятна
сама по себе! Не сумеешь отвлечь его, он такого натворить
сможет... мир зашатается!
А то вдруг себя богом объявить захочет. А что? Запросто.
Вот в таком молодом мире, полном тапаса, живут герои Г. Л.
Олди. Это не общество равных возможностей. Исходные условия,
конечно, не равны. Но живые существа, люди и нелюди, здесь не
игрушки богов, а кое-когда могут даже встать с ними вровень.
Такой религии я никогда раньше не встречал. Не знаю, как там у
индусов взаправду было, а сэру Олди -- спасибо! Этим же обилием
тапаса и обеспечивается действие (мы бы сказали сейчас,
"волшебное") мантр. Что тут трудного, ежели умеючи? Скажи
десяток слов в нужном порядке (если знаешь и слова, и порядок),
израсходуй чуток тапаса, если не жалко -- вот и получится
колчан со стрелами, который никогда не пустеет, или дротик,
который после броска возвращается. Или еще что-нибудь получше,
поубоистей. Страшненький мир, кровавый, неустойчивый. И, как
железные обручи бочку, стягивают этот мир Закон, Польза и
Любовь.
Конечно, у Жар-тапаса существуют какие-то законы перехода
и сохранения. Вроде закона сохранения энергии или закона убыли
свободной энергии. Но литератор Генри Лайон Олди в этом
традиционно не силен. В научной теории вопроса то есть!
Вспомните, как в романе "Сумерки мира" в мир живой стала
просачиваться нежить из ниоткуда, и как, спасая живое,
бессмертные бесы двинулись закрывать двери "из ниоткуда в
никуда". Как уж там они их закрывали или затыкали, не знаю. Да
и для Генри Лайона достаточно, что бессмертная жизнь -- это
плюс, нежить -- это минус, а плюс и минус при столкновении
уничтожаются. Я, мол, вам намекнул, а если кто чего не понял,
так сам он три дня неумытый! Вот примерно так и с физическими
законами сохранения-превращения тапаса. Намек есть, а теории
нету. А жаль!
Ну раз нет, значит, нет. Речь не о том... В чем интрига
романа? Вишну, младшенький среди богов, когда подрос, видит:
все вокруг уже поделено, все сферы влияния определены. Вроде и
бог, а прямо какой-то министр без портфеля! Один земной мир без
присмотра остался. Ну, что осталось, то досталось! Объявил себя
Опекуном Мира, стал разбираться... Благо старшие не мешают --
развлекайся, малыш! А в этом земном мире -- хоть он и
маленький, весь в Индостане помещается -- тоже не очень
поуправляешь. Какие у бога возможности? Ну, одного-другого
треснешь, на ум наставишь, а их всех сколько? А
царств-государств?! Хоть на части разорвись, везде не поспеешь.
А что? Разорваться -- это мысль! Стал Вишну пробовать управлять
через своих аватар. Аватара -- это твое земное воплощение, это
как бы часть тебя самого. Вот только управлять даже аватарами
-- мука. Пока ты к нему подключишься, все путем, а как только
отключился, у него свои собственные идеи появляются! А что?
Живой ведь человек! И в мире -- ну, полный бардак! Цари, опять
же, промеж собой воюют... по лесам всякие ракшасы да
соловьи-разбойники шастают.
Нет, так дело не пойдет. Вот если бы объединить все в одно
государство, да в верхах нужных людей поставить, да твердой
рукой, да каленым железом... может быть, порядок и установился
бы.
Начал Вишну помаленьку прогрессорствовать, Великую Бхарату
строить. Пошло дело. А там и любимый ученик отыскался (аватара,
конечно!). Кришна, Черный Баламут. Но это уже потом.
А паралельно с основной деятельностью другое придумалось.
Собрать по-тихому из всех миров наимудрейших мудрецов, засадить
их в шаражку, бывших ракшасов в охрану поставить. Шаг влево,
шаг вправо... сами знаете, что. Пусть себе научной работой
занимаются. Свойства Жар-тапаса исследуют. Научникам условия
создать! Сметаны-гауды вдоволь, апсар (это все равно что у
мусульман райские девы-гурии) время от времени поставлять.
Трудись не хочу!
Поработали яйцеголовые, да кой-чего и выяснили.
Оказывается, тапас можно накапливать и другим путем. Не только
через аскезу. Можно и через любовь. Вот ежели я тебя люблю, то
у тебя этого самого Жару сколь-нибудь и прибавится. Не слишком
много. Это вам не головы себе отрезать! Но птичка по
зернышку... А что если всю (всехнюю?) любовь на себя одного
обратить? Вот тут с каждого по нитке -- голому шуба! Я, Господь
Бог твой -- люби меня одного!
Собственно, об этом и роман. Пересказывать содержание не
стоит. Ну, только чуть-чуть!
Был такой аскет из аскетов (его не Олди придумали) --
Рама-с-Топором. Тоже, вам скажу, личность прелюбопытная. Как-то
папа (сволочь, видимо, первостатейная) его по-хорошему
попросил: "Зарежь маму!" Маму резать -- это кому ж понравится?
Но и папу нельзя ослушаться. Короче, сделал. Потом очнулся: