Алексей Иванович Рыков
Заключительное слово (30 мая 1918 г.)

Товарищи, в то время, какое мне было уделено для доклада, я не мог коснуться целого ряда моментов деятельности, которой был занят за последнее время Высший Совет Народного Хозяйства. Я не указал на такую организацию, как Главный торфяной комитет, который организовал и объединил заготовку торфа по всей России, который составил смету по заготовке торфа -- до 100 млн. пуд., превысив смету и выполнение сметы предыдущего года на 30 млн. пуд. Я не указал на то, что нами принимаются решительные меры к повышению производительности каменноугольных копей в Подмосковном районе. Производятся разведки специальной экспедицией Геологического комитета, и есть все данные за то, что производительность подмосковных копей можно увеличить в несколько раз. Я не касался деятельности контрольной. Нами обследован целый ряд заводов, куда мы посылали экспедиции инженеров и специалистов.

Т. Смирнов совершенно не прав, когда говорил, что мы не принимаем никаких мер для выяснения вопроса о национализации металлургической промышленности. Мы обследовали уже Сормовский завод, теперь экспедиция выехала для обследования в Коломну. Ее задача -- обследовать крупнейшие предприятия металлургической промышленности как с точки зрения технического оборудования, так и с точки зрения вопросов снабжения и наличности того персонала, который предоставляется Советской власти в этой отрасли промышленности. Я должен сказать, что проект и разговоры относительно Мещерского прошли в значительной мере мимо меня. Большинство Президиума высказалось против того плана синдицирования промышленности, который был создан т. Лариным совместно с Мещерским.

Относительно хлопка я уже сказал в прошлый раз, что точных цифр и статистических данных у нас нет; трудно сказать, какие данные более соответствуют действительности. Те данные, которые имеются у меня, получены от хлопкового комитета, а также от промышленников. Эти данные указывают на потребность в хлопке для промышленности Петроградского и Московского районов в пределах приблизительно 14 млн. пуд., причем на складах Москвы и на Волге имеется 4 млн. пуд., а 605 тыс. пуд. осталось в пределах Туркестана. От урожая же прошлого года осталось 5 млн. пуд. Сейчас можно надеяться на 3 млн. пуд., т. е. в общем у нас будет около 13 млн. пуд. хлопка, что при потребности 14 млн. пуд., можно сказать, является цифрой удовлетворительной.

Но все эти цифры мы унаследовали от старого режима. Собственных данных у нас, к сожалению, нет. Объективное положение вещей показывает, что при условии, если можно будет свободно работать по закупке хлеба, с хлопковым кризисом можно было бы справиться -- не в том смысле, что мы будем обеспечены снабжением в пределах 100%, но в том смысле, что текстильная промышленность будет иметь хлопок. Однако из-за осложнений в Туркестане и других причин трудно предвидеть, сколько хлопка и как мы сумеем получить.

Привоз хлопка из-за границы сравнительно ничтожен, причем по преимуществу привозятся высшие сорта хлопка; но если мы изменим качество тканей, которые выделываются, то мы тем самым так или иначе разрешим этот кризис.

Один из главных вопросов, который стоит теперь перед экономической политикой ВСНХ и которого я не успел коснуться в своей речи, это вопрос учета и распределения, и те товарищи, которые выступали здесь с трибуны, в сущности были правы, когда указывали, что значительная часть экономической деятельности -- именно распределение -- отошла к Комиссариату продовольствия, который фактически и является Комиссариатом снабжения. Но тот же т. Смирнов был не прав, когда говорил, что этот вопрос не обсуждался в ВСНХ. Этот вопрос у нас обсуждался в собрании Президиума с представителями всех отделав, и мы высказались за то, что в настоящее время мы не в состоянии взять на себя распределение продуктов между потребителями. Для этого нужен колоссальный аппарат.

Для того чтобы распределить ткани, косы или серпы, нужно дойти до мужика; это относится непосредственно к потреблению готового продукта. Это задача колоссальной важности, и ВСНХ в его настоящем положении эту задачу не мог взять на себя. Я заявил об этом тогда в собрании открыто, и это же заявляю здесь, на Первом съезде. Нужно знать свои слабые стороны и брать на себя лишь те задачи, с которыми мы сумеем справиться. До сих пор Комиссариат продовольствия не сумел справиться с этой задачей, но мы боимся, что если эта задача перейдет к нам, то мы еще хуже справимся с этим делом, чем Комиссариат продовольствия.

Как я уже указывал, большое количество тканей лежит у нас на складах, и у нас создается вопиющее противоречие, когда при обилии продуктов и громадном спросе мы за период после Октябрьского переворота не сумели организовать такого аппарата, чтобы готовые, лежащие на складах продукты передавать в низы. Но здесь вина не ВСНХ. Здесь уже ВСНХ достаточно и много ругали. Я не думаю, чтобы можно было защищать себя во всех отношениях, но я должен сказать, что задача распределения -- это задача местная, и когда мы посылаем в Сибирь несколько поездов тканей, то нам по телеграфу сообщают, что вот уже полтора месяца 300 вагонов стоят на рельсах и никакие -- ни областные, ни местные -- совнархозы не могут дать раздетому мужику тканей. Это -- кризис местных организаций, кризис местных совнархозов.

Во всяком случае основная задача, которая разрешила бы у нас продовольственный кризис, которая сумела бы разрешить в значительной степени финансовый кризис и которая сомкнула бы круговорот, т. е. могла бы вытолкнуть продукты в места потребления, эта задача до сих пор не может быть осуществлена потому, что на местах, внизу -- в уездах, в волостях -- у нас нет таких органов, которые сумели бы осуществить эту задачу. Эта задача колоссального значения может быть осуществлена при помощи многочисленных гибких организаций, и мы на время не возражали против того; чтобы Комиссариат продовольствия взял на себя доставку продуктов потребителю, и только это.

Но вместе с тем ВСНХ выработал и провел тот декрете привлечении кооперативов к этому делу, который вызвал столько противодействия. Но мы его провели и надеемся, что при помощи целого ряда кооперативов нам удастся наладить снабжение, и теперь, на первых порах своей деятельности, мы заставим вплотную органы распределения войти в непосредственную связь с кооперативами. И здесь я должен сказать, что отчасти среди местных организаций мы встречали сопротивление. В целый ряд мест я неоднократно посылал телеграммы для того, чтобы оберечь кооперативы от уничтожения, от разгона и т. д.

Товарищи, я теперь подхожу к самому основному вопросу, который был здесь затронут. Тот план, который я здесь изложил, может быть, плох, но он заключается в том, что мы в состоянии национализировать и в состоянии управлять национализированными предприятиями только в части промышленности. По отношению ко всему национализированному производству это будет незначительная часть. Конечно, в первую голову мы будем национализировать механические и горные заводы, и все-таки вся остальная полоса хозяйственной жизни остается, и теперь для нее, для этой стадии, переходной к социализму, можно выдумать только метод учета, тот метод регулирования, тот метод контроля, который стремились создать наши "главки". Я не буду защищать "главки". Но на примере целого ряда отраслей, таких как Центротекстиль, Центрокожа, я пытался показать, что известные результаты от деятельности этих органов, несомненно, есть. Кроме того, я думаю, что невозможно выдумать иного метода для регулирования и контроля всех отраслей промышленности, кроме вышеуказанных.

Тот метод, который проводится ВСНХ, хорош, в частности тем, что мы тяжесть ответственности, тяжесть организации перелагаем на все те общественные организации, которые вообще имеются в области хозяйственной и экономической жизни нашей страны. Если вы возьмете конструкцию любого из этих "главков", вы увидите там местные и областные органы, вы увидите там областные союзы, вы увидите там собранные научные силы. В этом мы видели основной смысл этой организации, чтобы все те силы, которые способны работать на почве Советской власти, привлечь к делу контроля.

По отношению к целому ряду "главков" эта задача выполнена не хуже, чем управление национализированными предприятиями, ибо в связи с управлением национализированными предприятиями мне неоднократно приходилось обсуждать такой, извините за выражение, вопрос: куда девать прибыль от национализированного предприятия, ибо и заводской комитет, и общее собрание рабочих постановили: так как эта фабрика национализирована, то прибыли можно поделить. Это не только в моей практике было, это наблюдалось и у остальных.

Кроме того, этот метод является подготовительной ступенью к национализации этих отраслей промышленности, ибо если в этих отраслях промышленности вы проводите учет и распределение, если вы не только написали на бумаге, а на самом деле проводите контроль и учет, на самом деле руководите этой отраслью деятельности, то вопрос о национализации при такой постановке дела -- это вопрос организационный, решенный и, на мой взгляд, это необходимая стадия для ряда производств.

Как долго продлится этот процесс, как долго продлится вообще переход от капиталистического строя к социалистическому, будет это год, или два, или более, это зависит от наших сил, это зависит от организационных условий, от организационных способностей всего нашего общества. Но поскольку необходима такая координация учета, постольку несправедливо указание, что "центры" и "главки" кому-то и где-то мешают. Они, несомненно, мешают тем областям, тем совнархозам, которые независимо от общей картины распределения и регулирования производства выносят свои постановления. По этому предмету у нас сплошь и рядом бывают такие истории. Например, при распределении топлива, при распределении бензина у нас получаются сообщения -- совнархоз уездный задержал, совнархоз губернский постановил перераспределить или краевой постановил его не пускать, и т. д.

Ясно, что при таком порядке никакого управления никакой отраслью нельзя ставить, нужно тогда бросить всякие разговоры об организации промышленности вообще и об организации социалистического общества в частности, ибо нужно каждому понимать, что различные отрасли нашей промышленности настолько связаны между собой и вопросами снабжения, и вопросами передачи полуфабрикатов и т. д., что решать их независимо в каждом городе, в каждом уезде совершенно невозможно, ибо работа нашей промышленности и основана на распределении труда между отдельными отраслями и фабриками и кто-то должен решать окончательно, что остается, что куда идет и что на что идет. Никакое вмешательство и перерешение совнархозов -- уездных, губернских и областных -- по этому вопросу недопустимо. Или мы отказываемся от организации промышленности, или мы ее ведем, и тогда постановление центра в этом отношении обязательно для областных, районных и губернских совнархозов. Я, конечно, не говорю, что не может быть соглашения с ними, но для меня совершенно ясно, что, поскольку капиталистическая промышленность перешла к синдицированию и трестированию различных отраслей промышленности, ясно, что без единого руководства, без единого плана вы ее не организуете, вы ее не поставите, тем более теперь, в период критического положения с топливом и снабжением.

Кто-то должен решать, кого снабжать топливом, и вот уже сегодня у меня была история из-за нефти. Каждый завод думает, что он общественно необходим, каждый завод думает, что, если он не будет работать, рабочие взбунтуются, каждый завод захватывает баржу. Всем этим историям надо раз навсегда положить конец. Пусть будет какой угодно состав центра, но успешная практическая работа обязательно должна быть централизованной. Ясно, что эту работу нельзя вести, если не будет областных, уездных и губернских центров, их необходимо создать, но их нужно создать во имя классовой работы, во имя творческой работы пролетариата всей России. Поэтому и я поддерживаю и буду поддерживать -- было бы бессмысленно думать, что, организовав центр в Москве, можно управлять всей промышленностью -- создание уездных, губернских, областных СНХ. Нужно создать, может быть, в сотни раз больше, но нужно сговориться о пролетарской дисциплине, нужно распределить функции, определить, кто и что решает, что может решить область, что -- уезд, что -- центр.

Мы можем говорить теперь о тех результатах, которые были получены при нашей работе. Я очень рад, что теперь выяснилось, что у нас нет оппозиции. Когда т. Ломов брал слово в качестве содокладчика или контрдокладчика, то он сказал, что хотя он является содокладчиком т. Радека, но он взял слово не для того, чтобы критиковать т. Радека, а для того, чтобы представить цифровой материал. Это действительно было сделано.

Т. Оболенский в своей речи исходит от реванша. Он находит, что если вследствие отделения Украины донецкий уголь перешел к Украине, то для того чтобы получить этот уголь, необходимо воссоединение Украины и Великороссии. Так точно после отторжения Эльзас-Лотарингии от Франции говорил каждый "патриот". Я полагаю, что можно говорить о воссоединении с Украиной, что можно сражаться за Украину для спасения украинского пролетариата, который гибнет под игом немецких штыков. Но идею реванша строить на экономическом базисе -- этого я совершенно не понимаю. Ведь в таком случае можно защищать и Дарданеллы. Я могу сражаться за Украину для спасения украинского пролетариата, буду сражаться за варшавского рабочего, но вовсе не потому, что в Варшаве остались текстильные фабрики или на Украине остался донецкий уголь. Я думаю, что если бы т. Оболенский не исходил из этой идеи реванша, то он бы совершенно иначе смотрел на это.

В кратких словах коснусь еще одного вопроса. Разница во взглядах на деятельность ВСНХ моих и т. Оболенского заключается в том, что я нахожу, что настоящая работа ВСНХ должна иметь в виду социалистическое строительство. Ведь если мы рассчитываем на переворот в Западной Европе, то мы должны быть к этому готовы. Я верю, я глубоко убежден в том, что социалистический переворот в Западной Европе произойдет. Но как только он произойдет, то социалистическое общество Западной Европы спросит у нас: "А что же вы сделали?" Таким образом, строя нашу хозяйственную жизнь, мы всегда должны помнить о том, что мы тем самым строим социалистическое общество. И вот, только имея перед собою культ строительства, культ творчества, мы можем работать. Когда произойдет социалистический переворот в Европе, то, поверьте, что и там в первую очередь будет поднят вопрос о повышении трудоспособности и о рабочей производительности, и вот это-то мы и должны иметь в виду.