Хотя вечер только начинался, в "Синей бутылке" было шумно и многолюдно. Клиенты щипали визжащих местных девчонок, ярко одетые официанты обносили выпивкой, выполняя заказ за заказом, но шум был добродушный, а веселье - безопасное.

Определить причину этого веселья было вовсе не сложно: в углу засели трое офицеров Имперского Военного Космического Флота, угощавшие выпивкой любого, кто готов был с ними пить и смеяться их шуткам. Часть завсегдатаев предпочитала держаться в стороне, и с каждой новой рюмкой их неприязнь к соседям в погонах становилась все более явной, но на каждого такого завсегдатая находилось четверо других жителей Гавани, готовых хохотать над имперскими шутками и глотать имперскую выпивку. Наверняка еще до заката офицеры заполучат новых рекрутов в Имперский Военный Космический Флот, молодых парней, которые опомнятся уже только в железных тисках службы где-то в межзвездном пространстве, навсегда распрощавшись с родными домами, - и обнаружат, что имперские офицеры вовсе не такие веселые и добродушные ребята, какими казались в кабаке.

Но сейчас виски, бренди и груа - крепкий самогонный напиток из плодов скрещенного с местной ягодой персика, росшего только на Северном материке Принца Самуила, - лились рекой, местные хохотали над анекдотами, пусть и бородатыми, и рассказанными сто лет назад в казармах Аннаполиса, а офицеры его императорского величества в красных с золотом мундирах сидели развалясь за столом, чувствуя себя на этой едва тронутой цивилизацией планете как дома, насколько это вообще было возможно.

Трое офицеров были однокашниками, выпускниками Академии, и серебряные с золотом лейтенантские нашивки появились у них на рукавах лишь недавно. Присмотревшись, можно было заметить, что один из троицы (на год младше своих друзей и получивший чин гардемарина лишь чудом, бдагодаря не только личным талантам, но и, несомненно, влиянию семьи) - теперь этот молодой, едва оперившийся лейтенант Джефферсон был определенно и глубоко пьян. Два его приятеля позволили себе лишь расстегнуть верхние пуговицы мундиров, а вот форменная куртка гардемарина Джефферсона была расстегнута наполовину, демонстрируя не слишком свежую рубашку с мини-компьютером в нагрудном кармане.

Преодолев природную застенчивость с помощью дюжины рюмок груа, лейтенант Джефферсон наслаждался вниманием обитателей планетарной поверхности. Он совсем забыл, что эти люди вокруг едва-едва перестали быть варварами, и что маленький гарнизон космофлота на Принце Самуиле - единственный форпост подлинной цивилизации на десяток световых лет вокруг. За столом пели, и когда пришла пора петь Джефферсону, он исполнил столь фривольный куплет, что покраснели даже кабацкие девки. Пьяно усмехнувшись, Джефферсон огляделся вокруг в поисках одобрения и хлопнул очередную рюмку.

Сидевший напротив Джефферсона молодой батрак, загорелый и обветренный от работы в поле, чересчур молодой, чтобы подолгу задерживаться в "Синей бутылке", и загостившийся здесь только благодаря тому, что пристал к компании имперских военных, улыбнулся своему замечательному новому другу и одобрительно крикнул:

- Отлично, лей... то есть Джеф, здорово! Ну-ка расскажи нам еще про то, как оно там! Про другие планеты! Такой дыры, как у нас, ты наверно раньше не видел.

Лейтенант Джефферсон громко рыгнул, машинально пробормотал извинение и туманным взором уставился на своего восторженного собеседника.

- Совсем нет, Саймон, не такая уж и дыра. На Самуиле есть оружие, есть заводы, есть - как это? - средства дальней связи, электростанции на реках; ребята, вам нечего стыдиться. Просто у вас нет планетарного правительства, и войны, которые не утихают в ваших краях, не позволяют вашему миру подняться от простой колонии до имперского второго класса. Если учесть, как здорово вас потрепало во время Сепаратистских войн, просто удивительно, до чего быстро вы сумели восстановиться, всего за несколько столетий... стандартных веков, я хотел сказать. У вас отличная планета. Верно, парни? - спросил он, ткнув локтем в ребра одного из своих приятелей-офицеров.

- Верно, Джеф, - ответил, повернувшись к нему и сверкнув ослепительной улыбкой на чернокожем лице, лейтенант Клемент. - После столицы, у нас это лучшее место службы. Может, лучшее во вселенной, - закончил Клемент и опять отвернулся к сидящей рядом девице.

- Слышали? - спросил Джефферсон своих соседей. - Саймон, мы бывали там, где люди знать не знают, что такое нефть, где нет электричества, никакого огнестрельного оружия, где только и знают, что скакать на лошадях в железных штанах, как в этих книжках, помните... откуда вам помнить... в общем, в книжках по истории, где пишут про то, как раньше было на Земле, черт знает сколько лет назад. Ребята, да у вас тут даже ракеты есть... или почти есть. Еще лет пятьдесят, ну, скажем, сто, и это вы прилетите к нам, а не мы к вам. Жаль, что вы не прилетели, - повторил Джефферсон нараспев. - Вам дадут второй класс, а может и первый, но вам нужно освоить межзвездные перелеты, пока мы тут не обосновались прочно. Хотя вы не виноваты; разведывательный корабль случайно искал тут газовый гигант, чтобы заправиться топливом, и набрел на вас. Жаль, что вы не сумели выбраться в космос раньше.

Джефферсон взглянул на свою пустую рюмку.

- Официант! Официант! Еще груа!

Двое завсегдатаев "Синей бутылки", в килтах, с ворчанием прошли мимо стола офицеров и вышли из таверны, но Джефферсон не обратил на них внимания. Официант принес новую выпивку, и Саймон попросил:

- Расскажи про тех парней в железных штанах. Их планета далеко отсюда? Вы объявили их своей колонией? Мы можем туда долететь?

- Эй, слишком много вопросов за один раз! - махнул рукой Джефферсон. - Далеко до них? Лет двенадцать - световых лет, конечно; отсюда будет достаточно одного прыжка, я думаю. Давай-ка прикинем: между двумя вашими солнцами ничего нет, их солнце больше; черт, парни, вы же зовете это "Игольное Ушко", его и можно сейчас посмотреть, нужно только выйти наружу. Нет, мы не основали там колонию, там нет ничего ценного, пока еще нет. Нас не так много, на всех не хватает. Устроили там небольшой пост, чтобы присматривать за местными - первый лейтенант, пара моряков, несколько десантников. Даже корабля на орбите не оставили. Сенсорная сеть, несколько спутников, ну и все. Там нет ничего интересного, разве что Храмы.

Джефферсон на минутку примолк, чуть поостыв: он вдруг представил себе, какая огромная задача стоит перед Имперским Военным Космическим Флотом, которому предстояло объединение разбросанных по галактике осколков Империи, раздробленной Сепаратистскими войнами, при том, что сама столица вновь достигла звезд всего несколько десятилетий назад. Его величество надеялся объединить остатки человечества прежде, чем новая война отбросит людей в примитивное варварство. В последней войне не оказалось победителей, а следующая обещала быть еще более разрушительной. Допустить новую войну нельзя было ни в коем случае. Услышав шутки дружелюбных соседей, Джефферсон тряхнул головой и отогнал тяжелые мысли. Радуйся жизни, пока есть возможность, подумал он. Когда на планете появятся колонисты, дружелюбия к военному флоту у местных поубавится - но перемены наступят нескоро, может быть через несколько лет... а пока вечер в самом разгаре.

- Самое смешное, Саймон, что эти Храмы гораздо ценнее всей их паршивой планеты, а местным невдомек! Устроили там святилища, содержат храмы в порядке, но о сути их понятия не имеют! Господи, мы нашли в этих храмах за кроличьими садками, которые аборигены понастроили вокруг, целый филиал старой имперской библиотеки. А прежде один из храмов был дворцом вице-короля! Наши корабельные библиотекари чуть с ума не посходили, когда откопали там всякую всячину неописуемой ценности! И научные книжки, и инструкции по пилотированию кораблей старой Империи; да чего там только нет - все, что только можно представить, все есть!

- А местные ни сном ни духом, на каком сокровище сидят! Им от этого никакого толку, никакой технологии у них и в помине нет. Но, Спаситель, как они обороняли от нас эту библиотеку! Не позволили сделать ни одной копии для архива. Если нам что и удалось вынести, так только кубы - точно, кубы, потому что вся библиотека была помещена в компьютеры. Нет, это совсем не то, что ваши книжки. С нас семь потов сошло, пока мы всю эту механику наладили. Местные святоши от нас ни на шаг не отходили, пока наши техники там занимались. Кое с чего так и не удалось снять копии, но когда-нибудь мы это обязательно сделаем. Историкам там есть где развернуться. Нам стоило немалых трудов туда пробраться, в эти храмы, пришлось несколько дней доказывать епископам, что мы пришли со звезд. Они до сих пор ничего про нас не рассказали в своих городах. По ходу дела пришлось подключиться даже нашему корабельному капеллану, чтобы убедить святых отцов, что мы приличные верующие - уж он и пел, и плясал, лишь бы убедить их, будто и мы истово верим в то, что от их машин идет слово Божие. Капеллан сказал, дескать, все в порядке и первая книга, какую мы скопируем, будет Библия. Ну, мы так и сделали. Пообещали, что ничего не сломаем, все оставим целехонькое, а если будут упрямиться, придется вызвать военный корабль и сжечь их всех к такой-то маме. Но они толковые ребята, и прибегать к силе не пришлось. Когда-нибудь мы еще вернемся в этот сектор, и нам понадобятся там союзники. Черт, устал трепаться... налейте мне еще. Тут отличный груа, лучшее, что есть на планете. Ну, - завершил Джефферсон, глядя на девушку, стоящую возле него, - есть и еще кое-что хорошее.

Лейтенант Джефферсон был не единственным военным, позволявшим себе неумеренные возлияния в "Синей бутылке", но вряд ли он признал бы военного, тем более старшего по званию, в сероглазом мужчине в простом килте за два столика от себя. Полковник Натан Маккинни, не так давно отчисленный со службы и переведенный в Комитет Общественной Безопасности Орлеана, предпочитал виски в больших тяжелых стаканах и уже употребил алкоголь в количестве, не уступающем тому, что проглотил за этот вечер Джефферсон. Маккинни был высок, на несколько сантиметров выше среднего обитателя Самуила, и широкоплеч, что было типично для планетарных обитателей. С сединой в соломенной шевелюре, венчашей гордо поднятую голову, он скорее походил на старшего офицера имперского космофлота, чем на местного жителя. Маккинни сидел тихо, время от времени приподнимал руку, заказывая новую выпивку, и выкуривал бессчетные трубки 'робака. Когда за столом имперских офицеров начинали кричать особенно громко, Маккинни морщился, но большую часть времени он сидел невозмутимо, ничем не выдавая, какое огромное количество виски уже успел переместить в свой желудок.

Хэл Старк, когда-то сержант, а теперь слуга, компаньон и товарищ, с тревогой следил за полковником, мысленно подсчитывая, сколько тот выпил виски, сколько времени прошло после обеда и насколько еще ранний вечер, а также скоро ли и он сможет заказать себе рюмку, вторую за этот вечер. Когда Маккинни выбил о каблук очередную трубку с такой силой, что сломался черенок, Хэл позволил себе глоток янтарного груа, немного подержав напиток во рту.

- Черт! - пробормотал Натан. - Слышишь, Хэл, ты только посмотри на этих пьяниц, так называемых офицеров. И эти выпивохи теперь правят Принцем Самуилом, называют себя представителями цивилизации, устанавливают законы и говорят, что нам делать, а еще недавно захватили в рабство Орлеан с такой же легкостью, с какой ураган задувает свечу. Несут всякую чушь, кричат, верховодят во всем, что только можно представить.

- Так точно, сэр. Прошу прощения, полковник, но я помню одного лейтенанта, который несколько лет назад вот так же точно не мог удержаться от выпивки, если не сказать сильнее.

Трудно судить, насколько были искренними извинения Старка.

Полковник Маккинни на миг нахмурился, потом громогласно расхохотался.

- Но я ведь никогда так не надирался, верно, Хэл?

Взглянув на сломанную трубку в своей руке, полковник махнул официанту и велел принести сигару из табака земного сорта по цене, которую он себе определенно позволить не мог.

- Сколько раз тебе приходилось отвозить меня обратно в казарму, всего-то пару? Благодаря тебе я никогда не опаздывал к построению. Ты ведь у нас лучший, верно, Хэл? Мой персональный спаситель, сержант, и вольный ординарец при бывшем полковнике без полка.

- Лучший в том, чего требует от меня мой полковник, так? Куда отправимся дальше, сэр?

Маккинни медленно покачал головой и обвел таверну взглядом, словно в ее углах мог таиться ответ на вопрос.

- На Южном материке еще не утихли бои. Может там мы сумеем что-нибудь себе подыскать.

Пощупав кошелек, полковник добавил:

- И сделать это нужно побыстрее, иначе придется голодать. Но деньги и хорошие ребята не одно и то же, сержант. Нужно найти, где платят за то, чтобы сражаться. А за что сражаться - теперь уже значения не имеет. Будущее все равно принадлежит им.

Полковник указал на юного Джефферсона, усадившего на колени блондинку, которая запустила руку почти по локоть под его расстегнутый мундир, пока сам Джефферсон пытался пропихнуть бокал груа под рукой девчонки к своим губам. Девица взвизгнула.

- Вам труднее, чем мне, полковник. Я никогда понятия не имел о том, что мы ищем или для чего, по крайней мере вашей уверенности у меня не было. Насколько я знаю, это - самое лучшее для рядового состава.

Старк допил свой бокал и оглянулся на полковника.

- Выпейте еще, полковник, где-то нас ждут большие дела. Нужно будет собрать приличный отряд сорвиголов, которые последуют за вами в ад. Завтра я попробую нанять нескольких ребят из нашего старого штаба, и мы отправимся на юг, где еще идет настоящая война.

Маккинни рассмеялся, методично прогревая сигару, перед тем как раскурить. Выпивка была отличная, народ в таверне - приятный, и на мгновение он позабыл о безысходности и даже заказал маленькую порцию груа, обмакивать кончик сигары. Вдохнув крепкий дым, полковник откинулся на спинку стула, вытянув ноги под столом. Глянув на полковника, Хэл отметил, как разгладились складки у того на лице, и заказал новую порцию выпивки.

Пить дальше ни к чему, подумал Маккинни, но ему не хотелось обижать здоровяка-сержанта. Придется вести игру до конца, хотя, Господь свидетель, он очень устал, устал настолько, что сон, отдых и необременительная служба последних недель так и не смогли прогнать его усталость. Странно, подумал полковник. Он, гражданин Орлеана, был полковником сорок лет, и в Орлеане у него был полк, и он наверняка дослужился бы до генерал-лейтенанта, а потом, перед выходом в отставку, и до генерал-майора. Совсем неплохо для бродячего наемника, чей город-государство стерли с лица земли всего за несколько месяцев до того, как Маккинни окончил маленькую местную военную академию, так что ему пришлось скитаться, пока он наконец не прибился к армии Орлеана, где ему удалось выслужиться. Он отлично показал и зарекомендовал себя, завел влиятельных друзей, устроивших ему гражданство, его карьера шла в гору. Но когда на планету со звездолета, так и оставшегося на орбите Самуила, спустились десантные катера, все пошло прахом.

Десять лет успешных военных действий показали, что Орлеан не повторит судьбу его родного Семенда. Доселе не было силы или комбинации сил, способных аннексировать Республику - но за неделю, потребовавшуюся для этого Имперскому Флоту, Орлеан превратился в графство Орлеан, подвластное его величеству Давиду Второму, Королю Гавани. Слава Богу, не призвали на службу в королевские войска. Почет и, конечно, приличная пенсия герою Блантерна, ведь это его подразделение держало там оборону против лучших частей Гавани. Отлично, старина! У его величества есть свои полковники, но мы можем выхлопотать вам небольшую пенсию, сэр. Никто не держит зла на орлеанистов и не собирается мстить. Никто их не преследовал, арестовали лишь нескольких офицеров, причастных к политическим службам. А ведь вы, полковник, никогда не лезли в политику, верно? Верно, конечно, не лез. Был простым солдатом, образцовым служакой. Да, идите, вы свободны. Внезапно полковник Натан Маккинни почувствовал себя стариком с сотнями сражений за плечами. Он вышел из министерства и несколько минут слепо брел по улице, прежде чем заметил, что Старк идет за ним следом.

Он, несомненно, еще способен сражаться. Даже после того как Комитет склонил голову перед превосходством Имперского Флота, он еще способен собрать отряд "волков" Маккинни, отвести их в леса и крошить там солдат Гавани, сражаться небольшим подразделением, слишком мелким для того, чтобы посылать против него Имперский Флот, способный только на одно: разыскивать противника с воздуха и уничтожать с безопасной орбиты ударами космического оружия. Но сколько это продлится? И на что решатся имперские части в войне против орлеанцев? Сколько времени будут его поддерживать республиканцы? Через сколько недель романтическая выходка потеряет свой ореол и обожание населения обернется ненавистью и злобой, после того как город за городом будут подвергнуты бомбардировке из космоса и на месте целых кварталов не остается камня на камне, только пепел, как когда-то случилось с Личфилдом? Маккинни затянулся сигарой, чувствуя, как ароматный дым обволакивает язык, клубится на губах и проникает в ноздри, и посмаковал вкус восхитительной комбинации табака и груа, прежде чем заглушить тонкий аромат резкой крепостью виски.

Пара за соседним столиком поднялась и, шатаясь, направилась к двери, открыв полковнику отличный вид на лейтенанта Джефферсона. Юный флотский офицер рассказывал восхищенным фермерам об удивительной планете, райском месте, где нет ружей, только мечи, где возносят хвалу Господу в храмах, некогда бывших частью старой имперской библиотеки. Мы оба пьяны, подумал Маккинни. Но паренек чудесно себя чувствует. У парня есть цель, ему что-то предстоит, и с чем бы он ни столкнулся, он сможет с этим справиться - либо сразившись, либо поняв умом. Старк был прав. Флотский паренек действительно напоминал Ната Маккинни, но молодого, не теперешнего. Молодой Маккинни тоже рвался куда-то, у него все было впереди. Таким же был и этот лейтенант. Горько выругавшись, Натан Маккинни вдруг понял, что завидует этому парню, который явился для того, чтобы завоевать мир.

Вечер заканчивался. Первый поток желающих выпить уже получил свое. Было еще слишком рано для наплыва более поздних посетителей, а многим из оставшихся еще оставалось добрать несколько рюмок до того, чтобы пытаться предпринять что-то еще. После того как первая волна веселых посетителей схлынула, в "Синей бутылке", где остались только пьяницы и девицы, стало потише. Приглушенный гул разговоров перекрывал только голос лейтенанта Джефферсона и хихиканье девиц за столом флотских офицеров. Пора, решил Маккинни.

Приняв решение, он порывисто поднялся, но, широким жестом потянувшись назад, где на ближайшем стуле висел его плащ, потерял равновесие, пошатнулся и наткнулся на невысокого круглолицего человека с небольшой бородкой. Коротышка живо, словно кролик, отскочил и пробормотал извинения.

- Ничего подобного, сэр, - ответил ему Маккинни. - Виноват я и только я. Я не хотел вас обидеть, простите, - добавил он, хотя это уже не требовалось. Коротышка был безоружен, и видеть в нем угрозу для полковника было просто смешно. Натан с усилием подавил смешок, возникший при виде забавной фигуры.

- Никаких обид, конечно же, сэр, - ответил человек. - Могу я пригласить вас выпить со мной?

Коротышка протянул руку.

- Малкольм Дугал, - представился он заискивающе.

Рукопожатие коротышки оказалось крепче, чем Маккинни мог представить. Он внимательней рассмотрел человечка. Ничего примечательного в нем не было. Килт из выцветшей шотландки с яркой ниткой, цветов какого-то клана, который больше не годится для парадных выходов, но вполне подходит для повседневной носки. Дорогая куртка, тяжелая печатка на левой руке - возможно, выпускник университета Самуила, но, возможно, и что-то другое, просто похожий рисунок. Если не принимать во внимание небольшой рост нового знакомца, то таких, как он можно было во множестве встретить в клубах для джентльменов, за обедом или в любое другое время.

Однако при ближайшем рассмотрении Дугал не выглядел таким уж маленьким. Живой и подвижный как кролик, он мог показаться невысоким - рядом со Старком любой покажется малышом. В Дугале, кроме того, было нечто еще, от него словно исходила скрытая угроза, заметная при ближайшем рассмотрении, хотя это было, конечно, нелепо. Маккинни потряс головой, чтобы разогнать алкогольный дурман.

- Благодарю вас, я уже выпил более чем достаточно, - ответил он коротышке. - Я Натаниэль Маккинни. Прошу прощения, что вел себя как вахлак. Слишком много виски. Я не хотел вас обидеть.

- Никаких обид. Надеюсь, мы еще встретимся. Доброй ночи.

- Доброй ночи, гражданин Дугал, - кивнул Маккинни и направился к выходу, предоставив Старку забирать плащи и расплачиваться по счетам. На улице Маккинни повернул к гавани и медленно двинулся к гостинице на набережной, где комнаты более соответствовали скромной пенсии полковника, чем отели из кирпича и камня в кварталах вокруг "Синей бутылки". Маккинни не возражал против того, чтобы жить в дешевых номерах, но все еще в достаточной степени оставался полковником, чтобы выпивать только в барах для джентльменов.

Начал накрапывать легкий дождик, и редкие прохожие заторопились к кэбам. Мимо с тихим урчанием проехал парокат, работающий на спирту; он притормозил на секунду достаточно и водитель, заглянув в лица, понял, что они для него не клиенты. Следом мимо процокала лошадь, запряженная в двуколку.

Кучер крикнул им:

- Недорого, сэр. В любое место, куда пожелаете. Я найду вам в Гавани все, что пожелаете, потому что знаю тут все. Совсем недорого. Вы промокнете под открытым небом, сэр, наверняка промокнете.

Маккинни кивнул, и кучер соскочил с козел, чтобы распахнуть перед ними парусиновую дверь.

- Куда прикажете, сэр? В "Черного монаха"? Или в "Адский огонь"? Хотите провести время с настоящими леди? Не с теми, что собираются в "Синей бутылке", хотя таких тоже полно, но с настоящими леди? Пусть родня их больше и не пускает на порог, зато они получили настоящее воспитание, понимаете?

Разглядев Старка наметанным глазом, кучер кивнул:

- У этих леди есть прекрасные служанки, живут со своими хозяйками в том же доме, сэр, если вы решите взять с собой своего компаньона.

Маккинни щелкнул пальцами, давая знак прекратить болтовню, и кучер взобрался на козлы. Хлестнув вожжами, кучер наклонился к окошку и спросил:

- Куда прикажете, сэр?

- На набережную, - ответил Старк. - Причал Имперской Высадки.

Будь он проклят, если окажет этому пройдохе-кучеру настоящее название гостиницы, в которой им пришлось остановиться, чтобы потом старый проныра болтал всем и каждому, что однажды подвозил Стального Маккинни, так оказалось, тот живет в лачуге из картонных коробок.

Дождь забарабанил сильнее, вынудив старика-возницу поднять козырек на украшенных сложной резьбой деревянных планках.

- Сколько клиентов ему удалось заманить свой шарабан? - пробормотал Старк.

Возница снова наклонился к окошку и ответил со смешком:

- Больше, чем вы можете себе представить, дружище. Очень многие джентльмены желают посетить моих знакомых леди. И многие настоящие леди по сию пору считают, что кэб гораздо удобней пароката. Мы не так споро ездим, как эти новые машины, но многие хорошо помнят старые времена, когда в городе не было ничего, кроме наших повозок, и они еще не забыли старину Бенджамина, нет, не забыли.

Маккинни снова щелкнул пальцами, и возница опять повернулся к дороге, продолжая бормотать про себя, но уже через минуту вновь обернулся к пассажирам.

- Эти имперские флотские ребята, они тоже любят кэбы. Рядом с Имперским Домом ничего не увидите, только одни почти кэбы. Да, конечно, там есть парочка парокатов, дожидаются на случай спешки, но понимаете, эти молодые ребята, офицеры, они никогда раньше в кэбах на настоящих лошадях не катались. Радуются как дети, честное слово. Потрясающе, так говорят.

- Представляю, - рассеянно отозвался Маккинни.

- Там, у Императорского Дома, теперь для кэбменов основной заработок, прямо стало легче дышать, - продолжил возница. - После того как имперские появились, стало лучше, чем возить орлеанцев, королевство из герцогства не сделать, как ни крути, не сделать, сэр.

Старик присвистнул и снова повернулся к дороге, чтобы править по узким и извилистым улицам, что шли между домами на Набережной. Наконец кэб выкатился на широкую Доковую улицу, пустую, за исключением нескольких пьяных матросов, бесцельно шатающихся в опасной близости от воды.

На другой стороне узкой защищенной от штормов бухты, по которой Гавань получила свое название, яркий свет, какого не видали в мире Самуила за минувшие века, лился на Императорский Дом и стометровый посадочный челнок, который имперские использовали для того, чтобы переправлять людей с эсминца на орбите. Рядом с Домом раскинулся почти целый квартал странного оборудования, с помощью которого имперские обеспечивали жизнедеятельность своей базы. В гавань уходили трубы. Имперская электростанция нагревала воды Гавани, и рыбаки радовались увеличившимся уловам, но проклинали водоросли и другую нечисть, теперь обильно растущую на днищах лодок и шаланд.

Яркие прожекторы освещали полусферу, под которой скрывалась Казарма десантников, но черная непроницаемая поверхность полусферы не отражала ничего. Казармы были защищены особым барьером, который имперские называли "Поле Лэнгстона".

Маккинни немного знал об этом Поле. Снаряды, выпущенные в Поле, замедляли полет до полной остановки, взрыв гасился и поглощался черным щитом Поля или, возможно, металлической стеной внутри; в любом случае, следов видимых повреждений на поверхности Поля не оставалось. ИВКФ заявил, что сопротивление бесполезно: к Казармам десантников не сможет пройти ничто, кроме имперских катеров. Только имперский эсминец имел на борту оружие, способное пробить поле. Но каким бы оружием ни был оснащен эсминец, Маккинни по собственному опыту знал, что в распоряжении "волков" нет ничего, что могло бы повредить Поле - одна из причин, по которым "волки" сдались.

Хотя имперские катера были уязвимы. Во время короткой схватки у Личфилда Маккинни и его люди подбили один из них и уничтожили находившихся на борту десантников - но потом пришел огонь с неба, раскаленная огненная смерть, превратившая городок в груду золы и в одно мгновение испепелившая половину батальона "волков".

Имперских можно убить. Они всего лишь люди. И не будь у них Казарм, где можно надежно укрыться...

Напрасные надежды, сказал себе Маккинни. Даже если ему удастся захватить Казармы и уничтожить все стоящие рядом посадочные катера, эсминец в небе останется в полной безопасности, ведь в руках обитателей мира Принца Самуила нет ничего, что сможет причинить вред военному звездолету. Профессора из Университета Принца Самуила вели экспериментальные испытания ракет, которые могли бы, при достаточной величине и мощности, лететь настолько быстро, чтобы вырваться за пределы планеты и не вернуться на землю. Возможно, подобными ракетами можно было бы попасть в эсминец. Профессорам удалось построить боевую ракету на жидком топливе, способную разогнаться до скорости в двести километров, но такая ракета пока была только одна - а если бы таких ракет у них было много, каким образом навести их точно на эсминец?

Имперские флотские говорили, что эсминец, кроме того, защищен Полем Лэнгстона. Значит, даже если ракета попадет в корабль, вреда она ему причинит не больше, чем гаубицы Маккинни смогли причинить Казармам. Имперские совершенно правы. Сопротивление бесполезно. Бессилие тошной волной поднялось в полковнике. Он прикрыл глаза и почувствовал, как мир вокруг него кружится от виски.

Из забытья его вывели крики. Он не знал, сколько он дремал в жалком ступоре, дожидаясь, когда сможет добраться до ванной, а потом до кровати, пока виски совсем не одолеет его. До гостиницы было еще далеко, потому что они еще не добрались вдоль края бухты до Имперского Дома.

Чтобы стряхнуть с себя туман, Маккинни понадобилось всего несколько мгновений, после чего он обнаружил, что их кэб остановили какие-то вооруженные люди. Грабители? Здесь, в Гавани, почти перед Имперским Домом? Эти грабители, должно быть, отчаянные парни.

Толкнув дверь, полковник вывалился наружу, уже с пистолетом в руке и готовый защищаться, но удар тяжелой дубинки выбил оружие у него из рук и пистолет улетел в темноту. Он услышал с другой стороны кэба басистый гортанный рык Старка, и тяжелое дыхание дерущихся насмерть людей, и тяжкий удар могучего сержантского кулака, достигшего вражеского тела и превратившегося в смертоносный молот, способный проломить кирпичную стену. Кто-то по ту сторону кэба теперь не скоро поднимется.

Маккинни понадеялся, что сержант сумеет постоять за себя. Но если Хэл еще мог драться, то полковник уже был беспомощен. Из темноты на него направили пистолет, а по обе стороны от полковника появились люди с короткими шпагами наизготовку. Пожав плечами, Маккинни поднял руки над головой. Ничего другого не оставалось.

Он услышал, как по другую сторону кэба Старк нанес очередной могучий удар, после чего раздался глухой звук, который он не мог распознать. Через мгновение из-за кэба появились двое, тащивщие его сержанта под руки. Один из грабителей отбросил в сторону мешочек с песком и кивнул человеку с пистолетом.

- Только вырубил его ненадолго, как вы приказали, сэр. Жаль, что он отнесся к моим ребятам хуже. Не знаю, оправятся ли они.

- Все в порядке, - ответил человек с пистолетом. Голос показался Маккинни странно знакомым, но он не мог вспомнить, где слышал его раньше.

- Пожалуйста, заберите полковника Маккинни и остальных с собой.

Человек повернулся и исчез в переулке.

Маккинни почувствовал укол шпаги в спину. Точно таким же оружием были вооружены полицейские в Гавани, и, подумав об этом, Маккинни вспомнил, что короткие шпаги состояли на штатном вооружении у рядового состава армии Гавани до тех пор, пока последний король не отдал приказ увеличить длину солдатских штыков, а шпаги сделать частью парадной формы. Грабители, конвоирующие полковника, как видно, отлично владели своим оружием. Весьма полезные навыки, подумал Маккинни. Весьма полезные, если хотите сработать чисто и тихо.

В полном молчании они прошагали почти километр, сворачивая в тихие улицы и все больше промокая под дождем, пока наконец не вошли в подъезд обычного многоэтажного дома, ничем не отличающегося от других домов, которые они только что миновали. В полной темноте они спустились на два лестничных пролета, потом один из провожатых зажег светильник, а другой электрический фонарь и Маккинни увидел тех троих, что несли следом за ними Старка.

Наши грабители наверняка военные, подумал Маккинни. То, как дисциплинированно, тихо и умело, на самый высший бал, эти люди выполняли свое дело, говорило о том, что это не простые грабители. У них была отличная возможность перерезать своим жертвам глотки и забрать то немногое, что еще оставалось от последней пенсии полковника. Однако предводителю было известно имя и звание Маккинни, кроме того, он лично обыскал Старка, прежде чем отправиться в путь. Воры никогда не проявляют такую заботу о своих жертвах.

У подножия лестницы начался длинный прямой коридор, тянувшийся на добрую сотню метров; сделав поворот, он закончился у другой лестницы. К этому времени Маккинни уже испытывал неподдельный интерес к тому, куда его ведут, и потому его даже не пришлось толкать в спину: он с охотой начал подниматься по лестнице сам, с каждым шагом ощущая, как виски вымывается из крови, а туман в голове рассеивается. Когда он окончательно проветрится, можно будет лучше оценить ситуацию и прикинуть, как из нее выпутаться, освободив и сержанта.

Они остановились еще раз, в небольшой прихожей с деревянными панелями. Единственными источниками света были светильник и фонарик в руках у конвоиров. Они прождали несколько минут, потом дверь перед ними открылась изнутри, и яркий свет едва не ослепил полковника. Его ввели в обширный кабинет. Стены кабинета были завешены богатыми драпировками, над широким письменным столом висел большой портрет короля Давида.

Сержанта Старка уложили на стоящую у стены кабинета кушетку, обитую шкурой вулша, притом плечи сержанта были настолько широки, что половина тела великана свесилась с кушетки на пол, а рука легла на ковер со сложным рисунком. Маккинни отметил, что дышит его товарищ ровно, хотя он пока еще без сознания. Под портретом короля в бронзовой раме, за письменным столом почти два на два с половиной метра, совершенно пустым - ни бумаг, ни каких-либо других предметов - сидел Малкольм Дугал, по-прежнему похожий на кролика. Он приветствовал Маккинни нервной улыбкой:

- Добро пожаловать, полковник Маккинни. Приветствую вас в штаб-квартире тайной полиции его величества.

Маккинни медленно обвел кабинет взглядом. Два молодых человека в таких же простых, как у Дугала, килтах стояли возле двери позади него, держа пистолеты наизготовку. Несмотря на гражданские килты, это явно были военные, и за бесстрастным выражением их лиц Маккинни заметил, как нервирует парней присутствие сотрудника тайной полиции, а может быть, и самого ненавистного Натана Маккинни, разбившего в пух и прах их армию три войны назад.

Кабинет был выдержан в строгой роскоши. Обстановку составляли лишь письменный стол, два стула и кушетка, но за драпировками на стенах, спускавшимися от потолка до самого пола, могло скрываться все что угодно. Не дождавшись от Маккинни ответа, Дугал жестом указал на один из обитых вулшем стульев.

- Пожалуйста, садитесь, полковник. Что будете пить? Виски? Нет? Подозреваю, что вы выпили достаточно. Что-нибудь еще? Кофе земного сорта или чайкест?

При упоминании кофе земного сорта губы Дугала на миг поджались, что подсказало полковнику, что предложенный выбор мог быть проверкой. Натан ответил без колебаний:

- Чайкест, пожалуйста. Черный и побольше.

Дугал расслабился. Дождавшись, когда Маккинни усядется, он сделал знак охране.

- Это все, капрал. Подождите снаружи.

Маккинни услышал, как охранники тихо затворили за собой дверь.

- Через минуту чайкест принесут, полковник, - продолжил Дугал. - А пока, я уверен, вы хотите узнать, зачем вас доставили сюда.

- Гораздо больше мне хотелось бы узнать, кто вы такой. Я не встречал вас раньше и никогда не слышал о вас, хотя лично знаю большинство офицеров его величества.

- Эти два вопроса связаны между собой. Меня действительно зовут Малкольм Дугал. Мой пост довольно туманно описан в бюджетной статье, утверждаемой парламентом, тем не менее на деле я именуюсь начальником тайной полиции его величества.

Маккинни кивнул.

- Я всегда предполагал, что лорд Эриндел слишком глуп, чтобы руководить такой важной службой Гавани. Значит, инспектор Солон, когда ему необходимо получить приказ, отправляется к вам.

- Именно. Как видите, я откровенен с вами, полковник. Того же я ожидаю и от вас. Возможно, если бы вы приняли мое предложение выпить в "Синей бутылке", я бы сумел доставить вас сюда более удобным путем, но я не мог рисковать, ведь вы могли и отказаться. Имперские моряки могли заметить нас. А Империя не должна ни о чем догадываться. Ни в коем случае, все от этого зависит. Абсолютно все.

Дугал подался вперед и внимательно посмотрел на Маккинни.

- Теперь я вынужден попросить вас дать слово чести, что ни слова из услышанного вами в этой комнате, не станет известно никому за ее пределами, если только на то не будет моего разрешения или если этого не потребует выполнение задания, которое я собираюсь вам поручить и за которое, надеюсь, вы возьметесь. Прошу вас, - настойчиво повторил Дугал.

Маккинни ужасно хотелось закурить, но он почел за лучшее не демонстрировать начальнику тайной полиции сигару земного сорта, которая лежала у него в кармане. Предупреждение заключалось уже в том, с каким отвращением Дугал произнес "земной сорт", предлагая Маккинни кофе. Ожидая ответа, Дугал откинулся на спинку стула, напряжение его не отпускало. Маккинни дал единственный ответ, возможный при данных обстоятельствах:

- Я даю вам свое слово, гражданин Дугал. Слово чести.

- Благодарю вас.

В дверь осторожно постучали, и один из охранников внес платиновый поднос с медными чайничками с чайкестом, оловянными кружками и сигаретами популярной в Гавани марки. Маккинни отметил, что все увиденное им после того, как он оказался в этом кабинете, было изготовлено в мире Самуила.

Позади охранника в дверях появилась и замаячила долговязая фигура инспектора Солона, облаченного в темно-синюю форму королевской полиции. Инспектор не сделал попытки войти в кабинет, и Дугал не сказал ему ни слова. Когда охранник вышел, Солон затворил за ним дверь, оставшись снаружи.

- Вы заметили инспектора? - спросил Дугал. - Я попросил его явиться по двум причинам. Во-первых, я хотел, чтобы вы увидели, что инспектор повинуется мне безоговорочно и, следовательно, я именно тот, кто я есть. Во-вторых, пока мы не закончим, я не доверю охранять эту дверь никому, кроме Солона.

Дугал мягко улыбнулся.

- Думаю, я достаточно рассказал вам о себе. Пожалуйста, пейте чайкест; вам придется пробыть тут еще некоторое время.

- А что насчет моего сержанта?

- Инспектор Солон уже осмотрел его, а человек, ударивший его, профессионал. Никакого непоправимого вреда сержанту не причинили. Через час, а возможно раньше, он присоединится к нам.

- Тогда продолжим, - Маккинни отхлебнул горький напиток, вкус которого никогда не мог даже приблизиться к вкусу кофе земного сорта. Отправившись к звездам, человек нашел там очень немного нового. Люди колонизировали мир Самуила тысячу лет назад, но до этого прожили на Земле миллионы лет.

- Расскажите мне, что вы знаете о планах имперского космофлота в отношении мира Самуила, полковник Маккинни?

- Знаю немного, но вполне достаточно. Имперский Космофлот появился меньше года назад и почти сразу же основал гарнизонный форт в Гавани. Поначалу они не вмешивались в дела местных правительств, но потом заключили союз с вашим королем Давидом...

- Это и ваш король, полковник, - перебил его Дугал.

- С королем Давидом. Они помогли вам завоевать все города-государства вокруг Гавани и в конце концов проделали то, на что была не способна армия Гавани, - помогли вам захватить Орлеан. Не знаю, кто следующий на очереди, но, думаю, Космофлот не остановится, пока Гавань не завоюет весь Северный материк. После этого... кто знает, скорей всего они займутся южанами, я так думаю.

- А что они сделают потом, полковник?

- В ваших газетах пишут, что Империя принесет нам различные технологические блага, но до сих пор она не дала нам ничего. Возможно, вы, правители Гавани, придерживаете все эти блага для себя.

- Мы ничего не придерживаем - они ничего нам не дали, Маккинни. Помощь, которую оказывали нам имперские, была помощью прямого участия: десантники принимали участие в операциях с собственным оружием, а моим людям не позволялось даже взглянуть на это оружие или их технологии. Но продолжайте - что же последует дальше?

- Как только вся планета будет разбомблена и завоевана, я думаю, что мир Самуила присоединится к Империи, а Давид Второй станет планетарным королем.

- И вы не слишком этому рады? - улыбнулся Дугал.

- Что вы хотите от меня услышать, гражданин Дугал? Вы только что сказали мне, что вы начальник тайной полиции. Хотите, чтобы я признался вам в государственной измене?

Малкольм Дугал налил в свою кружку чайкеста, осторожно, чтобы не пролить ни капли, потом, прежде чем ответить, сделал большой глоток.

- Я ценю вашу откровенность, полковник. Если бы я привел вас сюда, чтобы разделаться с вами, я бы это давно уже сделал. Доказательства мне не нужны, поэтому я бы покончил с вами без суда и следствия. О том, что вы побывали здесь, никто бы не узнал, кроме моих доверенных людей, и вы бы никогда не вышли за пределы этой комнаты, и внешний мир никогда бы о вас не узнал. Но мне важно понять, что вы думаете, Железный Маккинни, потому что это не менее важно для Гавани и всей планеты. Теперь прекратите разводить церемонии и отвечайте на мой вопрос.

Тут Маккинни впервые, с тех пор как Дугал поджал губы при упоминании земного сорта, заметил в начальнике тайной полиции проблеск эмойций. Прежде чем ответить, Маккинни минуту помолчал.

- Да, я не слишком этому рад. Я вижу и более неприятную возможность, а именно, завоевание всей планеты одним из южных деспотов, но после того, что вы сделали с Орлеаном - да, я считаю ваше владычество безрадостной перспективой.

- Благодарю вас.

Дугал проговорил это нормальным голосом, даже словно бы извиняясь, и сходства с кроликом как не бывало. Теперь он больше походил на делового человека.

- Но не находите ли вы еще более безрадостным повсеместное правление имперского вице-короля?

- Конечно.

- И почему же?

Тут Дугал поднял руку:

- Впрочем, я понимаю почему. По той же причине, по которой вы пьете чайкест, как он ни горек. Потому что вице-король - чужак, пришлый, родом вообще не с Самуила, в то время как эта планета - наша родина. Это наш мир и наш дом, и уверяю вас, полковник Маккинни, что мы никогда не станем рабами Империи. По крайней мере до тех пор, пока жив я и пока живы мои сыновья.

- И каким же образом вы хотите помешать Имперскому Космофлоту и десантникам завоевать мир Самуила?

- Я не собираюсь им мешать. Я мог бы надеяться им помешать, но это бесполезно. Как только их вице-король и колонисты высадятся здесь, у нашего короля Давида останется не больше власти над планетой, чем, скажем, у вашего сержанта. Я считал, что вы знаете имперских лучше, полковник. Понимаете хотя бы их стремления...

Дугал протянул руку и нащупал что-то под столешницей. Через секунду Маккинни услышал, как позади него открылась дверь.

- Да, господин, - проговорил ровный голос. Даже не обернувшись, полковник узнал инспектора Солона. Голос, холодный и невыразительный, как голос из могилы, отлично подходил инспектору.

- Принесите книгу, инспектор, - тихо приказал Дугал.

- Слушаю, господин.

Дверь не закрылась, через пару секунд инспектор вернулся и, пройдя через комнату, подал Дугалу пачку листов, удерживаемых странным зажимом.

- Благодарю.

Дугал взмахом руки отпустил Солона и указал на стопку листков.

- Это единственный имперский артефакт, который нам удалось получить. Как оказалось, это некое литературное произведение о приключениях флотского офицера на колонизируемой планете. Однако из этой книги мы получили достаточно информации о структуре имперского правительства, то есть примерно столько же, сколько можно почерпнуть из лучшего бестселлера Кадаса о правительстве Гавани, при том, что в книге нет ни единой специально написанной на эту тему строчки. Понимаете меня?

Маккинни кивнул.

- Тогда, - продолжил полицейский, - прошу вас понять еще и следующее. Империя включает в себя несколько планетарных правительств. Имеется собственно Земля, почетная столица, в настоящее время по большей части непригодная для обитания из-за последствий Сепаратистских войн. По некоторым причинам имперские оставили на Земле ряд учреждений вроде Академии Космофлота и военных академий, но настоящей столицей является Спарта, расположенная совершенно в другой планетной системе. Столицы есть и в каждом так называемом Союзном Королевстве, планетарные правительства которых достаточно сильны, чтобы задать трепку даже Имперскому Космофлоту, в случае если Империя решит вмешаться в их внутренние дела.

- Это монархии? - спросил Маккинни.

- По крайней мере одна из них республика. Но в основном, да, монархии.

Дугал отхлебнул чайкеста.

- Далее имеются миры первого и второго класса. Нам непонятна разница между ними, но миры обоих этих классов имеют меньшие права решать собственные проблемы, чем Союзные Королевства. Но даже эти миры имеют своих представителей в палатах многопалатного Согласительного Совета, люди с этих миров служат в Имперском Космофлоте. Эти два класса различаются по уровню технологического развития, который мы не можем понять, но этот уровень технологии имеет решающее значение при вступлении мира в Империю. Миры первого и второго класса обладают чем-то под названием "атомная энергия", приводящим в неописуемый восторг академиков нашего Университета, и способны строить собственные космические корабли.

Маккинни кивнул, припоминая слова, сказанные пьяным лейтенантом в "Синей бутылке". Дугал продолжил.

- Итак, - произнес полицейский. - Вы находитесь тут потому, что слышали этого мальчишку. После планет первого и второго классов нет ничего, кроме колоний. Такой колонией нам предстоит стать.

- И каков статус колонии? - поинтересовался Маккинни.

- У колонии нет никакого статуса. Граждане Империи приходят на планету как класс аристократов, для насаждения цивилизации. Вице-король правит от имени императора, а десантники Космофлота следят за порядком на планете. Колонисты получают в свои руки все бразды правления, а местное население делает то, что ему говорят.

- Но как они могут править планетой против воли всего населения? Что толку спалить непокорный мир дотла, как это вышло с Личфилдом?

Маккинни выпил остатки остывшего уже чайкеста и сам ответил на свой вопрос.

- Им не приходится вести усмирительных войн, верно? В их распоряжении - наместники из местных, готовые смотреть имперским в рот. Всегда найдется тот, кто с готовностью сделает за них всю грязную работу.

Маккинни со значением взглянул на Дугала.

Малкольм Дугал прекрасно понял сказанное.

- Да. Всегда найдутся такие люди. Если не король Давид, так кто-нибудь из южных деспотов. Но у нас такого не будет, Маккинни. Я придумал, как избежать всего этого и добиться права присвоить миру Самуила статус планеты второго класса. Я нашел способ, нашел шанс, но я не могу сделать это в одиночку.

Дугал наклонился через стол и пристально взглянул на Натана Маккинни.

Полковник Маккинни медленно поднялся и выпрямился во весь рост, прежде чем наполнить свою кружку чайкестом. Потом, повернувшись, он не торопясь прошел к кушетке, быстро осмотрел сержанта, и снова вернулся на свой стул у письменного стола.

- Сэр, у вас не найдутся робак и трубка? - спросил он Дугала. - Ночь, видимо, выдастся нелегкая... Почему вы выбрали меня?

- До сегодняшнего вечера у меня не было в отношении вас особых планов. До сих пор, откровенно говоря, у меня вообще не было никакого четкого плана, я просто собирал информацию и анализировал различные возможные действия, готовясь использовать свой шанс, любой шанс, но вышло так, что этот молодой болван сам рассказал, как нам можно спасти страну. Вы, конечно, тоже его слышали.

- Если я его и слышал, то мало что понял. И что вы намерены предпринять?

- Вы слышали, что он сказал. И были там, когда он бормотал что-то о старой имперской библиотеке на планете в Игольном Ушке.

Маккинни на миг задумался, потом ответил:

- Да, слышал, но понятия не имею, какую пользу мы можем из этого извлечь.

- Потому что в отличие от меня вы не думали об этом в течение долгих месяцев. Эту книгу мы нашли вскоре после высадки имперских сил, полковник. Для того чтобы понять язык, нам потребовалось несколько недель. Язык имперских только немного отличается от нашего, еще меньше отличается их письменность, и именно потому флотские так легко общаются с горожанами Гавани.

Полицейский раскурил сигару из робака, откинулся на спинку стула и пронзительным взглядом уставился в потолок.

- С тех пор как я начал читать эту книгу, я непрестанно думал о том, как нам избежать такой судьбы, вырваться из ловушки. Нам все равно суждено стать частью Империи, но, ради всех святых, мы можем войти туда как люди, а не как рабы!

- Если вам так легко удалось заполучить эту книгу, то вы должны были понять, что Империя хочет от вас, прежде чем Гавань заключит с ними союз.

- Конечно, мы все поняли. И именно я советовал его величеству заключить с имперскими союз. Если нам не удастся на первом этапе объединить весь мир Самуила под началом единого планетарного правительства, у нас вообще нет шансов избежать колонизации. Если объединение не состоится под началом короля Давида, то я окажусь не у дел и утрачу всякое влияние на планетарное правительство, так что, согласитесь, у меня есть прямой интерес участвовать в собственной интриге, а не в любой другой, затеянной любым, пусть самым достойным на планете человеком из другого города-государства.

- Верно, - кивнул Маккинни. - И вы мастер интриг. Но я до сих пор не понимаю, что мы можем предпринять.

Дугал рассмеялся.

- Вы выпили слишком много виски, Железный Маккинни. Сегодня и во все прошедшие дни. Вы не хотите подняться над уровнем своего привычного понимания. В бою вы использовали весьма хитроумную тактику. В вашем досье, полковник, - а у меня есть ваше дело - говорится, что вы не просто солдат-служака. Но мне приятно будет все вам объяснить.

Дугал налил себе еще чайкеста.

- Эта библиотека - ключ ко всему. Если бы в наших руках оказались все заключенные там знания... Наши ученые из университета, и промышленные магнаты Орлеана и Гавани, и рудокопы Кланраналда - на что бы они употребили эти знания? Мы бы могли построить космический корабль. Возможно, звездолет. И тогда бы, в соответствии с собственными правилами, Империи пришлось бы рассматривать нас как мир первого или второго класса, но никак не колонию. Мы бы все равно жили под их началом, но как подчиненные, а не как рабы.

Маккинни глубоко вздохнул.

- Отличный план.

- И единственно возможный.

- Ну, не знаю - послушайте! Предположим, все это правда. Обладая знаниями, пусть даже схематическими, при помощи общего планетарного правительства, способного объединить все знания мира Самуила, знания Северного материка и ресурсы Южного, возможно, мы сумеем чего-то добиться. Возможно. Но у нас нет на это времени. Потребуются годы.

- У нас они есть. Имперские не сделают следующий шаг, пока все королевства мира Самуила не окажутся объединены. Они никуда не торопятся. Нам ясно дали понять, что хотят добиться своего ценой наименьшего кровопролития и минимальных разрушений. Я предвижу, что объединение всех городов-государств изрядно затянется. Благодаря этому мы выгадаем время, чтобы построить космический корабль. Совсем нелегко будет построить такой механизм у имперских под носом, но имперских на планете не так уж много, и они ничего не заподозрят, пока дело не будет сделано.

Маккинни покачал головой.

- Не представляю, каким образом вы собираетесь сохранить это в тайне от Империи, но это ваша область, и вы тут соображаете лучше меня. Но добраться до библиотеки без корабля невозможно, а чтобы построить корабль, нам опять-таки нужна библиотека. Даже если в наших руках вдруг окажется корабль, мы не знаем, как им управлять. На нашей планете нет ни одного человека, кто бывал бы внутри звездолета - последний из таких умер лет сто назад. До тех пор, пока не пришла Империя, большинство населения считало, что история до Сепаратистских войн всего лишь легенда. Каким образом, черт возьми, вы предлагаете нам добраться до Игольного Ушка?

- Это самая простая часть плана, дражайший полковник. Имперские сами предложили доставить нас туда.

Дугал улыбнулся, глядя на потрясенное лицо Натана.

- Среди имперских не все принадлежат к космофлоту или военным, как вы сами, наверно, знаете. Некоторые имперские граждане - торговцы. Среди торговцев нашелся такой, который сейчас ведет с королем Давидом переговоры о монопольном праве на поставки груа. Этот имперский торговец полагает, что на родине сумеет заработать на нашем бренди целое состояние.

- Торговцы также хотят покупать у нас платину и иридий; эти металлы высоко ценятся у имперских и, очевидно, довольно редки. Для расчета нам могут предложить весьма немногое - космофлот запрещает продавать нам то, что мы действительно хотели бы купить - технологии. По правилам космофлота купцу запрещено передавать покупателям что-либо более высокого технологического уровня, чем уже имеется в их распоряжении, в противном случае требуется специальное разрешение Имперского Совета. Мы просили продать нам те маленькие приборы, которые имперские носят с собой как записные книжки. В космофлоте их называют "карманные компьютеры". Вероятно, это какие-то счетные машины. Но космофлот запретил продавать нам эти устройства.

- Так что нам могут продать имперские торговцы?

- Как оказалось, совсем немного. Но они могу предложить нашему королю перелет на любой мир, стоящий на более низкой ступени развития, чем наш, туда, где мы тоже можем попытать счастья и начать торговлю. По словам имперских, звезда, называемая нами Игольное Ушко, - это ближайшее к нашему солнце, и мы уже договорились, что они помогут нам организовать туда торговую экспедицию...

- И космофлот позволит?

- При определенных условиях. Я бы сказал, очень ограниченных. Мы не можем доставить на эту планету никаких сложных устройств, сложнее, чем уже есть у местных. Космофлот досмотрит наш груз и снаряжение, прежде чем мы отправимся на планету. И имперские десантники тоже отправятся с нами. Насколько я понял, в Имперском Совете Имперская Торговая Ассоциация имеет достаточно голосов. Я не хочу утверждать, что разбираюсь в имперской политике, но ИТА кажется мне очень влиятельной. Они смогли уговорить космофлот позволить нам торговать с этой планетой в Игольном Ушке. Она называется Макассар.

- Но они ни за что не подпустят нас к библиотеке, - подал голос Маккинни. Виски уже полностью выветрилось из его головы, и - что более важно - он снова чувствовал себя полезным, способным сделать что-то стоящее, что не пропадет по мановению руки судьбы. Он слушал Дугала с неподдельным интересом, не замечая, что на кушетке в дальнем углу зашевелился сержант Старк.

- В разговорах с имперскими ни они, ни мы никогда не упоминали библиотеку, - ответил Дугал. Пока этот лейтенантишка из "Синей бутылки" не проболтался, я вообще не знал о существовании библиотеки. Я считаю ее исключением в записях имперских, и то, что библиотека ранее не упоминалась в списках высокотехнологичных артефактов, связано с тем, что она очень старая и население Макассара не знает, как ею пользоваться. Но это всего лишь предположение. Я только знаю, что имперские согласились доставить нас на эту планету.

Дугал замолчал и со значением взглянул на Маккинни.

- Это ставит перед нами проблему полковника Маккинни, который знает о существовании библиотеки. Услышав, что на Макассаре есть место, откуда мы сможем почерпнуть знание, и что полковник Маккинни тоже теперь знает об этом, я понял, что у меня только два выхода - либо убить его, либо отправить в экспедицию. Я понятия не имею, как добраться до этих книг, и уверен, что никто на мире Самуила об этом не знает. Но я предпочитаю видеть вас союзником, а не мертвецом. Вы были очень опасным противником Гавани, полковник. Готовы ли вы присягнуть теперь на верность королю Давиду и работать с этой поры на Гавань?

Маккинни проснулся от застоявшегося запаха робака и тошноты, которую виски оставляет в животе. Он полежал несколько минут под шелковыми простынями, сотканными кальтами - шелковичными червями, медленно припоминая, где находится. В комнате без окон единственным источником света была матовая панель на стене. Справа - уборная с принадлежностями из мрамора, из уборной открывалась дверь в комнату, соседнюю с той, где лежал он. Он точно знал о существовании еще одной точно такой же комнаты по соседству: после того, как они покинули офис Дугала, первым делом туда отвели сержанта Старка. Они по-прежнему оставались в здании тайной полиции, хотя Маккинни понятия не имел, в какой части города это здание располагалось. Единственная дверь в его комнате была заперта, и он не сомневался что снаружи у порога - и у дверей Старка - стоят на страже люди Дугала.

Полковник приподнялся на локте. Справа от него внутри распахнутого гардероба виднелись вешалки с роскошной одеждой. Его собственные килт и куртка, вычищенные и выглаженные, аккуратно висели у двери, поверх куртки висел его служебный пистолет. Маккинни осторожно выбрался из кровати, осмотрел пистолет и не удивился, обнаружив, что тот разряжен. Его часы тоже лежали на тумбочке, возле одежды, но стояли. Он понятия не имел о времени.

Теперь, поднявшись, он решил что пора одеваться. Он побывал в туалете, воспользовался отличными бритвенными принадлежностями, а после бритья освежился лосьоном и пудрой - невиданно дорогущими. Если тайная полиция короля Давида принимает всех своих гостей по такому высшему разряду, то у ее дверей давно бы выстроилась очередь людей, надеющихся пойти под арест за тяжелейшую измену, однако полковник справедливо подозревал, что в этом здании больше застенков, чем таких вот гостевых комнат.

Когда полковник брился, в дверь постучал Старк. Он вошел и дождался, пока начальник закончит бритье. Маккинни надел килт, застегнул доверху куртку и только после этого вышел к сержанту, который уже был выбрит и одет. Поведение Старка ничем не отличалось от обычного утра в гарнизоне: он быстро взглянул на своего полковника, поправил на нем килт и пояс и пару раз прикоснулся к куртке, стряхивая невидимые пылинки.

- В какую новую передрягу мы угодили, полковник? - спросил Старк.

Говоря это, он незаметно указал Маккинни на стены и на собственные уши.

Маккинни кивнул.

- Точно не знаю, но дело определенно касается очередной схватки с южанами. Думаю, нам стоит взяться за эту работу. Скажи, ты можешь набрать бывших "волков", которые могут держать язык за зубами и согласятся служить телохранителями у некого торговца?

- Конечно могу, полковник, и довольно много. Сколько, вы полагаете, нам понадобится?

- Все, каких ты сумеешь собрать, хотя вряд ли Имперский Космофлот позволит нам отправиться на Макассар с полком.

- У нас будет столько "волков", сколько понадобится. Немного странно называть вас торговцем, сэр, но я думаю, что привыкну.

Старк окинул взглядом комнату, отмечая про себя: мебель из резного дерева, пол выложен гранитной мозаикой, частично закрыт коврами, сотканными на Архипелаге.

- Интересные покои у этого торговца, верно, сэр?

- Да. А теперь хорош трепаться - пора выдвигаться к нашим хозяевам. Нельзя заставлять Дугала и инспектора Солона ждать.

- Конечно, сэр. Прошу прощения, сэр, но, надеюсь, они не собираются отправиться вместе с нами в это безумное место? Если мы взлетим высоко, так, может, вовсе улетим с планеты. Лучше уж отправиться без этого ходячего мертвеца Солона.

- Он не собирается лететь. Волнуешься, Хэл?

- Нет, сэр, если вы полагаете, что волноваться не из-за чего. Да не так-то просто сразу уместить в голове такую перспективу.

- Мне тоже. А теперь, Хэл, скажи им, что мы готовы завтракать.

- Слушаюсь, сэр.

Старк нашел переговорную трубу в небольшой слабо освещенной нише, снял с трубы крышку и свистнул. Через секунду раздался ответный свист.

- Осмелюсь доложить, мы с полковником готовы к завтраку.

Стар выслушал ответ и повернулся к полковнику.

- Сказали, что прибудут за нами через пять минут. Вроде разговаривают вежливо.

Маккинни ничего не ответил, и Хэл закрыл переговорную трубу.

Когда дверь наконец открылась, за ней стояли четыре охранника. По крайней мере двое из них были из группы, которая вчера вечером захватила Маккинни и Старка. Оружие охранников покоилось в кобурах, и, приглашая Маккинни и Старка идти с ними, сотрудники службы охраны держались подчеркнуто вежливо, но тем не менее Натан заметил, что пока один охранник шел впереди, трое других следовали на приличном расстоянии позади, не сводя внимательных глаз со Старка и не расслабляясь ни на секунду.

Их отвели в просторный кабинет, где Маккинни уже побывал вчера вечером. Занавеси вдоль одной из стен были раздвинуты и открывали вход на глухую веранду, где за стеклянным столом уже сидели и потягивали чайкест Дугал и Солон. При появлении полковника Солон встал из-за стола, кивнул Дугалу и ни слова не говоря вышел из кабинета.

- Доброе утро, торговец, - поздоровался Дугал. Он встал, дождался, когда Маккинни сядет, после чего указал Старку на другой столик, в нескольких футах в стороне.

- Через минуту вам подадут завтрак. Надеюсь, вы хорошо выспались?

Маккинни вежливо улыбнулся.

- Значительно лучше, чем я рассчитывал, когда первый раз услышал ваше приглашение сюда.

Дугал кивнул.

- Не всем приглашенным удается провести здесь время так же комфортно.

Взмахом руки Дугал отпустил охранников, потом снова повернулся к Натану.

- Ваша легенда начинает действовать с этой минуты, торговец Маккинни. Фамилию мы оставим, но имя у вас будет другое, теперь вас зовут Джеймсон. Фамилия Маккинни достаточно распространена в Гавани, кроме того, ее носит одна достаточно известная купеческая семья.

- Вы уверены, что имперские меня не опознают?

- Разумное беспокойство. Но имперские не станут искать мертвеца. Полковник Натан Маккинни погиб под Личфилдом. Умер от полученных ран через несколько недель после сражения. Верный старый солдат, слишком гордый, чтобы просить о пощаде после того, как он повернул свою шпагу против генерала Стаффа, военачальника Гавани. Это уже отмечено в больничных журналах.

- А как же тот молодой офицер, который допрашивал меня... к тому же вот уже несколько месяцев казначей исправно выдавал мне пенсию. Есть и хозяйка гостиницы.

- Этих людей больше нет, торговец. К несчастью, этой ночью все они умерли вследствие ряда несчастных случаев. Боюсь, что и в "Синей бутылке" произошел несчастный случай. Таверна сгорела дотла, и все ее посетители погибли - это случилось вскоре после того, как имперские моряки ушли. Пожарные ничего не успели сделать, пожар был очень сильный. Впечатление такое, словно в таверне устроили поджог, но если так, я уверен, королевская полиция скоро поймает поджигателя. Еще чайкеста?

- А мои люди? Мои офицеры, с которыми я сражался бок о бок?

- Их завербовали для торговой миссии на Архипелаг, предложив столь щедрую оплату, что никто из них не смог отказаться. Если кто-то откажется, что ж, в торговых миссия случались потери и в самом начале пути, так что ничего страшного.

Прежде чем Маккинни ответил, капрал подкатил столик с завтраком и Дугал настоял на том, чтобы полковник поел до того как они продолжат разговор. Когда Маккинни закончил завтрак, по знаку Дугала ему принесли трубку. Это была собственная трубка полковника, одна из тех, которые он оставил в гостинице, где они со Старком жили. Полковник принял трубку молча, ибо удивляться было нечему.

- Вы не участвовали в деле с тех пор, как оставили службу, - начал Дугал. - Нам не составит труда обеспечить вам прикрытие, по крайней мере такое, чтобы вы не привлекали к себе внимание имперских.

- Хорошо, каков сегодняшний план учений? - спросил Маккинни.

- Следите за своей речью, торговец. Ни в коем случае нельзя выдавать свое военное прошлое, хотя в вашем деле предусмотрительно указано, что во время Требрианской войны вы с честью служили начальником охраны его величества. Вам не придется слишком долго играть свою роль; я устрою так, чтобы вы покинули корабль как можно раньше. Сейчас я собираю других участников миссии. Никогда не забывайте, что это торговая миссия, а вы - торговец Маккинни. С остальными участниками экспедиции вы никогда не были знакомы. Вот, возьмите.

Дугал протянул Маккинни ящичек. Открыв ящичек, Маккинни обнаружил в нем несколько колец, брошей и других драгоценностей, подобранных с хорошим вкусом, - их он, возможно, носил бы и сам, не будь военная привычка столь сильна в нем. Маккинни выбрал кольцо, брошь и серьгу, и тут же надел их.

- Теперь вы больше похожи на торговца. У меня есть кое-что и для вашего сержанта.

Дугал достал более яркие и броские драгоценности, дешевле тех, что были предложены Натану, дождался, пока Старк выберет и наденет украшения, и только потом поманил капрала.

Вслед за капралом в комнату вошли несколько человек, но прежде чем они подошли к их столу, Маккинни тихо спросил:

- Этим людям известна ваша должность?

- Эти солдаты считают меня одним из старших офицеров королевской тайной полиции. Все они преданные слуги короля, но никому из них не известна истинная цель нашей экспедиции.

Дугал поднялся и широко улыбнулся пришедшим.

- Джентльмены, фриледи, добро пожаловать. Это торговец Маккинни, которому поручено отстаивать интересы короля Давида в этой миссии. Хочу добавить, что в его распоряжении находятся и все финансы экспедиции. Торговец, разрешите представить вам участников вашей экспедиции, команду и советников.

Пришедшие стали в ряд, дожидаясь, когда их представят. Первым был широкоплечий мужчина невысокого роста, с жесткой военной выправкой.

- Торговец, это шкипер королевской торговой службы его величества Маклин - представил крепыша Дугал. - Штурман способен управлять как парусными, так и моторными судами.

- Мое почтение, - быстро проговорил Маклин, глядя прямо перед собой. Рукопожатие штурмана оказалось крепким, под стать хватке полковника, и Натан с удовольствием отметил удивление в глазах Маклина, когда тот наконец отпустил его руку. Этот человек явно служил в военно-морских силах Гавани, и Маккинни понятия не имел, каким образом тут удастся обмануть имперских, но ничего не сказал.

- Это профессор Лонгвей, специалист по социологии и примитивным культурам, а также по древней истории.

Маккинни внимательно рассмотрел профессора. Этот невысокий, коренастый человек типичного для населения мира Самуила телосложения, темноволосый и светлоглазый, вполне мог сойти за рудничного рабочего, если бы не очки с толстыми стеклами. На профессоре был университетский килт, темный с тонкими красными полосками, но его рукопожатие было крепким, а голос уверенным.

- Для меня большая честь познакомиться с вами, торговец, и быть избранным для участия в подобной экспедиции особой государственной важности - особой важности и уникального назначения. Не так часто на долю ученого выпадает возможность лично посетить места обитания представителей необычной культуры. Я уже бывал на Архипелаге, посетил несколько островов, но, само собой, это не сравнится с нашей целью. У меня нет слов выразить, как я рад отправиться с вами и участвовать в столь важном историческом событии.

- Будем надеяться, что после возвращения ваш восторг не уменьшится, - ответил Маккинни.

Он старался говорить как можно вежливее и обходительнее, и быстро обнаружил, что это дается ему гораздо легче, чем он мог подумать. Он никогда не любил болтунов, но искреннее дружелюбие профессора ему понравилось и вызвало в нем ответное теплое чувство. Лонгвей поманил к себе юношу, стоявшего у него за спиной.

Молодому человеку было не более двадцати местных лет. Он стоял перед Маккинни, нервно переминаясь с ноги на ногу, длинные руки неловко висели вдоль туловища. Парень был худощав и на вид хрупок, из-за сутулости казался ниже, чем на самом деле. Как и у профессора, у него были очки с толстыми стеклами, его простой килт был заляпан чернилами и жирными пятнами. Под мышкой он держал толстую книгу, в висящую на плече сумку был засунут толстый блокнот для записей.

- Это мой ассистент, бакалавр Клейнст, - представил парня Лонгвей. - Один из самых талантливых студентов университета, хочу заметить. Пишет воистину блестящие работы.

- Мое почтение, торговец, - промямлил Клейнст, неохотно протягивая руку для пожатия и убирая ее, как только это стало возможно. Голос парня вполне соответствовал его наружности, и сразу же не понравился Маккинни. Натан выжидательно повернулся к остальным пришедшим.

- Разрешите представить вам фриледи Мэри Грэхем, - сказал Дугал. - Она назначена вашим секретарем и помощницей. Хочу сказать, что она также закончила университет.

Маккинни скрыл свое удивление. В университет женщин принимали очень редко, и лишь считанным дамам удалось доучиться и получить диплом.

Он отметил, что девушка красива. Женщины Гавани славилась своей красотой, но Мэри была поистине безупречна. Типичные для граждан Гавани каштановые волосы, рост ниже среднего для горожанок, но не настолько, чтобы назвать ее маленькой, и пропорциональное сложение. Одежда строгого покроя не вполне скрывала округлости фигуры. Поза девушки, отметил Натан, говорила о том, что Мэри внимательно ждет, что он ей скажет, и о волнении, которое выдавали движения пальцев, слегка теребивших юбку. Натан решил, что девушке больше двадцати лет, но наверняка меньше двадцати пяти.

- Мое почтение, фриледи, - проговорил он, чуть склонив голову.

- Мое почтение, торговец.

Вполне приятный голос, решил Маккинни. Но присутствие Мэри тревожило его. В такой важной экспедиции женщины были ни к чему - удивительно, что сам Дугал предложил это. В мире Натана женщины делились на две категории: фриледи, которых следовало защищать, и маркитантки, игравшие не менее важную роль, но считавшиеся более или менее расходным материалом. Мэри Грэхем невозможно было отнести ни к той, ни к другой категории.

Маккинни был уверен, что происходящее - очередная проверка, поскольку более странную команду, призванную встать на защиту государства, было трудно себе представить. Вчера вечером Дугал объяснил Маккинни, почему именно он должен возглавить миссию. Имперским наверняка уже известны все более или менее способные офицеры Гавани, и тем не менее то, что предстояло им на Макассаре, требовало военного опыта. Однако Маккинни ничуть не походил на торговца да и вряд ли мог успешно его изображать; кроме того, среди представленных ему участников миссии были: несомненный боевой офицер королевского флота, болтливый ученый неопределенной специализации, его помощник - противный женоподобный дохляк и девчонка. Имперские просто не могут что-то не заподозрить - но даже если им удастся чудом одурачить имперских, что толку посылать этих людей на Макассар?

Дугал поманил двоих молодых людей в военной форме без знаков различия.

- Это Макриди и Тодд, охрана, - объяснил он.

Оглядев парней, Маккинни решил, что эти двое больше прочих подходят для его экспедиции.

Он указал на Старка.

- Это Старк, ваш начальник. С нами отправятся еще несколько бойцов, после того как мы поймем, какое количество охраны можно с собой взять. Начальник охраны, пожалуйста, отведите этих людей за свой стол и побеседуйте с ними.

- Слушаю, торговец.

Старк отвел парней в дальний конец веранды.

Маккинни обернулся к начальнику тайной полиции.

- Господин, я уверен, что нас простят, если мы на минуту оставим всех и переговорим по поводу груза. Есть финансовые вопросы, которые, я уверен, покажутся остальным скучными, и я хотел бы, если возможно, попросить участников экспедиции составить список снаряжения, пока мы обсудим финансовые вопросы в вашем кабинете.

- Конечно, торговец.

Все поклонились, когда Маккинни увел Дугала с веранды в его кабинет.

Только оказавшись вне поля зрения остальных, Маккинни взорвался:

- С чего это вы взяли, будто имперские настолько тупы, чтобы пропустить на борт своего корабля такую компанию? С таким отрядом, Дугал, ваш план провалится в самом начале. Я не смогу даже взяться за выполнение задания, если вы свяжете мне руки такой обузой, как эти лишенные всякого полевого опыта люди. Господи боже, вы подсовываете мне флотского офицера, у которого погоны будут видны даже у голого - наверное, в надежде на то, что он сможет научиться управлять звездным кораблем, подсматривая за имперскими, - иподслеповатого слабака-интеллигента. Профессор, может, и подойдет, не знаю, но девушка тут совсем ни к чему, это точно. Откуда она, из вашей шпионской школы?

Дугал быстро поднял руку, прерывая тираду Маккинни.

- Присядьте, торговец, и выпейте что-нибудь. И успокойтесь.

Все еще кипя гневом, Маккинни принялся набивать трубку.

- И вот еще что. Я не любдю убивать. Сколько народу вы уложили за вчерашний вечер?

- Ровно столько, сколько было необходимо, торговец, - холодно ответил Дугал. - Считайте их героями мира Принца Самуила, которым, когда все закончится, будут воздвигнуты памятники. Если только все успешно закончится. А вы что предложили бы с ними сделать после того, как они подслушали величайшую тайну на планете?

- Заставил бы их поклясться хранить тайну...

Дугал рассмеялся, и Маккинни замолчал.

- Если это не подходит, - продолжил Натан. - Я бы спрятал их. Посадил под замок...

- И стоило бы хоть одному из них сбежать, наш план был бы раскрыт и тайна вышла наружу. Скажите, полковник Маккинни, вы рекомендуете мне полумеры? Это стиль военных?

- Нет...

- И не наш. Я вовсе не горжусь тем, что произошло вчера вечером, но, по моей оценке, это было необходимо. Скажите, полковник, вы никогда не подумывали начать гражданскую войну против имперских? Уверен, что вы думали об этом. Сколько невинных жизней унесла бы такая война? Если наш план провалится, сколько народу поляжет во время неизбежного и бессмысленного сопротивления имперским колонистам? Так что не вам говорить об излишней жестокости.

Дугал зажег сигарету, спокойно затянулся и продолжил.

- Теперь касательно вашей группы. Во-первых, Маклин действительно флотский офицер. Имперские несомненно понимают, что мы обязательно отправим в составе экспедиции шпиона. Так что лучше сразу дать им подставную фигуру, чтобы они не заподозрили вас. Наверняка имперские постараются держать Маклина подальше от двигателей их корабля и приборов управления, но я глубоко сомневаюсь в том, что они запретят ему лететь.

- Профессор Лонгвей участвовал в нескольких экспедициях на Архипелаг, он крупнейший специалист по примитивным культурам и разбирается в древних цивилизациях как никто другой на нашей планете. В прошлом ему уже приходилось участвовать в очень опасных переделках. Он будет вам крайне полезен, гораздо полезней, чем вы думаете.

- С этим согласен, - кивнул Маккинни. - Я и не возражал против профессора. Но его помощник? Да его ветром унесет.

- Клейнст именно таков, каким кажется, за одним малым исключением. Он не историк, а физик. Лучший из тех, кого нам удалось разыскать среди ученых, пока еще не известных имперским. Парень понятлив и освоил азы науки Лонгвея достаточно глубоко, чтобы обдурить любую проверку, конечно если там нет настоящих специалистов. Согласен, внешний вид говорит не в его пользу, но нам нельзя быть слишком придирчивыми. Нам нужен кто-то, кто сумеет разобраться в той информации, которую, возможно, удастся найти, и объяснит вам, что нужно привезти обратно.

Маккинни раскурил трубку.

- А девица?

- Это дочь одного из моих офицеров. Она действительно закончила университет, прекрасно образованна, абсолютно надежна, и потом, мало кто ожидает от девушки подобного интеллекта. Возможно, ей удастся узнать нечто такое, чего не сумеете узнать вы. Симпатичным девушкам часто это удается; у них есть свои, отличные от мужских, способы.

Маккинни пытался что-то сказать, но Дугал жестом приказал ему молчать.

- Оставьте свою оскорбленную нравственность при себе, - продолжил начальник тайной полиции. - Мэри надежна и опытна, а если выглядит молодо, так секретарши в торговых экспедициях не такая уж редкость. Мы знаем, что женщины Империи нередко трудятся бок о бок с мужчинами. Даже служат офицерами в Имперском флоте - да-да, кроме шуток.

Маккинни попробовал освоиться с этой мыслью, но не сумел. Слишком уж странной она была.

- Кто же из них ваш агент, приставленный следить за мной? - спросил он.

- Все. Впрочем, вы не из породы предателей. Я собрал о вас столько сведений, что хватило бы на небольшую библиотеку. С тех самых пор как мы заняли Орлеан, Служба держала вас на примете в качестве возможного слуги его величества короля Давида. Когда вы случайно стали свидетелем известного разговора, я уже точно знал, как следует действовать. Я не разбрасываюсь специалистами, Маккинни. Гавани нужны все, кого удастся подключить к выполнению нашей великой миссии. Мы спасаем планету от рабства! Нет, вы присягу не нарушите.

- Спасибо за доверие. - Маккинни поднялся. - Сколько им известно? - Он указал в сторону группы на веранде.

Дугал тонко улыбнулся.

- Достаточно. Они знают, что им предстоит путешествие на примитивную планету якобы ради установления торговых связей, на деле же - с секретным заданием изыскать средства покорения планеты. Подлинная цель операции, по их мнению, - выведать все возможное о науке, традициях, военной мощи и прочая и прочая Империи... то есть обычный шпионаж. У них есть приказ не нарушать законы Империи без вашего особого распоряжения, но вблизи имперских кораблей глядеть в оба и держать ухо востро. Вам и вашему сержанту известно о библиотеке. По прибытии на Макассар можете поделиться этой информацией с остальными. - Дугал закурил очередную сигарету.

- Пожалуй, обойдутся, - сказал Маккинни. - Ладно. А груз?

- Крупная партия примитивного оружия. Секиры, мечи и тому подобное. Доспехи. Золото и платина, но немного - их мы можем продавать Империи напрямую. Ткани. Качественный тартан из зимней шерсти вулша. Груа. Пряности. Побрякушки. Очень скоро вы получите полный перечень, и если вспомните о чем-нибудь таком, что можно продать на Макассаре или что могло бы вам пригодиться, дайте мне знать. Только не пытайтесь втихаря протащить что-нибудь противозаконное с точки зрения Империи.

- Да зачем бы? - Маккинни вздохнул, внимательно осмотрел пепел в чашечке своей трубки и поинтересовался: - Командовали когда-нибудь военным подразделением?

- Нет. Только полицейскими. А что?

- Старый принцип. Ни один план не выдерживает столкновения с врагом. И ваш не выдержит.

- Вероятно... и как быть?

Маккинни пожал плечами.

- Не знаю. Но то, что вы нагородили, - бред. Нет, это наверняка лучшее, что можно сделать, но на всякий случай подготовьте-ка план Б. Сдается, что у вашего основного плана столько же шансов успешно претвориться в жизнь, сколько у меня - переплыть Главное море.

Маккинни в одиночестве сидел на веранде. Остальные разбрелись по делам, а он, единственный в экспедиции, кому нечем было заняться, остался. Когда он допил чайкест и затосковал по чашке хорошего кофе, явился Старк.

- Нашел кого-нибудь из "волков"?

- Да, сэр. Набрать сержантов - не вопрос. Вот офицеров сыскать трудней. А вы точно уверены, что ребята вам нужны? Вы ведь у нас числитесь в покойниках. Дерутся парни отменно, а вот секрет, да еще такой, как пить дать вскорости разболтают. Кстати, и за себя я тоже не ручаюсь.

- А что те двое, которых нам выделил Дугал? Толковые?

- Макриди - охранник как охранник, сэ... м-м... торговец. Контрактник, сопровождал торговую экспедицию на Южном континенте, потом - морской караван вдоль западной оконечности Архипелага. Наш человек. Другое дело Тодд. Небось, курсант-стажер. С виду парнишка славный, когда-нибудь, пожалуй, и до полковника дослужится, да только по разговору и по повадкам видать, что казармы малый не нюхал. Хотя, если не давать ему болтать лишку, сойдет.

- Чего-то в этом роде я и ожидал, - кивнул Маккинни. - Ну да жаловаться бессмысленно. У Дугала собственное представление о том, что и как должно делаться, и, пока мы здесь, на планете, изменить ничего не удастся. Да и после, возможно, тоже. Придется командовать черт знает кем.

- Мной, - напомнил Старк.

Маккинни ухмыльнулся.

- Ладно, долой сомнения. - Он на мгновение задумался. - Хэл, тащи сюда Данстона с Олби и прихвати парочку капралов, кого найдешь. Есть подозрение, что нам понадобятся надежные младшие офицеры, и мне не хотелось бы, чтобы весь боевой состав оказался из гаванских. М-м... и передай ребятам: хвастать, что они "волки", не стоит.

Старк понимающе усмехнулся.

- Да, торговец. - Усмешка растаяла. - Думаете, будет знатная драчка?

Маккинни пожал плечами.

- Не знаю. Дугал знает, иначе не посылал бы меня. Я ведь, считай, ничем другим не занимаюсь. Полагаю, на встрече с жульем из Имперской ассоциации торговцев удастся разузнать больше.

- Да, сэр. Когда выступаем?

- Чем скорей, тем лучше. Чего ждать? Нормально подготовить личный состав мы не успеем - да и знать бы еще, к чему... Если мы таки вернемся с тем, за чем нас отправляют, здесь начнется дикая свистопляска - но это трудности Дугала. Его, Солона и магнатов. - Полковник поднял взгляд и увидел, что к нему идут Мэри Грэхем и профессор Лонгвей.

- Быстро вы обернулись, - с деланной улыбкой бросил он девушке.

В ответ Грэхем блеснула узкой полоской зубов:

- Как только вы одобрите перечень груза, торговец, я отправлю товар на Имперскую верфь для погрузки. Сейчас все на складах. Есть еще указания?

- Да. Снимите мерки и найдите кого-нибудь, кто умеет делать доспехи. Я хочу, чтобы у каждого - в том числе у вас, фриледи, - был полный кольчужный доспех. Затем пришлите мне для инспекции возможно более полный набор клинков лучшего качества. Каждому из нас надо будет выбрать личное оружие. Начальник охраны Старк проинструктирует вас относительно экипировки своих людей.

- Да, сэр. - Мэри достала из поясной сумки блокнот и что-то записала. Ее движения были едва заметными и точными. - Это все?

- Нет. Мы с вами обедаем вместе.

- Да, сэр, - повторила она с прежней интонацией и отправилась следом за Старком к его столу.

Маккинни повернулся к Лонгвею.

- Профессор, вам понадобится специальное оборудование?

- Боюсь, что нет, торговец. Мы многое могли бы использовать, но все это - техника, а следовательно, под запретом. Я бы порекомендовал вам заказать себе и своим людям стальные нагрудники. Если на Макассаре хоть сколько-нибудь развито искусство стрельбы из лука, они вам очень пригодятся.

- Что ж, ценное предложение, - Маккинни раскурил трубку. - Само собой мы не готовимся к масштабным военным действиям. Надеюсь, что кольчуга понадобится нам только для того, чтобы защититься от воров и им подобных. Однако хорошие нагрудники всегда полезны, если только их успеют сделать вовремя. Я скажу леди Мэри.

- Что касается остального, - продолжил Лонгвей, - то мы слишком мало знаем о Макассаре, и потому трудно сказать, к чему нам следует готовиться. Бумага и блокноты для записей, само собой. Несколько измерительных и чертежных инструментов, составлять карты. Несколько справочников тоже не помешают. Как вы думаете, космофлот разрешит нам взять с собой книги? На Макассаре знакомы с письмом и чтением?

- Никаких книг, - ответил Маккинни. - Не вздумайте запросить космофлот о книгах. Можно брать только рукописные материалы. И никаких вопросов о специальных инструментах без моего разрешения.

Лонгвей задумчиво кивнул.

- Как скажете, торговец. Мне еще нужно собрать в дорогу одежду и кое-что на продажу. Я могу идти?

Маккинни кивком отпустил профессора и направился к столу, за которым сидел со своими людьми Старк. Тодд и Макриди тянули эль, Старк инструктировал Мэри Грэхем. Слушая Старка, Мэри делала многочисленные стремительные пометки в своем блокноте.

Вид у Хэла был сосредоточенный, и, диктуя Мэри, он деловито барабанил пальцами по столу.

- Мне нравятся самострелы, леди. Хорошие стальные самострелы. В орлеанском гарнизоне был один сержант-оружейник, Брайтон, который знал, как делать самострелы - он делал их для специального отряда в наших частях. Тридцать самострелов сделал, помню. Эти самострелы до сих пор где-то лежат.

- Самострелы, - повторила Грэхем. - И колчаны со стрелами.

- Да. Столько, сколько возможно.

Старк на мгновение задумался.

- Под кольчугу и стальные нагрудники нужны куртки и штаны из шкуры вулша с неостриженным ворсом. Просто и тепло. Если меня ударят мечом, то лучше, если под кольчугой будет мягкая подкладка. Ступайте, сделайте заказ, а когда вернетесь, у меня тут будет для вас еще кое-что.

Мэри кивнула и ушла. Маккинни присел за стол и тоже налил себе эля.

- Думаю, она справится, - сказал он. - Надеюсь, от нее будет польза.

- От женщин в бою пользы никогда не было, торговец, - ответил Старк. - Но эта ничего не пропускает. Я окончательно все пойму, когда увижу, какое она притащит снаряжение, но пока что все записывает в книжечку и, похоже, знает, где и что можно найти очень быстро.

- Но почему мы так торопимся, сэр? - спросил Тодд.

- Имперский торговый корабль скоро вылетает, - ответил Маккинни. - Если опоздаем, придется ждать следующий корабль.

Такова официальная причина, подумал Маккинни. Но есть и другая, более важная. Если этот лейтенантик-морячок снова начнет болтать про библиотеку, и это дойдет до имперского коменданта, до торговцев - да до кого угодно, рано или поздно кто-нибудь догадается связать нас с библиотекой. Поэтому чем раньше мы отправимся, тем лучше.

Попытка отчаянная, но стоит попробовать, и чем быстрее мы вернемся, тем скорее магнаты смогут приняться за постройку корабля. Если только мы сумеем найти и привезти им что-нибудь, и если только они сумеют с этим что-нибудь сделать.

Полковник знал, что по приказу Дугала несколько ученых из университета начали работы над системами жизнеобеспечения, используя намеки, найденные в имперском романе. Другие ученые разрабатывают корпус корабля. Первым делом Дугал должен был обеспечить лояльность ученых; Университет Принца Самуила располагался в Гавани, но имел независимый статус, подтвержденный вековым договором. Теперь же, в пору, когда Гавань начала военные действия с многочисленными соседями, университет вряд ли мог долго сохранять независимость, однако ректор едва ли станет выполнять прямые указания тайной полиции короля Давида...

Обеспечить выполнение этих приказов входило в обязанности Дугала.

Но пока тайна двигателей имперских кораблей и тайна источника их двигательной энергии не будет раскрыта, все прочее не имеет значения.

А это моя обязанность, подумал Маккинни.

Мэри Грэхем прибыла как назначено, точно к обеду, ее блокнот в сумке распух от заметок и вложенных листов со списками заказов. Маккинни подвинул Мэри стул, после чего рассмотрел ее с искренним любопытством.

Она довольно красива, подумал Маккинни. И умеет одеваться, и знает, как подчеркнуть выгодные стороны своей внешности. Она явно уделила определенное время выбору одежды, а значит, хотела произвести хорошее впечатление. Для чего она согласилась отправиться в такую опасную экспедицию с совершенно неопределенным результатом? Был единственный способ выяснить это.

- Зачем вы согласились отправиться в это безумное путешествие?

- Я считаю это своим долгом, торговец.

Было ясно, что она тщательно подбирает выражения.

- Гражданин Дугал сказал, что это будет самая важная миссия в истории Гавани, хотя и не объяснил почему.

- Значит, вы патриотка?

Мэри пожала плечами.

- Но не неистовая патриотка. Я хочу стать частью чего-то важного. Предложение Дугала - отличная возможность для этого. Таких возможностей мало. В особенности для женщин.

Нельзя не согласиться. Таков порядок вещей. На войне женщина помеха. Хотя на войне встречались и женщины - но Натан постарался отогнать эту мысль. Воспоминания о Лауре вызывали в душе только боль и гнев, а он и так долгое время жил одними воспоминаниями. Сегодня перед ним была поставлена четкая задача, и следовало сохранить ясность рассудка.

- Чем бы вы могли быть полезны экспедиции? - спросил он.

- Не могу сказать наверняка, но могу, как мне кажется, выполнять все что необходимо. Секретари были во многих торговых экспедициях, и мои университетские знания могут вам пригодиться.

Натан усмехнулся.

- Сомневаюсь.

Более того, подумал он, я сомневаюсь, что ты можешь быть полезной в чем-то, кроме одного, для чего ты можешь пригодиться точно. Или я ошибаюсь? Возможно, она высокопрофессиональный агент. Говорят, в Гавани тайная полиция привлекает в качестве агентов женщин, однако те женщины-агенты, с которыми приходилось сталкиваться полиции Орлеана, без сомнения происходили из низшего сословия, хотя и выдавали себя за благородных из хороших семей. Но эта девушка не из таких. У нее манеры аристократки. Как у Лауры. Лаура, кстати, была невысокого роста, как эта девушка... и снова ему пришлось отогнать от себя эту мысль.

- Какова была ваша специализация в университете, и что вообще подвигло вас отправиться туда?

- Я училась всему понемногу, торговец. Поскольку в университете занималось всего несколько девушек, я могла выбрать практически любой предмет. Мои профессора все равно не знали, что со мной делать. Весьма почтенные бородатые люди, уже немолодые - но так и слышно было, как они цокают языками, вдруг узнав, что придется выслушивать доклад по своей дисциплине от девушки. Поскольку эти люди не относились всерьез к моим попыткам чему-то научиться, я могла учиться всему, чему хотела, и ходить на любые лекции, какие нравятся. По мне, прекрасный способ обучения.

- Но вы еще не сказали, фриледи, почему вы решили отправиться в университет?

- Пожалуйста, зовите меня Мэри. Ведь вы мой начальник, и я работаю на вас. Верно?

Она пригубила охлажденное вино, и Маккинни обратил внимание, как осторожно она это сделала. Это говорит о многом; девушки ее окружения непривыкли пить вино днем.

- Итак, почему я оказалась в университете, - повторила она. - Я не знаю, мне казалось, что так нужно. Я шокировала подруг... ну, по крайней мере некоторых из них. Все они теперь замужем, а я ужасная старая дева. Так и слышу их голоса: "Бедняжка Мэри, она так и не смогла отловить мужа и удержать его при себе!" Но это меня не интересовало. В Гавани удел девушки вполне предсказуем, как всюду на Северном материке, насколько я знаю. Никаких приключений. Профессор Лонгвей в одной из своих лекций упомянул, что в результате войн в мире Принца Самуила осталось так мало женщин, что мужчины запирали их дома, чтобы никто их не увидел, и что только совсем недавно нам разрешили выходить на улицу. Не знаю, правда это или нет, но так он сказал. Я хочу нечто большего, чем просто растить детей и помогать карьере своего мужа, флиртуя с его начальством. Я решила, что университетское образование может мне в этом помочь, но в итоге люди записали меня в выскочки и синие чулки. Вот почему я так просила взять меня в эту экспедицию.

Мэри задохнулась и замолчала, потом слабо улыбнулась.

- Значит, вы не обручены?

- Сейчвс - нет. Когда-то была. С сыном друга моего отца. Но помолвка расстроилась.

- Что думает ваш отец по поводу того, что вы поступили на службу в тайную полицию и теперь собираетесь улететь с планеты?

Маккинни внешне расслабился и откинулся на стуле, но продолжал внимательно наблюдать за девушкой. Он был почти уверен, что она действительно то, чем кажется на первый взгляд, а значит, будет больше помехой, чем помощником. Как считала и она сама, ее университетское образование вряд ли могло принести какую-то пользу в экспедиции.

- Отец одобрил мой выбор, торговец, - скованно произнесла она. - У меня есть все официально заверенные необходимые разрешения. Вы опасаетесь, что отец может возражать и подать на вас жалобу?

Глаза Мэри на миг блеснули, словно она пожалела о сказанном.

- Хотя я, конечно, не это имела в виду. Пожалуйста, поймите меня правильно: просто я очень долго уговаривала отца позволить мне отправиться в эту экспедицию. Вообще, от отца всегда было очень трудно добиться разрешения.

- Послушать вас, так, похоже, вы сторонница этой чуши Терана о равенстве полов?

- Я не настаиваю на равенстве полов, торговец, не в такой мере. Но я не хотела бы себе судьбы маркитантки или кабацкой девки. Я верю в то, что женщина может найти себе достойную службу. Не все наши секретарши были рождены в приюте. Если фриледи могут устраивать дела магнатов или торговцев, почему они сами не могут владеть собственностью? Профессор Лонгвей сказал, что в Старой Империи так и было. Да что говорить, даже в парламенте есть женщины, и никто не считает это необычным.

- И вы в это верите?

- Что ж, это кажется несколько необычным, но почему бы и нет? Согласитесь, женщины вовсе не безмозглы. По крайней мере некоторые из нас способны на мужскую работу. Кто следит за поместьем, пока мужчина на войне? Вы не хуже меня знаете, что не у всех жен и компаньонок были телохранители... и если жены способны управлять поместьем, пока их мужья живы, хотя и отсутствуют дома по многу месяцев, почему им нельзя управлять поместьем, если мужа убьют?

Усмехнувшись, Маккинни занялся своей трубкой.

- Управление поместьем одно, владение поместьем другое, фриледи Мэри. Если вы владеете чем-то, то вы можете это продать.

Существуют города-государства, где женщины обладают собственностью. Довольно часто после кровопролитных войн существенная часть земель оказывается во владении помещиц, и мужчинам приходится искать выгодный брак, чтобы поправить свое финансовое положение.

Но в данном случае это не имело большого значения. Ясно, что Дугал выбрал Мэри для участия в экспедиции по собственным соображениям, так что Маккинни ничего не оставалось, кроме как попробовать извлечь из сложившейся ситуации максимальную выгоду. Возможно, Мэри даже окажется полезной.

- Как продвигается подготовка груза? - спросил Натан.

Мэри открыла сумку и копалась в пачке бумаг, пока не нашла нужный листок - плотный, сложенный вчетверо.

- Вот список. Все перечисленные здесь товары уже доставлены в имперский погрузочный док.

- И доспехи?

- Гражданин Дугал организовал в оружейной мастерской Гавани изготовление нагрудников и кольчуг. Его подчиненные нашли мастера, который умеет ковать доспехи быстро и качественно, и сегодня вечером мастер придет к нам, чтобы снять мерки. С ним придут дубильщики, которые сошьют куртки и штаны. Дункан и Лаур уже куют мечи различного типа, и как только работа будет закончена, пришлют оружие к нам для осмотра. Мы нашли самострелы, и сейчас для них делают стрелы.

- Дункан и Лаур, - повторил Маккинни. - Помню, в дни моей молодости существовал целый полк кавалерии, вооруженный только мечами и пистолетами. Как правило, исход боя решали именно они.

Но потом, подумал про себя он, постепенно все изменилось. Неожиданно на поле боя появились новые технологии, новая тактика, основанная на самозарядных ружьях и скорострельных многоствольных пистолетах, и оружие, заряжаемое с казенной части, достаточно легкое, чтобы вести огонь из седла. Изменилась манера ведения боя, боевые действия стали менее зависимы от личности, более кровавы и масштабны.

"Я успел научиться новым способам боя, - продолжал он рассуждать про себя. - Неплохо научиться, однако кое-кому из моих товарищей-офицеров это оказалось не под силу. Они так и не смогли измениться. Продолжали настаивать на том, что стремительность и боевой дух значат больше, чем вооружение и тактика, и в результате такой недальновидности их полки были уничтожены поголовно. Я научился новой тактике, но не нашел в ней вкуса, мне не нравится новая война". Натан поднял голову и поглядел на собеседницу.

- Возможно, наша страна сможет стать сильнее в результате нашей экспедиции. Если только мы сумеем найти что-нибудь, что стоит привезти домой.

Через час вернулся Дугал.

- Вам предстоит встреча с имперскими торговцами, - объявил начальник тайной полиции. - В вашей комнате для вас приготовлена новая одежда. Переоденьтесь, и мы отправимся в Имперский Дом.

Вместе с Маккинни Дугал направился к комнате полковника.

- С этими имперскими торговцами будьте особенно осторожны. На встречу с вами явятся всего двое, с виду очень доброжелательные. Не верьте внешности, она обманчива; глупцы не смогли бы разбогатеть, а они богаты. Из этих двоих торговец Салиман главный, хотя по статусу они равны. Между космофлотом и имперскими торговцами существует вражда, хотя я не стал бы на это делать ставку. Истинная подоплека нам неизвестна, но пока что имперские торговцы готовы отстаивать в чем-то наши интересы перед космофлотом.

- Ясно, - ответил Маккинни. - Вы уже говорили мне, что космофлот не позволил бы нам лететь на корабле, если бы не имперские торговцы.

- Вот именно. Торговцы настояли, чтобы нам было позволено лететь. Говорят, довольно дорогое удовольствие. Не знаю, что побудило их.

- Когда деловой человек оказывает вам услугу, - сказал Маккинни, - я считаю, что нужно внимательно приглядывать за своим кошельком.

Натан толкнул дверь своей комнаты, и Дугал остался ждать снаружи.

В комнате полковника ждал отлично сшитый килт из дорогой материи, камзол, отделанный золотым и серебряным кантом, и драгоценности во вкусе крупнейших торговцев Гавани. Подняв с кровати одежду, Натан обнаружил припрятанные под ней патроны к своему револьверу. Чувствуя нечто сродни облегчению, Натан зарядил свой крупнокалиберный револьвер и убрал в кобуру, но тотчас сообразил, как не вяжется оружие с его нарядом. Заглянув в небольшую кожаную сумку, оставленную для него на кровати вместе с одеждой, он нашел там небольшой карманный пистолет с рукояткой из драконова дерева, украшенной жемчугом, нефритом и тонкими медными накладками. Разрядив маленький пистолет, он прицелился и несколько раз нажал на курок, испытывая удовольствие от мягкого хода спускового механизма. Торговое клеймо свидетельствовало, что оружие изготовлено братьями Сент-Эндрюс, лучшими, по общему мнению, мастерами-оружейниками на мире Самуила, чьи изделия, само собой, были и самыми дорогими. Подумав, Маккинни, не любивший держать при себе оружие, из которого ни разу не стрелял, все же засунул "сент-эндрюс" за кушак на животе, а свой верный боевой револьвер со вздохом повесил в шкафу.

Вход в Имперский Дом охраняли несколько групп военных. Внешний периметр широкого, обнесенного стеной двора охраняли вытянувшиеся по стойке "смирно" бойцы личной гвардии короля Давида. Молодой офицер в караульной будке за воротами проверил у гостей документы, извинившись, забрал оружие и указал следующий пункт досмотра, собственно каменный КПП, находящийся в отдалении, на другом краю выжженного лавового поля.

Едва они подошли к массивной двери, та открылась. Их ослепила вспышка цвета - внутри ждали имперские десантники в синей с алым форме с золотым кантом; в руках охранники держали совершенно непонятное Маккинни оружие. Оно напоминало ружья и выглядело весьма грозно, однако рычажки и утолщения на прикладе и стволе казались бессмысленными - к тому же на конце ствола не было никакого видимого отверстия.

Маккинни ожидал нового обыска, но вместо этого рядовой десантник взглянул на освещенный экран с датчиками, по которому двигались силуэты людей; Маккинни удалось увидеть экран только мельком, однако он успел заметить там очертания зажигалки Дугала. Каким-то образом десантникам удалось заглянуть в кошель начальника тайной полиции прямо через кожу...

Молча они стояли и ждали, пока рядовой вел переговоры по рации.

Очень эффективно, подумал Маккинни. Проникнуть в это здание будет трудновато. Если захватить пропускной пункт, толку будет немного. Останутся укрепленный Имперский Дом и корабль на орбите мира Принца Самуила, вне пределов всякой досягаемости. Нет. Способ, предложенный Дугалом, лучше - вот только по плану Дугала Гавань должна править Орлеаном...

Открылась внутренняя дверь, и вошел молодой флотский офицер. В руках он держал небольшие значки, изготовленные из странного материала, не металла, а чего-то неизвестного Маккинни. Один значок офицер вручил Натану.

- Во время пребывания внутри Имперского Дома вы должны носить этот значок не снимая, - проинструктировал его офицер. - Я лейтенант Эйкелян, буду сопровождать вас к месту встречи.

- Здесь изображено мое лицо, - заметил Маккинни.

Лейтенант Эйкелян удивленно вскинул брови.

- Естественно, - кивнул он. - Мы фотографируем всех посетителей Имперского Дома. Сюда, пожалуйста.

Маккинни бросил взгляд на Дугала. Губы начальника тайной полиции были сжаты в тонкую линию. Еще бы, подумал Маккинни. Лейтенант Эйкелян был в той троице, что надралась в "Синей бутылке". Похоже, лейтенант не узнал нас. В тот вечер парень нарезался в лоскуты - чему же удивляться...

Эйкелян проводил их в залитый ослепительным светом коридор. Никогда прежде Маккинни не видел столь ярко освещенного помещения. Кто-то объяснил ему, что это называется "электричество". Электрическое освещение. Но не тот принцип, что используется в военных поисковых электродуговых прожекторах. Профессора университета Принца Самуила экспериментировали с новыми способами получения электрического освещения, а также с дальней связью на основе электричества, но для этих целей требовались целые мили провода - слишком дорого для того, чтобы найти практическое применение на бедном медью Самуиле. Провожатый указал им на движущуюся лестницу, на верху которой была еще одна дверь. Эйкелян открыл ее. За ней оказалась большая комната.

Два толстяка, одетые в брюки, а не в килты, и в строгие пиджаки без вышивки, почти без украшений, что создавало существенный контраст между их весьма скучной внешностью и обликом Маккинни и Дугала, неспешно поднялись, когда гости вошли в большую, строго обставленную комнату. Эйкелян жестом предложил Маккинни и Дугалу располагаться, несколько секунд пристально рассматривал гражданских торговцев, потом вышел, не сказав ни слова.

Не успела дверь за моряком закрыться, как один из имперских торговцев рассмеялся.

- Господи, благослови космофлот, - со смехом проговорил он. - Но почему бы Тебе не сделать так, чтобы здешние офицеры были хоть чуточку старше? Добрый вечер, господа.

В ответ на приветствие Дугал кивнул и официально проговорил:

- Имперский торговец Салиман, честь имею представить вам торговца-магната Маккинни, слугу его величества и главу экспедиции с нашей стороны. Торговец Маккинни, это Салиман, торговец из Столицы Империи и, насколько я понимаю, чиновник Имперской торговой ассоциации.

Спокойно рассматривая имперского торговца, Маккинни отметил, что толстяк не потрудился подать ему руку. Он чуть поклонился (ответом ему стал столь же краткий поклон) и повернулся ко второму торговцу.

- Имперский торговец Ренальди, позвольте представить вам торговца-магната Маккинни, - мурлыкнул Дугал.

- Для меня это честь, - отозвался Ренальди. Когда Натан вежливо склонил голову, Ренальди тоже поклонился - в точности как Маккинни, ничуть не ниже. Разница в глубине поклонов не составляла и толщины листа бумаги.

- Господа, - сказал Салиман. - Эта комната предоставлена нам для встречи и некоторое время будет в нашем распоряжении. Присядем же и побеседуем как цивилизованные люди.

Торговец указал на кресла, расставленные перед камином. Когда все уселись, Салиман продолжил:

- Обратите внимание, сколько умиротворения приносит горящий в комнате камин. Мы в столице давно не пользуемся каминами. Думаю, у нас есть несколько домов с каминами, но сам я давно не видел, чтобы кто-то разводил в них огонь. По возвращении прикажу оборудовать камин в моем доме. Огонь очень способствует размышлениям, верно, Чезаре?

- Да, это очень приятно, - ответил Ренальди.

- Не слишком, если камин - единственный источник тепла в доме, - заметил Дугал.

- Да, пожалуй, я с вами согласен, - кивнул Салиман. В его лице появилась задумчивость. - Когда космофлот наконец разрешит расширить торговые операции, надеюсь, что "Империал Автонетикс" привезет сюда фабрики по производству более совершенных систем обогрева. Думаю, на них тут будет спрос.

Салиман вздохнул.

- Однако военные ведомства никогда не отличались активностью. На это наверняка уйдет некоторое время.

Маккинни отметил, что оба имперских торговца говорили на языке Северного материка почти безукоризненно, но выговор их отличался той тщательностью произношения, которая свойственна людям, лишь недавно изучившим иностранный язык. Никогда раньше он не слышал имперского и понятия не имел о том, насколько он близок к родному языку Самуила, хотя сходство наверняка имелось и немалое, раз уж агенты Дугала сумели так быстро прочитать добытую книгу. Тем не менее это наверняка потребовало определенной подготовки, а следовательно либо имперские владели способами быстрого изучения языка, либо торговцы считали, что важно уделять значительное время изучению местных языков. Оба варианта представлялись интересными.

Салиман склонился к ним, предлагая напитки, которые собственноручно разлил у небольшой стойки при одной из стен комнаты и затем лично раздал, после чего наконец присоединился к остальным у огня. В бокалах плескалось охлаждение вино с одного из островов Архипелага, и Салиман высоко оценил его качество.

- Надеюсь, вино доберется до места назначения в целости и сохранности, - заключил он. - В столице оно будет стоить целое состояние. Вино отличное, не хуже настоящих земных вин, ну или почти такое же превосходное, поэтому продавать его можно будет баснословно дорого. Господа, вам повезло, что вы живете на планете, столь богатой винами и бренди. Это может сделать вас настоящими богачами. А ваш груа - при том, что персик растет почти повсюду? Но нигде, кроме вашего Самуила, персик не вызревает как нужно. Ах, если бы только Земля не пострадала так во время Сепаратистских войн!

Салиман доверительно понизил голос.

- Потому наш космофлот всегда так строг. Академия Космофлота находится на Земле, и моряки воспитываются, видя последствия войны. Флот ни за что на свете не допустит ее повторения, даже если для этого им придется обратить всю галактику в рабство. Хотя в последнее время у императора появился обычай отправлять престолонаследника в Новый Аннаполис, тем не менее правительство в целом весьма предано идее недопущения войн.

- Вы сами бывали в Макассаре, торговец? - спросил Маккинни.

- Недолго, весьма недолго, - ответил Салиман. - Дикая и пустынная планета, не представляющая для нас почти никакого торгового интереса. Тем не менее я уверен, что для себя вы отыщете там много интересного, - быстро добавил он. - Не настолько уж там все неразвито - скорее всего дело в том, что мы по сравнению с вами привыкли к большему комфорту. Там много меди, хотя из-за стоимости перевозки вы вряд ли станете ввозить медь в действительно промышленных количествах. Для нас ценность этой планеты невысока, но вы, я уверен, сможете извлечь из своего путешествия выгоду. Само собой, мы не станем сильно отдаляться от города, рядом с которым флот развернул свою базу.

- Следовательно, космофлот уже разработал детали этой экспедиции? - поинтересовался Дугал. - И ваши светлости тоже отправятся с нами? А также, возможно, офицеры космофлота? Кто будет командовать кораблем?

- Макассар никогда не входил в сферу моих деловых интересов, но я отправлюсь туда с вами, - сказал Ренальди. - И с большой охотой приму участие в этом полете, а торговец Салиман будет защищать мои интересы на Самуиле.

Вид Ренальди говорил о том, что имперцы, решая, кому лететь, бросили монетку, Ренальди проиграл и теперь скрывал за шуткой досаду из-за проигрыша.

- Корабль принадлежит мне и Салиману, поэтому судно поведет наш капитан-торговец и на борту будет наша команда. На борту также будет находиться в качестве наблюдателя флотский офицер, его задача - убедиться в том, что ни одно из их дурацких правил не нарушено. Мы должны предупредить вас, торговец, - Ренальди повернулся к Маккинни, - что космофлот весьма строг в том, что касается его правил. Не пытайтесь их нарушить, иначе вам никогда не придется вновь увидеть вашу очаровательную планету. Имперская тюрьма весьма неприятное место.

- Не будем о печальном, - перебил партнера Салиман. - Лучше обсудить возможную прибыль. К тому же этот полет будет первым со времен Старой Империи выходом ваших людей за пределы Самуила, не так ли?

Небрежный тон торговца не смог скрыть тот интерес, с каким он ждал ответа на свой вопрос.

Прежде чем Маккинни успел ответить, подал голос Дугал:

- Кстати о языке Макассара - торговец Маккинни сможет достаточно легко объясняться с местными жителями?

- Местный язык очень похож на ваш да и на наш, вы сами в этом убедитесь, - ответил Салиман. - Упрощенная форма языка Старой Империи с несколькими десятками местных идиом. Язык требует освоения, но большой трудности не представляет. Скажите мне, торговец Маккинни, как вы относитесь к перспективе полета на другую планету?

- С интересом, - ответил Маккинни. - Для меня это в новинку.

Он сделал чуть заметное ударение на первых словах, заслужив одобрительный кивок от Дугала.

- Что за жизнь там, на Макассаре? Условия этой планеты похожи на те, к которым мы привыкли здесь, на Самуиле, или враждебные? Позволят ли нам осмотреть их города или придется оставаться в одном месте, а местные сами должны будут добираться к нам?

- Флот не против того, чтобы вы путешествовали, - ответил Ренальди. - При условии, что вы не возьмете с собой ничего более совершенного и высокотехнологичного, чем то, что уже есть на Макассаре. Следует понимать, что путешествие по планете с примитивным уровнем развития может быть опасным. Там нет никакой политической системы, и даже вы на Самуиле должны понимать всю опасность. Здесь, на Самуиле, у вас есть несколько правительств и городов-государств, образующих устойчивые содружества, - по крайней мере, на Северном материке. На Макассаре имеется дюжина королевств, свободные города, небольшие республики, лиги и тому подобное - даже по вашим стандартам мелочь в планетном масштабе. Сами по себе королевства скорее иллюзия, чем факт, потому что в этих королевствах повсюду разбросаны независимые владения. Понятно, что это связано с технологической отсталостью вкупе с примитивной военной организацией. Все это сгрудилось на одном краю огромного материка. Однако и такая цивилизация заканчивается на гигантской степной равнине, протянувшейся на три тысячи километров на восток. В степи нет ничего, только варвары. Никто не знает, сколько их там: варвары кочуют где хотят, совершая набеги на окраины цивилизованных земель. Среди моря варварства есть островки - сильные племена, под стать королевствам; эти совершают набеги даже на крупные города. Так что добро пожаловать в дичь и глушь, торговец Маккинни, и не удивляйтесь, если вас вдруг вздумают убить. Единственным более-менее безопасным местом можно считать крупные города, но и там нельзя чувствовать себя в полной безопасности. Имперский космофлот основал наблюдательный форт, но военные корабли на планету не садятся, так что даже если вам удастся подать сигнал флотским, те вряд ли успеют что-то предпринять для вашего спасения - да и не захотят. Макассар очень небезопасное место.

- Однако без риска хорошей прибыли не получить, - мягко подхватил Салиман. - Кто знает, что вы найдете в восточных королевствах? Форт космофлота - на западном побережье, и в целом нам очень мало известно об этой планете.

Маккинни кивнул.

- Выходя за пределы имперского форта, мы постараемся соблюдать осторожность. Господа, вот чего я так и не понял: почему Макассар так примитивен? Почему там не сохранили никаких технологий, пусть самых незатейливых, основных?

- Ах, это, - кивнул Салиман. - Никаких окончательных выводов о том, что же там случилось нет, одни догадки. Если верить нашим записям, эта планета была очень скудно населена уже в самом начале Сепаратистских войн. Во времена Старой Империи Макассар был преимущественно местом отдыха военных космофлота и гражданских служб... миром-заповедником, сохраняемым в первозданном виде и в основном необитаемым. Потом, по мере развертывания военных действий, по неким причинам, нам неизвестным, определенные районы планеты были укреплены. В дальнейшем укрепления были разрушены, а с ними и большая часть главного города, от которого сегодня уцелел только дворец. На остальной части Макассара в дальнейшем бушевали войны. Вероятно, народу уцелело немного. Почти всем пришлось искать себе занятие в сфере обслуживания. Горстка ремесленников - а большинство аборигенов подалась в туристский сервис и в сферу удовольствий и развлечений. Проститутки и тому подобное. Какая цивилизация могла возникнуть на такой основе, при том, что большая часть оборудования была уничтожена?

Торговец сделал многозначительную паузу, отхлебнув вина.

- Кроме того, большая часть растительности на Макассаре - местного происхождения. Для людей ничего съедобного. Разные сорняки. На равнинах еще прижились кое-какие сорта нашей пшеницы, но она выродилась и теперь скорее годится на корм скоту и лошадям, чем в пищу людям. Большинство злачных культур на Макассаре происходит из Земных Сортов; там достаточное разнообразие пищи такого типа, но выращивание съедобных злаков требует постоянного внимания. В таких условиях определенная часть населения превратилась в грабителей, живущих за счет урожаев земледельцев. В результате земледельцы для защиты выделили из своих рядов класс воинов. Воины стали аристократией. В мирное время воинам нужно занятие, в поле они точно не пойдут... Само собой, варвары могли напасть в любой момент, и для того чтобы успешно отражать атаки, воинам приходилось постоянно поддерживать свои боевые навыки. На планете не прекращается вялая война между цивилизованными людьми и варварами, а также между разными группами воинов в пределах цивилизованных областей... и между цивилизованными областями и баронами. По крайней мере, так мы поняли. Усобицы не прекращаются ни на минуту.

- На Старой Земле тоже был подобный период, - вставил Ренальди. - Но с введением научного земледелия, открытого Церковью, войны закончились. Однако на Макассаре развилась своя идея веры и церкви, что совершенно не нравится Новому Риму.

- Да, действительно, - подхватил Салиман. - Кроме вас и наблюдателей из космофлота, на Макассаре будет еще одна группа вновь прибывших. Его святейшество прислал туда епископа с горсткой миссионеров, чтобы вернуть население в лоно традиционной государственной религии. Но пока усилия миссионеров не увенчались успехом.

Дугал допил вино и поставил бокал на стол. Порывистый Салиман вскочил из кресла, колыхнув объемистым брюхом, подхватил со столика пустые бокалы и отправился с ними через комнату, чтобы налить еще вина.

Глядя на Салимана, Дугал заметил:

- Будем надеяться, что торговец Маккинни проявит осторожность и не навлечет на себя опалу его святейшества епископа. Кстати, мы, на Самуиле, вскоре тоже можем ожидать подобного визита?

- Без сомнения, - ответил Ренальди. - Конечно, у вас на Самуиле церковь более ортодоксальна, чем на Макассаре, хотя Церковь находит разнообразие сект тревожным. Тем не менее, вы увидите, что Новый Рим умеет проявлять терпимость и идти на компромиссы. Как вы считаете, объединение верований способно вызвать противление народа?

- Умеренное, - ответил Маккинни. - Около ста стандартных лет назад у нас были религиозные войны. Сегодня религиозный фанатизм на мире Принца Самуила утратил былую ярость - пар уже выпущен. С момента появления сил имперского космофлота ортодоксальные церкви объявили о своей лояльности к Новому Риму, остальные пока не решили, какую выгоду для себя истребовать. Империя планирует вмешиваться во все внутренние дела, включая религию?

- Вряд ли, вряд ли, - уверено замахал руками Салиман. Он осторожно разлил вино, и Маккинни перехватил злобный взгляд, который Салиман бросил на Ренальди. Второй торговец быстро переменил тему разговора, и следующие полчаса они беседовали о ходовых товарах и о том грузе, который предполагалось взять на корабль. Их разговор прервал стук в дверь. Ренальди открыл, в комнату вошли двое офицеров флота и остановились перед Маккинни. Держались они как угодно, только не дружелюбно.

Внешне офицеры составляли разительный контраст друг с другом. Один был молод, высок и строен, с неописуемой шевелюрой, отчасти каштановой, отчасти цвета сырой соломы. Второй был намного старше, с морщинами, проложенными тревогами в уголках ничего не выражающих глаз, с редким венчиком седых волос на голове. Старший был приземист и тяжеловат, но в обоих офицерах видна была уверенность и деловитость; в отличие от молодого сослуживца, старший не обнаруживал и следа ожидания и предвкушения, которые так заметны были в юноше.

- Торговец Маккинни, - уверенно обратился старший офицер. - Я капитан его императорского величества Космофлота Гриноу. Под моим началом находятся местный гарнизон и эсминец "Томбо" на орбите. Это гардемарин Ландри, назначенный мной наблюдателем в вашу глупейшую экспедицию.

Маккинни встал, коротко поклонился капитану Гриноу и еще короче - Ландри, даже не пытаясь пожать им руки: рукопожатия тут явно не были приняты.

- Не угодно ли присесть, капитан? - вежливо предложил Салиман. - Вина? Груа?

- Нет. Мы с мистером Ландри - при исполнении.

Лицо гардемарина осталось бесстрастным; или по губам все же скользнула улыбка? Трудно было сказать.

- Тогда хотя бы присядьте, - продолжал настаивать Салиман.

- Предпочитаю стоять.

Капитан повернулся к Маккинни.

- Поскольку с местной стороны именно вы, сэр, будете возглавлять экспедицию, считаю своим долгом довести до вашего сведения, что любые нарушения установленных императором правил, допущенные участниками данной экспедиции, влекут за собой судебное разбирательство с последующим наказанием как команды, так и вас лично. Это понятно?

- Да, капитан, - кивнул Маккинни.

Он тщательно рассмотрел большое кольцо у себя на левой руке, потом поднял глаза на Гриноу.

- Я отлично вас понял, капитан. Скажите, если это возможно, конечно, почему вы так волнуетесь из-за меня?

- Я волнуюсь не из-за вас, торговец. Ваше желание слетать в космос вполне понятно. Я недоволен тем, что мистер Салиман уговорил меня позволить вам это.

- Вы сгущаете краски, капитан, - подал голос Салиман. - Я просто указал вам...

- Вы просто указали мне на соответствующий параграф в имперском законе и подчеркнули свою влиятельность. Мне плевать на ваше влияние где бы то ни было, но закон я обязан выполнять. Тем не менее, должен предупредить вас, Маккинни, что если Салиман изволит во всем придерживаться закона, то и я не отступлю ни на йоту. Перед отлетом вы получите копию соответствующего раздела, но я решил встретиться с вами лично и попытаться отговорить от этого предприятия.

- Прошу прощения, капитан, - заговорил Дугал. - Но почему вы так возражаете против обычной торговой экспедиции? Мне всегда казалось, что имперская прерогатива - это поощрение торговли между мирами Империи. Ваш посол обещал, что мир Принца Самуила получит огромные преимущества, присоединившись к Империи.

- Сэр... - Капитан хрустнул пальцами.

- Гражданин Дугал, сэр, - быстро сообщил гардемарин. - На службе у его величества короля Давида.

- Гражданин Дугал, на этой станции у меня офицеров раз, два и обчелся. Я несу ответственность за защиту этой планеты от любой помехи ее развитию и объединению с Империей. В двадцати парсеках отсюда свили гнездо бунтовщики; ваш король Давид страшно торопится объединить планету, ему противостоит довольно крепкая оппозиция; исследовательские команды все время забирают у меня людей; из-за этой экспедиции я должен отправить своего младшего офицера черт знает куда и черт знает на сколько. Нужно будет составить отчет, провести досмотр. А для чего все это? Для того чтобы мистер Салиман смог положить на свой счет в банке еще миллион крон, а вы - притащить с собой на Самуил диковинки и сосредоточить в своих руках тот скудный капитал, что бродит по планете. Мне это не нравится и не должно нравиться.

- Простите, что вам приходится поступать против правил, капитан, - ответил Маккинни. В глубине души он понимал те трудности, какие навязывает военному его правительство. Он мог бы даже испытывать симпатию к Гриноу, однако память о Личфильде была слишком жива. Империя оставалась его врагом.

- Но вы не можете не согласиться с тем, что мотивы, которые заставили вас дать нам добро, ясны. Я могу только надеться, что полет закончится успешно и мы не доставим вам хлопот.

- Черт возьми, вы не доставите мне никаких хлопот, - резко отозвался Гриноу. - И прежде, чем вы примете окончательное решение, позвольте ознакомить вас с правилами. Пункт первый: вас с помощью флотских методик обучат основным понятиям одного из местных языков, которым пользуются в главном городе на Макассаре. Вам строго воспрещается обучать местных жителей своему родному языку или языку Империи. Все переговоры должны вестись только на местном наречии. Все ясно?

Маккинни кивнул, внезапно вспомнив, что все жители Империи, с кем ему довелось встречаться, говорили на одном из языков Гавани. Если вы говорите на языке человека, сомнительно, что вы расскажете ему что-то, о чем он не знает. Для развитых технологий в примитивных языках вряд ли имеются подходящие понятия.

- Пункт второй: граждане Империи, - продолжил Гриноу. - Согласно обычному порядку вы должны быть временно взяты под охрану Империи для защиты от пленения и насилия со стороны варваров. Но на вас эта мера не может быть распространена полностью. Имперский гарнизон на Макассаре очень мал, и там даже нет корабля. Если вы угодите в неприятности, придется разбираться самим.

Капитан достал из кармана небольшой предмет размером с записную книжку, нажал на одну из кнопок на панели и взглянул на экран, потом вернул предмет в карман алой туники. Маккинни узнал один из имперских карманных компьютеров, вероятно, равный по мощности тысяче механических калькуляторов, которыми пользовались в банках Гавани - равный, а может быть, и более мощный. Имперские пользовались компьютерами повсюду: как записными книжками, для связи и как справочниками.

- Еще кое-что, Маккинни. Любые технические инновации, след которых приведет к вам, прямо или косвенно, влекут за собой обвинение во вмешательстве. Если результатом станет серьезное нарушение в развитии этой планеты, вы закончите свою жизнь в тюрьме. Оценка последствий появления на планете технических новинок является прерогативой Верховного Имперского Судьи.

- Почему вы устанавливаете такие строгие правила, капитан? - спросил Дугал. - Как мы понимаем, единственное намерение Империи - нести мир и дружбу всем союзным планетам.

- И это верно, черт возьми. А мгновенные технические перемены могут разрушить и то и другое. Я видел, как разные умники при помощи капли техники и бочки нахальства прибирали к рукам целые планеты и становились королями. Кровь лилась рекой. Половину населения уничтожали, вторая половина попадала в рабство. Приходилось приводить крейсер и несколько бригад десантников, чтобы восстановить порядок. Мистер, подобного в моем секторе быть не должно.

- Правила такие строгие неспроста, - подхватил Ренальди. - Невозможно угадать, какой эффект даст самая невинная на первый взгляд техническая новинка. То, что вначале внедряется как лечебно-профилактическое средство, в итоге может превратить всю планету в пустыню. Есть известный пример, из ранних дней Новой Империи. На одной из планет церковные миссионеры из лучших побуждений обучили местных примитивов приемам практической медицины. Главной заботой миссионеров было снижение смертности среди детей варваров. Дикарям были также переданы некоторые сельскохозяйственные орудия и промышленные технологии, но люди оказались к этому не готовы. Дикари отказались и от сельского хозяйства и от промышленности, а вот медицину взяли на вооружение. И через пятьдесят стандартных лет на планете разразился голод. Результаты были самыми ужасающими.

Гриноу кивнул.

- Когда я был юным гардемарином, таким, как Ландри, голод все еще свирепствовал. Я служил стропольщиком на одном из кораблей сопровождения каравана с продовольствием. Труднее задачи нет и не будет. Можете представить себе, какой флот нужен, чтобы накормить целую планету, охваченную голодом? Даже если использовать все корабли космофлота и торговые корабли, даже если собрать в одной звездной системе достаточно продовольствия, легче не станет. Но интерес к этому делу проявила сестра императора, и было приказано "помочь". Толку все равно не вышло. С тех пор численность населения на Плаценте немного подросла, но так и не достигла прежнего уровня.

- Итак, вы видите, - мягко продолжил Салиман, - важна политика невмешательства. Все равно по каким причинам. Никто не запретит вам утверждать, что, не вмешайся вы, ситуация ухудшилась бы, но наверняка вы этого знать не будете.

Салиман пригубил вино.

- Кроме того, люди привыкают к обыденным невзгодам. А ваше вмешательство может навлечь на них неведомые доселе невзгоды, бороться с которыми наверняка труднее и которые наверняка отбросят назад естественное развитие планеты.

- Благодарю за объяснения, - ответил Маккинни. - Мы будем осторожны. Что еще я должен знать?

- Вы не изменили своего решения, - кивнул Гриноу. - Так я и думал. Что ж, если мне не удалось убедить вас отказаться от этой затеи, так тому и быть. Завтра приведите свою команду на осмотр. Гардемарин Ландри ознакомит вас с остальными правилами.

Капитан направился к двери, потом остановился.

- Запомните, Маккинни, вас предупредили. Ладно, черт с вами.

Капитан быстро вышел за дверь, гардемарин за ним следом.

Как только они сели в кэб и пустились в обратный путь, Маккинни попытался заговорить с Дугалом, но тот движением головы приказал ему молчать. Они вернулись в Королевский Гостиный Дом, где Дугал предложил Маккинни принять душ таким настойчивым тоном, что Натан понял: это приказ. Полковник закончил мыться и надел свежую одежду; вышитый килт торговца и камзол унесли. Когда Маккинни был готов, к нему вышел Дугал, и полковник отметил, что полицейский тоже переоделся.

- Извините, торговец, - сказал Дугал, - но у нас есть печальный опыт с приборами имперских, такими маленькими, что их почти невозможно заметить, и тем не менее позволяющими космофлоту слышать нас на большом расстоянии.

Поначалу наши инженеры не могли поверить в такое, но, желая проверить наши подозрения, я специально направил имперским ложную информацию. Мои подозрения подтвердились, и в конце концов мои люди обнаружили устройство. Размером с кончик вашего пальца.

Маккинни присвистнул.

- К нашей одежде это тоже было прикреплено? - спросил он.

- Нет, на этот раз нет. Но кэб стоял перед Имперским Домом все время, пока мы были внутри. У космофлота было достаточно времени на то, чтобы предпринять, что угодно.

- Вы имеете представление о том, на каком расстоянии могут действовать эти приборы? - спросил Маккинни.

- Никакого. И каким образом они работают, мы не знаем - никаких предположений. Кое-кто из наших физиков имеет свои представления о том, как сделать такое устройство, но, по их словам, то, что они построят, окажется гораздо более громоздким и будет потреблять много энергии. Но лиха беда начало.

В комнате негде было присесть, и полицейский нервно зашагал, заложив руки за спину.

- Кстати, - спросил Маккинни, - что будут делать наши церкви, если Новая Римская церковь решит насадить тут свою веру? Я заметил, что епископы короля Давида слетелись в Орлеан как мухи.

- Лучше наши, чем чужие, - резко отозвался Дугал. - Тем больше надежды на успех вашей миссии, Маккинни. Возможно, на планетах Союза государственная религия менее строга.

- Согласен.

Натан стоял, прислонившись к стене, и терпеливо наблюдал за метаниями Дугала.

- Однако после этой беседы я вообще не вижу способа завладеть этими книгами - а ведь это совсем не книги, верно? Тот флотский паренек, что бы он ни болтал, обмолвился, что это какие-то катушки, или кассеты, или другая чертовщина. Книги, наверно, еще придется напечатать, а это нам не очень-то под силу. Мы толком ничего не знаем.

- Готовы сдаться? - спросил Дугал.

- Нет, упаси Господи! - улыбнулся Маккинни. - Чем скорей начнем, тем больше будет шансов на успех. Затея отчаянная, почти провальная, но мне все равно приятно снова почувствовать себя полезным, проиграем мы или выиграем.

Лейтенант Альфонс Павлоничек Джефферсон влюбился. Он влюбился внезапно, но ничуть не сомневался в своем чувстве; все признаки были ему известны из любовных романов. По сравнению с этим все его прежние связи были либо смехотворны, либо отвратительны; всякое желание отправиться с приятелями в таверну за дешевой любовью у него пропало; ему хотелось только вернуться к Элейн. Видно, это и была любовь.

Они познакомились на улице, когда он заблудился и спросил у нее дорогу. Конечно, он обрадовался возможности поговорить с местной девушкой; завести знакомство на мире Самуила было гораздо труднее, чем на большинстве цивилизованных планет. Поскольку он забрел в гораздо большую глушь, чем ему думалось, девушке пришлось начертить для него карту, и казалось вполне естественным, что после он пригласил ее выпить с ним кофе в ресторанчике, который, по счастью, оказался рядом, это подкрепило уверенность Джефферсона в том, что их встреча с Элейн не случайна. Потом она созналась, что приняла его приглашение, поскольку никогда еще не разговаривала с имперским офицером. Ее родители это бы не одобрили.

Шли часы. Он не мог припомнить ничего существенного в их разговоре. Они просто болтали, сначала в ресторане за кофе, потом пошли вместе через парк и дальше по набережной - приятная прогулка погожим днем, болтовня о пустяках, но важно было все: он больше ничего не хотел, только видеться с ней, и она была согласна. Само собой, он должен был зайти к ней домой, познакомиться с ее отцом и спросить у него разрешения видеться с ней. Его предупредили, что местные обычаи очень строги, а капитан Гриноу прибавил, что флотскому офицеру, по чьей вине возникнут проблемы, не сносить головы.

Джефф не слишком задумывался о разговоре с отцом Элейн, но не сомневался, что все будет хорошо. Судьба не могла сыграть с ним такую злую шутку, чтобы сначала он встретил Элейн, а потом ему бы запретили видеться с ней. Отец Элейн служил чиновником в Гавани, а Империя ее считалась союзником. Отец не мог открыто проявлять неприязнь к имперским офицерам и должен был бы порадоваться возможности познакомиться с одним из граждан Империи. Джефф несколько раз повторил себе это.

Сейчас, однако, у него намечалась другая встреча. Верховный Представитель сэр Алексей Дмитриевич Аков проводил свой еженедельный семинар по колониальному правлению, и младшим офицерам настоятельно рекомендовалось посещать эти семинары. Предположительно между настоятельной рекомендацией и приказом существовало различие; если бы Элейн не припозднилась с обедом, у лейтенанта Джефферсона не было бы проблем. Девушка почти силой выпроводила его из дома, и даже в своей эйфории лейтенант понимал, что с Верховным Представителем шутки плохи.

Он едва не опоздал. Остальные офицеры уже собрались в жилище Акова, в спартански строгой комнате для совещаний. Джефф ворвался внутрь, и в тот же миг противоположная дверь открылась и прочие слушатели почтительно встали.

Взмахом руки сэр Алексей позволил всем усесться за круглый стол для совещаний и сам занял место во главе. Он был невысок и не сказать чтобы широк в плечах; по наружности сэра Алексея мало кто мог угадать, что видит перед собой самого влиятельного человека на мире Принца Самуила, единственного, кто мог отдавать любые приказы Космофлоту и заставлять его повиноваться. Вид сэра Алексея, конечно, говорил о важности его полномочий, тон свидетельствовал о том, что он ожидает обязательного повиновения - но таким он бывал не всегда; в конце концов, Аков оставался дипломатом, искусным в убеждении. Это было его первое назначение в качестве Верховного Представителя на планете, но до этого он дважды был заместителем Верховного Представителя, и утверждали, что он прекрасный профессионал.

Отец Джеффа был немного знаком с Аковым и в последнем письме к Джеффу назвал того в качестве прекрасного примера лучшего - и худшего - чиновника Империи. "Дай ему власть, и он извратит ее. Ему хватает чувства меры, чтобы признавать исключения. Но власть ему необходима. И политика. Политику он устанавливает собственную". Далее сухой голос предлагал Джеффу стереть эту часть письма, чтобы она не достигла слуха Представителя Акова.

"Семейное состояние и титул унаследует твой брат, сынок, - сказал ему с экрана отец и подмигнул. - Если хочешь породить собственный клан, тебе понадобятся такие друзья, как сэр Алексей. Возможно, тебе даже стоит остаться на мире Принца Самуила, подумай об этом. Я кое-что слышал об этом месте, совсем не плохая планета, там наверняка понадобятся колонисты. Не удивлюсь, если ты получишь там титул барона. Так что постарайся не злить сэра Алексея. К тому же он не такой уж плохой человек, и с ним можно общаться на его условиях".

- Господа, - начал Аков. - У меня появилось много важной работы, поэтому сегодня наша встреча будет краткой.

Напротив Джеффа за столом сидел гардемарин Ландри. На лице Ландри отразилось облегчение. Джефф надеялся, что его лицо не отразит эмоции столь явственно, потому что сэр Алексей глядел прямо на него.

- Вас что-то развеселило, мистер Джефферсон?

- Нет, сэр.

- У вас нет причин для веселья. Завтра вы прикомандировываетесь к поисковой группе. То же касается большинства из вас. И не ворчать. Это важная часть работы.

Наверняка так и есть, пронеслось в голове у Джеффа. Но...

- Сэр? - спросил он.

- Да?

- Я... Вы уже можете сказать, куда меня направят?

- Пока что в районе Гавани, - ответил Аков. - В университете.

Губы сэра Алексея чуть изогнулись - возможно, в улыбке, а может и нет.

- Нам необходимо составить полную картину промышленных мощностей этого мира. Нужно составить полный отчет о существующем здесь энергетическом балансе. Весь технологический бюджет, который может позволить создавать сложные технологии. Без этого отчета мы не сможем определить границы ввоза на Самуил.

Гардемарин Ландри поднял руку.

- Да? - спросил Аков.

- Торговец Салиман говорит, что он уже определил перечень товаров для ввоза на эту планету, а если что-то упущено, рынок скоро это ему подскажет.

- Я согласен. Наверняка он так сделает или постарается сделать, - кивнул сэр Алексей. - Он не рассказал вам случайно, какие именно товары он наметил к ввозу?

- Нет, сэр.

- Можете не сомневаться, что идеи мистера Салимана существенно отличаются от моего плана, - продолжил Аков. - Предметы роскоши и минимального комфорта. Идиотские выходки, вроде экспедиции на Макассар. Вполне естественно, что мистер Салиман намеревается извлечь выгоду для "Империал Автонетикс", и нет никакой тайны в том, каким образом он собирается этого добиться. Наша задача - как можно осторожней привести эту планету в лоно Империи, и эта задача во многом более сложная. Памятуя о нашем положении, о малочисленности наших рядов, о дороговизне перевозок, мы не можем позволить себе ошибку. Рынок может подвести мистера Салимана, но мистер Салимана рискует только деньгами. Наша ошибка может стоить жизней - и не следует обманываться, потому что ошибки неизбежны.

Офицеры за столом многозначительно переглянулись. Лекции были любимым коньком Акова, и раз начав, он с трудом останавливался. Что еще важнее, он не станет задавать много вопросов. Когда Аков берет такой менторский тон и начинает говорить о долге имперского офицера, можно смело расслабиться и дремать с открытыми глазами...

- Например, - продолжил Аков, - всем известно, что энергосистема - ключ к индустриализации. Сделай производство энергии в больших количествах дешевым и доступным, и люди придумают, как ее использовать. Но какого рода должны быть энергетические системы? Спутниковые? На этой планете нет соответствующей для таких целей промышленности, у нас недостаточно персонала для строительства орбитальных или наземных компонентов и вряд ли найдутся люди с достаточными профессиональными навыками. Об орбитальных энергостанциях следует забыть на несколько поколений.

- Что остается - небольшие атомные электростанции? Но кто будет управлять ими? Кто будет их строить? Сколько у нас инженеров, и сможем ли мы обучить местный персонал? Каким образом организовать передачу электричества на планете, где металлов и меди так мало, что их используют для ювелирных украшений? Придется применить органические проводники. А это очень сложная технология, слишком сложная для такого примитивного мира, но я не вижу другого выхода.

- А если мы начнем внедрение технологии, вследствие чего электроэнергия станет дешевой и общедоступной - каким образом нам контролировать развитие промышленности? Неважно, чем мы будем заниматься, в любом случае мы предполагаем изменить классовое устройство на этой планете. Властные взаимоотношения изменятся и вновь установятся непредсказуемым образом. Мистер Джефферсон. В чем заключается исходная идея нашей миссии?

- Сэр?

Джефф испуганно вскинул голову, пытаясь понять, о чем его спрашивают.

- Поддержание мира.

- Именно так. А значит, как только здесь разовьется промышленность, планетой должны будут управлять - и надежно управлять - люди, лояльные к Империи. Правители должны быть мудрыми и общепризнанными, чтобы их положение оставалось более-менее стабильным, без постоянных попыток переворота. И тем не менее, не все так просто. Как только мы создадим тут промышленность, сюда придется доставить или обучить на месте персонал, который станет управлять первичными системами. Как привлечь сюда специалистов? Что мы можем предложить профессионалам высокого класса, чтобы они согласились участвовать в колонизации новой планеты?

- Большие деньги, - подал голос Ландри.

- Отлично, - кивнул Аков. - Именно большие деньги. И широкие возможности. Возможность создать семью и присоединиться к аристократии. Наконец, власть. Но стоит привести на планету внешний правящий класс, как среди местного населения немедленно возникнет сопротивление. Стоит сопротивлению набрать силу, как управление станет невозможным. Ситуация станет неуправляемой. Хотим мы того или нет, но через несколько поколений на мире Принца Самуила станет возможно создание современных видов оружия. Когда это время наступит, планета должна быть лояльной к нам. О других вариантах даже невозможно подумать. Вспомните выбор, вставший перед Истваном и Кутузовым...

Джефф повел плечами. Адмирал Кутузов подверг бомбардировке целую планету, отбросив ее в каменный век. Не сделай он этого, возможно было бы восстание целого сектора; не сделай он этого, могла начаться новая сепаратистская война, разрушение планет Империи, весь ужас военных лет. Кутузов поступил правильно, но ни один офицер в здравом уме не хотел столкнуться с таким выбором.

Да, подумал он. Здесь это тоже может случиться. Со мной. Есть и другая сторона медали, если я соглашусь стать колонистом. Возможно, это случится не со мной. С моими детьми. С Элейн...

Эта мысль испугала его. Неужели он в самом деле задумался о женитьбе? Они едва знакомы. Он не может расстаться с ней ни на час, и...

А почему бы нет? Она из хорошей семьи. Имперская политика поощряла смешанные браки колонистов с коренными жителями планет, чтобы закрепиться на том мире, с которым колонисты решили связать свою жизнь.

- Трудный выбор, господа, - сказал Аков. - Решения, которые мы принимаем, меняют ход истории на этой планете. Сегодня местное правительство сотрудничает с нами. И даже приветствует нашу помощь. Мы дали им понять, что как только они возьмут под свою руку всю планету и образуют планетарное правительство, их династия останется правящей навсегда. И вы, леди и джентльмены, обязаны поддерживать эту легенду как можно дольше.

- А когда они поймут, что мы лгали?.. - спросила офицер-советник. По ее тону было ясно, что она не одобряет подобную политику.

- Это не совсем ложь, мисс Невилль, - ответил Аков. - Скорее дипломатический ход...

- Как бы мы это ни называли, что случится, когда они узнают? - настойчиво повторила советник.

- "Когда они узнают", - повторил Аков. - Вы, молодые, можете позволить себе рассуждать об этом. Что они узнают? Что, каковы бы ни были наши намерения, инженеры, которых мы приведем сюда, окажутся гораздо важнее любых самых влиятельных местных политиков? Что торговцы, инженеры и техники, а также дипломатический персонал и чиновники получат знания и опыт, который позволит им достичь высокого положения во время неизбежных петурбаций, связанных с цивилизацией общества, - а здешним традиционным лидерам - нет? Вот настоящая правда, гораздо более действенная, чем любая наша первоначальная дипломатия. Идите нашим путем - а они пойдут, потому что другого выбора не будет, - и правящая элита наверняка изменится, это неизбежно. И по очевидным причинам мы должны сделать так, чтобы здешний новый правящий класс был лоялен к нам. Понадобится нечто такое, что обуздает местных правителей после того, как они лишатся своей власти. Необходимо будет все, что требуется при смене правящего класса. Необходимо будет...

- Почему просто не оставить их в покое? - спросила Сирика Невилль.

Аков пожал плечами.

- Думаете, это более гуманно? - спросил он. - Предположим, мы последуем вашему совету. Оставим их в покое и дадим возможность развиваться самостоятельно. Не говоря уж о том, что во время неизбежных революций люди видят святых в чудовищах, которыми бывают вожаки, что мы будем делать, если эти люди решат отвернуться от Империи и заключить союз с отщепенцами, превращаясь в угрозу всему сектору?

Снова выбор Кутузова, подумал Джефф. Но есть и другой путь, лучший.

- Теперь я дам вам возможность обдумать, в чем наш долг, - заключил Аков. - Мы не имеем права на ошибку.

Сэр Алексей взглянул на свой карманный компьютер.

- Уже поздно. Лекция закончена. Теперь прошу всех встать для присяги верности...

Присутствующие встали и повернулись к портрету Леонидаса XI, Императора Человечества.

Вопреки страстному желанию Дугала закончить все еще накануне, осмотр и погрузка товара заняли три следующих дня. Но наконец с грузом было покончено, и Маккинни встретился с Дугалом. Последний раз перед отлетом.

- Нужно поблагодарить торговца Ренальди за помощь, - сказал Дугал. - Без его содействия мы бы до сих пор вели переговоры с имперскими чиновниками.

Маккинни усмехнулся.

- Он просто хочет вернуться обратно в цивилизацию.

Дугал презрительно фыркнул.

- Но он сказал...

- Он этого не говорил.

- Но это само собой разумеется.

Дугал пожал плечами.

- Что ж, спасибо ему за нетерпение. И имперской бюрократии - за то, что мало отличается от нашей.

- Им понятно, что при нашей примитивности мы вряд ли можем представлять угрозу для Империи...

- Скорее, для их личных дел. И карьеры, - заметил Дугал. - Нам повезло, что они не поручили этот полет тому молодому болтуну из таверны.

- Точно. Этот гардемарин Ландри наверняка профессионал, мастер своего дела, но на Макассаре никогда не был. Я полагал, что с нами отправят одного из парней, успевших там побывать...

- Они не могут послать с нами никого рангом выше гардемарина, это было бы слишком расточительно, - объяснил Дугал. - А этот лейтенант Джефферсон, как видно, считается опытным и ценным специалистом.

- Мне кажется, он вообще не спит, я вижу его на ногах днем и ночью, - заметил Маккинни.

- Может, и не спит. Во всяком случае, его отправили в наш Университет, где он читает технические книги и осматривает исследовательские лаборатории.

Маккинни нахмурился.

- Они что-то заподозрили? С чего бы это?

- Не знаю. Мне объяснили, что это часть общей инвентаризации нашей планеты, цель которой - определить потребности мира Самуила. Не сомневаюсь, что заодно множество их агентов высматривает все подозрительное, а о Джефферсоне мы просто знаем больше чем о других. Он подружился с дочерью одного из чиновников короля Давида, и мне представляют самые точные рапорты о его действиях. До сих пор Джефферсон ни разу не возобновлял разговор о Макассаре, но я вздохну с облегчением, только когда вы улетите.

- Ясно. Кстати об отлете - мне пора в Гавань, - сказал Маккинни.

- Волнуетесь?

- Немного.

- Вы сделали все, что могли.

- Естественно, - кивнул Маккинни. - Но этого вряд ли достаточно. Одному Богу известно, смогу ли я доставить обратно эти книги.

- А может, это вовсе не книги.

- Вот именно. Может это вообще не книги.

Полковник пожал плечами.

- Тут важно время. Наблюдайте и действуйте по обстоятельствам.

Так говорил преподаватель тактики в Академии, подумал Натан. Академия сегодня распущена...

- У вас все получится, - сказал, подумав, Дугал. - Удачи.

- Спасибо. Удача мне понадобится.

Посадочный бот торговцев был уродливым приземистым цилиндром с крыльями и ничуть не походил на изящный посадочный катер космофлота, качавшийся на волнах у главного причала имперского дока. Сходни бота наклонно спускались с борта на причал. Стены каюты внутри катера были из голой стали.

- Катер построен для перевозки грузов, - объяснил Ландри, когда они ступили на борт.

- В отличие от катеров космофлота у бота нет необходимости совершать сложные маневры в атмосфере.

Никто ничего не ответил, хотя видно было, что Маклин с интересом прислушивается к словам Ландри. Они миновали небольшой коридор и оказались в каюте с рядами мягких сидений.

- Выбирайте места и рассаживайтесь, - сказал Ландри. - Я помогу вам пристегнуться.

- Зачем пристегиваться? - спросил Лонгвей. - Если мы упадем, это вряд ли поможет, верно?

- Не поможет, - согласился Ландри. - Но эти боты очень надежны. У них почти не бывает аварий.

- Надеюсь, что так, - подала голос Мэри Грэхем. - Я... а где торговцы?

- Прилетят через час, - ответил Ландри. - С вашим грузом. Очень небольшим по сравнению с тем, что мы обычно перевозим.

Из этого Маккинни сделал собственные выводы, которые ему совсем не понравились. Но ничего не поделаешь... По крайней мере, Ландри уже на борту.

Откуда-то раздался предупредительный сигнал, три повторяющиеся ноты, потом серия коротких сигналов, вслед за чем у них за спиной раздался рев. Посадочный бот вздрогнул и заскользил по воде.

- Что заставляет его двигаться? - спросил Клейнст.

- Пар, - ответил Ландри. - Дистиллированную воду пропускают через ядерный реактор...

- Ядерный? - переспросил Маклин.

- Извините, - пробормотал Ландри. - Но слишком долго объяснять. Я не знаю, имею ли я вообще право вам это рассказывать...

- Но мы с Империей союзники, - сказала Мэри Грэхем. - Вы можете нам все объяснить.

- В самую точку, фриледи, - усмехнулся Ландри. - Но даже я не знаю точного ответа. К тому же у меня приказ... так, откиньтесь на спинки кресел, сейчас взлет.

Внезапно ускорение вдавило их в кресла, словно вес тел неожиданно увеличился. Маккинни сжал зубы и приказал себе сохранять спокойствие. Увидеть, что происходит снаружи, было невозможно, но он был уверен, что они уже летят, - впервые за много веков обитатели Принца Самуила летят на машине тяжелее воздуха. Натан повернулся и быстро взглянул на Мэри Грэхем. Та бессознательно вцепилась в подлокотники кресла, но на губах ее играла улыбка. Что происходило с остальными, Маккинни не видел.

Ощущение непривычной грузности сохранялось довольно долго. По оценке Маккинни вес тела увеличился примерно вдвое; не очень приятно, но безболезненно. Ему доводилось таскать на себе товарищей и потяжелее себя. Но хорошо бы это прекратилось побыстрее.

Когда двигатели наконец выключились, наступила пугающая тишина. Еще хуже было ощущение падения.

Первой заговорила Мэри Грэхем. Ее голос звучал спокойно.

- Двигатели сломались. Мы разобьемся?

Сзади что-то растерянно забормотали, потом один из солдат крикнул:

- Черт возьми, мы же падаем!

Маккинни часто приходилось смотреть в мрачный лик смерти, и ему вспомнились глупые молитвы, которые полковые капелланы читали над убитыми. Отчего-то теперь эти молитвы не казались глупыми.

- Нет, ничего страшного, - подал голос Ландри, успокаивая. - Извините еще раз. Мне следовало предупредить. Мы уже на орбите. Ощущение падения вполне естественно, но это обман. По сути дела, мы не можем упасть. Если двигатели не включатся, мы так и будем кружиться по орбите, вечно, потому что мы падаем вокруг планеты... черт возьми, мне никогда вам этого не объяснить. Главное, никакой опасности нет.

- Рад слышать, - мрачно заметил Лонгвей. - Но вы могли бы предупредить нас...

Происшествие подтвердило догадки Маккинни по поводу Клейнста. Ученый наверняка знал, что бот в безопасности, но ни словом не попытался успокоить остальных, чтобы случайно не разрушить свою маску историка и социолога. Маккинни плевать хотел на его слабости, но, похоже, молодой человек не только был образован, но и обладал здравым рассудком.

Двигатели посадочного бота снова включились, и на этот раз перегрузка была гораздо меньше, чем вначале. В течение следующего часа ускорение появлялось и исчезало, их бросало то вперед, то вбок. Наконец раздался гулкий лязг, затем другие звуки. Гардемарин Ландри взглянул на карманный компьютер.

- Хорошо уложились, - хмыкнул он. - Я вряд ли справился бы быстрее.

- Вы умеете управлять этим кораблем? - спросил Маклин. - Прошу прощения, но мне кажется, что вы слишком молоды. Тут требуется много знать и уметь

Маккинни с удивлением прислушивался к разговору. Из беседы с Маклином он уяснил, какие усилия тому требовались, чтобы оставаться вежливым с простым гардемарином.

- Я около года работал пилотом посадочного катера и у меня есть соответствующая степень, - гордо ответил Ландри. Потом оглянулся на Мэри Грэхем, словно ища одобрения. Она улыбнулась.

- Пилотировать катер или бот не так уж сложно, - продолжил Ландри. - Основную работу выполняет компьютер. По правде говоря, летать на этих кораблях без компьютеров вообще невозможно.

Дверь каюты открылась и на пороге появились двое в комбинезонах. У одного на рукаве блестели золотые нашивки, оба были чернокожие с чуть раскосыми глазами. Это не были азиаты, на Принце Самуиле такие люди тоже не встречались. Маккинни и остальные с любопытством разглядывали их.

- Меня зовут Така, - сказал один из членов экипажа. Не ступая на палубу, он вплыл в каюту и принялся отстегивать ремни Натана. Закончив с ремнями, они пригласили всех к выходу.

Мэри Грэхем смотрела на пилотов во все глаза, но Маккинни не мог сказать, что так заворожило ее, их раскосые глаза или то, как они летали по отсеку. Клейнст напустил на себя скучающий вид, но в его глазах Маккинни заметил живой интерес. Бледный молодой ученый казался спокойным, но, как только члены экипажа начинали говорить, он чуть напрягался.

- Проходите на борт, - сказал им Ландри. - Нам нельзя терять время...

В потрясенном молчании, они осторожно двинулись по коридору, ведущему от посадочного бота внутрь корабля, перелетая от поручня к поручню и подтягиваясь за линь, который протянул для них чернокожий офицер. Наш мир остался позади, подумал Маккинни. Я должен буду принести в свой мир знание, которое позволит нам построить такой же корабль. Он мрачно потряс головой. Чем больше он смотрел на устройство этого корабля, тем больше в нем крепла уверенность, что они взяли на себя непосильную задачу.

Отведенные им каюты оказались крохотными клетушками, на первый взгляд лишенными какой бы то ни было мебели, но стоило нажать тут и там кнопки, как из стен выдвигались кровати, стулья и столики. Маккинни присел на стул и, держась за него одной рукой, принялся рассматривать различные приспособления, но так толком и не разобрался ни в чем.

Прошло немного времени, и снова вернулась тяжесть.

Корабельный офицер проводил его в кают-компанию, где кое-кто уже собрался. Маккинни показалось, что комната обставлена непривычно и странно. Приличная мебель - тут были кресла, столы, ковры и шкафы - но при этом одну из скругленных стен перед ним тоже покрывали ковры и там тоже стояла мебель, очевидно, прикрученная болтами. Стена имела вид диска, но неполного: точно над головой Натана в стену входила большая труба. Еще более удивительной, чем мебель на стене, была сама палуба, скругленная и за, и перед полковником; тем не менее, когда полковник шел по ней, ощущение нормального пола под ногами сохранялось. Сделав несколько шагов, он оглянулся и убедился, что место, где он только что стоял, теперь очутилось у него над головой. Сделав еще несколько шагов, он поднял голову и увидел над собой Ренальди, словно бы свисавшего с потолка: торговец удобно устроился в кресле со стаканом в руке.

- А, торговец Маккинни! Пожалуйста, садитесь. Остальные скоро соберутся. Приятно снова чувствовать тяжесть, верно?

- Да.

Маккинни сел, вновь отметив странное ощущение в среднем ухе при каждом резком движении.

- Как вам удается менять наш вес?

Ренальди с минуту удивленно смотрел на Маккинни, потом улыбнулся.

- Так вы и в самом деле не понимаете, да? Подождем, пока придут другие, и я объясню всем сразу. Пока выпейте, торговец. Для выпивки остался всего час, потом явится капитан и нам всем придется разойтись по каютам и приготовиться к переходу.

Через минуту появились Маклин, Лонгвей, Клейнст и Мэри Грэхем. Вскоре прибыл гардемарин Ландри и объяснил, что солдаты охраны со своим командиром размещены на другой палубе и у них своя кают-компания. Когда все расселись, Ренальди обратился к Ландри:

- Знаете, гардемарин, торговец интересуется по поводу силы тяжести. Думаю, что Империя не разрушится, если мы объясним это нашим гостям?

- Нет, конечно не разрушится, торговец, - ответил Ландри. - Дело в том, джентльмены и фриледи, что капитан заставил корабль вращаться вокруг продольной оси. Таким образом центростремительная сила отбрасывает нас прочь от корабля. Однако, когда мы начнем полет, довольно долго ускорение будет отбрасывать нас в направлении кормы, при этом необходимости во вращении корабля не будет. Во время разгона сила тяжести снова появится, однако будет направлена вниз, в сторону вот этой палубы, которая сейчас является стеной.

Молодой человек ненадолго примолк, потом неожиданно сказал:

- Если вы не были в космосе, значит, вы никогда не видели, как выглядит ваша планета. Здесь в корпусе есть иллюминаторы - позвольте, я открою их и дам вам возможность увидеть ваш мир.

Не успели остальные подняться со своих мест, как Клейнст уже стремительно промчался к иллюминатору, и замер в нетерпении, дожидаясь, когда иллюминатор откроется. Ландри пожал плечами, открыл его, потом открыл еще несколько иллюминаторов, чтобы все могли спокойно смотреть. Ни у кого не хватило духу попросить Клейнста подвинуться.

Они увидели мир Принца Самуила, но планета предстала перед ними не в виде сферы, поскольку орбита была невысокой. Планету частично закрывали облака, была видна большая часть Северного материка, часть Главного моря и несколько крупнейших островов Архипелага. Без прозрачных облаков, планета выглядела бы в точности такой, какой они привыкли видеть ее на глобусах и на картах в школе или в университете. Мир внизу перемещался в их поле зрения, а за его границами была чернота космоса и звезды, сиявшие пронзительно ярко.

Несколько минут все молчали. Наконец мало-помалу, один за другим, они разошлись по местам, все, кроме Клейнста, который стоял у иллюминатора до тех пор, пока не была отдана команда всем вернуться в каюты перед началом полета.

Маккинни не разрешалось уходить с палубы кают-компании, за исключением прогулок на нижнюю палубу, где разместили Старка и охрану. Солдатам были предоставлены куда менее роскошные каюты, чем его собственная, но там было больше свободного пространства, к тому же Хэл коротал время с пользой, обучая охранников приемам рукопашного боя, а также практиковался с коротким мечом и щитом из личного арсенала. Охранники были в хорошей форме и в прекрасном настроении, и Маккинни велел ежедневно выделять по небольшой порции бренди, чтобы скрасить монотонность пути. Потом вернулся в свою каюту получить предписания.

Дни сменяли друг друга - однообразные, заполненные лишь уроками матрассильского языка. Маккинни и Маклин раздобыли деревянные мечи и по нескольку раз в день упражнялись в фехтовании, постепенно покрываясь синяками и проникаясь уважением друг к другу. Изредка они тренировали своих людей.

Лонгвей и Мэри проявили удивительные способности к языку, в особенности профессор, который освоил не только язык столиц, но и мелкие диалекты, проштудировав потрепанные книги с выпадающими листами, которые выдал им офицер космофлота. Их предупредили, что перед посадкой книги у них заберут. Маккинни замолчал, ожидая продолжения, но ничего не последовало.

Через одиннадцать дней после отлета с мира Самуила им снова приказали пристегнуться ремнями в своих каютах - ожидался час невесомости перед возвращением нормальной силы тяжести. Постоянно донимая расспросами Ландри, едва тот присоединялся к ним в кают-компании, Маккинни узнал, что первую часть пути они летели с ускорением, а вторую будут тормозить, чтобы приготовиться к перелету со сверхсветовой скоростью. Заметив, что все смотрят на него вопросительно, Ландри объяснил.

- Есть два способа передвижения в космосе - в обычном пространстве и в гиперпространстве. В обычном пространстве мы пользуемся ядерными двигателями, помещенными в поле Лэнгстона и испускающими поток фотонов, толкающий корабль вперед. Вообще-то мне запретили объяснять вам такие вещи. В результате возникает ускорение. Гиперпространственный движитель работает на другом принципе. Работа движителя основана на использовании псевдоядерных силовых межзвездных путей. Не думаю, что вы из этого что-то поймете. Между звездами существуют силовые пути, подобные силам, удерживающим вместе атомные частицы. Но в отличие от межатомных сил, быстро ослабевающих в экспоненциальной зависимости от расстояния между частицами... ладно, в этом вы тоже ничего не смыслите. Важнее всего другое: этот двигатель не работает вблизи солнц или планет. Для того чтобы выйти в гиперпространство, нужно добраться до строго определенной точки Олдерсона. В противном случае включение двигателя ничего не даст. Корабли космофлота снабжены наилучшим оборудованием для точного определения точки Олдерсона, поэтому в отличие от торговых военные корабли обходятся без торможения. Как только мы оказываемся в нужной точке, можно войти в гиперпространственный коридор между звездами. Двигаться по гиперпространственному коридору можно быстрее скорости света.

Ландри оглянулся, и Клейнст поспешно принял отсутствующий вид, чтобы не отличаться от остальных. Гардемарин почесал в затылке, пробормотал, что все равно ему нельзя об этом рассказывать и попросил, чтобы ему подлили в стакан. Маккинни заметил, что молодой человек выпивал обычно три стакана и, как только допивал третий, уходил из кают-компании. Он также отметил, что гардемарин становится гораздо более разговорчивым в присутствии Мэри Грэхем.

Дни отмерялись по корабельным часам. Сутки здесь были немного короче дня на Принце Самуиле, как год Принца Самуила был короче земного года. Маккинни отметил, что люди Империи везде и всюду используют системы мер и приборы, работающие на основе земной шкалы.

На двадцать второй день им снова велели разойтись по каютам, после чего каждого лично осмотрел гардемарин Ландри.

- Не паникуйте, что бы вы ни увидели и ни услышали, - предупредил он каждого. - Движитель Олдерсона действует на разных людей по-разному. Как правило, вы теряете ориентацию. Сохраняйте спокойствие, и все будет в порядке.

Следующий час после ухода молодого человека Маккинни провел в холодном поту, дожидаясь, что же последует. Он от души надеялся, что остальные будут в точности выполнять инструкции. Взглянув на часы в двадцатый раз, он ощутил, как корабль сотряс мощный гудящий звук. Гул продолжался несколько минут, потом последовал едва заметный рывок, словно к кораблю приложили ускорение, невероятно мощное, но так ненадолго, что их положение в пространстве практически не изменилось.

В тот же миг у Натана появилось невыносимое ощущение, что в мире все шиворот навыворот. Он осмотрел стены и теперь уже знакомые предметы. Все выглядело обычным до самых мелочей, однако же и по-другому. Волосы у полковника зашевелились, кожа на голове зазудела. Гудящий звук пропал, но не полностью, оставив после себя некую ноту, которой Маккинни никогда прежде не слышал.

Последовало мгновение тишины. Тишина была мимолетной, но всепроникающей, она поглощала все, и звуки и пространство, лишая его основного качества, а может быть, и тепло и свет. Потом послышался новый звук; делаясь все выше, он исчез вдалеке, после чего вернулась тяжесть, направленная в сторону скругленной поверхности, которую Маккинни привык считать стеной своей каюты. С появлением тяжести его мир вернулся практически в нормальное состояние, однако где-то в глубине сознания еще некоторое время продолжало, затухая, кипеть крохотными каплями расплавленного олова ужасное осознание того, что все вокруг идет неправильно.

Они оказались в другой звездной системе. Маккинни старался поверить в это, но осознать нечто подобное не удавалось. Тем не менее вряд ли дело обстояло иначе. Звезды в иллюминаторах корабля немного поменяли положение, одни созвездия остались на прежнем месте, другие изменились.

Полет до Макассара занял еще двадцать четыре дня, переход от ускорения к торможению произошел посреди ночи. В "полдень" последнего дня они собрались в кают-компании, где за стюарда был Старк, а когда открылись иллюминаторы, к компании присоединились Ландри и Ренальди.

- Мы почти на месте, джентльмены, - с важным видом объявил Ренальди. - Я попросил гардемарина Ландри показать вам цель нашего полета, и он любезно согласился. Планета видна вот в этих иллюминаторах.

Пока Ренальди говорил, Ландри отпирал задвижки и открывал иллюминаторы.

Макассар казался крохотным шариком, повисшим во тьме космоса. Главной приметой планеты, видной даже на расстоянии, была пара поразительно широких полярных шапок. Большую часть планеты между шапками покрывала вода, единственный материк, плыл на запад подобно огромному киту. Два огромных острова, почти не уступающих размерами материку, держались рядом с ним в северном полушарии, неглубокие моря были усеяны мелкими островами. В морях, там, где они были освещены солнцем, четко различались два оттенка, связанных, по молчаливой догадке Клейнста, с резким перепадом глубин. Глубокие места преимущественно находились в северном полушарии, в то время как материк окружала светло-голубая полоса мелей.

- Очень симпатично, - заметил Ландри, подходя к Маккинни и указывая ему наиболее примечательные черты. - Планета меньше Земли. Соответственно сила тяжести на ней составляет восемьдесят семь процентов земной, то есть... ну-ка посмотрим, - гардемарин достал из кармана компьютер и написал стилом прямо на его экране несколько цифр. - То есть семьдесят девять процентов от привычной вам силы тяжести, торговец. Ваши люди по сравнению с местными будут настоящими силачами. Это может оказаться полезным.

- Может быть, - пробормотал Маккинни. - А эти полярные шапки, они нормального размера? Насколько я припоминаю, на картах Самуила полярные льды меньше.

- Макассар немного холоднее Самуила. Орбита отличается большим эксцентриситетом, и климатические изменения существенны. Ось планеты также имеет больший наклон. Это сокращает лето - причина в наклоне планеты, - в особенности в Южном Полушарии, когда планета наиболее удалена от солнца. Не удивлюсь, если окажется, что два больших острова на севере необитаемы... ну или почти необитаемы. Там, наверно, очень холодно. Вы сядете на главном материке, там сейчас середина весны.

Маккинни припомнил выданные им карты. За исключением нескольких торговых портов, все основное население Макассара было сосредоточено на главном материке, по крайней мере по сведениям Империи. Карты были не слишком точные, но других в их распоряжении не было.

Корабль подлетал ближе, и Макассар рос. Члены торговой миссии стояли, замерев в почтительном молчании, пытаясь представить этот мир, грезя о других мирах. Прозвучал сигнал, и все направились к посадочному боту.

Имперская база размещалась в небольшом торговом городе близ просторной бухты на северном побережье единственного материка. Цепочка маленьких островков вела через мелкое море к более крупным островам, откуда выходили в плавание торговые суда, а иногда и пираты. По причине опустошительных набегов пиратов местность вокруг Джикара была в основном необитаема, что как нельзя лучше соответствовало устремлениям Империи. Уже само присутствие имперских в городе вызывало смущение и брожение; у космофлота не было желания мозолить глаза большому количеству народа на Макассаре.

Когда они выходили из посадочного бота, накрапывал легкий дождик. Остановившись на пристани, они молча осмотрелись.

- Другой мир, - наконец сказала Мэри Грэхем. - Трудно поверить.

- Но это так, - отозвался Маккинни.

Он понюхал воздух, но не ощутил ничего странного. Если чужой запах и был, то дождь смыл его, закрыв своей пеленой окружающее. Он повернулся к Грэхем.

- Прежде мне не удавалось поговорить с вами наедине, - сказал он. - Что это вы так жарко обсуждали вчера с Ренальди?

- Да ничего особенного...

- Прошу прощения, но я вам не верю.

- Он хотел... господи, говорю вам, ничего особенного.

- Торговец пригласил ее на ужин, - подал голос Лонгвей.

- Одну?

- Да. И, конечно, я отказалась, - ответила Грэхем.

Маккинни мрачно окинул ее взглядом.

- Следовало сказать об этом мне. Я бы...

- Вы бы сказали охранникам? - закончила за него Мэри. - Ну и что толку? Или вы хотите вызвать его? Ренальди бы струсил, потому что считает нас варварами. Вы ничего бы не добились...

- Но...

- Она права, - снова подхватил Лонгвей. - По мнению торговца, в таком приглашении нет ничего оскорбительного.

Ученый положил руку на рукав Маккинни.

- Знаю, знаю, - продолжил он. - Такое предложение подразумевает согласие. Поскольку свободнорожденные леди никогда не посещают мужчину в его покоях, подобное предложение говорит о том, что торговец считает Мэри кабацкой девкой. Но Ренальди не знает наших правил, Торговец Маккинни.

- А кто объяснит это ее отцу? - спросил Маккинни.

- Ее отца с нами нет, - осторожно ответил Лонгвей. - Поэтому нет необходимости давать ему объяснения. Торговец, имперские леди не менее нравственны, чем наши женщины, однако они сами себе хозяйки. И не ходят под постоянной охраной. Имперских так же изумляют наши традиции, как нас - обычаи Империи. И даже больше. К тому же не забывайте, где мы. Надеюсь, это самое трудное испытание из тех, что ожидают нас впереди.

Ничего не ответив, Маккинни отвернулся. Лонгвей, конечно же, прав. Даже на Принце Самуиле имелись культурные сообщества, где, в отличие от Северного материка, женщин оберегали не столь строго. Были также места, где мужчины не носили при себе оружие постоянно. Он мог принять и понять это и должен был теперь принять и понять Макассар.

Форт космофлота был сложен из грубых камней (очевидно, построен местными) казармы для десантников не было. Маккинни не заметил никакой системы обороны имперских, даже когда они подошли вплотную к форту.

Большинство местного населения составляли невысокие люди, с кожей черного или коричневого цвета, похожие на двух офицеров, которых Маккинни встретил на борту звездолета. Одежда местных была грубой, одни носили штаны, на других были длинные рубахи почти до щиколоток. В отличие от пассажиров звездолета практически у всех местных мужчин были бороды, подстриженные на разный манер, даже у тех, у кого борода росла плохо. Волосы местные жители носили длинные, и даже на расстоянии было заметно, что мылись тут не слишком часто.

На протяжении сотни футов между пристанью и имперским фортом к прилетевшим привязалось по меньшей мере с десяток нищих, при этом некоторые не без гордости демонстрировали достаточно серьезные увечья. Нищие галдели и клянчили, и Маккинни с удовлетворением отметил, что неплохо понимает их мольбы. Практика на борту звездолета пошла на пользу, язык был освоен прилично, хотя во время этой первой встречи он почти не вслушивался в сказанное. Старк бросил несколько медяков, дав возможность остальным спастись бегством, пока нищие ругались и дрались из-за денег.

Им разрешили остаться в имперском форте на несколько дней, и члены экспедиции Маккинни с интересом изучали небольшой городок, болтая с местными и разыскивая подходящие товары для закупки. Вечером третьего дня пребывания на планете все собрались в самой большой комнате форта. Ренальди, как обычно с бокалом в руке, уселся у камина.

- Ваше высочество, нам не удалось найти ничего, что стоило бы забрать с собой на мир Принца Самуила. Мы начинаем склоняться к мнению, что тут нет ничего стоящего, - начал Маккинни. - Где же обещанные пряности и экзотические ткани?..

Ренальди рассмеялся.

- Насколько мне известно, - быстро проговорил он, - на этой планете могло вообще не остаться ничего ценного. Салиман тут все хорошенько подчистил, когда ему представилась такая возможность.

- Но... но... - заволновался Маккинни, - если тут ничего нет, мы разорены. Нам придется заплатить вам огромные деньги за перелет. Здесь должно быть что-то, чем стоит торговать. Чем прикажете нам покрыть расходы?

- Может получиться, что вы не оправдаете свои расходы. Мы никогда не гарантировали вам прибыль, торговец. - Ренальди произнес "торговец" как оскорбление. - В нашем деле приходится рисковать. Возможно, на сей раз вы вытянули несчастливый билет.

- Но мы послушались вашего совета! - огрызнулся Маккинни, однако сразу сменил тон на умоляющий. - Наверняка вам известно на этой планете что-то, что может принести доход королю Давиду. У вас большой опыт, и вы наверняка в силах нам помочь.

- Сомневаюсь.

Ренальди сделал большой глоток.

- Впрочем, если хотите что-то предпринять, поспешите. Корабль улетит через три дня.

- Через три дня! Нет, это невозможно. Вы обещали нам достаточно времени для того, чтобы наладить тут торговлю, возможно, даже организовать постоянно действующую компанию. Трех дней недостаточно для того, чтобы дела пошли. И вы знали все это до нашего отлета?

Маккинни взглянул сверху вниз на спокойное лицо и подавил в себе желание выдернуть жидкую бороденку. Взяв себя в руки, он продолжал:

- Я собираюсь направить жалобу в ИВКФ. Они заставят вас уважать наш контракт.

- В нашем контракте, торговец, сказано, что вас доставят сюда и заберут обратно в момент, устраивающий обе стороны. Корабль вылетает через три дня. И это нас устраивает. Вам совершенно не на что жаловаться; прежде чем мы вернемся на вашу жалкую планету, мы посетим еще две звездные системы. Вам не будет позволено покидать звездолет на других планетах, но только подумайте, как существенно расширятся границы вашего путешествия.

- Если момент отлета нас не устраивает, то условие контракта не выполняется, - мягко заметил Лонгвей. - У нас не так много прав, имперский торговец Ренальди, но я подозреваю, что капитан Гриноу сочтет необходимым соблюдать наши скудные права. К тому же, ваше превосходительство, капитан не слишком благосклонен к имперским торговцам. Так что через три дня мы отсюда не улетим.

Ренальди пожал плечами.

- Как угодно. Следующий корабль, который мы собираемся направить в эту незначительную звездную систему, прибудет сюда не ранее чем через один стандартный год. Если вы всерьез настроены дожидаться следующего корабля, я попрошу космофлот рассчитать точную дату прибытия. А до тех пор можете бродить по этому нищему миру сколько заблагорассудится.

Торговец с усилием поднялся и наполнил свой стакан из открытой бутылки, стоящей на столе посреди комнаты. Маккинни отметил, что бутылку выдували вручную, форма получилась грубоватая, зато цвет стекла был довольно любопытным. Ренальди местные напитки нравились.

- Три дня или целый год, - проговорил Натан. - Ни то, ни другое нас не устраивает.

- Зато устраивает нас. Что вы выбираете?

Заметив, что один из охранников направился к ним, Ренальди нервно попятился от Маккинни, нашаривая на ремне оружие, которого там не было. Торговец исхитрился добраться до своего кресла, уселся, и к нему вернулось самообладание.

- Перестаньте, мы никогда не обещали вам златые горы. Кроме того, представьте, какие приключения могут вас ждать на этой планете свинопасов?

Ренальди рассмеялся было, но заметив выражение лица Маккинни, быстро оборвал смех.

Повернувшись к Маклину, Натан заметил:

- Пойдите, разыщите лейтенанта, который командует фортом. Хочу обсудить с ним, что они могут нам предложить.

Несколько минут они ждали в полном молчании. Наконец Маклин вернулся вместе с гардемарином Ландри и еще одним офицером.

Лейтенант Фарр, темнокожий и приземистый, походил на местных жителей. (Как-то между делом Маккинни поинтересовался, по какому принципу Фарра выбрали командовать фортом - не за его ли способность смешиваться с местным населением?) Натан объяснил спорный момент, и Ренальди с лейтенантом Фарром несколько минут переговаривались на имперском языке, до того быстро, что даже Лонгвей не смог ничего понять. Ренальди приходил во все большее возбуждение, гардемарин говорил с ледяным спокойствием. Хотя выражение лица лейтенанта вовсе не было похоже на обычное целеустремленное выражение имперских офицеров космофлота, тем не менее он ни разу не улыбнулся. Держался лейтенант подчеркнуто официально, хотя, внимательно приглядевшись, можно было заметить облегчение оттого, что скука бесцельного и бессмысленного командования фортом наконец развеяна.

Переговоры наконец закончились, и Фарр повернулся к Маккинни.

- Если торговец верно пересказал подробности подписанного вами контракта, то юридически он имеет право так поступить. Мы могли бы провести расследование, но это займет некоторое время. Кроме того, в форте нет офицера-юриста.

Маккинни склонил голову к плечу и, поняв, что для лейтенанта этот жест лишен смысла, сказал:

- Благодарю вас, в расследовании нет необходимости. Мы уверены, что имперские торговцы отлично составили контракт.

Он поглядел в свой стакан, наполнил его и выпил.

- Как вы считаете, лейтенант, у нас есть шанс найти достойный внимания предмет торговли на этой планете? Вы позволите нам отправиться на поиски в случае необходимости?

- Единственное место, которое я могу предложить вам, это Батав, главный город. Батав считается богатым, но то, что здесь называют богатством, вряд ли произведет на вас впечатление. Сами увидите.

Маккинни кивнул.

- Тогда, по всей видимости, есть смысл туда отправиться. Я не могу вернуться к королю Давиду с пустыми руками, не оправдав его затрат.

- Есть одна сложность, - медленно продолжил лейтенант Фарр. - Империя не может доставить вас туда. Практически вся территория материка охвачена войной, и вероятность того, что вы уцелеете и доберетесь до Батава, очень мала...

Офицер помолчал.

- Но если вы все же решитесь идти и доберетесь до столицы, то, вероятнее всего, вы найдете там еще одну группу имперских граждан, раньше вас отправившихся в Батав. Несколько священников не послушались нашего совета и ушли примерно месяц назад. С тех пор мы о них ничего не слышали, но его святейшество постоянно интересуется судьбой своих миссионеров. Если вам удастся узнать что-то об их положении, это облегчит нашу задачу.

Глядя на офицера, Маккинни сказал себе, что если уж космофлот не отправил охрану со священниками, то ни за что на свете не станет сопровождать колониальную торговую миссию. Мир Принца Самуила затерялся где-то в бесконечной дали, растаял среди звезд в бескрайнем небе, и вполне возможно, им не суждено вернуться туда. По крайней мере, хорошо одно: космофлот теперь не узнает, что он собирается искать в древней библиотеке, если только сумеет туда добраться.

- Мы постараемся разыскать священников, лейтенант, - ответил Натан. - А сейчас, я думаю, нам нужно подыскать себе жилье в городе, чтобы как следует подготовиться к экспедиции. Я не могу позволить себе вернуться на свою планету с пустым карманом и потому должен попытаться сделать все, что в моих силах.

Потом он повернулся к Ренальди.

- Что касается вас, то, как я понимаю, Империя соблюдает местные обычаи насколько это возможно. Я доживу до того дня, когда вы вернетесь на мир Самуила, чтобы выяснить с вами вопросы чести. Конечно, если она у вас есть.

Ренальди ничего не ответил, и Маккинни вышел из комнаты.

Таверна показалась Маккинни похожей на "Синюю бутылку". Даже перевод названия был похож, что-то вроде "Синего бокала", и Маккинни это напоминало родину. Шел второй час пополудни, но в таверне было полно народу.

Мастер Блатт, дубильщик, и мастер Хурн, ткач, с радостью приняли приглашение Маккинни. Они молча тянули первую бутылку вина, смакуя пряный вкус напитка, в который хозяин таверны превращал кисловатый местный продукт. Вино подавали по цене, которую не мог позволить себе почти никто из местных жителей, отчего Маккинни сразу стал популярен. Натан разглядывал своих гостей, когда-то приятно полных, но теперь обезображенных обвислыми складками кожи, явное следствие недоедания. Другие горожане сидели в тягостном молчании, у многих на столах вообще не было бутылок. Хозяин таверны не подавал на бедность, а свой кредит эти люди выбрали, но им было некуда больше пойти.

- Что, в Джикаре всегда так? - спросил Маккинни, когда бутылка наконец опустела. - Прошу прощения, мастер, но ни один город не может долго выживать в таких условиях, даже тот, где, по счастью, есть гавань и поля.

Хурн откашлялся и взглянул на бутылку, слишком гордый, чтобы просить вслух. Маккинни небрежно махнул рукой хозяину таверны, и тот немедленно засуетился. Кроме мальчика восьми лет, Маккинни не заметил тут прислуги, хотя таверна, довольно большая, явно приносила доход. Подали новую бутылку, и Хурн глубоко вздохнул.

- Все из-за того, что пришли они, - прошептал он. Потом, нормальным голосом, хотя и не слишком громко, мануфактурщик продолжил. - Когда они прилетели, наш военный флот был уничтожен. Пираты не принимают выкупа от Джикара; в бою с нами они понесли слишком большие потери. Наш город небольшой, торговец, но очень гордый. Когда-то был гордым. А что от нас осталось теперь? Пираты перекрыли гавань, варвары разоряют поля. А они не делают ничего. Говорят, нельзя вмешиваться.

Голос мануфактурщика поднялся до крика, в котором слышались слезы.

- Но, во имя Великого Бога, разве они уже не вмешались? Разве не разорили Джикар?!

- Аминь, - пробормотал Блатт. - Первым делом они уничтожили наш флот и нашу армию. Все пошло прахом. Пастбища сожгли, поля вытоптали. За городскими стенами мы в безопасности. Они не позволят тронуть город. По крайней мере, мы на это рассчитываем. Пройдет время, и, может быть, наши парни снова наберутся храбрости и пойдут драться, вместо того чтобы сидеть на ступенях храма, дожидаясь милостыни, как в старые времена, или пить в таверне за счет хозяина, пока их не выгонят вон. Проклятие чужакам.

Дубильщик поднял стакан, чтобы выпить за свое проклятие, и вдруг осознал, кто сидит перед ним.

- Прошу простить меня, торговец. По мне, так вы не очень похожи на этих.

Маккинни задумчиво кивнул, оценивая свое затруднительное положение. На следующий день посадочный бот улетит, бросив их на планете, а он еще не продумал детали своей экспедиции. Как покинуть Джикар? За стенами города степи наводнены ордами кочевников, нападающими на всех отчаянных безумцев, кто отважится ступить на дорогу, ведущую на юг или на север. Выход из гавани стерегут пираты, их базы устроены на островах, раскинувшихся на протяжении огромной мелкой бухты под названием море Сулава. Путь по воде отрезан; мерзавцы требуют от Джикара не просто выкупа, но головы всех главных мастеров городских гильдий. Городу делало честь, что никто не заикнулся о необходимости заключить сделку с пиратами, кроме пары старых мастеров, заявивших, что жить городу осталось всего несколько лет. Городской совет отказался обсуждать предложение пиратов.

Вторжение кочевников породило хаос на так называемых цивилизованных землях, которые и без того, даже в лучшие времена, не знали твердого правления. Исчезла большая часть воинских семейных кланов, поддерживавших хотя бы иллюзию мира и порядка; другие воины покинули окраины города. Не осталось никого, кто взялся бы охранять крохотный отряд, вышедший из города Старой Империи, чтобы проделать путь длиной в три тысячи километров.

Империя располагала очень скудными сведениями о Батаве. В надежде найти местных жителей, которые побывали в Батаве и знали туда дорогу, Натан обратился к Гильдии, мастера которой правили городом, но узнал, что только горстка горожан отваживалась в разное время совершать вылазки, но отдалялись эти смельчаки в лучшем случае на несколько сот километров и погибли во время краткой и бессмысленной попытки оказать сопротивление вторжению космофлота. Для самого космофлота гибель трехсот девяноста местных жителей была огорчительна, но несущественна. Для Джикара она означала смертный приговор.

- Бог прогневался на нас, торговец, - сказал Хурн. - Несколько лет назад Джикар был самым оживленным портом на западном побережье. Здесь у нас нет таких больших городов, как на восточном побережье, но в нашем городе как-никак пять тысяч жителей и столько же в окрестностях. Торговля шла хорошо. Нам не нужно было идти на поклон к лордам и просить у них защиты. Мы были свободными людьми, никому не подчинялись и умели за себя постоять. Здесь у нас правит Гильдия, а не какие-то пустоголовые воины, которые только и знают, что махать мечом и греметь кольчугой.

- Не следует дурно отзываться о людях, закованных в сталь, - подал голос Блатт.

Вино согрело его, и он разговорился, припомнив прежние милые сердцу времена, проведенные в этой таверне. Подняв стакан из темно-синего стекла, давший название таверне, он сделал большой глоток.

- Воины умеют только сражаться, но полагаю, что своей свободой Джикар обязан болотам, которые окружают нас с востока. На нас пало проклятие, люди стали вымирать от чумы и их форты пали, и степняки наводнили наши земли. Прежде нам приходилось драться лишь с редкими всадниками - кочевниками, которым удавалось пробраться мимо фортов, воровски, под покровом ночи. Но потом, когда кочевники ударили по нас в полную силу, мы познали их ярость.

- Мы узнали их по-настоящему, но победили! - выкрикнул Хурн. - Эх, торговец, это стоило видеть. Наши молодые парни, моряки и сыновья Гильдии, выстроились с пиками наперевес и ни на шаг не отступили под ударами кочевников, которые нападали волнами одна за другой. Честь и хвала нашим сыновьям, чья кровь обагрила землю. Тогда нам остались сотни лошадей и айков.

Лошадей и скот завезли на Макассар во времена Старой Империи. Теперь животные размножились, и, несмотря на то, что там, где их не защищал человек, лошадей активно уничтожали местные хищники, скакуны наводняли степи.

Некоторые кочевники ездили на айках, местных плотоядных, похожих на лосей, покрытых длинной шерстью, с когтистыми лапами и удлиненными, как у хищников, мордами. Айки питались ульевыми крысами, теплокровными яйцекладущими с телом семифутовой длины, которые жили огромными колониями и проявляли слабую тягу к продолжению рода. Ульевые крысы были одними из самых опасных животных на Макассаре, несмотря на то, что это не были хищники. Крысы с легкостью пожирали крепкое как камень местное дерево, прорывали в земле тоннели и с большим удовольствием воздавали должное питательным свойствам посаженных человеком пищевых культур. Загнанная в угол крыса сражалась; когда одну крысу ранили, тысячи других в слепой ярости бросались на помощь. Не один человек погиб, настигнутый ульевыми крысами на открытом месте.

- Это была великая победа, - продолжал Блатт. - Победа, о которой мастер Хурн сможет рассказать вам больше, потому что в те дни он руководил Гильдией. Ибо мы разбили их, но не могли преследовать. Множество кочевников бежало в степь. Будь у нас хотя бы сорок верховых, разгром был бы полным и кочевники еще лет сто не приближались бы к нашим воротам.

- Да, - кивнул Хурн и глотнул вина. Потом улыбнулся и пожал плечами.

- Согласен, воины знают ратное дело. Но я помню день, когда воины отвернули от ворот нашего города. Во время битвы наши парни стояли на месте и держали пики, а железнобокие, которых нахваливает мастер Блатт, топтались на месте на флангах, потому что боялись атаковать. После мы ничего им не заплатили.

Не успели слова Хурна затихнуть, как молодой человек, темноволосый и довольно высокий для Макассара, когда-то мускулистый, но теперь тощий, как все остальные, с надменным видом вошел в таверну, в отличие от других местных, кого видел Маккинни, гордо и высоко держа голову. Парню было около двадцати пяти земных лет, а то и меньше, и одет он был немного иначе, чем остальные. Штаны из той же грубой ткани, что и у других горожан, но куртка и плащ - из тонкой ткани и изящного покроя, к тому же Натан заметил на вороте куртки выцветшие полоски, словно оттуда спороли нашивки. Он припомнил, что воротники с золотым шитьем и полосками отличали мастеров Гильдии. Хозяин таверны молча подал пришедшему стакан дешевого вина и толстый ломоть хлеба, что служило в таверне ежедневным эквивалентом церковной десятины. Парень принялся за еду.

- Вот с кем вам нужно поговорить, - сказал Хурн Маккинни. - Давно следовало послать за ним. Если и есть в Джикаре человек, который расскажет вам, что за рекой и лесом, то это Бретт. Или его друг-воин.

- Кто он такой? - спросил Маккинни.

- Его зовут Бретт, - ответил Хурн. Потом понизил голос. - Говорят, он пришел издалека, кое-кто даже считает, что с восточного побережья. Он принес сказания и песни, но о своем прошлом говорить отказывается. Мне кажется, что он рожден среди варваров-кочевников.

- Однако он знает много цивилизованных языков, - заметил мастер Блатт.

- Да.

Хурн выпятил губы и задумался.

- У нас в городе варвары не появляются, поэтому мы не знаем их порядков. Но я слышал, что в местах, где степные всадники более частые гости, горожане нередко берут в плен молодых кочевников и используют их как рабов.

- И ты считаешь, что Бретт один из таких? - спросил Маккинни.

- Может быть, - кивнул Блатт. - Хотя я не завидую тому, кто был хозяином этого певца. Я бы предпочел числить такого среди друзей.

- Истинно, - согласился Хурн. - В Джикар приходили и другие трубадуры, но ни один из них не появился так, как Бретт. Все приходили пешком, Бретт же приехал на огромном боевом коне, а с ним железнобокий, в латах, кольчуге и с мечом. Воина звали Ванъянк. Изгнанный из южных земель, он, так же как Бретт, странствовал, чтобы продавать свое боевое искусство любому, кто пожелает его купить.

Бродячий наемник, подумал Маккинни. Как я когда-то. Рассматривая темнокожее лицо трубадура, Маккинни с удовлетворением хмыкнул. Парень переживает черную полосу, но он не сдался. Несмотря на молодость, он больше был похож на мастеров Гильдии, чем на прихлебателей из этой таверны.

- Позовите его за стол, - сказал он после минутного размышления.

- Эй, трубадур! - крикнул Хурн. - Просим к столу, пожалуйте! Наш благородный друг хочет поговорить с тобой.

Трубадур подошел к столу и, когда Хурн представил присутствующих, поклонился.

- Мне сказали, ты прибыл из далекого края, - сказал Маккинни. Налив вина, он подвинул стакан Бретту. - Если у тебя есть время, может быть, ты расскажешь мне о своих путешествиях?

Бретт поморщился.

- Чего-чего, а времени у меня хватает. В отличие от всего другого.

Он осушил стакан одним глотком.

- Говорят, что ты странствовал не один, трубадур? - спросил Маккинни, наливая еще вина.

- Конечно, не один. Я научил Ванъянка слагать стихи, он научил меня драться. Теперь мы оба можем продавать оба ремесла и живем лучше прежнего.

Трубадур с презрением обвел глазами таверну.

- Верней, жили. Но мы не собираемся обременять мастера Блатта задачей хоронить тут наши кости.

- Значит, ты хочешь уехать из Джикара? - спросил Маккинни.

- Торговец, мы сами готовы заплатить человеку, который позволит нам сражаться за него, но только если у него будет достаточно людей, чтобы прорубиться через марис. А марис останутся тут до тех пор, пока у них будет что есть и жечь в кострах, и они не так глупы, как надеется Гильдия. Они останутся тут до снега, а потом уйдут. И тогда для вас наступит благодать, мастера Гильдии.

- Это просто орды кочевников - или марис, ты, вроде, так их называешь? О какой благодати ты говоришь?

Блатт поднялся с места, его широкие плечи почти погребли под собой парня, здоровенные руки, окрепшие и загрубевшие от растворов для вымачивания кож, уперлись в бока.

- Успокойтесь, вы испугаете нашего гостя, и вина больше не будет, - тихо проговорил Бретт. Потом добавил с ноткой угрозы в голосе, чего никто здесь не позволял себе с мастерами Гильдии. - Я зову их марис, потому что они сами так себя называют. А благодать - истребление ульевых крыс. Когда марис пришли, здесь было полно крыс, по сути дела поэтому они и пришли. Айки едят крыс, оттого марис приходится кочевать по великим равнинам. Если айки не едят, марис тоже нечего есть. Кочевники сожрали в полях все ваши земные посадки, пока айки подчищали ульевых крыс.

Маккинни с интересом прислушивался.

- Значит, марис живут за счет айков?

Бретт удивленно вскинул на него глаза.

- Такого выговора мне до сих пор слышать не доводилось, - сказал он. - Ты нездешний, местные знают о марис все. Откуда же ты пришел, что там даже не слышали о кочевниках? Ага, вероятно из горных городов на севере? Так знай, северянин, что эти великие равнины такая же отрава для нас, как и большинство растений Макассара. Священники говорят, что много лет назад мы пришли сюда со звезд, и это, наверно, правда, иначе почему Бог поселил нас там, где мы ничего не можем есть? Но айки могут есть здешнюю зелень, а человек может есть айков, и пить их молоко, и даже, как марис, пить кровь своих скакунов. Лошади тоже едят на равнинах все, и некоторые марис живут только за счет своих лошадей, но айки лучше. Но одними айками не прокормишься. Если есть только айков, человек болеет и умирает, это случается часто. У себя на севере вы едите высокую траву, которую привезли с Земли, и там вы можете есть гротку. Но и вы, если не едите ничего кроме гротки и плавающих созданий из моря, тоже очень быстро умираете.

Маккинни кивнул. Имперские рассказывали ему о проблемах питания на Макассаре. Большая часть местных животных, хотя и не все, годилась в пищу, из растений можно было есть только земные формы, завезенные с другой планеты. Местные растения запасали в своих стеблях металлы, отчего приобретали невероятную жесткость и становились ядовитыми для человека. Местные животные научились выводить металлы из организма, хотя некоторые, например ульевые крысы, которые ели не только плоды и зерно, были ядовиты. В макассарских формах жизни полностью отсутствовали необходимые витамины. Пока Маккинни слушал трубадура, его неожиданно осенило.

- Я собираюсь вернуться в северные горы, - сообщил он.

Судя по картам, Батав находился у подножия - противоположного сравнительно с Джикаром - горной гряды, берущей начало у северной границы материка и проходящей через весь огромный полуостров. Горы постепенно превращались в холмы, и к этому времени гряда, естественная преграда перед великими равнинами, поворачивала на восток.

- Ты хочешь идти на север? - спросил Бретт. - Давно ты оттуда? Хотя, возможно, ты прибыл сюда на корабле. Дорога по суше уже два года как закрыта, торговец. Великий Король Ущелья умер, остальные дерутся за его престол. Смерть может настигнуть повсюду, нигде нет ни судей, ни закона, люди выживают как могут. Если у вас достаточно денег, вы можете нанять людей и попытаться прорваться на юг. Я могу быть проводником Мы пробьемся через марис и доберемся до города-государства и королевства Кепул. Но только не на север, торговец. Санги нам не пройти никогда.

Бретт допил вино и махнул рукой человеку чуть ниже его ростом, светловолосому и сложения совершенно не такого, как у трубадура, но с той же уверенной осанкой. Человек не торопясь подошел к их столу.

- Торговец, - представил человека Бретт. - Это Ванъянк, лучший друг, какой только бывает у бродяги, потому что он так же несчастен, как я, и так же вынужден скитаться по земле.

Не спросив разрешения, Бретт налил своему другу вина.

Ванъянк молча кивнул Маккинни и присел к столу. Маккинни отметил, что воин моложе трубадура, скорее всего на пару местных лет. И тем не менее воспитание его было благородным, в то время как Бретт происходил откуда угодно, только не из деревянного форта железнобоких. Было видно, что молодых людей связывали доверие и дружба.

Мастера и трубадур объяснили воину план Маккинни.

- Но через Санги прохода нет, - закончил Бретт. - А если есть, то мне он неизвестен.

- Мне он тоже неизвестен.

Ванъянк пил вино медленно и спокойно - очевидно так же он приступал к любому делу.

- Людей - столько, сколько необходимо для похода через лес - вам тоже не удастся найти. Берег закрыт. Что творится на море, мне неизвестно.

- Море, - фыркнул Бретт. - Если бы возможно было ходить по морю, половина Джикара убралась бы подальше отсюда. Пираты отказываются от золота, торговец, сколько ни предлагай, а военных кораблей в Джикаре не осталось. Вернее, корабль есть, но только один.

- Здесь есть корабль? - спросил Маккинни. - Я могу его купить?

- Не уверен, что этот корабль продается, - задумчиво ответил Хурн. - Корабль принадлежит Кузнецам. В Джикаре осталось мало такого, что не продается ни за какие сокровища, среди прочего - честь наших дочерей. Но я могу поторговаться для вас с кузнецами и сбить цену - за небольшой процент для моей гильдии.

- Это запрещено, - уверено заметил Блатт. - Запрещено продавать человеку что-то, от чего он может принять смерть. Спустись с небес, Хурн: гильдии не станут грабить человека со звезд.

Натан отметил, каким интересом вдруг вспыхнули глаза Бретта, попытавшегося тут же скрыть этот огонек любопытства. Он повернулся к Блатту.

- Я готов купить корабль, мастер кожевник.

Маккинни промолчал, но честность кожевника тронула его больше, чем он готов был признать.

- Если мы вернемся домой с пустыми руками, мы погубим не только свои жизни, но и жизни многих других людей. Отправляйтесь вместе с гильдейским мастером Хурном и купите мне этот корабль, и мы заплатим обеим вашим гильдиям процент. Свободные граждане Бретт и Ванъянк, я заплачу вам за ваши советы в любом случае, отправитесь вы со мной или нет; но мы выведем этот корабль из гавани Джикара, даже если в море нас будут поджидать все пираты Макассара.

Маккинни и его люди осматривали корабль, когда посадочный бот поднялся из гавани и исчез из виду в низких облаках. Провожая бот глазами, Натан не испытал сожаления. У него было слишком много работы, чтобы тратить время попусту, играя роль торговца и уламывая Ренальди или пытаясь чего-то добиться от космофлота. Оказалось, что корабль не готов немедленно выйти в море.

Повезло и в другом. Гардемарин Ландри улетел вместе с Ренальди. Когда лейтенант Фарр услышал о плане Маккинни, он решил, что космофлот не может себе позволить жертвовать даже одним младшим офицером в год, потому что, без сомнения, Маккинни не суждено было вернуться. Ландри получил приказ отправиться в следующий порт, доложиться там и получить инструкции.

Прежде чем Ренальди улетел, лейтенант объяснил ему, что космофлот крайне отрицательно относится к тому, как Ренальди поступил с Маккинни, и отметил, что как бы призрачны ни были шансы Маккинни выжить и вернуться, Ренальди должен обеспечить ему транспорт на мир Принца Самуила. В глубине души Маккинни был убежден, что лейтенант гораздо сильнее расстроен тем, что Ландри приходится тратить время впустую, чем несправедливостью и нечестностью имперских торговцев, поскольку Гриноу удалось убедить, что гардемарин будет отсутствовать всего месяц-другой. Тем не менее, Фарр гарантировал Маккинни возвращение домой, если только тому удастся добраться обратно до Джикара.

Мэри Грэхем осталась на Макассаре. Она наотрез отказалась лететь на одном корабле с Ренальди без защиты Маккинни, на что по обычаям и законам Гавани вполне имела право. Это само по себе было обузой, а то, что Мэри настояла на том, чтобы отправиться вместе с экспедицией в Батав, вообще ни в какие ворота не лезло, но как Маккинни ни старался, отговорить Мэри так и не сумел.

- Чем, по-вашему, я должна здесь заниматься? - спрашивала она. - Оставаться здесь опасно.

- Фриледи, - отвечал Маккинни, стараясь сохранять спокойствие. - Гражданин Дугал включил вас в мою группу без моего согласия. Мы должны основать торговое представительство в порту Империи, и вам придется остаться здесь в качестве нашего агента.

- Но нам не нужна тут контора, - запротестовала Грэхем.

- Согласен. Однако отправиться с нами вы не можете. На борту корабля вы будете огромной обузой. Каким образом, скажите, мы сможем выделить для вас каюту? И извините за прямоту, но как быть с санитарными нуждами? Это сумасшествие.

- Сумасшествие, торговец? А не большее ли сумасшествие оставлять меня здесь, в осажденном городе? На корабле я могу быть вам полезна.

- Нет.

- Вы твердите "нет". А вы подумайте как следует. Если я, по-вашему, недостаточно надежна, чтобы отправиться с вами, почему вы рассчитываете, что я буду молчать, оставшись на год в Джикаре? Вы оставляете меня с имперскими офицерами...

- Я не говорил, что не доверяю вам.

- Оставил бы меня здесь Дугал? Подумайте. Дугал предпочел бы убить меня, лишь бы не рисковать.

Точно, он так бы и сделал, подумал Маккинни. Что ей известно об истинной цели миссии? Я никогда с ней об этом не говорил. Клейнсту все известно. Возможно, и Лонгвею. А Мэри Грэхем? Может быть, кто-то из них сказал ей.

- Пожалуйста, торговец, - продолжала просить Мэри. - Я знаю, что эта миссия очень важна и для Гавани, и для всего мира Самуила. Почему вы отказываете мне в возможности продемонстрировать, что я - я, женщина Гавани - не меньше вашего обеспокоена вопросами чести и долга? Вы считаете мужчин бóльшими патриотами?

Никогда об этом не думал, сказал себе Маккинни. Но куда важнее другое: действительно ли я рискну оставить ее в Джикаре? Она права, Дугал не стал бы рисковать. Не думаю, что она чем-то поможет, хотя, с другой стороны...

- Что ж, будь по-вашему...

- Спасибо, торговец. Вы не пожалеете.

"Уже пожалел", - подумал Маккинни, но ничего не сказал.

И вот теперь Мэри с озабоченным видом ходила по доку следом за Маклином, который осматривал корабль, и торопливо записывала в блокнот замечания моряка. Толпа молодых парней, жаждущих наняться на корабль, стояла на набережной под присмотром мастера гильдии корабельщиков. Во время короткого и бессмысленного сражения с имперским космофлотом гильдия корабельщиков понесла огромный урон и теперь готова была позволить любому в городе поступить на службу к Маккинни при условии, что корабельщикам выплатят надлежащую долю, а работы будут вестись под началом мастеров Гильдии. Разглядывая толпу у доков и за ними, Маккинни подумал, что наниматься на корабль явилось полгорода.

Сам корабль, всего тридцати метров в длину, не производил особенно сильного впечатления. Его вытащили из воды в сухой док чрезвычайно примитивным способом. Маккинни досталось судно небольшого водоизмещения, со скругленным днищем и небольшим килем по всей длине. Нос и корма были приподняты, на корме устроена просторная площадка, на ней - каюта. Кроме этой площадки, палубы как таковой не было, лишь вдоль бортов были устроены помосты для гребцов. Вдоль выгнутых дугой полупалуб могло усесться до двух сотен человек, но экспедиция не смогла бы нанять столько народу для долгого плавания, даже если бы все пираты подкарауливали ее у выхода из гавани. К ее костяку Маккинни пока добавил только Бретта и Ванъянка, которые готовы были отправиться с ним, несмотря на то, что шансы прорваться на север были ничтожны.

После того как Маклин закончил осмотр судна, Маккинни отвел его под навес, для переговоров. Хэла Старка оставили дозорным, чтобы никто их не подслушал, и Маккинни не мешкая приступил к делу.

- Мы сможем доплыть до места? Нам необходимо попасть в Батав, даже если придется добираться туда вплавь.

С минуту Маклин попыхивал трубкой. Курение табака ничуть не пугало местных жителей, хотя в Джикаре Маккинни не заметил ни одного курильщика, а вот зажигалка Маклина, по всей видимости, была самым технологически развитым предметом на планете. Маккинни не мог взять в толк, каким образом Маклину удалось сохранить зажигалку после длительного досмотра, устроенного мистером Ландри, перед тем как им позволили погрузить свои вещи на посадочный бот. Попыхтев минуту-другую трубкой, Маклин ответил:

- Перед тем как отправляться в такую даль, нужно немного перестроить корабль. Из того, что я слышал, следует, что здешние воды закрыты островами, но если мы возьмем чуток к северу, то со временем с запада на четыре тысячи километров окажется открытое море. Как правило, с этой стороны приходят высокие волны. Наверняка можно ожидать дьявольски сильных штормов.

- Но мы доплывем?

Маклин кивнул, и Маккинни продолжил:

- Какая нам понадобится команда?

- Когда я перестрою корабль, нам понадобится вдвое больше людей, чем у нас есть теперь, но трудиться придется всем. Вы можете нанять несколько десятков человек и сделать из них матросов.

Я намерен превратить эту посудину в настоящее океанское судно, торговец. Та мачта, что есть, похожа на пенек. Я хочу ее снять и поставить более высокую, а для остойчивости положить на днище побольше балластного железа. Ничего, что вызвало бы возражения имперских, делать не буду. Потом хочу устроить бортовые кили.

Корабельные термины ничего не говорили Маккинни, но одно он понял:

- С высокой мачтой кораблю легче перевернуться, верно? - спросил он.

Маклин кивнул.

- Но балласт, я надеюсь, исправит дело. Шпангоуты достаточно широки, и корабль имеет нормальную остойчивость. Трюм мне понравился. Наверняка местные уже попадали на этом корабле в хорошие штормы. Здоровенная железная баба идет от носа почти до миделя; вот единственное, что они предусмотрели в смысле балласта в киле.

Маклин еще немного пососал свою трубку.

- Можете не сомневаться, мелей тут полно, а отливы и вовсе сумасшедшие, при двух-то лунах, наверняка чертовски далеко обнажают дно. Вот почему днище у корабля почти плоское. На ночь, думаю, корабль обычно причаливают к берегу. Доплыть-то мы доплывем, торговец, но вот насчет пиратов - не поручусь.

Маккинни кивнул.

- Какие предложения?

- Перестроить и переоснастить корабль - и уповать на то, что пираты нас не догонят. Кроме того, такого большого - и быстрого - корабля у пиратов наверняка нет. Это военный корабль, говорят, лучший на планете. Но пиратов чертова уйма. При неполной команде стоит только одному пиратскому кораблю взять нас на абордаж, и нам крышка.

- Согласен. Впрочем, заранее волноваться ни к чему. На сколько тут работы?

Теперь, когда имперские больше не следили за каждым шагом Натана, он обрел прежнюю уверенность, а четкая цель впереди наполняла его нетерпением и энергией. Он огляделся по сторонам, достал свою трубку и попросил у Маклина зажигалку.

- Как вы сумели это протащить? - поинтересовался он.

- А, это? - пожал плечами Маклин, взглянув на зажигалку, словно видел ее впервые. Это была обычная зажигалка с кремнем и фитилем, совсем не похожая на те элегантные беспламенные устройства, которыми пользовались имперские офицеры. - Просто вышел с ней с корабля и все. Ландри видел зажигалку, но ничего не сказал.

Маккинни медленно кивнул. Согласно стандартам Империи зажигалка была достаточно примитивным устройством даже по меркам Макассара. Он задумался о том, сколько еще космофлот просмотрел произведенных на Самуиле вещиц, которые были в диковинку на Макассаре; об этом стоило поразмыслить и вспомнить.

- Скоро мы сможем выйти в море?

Маклин потер подбородок.

- Если повезет, через несколько дней. Переустройство палубы - самое сложное. Здесь полно работников, но ни у кого нет опыта, никто из них раньше такого не делал. Но, как только вы доставите на борт все товары и провизию, мы будем готовы выйти в море.

Работа заняла две местные недели. Сутки на Макассаре были чуть больше, чем на мире Самуила и, соответственно, еще больше, чем земные, но, несмотря на это, очень скоро Маккинни заметил, что и он, и его команда привыкли жить по местному времени, которое измеряли по солнечным часам или не измеряли вообще.

Одной из причин того, что работы продвигались недостаточно быстро, была местная Церковь, настаивающая на соблюдении дня отдохновения, и сверх того установившая по меньшей мере один церковный праздник в неделю. Это, а также то, что местные рабочие не были знакомы со строительными методами, на которых настаивал Маклин, задерживало переустройство корабля. По его окончании потребовалась еще неделя, чтобы раздобыть нужное количество подходящей по качеству материи и обучить ткачей кроить паруса.

Маклин был единственным, кто знал и понимал устройство нужного снаряжения. Он сконструировал и изготовил якоря, невиданно совершенные для Макассара со времен войны; он установил лебедки и брашпили, показав кузнецам, как отлить все это из бронзы; позже ткачи сплели из местных волокон канаты и тросы. Все это было необходимо для успеха плавания, и Маклин за всем следил лично. Шли дни.

В тот день, когда десантники имперского космофлота под командованием своего лейтенанта пришли проконтролировать работы в доках, Маккинни пришлось понервничать, но волнение было напрасным - космофлот не нашел ничего запрещенного. Изготовленные Маклином якоря и брашпили оказались настолько примитивными по понятиям Империи, что десантники даже не поняли назначения некоторых из них. Предусмотрительный Маклин заранее выучил Бретта обращаться с техническими новинками, чтобы тот продемонстрировал знакомство со всем, что есть на борту. Пусть космофлот решит, что такие устройства в ходу повсюду на Макассаре.

К тому времени, как корабль был готов к отплытию, на причал доставили и сложили грудами товары и оружие, которые судно должно было везти в трюме. Команда мокла под мелким накрапывающим дождем, наблюдая, как местные спускают корабль на воду. Примитивный уровень Макассара не позволял использовать никакие сложные механизмы - половина молодых парней городка спустила "Субао" на воду волоком, приподнимая и перенося, потом эти же парни переместили на борт судна железные чушки, которые Маклин подобрал для балласта. Маккинни надеялся, что после этого корабль немедленно отправится в путь, но оставалось сделать еще кое-что.

- Что еще? - спросил он Маклина.

- Нужно оснастить мачты. Поднять паруса, чтобы убедиться, что все ладно. Закрепить балласт - ведь никто из нас не хочет, чтобы в один прекрасный день, когда корабль попадет в шторм, балласт в трюме сдвинулся. Груз можете перенести на борт уже сегодня, чтобы сберечь время, но не ждите, что мы выйдем в море раньше чем через три дня.

Маккинни выругался - тихо, чтобы не услышал Маклин. Сделать ничего было нельзя, оставалось только ждать. Днем Маклин начал обучение кораблевождению. Оказалось, что в детстве Тодд ходил на маленьких яхтах по гавани родного города, и после расспросов Маккинни парень рассказал, что попал в военное училище из одной из самых богатых семей королевства Гавани. Маклин немедленно назначил Тодда младшим помощником и рулевым.

Они выучили морской язык, на котором местные общались на борту корабля, и Маклин ввел в обращение несколько слов для терминов, с которыми макассарские матросы до сих пор не были знакомы. Потом Тодд проследил за тем, чтобы моряки вызубрили названия всех линей и оснастки на борту. Маккинни обратил внимание, что Бретт схватывает все буквально на лету и обучается даже быстрее, чем самуильцы - а вот его друг Ванъянк почти не проявлял ни к чему интереса. Старк по обыновению быстро усвоил необходимое и проследил за тем, чтобы солдаты охраны затвердили свою часть мореходной науки, ничуть не расстроенный неожиданным повышением Тодда, который получил старшую должность. Вечером Старк и Маккинни сидели в маленькой комнатке Натана на постоялом дворе у набережной.

- Люди застоялись, сэр, нужно дать им какое-то дело, - сказал Хэл. - Все эти упражнения с мечами и щитами - хорошо, но ребята уже устали таскать доски и забивать гвозди. Этот Ванъянк хорошо дерется, у него есть доспехи и оружие. По-моему, раньше он занимался тем же, чем и мы.

Маккинни кивнул.

- Я понял только, что он знает единственно - военное дело. Он когда-то лишился своих земель и стал странствовать с трубадуром. А что ты думаешь о Бретте?

- Даже не знаю, сэр. Сразу бросается выполнять мои приказы, более расторопный, чем Ванъянк, но толку от него меньше.

Маккинни кивнул.

- Ванъянк упрямей. У них с Бреттом странная дружба, два совершенно разных типа. Ванъянк, похоже, из тех железнобоких, о которых мне говорил Блатт.

Он поднял стакан и подмигнул сержанту.

- Новое войско Железного Маккинни. Несколько десятков бойцов хватит. Ты уже подобрал кого-нибудь из местных?

- Я как раз хотел поговорить с вами об этом, сэр. Есть один корабельщик, с которым мне довелось выпивать, капитан Лохоло. Он клялся, что за небольшие деньги сможет набрать нам команду. Часть цены, которую он просит, - взять его с собой. Мистер Маклин вряд ли захочет иметь на борту еще одного командира из местных, ему и так нелегко заставить матросов подчиняться, потому что никто не знает, кто где старший. И тем, что вы главный над ним, Маклин тоже не очень доволен. Но сразу отказывать Лохоло я не стал; местные гильдейские мастера хорошо о нем отзываются. Может, прислать его к вам? Он сегодня в "Синем бокале", говорит, что будет ждать ответа.

- Что ж, если мы переговорим с ним, хуже не станет. Пошли за ним, почему бы и нет.

Старк кивнул и направился к двери. Снаружи он вполголоса переговорил с одним из охранников.

- Его приведут сюда через несколько минут, торговец. Лучше я побуду здесь, когда он придет.

Старк взял свой стакан и перебрался в угол комнаты.

Капитан Лохоло был человеком невысокого роста с темно-коричневой кожей, плечистым и с виду сильным, с явно раскосыми глазами, и напомнил Маккинни одного из чернокожих офицеров, которых они увидели на борту торгового звездолета. На Макассаре часто попадались темнокожие такого типа, сильно отличающиеся от высокого и светловолосого Ванъянка. В ухе у Лохоло болталась золотая серьга-череп, за пояс был заткнут широкий кривой нож. Одежда капитана - а одет он был чисто и опрятно - была из более тонкой и дорогой ткани, чем у большинства населения джикарцев. Он уверенно остановился в дверях, спокойно глядя на человека со звезд.

- Торговец, - сказал Хэл. - Позвольте представить вам капитана Лохоло, корабельщика и торговца. По его словам, он - последний капитан, оставшийся в порту.

- Прошу, присаживайтесь, капитан Лохоло, - сказал Маккинни, наливая в стакан вина. - Мой начальник охраны сказал, что вы можете набрать команду.

- Именно так. - Лохоло повертел в руке стакан, отпил глоток. - Не слишком хорошую команду, торговец. Лучшие матросы покоятся на дне моря либо ушли из города, чтобы присоединиться к пиратам. Но в городе еще есть люди, способные управляться с веслом. Не моряки. Это дети гильдейских семейств, молодые парни, которым хотелось бы стать мужчинами.

Лохоло говорил так быстро, что Маккинни едва понимал его и потому попросил повторить сказанное.

- Я уже видел этих парней, - ответил Маккинни. - Но капитан Маклин не смог выбрать среди них ни одного человека.

- И не выберет.

Лохоло притронулся к бутылке и, после того как Маккинни кивнул, снова наполнил свой стакан. Прежде чем продолжить, капитан выпил.

- Ваш капитан Маклин странный человек, торговец. Настелил палубу, и теперь гребцам нечем будет дышать. Снял почти все скамьи для гребцов. Те, что остались, стоят так высоко, что трудно создать хорошее усилие. Вы не сможете пройти на этом корабле на веслах и сотни километров. А железо, что он напихал в трюм? Мертвый груз, который придется тащить с собой! Люди не пойдут с ним, потому что, хоть они и не моряки, но видят, что ваш капитан тоже не моряк. Корабль стал слишком грузным. Ему не уйти от пиратов, а если все-таки сумеет увильнуть, скорости набрать он не сможет.

Лохоло пожал плечами.

- Прошу простить за прямоту.

- Но вы-то хотите плыть с нами? И привести команду?

- Именно так.

- Тогда объясните почему.

- Вы не береговая крыса, торговец, в ваших жилах есть капля соленой воды, и вы это знаете. Мой корабль вышел на битву, а я валялся в чуме на берегу. Он так и не вернулся. Все, что у меня было, это корабль, торговец. Мне не на что купить у кузнецов новый. Даже военный, который торговцу ни на что не сдался. Я пытался купить "Субао" - корабль есть корабль. Когда вы окажетесь в море и ваш корабль никуда не поплывет, уверен, вы опомнитесь. Вам не обойтись без того, кто знает эти моря. Надеюсь стать вашим шкипером на первую неделю вашего плавания. Если вы сумеете продержаться так долго. Но для меня это шанс, которым я хочу воспользоваться.

Так или иначе, нужно на что-то решиться, подумал Маккинни. Рукоятку кинжала за поясом Лохоло когда-то украшали драгоценные камни. Теперь самоцветы исчезли, но оружие за поясом предназначалось не для щегольства. Если Лохоло действительно таков, как утверждает, он сумеет хозяином на корабле с собственноручно набранной командой. Маккинни взглянул на Старка: в его глазах читались те же мысли. Но и при таком раскладе Лохоло можно было бы использовать... чем черт не шутит, вдруг он честный малый?

- Вся ваша команда погибла вместе с кораблем?

- Истинно. Все до одного. Те, кого я приведу вам, капитан, не настоящие моряки, зато рвутся выйти в море.

- Почему?

Лохоло улыбнулся.

- У меня слава капитана, который возвращается. С деньгами в кармане и живой. Говорят, я везучий.

- Но как вы убедите местных выйти с нами в море? Ведь на выходе из гавани нас поджидают пираты.

- Скажу, что люди со звезд защитят их. Всем памятен тот день, когда появились они. Ребята поверят мне.

- Но сами вы в это не верите?

- Если бы вам помогали люди со звезд, то вы не стали бы посылать своего начальника охраны поить вином ребят в таверне и подыскивать команду. Люди со звезд не помогут.

Маккинни кивнул.

- А как быть с пиратами?

- Есть разные способы. Я хорошо знаю эти воды, торговец. Когда в небе стоят две луны, над рифами высоко поднимается вода. Но высокая вода быстро уходит. Пройдите рифы в нужный момент, прежде любой погони, и вас никогда не настигнут. Сомневаюсь, что пираты знают эти воды лучше меня. У нас будет шанс прорваться. Если на весла сядет достаточно гребцов. Прикажите вернуть скамьи на место.

- Что скажете, - спросил Маккинни, - если после возвращения в Джикар оттуда, куда мы идем, мы сделаем вас капитаном нашего корабля и своим торговым агентом, будем платить каждый месяц золотом и назначим процент от торгового оборота?

Лохоло внимательно посмотрел на Маккинни.

- Не искушайте того, кому нечего терять, торговец. Вы не шутите?

- А вы служи́те мне честно и верно. Вот первое задание: найти команду из двадцати человек, умеющих драться. Скажите, что наша затея безумна, но вы, капитан Лохоло, беретесь провести корабль мимо пиратов. Наберите нам такую команду, чтобы не роптали и выполняли приказы, и пусть завтра к темноте она будет на борту.

- И за это, когда мы вернемся, вы отдадите мне корабль? В полную мою собственность, чтобы я ходил на этом корабле капитаном?

- Даю слово! И еще я дам вам возможность доставлять товары со звездных кораблей по всему Макассару. А там, глядишь, вы, если захотите, прикупите еще судов.

Лохоло улыбнулся.

- Мне достаточно одного корабля. Будет вам команда, торговец. Но кто будет главным во время плавания - этот ваш человек?

- Да. Самым главным. У него под началом будет молодой парень, которого мы назначили корабельным офицером. Еще над вами будет мой начальник охраны. А если Маклин решит назначить вас старшим офицером, он это сделает. Надеюсь, что так.

- Когда-то я был шкипером, торговец. Значит, теперь я снова шкипер. До тех пор пока я вам нужен.

* --- конец демо-отрывка --- *