С.ВОЛОДИН
В НОЧЬ НА ПЕРВОЕ ЯНВАРЯ
В РАЙОНЕ БОЛЬШОГО ПСА,
или
Новогодняя история о полете Пети Сергеева
к Сириусу и о том, что из этого получилось
Экспедиция работала уже почти девять месяцев. Она стартовала с Земли в
начале апреля, когда степь вокруг космодрома буквально на глазах покрылась
великолепным ковром из фиолетовых цветов и задул теплый южный ветер...
Петю Сергеева приехала провожать мама. А вот бабушка осталась в Москве
- присматривать за младшей сестренкой. Она только передала с мамой любимые
Петины пирожки с изюмом. Отец-космолетчик был в рейсе и задержался на
несколько дней на Марсе. Он прислал радиограмму: "Желаю успеха. Надеюсь,
не подведешь". Он был строг и сдержан в своих чувствах, его отец.
Наверное, другим и не может быть человек, чья жизнь связана со
сверхдальними космическими полетами. Но в отпуске, когда они уезжали на
любимую отцом рыбалку в Абрамцево, он превращался в веселого выдумщика, и
Пете всегда было с ним интересно и спокойно.
Накануне старта мама все твердила Пете, чтобы он не забывал про
английский, как будто в полете и на орбите возле Сириуса у них не будет
других забот.
Но, ясное дело, мама волновалась, ей было трудно привыкнуть к мысли,
что Петя - первый мальчишка-землянин, которого берут в серьезную
космическую экспедицию, и поэтому она словно бы старалась успокоить себя,
представить, что сын просто отправляется на многомесячную учебу в другую
страну, но здесь, на родной ухоженной Земле. Мамы, по-взрослому думал
Петя, никогда не привыкнут к долгим разлукам с детьми. Им хочется, чтобы
дети всегда были рядом! То ругают за шалости, говоря, как вы мне надоели,
а как что - сразу в слезы. И почему?
Разрешение на его полет было получено не сразу. Сначала в комиссии по
дальним интернациональным экспедициям просто возмутились:
- Мальчишка? Победитель международной космоолимпиады школьников? Ну и
что?
Пусть побеждает. Пусть учится. Пусть изобретает. На орбиту-то зачем?..
Но председателю комиссии доложили, что Петя в свои тринадцать лет -
автор оригинального изобретения в области космической радиосвязи, по
существу, совершающего чуть ли не революцию в этой области. Председатель
немного смягчился.
- Что, сам доводить будет? Без него не справятся? Эти мне
дети-вундеркинды!
Очкарик небось, и по физкультуре тройка? - Он лукаво улыбнулся.
Но Петя был не очкарик, а, наоборот, отличный спортсмен, капитан
баскетбольной команды.
- Ну что ж, покажите для начала медикам...
Медики в конце концов дали добро, тем более что экспедиция на
"Джомолунгму"
(так называлась станция) была рассчитана всего на год. Петю зачислили в
отряд космолетчиков, и, продолжая учебу в школе, он стал готовиться.
Правда, баскетбол пришлось забыть и его команда первые месяцы вчистую
продувала встречи ребятам из Сокольнического района. Но потом дело
поправилось, и буквально накануне его отъезда на космодром позвонил Игорь
Сезенцев:
- Слышь, Петруха, наказали мы вчера соколят. Лети спокойно!..
Ночь перед стартом он спал безмятежно, а вот мама совсем извелась. Ее
уже не пускали в изолятор, и с сыном они общались только по видеотелефону.
Он был рядом и уже далеко. Господи, пора бы давно привыкнуть к полетам!
Ведь привыкла же, что папа мотается где-то среди звезд целыми месяцами...
Когда люк космического корабля закрылся за ними окончательно, врач
экспедиции, поляк Грапентин как бы в шутку спросил Петю:
- Ничего не забыл? Может, букварь или еще что...
- Разве что букет незабудок! - в тон ему ответил Петя.
- А маму?
- Ну и маму, конечно, - уже серьезно ответил Петя, и тон собственного
голоса вдруг напомнил ему отцовский, когда тот отвечал на всякого рода
подковырки...
Экспедиция проходила успешно, а Петино приспособление уже в первых же
испытаниях показало себя с наилучшей стороны - связь была просто
блестящей, и в любую минуту любой член экспедиции мог соединиться и с
космическим центром, и с родным домом, и с соседями. Если хотелось
послушать, допустим, органный концерт в Домском соборе в Риге, это тоже
было сделать очень даже запросто. Иногда, правда, случались курьезы.
Новозеландец Патрик как-то задумал позвонить жене, которая работала в
зоопарке, но, выйдя на связь, вдруг услышал в микронаушники: "Дур-р-рак,
дурр-рак... Я - умный, умный..."
Патрик каким-то немыслимым образом соединился с клеткой, где жил
говорящий попугай.
Петя несколько дней потом ломал голову над тем, почему это произошло.
Но это так, случай. А вообще ему хватало времени и на учебу, и на
английский.
Неприятности начались на вахте у Сириуса в начале декабря. Первым
что-то заметил врач Грапентин. У Пети пропал аппетит, он все реже
появлялся вечерами в общем холле - зеленом космооазисе, где члены
экспедиции отдыхали и обсуждали земные новости. Все больше он безвыходно
находился в своей каюте и мог часами крутить какие-то старые мультики из
серии "Ну, погоди!", которые были взяты в полет по его просьбе.
Через неделю Петя слег. У него не было температуры. Не болела голова.
Ничего не болело. Но ему ничего не хотелось. Он лежал в своей каюте в
гамаке, по-взрослому молчаливый и грустный, хотя, разговаривая по
собственной связи с мамой, говорил бодрым голосом и сообщал, что все в
порядке и английским он скоро будет владеть как истый лондонец. А в
разговорах с сестренкой в его голосе все же пробивалась грусть.
В один день врач и командир экспедиции надолго уединились, а когда
появились, их глаза были повеселевшими. Они о чем-то поговорили с Землей.
Это было за неделю до нового, 2037 года.
30 декабря прибыл космический корабль - автомат связи, первый с начала
экспедиции. Его разгружали дружно. Там была и аппаратура для дальнейших
экспериментов, и несколько новых приборов, которые появились на Земле за
время их отсутствия, и, конечно, запасы продовольствия. Они были в больших
пластмассовых ящиках. Все ящики были голубыми, а один - зеленый. Его отнес
в свою каюту сам командир.
За полчаса до Нового года, когда все члены экспедиции, кроме вахтенных,
уже заканчивали прихорашиваться, Петя вдруг ясно ощутил какой-то свежий
приятный запах. "Наверное, кто-то пролил хвойный одеколон!" - решил он.
Надо было идти в космооазис.
Все уже собрались. Он был последним.
Посреди холла Петя увидел... елку. Высокую, нарядную, живую, источающую
запах зимы и леса. Она стояла на специальной подставке точно в сугробе.
Снег тоже был настоящий.
- Все из Подмосковья! Все живое! Все для Пети! - сказал командир.
И Петя улыбнулся.
- Ох и елка! А сделать снежок?
- Конечно! - улыбнулся командир.
- Но сначала отведаем бабушкиных пирожков с изюмом! - предложил врач
Грапентин.
- Правильно! - поддержал новозеландец Патрик. - А потом позвоним моему
знакомому попугаю. Думаю, он обрадуется новогоднему привету! А?
Пете хотелось захлопать в ладоши, и он закричал "ура", как это они
делали с мальчишками во время салютов. Настоящая елка в созвездии Большого
Пса. Нет, все-таки здорово!..
"Юный техник" ь 12 за 1986г.
OCR - Вадим Аносов, 2001г.
sf.nm.ru