Анри Труайя. Странный случай с мистером Бредборо
-----------------------------------------------------------------------
Журнал "Химия и жизнь". Пер. с фр. - В.Дмитриев.
& spellcheck by HarryFan, 10
August 2000
-----------------------------------------------------------------------
Редакция "Женского Ералаша" послала меня взять у мистера Оливера
Бредборо интервью по поводу его разрыва с лондонским обществом психических
исследований и отставки с поста президента Клуба искателей призраков. Я
знал его как автора статей об оккультизме и, будучи в этом деле новичком,
полагал, что такой человек должен жить в старинном особняке, где стены
украшены оленьими рогами, окна завешены тяжелыми портьерами, полы устланы
медвежьими шкурами, а в невероятных размеров камине пылают огромные
поленья.
Меня ожидало разочарование, от которого интервью неминуемо должно было
пострадать. Мистер Бредборо жил в пансионе с табльдотом на Корт Филд
Гарденс. Дом как дом: фасад кремового цвета с парочкой колонн; в подъезде
чисто, дорожка на лестнице, половицы в коридоре скрипят, освещение не
хуже, чем в витрине магазина, только слегка пахнет кухней. Может быть,
комната Оливера Бредборо обставлена в согласии с моим воображением? Я
постучал в дверь с затаенной надеждой.
- Войдите!
Увы, действительность вновь обманула меня: обои в цветочках,
стандартная мебель, стандартный газовый камин... Я почувствовал себя так,
словно меня обокрали.
Хозяин комнаты поднялся мне навстречу.
- Мистер Бредборо?
- Он самый.
Это был кряжистый, несколько сутуловатый здоровяк. Загорелое лицо
траппера, седые волосы, подстриженные ежиком, светло-голубые глаза, усы
торчком, как у кота... Редакция предупредила его о цели визита. Он был
явно польщен.
- Не думал, что столь серьезный вопрос может интересовать ваших
читательниц, - сказал он, устремив на меня внимательный взор.
Французским языком мистер Бредборо владел в совершенстве. У него был
низкий голос, и слова грохотали во рту, как булыжники.
Я что-то промямлил насчет высокого культурного уровня наших подписчиц.
Он хихикнул.
- Ладно, садитесь. Виски? Вы парень ничего. Так что же вам надо?
Я чувствовал себя неуверенно: мистер Бредборо разочаровал меня, как и
вся обстановка. Должно быть, на здоровье не жалуется, любит кровавый
ростбиф, холодный душ по утрам, прогулки на свежем воздухе... Ничто в нем
не выдавало, что он - завсегдатай астрального мира, водится с призраками и
укрощает вертящиеся столики. Все же я начал:
- Публика с удивлением узнала о том, что вы заявили об уходе с поста
президента Клуба искателей призраков, и мне хотелось бы...
- Выяснить причины?
- Да.
- Дорогой мой, вы уже пятнадцатый журналист, задающий этот вопрос.
Отвечу, как и вашим предшественникам. Но вы, как и они, не напечатаете
того, что я вам расскажу.
- Уверяю вас...
- Не уверяйте, я знаю.
- Неужели такая страшная история?
- Не страшная, а странная. В высшей степени странная. Но сначала
скажите, вы верите в призраков?
- Да... То есть... - замялся я.
- Врете. Но скоро поверите.
- Скоро?
- Как только выслушаете мой рассказ. До последнего времени я полностью
разделял мнение членов нашего клуба о природе призраков. Бесплотные
существа, общение с которыми доступно лишь тем, кто наделен особым даром,
существа бессмертные, всеведущие и так далее. Но после событий, о которых
я вам поведаю, мои убеждения поколебались настолько, что я просто вынужден
подать в отставку.
- Что же вы узнали?
- Что призраки смертны, как и мы с вами. Они живут, как и мы, но в
мире, отличном от нашего; они умирают, как и мы, от старости, болезней и
несчастных случаев, но тотчас же воплощаются в другие существа. Ничто не
гибнет безвозвратно, ничто не возникает из ничего.
- Переселение душ?
- Вроде того.
- Но как же духи Наполеона и Юлия Цезаря, которых вызывают спириты?
- Шутки других духов! Духи Наполеона и Юлия Цезаря давным-давно
скончались. Вернее, вселились в кого-нибудь, совершая кругооборот. А среди
духов есть немало шутников, играющих на легковерии спиритов.
- Я поражен...
- И я был поражен, когда понял это. Слушайте же!
Мистер Бредборо понизил голос и, отведя глаза, вперил их куда-то в
пространство.
- Месяца два тому назад мои друзья Уилкоксы пригласили меня на уик-энд
в свой замок в Шотландии...
Я вынул блокнот и карандаш.
- Не надо! Мой рассказ настолько необычен, что вы запомните все и без
записи. Замок Уилкоксов стоит на вершине голого каменистого холма, вечно
окутанного туманом. Его не реставрировали, как почти все шотландские
замки, и он подставлял всем ветрам свой дряхлый фасад с узкими
стрельчатыми окнами, массивными башнями и зубцами, увитыми плющом.
Впрочем, мои друзья жили в южном крыле, переустроенном по их вкусу:
скрытые светильники, двери на роликах, современная мебель, похожая на
ящики... Комнатами для гостей - а они расположены в северном крыле -
пользовались редко. Как только я приехал, мне объявили, что в комнате,
предназначенной для меня, появляется призрак. Не стеснит ли это меня? Не
предпочту ли я ночевать в гостиной? Я наотрез отказался.
Мы провели весь день в прогулках и беседах на сугубо земные темы. В
одиннадцать часов вечера Джон Уилкокс предложил проводить меня в мою
комнату. Так как в этой части замка электричества нет, он вручил мне три
свечи и коробку спичек, взял подсвечник с горящей свечой, и мы двинулись
длинным коридором, стены которого были увешаны потемневшими от времени
картинами и рыцарскими доспехами. Каменные плиты пола гулко отражали звуки
наших шагов. Слабый свет свечи падал то на чье-то бледное лицо, склоненное
над молитвенником, то на блестящее лезвие шпаги, и эхо, казалось, шло нам
навстречу.
Доведя меня до двери, Уилкокс пожелал мне доброй ночи и удалился.
Желтоватое пламя свечи окружало его словно ореолом. Я остался один...
- Наверное вы очень волновались?
Мистер Оливер Бредборо отхлебнул виски и отрицательно покачал головой.
- Нисколько. Я давно привык к уединению и к призракам. Все вы делаете
одну и ту же ошибку: вы их боитесь. А бояться совершенно нечего, надо
привыкнуть к этим явлениям природы, как привыкают к молниям, к блуждающим
огням, к насморку. Здравый смысл должен быть превыше всех суеверий!
Но вернемся к тому вечеру. Я вошел в комнату. Высокий потолок, кровать
с балдахином, массивная мебель, слабый запах переспелых яблок. Внизу, под
окном, темнел ров, которым опоясан замок. Звериные шкуры и лохмотья,
бывшие некогда штандартами, прикрывали стены. Царило могильное молчание,
лишь изредка раздавался крысиный писк или доносился крик ночной птицы. Я
вставил свечу в канделябр и начал раздеваться. На кресло возле кровати
положил револьвер, а рядом - фотопистолет своего изобретения, которым еще
ни разу не пользовался; с его помощью я рассчитывал сфотографировать
призрака при яркой вспышке, доказав тем самым его существование. У
пистолета оказались и другие свойства, но об этом я тогда не знал. Минут
через десять я лег на отсыревшие простыни, и сон быстро одолел меня.
Как долго я спал? Не знаю. Меня разбудили яростные завывания ветра и
стук дождевых капель о стекло. Я открыл глаза. Вспышки молнии то и дело
озаряли комнату, вырывая из мрака отдельные предметы. Сквозь шум ливня и
ветра я различал и какой-то другой звук, что-то вроде пощелкивания
пальцами или постукивания клювом о стекло: тук-тук! Затем раздалось
визгливое, протяжное мяуканье, будто где-то поблизости рожала кошка. Мне
показалось, что от окна исходит слабое свечение. Оно трепетало, приобретая
постепенно неясные очертания, и наконец превратилось в высокую белую
фигуру, прозрачную, как хвосты китайских рыбок. Лицо трудно было
различить, но глаза фосфоресцировали, а ноздри темнели.
Мистер Бредборо сделал паузу, чтобы насладиться моим удивлением. У меня
и в мыслях не было записывать его слова - затаив дыхание; я внимал
поразительному рассказу.
- Что же вы сделали?
- То, что сделал бы каждый на моем месте: стал ждать, что будет дальше.
Призрак принялся бродить по комнате, постукивая по стенам костяшками
пальцев: тук-тук! тук-тук! Пожал смутно видными, будто в тумане, плечами
и, приблизившись к двери, прошел сквозь нее, впитался, как клякса в
промокашку. Я вскочил с кровати, схватил револьвер и фотопистолет и
бросился вслед за духом. В коридоре светились следы. Босиком, на цыпочках,
я двинулся по ним в надежде настичь духа и убедить его покинуть замок,
чтобы не причинять беспокойства моим друзьям. Он убегал молча; в лицо мне
веял разреженный будто в горах воздух. Когда я почти настиг его и громко
закричал "Стой! Стой!", произошло нечто ужасное: призрак обернулся, и
вокруг него заполыхали зеленые искры гнева. Он поднял над головой длинные
руки, простер их ко мне, и внезапно шпага, висевшая до того на стене,
упала к моим ногам, едва меня не поранив. Вслед за тем массивный щит задел
мое плечо и с грохотом покатился по плитам коридора.
Я прижался к стене и заорал: "Что вы делаете? Я не желаю вам зла!" В
ответ просвистела стрела и вонзилась в стену, вибрируя в считанных
сантиметрах от моей щеки. В панике я выхватил револьвер и нажал курок.
Вслед за громким выстрелом послышался дребезжащий смех. Призрак
подбрасывал на светящейся ладони маленькую темную пулю. Тотчас вторая
стрела разорвала рукав моей пижамы. Тогда я непроизвольным движением нажал
на спуск фотопистолета; сам не знаю, как это пришло мне в голову. Раздался
щелчок, яркая вспышка озарила мрак коридора, а затем наступила тишина. Я
успел заметить, как подогнулись слабо светившиеся колени призрака. Он
рухнул на плиты и остался недвижим. Мужской голос, задыхающийся, без
всякой интонации, доносился как бы издалека: "Я ранен!".
Я рванулся к своей жертве. "Я ранен! - повторил голос. - Ваше оружие
смертельно для меня". - "Откуда мне было знать..." - пробормотал я. - "Но
я-то знал, вернее, предчувствовал. И поэтому бежал, увидев этот пистолет
на вашем кресле. И защищался, когда вы преследовали меня. Теперь уже
поздно..." - "Но разве духи умирают?" Он покачал смутно очерченной
головой. Пятнышки ноздрей стали шире, зрачки поблескивали, словно два
светлячка. - "Увы, мы так же смертны, как и вы", - простонал он.
И я стал свидетелем небывалого, потрясающего, непостижимого зрелища:
смерти призрака.
Из груди, на которой он скрепил руки, вырывалось прерывистое дыхание,
но губы оставались невидимыми. Его тело, неплотный сгусток субстанции,
материализованной лишь частично, порою резко вздрагивало.
- О, как я страдаю! Нет, вы не виноваты, вы же не знали, не могли
знать. Как больно! И я боюсь, боюсь будущего. В какое существо я перейду?
Дайте вашу руку!
Его холодные, светящиеся пальцы коснулись моей ладони.
- Кто вы? - спросил я.
- Неважно. Призрак, каких много.
- Могу ли я что-нибудь сделать для вас?
- Останьтесь со мной. Я чувствую, что умираю. В меня проникает иная
жизнь... Это ужасно! Моя душа вселяется в чуждое мне тело, я как бы между
двумя мирами... Не хочу умирать, я так молод. Я многого не успел узнать.
Хочу...
Свет, испускаемый призраком, стал медленно угасать, мерцая. Голос был
еле слышен.
- Нет, лучше исчезнуть. Довольно страданий! Я покину свою оболочку, так
надоевшую мне, я узнаю мир. Прощайте...
Пробормотав это, призрак содрогнулся в последний раз. Я склонился над
ним, но увидел только каменные плиты. Его рука растаяла в моей, как тают
снежные хлопья. Все было кончено.
Некоторое время я стоял там, потрясенный до глубины души. Затем
вернулся в комнату, открыл окно и выбросил в ров револьвер и фотопистолет.
В углу послышалось мяуканье: в мое отсутствие кошка произвела на свет
черных котят. Они копошились, сбившись в кучку, и тихо пищали. Дождь
перестал лить, ветер утих; лишь ветви деревьев за окном продолжали ронять
капли.
На другое утро я покинул замок. А еще через день подал в отставку.
Мистер Бредборо умолк. Я не мог отвести глаз от этого здоровяка с
румянцем во всю щеку, вернувшегося из потустороннего мира так спокойно,
будто он побывал в бане.
- Какая замечательная история, - промямлил я. И тут же вздрогнул,
услышав мяуканье. Выгнув спину, мягко ступая кривыми лапками, ко мне
приближался черный кот. Его зрачки блестели, как драгоценные камни.
- Я взял одного, - сказал мистер Бредборо. - Почем знать... Его зовут
Тук-тук.
[X] |