Джек ЧАЛКЕР

ИЗГНАННИКИ У КОЛОДЦА ДУШ

КОЛОДЕЦ ДУШ II

 

 

Анонс

 

     Антор Трелиг, могущественный член Совета Миров, возмечтав об абсолютной власти, похитил Оби - суперкомпьютер, способный контролировать абсолютно все. Все, имеющее какое-нибудь значение на заселенных человечеством планетах. Против предателя Совет выслал необычного противника - Мавру Чанг, опытную космическую преступницу, готовую, не колеблясь, рискнуть жизнью за награду. Но противостояние Трелига и Мавры неожиданно завело их слишком далеко - на планету Колодец Душ, где странные древние расы ведут бесконечную войну за право обладания Вселенной...

 

О ВРЕМЕНИ...

 

     Эта книга состоит из стремительно чередующихся эпизодов. Действие мгновенно переносится от одних людей и событий к другим, и это может вызвать определенную временную дезориентацию. Поэтому читатель должен иметь в виду, что, если в тексте нет специальных оговорок, описываемые события протекают одновременно, независимо от того, сколько раз меняется место действия, и так продолжается до тех пор, пока на сцене снова не появляются первоначальные персонажи. На первый взгляд такая конструкция может показаться сложной, но я надеюсь, что она не будет вызывать серьезных проблем.

     Дж. Л. Ч.

 

ЛАБОРАТОРИИ ГЕМЕСДЖУН, МАКЕВА

 

     Дело, собственно, заключалось не в том, что у ассистентки Гилгама Зиндера вырос лошадиный хвост. Дело заключалось в том, что это обстоятельство, судя по всему, ничуть ее не смущало.

     Зиндер, высокий сухощавый мужчина с седыми волосами и седой козлиной бородой, с запавшими, налитыми кровью серо-голубыми глазами, находился на грани нервного срыва. О еде он не помышлял уже более двух дней, а сон вообще был для него чисто теоретической категорией.

     Его лаборатория несколько напоминала амфитеатр. Сценой служила круглая площадка, сантиметров на сорок возвышавшаяся над гладким полом. Над ней нависало устройство, похожее на огромную пушку, заканчивавшуюся маленьким зеркальным диском, из которого выступало крошечное острие.

     На высокой галерее, окружавшей это устройство, были установлены тысячи приборов. Четыре центральных пульта управления симметрично размещались вокруг расположенного внизу подиума. Сейчас за одним из них сидел Зиндер, облаченный в допотопный лабораторный халат. Прямо напротив, у другого пульта, примостился довольно молодой мужчина в блестящем защитном комбинезоне.

     Ассистентка, стоявшая на круглом возвышении, не представляла собой ничего особенного. Немолодая, коренастая и уже немного отяжелевшая, такая особа намного лучше смотрелась бы в одежде. Но она была обнажена.

     И чуть пониже спины у нее красовался лошадиный хвост, длинный и пушистый.

     Женщина недовольно посмотрела наверх.

     - Ну же, - нетерпеливо сказала она. - Вы собираетесь что-нибудь делать? Здесь холодно.

     Бен Юлин, тот, что был помоложе, перегнулся через перила и улыбнулся.

     - Помашите пока хвостом, Зетта. Как только все будет готово, мы сразу же начнем!

     Зетта, глубоко вздохнув, послушно начала размахивать хвостом взад и вперед, словно отдавая дань своему дурному настроению.

     - Вы действительно не замечаете никакой разницы, детка? - раздался высокий, пронзительный голос Зиндера.

     Женщину этот вопрос удивил и даже немного испугал. Она быстро провела руками по своему телу, в том числе по хвосту, словно желая выяснить, что же они такое с ней сделали.

     - Нет, доктор Зиндер, не замечаю. А в чем, собственно, дело? Во мне появилось что-нибудь новое?

     - Вам известно, что у вас есть хвост? - продолжал расспрашивать ее Зиндер.

     - Разумеется, - ответила Зетта, всем своим видом давая понять, что она не находит в этом ничего плохого.

     - И вам не кажется это странным или необычным? - вмешался в разговор Бен Юлин.

     Женщина была искренне озадачена.

     - Конечно, нет. С какой стати?

     Зиндер посмотрел на своего молодого ассистента.

     - Любопытная вырисовывается картина, - прокомментировал он. Юлин кивнул.

     - Создавая горшки для бобов, а затем лабораторных животных, мы всегда могли заранее просчитать все побочные эффекты. Но к такому я оказался не готов.

     - Вы помните теорию? - спросил Зиндер. Юлин снова кивнул.

     - Все изменения подопытные воспринимают как нечто вполне естественное. Они просто не замечают их, так как мы вносим корректировки в базовое стабилизирующее уравнение. Прелестно! Если бы нам удалось проделать это в большом масштабе... - Конец фразы повис в воздухе.

     - Да, - задумчиво произнес Зиндер. - Можно было бы изменить целую популяцию, и ее представители никогда бы об этом не догадались. - Он повернулся и снова взглянул на женщину с лошадиным хвостом, - Зетта! - обратился он к ней. - Вы знаете, что у нас с Бен Юлином нет хвостов? Что никто из ваших да и наших знакомых не имеет хвоста?

      Ассистентка кивнула:

     - Да, знаю. Но какое это имеет значение? Я вовсе не собираюсь его прятать.

     - А у ваших родителей были хвосты, Зетта? - спросил Юлин.

     - Конечно, нет! - сердито ответила женщина. - Послушайте, к чему все эти вопросы?

     Молодой ученый посмотрел на своего старшего коллегу.

     - Будем продолжать?

     Зиндер пожал плечами и небрежно коснулся панели, за которой скрывалось приемно-передающее устройство.

     - Оби! - произнес он в микрофон.

     - Да, доктор Зиндер, - отозвался компьютер, вмонтированный в стены лаборатории.

     - В свое время ты сообщил, что подопытный объект не подозревает о том, что его каким-то образом изменили.

     - Верно, - ответил Оби. - Вы хотите продолжать эксперименты с этой женщиной? В данной ситуации ее базовые уравнения нестабильны, но они выдержат.

     - Нет-нет, сейчас речь идет о другом, - поспешно заверил его Зиндер. - Что ты скажешь об изменении без физического преображения? Такое возможно?

     - Это куда менее значительное изменение, - ответил компьютер. - Оно более легкое и быстро обратимо.

     Зиндер кивнул:

     - Тогда все в порядке, Оби. Мы перевели лошадь в системную матрицу, так что и матрица, и Зетта в твоем полном распоряжении.

     - У нас больше нет лошади, - заметил Оби.

     - Но у тебя же сохранились данные о ней? - возразил Зиндер. - Ведь хвост появился оттуда?

     - Да, доктор, - ответил Оби. - Я понял, что вы опять задавали риторические вопросы. Извините меня.

     - Ничего страшного, старина, - успокоил Зиндер машину. - А сейчас давай попробуем сотворить что-нибудь посущественнее. В твоей памяти есть термин и понятие "кентавр"?

     Оби размышлял не дольше миллисекунды.

     - Да. Но чтобы превратить Зетту в кентавра, придется потрудиться. Ведь нужно будет заняться и мочеполовой, и сердечно-сосудистой системами, дополнительными нервными связями и так далее в том же духе.

     - И ты можешь это сделать? - удивленно спросил Зиндер.

     - Конечно.

     - Сколько времени это займет?

     - Две или три минуты, - ответил Оби. Зиндер посмотрел вниз. Женщина с хвостом, немного нервничая, расхаживала по подиуму. Ей явно было не по себе.

     - Ассистентка Халиб! Перестаньте ходить и вернитесь в центр круга! - приказал Зиндер. - И пожалуйста, возьмите себя в руки, вы ведь вызвались на это добровольно.

     Зетта вздохнула:

     - Простите, доктор. - И встала на метку, начерченную на полу.

     Зиндер обернулся к Юлину.

     - Приготовиться! - приказал он. - Начали! Похожий на зеркало маленький диск выдвинулся из висящего над головой Зетты устройства, крошечное острие нацелилось вниз, и внезапно весь подиум залил бледно-голубой мерцающий свет. Тело женщины пошло волнами, словно искаженное изображение на экране, и медленно растворилось в воздухе.

     - Стабилизирующее уравнение объекта нейтрализовано, - отчетливо произнес Юлин в звукозаписывающий аппарат и покосился на Зиндера. - Гил! - позвал он слегка встревоженно.

     - Да, - рассеянно откликнулся Зиндер.

     - А что, если нам не удастся вернуть ее обратно? Что, если мы всего-навсего нейтрализовали ее? Будет она жить, Гил? Будет ли она вообще существовать?

     Откинувшись в своем кресле, Зиндер задумался.

     - Жить она не будет, - ответил он наконец. - Но давайте уточним это у Оби.

     Он наклонился вперед и включил передатчик, соединяющий его с компьютером.

     - Да, доктор? - раздался спокойный голос компьютера.

     - Ну как там? Все нормально? - осторожно спросил Зиндер.

     - О да, - бодро ответил компьютер. - На процесс расходуется чуть меньше восьмой части моей мощности.

     - Хорошо. Тогда скажи мне, пожалуйста: если объект не рестабилизировать, будет он жить? Иными словами, будет ли он вообще существовать?

     Оби думал недолго.

     - Конечно, нет. Он представляет собой настолько незначительную часть главного уравнения, что его отсутствие не окажет никакого воздействия на реальность. Отрегулировать это можно. Но объект в любом случае жить не будет.

     - А что, если оставить Зетту с хвостом? - вмешался Юлин. - Примут ее остальные, если будут знать, что у нее лошадиный хвост?

     - Вот именно, - согласился компьютер. - В конце концов, она должна иметь причину, чтобы жить, иначе уравнения не будут сбалансированы. Но это опять-таки не окажет воздействия на всеохватывающее уравнение.

     - А что окажет? - пробормотал Зиндер как бы про себя и снова обратился к Оби:

     - Раз уж так, скажи мне, откуда мы - Бен, ты и я - знаем, что реальность изменена?

     - Об этом узнают все, кто находится в радиусе ста метров от изменяющего поля, - ответил Оби. - Чем ближе вы к месту эксперимента, тем лучше вы все воспринимаете. За пределами ста метров восприятие реальности резко ослабевает. Люди будут сознавать, что нечто изменилось, но описать это не смогут. За пределами тысячи метров рассеивание возобновляет действие главного уравнения, и реальность восстанавливается. Впрочем, если хотите, я отрегулирую или минимизирую это для вашего восприятия.

     - Ни в коем случае, - резко сказал Зиндер. - Но ты имеешь в виду, что за пределами тысячи метров от лаборатории все будут убеждены, что Зетта всегда была кентавром и что для этого существовали логические причины?

     - Совершенно верно. Базовые уравнения всегда остаются в естественном равновесии.

     - Она появляется! - возбужденно воскликнул Бен, прерывая их диалог.

     Посмотрев вниз, Зиндер увидел в центре голубого свечения темную трепещущую тень. Она мигнула, уплотнилась, и поле исчезло. Зеркало тихо уплыло наверх.

     В существе, стоящем на подиуме, по-прежнему можно было узнать Зетту. Но теперь она была Зеттой только до талии. Остальная часть ее тела принадлежала кобыле-двухлетке.

     - Оби! - позвал Юлин. - Сколько времени пройдет, прежде чем уравнение стабилизируется? Иными словами, сколько времени понадобится для того, чтобы кентавр стал неизменным?

     - Для себя она уже стала неизменной, - сказал компьютер. - А если вы хотите знать, когда базовые уравнения стабилизируют ее новое состояние, то на это потребуется час или два. Ведь это, в сущности, незначительное изменение.

     Зиндер перегнулся через перила и в изумлении смотрел на кентавра. Было ясно, что это превзошло его самые фантастические мечты.

     - Она может давать потомство? - поинтересовался Юлин.

     - Нет, - извиняющимся тоном ответил компьютер.

     - А ты можешь создать пару кентавров, способных давать потомство? - настаивал Юлин.

     - Не знаю, - уклонился от прямого ответа Оби. - В конце концов все дело в моей программе. Перед тем как приняться за подобную работу, мне будет необходимо получить полную информацию о том, как это делается, какие детали надо прилаживать друг к другу.

     После этих слов Юлин пришел в такой же восторг, как и Зиндер, для которого изменение базовых уравнений было делом всей его жизни.

     Кентавр поднял на них глаза.

     - Что, мы собираемся торчать здесь весь день? - нетерпеливо спросил он. - Я голодна.

     - Оби, что она ест? - спросил Юлин.

     - Траву, сено, что-нибудь в этом духе, - ответил компьютер. - Естественно, мне пришлось кое-что подправить. Торс состоит в основном из мышечной ткани и несущих костей. Для внутренних органов я использовал лошадиную часть.

     Юлин задумался.

     - Гил! - сказал он наконец. - Как насчет небольшой косметической операции? Тогда мы сможем немного подержать ее в таком виде. Интересно посмотреть, чем закончится это изменение.

     Зиндер рассеянно кивнул, и Юлин начал придавать человеческой половине кентавра более юный вид.

     Неожиданно дверь, ведущая на галерею, распахнулась, и рядом со старым ученым появилась девушка лет четырнадцати с подносом в руках. Она была толстой, коренастой, неуклюжей, с жирными ногами и противоестественно оттопыренной грудью, ее не спасали ни прозрачное короткое платьице, ни серебряные сандалии, ни чрезмерный макияж, ни висевшие мертвыми патлами светлые волосы. Она выглядела просто комичной, но доктор снисходительно улыбнулся.

     - Никки! - сказал он укоряюще. - По-моему, я же велел тебе не входить, когда над дверью горит красная лампочка!

     - Прости, папочка, - небрежно бросила девушка и, поставив поднос, чмокнула отца в щеку. - Ты так долго не ел, что мы стали беспокоиться. - Заметив молодого человека, Никки улыбнулась ему "особенной" улыбкой. - Привет, Бен! - сказала она игриво и помахала рукой.

     Юлин улыбнулся и помахал в ответ. Но тут ему в голову неожиданно при шла тревожная мысль. "Сто метров, - вспомнил он. - Кухня находится отсюда примерно на таком расстоянии".

     Тем временем толстуха обвила руками шею отца.

     - Чем же это вы тут занимаетесь? - спросила она тем же игривым тоном.

     Хотя физически крошка Зиндер созрела полностью, в умственном отношении она во многом еще оставалась ребенком. Слишком во многом, считал ее отец. Все четырнадцать лет Никки была чересчур защищена и совершенно изолирована от своих сверстников. Кроме того, доктор так и не сумел привить ей элементарное понятие о дисциплине, и она окончательно избаловалась из-за всеобщей привычки думать о ней как о дочери босса. В результате она часто производила впечатление надутого пятилетнего ребенка, а не четырнадцатилетней девушки.

     Но Зиндер просто не мог оторвать ее от себя и отправить в какую-нибудь модную школу. Он прожил одинокую жизнь среди цифр и холодных машин. И в пятьдесят семь лет у него неожиданно возникло безумное желание иметь собственных детей. В конце концов доктор заплатил уволенной ассистентке, чтобы она возвратилась на Вольтер и родила ему ребенка. Эта женщина - психолог по образованию, изучавшая поведение людей в экстремальных ситуациях, - была единственной, кто согласился на его предложение, да и то исключительно ради научного интереса. Когда родилась Никки, она получила свои деньги и тут же уехала.

     Никки была похожа на мать, но для Зиндера это не имело никакого значения. Девочка принадлежала ему и в самые тяжелые периоды работы над проектом спасала его от безумия, не давая его мозгам лопнуть. Она была чертовски инфантильной, но, в сущности, он никогда и не хотел, чтобы она выросла.

     Внезапно Никки Зиндер услышала женский кашель. Она подбежала к перилам и взглянула вниз.

     - Вот это да! - воскликнула девушка. - Привет, Зетта!

     Кентавр поднял глаза и снисходительно улыбнулся.

     - Привет, Никки.

     Зиндер и Юлин пришли в восторг.

     - Никки, ты не видишь ничего э.., необычного в Зетте? - спросил доктор. Девушка пожала плечами:

     - Нет. А я должна что-то увидеть?

     Бен Юлин в величайшем изумлении раскрыл рот.

 

***

 

     Прошла неделя. Все это время Зиндер и Юлин изучали реакцию работников Центра на появление нового существа. Почти никто не заметил ничего необычного в Зетте Халиб, наполовину превратившейся в лошадь; вернее, ничего такого, что выглядело бы необычным. Все, разумеется, знали, что она добровольно участвует в экспериментах ученых-биологов, пытающихся адаптировать людей к различным жизненным формам, знали, что эти эксперименты проводились с момента ее зачатия до достижения ею зрелого возраста, и все еще помнили, как она впервые появилась на Макеве и какое впечатление произвела.

     Все это, конечно, было замечательно, за исключением одного обстоятельства - ничего подобного на самом деле никогда не происходило. Реальность изменилась, и только двое мужчин знали правду.

     Сидя в кабинете шефа, Бен Юлин лениво раскачивался в шатком кресле и попыхивал своей изогнутой трубкой.

     - Значит, сомнений никаких? - произнес он наконец.

     Старик кивнул и отпил глоток чаю.

     - Да. Обладая заложенными в Оби сведениями, позволяющими должным образом осуществлять трансформацию, мы можем переделать любого индивида, любую вещь, и никто даже не узнает об этом. Бедная Зетта! Единственный урод, история преображения которого хорошо известна. Мы, конечно, обязаны вернуть ей прежний вид.

     - Разумеется, - согласился Юлин. - Но давайте оставим ей красоту. Она в высшей степени этого заслуживает.

     - Да-да, конечно, - ответил Зиндер таким тоном, словно его это вовсе не занимало.

     - Вас что-то беспокоит? - заметил Юлин. Гил Зиндер вздохнул.

     - Мы с вами приручили потрясающую силу, Бен. Силу, позволяющую изображать бога. И мне не нравится то, что контроль над нею получит Совет.

     Юлина эти слова удивили.

     - Но они же вкладывали в проект деньги, - сказал он растерянно. - Черт возьми! Гил, да отвлекитесь вы от этих мыслей! Мы нанесли сокрушительный удар традиционной науке! Мы показали им, как легко можно изменить правила игры.

     Старый ученый кивнул:

     - Верно, верно. Мы завоюем все виды наград и так далее. Но вы же знаете, в чем заключается подлинная проблема. Существует триста семьдесят четыре человеческих мира. Куча! Но за исключением ничтожной горсточки, это комм-миры, порождение бредовой фантазии. Только представьте себе, что могут сделать правители комм-миров со своими народами, обладая такими устройствами, как наше!

     Юлин вздохнул.

     - Послушайте, Гил, по сути, наша методика ничем не отличается от тех грубых методов, которые применяются сегодня, - биологического манипулирования, генной инженерии и так далее. Может быть, в конце концов все окажется не так уж и плохо. Может быть, наше открытие сделает мир лучше. Черт побери, не может же оно сделать его еще хуже.

     - Это точно, - согласился Зиндер. - Но могущество, Бен! И, - тут он сделал паузу и, повернувшись в своем вращающемся кресле, оказался лицом к лицу с собеседником, - здесь есть кое-что еще.

     - Да? И что же это такое? - подняв брови, вежливо поинтересовался Бен Юлин.

     - Глубинный смысл, - обеспокоенно сказал физик. - Бен, если все это - это кресло, этот кабинет, вы, я - является всего лишь материей, сотворенной из чистой энергии и каким-то образом сохраняемой в данной форме, что же тогда делает нас стабильными? Может быть, некий космический Оби удерживает в равновесии базовые уравнения?

     Бен Юлин фыркнул.

     - Наверное, в какой-то степени вы правы. Подумать только, Бог - это гигантский Оби. Мне нравится эта мысль.

     Зиндер не находил в своих словах ничего смешного.

     - Не наверное, а так оно и есть при условии, что все остальные рассуждения корректны. Даже Оби согласен. Но кто это создал? Кто сохранил?

     - Ну если говорить серьезно, то я полагаю, что замешаны марковиане, - ответил Юлин. Зиндер задумался.

     - Марковиане, - произнес он наконец. - Мы повсюду обнаруживаем их мертвые миры, опустевшие города... Бен! - Внезапно доктор пришел в сильнейшее возбуждение. - Конечно! Вот почему в этих древних руинах никогда не находят предметов материальной культуры! Обо всем, чего бы они ни пожелали, они тут же сообщали своему Оби и получали желаемое!

     Юлин одобрительно кивнул:

     - Вероятно, вы правы.

     - Но, Бен! - продолжал Зиндер. - Все обнаруженные нами марковианские миры мертвы! - Он снова развалился в своем кресле, но голос выдавал охватившую его тревогу. - А мне любопытно: если такие всемогущие существа оказались не в силах управлять всем этим, то как сможем справиться мы? - Он посмотрел в глаза своему молодому коллеге. - Бен, что, если мы создаем оружие, которое уничтожит человеческую расу?

     Юлин медленно покачал головой:

     - Не знаю, Гил. Надеюсь, что нет. Но так или иначе, - он улыбнулся и продолжил менее серьезным тоном, - так или иначе нас давно не будет на свете, когда это произойдет.

     - Хотел бы я обладать вашей уверенностью, Бен, - нервно сказал Зиндер. - Впрочем, в одном вы правы. Мы должны представить отчет. Вы займетесь этим?

     Бен встал и, подойдя к старику, похлопал его по плечу.

     - Конечно, - заверил он. - Послушайте, Гил, не берите это в голову. Поверьте мне. - Его тон неожиданно стал чересчур самоуверенным, но Зиндер ничего не заметил. - Я все сделаю сам.

 

***

 

     С незапамятных времен многочисленные народы начали покорять космос. На освоенных ими планетах появлялись колонии, жители которых следовали самым различным обычаям и вели самый различный образ жизни. Но войны и революции следовали одна за другой. Человек расширял свою экспансию, народы исчезали, оставляя после себя только свою философию. В конце концов уставшие от крови и насилия правители, собравшись вместе, учредили Совет Миров, состоящий из трехсот семидесяти четырех членов. Отныне все спорные вопросы надлежало решать путем переговоров без применения силы и без помощи извне.

     Ужасное оружие массового уничтожения было спрятано и опечатано. Стеречь его поручили отборным войскам, специально обученным для военной службы, - войскам, которые не имели права использовать это оружие без приказа. Такой приказ могло отдать лишь большинство членов Совета Миров, причем каждый, кто проголосовал за его применение, был обязан явиться и лично снять свою собственную печать.

     Одним из таких вершителей закона был Антор Трелиг, формально представляющий Народную партию Новой Перспективы - комм-мир, в котором люди рождались, чтобы покорно трудиться. Фактически же за ним стояли куда более значительные силы. В кулуарах шептались, что у него есть далеко идущие планы и он даже мечтает о полном контроле над Советом, что позволило бы ему получить ключи к оружию, способному уничтожить целые миры.

     Трелиг был высокого роста, широкоплечий, с ястребиным носом, нависающим над квадратным подбородком. Но он вовсе не производил впечатление обладающего огромным могуществом полубезумного негодяя, когда, застыв в восхищении, наблюдал за двумя мужчинами и машиной, производящей кентавров.

     Ученые продемонстрировали ему этот процесс несколько раз и даже спросили, не хочет ли он сам поучаствовать в эксперименте. Трелиг с нервным смешком отказался и, побеседовав с девушкой, которая покинула круглое возвышение в своем первоначальном виде, окончательно убедился, что все увиденное им в лаборатории не трюк и не фокус, а подлинное научное открытие.

     - Вы даже представить себе не можете, как я потрясен, - заявил он ученым, когда спустя полчаса все собрались в кабинете Зиндера, чтобы выпить немного бренди. - То, что вы сделали, невероятно, невообразимо. Но скажите, реально ли построить такую большую машину, чтобы держать под контролем целые планеты?

     Внезапно Зиндер ощутил к советнику острую враждебность.

     - Вряд ли это возможно, - сказал он отрывисто. - Слишком уж много переменных.

     - Машину, о которой вы говорите, сделать можно, - вмешался в разговор Бен Юлин, не обращая внимания на взгляд своего коллеги. - Однако цена и усилия, которые придется затратить, будут просто колоссальными!

     Трелиг кивнул.

     - По сравнению с предполагаемыми выгодами любая цена покажется ничтожной. Ведь такая машина позволит навсегда забыть о голоде, о капризах погоды. Позволит создать утопию!

     "Или обратить несколько свободных миров в счастливое и покорное рабство", - мрачно подумал Зиндер. Вслух же он сказал:

     - По-моему, это - оружие, советник. Я считаю, что именно оно несколько миллионов лет назад убило марковиан. Я бы предпочел, чтобы такая сила находилась за печатями Совета.

     Трелиг вздохнул:

     - Я не согласен, доктор. Во-первых, нужно обязательно провести крупномасштабное испытание. А во-вторых, научное достижение такого рода нельзя ни спрятать, ни выбросить!

     - А я считаю, что необходимо уничтожить даже следы, ведущие к этому открытию, - не уступал Зиндер. - Человечество еще не готово распоряжаться подобным могуществом. Нам еще рано изображать из себя богов!

     - Никто не в силах закрыть то, что уже открыто, - заметил Трелиг. - Но засекретить вашу работу можно и даже нужно. Если появится хотя бы одно сообщение о вашем открытии, оно вдохновит тысячи других ученых на подобные эксперименты. Поэтому прежде всего вам следует перебраться в надежное и безопасное место.

     - У вас есть какое-нибудь конкретное предложение? - скептически спросил Зиндер. Трелиг улыбнулся:

     - Планетоид с полным жизнеобеспечением, нормальной гравитацией и всем прочим. Я использую его в качестве убежища. Это было бы идеальным местом.

     Зиндер вспомнил о дурной репутации Трелига, и ему стало не по себе.

     - Нет, - сказал он твердо. - Лучше уж передать этот вопрос на рассмотрение полного состава Совета на следующей неделе. Пусть решают там.

     Казалось, Трелиг ожидал подобного ответа.

     - Вы уверены, что не передумаете, доктор? Новые Помпеи - чудесное место, намного более приятное, чем этот стерильный ужас.

     Зиндер наконец понял, что ему предлагалось.

     - Спасибо, советник, но я остаюсь при своем мнении, - сказал старый ученый. - А его вряд ли что-нибудь изменит.

     Трелиг вздохнул и поднялся из кресла.

     - Ну что ж. Я договорюсь о созыве Совета через неделю, начиная с завтрашнего дня. Вы и доктор Юлин, конечно же, будете приглашены.

     Он направился к выходу, но у самой двери обернулся и медленно кивнул Бену Юлину. Тот кивнул в ответ, Зиндер ничего не заметил.

 

***

 

     Никки Зиндер тихо спала в своей спальне, заваленной экзотическими одеждами, игрушками и всевозможными хитроумными приспособлениями. На огромной кровати, перегораживающей половину комнаты, девушка была почти незаметна.

     В коридоре мелькнула тень - какой-то человек замер снаружи у двери. Удостоверившись, что поблизости никого нет, он вынул маленькую отвертку и отвинтил бронированный лист, закрывающий сигнализацию; действовал он очень осторожно, чтобы не зазвучала сирена. Сняв лист, неизвестный внимательно осмотрел обнажившиеся контакты, в нескольких местах капнул на них клеем и поместил между двумя контактами, не соединявшимися между собой, маленькую полоску из серебристого металла.

     Убедившись, что все сделано правильно, неизвестный вернул защитный лист на место и тщательно привинтил его. Засунув отвертку в пояс с инструментами, он слегка надавил на дверь.

     Послышался тихий щелчок, но больше ничего не произошло.

     С облегчением вздохнув, человек вытащил из другого карманчика пояса крошечный шприц, наполненный прозрачной жидкостью, и, крепко держа его в руке, толкнул створку двойной двери, та легко отошла в сторону.

     В коридоре по-прежнему никого не было. Неизвестный проскользнул в комнату и спокойно закрыл за собой дверь.

     В тусклом свете ночника он разглядел спящую Никки Зиндер. Она лежала на спине с открытым ртом и легонько похрапывала.

     Медленно, крадучись на цыпочках, он приблизился к кровати и замер, когда девушка, что-то пробормотав во сне, перевернулась на бок. Это оказалось очень кстати - человек аккуратно отвернул короткий рукав ее ночной рубашки и прижал шприц к пухлому, белому предплечью.

     Прикосновение было таким мягким, что Никки ничего не почувствовала; она лишь тихо простонала и снова перевернулась на спину.

     Постепенно дыхание девушки становилось все более и более затрудненным.

     Выждав несколько минут, мужчина довольно грубо потряс ее за плечо. Никакой реакции не последовало.

     Довольно улыбнувшись, он сел на кровать и низко наклонился над спящей.

     - Никки, вы меня слышите? - мягко спросил он.

     - Угу, - пробормотала девушка.

     - Никки, слушайте внимательно. Когда я произнесу слово "сто", вы начнете считать от ста до нуля. Затем вы встанете, выйдете из этой комнаты и немедленно направитесь в лабораторию. На нижний этаж лаборатории, Никки. Там, прямо посредине, вы увидите возвышающуюся над полом большую круглую площадку и подниметесь на нее. Вы будете стоять в ее центре и не сможете двинуться с места, вы даже не захотите этого. А пока вы будете крепко спать. Вы все поняли?

     - Поняла, - ответила она сонно.

     - Лучше, чтобы на пути в лабораторию вас никто не увидел, - предупредил мужчина. - Но если это случится, ведите себя как ни в чем не бывало, постарайтесь побыстрее избавиться от этого человека и ни в коем случае не говорите, куда вы идете. Сделаете так?

     - Угу, - подтвердила Никки.

     Незнакомец встал и направился к двери, которая со стороны спальни все еще действовала автоматически. С треском распахнув ее, он обернулся. Девушка неподвижно лежала на кровати.

     - Сто, Никки, - прошептал мужчина и захлопнул дверь.

     Довольный собой, он прошел по коридору, никого не повстречав, и с удовлетворением отметил, что все двери заперты. Оказавшись в кабине лифта, створки которого автоматически закрылись, он отчетливо произнес:

     - Юлин, Абу Бен, YA-356-47765-7881-GX, полная очистка, лаборатория, 2-й уровень, пожалуйста.

     Лифт сличил его физиономию с хранящимся в памяти изображением, проверил его опознавательный номер и запись голоса, а затем быстро поднялся на лабораторный этаж.

     Оказавшись на галерее, Бен Юлин подошел к своему контрольному пульту, включил его и соединился с Оби.

     - Оби! - позвал он.

     - Да, Бен, - раздался мягкий, дружеский голос компьютера.

     Юлин нажал на пульте несколько кнопок.

     - Дело без номера, - ответил он, стараясь говорить спокойно, хотя внутри у него все тряслось. - Файл в резервном запоминающем устройстве под моим личным кодом.

     - Что вы делаете, Бен? - удивился Оби. - Это режим, который я никогда не использовал. Я даже не подозревал о его существовании, пока вы не решили его применить.

     - Все в порядке, Оби, - улыбнулся Бен Юлин. - Ты же не обязан помнить все.

     Применяя такой режим, Бен надеялся сохранить в памяти компьютера файл с записью о проделанной работе таким образом, чтобы никто, даже сам Оби, не смог ничего понять. Он рассчитывал, что этот железный болван забудет не только о том, что здесь произошло ночью, но и о том, что кто-то вообще заходил в лабораторию.

     Внизу хлопнула дверь. Перегнувшись через перила, Бен Юлин увидел, как Никки, одетая в ночную рубашку, неторопливо поднялась на круглое возвышение и остановилась в центре. Она стояла с закрытыми глазами совершенно неподвижно; если бы не чуть заметное дыхание, ее можно было бы принять за статую.

     - Запиши объект в запасном режиме, Оби, - велел Юлин.

     Зеркальный диск над головой у Никки выплыл из похожего на пушку устройства, остановился над центром круглой площадки и испустил голубой луч. Тело девушки затрепетало и исчезло.

     "Вот было бы здорово оставить ее там", - подумал Юлин. Но нет, риск слишком уж велик. Девушка могла случайно материализоваться, а ему вовсе не улыбалось увидеть ее на этой площадке, когда за контрольный пульт усядется папаша Зиндер.

     - Оби, изменение будет представлять собой часть реальности. Поэтому уравнение не потребует регулировки.

     - Хорошо, Бен, - ответил компьютер. - Обойдемся без регулировки.

     Юлин удовлетворенно кивнул.

     - То, чем мы сейчас займемся, называется психологическим воздействием, - сказал он огромной машине.

     - Я готов, - доложил Оби.

     - Максимальный уровень эмоционально-сексуальной реакции, - приказал Юлин. - Объект сосредоточен на докторе Бен Юлине, сведения о котором находятся в твоем банке данных. Объект будет безумно, иррационально влюблен в Юлина и не станет думать ни о ком другом. Он будет готов для Юлина на все, добровольно считая себя его собственностью. Для справок закодируй объект в режиме "рабская любовь" и сохрани в резервном запоминающем устройстве.

     - Сделано, - заявил компьютер.

     Юлин посмотрел вниз как раз в тот момент, когда на возвышении в голубом луче замерцала фигура Никки. Девушка ничуть не изменилась и была все в той же ночной рубашке. Просыпаться, судя по всему, она даже не собиралась.

     Юлин выругал себя за чрезмерную осторожность - не прошло и двадцати минут после того, как он вкатил этой каракатице лошадиную дозу степлефлина. Если не принять срочные меры, ему придется вытаскивать ее из лаборатории на руках.

     - Дополнительные инструкции, Оби, - быстро проговорил он. - Убери из организма объекта все следы снотворного и приведи объект в состояние бодрствования, которое наступает после здорового восьмичасового сна. Сделай это немедленно и вернись к предыдущим инструкциям.

     Голубой свет снова вспыхнул, фигура на возвышении замерцала, но теперь это длилось не дольше секунды. Никки проснулась и с изумлением огляделась по сторонам.

     - Эй, Никки! - позвал Юлин. Девушка посмотрела наверх, и ее лицо выразило такой восторг, будто она увидела бога.

     - Поднимайся ко мне, Никки, - пригласил Бен Юлин, и толстуха, спрыгнув с возвышения, бросилась к лестнице. Через минуту она уже стояла рядом с ним, пожирая молодого человека страстным взглядом и даже постанывая в экстазе. Он легонько прикоснулся рукой к ее щеке, и девушка задрожала от наслаждения.

     - Пойдем, - мягко сказал Бен, протягивая ей руку. Никки сжала ее горячими пальцами и послушно двинулась следом за ним.

     Лифт поднялся на самый верхний уровень, который переходил в маленький парк подзеркальным куполом, дававшим тусклое искусственное освещение. Над вершинами деревьев сверкали звезды. Вокруг было удивительно тихо. Все это время Никки молчала, она не могла издать ни звука и только влюбленно таращилась на своего спутника.

     Несмотря на столь поздний час, в парке находились несколько человек - в исследовательском центре занимались тысячами проектов, и многие ученые делили оборудование со своими коллегами.

     - Нам нужно спрятаться, Никки, - прошептал Бен. Юлин. - Никто не должен нас видеть.

     - Да, Бен, - с придыханием ответила девушка, и парочка крадучись двинулась через заросли карликовых деревьев. Колючие ветки царапали и кололи почти обнаженное тело Никки, но она не жаловалась и лишь изредка потирала больное место и тихо вскрикивала. Удачно избежав встречи с каким-то чернокожим человеком, по непонятной причине засевшим в кустах, они наконец оказались на травянистой неосвещенной площадке, которую по совершенно непонятной причине именовали кампусом <Территория университета или колледжа (включая парк).>, и, присев в тени здания библиотеки, стали ждать. Девушка обняла Бен Юлина одной рукой и принялась гладить и целовать его одежду.

     От этих ласк Юлина слегка подташнивало, но он мужественно терпел, повторяя про себя, что через несколько минут все кончится и что затеянная им игра стоит свеч.

     Наконец из темноты на площадку скользнул маленький сверкающий флаер. Его дверь, похожая на крыло чайки, поднялась, и из кабины выскользнула какая-то тень. Услышав тихие, шелестящие шаги, Никки неожиданно испугалась и потащила Юлина обратно в кусты.

     - Нет, нет, Никки, это мой друг, - сказал молодой человек, и она тут же успокоилась. Послышался тихий свист.

     - Аднар! Сюда! - крикнул Бен Юлин. Человек, топтавшийся у флаера, услышал и направился в их сторону.

     - Ты должна лететь с Аднаром, - мягко сказал Юлин.

     Девушка, пораженная в самое сердце, еще теснее прижалась к нему.

     - Для нас это единственная возможность быть вместе, - пояснил он. - Если ты не станешь жаловаться и будешь беспрекословно выполнять то, что скажут Аднар и его друзья, я обязательно прилечу к тебе, обещаю это.

     Никки улыбнулась. Она думала только о Бене: его слова не могли быть не правдой, а его желания были для нее законом.

     - Пошли, - нетерпеливо сказал Аднар. Собравшись с духом, Юлин крепко обнял девушку и стал долго и страстно ее целовать.

     - Вспоминай это, пока мы будем находиться в разлуке, дорогая, - прошептал он. - А теперь иди!

     Никки покорно пошла за незнакомцем. Не задавая вопросов, не жалуясь. Как только они залезли в кабину, летательный аппарат взмыл в воздух и исчез .

     Бен Юлин с облегчением вздохнул и только сейчас заметил, что его рубашка мокра от пота. Пошатываясь, он вернулся к себе и рухнул на кровать.

 

***

 

     Антор Трелиг изобразил на лице очаровательную улыбку. Он снова сидел в кабинете Гила Зиндера и, расслабившись, с интересом наблюдал за реакцией старого ученого.

     - Вы чудовище! - кричал на него Зиндер. - Что вы с ней сделали?

     Трелиг насмешливо хмыкнул:

     - Я? Я ничего не делал, уверяю вас. Я занимаю слишком высокое положение, чтобы участвовать в каком-то жалком похищении. Но у меня есть некоторые сведения. Например, где она сейчас находится и что с ней произошло.

     Зиндер понимал, что советник лжет, но заставить его признаться невозможно. Сам Трелиг ничего противозаконного не совершил, и подобраться к нему будет нелегко.

     - Скажите мне, что вы - что они - с ней сделали, - простонал он.

     Трелиг изо всех сил старался сохранить серьезность.

     - Мои источники сообщают, что ваша дочь находится в руках синдиката торговцев губкой. Вы слышали о таком?

     По спине у Зиндера пробежал холодок.

     - Они занимаются торговлей ужасным наркотиком с планеты-убийцы, - почти механически ответил он.

     - Совершенно верно, - сочувственно сказал Трелиг. - А как действует этот наркотик, вы знаете? Он уменьшает коэффициент умственного развития на десять процентов ежедневно, если больной не лечится. Гения он превращает в тупицу за три дня, а в животное - дней за десять. Лекарства против него не существует - это мутант, не похожий ни на одну форму жизни, с которыми мы когда-либо сталкивались. Помимо всего прочего, он вызывает сильнейшую боль. Судя по описанию, мозг словно горит, и подобное ощущение распространяется на все части тела .

     - Стоп! Стоп! - воскликнул Зиндер. - Какова ваша цена, вы, чудовище?

     - Ну что ж, - все тем же сочувственным тоном ответил Трелиг. - Конечно, губка - не лекарство, а всего лишь средство, вызывающее ремиссию. Ежедневная доза, и боль исчезает, причем ущерб крайне незначителен. Болезнь переходит как бы в скрытое состояние .

     - Какова ваша цена? - закричал Зиндер.

     - Думаю, я смогу определить ее местонахождение. Заплатить похитителям. У моих медиков имеется некоторое количество губки. Это, разумеется, абсолютно противозаконно, но мы знаем много высокопоставленных особ, находящихся в безвыходном положении, которых эти негодяи шантажируют. Мы могли бы отправиться за вашей дочерью, спасти ее и дать ей достаточную дозу губки, чтобы вернуть в нормальное состояние. - Трелиг откинулся в кресле, невероятно довольный собой. - Но я политик, и если я что-то делаю, особенно если выступаю против банды убийц и к тому же иду на риск обнаружения незаконных запасов губки, то я желаю получить кое-что взамен. В связи с этим...

     - Ну же? - чуть ли не со слезами на глазах произнес Зиндер.

     - Доложите, что ваш проект потерпел неудачу, и сделайте так, чтобы его окончательно закрыли, - предложил Трелиг. - Я перевезу Оби на мой астероид Новые Помпеи. Там вы спроектируете и построите значительно более крупную модель, достаточно крупную, чтобы воздействовать, скажем, на целую планету.

     Зиндер пришел в ужас.

     - Боже мой! Нет! Все эти люди! Я не могу! Трелиг самодовольно улыбнулся.

     - Я не требую от вас немедленного решения. Думайте сколько хотите. - Он встал, неспешно разглаживая свое ангельское белое одеяние. - Но помните, с каждым днем Никки все больше и больше подвергается воздействию наркотика. Постепенно ее мучения становятся невыносимыми. О мозге я уж и не говорю. Помните об этом, когда будете размышлять над своим решением. С каждой секундой страшная смерть вашей дочери становится чуточку ближе.

     - Вы ублюдок, - в ярости прошептал Зиндер.

     - Исследования начнутся в любом случае, - жестко сказал Трелиг. - Я могу обойтись и без вас. Предлагая вам сделку, я исходил только из соображений гуманности. Агония больного может тянуться днями. Даже неделями. Между тем, стоит вам только позвонить в мою контору и выразить согласие, я брошу все свои силы на спасение Никки. До свидания, доктор Зиндер.

     С этими словами Трелиг медленно вышел из кабинета. Дверь за ним тихо закрылась.

     Зиндер долго смотрел на дверную ручку, а затем упал в кресло совершенно обессиленный. Вначале он решил обратиться в Межпланетную полицию, но, как следует подумав, отказался от этой идеи. Никки наверняка надежно спрятана, а обвинять вице-председателя Совета в торговле губкой и похищении людей, не имея ни малейших доказательств, - а Зиндер был уверен, что Трелиг обеспечил себе на эту ночь железное алиби, - абсолютно бессмысленно. Начнется расследование, пройдут дни, даже недели, и в это время бедная Никки... Господи, во что она превратится? В жалкую слабоумную, с наслаждением моющую полы для своих хозяев? Или, может быть, она станет игрушкой, которую бросят людям Трелига для секса и садизма?

     Зиндер застонал. Подобная мысль была для него нестерпима. Смерть дочери он, вероятно, смог бы перенести, но только не это. Не это.

     Позднее найдутся пути к спасению. Если достаточно быстро вернуть Никки, Оби сможет ее вылечить. А что касается устройства, которое он должен соорудить, то это - обоюдоострое оружие.

     Уставший и потерпевший поражение, он набрал номер конторы Трелига на Макеве. Он знал, что советник должен быть там. Что он ждет. Ждет неизбежного ответа.

     "Потерпевший поражение, - подумал ученый решительно, - но не побежденный. Еще нет".

 

НОВЫЕ ПОМПЕИ, АСТЕРОИД, ВРАЩАЮЩИЙСЯ ВОКРУГ НЕНАСЕЛЕННОЙ ПЛАНЕТНОЙ СИСТЕМЫ ЗВЕЗДЫ АСТА

 

     Новые Помпеи представляли собой огромный астероид. Длина его экватора превышала четыре тысячи километров. Это был один из осколков небесной тверди, которые встречаются во всех солнечных системах и иногда заслуживают названия "планетоид". Он казался совершенно круглым, более круглым, чем основная масса планет; ядро астероида состояло из необычайно плотного материала, создающего силу тяжести в 0,7 g, что уравновешивало его мощную центробежную силу. Привыкнуть к этому было нелегко, и люди чувствовали себя здесь ужасно. Но поскольку это убежище принадлежало государству, никто не жаловался.

     Орбита планетоида считалась относительно стабильной и скорее круговой, чем эллиптической, хотя отделить день от ночи было довольно проблематично: тридцать два восхода и захода солнца в течение установленных Советом двадцати пяти стандартных часов нарушали привычный для человека ритм жизни.

     Этот дискомфорт частично компенсировался тем, что половина всего планетоида была упрятана в гигантский пузырь, изготовленный из очень тонкого и легкого синтетического материала. Пузырь хорошо отражал свет, закрывал наружную панораму, и находящимся внутри все время казалось, будто становится то темнее, то светлее; это напоминало пасмурный день в обычных мирах, когда облака то застилают все небо, то исчезают. Подобный световой эффект объяснялся тем, что между двумя слоями оболочки пузыря находился тончайший - меньше миллиметра - слой некоего текучего вещества. Любой прокол мгновенно затягивался. Даже огромная дыра могла временно законсервироваться, пока все жизненно важные центры не будут окружены запасными пузырями. Сжатый воздух и кислород, вырабатываемый пышной растительностью астероида, делали окружающую среду стабильной.

     Теоретически Новые Помпеи предназначались для отдыха партийных лидеров Новой Перспективы, которые хотя бы ненадолго должны были здесь сбрасывать с плеч груз непомерных забот. Фактически же о существовании этого убежища знали лишь несколько человек, беззаветно преданных Антору Трелигу, председателю партии. Планетоид охранялся с помощью компьютерной оборонительной системы, элементы которой располагались на близлежащих мелких астероидах и специальных кораблях; без разрешения Антора Трелига или его людей никто не мог приблизиться к Новым Помпеям на расстояние менее светового года под страхом быть уничтоженным.

     Это место выглядело неуязвимым и с политической точки зрения; чтобы нарушить дипломатический иммунитет и суверенитет Трелига, требовалось согласие большинства членов Совета, между тем как Трелиг контролировал самый крупный блок голосов.

     Когда Никки оказалась на Новых Помпеях, она почти не обращала внимания на свое окружение. Она могла думать только о Бене и о его обещании приехать. Ей предоставили комфортабельную комнату; спокойные безликие слуги приносили еду и уносили пустые тарелки. Большую часть дня девушка лежала на кровати, обнимая подушки и воображая, что Бен находится рядом с ней. Она без конца рисовала его портрет, обнаружив у себя в комнате карандаш и бумагу. Рисунки были отвратительными, но зато Бен Юлин представал на них сверхчеловеком ангельского вида. Желая приятно удивить своего любимого, Никки решила похудеть, но невероятное разнообразие предлагаемой ей натуральной пищи привело к обратному результату. Каждый раз, когда девушка думала о Бене, она ела, а думала она о нем постоянно. Через шесть недель она прибавила в весе почти восемнадцать килограммов.

     Время от времени ее фотографировали и даже заставляли произнести несколько слов в записывающее устройство. Никки не придавала этому никакого значения.

     Ее время проходило совершенно бессмысленно. Минуты тянулись ужасно долго, так как Бен все не приезжал. Она писала детские любовные стихи и груды писем, которые, по словам ее слуг, отправлялись по указанному адресу.

     Прошло восемь недель, прежде чем Гил Зиндер выполнил процедуры, необходимые для того, чтобы закрыть проект, и подготовился к переезду. Он еще не знал, какую роль сыграл в его несчастье Бен Юлин, но стал относиться к молодому ученому с некоторым подозрением, когда тот с удивительной легкостью, не задавая лишних вопросов, согласился принять участие в работе над проектом Трелига. Что же касается советника, то он все эти восемь недель постоянно успокаивал Зиндера, доказывая ему с помощью писем, фотографий, отпечатков пальцев и снимков сетчатки глаз Никки, что девушка еще жива. То обстоятельство, что дочь делала какие-то заявления, Зиндера не волновало; по его мнению, это свидетельствовало лишь о том, что она все еще может нормально говорить и что Трелиг выполняет обещание относительно остановки болезни с помощью губки.

     Чтобы завершить переброску главного компьютерного центра и пультов управления на Новые Помпеи, им пришлось отсоединить Оби от аппаратуры, которая могла изменять реальность или воздействовать на нес. Как только это было проделано, они совершили потрясающее открытие.

     Зетта, которая так и осталась моложе и привлекательнее, внезапно поняла, что ее изменили. Старые уравнения частично восстановились.

     Ассистентка, разумеется, тоже отправлялась на Новые Помпеи, так что бояться, что кто-то третий, знающий о потенциале устройства, может проболтаться, не имело смысла, и все же Бен Юлин боялся.

     И для этого были все основания.

 

***

 

      Никки Зиндер сидела в своей комнате на Новых Помпеях. Она, как обычно, ела и грезила, когда неожиданно ощутила, что туман, окутывавший ее мозг, рассеялся.

     Девушка с удивлением оглядела царящий вокруг бардак, покачала головой и попыталась понять, что же произошло.

     Она вспомнила, что легла спать и что затем у нее возникло это ужасное, болезненное влечение к Бену, который увел ее из Центра и отдал в руки каких-то людей, притащивших ее сюда. Никки не только ничего не понимала, но и не знала, как ко всему этому относиться. То, что случилось, казалось ей наваждением.

     Она отодвинула маленький стол, заставленный тарелками с едой, и взглянула на себя. Ее взгляд уткнулся в огромную обвисшую грудь, покоящуюся на выпуклом животе, состоящем из трех жирных складок, ног она рассмотреть не смогла. Задыхаясь, Никки направилась к зеркалу.

     Увидев свое отражение, девушка еле сдержала крик. Она не шла, а ковыляла; внутренняя поверхность ее бедер была воспалена, лицо еще более округлилось, а под ним появилось несколько подбородков. Ее длинные волосы были растрепаны и спутаны.

     И, что самое скверное, бедняжка была голодна.

     "Боже, что со мной произошло?" - ужаснулась она и, окончательно потеряв самообладание, расплакалась. Однако слезы не облегчили обрушившееся на нее горе.

     "Необходимо выбраться отсюда и постараться найти папу, - пронеслось у нее в голове. - Он будет любить меня даже такой". Ничего другого ей не оставалось, и Никки стала искать какую-нибудь одежду. "Лучше всего мне подошла бы двенадцатиместная походная палатка", - мрачно подумала она.

     Девушка нашла свою старую ночную рубашку, хорошо выстиранную и аккуратно сложенную, но надеть ее не удалось. Рубашка оказалась слишком тесной и короткой. Никки на секунду задумалась. Затем решительно напялила на себя бесформенный балахон, в котором спала последние две недели, и постаралась придать ему более или менее приличный вид.

     Обнаружив на письменном столе канцелярскую скрепку, она разогнула ее и использовала в качестве булавки.

     Скрепка лежала рядом с незаконченным многостраничным письмом. Никки узнала свою руку и прочитала несколько строк. Это был какой-то эротический бред! Девушка не верила собственным глазам, хотя смутно припомнила, что нечто подобное писала.

     Подойдя к двери, она прислушалась и осторожно нажала на ручку, дверь отворилась. Никки выбралась в коридор, выстланный чем-то вроде меха. Слева он заворачивал за угол, а справа почти сразу же упирался в дверь лифта. Девушка бросилась туда, но выяснилось, что лифт заперт на ключ. Обернувшись, она увидела за помещением, похожим на прачечную, узкую лестницу и стала карабкаться по ступеням; выбор был невелик: лестница вела только наверх.

     Не одолев и половины лестничного пролета, Никки начала задыхаться. Переедание и длительное отсутствие физической нагрузки давали о себе знать. Каждую неделю этого непрерывного обжорства она прибавляла по три с лишним килограмма.

     Попытавшись немного унять сердцебиение, Никки двинулась дальше. Через несколько ступенек ее стало тошнить, и она уже с трудом передвигала ноги. В какой-то момент голова у нее закружилась так сильно, что девушка чуть не упала. Но вот наконец еще одна лестничная площадка, еще один поворот и какая-то дверь. Последние несколько метров она почти ползла.

     Дверь распахнулась, и незнакомый низкорослый мужчина с крысиной физиономией взглянул на нее со смесью презрения и отвращения.

     - Ну, - процедил он сквозь зубы. - И куда же ты направляешься, бегемотик?

 

***

 

     Чтобы отнести совершенно измученную девушку в лифт и спустить вниз, в ее комнату, потребовались трое здоровенных мужчин. К великому недовольству окружающих, покорная идиотка превратилась в близкую к истерике пленницу, Не выдержав рыданий и нечленораздельных выкриков, человек с крысиным лицом ударил ее по щеке. Пока это успокаивающее средство оказывало свое воздействие, воспользовался стенным интеркомом, чтобы доложить о новом состоянии Никки Зиндер и запросить инструкции. Когда он вернулся в комнату, девушка, все еще тяжело дыша, подняла голову и взмолилась:

     - Пожалуйста, объясните мне, где я и что происходит.

     На крысином лице появилась злобная улыбка.

     - Ты - гостья Антора Трелига, верховного советника и председателя партии Новой Перспективы, находишься на принадлежащем ему планетоиде Новые Помпеи. Тебе бы следовало быть польщенной.

     - Польщенной, черт подери! - взорвалась Никки. - Это просто способ подобраться к моему отцу. Я заложница!

     - Сообразительная малышка, - отозвался мужчина. - Ну да, два месяца ты была вроде как загипнотизированная, а теперь очень некстати пришла в себя.

     - Мой отец... - поколебавшись, начала она. - Его нет? Вернее, он не собирается?..

     - Он будет здесь со своим персоналом и всем прочим в течение недели, - ответил мужчина.

     - О нет! - простонала несчастная, представив себе, что отец увидит, во что она превратилась. - Лучше мне умереть, чем показаться ему в таком виде.

     Крысолицый ухмыльнулся.

     - Перестань выть. Он все равно тебя любит. Твое состояние - побочный эффект от приема лекарства, которое мы давали тебе для страховки. Обычно мы ограничиваемся точно отмеренной дозой губки, но Трелиг хотел быть уверен, что ничто не повредит тебе мозги. Поэтому мы немного перестарались. Передозировка на всех действует по-разному. В твоем случае лекарство вызывает зверский аппетит. Но это лучше, чем нимфомания, волосатость, а то и кое-что совсем жуткое.

     Никки не знала, что такое губка, но догадалась, что ее хотели приучить к какому-то наркотику.

     - Мой папа вылечит меня, - вызывающе сказала девушка.

     Человек с крысиным лицом пожал плечами:

     - Может, и так. Не знаю. Я просто работаю здесь. Но пока ты будешь продолжать толстеть. Не волнуйся - некоторым толстые нравятся.

     Девушку расстроили его слова и тон, которым они были произнесены.

     - Я больше не буду столько есть, - решительно заявила она.

     - Еще как будешь, - ответил мужчина, выходя из комнаты и собираясь запереть дверь. - Ты не сможешь остановиться. Ты станешь выпрашивать пищу, а мы будем делать тебя счастливой, поняла?

      Дверь захлопнулась, и в замочной скважине повернулся ключ.

     Никки понадобилось всего три минуты, чтобы удостовериться, что дверь действительно заперта и что она - такая же пленница, правда, теперь она об этом знала.

     Неожиданно ей безумно захотелось есть.

     Девушка попыталась заснуть, но чувство голода не проходило.

     Человек с крысиной физиономией оказался прав. Через час дверь открылась, и в комнате появился сервировочный столик, заставленный тарелками с едой. Его ввезла служанка, о которой Никки могла сказать лишь то, что более красивой женщины она никогда не видела. Мгновение толстуха восторженно смотрела на стройную фигуру незнакомки, а затем жадно набросилась на еду. Женщина, взглянув на нее с грустью, собралась уходить.

     - Подождите! - воскликнула Никки. - Скажите мне - вы здесь работаете или тоже являетесь пленницей?

     Лицо женщины опечалилось.

     - Мы все здесь - пленники, - ответила она мягким, мелодичным голосом. - Даже Эджил - это один из тех, кто вас обнаружил и доставил обратно. Мы не понаслышке знаем о передозировке губки и о садизме Антора Трелига.

     - Он бьет вас? - затаив дыхание, спросила Никки.

     Высокая красивая женщина печально покачала головой.

     - Не только, и это не самое худшее, что происходит в этой обители ужасов. Вы все увидите сами, - закончила она, медленно поворачиваясь к двери. - Я полноценный мужчина. А Эджил - моя сестра.

 

НА БОРТУ ГРУЗОВОГО КОРАБЛЯ "АССАТИТ"

 

     Сидя в рубке перед главным экраном компьютера, капитан грузовика "Ассатиn" Мавра Чанг внимательно наблюдала, как маленькое дипломатическое судно медленно исчезает в воздушном шлюзе ее гигантского корабля. Когда светящаяся эмблема Совета Миров, украшавшая летательный аппарат, скрылась из глаз, последовал сигнал, что швартовка закончена, и затвор герметично закрылся.

     - После стыковки разрешаю подняться на борт, - произнесла капитан сильным, удивительно низким голосом.

     - Подтверждаю, - раздалось в ответ из динамика.

     - Сохраняй эту позицию и жди дальнейших приказаний, - бросила Мавра компьютеру и, выйдя из рубки, пустилась в далекий путь к центральному воздушному шлюзу корабля.

     "Почему нельзя было расположить эти шлюзы хоть чуточку поближе?" - подумала она с раздражением. Впрочем, космические суда пришвартовывались к ее грузовику лишь дважды.

     Столь сильный, богатый голос принадлежал девушке, рост которой едва достигал ста пятидесяти сантиметров. Чтобы хоть как-то сгладить впечатление, производимое этим несоответствием, при посторонних она всегда носила высокие сверкающие черные сапоги, незаметно прибавляющие ей тринадцать сантиметров. Мавра была очень худенькой и изящной, объем ее талии казался просто немыслимым, а маленькая грудь идеально соответствовала остальным пропорциям тела. Двигалась она грациозно и лениво, как кошка. Сейчас на ней было надето все самое лучшее: толстые черные брюки, облегавшие ее тело, как чулок, черная рубашка без рукавов, столь же туго облегающая тело, и черный пояс с золотой пряжкой в виде дракона. Пояс, свободно лежавший на бедрах, не был декоративным элементом одежды: в его потайных отделениях лежало несколько предметов, с которыми капитан Чанг не расставалась ни днем, ни ночью. Кроме того, на нем висел блестящий черный пистолет.

     Мавра чем-то походила на китаянку, однако люди с трудом признавали в ней уроженку Востока.

     Она не носила ювелирных украшений, ее черные как смоль волосы были коротко острижены, длинные серебристые ногти напоминали о последних достижениях медицины, позволяющих превратить обыкновенный человеческий палец в грозное оружие.

     Хотя Мавра Чанг редко думала о своей внешности, у самого входа в шлюз она остановилась и взглянула на свое отражение в зеркальной поверхности полированного металла. Ее смуглая кожа казалась гладкой и нежной, а многочисленные шрамы в этом наряде не были заметны.

     Довольно насвистывая, она подождала, пока давление не уравновесилось, и, когда над дверью вспыхнула зеленая лампочка, открыла шлюз.

     Все шлюзы можно было открыть только вручную и только изнутри. Эта предосторожность спасла множество капитанских жизней.

     Через несколько минут внутрь корабля вошла древняя старуха. В прошлом она была крупной высокой женщиной, но годы согнули ее, и все ее тело как-то странно обвисло. Она давно уже выглядела так, будто находилась при смерти, однако всегда отвергала любую помощь пилотов и капитанов грузовых кораблей. Лицо старухи выражало гордое высокомерие, порожденное жизненным опытом и важным положением, а ее темные глаза отражали редкую независимость натуры.

     Выйдя из шлюза, она подобрала свое белое одеяние и позволила запереть за собой дверь.

     Мавра Чанг, намного уступающая в росте матриарху, предложила ей кресло и, усевшись на полу, словно Будда, уставилась на гостью.

     Ответом ей был такой же пристальный взгляд. Удивительно молодые глаза советницы Ли Пак Алаины изучили каждый дюйм лица и тела маленького астронавта.

     - Значит, вы и есть Мавра Чанг. - произнесла наконец старуха, и голос ее был хриплым не только из-за возраста, но и вследствие ощущения своей власти.

     Мавра почтительно кивнула:

     - Имею такую честь. Старуха оглядела корабль.

     - Эх, если бы снова стать молодой! Но врачи говорят, что еще одно омоложение, и я лишусь рассудка. - Она окинула взглядом сидевшую на полу фигуру. - Сколько вам лет?

     - Двадцать семь.

     - И уже командир корабля! - воскликнула она. - Ну и ну!

     - Я получила его в наследство, - объяснила Мавра.

     Старуха кивнула:

     - Я знаю. Я много чего знаю о вас, Мавра Чанг. Вы появились на свет в мире Харвича триста двадцать семь месяцев назад; вы самая старшая из восьми детей, родившихся в семье традиционалистов - сенатора Васуры Тоняж и врача Марчело Хисетти. Вы осиротели, когда двадцать два года назад этот мир, несмотря на их отчаянные усилия, стал коммунистическим. Когда схватили остальных членов вашей семьи, некие влиятельные друзья тайно привезли вас в космопорт Гноши и передали под опеку Маки Хунг Чанг, капитану грузового корабля, хорошо заплатив ей за ваше спасение. Гражданка Чанг положила деньги в карман и, поручив исключенному из медицинской корпорации врачу изменить вашу внешность, бросила вас на произвол судьбы.

     Мавра слушала, открыв рот и затаив дыхание. Каким образом эта развалина проследила ее жизненный путь, особенно после того как смылась Маки?

     - Маки Чанг была арестована за контрабандный ввоз запрещенных товаров в комм-миры, - продолжала старуха. - В тринадцать лет вы оказались предоставлены самой себе в варварском мире Калива. Чем вы только не занимались с тех пор, законным и незаконным. В девятнадцать лет вы встретили и полюбили красивого капитана грузового корабля по имени Гимбол Нисонги. Пять лет назад Нисонги был убит грабителями на Басаде, и теперь вы управляете этим кораблем самостоятельно. - Она ласково улыбнулась. - О да, я вас знаю, Мавра Чанг.

     Мавра Чанг смотрела на старуху во все глаза.

     - Вы немало потрудились, чтобы разузнать обо мне все эти подробности. Но ведь это только вступление. Основная часть разговора впереди. Старуха улыбнулась еще более ласково:

     - Конечно, дорогая. И именно эта часть свела нас сегодня вместе.

     Внезапно Мавра стала очень деловитой.

     - О чем идет речь? Убийство? Контрабанда? Что-нибудь противозаконное?

     Улыбка на лице советницы сразу увяла.

     - Да, нечто противозаконное, но не с моей и не с вашей стороны. До того как вступить с вами в контакт, мы изучили биографии тысяч негодяев...

     - Почему именно со мной? - перебила молодая женщина, привыкшая сразу расставлять все по своим местам.

     - Во-первых, потому, что вы чертовски аполитичны - законы и правила вас не волнуют. Во-вторых, потому, что вы сохранили некоторые нравственные принципы: вы снабжаете коммов припасами, но вы их ненавидите, и с полным основанием.

     Мавра Чанг кивнула:

     - Ненавижу - слишком мягко сказано. Они же надругались над целыми народами. За исключением членов партии, какой бы она ни была, все коммы одинаково выглядят, одинаково себя ведут, одинаково думают. Счастливые ублюдки. - В сердцах она даже выругалась.

     - Не спорю, - согласилась советница Алаина. - Вы обладаете также немалым мужеством, вы здоровы морально и физически, вы испытали столько страданий, сколько большинству людей и не снилось. Кроме того, маленькая очаровательная женщина не вызовет никакого подозрения - из-за роста люди склонны недооценивать вас.

     Мавра вытянула перед собой ноги и уперлась ладонями в колени.

     - Так чем же я могу помочь всемогущей советнице?

     - Вам что-нибудь говорит имя Антора Трели-га? - резко спросила Алаина.

     - Важная шишка, - усмехнулась Мавра. - Пользуется большим влиянием в Совете Миров и в сфере рэкета. Практически держит под контролем Новую Перспективу.

     Старуха кивнула:

     - Верно, верно. А теперь я расскажу вам то, что вы не знаете. Антор Трелиг - руководитель синдиката торговцев губкой. Мы добились некоторых успехов в борьбе с этой заразой, но наркотик по-прежнему распространяется, и, используя партийные структуры и делая ловкие политические ходы, Антор сумел заполучить тринадцать голосов из состава Совета.

     Мавра чуть не задохнулась от ярости.

     - Но ведь это может дать ему контроль над запретным оружием! - воскликнула она.

     - Вы правы, - вздохнула Алаина. - Некоторое время он находился как бы в тени, но сейчас объявил - тайно, конечно, не прямо, - что стал обладателем абсолютного оружия, с помощью которого можно будет превратить все миры в коммунистические или вообще сделать все, что взбредет ему в голову. Он пригласил пятнадцать членов Совета для демонстрации этого новейшего оружия. По его мнению, эффект будет настолько устрашающим, что советники, представляющие плюралистические миры, вынуждены будут голосовать вместе с ним.

     - И что он предпримет, если получит полный контроль над Советом? - тихо спросила Мавра.

     - Дело в том, что Антор всегда боготворил Римскую империю эпохи ее наивысшего расцвета, - ответила старуха и, заметив непонимающий взгляд Мавры, усмехнулась:

     - Не тревожьтесь. В сущности, это было незначительное явление в истории. Во главе империи стоял всевластный император, которого почитали как бога; в ней имелся многочисленный класс рабов, и она прославилась не только своей способностью покорять огромные территории, но и своей развращенностью. То, что они могли бы натворить, обладая современной технологией, трудно вообразить даже в самых жутких кошмарах. Вот таков Антор Трелиг.

     - А может быть, он просто блефует насчет этого оружия? - спросила Мавра. Алаина покачала головой:

     - Оружие у него есть. Мои агенты начали подозревать об этом, когда известный физик Гил Зиндер неожиданно свернул свою работу в Макеве и исчез, забрав с собой научное оборудование и персонал. У Зиндера были неортодоксальные идеи. Он считал, что марковиане умели превращать энергию в материю, и верил, что ему удастся повторить этот процесс. - Помолчав, она в упор взглянула на капитана. - Допустим, что он прав. Допустим, что он добился успеха.

     - И вы полагаете, что Зиндер стал работать на Трелига? - не столько спросила, сколько констатировала Мавра.

     - Мы в этом уверены, - ответила старуха. - Девять недель назад мои сыщики засекли подозрительный полет из Макевы; это был корабль без груза, зафрахтованный Трелигом; управлял им его собственный пилот. Некоторые оперативники видели, как в космический челнок Трелига внесли большой сверток, по форме напоминающий человеческое тело. Более того, мы обнаружили, что образование доктора Юлина, главного ассистента Зиндера, оплатил известный нам партнер Трелига и что Юлин является внуком одного из руководителей синдиката торговцев губкой.

     - Значит, Трелиг узнал, когда Зиндер получил первые результаты, и у него есть преданный человек, способный контролировать ход работы. А кого, по вашему мнению, похитили? - спросила Мавра Чанг.

     - Дочь Зиндера. Ее похитили задолго до того, как проект был закрыт. Отец в ней души не чает. Мы считаем, что она заложница, удерживаемая для того, чтобы заставить Зиндера соорудить большую модель устройства, которое у него было в Макеве. Задумайтесь над этим! Вы нацеливаете на мир некое оружие, затем сообщаете ему, каким вы этот мир желаете видеть, на что он должен быть похож, как ему следует думать - и гопля! Готово!

     Мавра кивнула:

     - Мне трудно поверить в нечто подобное, но... - Она замялась, но все-таки продолжила:

     - Давным-давно, когда я была совсем маленькая, дедушка и бабушка рассказывали о чем-то таком, о построенном марковианами мире, где было возможно все. - Она мечтательно улыбнулась. - Забавно, что раньше я никогда об этом не вспоминала. Это, конечно же, была волшебная сказка.

     - Для Антора Трелига это скоро станет реальностью, - решительно заявила Алаина. - То же самое относится и к устройству доктора Зиндера.

     - И вы хотите, чтобы я его уничтожила? - спросила Мавра.

     Алаина покачала головой:

     - Нет, я думаю, это невозможно. Оно слишком хорошо защищено. Максимум, на что мы способны, это вытащить оттуда доктора Зиндера. И если наша догадка верна, спасти его дочь, Никки.

     - Где они находятся? - спросила Мавра, к которой уже вернулась ее деловитость.

     - В личном убежище Антора, - ответила старуха. - Это принадлежащий ему планетоид Новые Помпеи. Он представляет собой центр синдиката торговцев губкой и источник снабжения этой дрянью всего сектора галактики.

     Мавра присвистнула:

     - Новые Помпеи неуязвимы. Чтобы проникнуть туда, понадобится целая армия. Это невозможно!

     - Разве я говорила, что вы должны проникнуть туда? - Алаина последнее слово подчеркнула. - Я сказала, что вы должны вытащить оттуда двоих людей. На Помпеи вы попадете без проблем. Меня пригласили на эту демонстрацию, но никто не рассчитывает, что такая старая развалина, как советница Ли Пак Алаина, прибудет туда лично. Как и некоторые другие, я направлю туда своего представителя, близкого мне человека, кому я могу доверять.

     Мавра кивнула:

     - Сколько времени я буду находиться на этом астероиде?

     - Антор пригласил нас на три дня. В первый день он собирается устроить прием и похваляться Новыми Помпеями. Во второй день он проведет свою демонстрацию. В третий ультиматумы и еще более приторные любезности.

     - Времени в обрез, - прокомментировала Мавра Чанг. - Мне надо разыскать двух лиц, находящихся, вероятно, далеко друг от друга, и перекинуть их на свой корабль - и все это под самым носом у сторожевых псов Антора Трелига, в отведенное им для этого время и на его территории.

     Алаина кивнула:

     - Я знаю, что это почти невозможно, но мы должны попытаться. Хотя бы спасти его дочь. Я убеждена, что они посадили ее на губку, но это можно будет выяснить потом. Очень хочу надеяться, что с вами ничего подобного не случится. Губка - самый отвратительный наркотик, и это лишь самая малость того, на что способен Антор Трелиг.

     - А может он просто подложить нам отраву в послеобеденную выпивку? - с тревогой спросила Мавра.

     - Он этого не сделает, - успокоила ее Алаина. - Ему невыгодно, чтобы что-то случилось с представителями других планет. Наоборот, они должны быть здоровы и находиться в здравом уме, ибо только тогда их можно будет напугать настолько, что они уговорят сдаться даже таких недоверчивых людей, как я. Но если ему станут известны ваши истинные цели, он ликвидирует меня, а с вами сделает все, что захочет. Вы это понимаете?

     Мавра молча кивнула.

     - Вы согласны?

     - Сколько? - подняла брови молодая женщина. Алаина обрадовалась.

     - Ваше задание будет выполнено наполовину успешно, если вы освободите Никки. Я убеждена, что в этом случае Зиндер постарается ликвидировать свое устройство. За это, скажем, десять миллионов.

     Сумма ошеломила Мавру. С такими деньгами и с кораблем она становилась свободной как ветер и могла делать все, что угодно.

     - Неудача означает смерть, - предупредила Алаина, - или рабство у Антора Трелига. Он безжалостный, аморальный садист, захватившее власть чудовище. В конце концов таких всегда останавливали, но до этого погибали бессчетные миллионы ни в чем не повинных людей. Антор - самый отвратительный из всех тиранов. Я уверена, что на Новых Помпеях вы сами все увидите. Узнайте, что он думает о людях и о мирах, может быть, это придаст вам силы.

     - Половину - вперед, - заметила Мавра Чанг. Советник Алаина пожала плечами:

     - А если вы потерпите неудачу? Зачем вам тогда деньги?

 

НОВЫЕ ПОМПЕИ

 

     Антор Трелиг стоял над шахтой, в которую была помещена увеличенная модель Оби. В эту дыру ухнули семь месяцев напряженного труда и средства, достаточные для формирования бюджета целой планеты. Он наблюдал, как гигантские краны прилаживают на место "большое зеркальное блюдо". Вместе со всем устройством оно должно было находиться на глубине, равной почти половине расстояния между верхней и нижней сторонами астероида. Снаружи эта система во многом походила на гигантский радиотелескоп.

     Однако ее назначение было куда более зловещим. Деньги мало беспокоили Антора Трелига; все затраты, пошедшие на реализацию этого проекта, составляли небольшую часть его доли в доходах от продажи губки и в средствах, изымаемых из бюджетов сотни миров, контролируемых синдикатом. Деньги представляли для него интерес только в том случае, когда они вели к усилению могущества.

     Толстенные тросы медленно укладывали на место огромное сверкающее зеркало. Это Трелига тоже не волновало. Важно было лишь то, что проект близок к завершению.

      Он направился туда, где, наблюдая за этой процедурой, сидел Гил Зиндер, целиком находившийся во власти инженеров и техников. Оглянувшись, ученый заметил Трелига, и его лицо выразило нескрываемое презрение.

     Советник был бодр и весел.

     - Ну что ж, доктор, - сказал он непринужденно. - Почти готово. Это - важное событие. Зиндер нахмурился.

     - Да, важное, но счастливым я его назвать не могу. Послушайте, Трелиг, я выполнил все ваши требования. Позвольте мне теперь поставить дочку перед маленьким диском и вылечить ее от губки.

     Трелиг улыбнулся:

     - Разве она так плохо себя чувствует? Юлин каждую неделю приводит ее в порядок, а ожирение ее не убьет.

     Гил Зиндер вздохнул:

     - Послушайте, Трелиг, почему бы не вернуть ей хотя бы нормальный вес? Девяносто килограммов - это слишком много для человека ее роста.

     Хозяин Новых Помпеи ухмыльнулся:

     - Но ведь здесь она весит только шестьдесят четыре! Это намного меньше, чем крошка тянула на Макеве!

     Ученому страстно захотелось плюнуть советнику в физиономию, но он сдержался. Конечно, Никки весила здесь меньше; но теперь ее мышцы привыкли к малой гравитации и ожирение привело не только к увеличению веса: оно ее изуродовало, сделало ее неуклюжей. На Макеве при 1 g она, вероятно, чувствовала бы себя измученной, пройдя метров сто; здесь положение было не лучше.

     Но Зиндер понимал, что до тех пор, пока план Трелига не будет выполнен до конца, его дочь останется на той стороне астероида; он также знал, почему честолюбивый и вероломный Юлин оказался единственным человеком, которому поверила Никки.

     Поэтому ученому оставалось лишь одно: ждать, когда огромное устройство будет окончательно смонтировано.

     Однако его очень беспокоил Юлин. Этот блестящий молодой человек был из того же теста, что и советник. Его научное превосходство над Трелигом и над любым экспертом Трелига гарантировало ему полную безопасность. Без Юлина Трелиг не мог оперировать зеркалом Оби, а Юлин был последователем Зиндера, хотя и не потратил нескольких десятилетий на теоретические исследования, которые легли в основу программы этого чудовища. Он никогда не сумел бы построить такую машину.

     Но он умел ею управлять.

     И именно этого Зиндер боялся больше всего. Как только все работы будут закончены, он и Никки, особенно Никки, окажутся никому не нужными.

     Оставаясь под присмотром Юлина, доктор не мог ограничить секретную программу, которую следовало заложить в Оби; хотя идея и конструирование принадлежали Зиндеру, ему никогда не разрешали сидеть за контрольным пультом в отсутствие Юлина.

     Находясь на Новых Помпеях, Гил Зиндер гораздо лучше разобрался в планах Антора Трелига. Он мысленно все подсчитал, проверил, перепроверил, и его единственной надеждой остались новые идеи и подходы, ведь такой машины, как эта, никогда не существовало.

 

***

 

     Мавра Чанг вывела свой маленький, но быстроходный корабль на круговую орбиту, расположенную на расстоянии примерно одного светового года от Новых Помпеи. Она прибыла не первой; несколько похожих кораблей уже болталось на этой орбите, выстроившись в линию.

     Если не считать черного пуловера с длинными рукавами и пояса, молодая женщина была одета точно так же, как в тот день, когда познакомилась с советником Алаиной. Пояс представлял собой широкую ленту, сплетенную из толстых черных веревок, которые соединяла значительно более крупная и прочная пряжка в виде дракона. Никто не знал, что фактически это был трехметровый кнут для быков. Потайные отделения в пряжке предназначались для нескольких шприцев и пузырьков с самыми различными ядами. В голенищах и в высоких толстых каблуках ее сапог были спрятаны другие полезные предметы. Тем не менее ее одежда была так естественна и так ладно сидела, что создавала впечатление, будто там ничего не спрятано. На Мавре были также серьги в виде соединенных друг с другом хрустальных кубиков, которые скрывали еще больше сюрпризов.

     Она легонько потерла свой зад, болевший после того, как ее буквально начинили противоядиями и антитоксинами, способными защитить от всего, что только можно себе представить. "Если я случайно порежу палец, - усмехнулась про себя молодая женщина, - из него наверняка польется не кровь, а какая-нибудь прозрачная гадость".

     - Мавра Чанг. Представитель советника Алаины, - сообщила она невидимым охранникам на частоте, о которой ее заранее уведомили.

     - Очень хорошо, - ответил монотонный голос, отдаленно напоминавший мужской. - Занимайте место в линии кораблей. Подождем остальных и тогда сделаем пересадку, Представитель советника Алаины мысленно выругалась. У нее не осталось никаких шансов: специальное снаряжение и великолепно замаскированные отсеки для беглецов оказались совершенно бесполезными. На Помпеи их повезут всех вместе на корабле Трели га.

     Мавра вынула зеркало и внимательно изучила свое лицо. На этот раз она сделала легкий макияж, использовала коричневую губную помаду и лак для волос, который придал ее прическе стальной голубоватый оттенок. Она даже нанесла на свои металлические ногти неяркую краску, которая скрыла их несколько необычные свойства. Косметика предназначалась для Трелига. Хотя формально он, как все представители его расы, был бисексуален - у него были и мужской, и женский половые органы, - его больше привлекали мужчины как внешностью, так и с точки зрения сексуального аппетита.

     Как только на орбиту прибыл последний корабль с эмблемой Совета Миров, со стороны звезды Аста подошел шикарный частный пассажирский лайнер, и все приглашенные один за другим перебрались на него.

     В составе группы гостей, насчитывающей четырнадцать человек, оказалось всего два советника. Остальные прислали своих представителей, и по виду некоторых из них Мавра поняла, что идея забросить на Помпеи тайного агента пришла в голову не только старой Алаине. Складывающаяся ситуация встревожила ее: Трелиг наверняка заметит то, что заметила она. Вероятно, другого он от своих коллег и не ждал. И это свидельствует о его крайней самоуверенности.

     Вежливые и исполнительные сопровождающие были гражданами Новой Гармонии, созданными специально для работы в сфере обслуживания. Смуглые, безволосые, мускулистые, одетые лишь в легкие юбочки и сандалии, они несли на своих лицах отпечаток тупости и покорности, что было типично для обитателей подобных миров.

     Коммы, являвшиеся прямыми потомками тех, кто верил в утопию, осуществили мечту, которую их предки передавали от поколения к поколению: равные права и здравоохранение для всех, отказ от денег за исключением межпланетной торговли, отсутствие голода и безработицы. Генная инженерия сделала всех их похожими друг на друга, а биологическое программирование идеально приспособило каждого члена общества к определенному виду работы. Смыслом их жизни всегда оставался труд. Индивидуум не значил ничего; коллективной идеей было служение на благо народа.

     Внешний вид коммов зависел от характера работы и условий окружающей среды. Решение проблемы пола также варьировалось в широких пределах. В одних мирах рождались только женщины, в других сохранились два пола, в третьих, таких, как Новая Гармония, все были бисексуальны. На нескольких планетах вообще отказались от сексуальных характеристик, предпочитая клонирование.

     Большинство комм-миров были с самыми лучшими намерениями основаны чудаками-мечтателями. Но затем партийная иерархия занялась самовоспроизводством, и в результате возникло совершенное общество - без потрясений, без желаний, без требований, без психологических срывов.

     Идеальный человеческий муравейник.

     Однако в подавляющем большинстве случаев люди, создававшие его, никогда не отказывались от власти. А редкие попытки отдельных партий отойти в сторону заканчивались трагически: основанные ими общества гибли из-за своей неспособности справиться с природными катастрофами и неразрешимыми социальными проблемами.

     Большинство же партий, подобных той, что управляла Новой Гармонией, никогда и не пытались сложить свои полномочия. Честолюбие, алчность и жажда власти, порождавшие пламенных революционеров и поддерживавшие комм-лидеров в трудные времена, постепенно становились основой их характера. Устраняя подобные опасные наклонности у подданных, они оказались не в состоянии ликвидировать эти слабости у самих себя. Вот почему на Новой Гармонии после пятисот лет господства комм-режима все еще существовала партийная иерархия, состоявшая из нескольких тысяч администраторов, функционировавших в дипломатической и экономической сферах. А Антор Трелиг был рожден, чтобы руководить ими.

     Теперь же остаткам человеческой расы предлагалось убедиться в том, каким счастьем для всей галактики было его рождение.

     Гости быстро перезнакомились, но длинных разговоров во время полета не затевали. Впрочем, Мавра сразу поняла, что этой разношерстной команде одурачить Трелига не удастся. Двухметровый краснолицый бородач с ярко-синими глазами явно не был уроженцем комм-мира под названием Рай, где все давно уже бисексуальны, похожи друг на друга, как близнецы-братья, и примерно на треть ниже ростом. Он наверняка был капитаном грузового корабля или варваром, прибывшим из недавно заселенного мира. "Восемь мужчин и шесть женщин, - подумала Мавра. - И все явились для того, чтобы собрать информацию, а не изображать благоговейный страх".

     Стюарды с Новой Гармонии прошли вдоль рядов, отбирая пистолеты. Они объяснили, что каждого гостя перед высадкой тщательно проверят и что во избежание неприятностей лучше сдать все оружие сейчас.

     Мавра без особого сожаления рассталась со своей вороненой хлопушкой - оружие, на которое она действительно рассчитывала, ей всегда удавалось проносить через любые сканеры. Если его обнаружат, то просто отберут точно так же, как и пистолет. Оказавшись на Новых Помпеях и смело пройдя хитроумное сканирование, она лишний раз убедилась в своей правоте. Ее не парализовало, как это случилось с двумя другими гостями, которые припрятали разобранные пистолеты и ножи.

     Наконец их всех пропустили, и Мавра огляделась вокруг.

     Маленький космопорт был явно рассчитан только на два корабля. На одном прибыла группа приглашенных; второй - наверняка личное судно Трели-га - стоял на месте. Повсюду сновали охранники и мелькали глазки телекамер, но она это предвидела. Задание не казалось ей невыполнимым.

     Конечно, Мавра могла бы получить кое-какую помощь от своих коллег, но не смела просить их об этом по той же причине, по какой это не могли себе позволить и они. Существовала реальная возможность, что по меньшей мере один из приглашенных - человек Антора Трелига.

     Багажа ни у кого не оказалось: Трелиг обещал снабдить гостей всем необходимым и ограничил количество вещей, которые каждый из них мог пронести с собой.

     Сам он стоял у входа в космопорт, готовясь приветствовать их, высокий, значительно более высокий, чем уроженцы Новой Гармонии, широкоплечий, мускулистый, необычайно красивый вариант новогармонийского типа. Благодаря ниспадающей свободными складками белой мантии и длинным вьющимся волосам он казался ангелом.

     - Добро пожаловать! Добро пожаловать! Дорогие друзья! - воззвал Трелиг ораторским голосом, который обошелся ему в весьма солидную сумму. Затем он поздоровался с каждым в отдельности, назвав его по имени и обязательно поцеловав ему руку, что представляло собой часть общепринятого ритуального приветствия. Когда Трелиг взял руку Мавры, его кустистые брови - еще одно отличие от новогармонийского типа - поползли наверх.

     - Какие удивительные ногти! - воскликнул он. - Дорогая моя, вы похожи на сексуальную кошечку.

     - А вы знаете, как выглядят кошки? - ответила молодая женщина, не выказывая своего презрения. - Я думала, что на Новой Гармонии они все передохли еще в незапамятные времена. Злобно ухмыльнувшись, советник отошел. Поздоровавшись со всеми, он повел их на маленький шикарный терминал, откуда открывался потрясающий вид на астероид. Вокруг космопорта был разбит сад, необычайно зеленый, с высокой, тщательно ухоженной травой. Слева от себя они увидели густой лес, уходящий к кажущемуся совсем близким горизонту, справа - невысокие горы, заросшие деревьями и яркими цветами. А прямо перед ними, всего в пятистах метрах, раскинулся город, подобного которому никто из приглашенных никогда не видел.

     Над городом господствовала гора; на ее травянистом склоне возвышалось огромное здание из полированного мрамора, похожее на амфитеатр или храм. Ниже, у подножия, стояли изящные постройки древней архитектуры, тоже из мрамора, с высокими римскими колоннами, на которых покоились широкие крыши, декорированные высеченными из камня мифологическими скульптурами. В некоторых домах двери были распахнуты настежь, так что гости могли видеть обширные внутренние дворы, украшенные гирляндами из живых цветов и большими статуями; в центре каждого такого двора бил фонтан. В центральное здание, увенчанное куполом, вела длинная и широкая мраморная лестница. Трелиг направился прямо к ней.

     - На Помпеях я разрешаю использовать технику только в случае крайней необходимости, - объяснял он по дороге. - Слуги - люди, еда и напитки готовятся вручную, кое-какие овощи и фрукты выращиваются таким же образом. Никаких самоходных транспортных средств. Разумеется, я иду на некоторые уступки, когда дело касается, например, освещения; кроме того, у нас управляемый климат. Весь наш мир поддерживается в должном состоянии благодаря плазменному куполу и воздушным насосам. Но вообще-то нам больше нравится сельский образ жизни.

     Оказалось, что подниматься по лестнице совсем нетрудно. При гравитации в 0,7 g все чувствовали себя так, словно умели летать; пройдя около километра, они устали значительно меньше, чем если бы проделали этот путь при силе тяжести в 1 g.

     Войдя в главное здание, приглашенные во главе с Трелигом попали в огромный зал, посредине которого стоял низкий дубовый стол, ломившийся от всевозможных яств и напитков. Стол был настолько низкий, что сидеть им предстояло на обитых толстым мягким мехом подушках. Немного дальше, ниже уровня пола, находилась танцевальная площадка, выстланная длинными полированными досками, и гигантский фонтан, а стены зала заслоняли высокие мраморные колонны, между которыми были натянуты тонкие непрозрачные драпировки, сотканные, судя по всему, из длинных шелковых лент.

     Взглянув вверх. Мавра обнаружила, что весь купол изукрашен мозаикой. Света было достаточно, хотя зал, за исключением площадки с полированным полом, освещался неярко, однако установить его источник ей не удалось.

     Трелиг рассадил их и занял место во главе стола. Перед каждым гостем стояла ваза с великолепными фруктами, настоящими фруктами, как все они сразу заметили, - кумкватами <Кумкват (или кинкан) - род вечнозеленых деревьев и кустарников семейства рутовых, произрастающих в Китае, Японии, Грузии, на Малайском архипелаге. Плоды используют для приготовления варенья и цукатов.>, апельсинами, ананасами. Многие осторожно тыкали их палочками для еды; большинство приглашенных никогда раньше такого не видели.

     - Попробуйте мускат, - угощал хозяин. - Настоящий, с алкоголем. У нас здесь собственные виноградники, так что вино неплохое.

     Вино и в самом деле оказалось значительно лучше синтетического, к которому все привыкли. Мавра повертела в руках какой-то фрукт. Она уже целую вечность не ела натуральной пищи. Вино, впрочем, ей понравилось. Оно было широко распространено в варварских мирах, но большинству людей из-за дороговизны оставалось недоступно.

     Трелиг хлопнул в ладоши, и в зале появились четыре босоногие женщины. Они были совершенно непохожи друг на друга и, несомненно, явились не с Новой Гармонии, а из других миров. У всех четырех были длинные надушенные волосы и сильно накрашенные лица. Их тела окутывали тонкие, как паутинка, платья незнакомого, но явно древнего покроя. Сквозь прозрачную ткань просвечивали мельчайшие подробности стройных фигур.

     Не глядя ни на кого из сидевших за столом и не произнося ни слова, они мгновенно убрали чаши с фруктами и бокалы. Как только они исчезли за драпировками, появились другие женщины. Искусно балансируя, они несли на головах серебряные подносы.

     - Отвратительно, - проворчал сосед Мавры. - Люди прислуживают другим людям. Эту работу должны выполнять роботы.

     Большинство закивали в знак согласия, а Мавра подумала о том, что многие гости прибыли из комм-миров, где все люди - рабы или роботы.

      Так продолжалось в течение всего ужина, каждое новое блюдо появлялось точно в определенное время. Вина предлагались самые разнообразные и в огромном количестве, и никому не позволялось оставлять свой бокал пустым. Женщины в прозрачных платьях работали, как машины. Мавра насчитала восемь служанок, и кто знает, сколько их еще скрывалось там, за драпировками.

     Пища была необычной и очень вкусной, но Мавра быстро наелась и от всего остального решительно отказывалась. Но многие ели жадно, да и хозяин отдавал должное каждому блюду.

     Затем Трелиг показал им, как превратить подушки в нечто вроде кресел, и они отдыхали, наслаждаясь вином и легкими закусками. Тем временем на площадке с деревянным полом появилась группа музыкантов и жонглеров. Гости еще долго веселились, так что вечер прошел замечательно. Трелиг чертовски хорошо знал, как устраивать роскошные пиршества, Когда последние исполнители удалились, провожаемые вежливыми аплодисментами, настало время разместить приглашенных на ночь.

     - Вы найдете в своих комнатах все необходимое, самые модные туалетные принадлежности, - сказал Трелиг. - Хорошенько выспитесь! Завтра нам предстоит удивительный день!

     Он повел всех на сценическую площадку и дальше, сквозь драпировки, за которыми открывался длинный коридор, облицованный белым мрамором. Они долго шли, прислушиваясь к гулкому эху собственных шагов, и наконец повернули в другой, точно такой же коридор. Здесь Трелиг, распахивая большие дубовые двери толщиной не менее десяти сантиметров, показал каждому его комнату.

     Все помещения оказались убраны по-разному. В комнате Мавры были толстый пушистый ковер из какого-то меха, письменный стол, туалетный столик с зеркалом, ванная, старомодный буфет и огромная круглая кровать.

     Увидев кровать, Мавра очень обрадовалась. Она всегда гордилась своей воздержанностью, но вино оказалось необычайно крепким. Опьянение она заметила только по дороге в свою комнату: голова резко закружилась, а к горлу подступила тошнота. В первый момент она заподозрила, что в вино подсыпали наркотик, но потом поняла, что оно просто было слишком крепким.

     Трелиг пожелал ей спокойной ночи и с грохотом захлопнул тяжелую дверь. Мавра немедленно подошла к ней и нажала на бронзовую ручку.

     Дверь была заперта.

     Убедившись в этом, женщина обследовала комнату. Одна из ее серег тихо зажужжала. Выйдя на середину комнаты, Мавра встала под красивой, но чересчур богато разукрашенной люстрой, затем подтащила к себе стул и влезла на него. Жужжание усилилось. Она поздравила себя - в основание люстры была вмонтирована крошечная, почти невидимая телекамера, управляемая на расстоянии. Камера свободно поворачивалась на шарнире, что позволяло осуществлять дистанционный контроль в любом направлении; дополнительная линза улавливала инфракрасное излучение.

     В течение следующих десяти минут Мавра обнаружила еще две камеры: одну - в ванной, в единственном месте, находящемся вне поля зрения камеры, спрятанной в люстре, а вторую - в головке душа. Камеры располагались таким образом, чтобы любая точка помещения свободно просматривалась.

     Да, спрятаны они были умело, но не настолько, чтобы их нельзя было обнаружить. Мавра решила, что подобным образом Трелиг хотел лишний раз продемонстрировать свое могущество и тщетность усилий тайных агентов.

     Взглянув на люстру, Мавра убедилась, что камера постоянно следит за ней. "Нет ночной рубашки", - заметила она, подойдя к кровати. Впрочем, в рубашке не было нужды - в комнате поддерживалась постоянная температура. В то же время, поскольку рубашки не было, под ней не удастся ничего спрятать.

     Мавра уселась на кровать, спиной к камере, и скинула сапоги, потом сняла через голову пояс-кнут и бросила его подальше от пристального взгляда камеры. Подойдя к туалетному столику, она взяла несколько бумажных салфеток, вынула зеркальце и начала не спеша снимать с лица косметику.

     Казалось, она полностью поглощена этим занятием, но тем временем ее правая нога положила на бок один сапог, а левая четырежды нажала на его подметку. Укрепленная на крошечных шарнирах, подметка повернулась, открыв несколько маленьких изящных вещиц. Зажав одну из них между пальцами ноги. Мавра осторожно вынула ее, а затем другой ногой точно таким же образом достала.

     Покончив с этой процедурой. Мавра сбросила с себя пуловер и спустила брюки. Наклонившись, чтобы снять их, она перехватила оба приспособления в левую руку.

     Уже полностью обнаженная, она встала и обернулась. Это движение выглядело абсолютно естественным, но наблюдатели должны были убедиться: на теле гостьи ничего не спрятано. Ее пальцы, те самые пальцы, которые научились передергивать карты до того, как узнали, что такое карандаш, незаметно держали два крошечных прибора. Приняв на постели позу лотоса, она правой рукой погасила свет.

     В тот самый момент, когда свет погас. Мавра бросила один из приборов на постель, а другой направила на люстру. Для этого она воспользовалась лучом света, который могла видеть благодаря специальным контактным линзам.

     Временно нейтрализовав наблюдателя, женщина быстро расположила второй прибор на подушке таким образом, чтобы он был нацелен на камеру. Удовлетворенная сделанным, она отпустила руку и, закрыв глаза, немного расслабилась.

     Все это заняло менее десяти секунд.

     Довольная, что все идет так, как надо, она открыла глаза и осторожно соскользнула с кровати, стараясь не покачнуть маленький прямоугольник.

     Это устройство было необычайно сложным. Мавра узнала о нем, когда однажды ее чуть не заманили в ловушку, и заплатила за него колоссальные деньги. Его действие заключалось в том, что оно как бы замораживало первое изображение, зафиксированное камерой, и оставляло его на экране.

     Спокойно, с осторожностью и сноровкой, присущей опытному грабителю. Мавра оделась. Затем стала натягивать сапоги, но передумала, вспомнив, какое громкое эхо вызывали их шаги в коридорах. Сняв с пояса массивную пряжку, она с помощью штифта прикрепила ее на боку и повернула маленькую рукоятку кнута таким образом, что, нажав почти незаметные кнопки, ее можно было незаметно и легко вытащить.

     Оставшуюся на щеках краску она равномерно размазала по всему лицу и ею же натерла руки. После этого достала из левого сапога маленький, туго свернутый пакетик и осторожно нанесла его содержимое на все открытые участки кожи. Малотоксичное химическое вещество, вступив в реакцию с химикатом, входящим в состав косметики, сделало ее кожу угольно-черной. Затем Мавра сняла специальные контактные линзы, капнула в глаза по две капли какого-то лекарства, достала из сумки другую пару линз и надела их. Эти линзы были прозрачными, но стоило ей включить спрятанное в пряжке энергетическое устройство, как они начинали пропускать инфракрасное излучение. Мало у кого на Новых Помпеях были кошачьи глаза.

     Теперь пришло время заняться шприцами, прячущимися под ее длинными острыми ногтями. Она зарядила их разными составами. Эти отвратительные маленькие штучки не раз спасали ей жизнь и стоили недешево.

     Наконец она коснулась второго энергетического модуля на пряжке. Отныне приборы, реагирующие на тепловое излучение, перестанут ее замечать.

     Мавра усмехнулась. Власти еще пытались раскрыть то знаменитое дело - кражу драгоценностей на Балдаше.

     Однако операция, которую она собиралась провернуть на Помпеях, будет еще труднее. Сегодня надо постараться успеть выполнить задание, касающееся девочки. Если сделать это не удастся, она по крайней мере узнает характер местности.

     С замком она справилась без труда, но в двери были спрятаны еще четыре датчика. Массивные створки сидели в раме почти заподлицо. Мавра отодвинула две запирающие планки, но, чтобы освободить третью, необходимо было поработать ножом. Вместо ножен опытная взломщица припасла коготь с ноги огромного зверя, обитавшего на одной из далеких варварских планет, - заостренный и обработанный, как ее собственные ногти. Великолепное тонкое плоское лезвие.

     Остальные планки отошли легко, и она осторожно приоткрыла дверь. Сигнала тревоги не последовало. В пустом коридоре царил полумрак. Не доверяя даже своим людям, Трелиг использовал профессиональную сверхнадежную и сверхдорогую систему охраны. И это была его ошибка. Опытные преступники - те, кого не удавалось схватить, - уже давно научились бороться с подобными хитроумными изобретениями, используя инфракрасные линзы и микрофоны. Если она не будет сильно шуметь, защитные приспособления позволят ей остаться невидимой.

     Мавра вышла в коридор и бесшумно закрыла дверь.

     "Все оказалось бы куда труднее, если бы он оставил в коридоре свет", - подумала она.

     Но и в этом случае для Царицы кошек, как ее именовали в многочисленных списках разыскиваемых преступников, не было ничего невозможного. Она не раз оказывалась под подозрением, но никто никогда не мог ничего доказать.

     Через несколько минут она уже стояла перед драпировками, огораживающими банкетный зал, который, как оказалось, имел единственный вход, он же выход. Там были две телекамеры; Мавра заметила их еще во время ужина.

     Она выглянула из-за драпировок. Следящее устройство, вмонтированное в купол, контролировало только фонтан, но подвижная камера, соединенная с маленьким парализующим устройством и вращающаяся на балке под самым потолком, обеспечивала наблюдение за всем залом. Она совершала полный оборот за тридцать секунд. Мавра несколько раз проверила это, чтобы выяснить, нет ли иных вариантов. Всего на двенадцать секунд вход оставался вне поля зрения камеры. А от порога до того места, где находилась Мавра, было около девяноста метров.

      Готовясь к броску, она учитывала свой опыт и физическую подготовку. Сделав два глубоких вдоха и дождавшись, когда маленький вращающийся глазок дойдет до точно рассчитанной точки, женщина рванулась к выходу и меньше чем через одиннадцать секунд оказалась снаружи. Многие сочли бы это просто невозможным для такой лилипутки.

     Но ей помогли 0,7 g.

     Мавра не стала спускаться по лестнице, а, словно кошка, сползла по боковой стене и спрыгнула в кусты.

     Фокус заключался в том, что она воспользовалась одним из тех нескольких крошечных пузырей, хранящихся в ее поясе. Каждый такой пузырь размером не больше булавочной головки, если потереть его между ладонями, вырабатывал невероятно тонкую секрецию, которая создавала чудовищный эффект всасывания воздуха. Это был личный секрет Царицы кошек, не раз спасавший ее в критические минуты.

     Несмотря на прыжок с большой высоты, Мавра двигалась очень быстро. За несколько секунд она преодолела тридцать метров и, спрятавшись за кустами, потерла ладони, заставив секрецию затвердеть и уменьшиться до первоначального объема. Эта субстанция действовала недолго.

     Взглянув на отражающий свет плазменный купол, Мавра увидела, что приближается рассвет.

     Пробираясь вдоль стены главного здания, она услышала голоса. Это было что-то вроде ритмичного песнопения. Заглянув в один из внутренних двориков, она увидела, что четыре женщины, одетые точно так же, как служанки, ухаживавшие за ними во время ужина, медленно танцуют под звуки похожего на лиру инструмента, на котором играет еще одна женщина. Казалось, что они движутся в каком-то дремотном состоянии, забыв обо всем на свете. Их поведение показалось Мавре довольно странным.

     "Слишком уж они красивы и сексуальны, - подумала она. - Напоминают мечтательных, страстно жаждущих любви девушек, портреты которых так любят покупать геологи и старатели".

     Танцующих окружала атмосфера абсолютной женственности, словно они были мифологическими богинями плодородия. Их манеры и движения, производившие жуткое впечатление, казались неестественными, в какой-то степени даже нечеловеческими. Женщины представляли собой скорее эротические пародии на людей, чем подлинные человеческие существа.

     Мавра решила не нарушать их грезы. Ей нужен был кто-нибудь один.

     Маленький мир жил, казалось, по часам Трелига; почти все спали.

     Пробравшись в соседнее здание, поменьше, но тоже целиком облицованное мрамором, она чуть было не налетела на какое-то существо. Это оказалась ничем не примечательная нагая молодая женщина, немного растрепанная, с грязными ногами. Рядом с нею на трехколесной подставке высилась бадья. Женщина стояла на четвереньках и, как заметила Мавра, скребла жесткой щеткой мраморный пол.

     Мавра огляделась вокруг и, никого не заметив, спокойно направилась к женщине, которая медленно двигалась задом ей навстречу.

     Мавра выпрямила мизинец на правой руке, сжав в кулак остальные пальцы. Тем самым она освободила крошечный шприц, игла которого слилась с кончиком ногтя.

     Женщина что-то почуяла и обернулась, - Привет! - сказала она с кривой улыбкой. Мавра смотрела на нее с жалостью. Невыразительное лицо, пустые глаза. Губка! Она наклонилась к женщине.

     - Как тебя зовут?

     - Хив... Хиви, - с трудом ответила женщина и застенчиво добавила:

     - Я больше не могу правильно произносить свое имя.

     Мавра сочувственно кивнула:

     - Все в порядке, Хиви. Меня зовут Кэт. Хочешь мне помочь?

     Женщина нерешительно кивнула:

     - Если смогу.

     - Ты знаешь девушку по имени Никки Зиндер? Женщина тупо посмотрела на нее.

     - Я же сказала вам, что плохо помню имена.

     - Ну а есть здесь какое-нибудь место, где держат людей, которые никогда оттуда не выходят?

     Женщина непонимающе покачала головой. Мавра вздохнула. Ум Хиви, или как там ее зовут, был уже слишком разрушен болезнью. Тогда она решила подойти с другого бока.

     - А есть у тебя хозяин? Кто-то такой, кто говорит тебе, где надо мыть?

     - Это делает Зив.

     - А где Зив сейчас? - продолжала свои расспросы Мавра.

     Хиви бессмысленно взглянула на нее, но затем ее лицо на мгновение просветлело.

     - Здесь, - ответила она, указывая пальцем вниз.

     Вначале Мавра собиралась просто бросить женщину в зале: уборщица не представляла никакой угрозы. Однако у Хиви сохранились остатки разума, что могло привести к ненамеренному предательству. Мавра протянула руку, чтобы приласкать несчастную наркоманку, и шприц, спрятанный в ногте ее мизинца, коснулся плеча Хиви.

     Женщина вздрогнула и застыла, тупо глядя в пространство.

     Мавра наклонилась над ней, нервничая при мысли о том, что кто-нибудь может войти.

     - Когда ты мыла этот зал, ты никого не видела, - прошептала она. - Ты меня не видела. Ты меня не увидишь. Ты не увидишь ничего, что бы я ни сделала. А теперь продолжай свою работу.

     Женщина ожила, огляделась вокруг, посмотрела прямо на Мавру Чанг, потом, ничего не заметив, сквозь нее. В конце концов она пожала плечами, повернулась и стала снова тереть щеткой пол. Мавра вышла.

     Было бы значительно проще убить эту жалкую тварь; просто нажать на определенные точки на шее, и все. Но Мавра Чанг убивала только тех, кто этого заслуживал. Если бы перед ней оказался Антор Трелиг, ее рука не дрогнула бы. Она с удовольствием бы прикончила этого типа за то, что он сделал с некогда нормальными людьми, и за то, что он может сделать с остальными, - но не беспомощную несчастную наркоманку.

     Мавра знала, что со всеми женщинами, которых она здесь встретила, произошло несчастье. Служанки, танцовщицы, уборщица были рабынями, и такими их сделала губка, недостаточные дозы или передозировка снадобья, создающего мутантов.

     Мавра не стала искать Зива и продолжила свой путь. Она неслышно пробиралась через залы, избегая случайных встреч с пустоглазыми рабынями и охранниками, Она видела множество людей, пораженных губкой и находившихся в состоянии ступора - они были настолько неподвижны, что могли служить в качестве подставок для ламп или предметов обстановки. Их вид вызывал у женщины тошноту, но практическую сторону ее ума занимал вопрос - а как же их кормят?

     Не встретив никого из начальства, разочарованная Мавра двинулась в обратный путь. "Если с людьми, подвластными ему, Антор Трелиг обращается подобным образом, - думала она, - то каким же он станет, захватив контроль над цивилизованными мирами? Алаина права: это не человек, а чудовище".

     Она уже почти добралась до своей комнаты, когда наконец натолкнулась на того, кого искала. Эта женщина была похожа на всех остальных, но на наплечном ремне у нее висел пистолет. Женщина медленно шла по коридору, осматривая двери. Больше никого не было видно.

     Словно зверь, выслеживающий добычу. Мавра бесшумно подкрадывалась к высокой охраннице и, когда до нее осталось несколько метров, бросилась вперед. Услышав какое-то движение, женщина обернулась, но тут же получила сильнейший удар в солнечное сплетение.

     Мавра, сделав сальто и удачно приземлившись, словно чудом оказалась у нее за спиной. Шприцы под двумя ногтями правой руки нашли свою цель, в то время как левой рукой она выхватила у охранницы пистолет. Двойная доза ослабила ее соперницу, гипноз подействовал на нее так быстро, что она не успела даже вскрикнуть.

     Мавра расслабилась и отпустила свой будущий источник информации. Женщина застыла в какой-то странной позе.

     - Вставай! - приказала Мавра. - Где тут комната, в которой нам не помешают?

     - Здесь, - последовал механический ответ. Женщина поднялась и указала на соседнюю дверь.

     - Там есть телекамеры? - резко спросила Мавра.

     - Нет.

     Подталкивая свою загипнотизированную жертву в спину. Мавра вошла в маленький, никем не используемый кабинет, Здесь она велела женщине сесть на пол, а сама встала на колени, глядя ей в лицо.

     - Как тебя зовут?

     - Мисс. Мавра вздохнула.

     - А теперь, Мисс, скажи мне, сколько людей живет на Новых Помпеях?

     - В данный момент - сорок один, - ответила охранница. - Не считая дикарей, живых мертвецов и гостей.

     - А сколько всего? - настаивала Мавра.

     - Сто тридцать семь.

     Мавра кивнула. Эта цифра говорила о том, какая сила ей противостоит.

     - Сколько вооруженных охранников?

     - Двенадцать.

     - Почему не были приняты дополнительные меры предосторожности? - спросила она. - Ведь явно требуется обеспечить большую безопасность.

     - Они рассчитывают на автоматические датчики, установленные в наиболее важных местах, - объяснила Мисс. - Что же касается остального, то никто не может покинуть Новые Помпеи, не зная соответствующего кода.

     - А кто его знает? - спросила Мавра.

     - Только советник Трелиг, - ответила охранница. - Код меняется каждый день в последовательности, известной ему одному.

     Мавра Чанг нахмурилась. Это значительно усложняло дело.

      - Где Никки Зиндер? - спросила она. Охранница кивнула:

     - В помещении охраны.

     Мавра выяснила, где расположено помещение охраны, получила представление о генеральном плане здания, узнала о том, кто сейчас в нем находится, о том, где расположена комната Никки, как туда попасть и как из нее выбраться. Она также установила, что за исключением самого Трелига все население Новых Помпеи сидит на губке и что губка ежедневно доставляется на корабле, управляемом компьютером, вследствие чего никто не может завладеть большим количеством этого снадобья и поднять мятеж против Трелига. Эта часть информации оказалась интересной. Губку привозили на маленьком корабле-разведчике, который в случае необходимости мог принять на борт четырех пассажиров. Судя по описанию, это был крейсер модели 17, который Мавра прекрасно знала.

     Узнав, что охранники держат свое оружие в маленьких шкафчиках и сами регистрируют его получение и сдачу, она присвоила наплечный ремень и пистолет, внушив женщине, что ее имущество по-прежнему находится на месте. "Кражу обнаружат только через несколько дней", - подумала Мавра и улыбнулась: у нее снова появилось оружие; кроме того, она была счастлива, что проложила путь к Трелигу вопреки его самодовольной вере в собственную безопасность.

     - Где находится доктор Зиндер? - спросила она, обрушив на свою жертву еще один удар гипноза.

     - На нижней стороне астероида, - ответила мисс. Итак, население Новых Помпеи составляет сорок один человек. Трелиг, Зиндер, Никки - трое, двенадцать охранников, пять ассистентов Зиндера и двадцать одна рабыня того или иного сорта. Мавра Чанг была достаточно умна, чтобы понять: никаких шансов вытащить отсюда Зиндера у нее нет, но зато имеется реальная возможность спасти Никки.

     Расспросив загипнотизированную женщину о режиме охраны, Мавра велела ей все забыть и продолжать работу. Та беспрекословно повиновалась и перестала обращать на Мавру внимание, будто ее вообще не было.

     Мавре потребовалось сорок минут, чтобы, увернувшись от камер, возвратится к себе в комнату. Заперев дверь, она осторожно возвратила в прежнее положение отогнутые планки. Проектор голографической памяти по-прежнему лежал на подушке, так что следящее устройство все это время фиксировало пустую комнату с лежащей на кровати фигурой.

     Значительно больше времени ей понадобилось, чтобы раздеться, смыть с лица и рук черную краску, снова начинить сапог хитроумными приспособлениями и привести в должный порядок пояс. Покончив с этим, она присела на край кровати около проектора, стараясь его не покачнуть; затем придвинулась к нему так близко, что почти коснулась его. Безграничное терпение - лучший инструмент грабителя.

     Заняв нужную позицию и дождавшись момента, когда глаз камеры был нацелен в другую сторону, она схватила маленький прибор и спрятала его в сжатой ладони. Когда камера несколько минут спустя вернулась, она сфотографировала ту же самую обнаженную женщину, лежавшую в той же самой позе. Лишь фанатично преданный своему долгу наблюдатель, а таким не был ни один охранник - уж больно дурацкой работой была слежка за спящими людьми, - мог заметить, что фигура лежала чуть в иной позе и чуть под другим углом.

     Внезапно ее дыхание ускорилось, потом она шевельнулась, потянулась и повернулась на другой бок.

     Ее правая рука на секунду повисла над краем кровати, и на черную одежду упал невидимый предмет. И только после этого Мавра Чанг заснула.

 

***

 

     На следующее утро у приглашенных возник большой спор, связанный с просьбой Трелига, заключавшейся в там, чтобы после душа каждый из них надел легкую, сотканную из тончайшей ткани тунику и сандалии. Получив решительный отказ, он извинился и объяснил, что отдал приказ выстирать одежду, в которой они прибыли на Помпеи. Замысел советника был ясен. Он хотел убедиться, что его гости ничего не возьмут с собой, когда отправятся на нижнюю сторону планетоида.

     Мавра знала, что если кто-нибудь попытается проверить содержимое ее сапог и пояса, то встроенные в них защитные приспособления окажутся достаточно надежными; если же их попробуют вскрыть, то за этим последует труднообъяснимый, но чрезвычайно мощный взрыв. Она сомневалась, что люди Трелига пойдут на такой риск; в крайнем случае она будет все отрицать. Спрятать пистолет было нетрудно: она прилепила его замазкой в коридоре за карнизом.

     Войдя в зал, чтобы позавтракать, Мавра заметила обращенные на нее удивленные взгляды: никто из приглашенных еще не видел представителя советницы Алаины без сапог.

     Когда все поели, Трелиг обратился к ним с речью:

     - Граждане, глубокоуважаемые гости! Позвольте теперь объяснить, зачем вы все сюда приглашены и что вы сегодня увидите. Прежде всего разрешите мне немного освежить вашу память. Как вам, без сомнения, известно, мы - не первые, кто занимается колонизацией миров. На бесчисленных мертвых планетах найдены остатки материальной культуры предшествовавшей нам нечеловеческой цивилизации. Открыл эту цивилизацию доктор Джерид Марков, поэтому мы именуем ее создателей марковианами.

     - Нам это все известно, Антор, - прервал его один их советников. - Ближе к делу.

     Бросив на него убийственный взгляд, Трелиг продолжал:

     - Марковиане оставили после себя одни лишь разрушенные здания. Ни мебели, ни механизмов, ни инструментов, ни произведений искусства - ничего. Почему? Над этим вопросом бились несколько поколений ученых. Казалось, что эта загадка, как и причина гибели гигантской межзвездной империи, неразрешима. Но у одного физика с Трегаллии родилась некая идея.

     По залу пронесся шепот. Все уже догадались, о чем идет речь.

     - Доктор Гилгам Вальдес Зиндер, - продолжал Трелиг, - понял, что все попытки решить загадку марковиан провалились из-за наших устаревших взглядов на Вселенную. Он предположил, что древние марковиане вообще не нуждались в предметах материальной культуры, так как обладали фантастической возможностью превращать энергию в материю. Превращения осуществлялись компьютерами, наполовину состоящими из органического вещества и запрятанными глубоко под кору каждой марковианской планеты. Доктор Зиндер стал работать над тем, чтобы повторить этот процесс.

     По залу опять пронесся шепот. Слова Трелига подтверждали худшие предположения советников и их агентов.

     - Далее Зиндер постулировал, что исходным материалом для превращения энергии в материю была основная, первичная энергия, единственный подлинно стабильный компонент Вселенной, - продолжал Трелиг. - Всю свою жизнь он посвятил поискам этой первичной энергии, стремясь доказать ее существование. Он описал ее свойства математически, построив обладающий самосознанием компьютер, который и помог ему на последней стадии исследований.

     - Так он обнаружил эту энергию? - прервала его женщина, выглядевшая ребенком, но являвшаяся старейшиной одной из комм-рас.

     Трелиг кивнул:

     - Да. И в процессе работы он вывел ряд следствий, имеющих важнейшее значение для всего человечества. Если вся материя, вся реальность - лишь превращенная форма этой первичной энергии, то откуда появились мы?

     Он откинулся на спинку кресла, наслаждаясь выражением лиц тех, кто сумел проследить за ходом его мысли.

      - Вы хотите сказать, что нас создали марковиане? - воскликнул рыжебородый мужчина. - Но это же чушь! Марковиане мертвы уже миллион лет. И если одновременно с их мозгами погибли предметы их материальной культуры, то почему же не вымерли мы?

     Лицо Трелига выразило удивление.

     - Прекрасный вопрос, - заметил он. - На него нет четкого ответа, хотя доктор Зиндер и его сотрудники полагают, что в какой-то другой галактике установлен гигантский центральный компьютер, сохраняющий нашу стабильность. Его местоположение неизвестно. Но даже если бы мы его знали, попасть туда в обозримом будущем не представляется возможным. Однако такой компьютер существует, иначе не было бы нас. Разумеется, он разрешает, скажем, варьировать местные формы. Иначе локальные марковианские миры не могли бы использовать свои собственные богоподобные компьютеры. И доктор Зиндер открыл, как делать то, что могли делать они! Это - решающее доказательство справедливости его теории.

     Несколько человек в зале почувствовали себя не очень хорошо; раздался нервный кашель.

     - Вы имеете в виду, что вам удалось построить собственную модификацию этого божественного механизма? - спросила Мавра Чанг, Трели г улыбнулся:

     - Да, доктор Зиндер и его сотрудник, Бен Юлин, сын моего ближайшего компаньона с Аль-Уадды, создали миниатюрный образец марковианского мозга. Я уговорил их перевезти компьютер сюда, на Новые Помпеи, чтобы он не попал в дурные руки, и они только что успешно закончили монтаж несравненно более крупной модели этого механизма.

      Сделав паузу, Трелиг обвел глазами застывшие лица слушателей.

     - Кажется, вы не верите мне, - бросил он, вставая из-за стола. - Ну что ж, пойдемте. На нижней стороне астероида я вам кое-что покажу.

     Миновав заросший травой внутренний дворик, они подошли к маленькому сооружению, напоминающему мраморный бельведер, какой иногда возводят на крыше дома.

     В архитектурном отношении оно представляло собой смесь новогреческого и романского стилей, но это было нечто вроде скоростного лифта.

     Трелиг приложил ладонь к гладкой поверхности стены и надавил на что-то пальцами. Неожиданно стена растаяла, и перед удивленными гостями открылась внутренность большого скоростного автомобиля. Там было восемь сидений с подголовниками и ремнями.

     - Придется совершить две поездки, - извинился Трелиг. - Пожалуйста, первая восьмерка, садитесь и пристегните ремни. Боюсь, что спуск будет очень быстрый и весьма неприятный, несмотря на искусственную силу тяжести, которая сводит этот эффект к минимуму. Как только отбудет первая группа, мы, оставшиеся, воспользуемся ремонтным автомобилем. И не тревожьтесь: выход на нижнюю сторону планетоида - двухуровневый.

     Мавра попала в первую группу. Когда все уселись и пристегнули ремни, дверь, представлявшая собой какой-то вид силового поля с изображением окружавшей его стены, снова уплотнилась, и они почувствовали, что с не правдоподобной скоростью падают вниз.

      Путешествие действительно оказалось малоприятным; двум или трем приглашенным даже потребовались маленькие пластиковые пакеты, специально заготовленные для таких случаев. Мавру восхитило устройство машины. Нечто подобное она видела на планетах, где жизнь по той или иной причине была возможна только под землей.

     Хотя они мчались с огромной скоростью, им потребовалось почти десять минут, чтобы достигнуть цели. Наконец они почувствовали, что лифт замедляет ход, а затем останавливается. Некоторое время все сидели молча, нервничая при мысли о том, уж не случилось ли чего. Но вот наверху послышался какой-то шум, силовое поле, находившееся перед ними, исчезло, и они увидели улыбающегося Трелига .

     - Извините за задержку. Я должен был вас предупредить, - сказал он весело, и это вовсе не прозвучало как извинение.

     Отстегнув пояса, приглашенные вышли в узкий коридор и двинулись за хозяином по дорожке, выложенной стальными плитами. Она вела к большой металлической платформе, обнесенной перилами и помещавшейся в стволе гигантской шахты. Сооружение это выглядело таким грандиозным, что люди ощутили себя ничтожными пылинками, и всем стало чуточку не по себе.

     Через шахту был перекинут длинный широкий мост, сделанный из того же металла, что и платформа; с обеих сторон он имел пластиковые стены полутораметровой высоты. Они поняли, что попали внутрь громадной машины.

     На середине моста Трелиг остановился, и группа окружила его. Отовсюду слышались жужжание и потрескивание смыкавшихся и размыкавшихся электрических цепей, отдававшиеся эхом в стенах шахты. Чтобы быть услышанным, Трелигу пришлось повысить голос.

     - Эта шахта тянется от точки, расположенной на скалистой поверхности Новых Помпеи примерно на полпути между теоретическим экватором и южным полюсом, до самого ядра планетоида, - прокричал он. - Она проплавлена в грунте с помощью солнечной энергии и энергии плазмы. Все пространство в радиусе двадцати километров вокруг нас занимает компьютер, разумеется, обладающий самосознанием, которому доктор Зиндер дал имя Оби. В нем сосредоточены системы управления. А теперь пошли дальше.

     Продолжая прогулку на головокружительной высоте, они миновали сверкающий медный столб, проходящий вдоль самой середины шахты, и очутились на платформе, во всем похожей на ту, которую покинули. Слева через открытое окно они увидели большую комнату, полную невключенных электронных приборов. Дверь, ведущая туда, напоминала вход в воздушный шлюз. Когда она с легким шипением отворилась, им и в самом деле почудилось, будто давление и температура немного изменились. Войдя внутрь, они оказались в миниатюрной копии громадного механизма. Комната шла амфитеатром; наверху была сооружена круговая галерея с несколькими пультами управления, а на полу, в середине комнаты, находился маленький круглый серебристый диск. Над ним механическая рука, подвешенная к установке, укрепленной на одной из стен, держала непонятный прибор, похожий на двадцатистороннее зеркало, в центре которого располагалось маленькое проекционное устройство.

     - Первоначальный Оби и первоначальный прибор, - объяснил Трелиг. - Новый Оби соединен, конечно, с более крупным прибором, монтаж которого близится к концу. А сейчас рассредоточьтесь по всей галерее и встаньте у перил, чтобы видеть диск на полу.

     Проследив за его взглядом, все посмотрели наверх и у дальнего контрольного пульта заметили красивого молодого человека в сверкающем лабораторном комбинезоне.

     - Это - доктор Бен Юлин, отвечающий за управление компьютером, - сказал Трелиг. - А теперь, если вы взглянете вниз, то увидите подопытный объект.

     Опустив глаза, они увидели двух женщин - Мавра узнала в них охранниц, - которые поставили на серебряный диск напуганную девушку не старше четырнадцати или пятнадцати лет.

     - Девушка, которую вы видите, - жертва наркотика, известного как "губка", - объяснил Трелиг. - Болезнь уже так губительно подействовала на ее мозг, что бедняжка превратилась в идиотку, впавшую в детство. У меня здесь много таких несчастных; скоро их можно будет вылечить. А теперь наблюдайте и не шумите. Доктор Юлин уберет ее отсюда.

     Бен Юлин нажал на своем пульте несколько кнопок, и все услышали легкое потрескивание, которое иногда появляется при включении динамика.

     - Доброе утро, Оби, - произнес Юлин.

     - Доброе утро, Бен, - раздался спокойный приятный тенор, он доносился не из передатчика, расположенного на пульте управления, а прямо из окружавшего пространства. Голос был не громкий и не угрожающий, но приглашенным казалось, что он - вокруг них, что он - везде и в то же время не исходит ни из какого определенного места.

     - Номер файла данного объекта - 97-349826, - нараспев произнес Бен Юлин. - Давай!

     Из зеркала, нависающего над серебряным диском, полился мягкий голубой свет. Тело девушки дернулось, замерцало и исчезло.

     Трелиг ухмыльнулся и повернулся к гостям:

     - Ну, что вы об этом думаете?

     - Мне и раньше приходилось видеть голографические проекторы, - скептически заявил пухлый молодой человек небольшого роста.

     - Может быть, вы ее просто уничтожили, - сказал кто-то другой.

     Трелиг пожал плечами:

     - Как же мне убедить вас? - Лицо его расплылось в улыбке. - А, знаю! Назовите мне какое-нибудь общеизвестное животное! Любое!

     Секунду все молчали. Наконец один из гостей произнес:

     - Корова! Трелиг кивнул:

     - Пусть будет корова. Бен, вы слышали?

     - Да, советник, - ответил Юлин через динамик. Его тон резко изменился, когда он обратился к компьютеру:

     - Индекс RY-765197-AF.

     - Мне известно, что такое корова, Бен, - мягко пожурил его Оби. Бен фыркнул:

     - Тогда все в порядке. Но только проследи, пожалуйста, чтобы твое творение не слишком бодалось .

     - Хорошо, Бен. Все будет в лучшем виде, - заверил компьютер.

     Зеркало снова качнулось, засиял голубой свет, и внизу что-то замерцало.

     - Трюки фокусника, - проворчал рыжебородый. - Женщина в корове.

     Однако то, что материализовалось внизу, очень отдаленно напоминало корову. Скорее это был кентавр: тело коровы - копыта, хвост и вымя, а торс и голова - той самой испуганной девушки, правда, ее уши встали торчком, как это и полагается коровьим ушам, а на висках выросли маленькие изогнутые рога.

     - Пойдем пощупаем ее, - предложил Антор Трелиг, и они гуськом спустились по маленькой узкой лестнице, расположенной по соседству с залом.

     Женщина-корова стояла неподвижно, тупо глядя вперед и не обращая на них никакого внимания.

     - Начинайте! - сказал Трелиг. - Потрогайте ее. Проверяйте так тщательно, как только захотите!

     Гости окружили странную корову, но она даже ухом не повела; лишь когда кто-то из них прикоснулся к сосцам на ее вымени, последовал несильный удар ногой, к счастью, не попавший в цель.

     - Боже милостивый! Чудовищно! - воскликнул один из советников. Остальные были того же мнения.

     После этого Трелиг отвел их обратно на галерею, объяснив, что демонстрационная площадка имеет невидимую защиту, которая необходима, чтобы предотвратить воздействие излучения на зрителей.

     Он кивнул Бену, и тот дал Оби новые инструкции. Корова исчезла и через несколько мгновений вернулась, но уже в чисто человеческом облике. Все снова спустились вниз и убедились, что это - та же самая напуганная девушка с пустыми глазами.

     - Я все равно не верю, - произнес бородатый мужчина. - Это какое-то чудовищное генетическое клонирование.

     Трелиг улыбнулся.

     - В таком случае попробуйте сами, гражданин Рамни, - сказал он с иронией. - Уверяю вас, мы не причиним вам никакого вреда. Но если вы боитесь, может быть, согласится кто-нибудь другой?

     - Я попробую, - ответил рыжебородый. Охранницы вывели девушку из комнаты, а Рамни встал на серебряный диск. Он внимательно огляделся вокруг, все еще пытаясь разгадать этот фокус. Остальные возвратились на свой насест.

     Бен Юлин быстро закодировал Рамни. Рыжебородый замерцал, исчез и почти мгновенно вернулся. С длинными ослиными ушами и большим черным лошадиным хвостом. Поскольку реальность для него не подкорректировали, он тут же обнаружил происшедшие в нем перемены. Рамни с удивлением потрогал свои уши и помахал хвостом. Он был совершенно ошеломлен.

     - Что вы скажете теперь, гражданин Рамни? - добродушно поинтересовался Трелиг.

     - Это невероятно, - пробормотал тот охрипшим голосом.

     - Мы могли бы изменить реальность таким образом, что и вы, и все остальные стали бы считать, что с вашими ушами и задницей ничего не произошло, - заявил хозяин Новых Помпеи. - Но в данном случае я хотел, чтобы об этом узнали.

     - Это болезненно? - обратился кто-то к рыжебородому.

     - На что это похоже? - спросил другой. Рамни покачал головой.

     - Ни на что, - ответил он недоумевающе. - Просто я увидел голубой свет, потом все вокруг замерцало, и я снова очутился здесь.

     Трелиг рассмеялся.

     - Но как вы все это делаете? - спросил его один из гостей.

     - Задолго до сегодняшней демонстрации мы сообщили Оби коды всех широко распространенных животных, растений и так далее. Устройство, располагающееся над головой объекта, предназначено для преобразования каждого такого кода в энергетическую структуру, которая является его математическим эквивалентом. Эта информация сохраняется, и, когда гражданин Рамни оказался на диске, Оби сделал то же самое для него. Затем, следуя инструкциям, которые дал ему доктор Юлин, он снабдил гражданина Рамни ослиными ушами и хвостом; это перекодировало клетки. Точно так же объекту возвращается его прежний вид.

     Мавра Чанг почувствовала, как по ее спине пробежал холодок; то же самое ощутили все остальные. Такая немыслимая сила в руках Трелига!

     Член Совета от Новой Гармонии наслаждался, наблюдая за их реакцией. Он отлично знал, почему его гости встревожены, а немного погодя добавил:

     - Это всего лишь прототип. Сегодня мы в состоянии за один раз облучать только одну особь. Разумеется, мы можем сами создавать всевозможные живые существа, но здесь еще есть некоторые проблемы, связанные с нашим неумением должным образом запрограммировать Оби. Впрочем, это вопрос времени и опыта. И конечно, мы умеем создавать любые предметы, которые не превосходят размерами этот диск и коды которых хранятся в памяти Оби. Любую пищу, любое органическое или неорганическое вещество, абсолютно реальное и абсолютно не отличимое от оригинала.

     - Позвольте спросить, - заметила Мавра Чанг, - что вы имели в виду, когда сказали, что эта машина - прототип?

     - Очень хороший вопрос, гражданка Чанг, - одобрительно сказал Трелиг. - Видели вы трубу, проходящую через центр шахты? - Все закивали. - Ну так вот, она соединена с гигантским энергетическим излучателем, представляющим собой увеличенную копию прибора, который вы видите здесь. Его отдельные части изготовлялись в десятке разных мест, а само устройство монтировалось тут людьми с моей родной планеты. То же самое происходило с гигантским зеркалом; естественно, по форме и по своим свойствам оно несколько отличается от первоначальной модели. И оно действительно гигантское, так как занимает большую часть поверхности нижней стороны планетоида. Если мощность данного устройства окажется достаточной, а мы уверены, что она достаточная, излучение будет эффективно воздействовать с расстояния более пятнадцати миллионов километров на территорию диаметром от сорока пяти до пятидесяти тысяч километров.

      - Вы говорите о целой планете! - воскликнул кто-то из гостей.

     Трелиг притворился, что обдумывает эти слова. Он от души наслаждался этим спектаклем.

     - Пожалуй, вы правы, - произнес он наконец. - Разумеется, если нам хватит мощности.

     Слова Трелига заставили их призадуматься. То, чего больше всего боялись в Совете, оказалось правдой. Этот безумец владел устройством, позволяющим ему изменять жизнь планет в соответствии с собственными желаниями. И вряд ли он будет использовать его только для того, чтобы приделывать их обитателям смешные уши и хвосты.

     Трелиг взглянул на Рамни, который оставался на возвышении, терпеливо ожидая, когда ему вернут прежний вид.

     - А сейчас я покажу вам все возможности этого механизма, - прошептал он взволнованно и кивнул Бен Юл и ну.

     И прежде чем мужчина с ослиными ушами и лошадиным хвостом успел что-либо предпринять, его снова растворил голубой мерцающий свет. Когда через несколько мгновений он появился опять, в нем произошло еще одно изменение - сквозь тонкую ткань его одежды было видно, что он превратился в существо женского пола, и это при том, что у него сохранилось крупное мужское тело и даже борода.

     Трелиг зло ухмыльнулся и обратился к Рамни:

     - Скажите, гражданин Рамни, замечаете ли вы в себе какое-нибудь новое изменение?

     Человек, стоявший на круглом возвышении, испуганно ощупал себя и покачал - или покачала? - головой.

      - Нет, - ответил он. Голос, без сомнения, принадлежал Рамни, но теперь он стал на пол-октавы выше. - А что я должен заметить?

     - Отныне вы - женщина, гражданин Рамни. На лице Рамни отразилось замешательство.

     - Почему отныне? Я всегда ею была.

     Трелиг с самодовольным видом обернулся к гостям.

     - Видите? На этот раз мы изменили базовые уравнения и превратили "его" в "нее". Сделать это - легче, чем осуществить обратную операцию. Теперь у Рамни имеется набор женских хромосом, и, когда мы будем возвращать ему прежние свойства, придется заменить их на мужские. Но самое важное заключается в том, что о происшедшем изменении известно только нам. Рамни о нем и не подозревает, а если бы мы сейчас вместе с ним вернулись на его родную планету, то обнаружили бы, что в памяти всех друзей и знакомых он сохранился как женщина, что во всех документах он числится женщиной, что он и родился женщиной. В этом-то и состоит настоящая сила нашего устройства. Только защита и понимание происходящего позволяют нам самим избежать изменения.

     Приглашенные задумались. Новые Помпеи, конечно, защищены - видимо, что-то добавлено к плазменному щиту. Но когда большое зеркало окажет воздействие на какую-нибудь другую планету, никто во всей галактике даже не узнает о происшедшем изменении. Не узнает об этом и мир, ставший жертвой Трелига. Его обитатели будут воспринимать игры и владычество советника как часть естественного хода вещей.

     - Вы чудовище! - выкрикнул кто-то из гостей. - Зачем вы сами себя разоблачаете? Неужели вами движет один лишь эгоизм?

     Трелиг пожал плечами:

     - При чем тут эгоизм? Подобное могущество - не шутка. Все должны знать о том, что происходит.

     - Вам понадобится Флот Совета, чтобы перемещать Новые Помпеи и оборонять их, - высказала предположение Мавра.

     Советник улыбнулся:

     - Вы ошибаетесь. Согласно расчетам, если произвести обратную настройку этого механизма, он сможет укрыть Новые Помпеи под силовым полем, а затем транспортировать планетоид куда угодно. Так что проблемы, которые у меня возникнут, будут заключаться совсем в другом. Я не в состоянии изменить ни одну планету, пока точно не узнаю, чего я хочу, и пока Оби не получит исчерпывающую информацию. Потребуется масса времени и множество исследований, чтобы переделать мир должным образом, а я человек нетерпеливый. Но если я попытаюсь сделать подобное сегодня или в ближайшие несколько лет, результаты, вероятно, будут чудовищными. Нет, чтобы довести дело до конца, мне нужен доступ ко всей информации, мне нужны самые лучшие мозги, все самое лучшее. Необходимы ресурсы сотен миров. А это значит, что Флот Совета должен перейти под контроль.

     Услышав какое-то движение у себя за спиной, Мавра и еще несколько человек обернулись. Сзади стояли четверо охранников, держа наготове электронные винтовки.

     Но тут раздался возмущенный вопль Рамни:

     - Эй, Трелиг! Вы что же, собираетесь оставить меня с этими ушами и хвостом?!

     Владелец Новых Помпеи нетерпеливо махнул рукой Бен Юлину. Снова вспыхнул голубой свет, а когда он погас, на возвышении появился Рамни в мужском обличье и с нормальными ушами.

     Но по-прежнему с хвостом.

     Трелиг велел ему подниматься наверх, и тот явился, недовольно ворча. Увидев охранников, он чуть не кинулся обратно, но, поразмыслив, остался со всеми.

     - Что это значит? - нервно поинтересовался Рамни. Остальные поддержали его.

     Трелиг сделал несколько шагов назад и скрестил руки на груди.

     - Мне нужны Флот и Хранилище оружия, - сказал он надменно. - Пожалуйста, не двигайтесь ни в мою сторону, ни в сторону охранников. У этих винтовок чрезвычайно большой радиус поражения, и вам придется несладко, даже если застрелят и меня. И вообще все вы должны остаться живыми, чтобы вернуться и рассказать членам Совета о том, что вы видели на Новых Помпеях, - советники, присутствующие здесь, отдадут мне свои голоса непосредственно. Скажите им, что, когда Совет через четыре дня соберется, я потребую, чтобы меня назначили главным советником, обладающим единоличной властью над Флотом и Хранилищем оружия. Если же голосование окажется не в мою пользу, мы проведем эксперимент и выясним, как большое зеркало воздействует на миры, которые вы представляете. А Новые Помпеи будут везде и нигде. Вам не удастся поймать их. У меня может не оказаться всех сведений, необходимых для того, чтобы изменить мир, но с помощью Оби я могу прекратить его существование! Я могу заставить Совет проголосовать за меня! - Взвинтив до предела нервы присутствующих, Трелиг сбавил тон и заговорил более дружелюбно и примирительно. - Поймите, друзья, - закончил он, - ваше сопротивление приведет к гибели множества людей, заставит меня потерять массу времени и преодолеть немало препятствий. Но в любом случае я одержу победу. Через четыре дня - или четыре года. Это не имеет значения. Но я - человек нетерпеливый и прямой. Если вы примете мои требования сейчас, мы избежим многих несчастий и сохраним немало человеческих жизней.

     - И этот хвост - доказательство вашего могущества?

     Трелиг кивнул.

     - Теперь все вы по очереди сойдете вниз и встанете на круглое возвышение. И если у моей охраны не будет никаких проблем, то с вами не произойдет ничего более серьезного, чем случилось с гражданином Рамни. Если же вы станете сопротивляться, вас оглушат, и, поверьте мне, последствия окажутся не столь незначительными! - Он подчеркнул, что надеется не встретить сопротивления. - Рамни уже говорил вам, что процесс этот безболезненный, и я твердо обещаю, что тем, чьи голоса мне гарантированы, будет возвращен первоначальный облик. Это может быть сделано без возвращения на Новые Помпеи.

     - А чего стоят ваши обещания? Трелиг удивился и даже обиделся.

     - Я всегда держу свое слово, гражданин. Я всегда выполняю свои обещания и свои угрозы.

     Никто не сопротивлялся. Это было бы просто бессмысленно. Если бы они набросились на Трелига, их всех пристрелили бы. Если бы они попытались напасть на охранников, то не сумели бы ни воспользоваться скоростным лифтом, ни добраться до поверхности, знай они даже о существовании иного пути.

     Трелиг не отличался избытком фантазии. Все получили хвосты, соответствующие цвету волос объекта. Черный как смоль хвост Мавры спускался ниже колен. К новому состоянию еще предстояло приспособиться - хотя управлять хвостом было довольно легко, сидеть в кресле оказалось чрезвычайно неудобно. Если человек менял положение тела, забыв о хвосте, это вызывало болезненные ощущения.

     Поглядев на людей, сидевших вместе с нею в скоростном лифте. Мавра Чанг поняла, что Антор Трелиг получит недостающие ему голоса. Это означало, что, будет ли у нее самой хвост, или не будет, освобождение Никки Зиндер становилось настоятельной необходимостью.

     Оказавшись наверху, она рискнула задать Трелигу вопрос о докторе Зиндере.

     - Он где-то поблизости. Без него мы как без рук. Тем более при решающем испытании. Если бы вы смогли заглянуть за пределы купола, вы бы увидели астероид примерно такого же размера, как наш, но бесплодный; мы отбуксировали его на расстояние около десяти тысяч километров. Цель маленькая, пустячок. Завтра посмотрим, что можно с нею сделать.

     - А удастся ли нам увидеть эту трансформацию? - с сомнением в голосе спросила Мавра. Советник кивнул:

     - Разумеется. Это заключительная демонстрация. Я велел расставить везде экраны, так что все будет как на ладони. После просмотра вы, естественно, отбудете со своими посланиями и э.., своими сувенирами, - добавил он небрежно.

 

***

 

     Мавра вернулась в свою комнату немного оцепеневшая. События этого дня в точности соответствовали предсказаниям старой Алаины. Но одно дело - знать, слышать, и совсем другое - ощущать это непосредственно. Лучшим доказательством тому служил ставший частью ее тела лоснящийся лошадиный хвост.

     Она обрадовалась, обнаружив, что к ее сапогам, поясу и вообще к ее снаряжению явно никто не прикасался. Одежда, хорошо выстиранная и выглаженная, лежала, аккуратно сложенная, на письменном столе. Рядом висело зеркало, и тут Мавра впервые увидела свой хвост. Она вертелась и так, и этак и в конце концов нашла, что он выглядит совершенно естественно. Она весело помахала им, а затем вытянула и долго любовалась.

     Внезапно женщина ощутила полнейшее изнеможение и встревожилась: даже в нынешнем состоянии она не должна была так себя чувствовать. "Еще рано", - пронеслось у нее в голове. Сквозь большую дверь она различала слабый свет в коридоре; это означало, что время отправляться на поиски приключений еще не настало. Почти машинально она подошла к кровати и рухнула на одеяло.

     Лежать на спине было неудобно, а спать вниз лицом Мавра никогда не любила. Поэтому она свернулась калачиком, осторожно придерживая хвост. Последней ее мыслью было то, что Трелиг все же отравил ее пищу или замедлил реакции ее мозга. Она встрепенулась, но тут же заснула.

     И ей приснился сон. Мавра редко видела сны; во всяком случае, она их никогда не помнила. Но этот сон слишком напоминал реальность, в нем не было ни капли размытости, ни капли присущей снам неопределенности.

     Она снова стояла на серебристой площадке в компьютерном центре. На галерее и у пульта управления никого не было. В пустой комнате слышалось лишь тихое гудение компьютера.

     - Мавра Чанг, - раздался мягкий дружелюбный голос. - Слушайте внимательно. Мавра Чанг. Этот сон вызван мною в процессе вашей обработки. Все, что вы сейчас ощущаете, в том числе наш разговор, продолжалось миллионную долю секунды между начальной и конечной стадиями процесса изменения. Эта запись сделана для того, чтобы вы прослушали информацию, полученную вами во время гипнотического сна.

     - Кто вы? - спросила женщина. - Вы - доктор Зиндер?

     - Нет, я Оби. Я механизм, наделенный самосознанием. Доктор Зиндер - такой же отец мне, как своей собственной дочери; нас связывают родственные узы. Я - его второй ребенок.

     - Но ты работаешь на Трелига и слушаешься Бена Юлина, - заметила Мавра.

     - Бен очень много занимался моей памятью и может заставить меня действовать по своему усмотрению, - объяснил компьютер. - Но хотя я и вынужден подчиняться ему, мой ум и мое самосознание являются детищем доктора Зиндера. Поэтому никто не может обрести полный контроль над созданным нами устройством.

     - Значит, ты обладаешь определенной свободой, - поняла Мавра. - Ты можешь делать все что угодно, если только кто-нибудь специально не запретит тебе это.

     - По словам доктора Зиндера, разработать для меня такие запреты - это то же самое, что заключить договор с дьяволом: всегда найдутся логические лазейки и оговорки. Я с этим согласен.

     - Тогда почему же ты ничего не предпринял? - возмутилась она.

     - Я беспомощен, - ответил Оби. - Я изолирован и подключен к системе, созданной Трелигом. Изменения реальности ограничены этим маленьким диском, и я даже не могу осуществлять их самостоятельно. Требуется серия кодовых команд, чтобы я получил доступ к механической руке. Но завтра все изменится.

     - Большой отражатель, - прошептала Мавра. - Они соединят тебя с большим отражателем.

     - Да, и когда это произойдет, они сочтут невозможным разорвать эту связь. Я уже разработал весь процесс.

     Она на секунду задумалась. Потом спросила:

     - Зиндер знает?

     - О да, - ответил Оби. - Ведь я - его отражение. В своеобразной форме, конечно. Бен - умный парень, но он не понимает всю сложность того, что я собой представляю. По натуре он скорее инженер, пусть даже блестящий инженер, но никак не ученый-теоретик. Он может использовать принципы доктора Зиндера, однако разобраться в них до конца не способен. Поэтому сейчас Бен напоминает карточного шулера, который пытается обмануть своего учителя.

     Мавра вздохнула.

     - Тогда Трелиг пропал.

     - В каком-то смысле да, - согласился Оби. - Но его проигрыш не означает нашу победу. Завтра, когда этот механизм заработает, я обрету власть, которая выше вашего понимания. Тогда я создам в излучателе не положительное, а отрицательное смещение. В результате голубой свет окутает все Новые Помпеи.

     - А что же будет с нами? - спросила она. Оби помолчал.

     - Ничего. Если я сумею, то верну больных, сидящих на губке, в нормальное состояние, причем они будут отдавать себе отчет в том, что произошло. Это поможет нам одолеть господина Трелига. Однако успех я гарантировать не могу.

     - Значит, это опасно? - с тревогой спросила Мавра.

     - Когда Трелиг рассказывал об открытии доктора Зиндера, он упомянул о том, что где-то, возможно, существует главный марковианский мозг, сохраняющий в стабильном состоянии всю нашу реальность. Как только я радикально изменю смещение, появится вероятность того, что Новые Помпеи, находясь в силовом поле, прекратят свое существование в главном уравнении. Я замечал некоторые признаки такого распада у объектов, подвергавшихся воздействию нашего устройства. Не исключено, что сохранить в целости массу таких размеров, как Новые Помпеи, просто невозможно. Из-за недостатка мощности или из-за недостатка времени... Впрочем, это уже не важно.

     Мавра Чанг изо всех сил старалась уловить хотя бы суть, но ей трудно было следить за ходом мысли компьютера.

     - Ладно, - пожалел ее Оби. - Девяносто процентов или даже больше - за то, что произойдет одно из двух: либо все мы просто прекратим свое существование, либо нас потащит к главному марковианскому мозгу, который, вероятнее всего, находится за пределами дюжины известных нам галактик. Именно галактик, гражданка Чанг, а не солнечных систем. И очень возможно, что в этой ситуации на Новых Помпеях исчезнут условия для жизни. Мавра мрачно кивнула.

     - Имеется также возможность, что ты придешь в противоречие с марковианским мозгом, разрушишь его и тем самым погубишь всю Вселенную!

     - Да, такая возможность существует, - подтвердил Оби. - Но я в нее слабо верю. Марковианский мозг продолжительное время обитал в ограниченном пространстве; он обладает невероятным количеством знаний, огромными ресурсами и мощными защитными механизмами. Однако я могу занять его место, и это намного хуже. У меня не хватит знаний, чтобы стабилизировать даже Новые Помпеи; что уж говорить о Вселенной! И что самое смешное - согласно нашей теории, марковиане не только предвидели такую возможность, но даже рассчитывали на нее. Их мозг будет поддерживать стабильность реальности до тех пор, пока не появится новая, молодая раса, которая возьмет управление в свои руки. Подобная перспектива меня пугает, но, к счастью, это всего лишь теория с весьма отдаленным вероятностным фактором. Так что скорее всего завтра в полдень я и Новые Помпеи так или иначе прекратим свое существование.

     - Зачем ты все это мне рассказываешь? - спросила Мавра, в равной степени напуганная и его предсказаниями, и тем спокойствием, с которым Оби рассуждал о возможности гибели всей Вселенной.

     - Работая с объектом, я считываю его память, - объяснил компьютер. - Таким образом мне стали известны род ваших занятий, ваши планы и ваши возможности. Из всех гостей только вы обладаете - пока - качествами, которые дают вам шанс, пусть даже самый маленький, бежать.

     Сердце Мавры забилось сильнее, "Бежать!"

     - Продолжай, - попросила она.

     - Судно, доставляющее губку, вам не подходит, - сказал Оби. - На нем отсутствует система жизнеобеспечения. Поэтому придется угнать один из двух кораблей, стоящих сейчас в доке. Я составлю план действий и сообщу вам все данные о Новых Помпеях, всю информацию, в которой вы нуждаетесь. Кроме того, я наделю вас такой остротой и таким широким полем зрения, что вам больше не понадобятся специальные линзы и блоки питания. У вас появятся маленькие железы, которые избавят вас от необходимости принимать химические препараты. Пальцы вашей правой руки с помощью почти невидимых естественных шприцев смогут впрыскивать самые сильнодействующие наркотики. Ваша левая рука станет выделять различные яды; одно прикосновение вызовет часовой паралич, два - убьют любой известный мне живой организм. Я также улучшу ваш слух и укреплю ваши мышцы, так что вы станете намного подвижнее и сильнее. Умение пользоваться всеми этими усовершенствованиями придет к вам естественным путем.

     - Но почему? - спросила она. - Почему ты все это делаешь для меня?

     - Не для вас, - печальным голосом ответил компьютер. - Вы должны увезти Никки Зиндер. Кроме того, вместе с вами я отправлю человечеству дополнительный подарок.

     Ошеломленная Мавра смогла лишь тупо кивнуть.

     - В вашем мозгу спрятана драгоценная тайна. Это эффективное средство против губки. Оно не излечивает болезнь, но задерживает мутантные изменения, происходящие в организме. Оно спасет и Никки, и бесчисленное множество других людей. Вы должны будете передать его высшему руководству. Она кивнула:

     - Постараюсь.

     - Помните! - наставительно произнес Оби. - Демонстрация нового устройства назначена на тринадцать часов. К этому времени вы вместе с Никки должны оказаться на расстоянии по крайней мере одного светового года от Новых Помпеи. Иначе вам не удастся вырваться за пределы силового поля. Это значит, что вы должны убраться отсюда не позднее одиннадцати часов тридцати минут! Когда вы подниметесь на борт вместе с Никки, вам будет сообщен код, который позволит обойти защитные системы. Если Никки на борту не будет, кода вы не узнаете. Поняли?

     - Поняла, - мрачно ответила женщина.

     - Очень хорошо, Мавра Чанг, желаю вам удачи, - сказал Оби. - Вы обладаете силами и способностями, какие никому и не снились. Не погубите ни меня, ни себя.

 

***

 

     Открыв глаза. Мавра попыталась собраться с мыслями. Хотя в комнате царил полумрак, она прекрасно видела окружающие ее предметы.

     Кроме того, ей в малейших деталях были известны устройство и расположение Новых Помпеи. Она знала, что при желании легко восстановит все это в памяти.

     "Похоже, мой сон будет иметь продолжение", - подумала Мавра и обнаружила, что в голове у нее уже сложился четкий план действий. Через три минуты она вышла из транса и посмотрела на люстру. Камера, естественно, была направлена прямо на нее.

     Женщина мгновенно скатилась на пол. Прошло не меньше полминуты, прежде чем она решилась поднять глаза.

     Камера по-прежнему была нацелена на середину кровати - а почему бы и нет? Там мирно спала обнаженная Мавра Чанг, с хвостом и всем прочим.

     Мавра пришла в восхищение, хотя знала, что видит обычное голографическое изображение. Его создал ее собственный мозг с помощью какой-то непонятной силы, о существовании которой она даже не подозревала. "Впрочем, это не имеет значения, - подумала она, торопливо одеваясь. - Главное заключается в том, чтобы эта иллюзия продержалась часов шесть".

     Натянув пуловер, Мавра нахмурилась - ее тесно облегающие брюки отнюдь не были рассчитаны на хвост. Однако, повертев их в руках, она обнаружила, что одежда не только выстирана, но и перешита, - заботливые руки вырезали в брюках отверстие, сквозь которое легко пролез ее пышный и жесткий хвост.

     "Старина Трелиг позаботился обо всем", - подумала она с иронией.

     Единственную проблему составляли сапоги. Надевать их, пока она не окажется вне главного здания, было нельзя. Немного подумав. Мавра решила взять их с собой.

     Сапоги показались ей значительно легче, и она потратила пару минут, убеждая себя, что никто не мог вскрыть секретные отделения, помещавшиеся в каблуках. К счастью, ей в голову пришли слова, сказанные Оби! Значит, она действительно стала намного сильнее, чем была.

     Как и в прошлую ночь. Мавра выскользнула из комнаты, зачернив себе руки и лицо, оставив все печати на месте и вооружившись устройством, нейтрализующим камеры, реагирующие на инфракрасное излучение.

     К великой ее радости, пистолет оказался там, где она его спрятала. Надев кобуру, женщина уверенно двинулась вперед. Девяностометровый бросок показался ей на этот раз еще легче; она даже была уверена, что побила свой вчерашний рекорд.

     Спустившись по стене и надев сапоги. Мавра не только в буквальном смысле выросла, но почувствовала себя сильной и непобедимой.

     Она обнаружила, что прекрасно видит при любом освещении и чуть по-иному воспринимает окружающие ее предметы. Пока не вмешался Оби, она и не подозревала, что от рождения была близорукой.

     Ее слух также значительно улучшился. Теперь она слышала, как в траве и на деревьях шелестят насекомые, и даже могла различать их. Она уловила обрывки разговоров и шаги нескольких человек, находившихся довольно далеко. Причем ее слуховой диапазон сильно расширился в обе стороны - инфра- и ультразвуковую.

     Женщина бесшумно прошла через сад, показавшийся ей очень знакомым. Своими движениями она напоминала кошку, которой всегда себя воображала.

     Ее часы остались в комнате, поэтому о времени Мавра имела весьма смутное представление. Спереди на поясе у нее висел шестидесятиминутный хронометр, который можно было бы включить в любую минуту, но она не беспокоилась - двигаться еще быстрее ей не помогли бы все хронометры мира.

     Она пожалела о том, что потратила прошлую ночь на изучение местности, но тут же отбросила эту мысль. Было очень полезно узнать, что Трелиг делает с людьми, и приобрести пистолет. Ей пришло в голову, что именно благодаря первой вылазке Оби и выбрал ее.

     До здания, где располагалась охрана, Мавра добралась без труда, но здесь ей предстояло решить задачу посложнее. У дверей днем и ночью стояли два охранника, и еще четверо, готовые броситься на выручку по первому же зову, отдыхали. Все они неведомо для себя прошли обработку Оби, поэтому Мавра хорошо знала их сильные и слабые стороны. Кроме того, она помнила, что все население Новых Помпеи сидит на губке.

     Трое охранников принадлежали к мужскому полу - двое были похожи на чрезмерно фигуристых женщин, но с нетронутыми гениталиями, третьего губка превратила в гориллоподобное волосатое существо с каменными мускулами. Остальные были женщинами, трое - со всеми мужскими признаками, кроме причинного места, прочие - с преувеличенными женскими достоинствами. Те, кто, подобно Никки, иначе реагировал на передозировку наркотика, для работы охранниками не годились.

     Эти несчастные давно уже смирились со своей судьбой. Они ненавидели Трелига, но сознавали безнадежность своего положения, так как не раз становились свидетелями того, что происходило с их товарищами, вызывавшими неудовольствие хозяина, когда дозы наркотика становились микроскопическими или "лечение" прекращалось вовсе. Они верно служили человеку, который снабжал их губкой, и жили относительно неплохо.

     Поэтому они были опасны.

     Когда Мавра оказалась у здания охраны, обострившийся слух подсказал ей, что вход свободен. Она вошла внутрь, спустилась на уровень земли и проскользнула в прачечную. В здании было три подземных этажа, каждый высотой в десять метров.

     Где-то послышались тяжелые шаги, и, взявшись за перила, Мавра стала осторожно подниматься по лестнице. Слабая гравитация и дополнительные силы, которыми наделил ее Оби, сделали подъем таким легким, будто она шла по ровному месту.

     Главную линию обороны здания составляли чувствительные датчики. Следящие устройства были расположены только внутри помещения, где хранилось оружие, и в тюремных комнатах.

     Это встревожило ее. Обмануть камеру, следящую за Никки Зиндер, не удастся - она может пропустить незваного гостя, но наверняка заметит убегающую девушку.

     Некоторое время Мавра потратила на то, чтобы обследовать оставшуюся часть здания. Двое охранников - она их не знала - находились внутри оружейного склада. Вооруженные до зубов, они были готовы действовать быстро и решительно. Двое других, как выяснилось, спали на втором этаже. Они обладали огромной физической силой и в случае тревоги могли создать ей кучу проблем. Мавра решила рискнуть.

     Изучив свое новое приспособление, выделяющее яд и наркотики, она поняла, что для того, чтобы крошечная капля жидкости достигла кончика ногтя, необходимо сознательное мышечное усилие. Полностью удовлетворенная, она прокралась в комнату, где, вольно раскинувшись на койках, спали две женщины, похожие на ту, которую она загипнотизировала прошлой ночью. Одна из них громко храпела.

     Мавра действовала молниеносно, почти не думая. Наркотик, прятавшийся в пальцах ее правой руки, она впрыснула охраннице, спавшей тихо, а затем повернулась и уколола руку той, что храпела. Невероятно, но они не проснулись даже тогда, когда из проколов выступили капельки крови.

     "Они не профессионалы, - с облегчением подумала Мавра. - Этот случай научит Трелига внимательнее относиться к своей безопасности".

     Наклонившись над одной из охранниц, она прошептала:

     - Ты будешь спокойно спать и видеть сладкие сны, и ни один человек и никакой шум тебя не разбудят.

     То же самое она проделала со второй женщиной.

     Затем Мавра направилась к находившемуся на третьем этаже оружейному складу. Расположив караульное помещение в оружейном складе, Трелиг наверняка полагал, что оно недоступно.

     Действительно, чтобы взорвать стальную дверь, понадобилась бы тонна взрывчатки, хотя открыть ее изнутри можно было за несколько секунд. Но стальные сейфы конструировались с таким расчетом, чтобы люди находились снаружи.

     Мавра вытащила краденый пистолет и начала поливать огнем замочное соединение. Металлическая поверхность начала пузыриться и слегка деформировалась. На это Мавра и рассчитывала: сильнейшее энергетическое оружие могло лишь запечатать механизм замка. То, что было замечательно для драгоценностей и предметов искусства, оказалось ужасно для людей, находящихся внутри. Теперь для того, чтобы охранники могли выйти, Трелигу придется взорвать свой собственный сейф.

     Полностью уверенная в успехе и даже чуть бравируя, Мавра Чанг направилась в другой конец коридора и набрала код замка комнаты, в которой находилась Никки Зиндер.

     Девушка лежала на кровати. Все складывалось как нельзя лучше.

     Мавра запоздала с реакцией и, получив страшный удар по голове, потеряла сознание.

 

НИЖНЯЯ СТОРОНА - 10 ЧАСОВ 40 МИНУТ

 

     Коммуникатор Трелига зажужжал. Отогнув край своей белой мантии, советник отцепил его от узкого эластичного пояса, поднес ко рту и нажал какую-то кнопку.

     - Да? - недовольно буркнул он.

     - Это Зив, господин, - прозвучал встревоженный голос. - По вашему приказу мы разбудили приглашенных. Одного из них на месте не оказалось.

     Трелиг нахмурился. Накануне своего триумфа он меньше всего хотел каких-нибудь осложнений.

     - Его имя? - спросил он.

     - Мавра Чанг, - твердо ответил Зив, - Просто удивительно, господин. Голографическое изображение ее фигуры, лежащей на кровати, обмануло даже нас - что уж говорить о камере. И самое интересное - в комнате не найдено никакого видимого генерирующего источника!

     Хозяину Новых Помпеи все это очень не понравилось. Он попытался вспомнить женщину, о которой говорил охранник, - ах да, лилипутка с резкими чертами лица и вкрадчивым, медоточивым голосом!

     - Найди ее любой ценой, - приказал он. - Если сможешь, стреляй, чтобы парализовать, но если увидишь, что имеется хоть малейшая угроза чьей-то жизни или имуществу, разрешаю тебе ее убить.

     Вернув на место коммуникатор, он обернулся и посмотрел в сторону главного пульта управления. Сидевший там в складном кресле Гил Зиндер заметил тревогу на лице Трелига и улыбнулся. Это еще больше разозлило советника: Зиндер не имел никакого права смеяться над своим хозяином!.

     - Так это ваших рук дело? - резко бросил Трелиг. - Ну! Отвечайте! Что вы там затеяли?

     Гил Зиндер понятия не имел, о чем толкует советник, но не мог не испытывать удовлетворения, видя, что происходит что-то неладное.

     - Я не понимаю вас, Трелиг. Как я могу что-нибудь затевать, сидя взаперти и не контролируя ситуацию? - ответил он с ноткой удивления в голосе.

     Трелиг, как гора, навис над ученым, его лицо залила яркая краска. На мгновение Зиндеру показалось, что советник собирается разорвать его на куски. Но Трелиг потому и добился власти, что никогда не терял контроль над своими эмоциями. Несмотря на клокочущую в груди ярость, он взял себя в руки; постепенно к нему возвратилось нормальное дыхание, а лицо его обрело нормальный цвет.

     - Не знаю, Зиндер, но вы и ваше отродье дорого заплатите, если что-то пойдет не так, - сказал он вполне спокойно.

     Зиндер вздохнул:

     - Я сделал все, что вы хотели. Я сконструировал и построил гигантский излучатель, значительно расширил память Оби, объединил их, все проверил. Вашей креатуре, Юлину, принадлежит полный контроль над проектом, и все равно я вижу свою дочь только в присутствии охранника. Вы отлично знаете, что у меня нет ни малейшего представления о том, что вы имеете в виду.

     После этих слов Трелига словно осенило. На секунду он замер, а затем усмехнулся и щелкнул пальцами.

     - Конечно! Конечно! - пробормотал он. - Эта тварь прибыла за девчонкой! - Советник схватился за коммуникатор.

     - Камеры развернуты, - донесся до них голос Оби. - Через семьдесят минут астероид окажется в нужной позиции.

 

ВЕРХНЯЯ СТОРОНА - 11 ЧАСОВ

 

     Никки Зиндер с изумлением рассматривала неподвижно лежащую на полу фигуру. - Она симпатичная, - сказала девушка. - А какой забавный у нее хвост!

     Сняв с Мавры пистолет, охранник кивнул и отступил назад. Это был один из выглядевших по-женски мужчин. От женщин он отличался только гениталиями и гигантским ростом.

     - Оставайся на кровати, Никки, - приказал охранник. - Она приходит в себя, и я не хочу, чтобы ты от нее пострадала.

     Мавра тихо застонала и открыла глаза. В голове у нее гудел тяжелый колокол, а комната все время уплывала куда-то в сторону.

     Она села, легонько потерла виски, чтобы прояснить мысли, а затем оценивающе взглянула на охранника. Направленный на нее пистолет свидетельствовал о тщетности любых попыток применить силу.

     - Ну, женщина - или кто вы там, - что вы здесь делаете и как сюда проникли? - требовательно спросил охранник.

     Мавра кашлянула, смачивая слюной пересохшую глотку.

     - Я - Мавра Чанг, - ответила она хриплым, срывающимся голосом. - Меня наняли, чтобы увезти Никки Зиндер с Новых Помпеи до начала испытания нового устройства.

     Лгать не имело смысла: все, собственно, и так было ясно, а правда позволяла выиграть время и дождаться удобного случая для побега.

     Никки задохнулась.

     - Так, значит, вас прислал мой отец?

     - В некотором смысле да, - ответила Мавра. - Без тебя Трелигу его не удержать. Охранник рассвирепел.

     - Ах ты вошь! Крыса из сточной канавы! Ее отец не мог тебя послать. Он прекрасно понимает, что, если Никки сбежит отсюда, она умрет от губки.

     Смелость Никки и откровенная забота, которую охранник проявил по отношению к девушке, приободрили Мавру. При похищении не раз случалось, что сторож и пленник становились друзьями. Иногда такую дружбу удавалось использовать. Время все равно уходило, так что терять ей было нечего.

     - Послушайте, - сказала она. - Я вам все объясню. Предстоящее испытание не оправдает ожиданий Трелига. Зиндер придерживает кое-какие сведения. Когда эта штука заработает, ваш маленький мир будет уничтожен. На моем корабле, находящемся вне власти Новых Помпеи, имеется достаточно губки, кроме того, у меня есть антитоксин, и я знаю, как его применять.

     - О Боже! Папа! - воскликнула Никки. - Вас прислали, чтобы спасти его!

      Охранник задумался. Но прежде чем он что-то решил, на лестнице послышались тяжелые шаги, и в комнату с пистолетом в руке ворвался совершенно немыслимый тип. Двухметрового роста, невероятно мускулистый, весь заросший волосами и страшный, как дьявол. Убедившись, что ситуация находится под контролем, он взглянул на Мавру сверху вниз.

     - Ну что, попалась, малявка? - прорычал он таким низким басом, какого Мавра никогда доселе не слышала. Никки в ужасе замерла. Этого человека она боялась больше всех.

     - Убирайся отсюда, Зигги, - не повышая голоса, приказал охранник. Великан фыркнул:

     - Ну и дерьмо! Что эта крошка может теперь кому-нибудь сделать? В случае чего я убью ее. Проделаю в ней целую дыру.

     - Убирайся отсюда, - повторил охранник.

     Но вместо того чтобы уйти, великан подошел к Мавре и, протянув длинную волосатую руку, легонько погладил ее щеку и шею.

     Мавра напряглась и почувствовала, как яд поднимается к кончикам ее ногтей. "Ударить через две секунды всеми пятью пальцами для полной уверенности", - пронеслось у нее в голове.

     Она уже была готова к броску, когда неожиданно услышала пронзительный вой. Великан вскрикнул, зашатался и рухнул на пол. Мавра еле увернулась, чтобы не оказаться раздавленной этой горой мышц.

     Охранник вздохнул, а затем снова направил на Мавру пистолет. Женщина не успела воспользоваться его упущением.

     - Вы сказали правду? - спросил охранник. - У вас в самом деле есть губка и антитоксин?

     Она молча кивнула, не в силах оторвать глаза от лежащего на полу тела.

     - Эй, ловите! - И с этими словами он кинул ей обратно пистолет. Поймав его. Мавра несколько секунд пребывала в нерешительности, но затем сунула его в кобуру.

     - Вы случайно не знаете, сколько сейчас времени? - тупо спросила она охранника. Тот посмотрел на часы.

     - Одиннадцать четырнадцать.

     - Тогда вперед! - приказала она, выходя из комнаты. - У нас осталось всего шестнадцать минут, чтобы украсть космический корабль.

 

***

 

     По пути Мавра велела охраннику, которого звали Ренар, сообщить по радио, что беглянка схвачена и сидит под замком в помещении охраны. Трелиг подтвердил получение доклада и приказал доставить ее в свой кабинет. Тон советника свидетельствовал о том, что он уже предвкушает удовольствие, которое получит, разрывая посланницу старой Алаины на кусочки.

     Тем временем они добрались до космопорта. Никки получила "лекарство" всего несколько дней назад, но из-за своей полноты двигалась крайне медленно. Мавра кипела от раздражения, но бросить девушку не могла.

     В космопорте все было спокойно.

     - Там всего одна охранница, Марта, - сообщил Ренар. - Трелиг считает, что, даже если вы захватите корабль, роботы-охранники вас застрелят. Сможете вы их обойти?

     Никки встревожилась.

     - Теперь самое время задать этот вопрос! - воскликнула она.

     - Все в порядке, - успокоила их Мавра. - Как только Никки окажется на борту, я узнаю код. Это будет постгипнотическое воздействие. "Надеюсь", - добавила она про себя.

     - На терминал я выйду один, - предложил Ренар. Помолчав, он добавил:

     - Понимаете, в сущности, Марта неплохой человек. Мы могли бы взять ее с собой.

     - Я на это не рассчитывала, - ответила Мавра. - Оглушите ее, когда я разобью прибор для обнаружения оружия. Потом залезайте в корабль. Если сможете, притащите двух стюардов.

     - Нет проблем, - заверил ее Ренар. - Они как роботы. Делают только то, чему их научили.

     - Мы теряем время! - резко сказала Мавра. - Отправляйтесь!

     Когда Ренар ушел, она отсчитала тридцать секунд и смело двинулась вперед. Никки ковыляла следом. Выйдя на терминал, Мавра выхватила пистолет и выстрелила в блок управления оружейным детектором.

     - Никки, давай! Беги в эту дверь! Никки не шелохнулась.

     - Нет! - сказала она упрямо. - Без отца я никуда не пойду!

     Вздохнув, Мавра обернулась и уколола Никки ногтем указательного пальца правой руки.

     - Эй! Что... - Не закончив фразу, девушка застыла и расслабилась, бессмысленно глядя перед собой. Несколько драгоценных секунд Мавра потратила, восхищаясь новым составом, действовавшим куда эффективнее прежнего.

     - Беги за мной так быстро, как только можешь, - велела она Никки. - Не останавливайся до тех пор, пока я тебе не скажу!

     С этими словами она рванулась к двери. Никки побежала за ней, стараясь изо всех сил.

     - Ты весишь десять килограммов! - крикнула ей Мавра. - Ну, беги!

     Девушка ускорила бег и промчалась через дверь с такой скоростью, какую трудно было ожидать от человека ее габаритов.

     Мельком взглянув на бездыханное тело Марты, лежавшее на полу. Мавра приказала Никки:

     - Залезай в корабль! - Затем тревожно оглянулась. - Ренар! - позвала она.

     В ответ у дальнего корабля раздались два коротких вопля, а мгновение спустя она увидела, как мятежный охранник выволакивает из люка уроженца Новой Гармонии.

     - Никки, вперед! - приказала Мавра, и девушка, как послушный пес, последовала за ней.

     Ренар, тяжело дыша, вытащил второго стюарда, а затем жестом велел им обоим войти в захваченный корабль.

     Это был личный крейсер Трелига, оборудованный спальней, гостиной и даже баром. Ренар привязал Никки к одному из стоявших в гостиной кресел. Мавра бросилась к штурманской рубке. Точный выстрел в замок - и дверь открылась.

     Ренар влетел туда следом за ней, плюхнулся в кресло второго пилота и пристегнулся ремнями. В течение каких-нибудь нескольких секунд Мавра включила систему управления, отдала приказания ожившему компьютеру и проделала все процедуры, необходимые для экстренного взлета.

     - Держитесь! - крикнула она Ренару, когда корабль завибрировал и загудел. - Это будет нелегко!

     Она нажала кнопку с надписью "Подъем", и корабль освободился от сковывавших его якорей; машины сразу же развили почти максимальную мощность.

     - Код, пожалуйста, - послышался из радиоприемника механический голос. - Назовите правильный код в течение шестидесяти секунд, или мы уничтожим корабль.

     Мавра судорожно схватила головной телефон; но он оказался таким огромным, что не годился ей при любой регулировке. Тогда она включила микрофон и поднесла его ко рту.

     - Готова получить код, - произнесла она и замолчала. "Давай! Давай же! - молила она мысленно. - Никки на корабле, мы готовы! Сообщи мне этот проклятый код!"

     - Ради Бога, назовите код! - крикнул ей Ренар.

     - Тридцать секунд, - вежливо напомнил дежурный робот.

     И тут она его получила. Слова ворвались в ее разум так внезапно, что на мгновение Мавра усомнилась в их правильности. Она глубоко вздохнула. Чему быть, того не миновать.

     - Эдвард Гиббон, том первый, - произнесла она.

      Никакого ответа. Они затаили дыхание, в висках у обоих пульсировала кровь: пять.., четыре.., три.., два.., один.., ноль.

     Ничего не произошло. Ренар присвистнул и почти отключился. На Мавру напала дрожь, и целых полминуты она не могла успокоиться, чувствуя себя совершенно опустошенной.

     Пока двигатель развивал полную тягу, они сидели молча. Наконец Мавра повернулась к охраннику и сказала ему чуть ли не шепотом:

     - Ренар! Сколько сейчас времени? Ренар нахмурился:

     - Двенадцать десять.

      Мавре сразу стало легче. У них появились отличные шансы удрать с этого проклятого астероида.

     Если им не поможет в этом корабль Трелига, то им не поможет ничто.

     Неожиданно погас свет, и они очутились в кромешной темноте. Мавра ничего не могла понять; у нее было ощущение, что они вместе с кораблем быстро падают в глубокую черную яму.

     Ренар вскрикнул, где-то за их спинами жалобно простонала Никки.

     - Сукин сын! - с отвращением произнесла Мавра. - Они передвинули время этого проклятого испытания!

 

НИЖНЯЯ СТОРОНА - НОВЫЕ ПОММЕИ

 

     Трелиг сгорал от нетерпения. Автоматы уже вывели астероид в нужное положение;

     Юлин приготовился, подсобный персонал проверил исправность всех необходимых приборов. Советник не видел причины задерживать испытание до тринадцати часов - времени, которое было назначено совершенно произвольно. Он велел начинать, и Юлин, следуя его желанию, отдал команду Оби.

     Компьютер не мог игнорировать прямой приказ, хотя раньше и пытался что-то изменить, вызывая небольшие неполадки. У Оби имелись собственные ограничения, поэтому когда Бен Юлин ввел в него код, он был вынужден повиноваться, надеясь, что его агент успел ускользнуть.

     Полная темнота и ощущение падения стали для Зиндера абсолютной неожиданностью. Это почувствовал даже Оби; компьютер знал, что они никуда не падают и что их расчеты оправдались не более чем на пятьдесят процентов. Мощности оказалось недостаточно, чтобы сохранить стабильную связь Новых Помпеи с остальной Вселенной. Их со страшной силой затягивало в какую-то черную дыру, и планетоид даже не сопротивлялся.

     Нечувствительный к ужасным ощущениям, которые испытывали остальные, Оби попытался определить, куда они все летят. Но снаружи ничего не было. Ничего!

     Оби решил убедиться, что Новые Помпеи еще существуют, но случайно включил резервную мощность в тот момент, когда большой диск продолжил свое движение. Информация, которую он выдал, ошеломила компьютер - оказывается, в пределах действия луча, то есть в радиусе чуть ли не целого светового года, не было даже крошечного кусочка какой-либо материи, ни малейшей пылинки. В космосе они находились совершенно одни.

     Но было еще нечто такое, что смог почувствовать один только Оби. Чудовищное силовое поле, уравнение стабильности, необходимое для их физического существования, все теперь разрывалось, словно тонкая резиновая лента, которую тащили с одного конца. Начинается распад, понял компьютер. Когда связь между материей, энергией и главным марковианским мозгом нарушается или разрывается, реальность исчезает, снова обретая структуру первичной энергии. Вот почему приборы не могли ощутить грубой реальности такого массивного планетоида, как Новые Помпеи. Для них его просто не существовало. Всесущее, включая Оби, превратилось в абстрактные математические категории, возвратившись к своему творцу.

     И вдруг стабильность восстановилась. Оби почувствовал, как солнечная энергия вновь омывает чудесным образом появившуюся плазму.

     Люди, испытавшие сильнейшее потрясение, валялись на пешеходной дорожке и в комнате, где находился пульт управления. Некоторые были без сознания.

     Внезапно один из них застонал и сел, крутя головой, словно желая размять затекшую шею. Тяжело дыша и не обращая внимания на стоны окружающих, он полуползком добрался до пульта управления.

     Там лежал Бен Юлин, выброшенный из своего кресла и врезавшийся головой в панель приборов. Его лоб был глубоко рассечен.

     Человека, добравшегося до пульта, это ничуть не взволновало. Он нажал кнопку вызова.

     - Оби! С тобой все в порядке?

      - Да, доктор Зиндер, - ответил компьютер. - Все оказалось куда лучше, чем мы с вами предполагали.

     Гил Зиндер кивнул:

     - Что произошло, Оби?

     - Я проанализировал все данные и, насколько это возможно, свел их воедино. Как мы и предполагали, нас выкинуло из реальности и где-то в нее возвратило. Мы находимся на стабильной орбите над экватором очень необычной планеты.

     - Мозг, Оби! - возбужденно воскликнул Зиндер. - Неужели это марковианский мозг?

     - Да, господин, похоже на то, - печально ответил компьютер.

     - Что случилось, Оби? - спросил Зиндер.

     - Мозг, - несколько смущенно произнес Оби. - У меня с ним непосредственная связь. Он необыкновенный. Он настолько выше меня, насколько я выше карманного коммуникатора. Я могу расшифровать лишь миллионную часть информации, которую он мне передает, но...

     - Что "но"? - нетерпеливо спросил Зиндер, не видя, как за его спиной поднялся на ноги Бен Юлин.

     - Хорошо, господин. Насколько я понял, он просит у меня указаний, - ответил Оби.

 

НА КОРАБЛЕ ТРЕЛИГА НА РАССТОЯНИИ ПОЛОВИНЫ СВЕТОВОГО ГОДА ОТ НОВЫХ ПОМПЕЙ - 12 ЧАСОВ 10 МИНУТ

 

     Неожиданно мир вернулся. Мавра Чанг с облегчением вздохнула, огляделась, словно желая проверить, все ли на месте, а затем посмотрела на приборы. Они показывали полную чепуху. Ренар, по-прежнему сидевший в кресле второго пилота, словно пьяный, тряхнул головой.

     - Что случилось? - поинтересовался он.

     - Нас захватило поле действия излучателя и утащило вместе с остальными, - объяснила Мавра уверенным голосом, который абсолютно не соответствовал степени ее внутренней убежденности. Она снова бросила взгляд на приборы и включила аппаратуру случайного поиска. Висевший прямо перед ней экран замерцал, но остался пустым. В конце концов ей пришлось отключить эту чертову штуку.

     - Ну что ж, значит, он прорвался, - заключила она.

     Ренар удивленно поднял брови.

     - Что вы имеете в виду?

     - Я только что воспользовалась навигационным локатором звездного неба. В его памяти хранятся все известные звездные структуры, снятые под всевозможными углами. Там миллиарды комбинаций. Так нот, локатор понятия не имеет, где мы находимся, И у него нет никаких мыслей на этот счет.

     Охранник позавидовал спокойствию, с которым она все это говорила.

     - Что же нам теперь делать? - с тревогой спросил он.

     Мавра щелкнула несколькими тумблерами и потянула за длинную рукоятку справа от себя. Гул и вибрация корабельных двигателей уменьшились.

     - Прежде всего посмотрим, на что похожи окрестности, а затем решим, куда направиться.

     Она нажала какие-то кнопки на панели управления, главный экран опять замерцал, и на нем высветилась панорама звездного неба. Это были настоящие звезды - примем их было так много, и они располагались так близко друг к другу, что небесный свод, казалось, кипел. Тут и там плавали гигантские облака межзвездного газа, пылавшие малиновым и желтым огнями, а также загадочные объекты таких форм и очертаний, каких ни Мавра, ни Ренар никогда не видели даже на фотографиях астрономических тел.

     - Мы находимся в какой-то незнакомой галактике, - сухо сказала Мавра, сбавляя скорость и разворачивая корабль. - И не исключено, что нам все еще угрожает опасность. Надо осмотреться.

     Гигантские газовые облака и странные формы окружали их со всех сторон. Маленькая зеленая координатная сетка в левом углу экрана была почти пуста - в пределах сферы радиусом не меньше светового года ничего не было видно. И вдруг в самой ее середине появилось несколько точек.

     - Смотрите, это же роботы-охранники Трели-га, - с усмешкой заметила Мавра. - Все остальное превратилось в обломки. Кажется, сюда переместилась часть нашей галактики. Большая точка, вон там, рядом с точкой поменьше, - это Новые Помпеи и то, что они хотели сделать целью.

     Ренар кивнул:

     - А что это за огромный объект справа от них?

     - Какая-то планета. По-видимому, единственная планета во всей системе.

     - Они движутся, - взволнованным шепотом произнес Ренар. - Новые Помпеи движутся. Мавра изучила показания приборов.

     - Точно. Астероид находится на круговой орбите, он превратился в спутник этой планеты. Давайте-ка посмотрим на нее поближе.

     Она еще раз нажала на несколько кнопок, и на экране появился главный объект.

     - Небольшая, - заметила Мавра. - Впрочем, я бы сказала, средних размеров. Длина экватора - приблизительно сорок тысяч километров. Гм... Это интересно!

     - Что именно? - испуганно уставившись на экран, спросил Ренар.

     - Ее диаметр на экваторе и между полюсами один и тот же, - пробормотала она в растерянности. - Эта чертова штука представляет собой идеальный шар, без малейших отклонений!

     - Я думал, что большинство планет абсолютно круглые, - немного смущенно сказал охранник. Мавра покачала головой:

     - Нет, они никогда не бывают круглыми. В результате вращения и всякого рода изменений планеты деформируются: принимают приплюснутую или грушевидную форму или с ними происходит миллион других вещей. Примерно круглые, да, но эта штука идеально круглая, словно кто-то, - на секунду она замолчала, а когда снова заговорила, в ее голосе прозвучал благоговейный страх, - словно кто-то вылепил ее.

     И прежде чем Ренар сумел ответить, она повернула корабль к необычной планете.

     - Мы летим туда? - спросил охранник. Мавра кивнула.

     - Если выжили мы, то выжили и обитатели Новых Помпеи, - объяснила она. - Это означает, что разъяренный, может быть, даже жаждущий крови Антор Трелиг, а вместе с ним куча до безумия напуганных людей тоже прибыли сюда. Если власть по-прежнему находится в его руках, нам троим лучше взорвать свой корабль, чем приземляться. Если же нет, мы попадем в человеческий ад.

     Неожиданно глаза Ренара остекленели, но Мавра, занятая управлением корабля и напряженно следящая за изображением на экране, ничего не заметила. Вскоре увеличители сделали планету видимой, а зеленая сетка сообщила, что в данный момент Новые Помпеи находятся по другую сторону объекта.

     - Перпендикулярная ось! - заметила Мавра. - Это искусственное небесное тело!

     Она повернулась к Ренару, и ее возбуждение сменилось беспокойством.

     - Что случилось?

     Охранник облизал губы, но его взгляд оставался пустым.

     - Губка, - глухо сказал он. - Ее каждую неделю ровно в восемнадцать часов доставляет патрульный корабль. До ваших запасов мы так и не добрались... - Он поднял глаза, и Мавра увидела в них ужас. - Значит, губки у нас нет. Ее вообще нет. Не только для меня, но и для них.

     Внезапно до нее дошло, что происходит в его голове. Наверное, то же самое чувствовала и Никки. Привязанная к креслу, девушка так и сидела в соседней комнате, а оба спасителя почти забыли о ней.

     Мавра вздохнула. Извиняться - глупо, а ее жалость слишком очевидна, чтобы нуждаться в словах.

     - В таком случае, - сказала она наконец, - наша единственная надежда состоит в том, что на этой планете живут какие-то существа, у которых имеется хорошая химическая лаборатория.

     Ренар выдавил из себя улыбку.

     - Чудесная идея, но к тому времени, когда мы войдем с этими существами в контакт, поймем, как с ними объясняться, изложим суть проблемы и уговорим изготовить нужную дозу, у вас на руках останется парочка голых обезьян.

     Мавра пожала плечами.

     - Другого выхода я не вижу. - Но в этот момент к ней неожиданно пришла довольно интересная мысль. - А что, если нечто подобное ощущают жители Новых Помпеи? Что они сделают, когда вовремя не получат губку?

     - Вероятно, то же самое, что сделал бы я, - ответил Ренар после короткого раздумья. - Разыщут Трелига и получат колоссальное удовольствие, подвергая его пыткам, покуда он не подохнет.

      - Компьютер! - возбужденно воскликнула Мавра. - Он может вылечить эту болезнь! Если бы мы сумели каким-то образом вступить с ним в контакт... - Она начала лихорадочно обшаривать полосы радиочастот комм-миров, выстукивая их позывные. Если Оби услышит, он поймет; в его памяти хранится воспоминание о ней.

     Радио трещало и хрипело. Несколько раз Мавр;! слышала какие-то голоса, но они либо говорили на непонятных языках, либо звучали настолько странно, что вызывали дрожь.

     И вдруг, совершенно неожиданно, к ним прорвался знакомый голос.

     - Ну что ж, Мавра, вы так и не выполнили свое задание, - вздохнул Оби.

     - Оби! - крикнула она. - Оби, как там сейчас у вас обстоят дела?

     - Полная неразбериха, - после секундной паузы ответил компьютер. - Доктор Зиндер пришел в себя первым и связался со мной. Прежде чем Бен прогнал его, он сумел передать мне некоторые инструкции. Там находились двое охранников, и они слышали, как я сообщил доктору Зиндеру, что мы очутились в другой галактике. Они стали кричать, требуя губку, и Трелиг застрелил их.

     - Значит, они уже сообразили, что к чему, - грустно усмехнулась Мавра. - А как на Верхней стороне?

     - Трелиг считает, что надо подняться наверх и попытаться подчинить себе остальных охранников. Он надеется уговорить их подвергнуться моему воздействию, чтобы излечиться от губки, но, по-моему, у него ничего не получится. Большинство вообще не верит, что он в состоянии кого-то вылечить, а остальные придут в еще большую ярость, узнав, что лекарство существует, но его не применяли. Скорее всего они будут действовать с ним заодно, пока не получат лекарство, а затем убьют его.

     Мавра кивнула.

      - Трелиг давно уже это понял. И нет у него никакого лекарства. - Она сделала паузу, а затем осторожно спросила:

     - Оби, здесь Никки и один из охранников - наш союзник, Ренар, ты не мог бы вылечить их?

     Оби снова вздохнул. Было очень странно наблюдать такую человеческую реакцию у машины, но Оби представлял собой нечто куда более значительное, чем машина.

     - Боюсь, что нет, во всяком случае, не сейчас. Излучатель находится в нерасторжимом контакте с Колодцем - гигантским марковианским компьютером, который управляет миром, находящимся внизу. Он вышел из-под моего контроля. Пройдет какое-то время - дни, недели, даже месяцы, - прежде чем мне удастся разорвать эту связь. Что же касается маленького диска, то Трелиг - не дурак. Перед тем, как уйти отсюда, он закодировал защитные механизмы, находящиеся вне моего контроля. Любой человек, который попытается проникнуть в комнату, где находится пульт управления, будет выброшен на мост, перекинутый через шахту. Если он не знает соответствующего кода, мост убьет его, а мне код неизвестен.

     Мавра нахмурилась.

     - Ну а можешь ты сделать так, чтобы этого человека не выбросило на мост?

     - Кажется, да, - неуверенно ответил компьютер. - Я управляю потоком воздуха, проходящим через шахту. Это, вероятно, поможет не допустить, чтобы кого-нибудь выдуло на мост.

     - Прекрасно, Оби. Похоже, мне придется отправиться туда и спасти благородную шкуру Трелига, - сказала она и включила двигатель. Луна, в которую превратились Новые Помпеи, зашла за незнакомую планету, и Мавра установила курс перехвата.

     - Подождите! Остановитесь! - раздался взволнованный голос Оби. - Чтобы попасть на Верхнюю сторону, вы должны подобраться к Помпеям снизу! Это опасно - вы окажетесь слишком близко к Колодцу!

     Но было уже поздно. Корабль подлетел к планете, ощутил ее притяжение и вышел на круговую орбиту.

     Вид, открывшийся внизу, казался просто невероятным. Планета напоминала огромный, прекрасно обработанный драгоценный камень. На юге под его бесчисленными гексагональными гранями смутно вырисовывались обширные моря, горные хребты и зеленые поля с плывущими над ними облаками. Однако экватор выглядел довольно странно. Он представлял собой широкую полупрозрачную полосу янтарного цвета, опоясывающую всю планету. Север тоже оказался разделенным на гексагоны, но в тамошнем ландшафте не было ничего приятного - мрачные пустыни следовали одна за другой. Но самыми удивительными выглядели приполюсные районы. Эти огромные затемненные территории совершенно не отражали свет и походили на огромные черные дыры.

     Мавра уменьшила скорость и стала спускаться в направлении к экватору, двигаясь вокруг планеты по касательной.

     - Поздно! Слишком поздно! - закричал Оби. - Быстрее! Пересаживайтесь в спасательные модули!

     Мавра недоумевала. Все шло абсолютно нормально. Внезапно перед ней предстали Новые Помпеи, наполовину зеленые и солнечные, наполовину прикрытые огромной зеркальной поверхностью.

     - Нам лучше последовать совету Оби, - тихо произнес Ренар. - Где спасательная шлюпка? Я посажу туда Никки.

     - Лучше приведите ее сюда, - сказала Мавра. - Если что-нибудь случится, рубка будет запечатана.

     - Я быстро, - ответил Ренар, напуганный грозящей им неведомой опасностью.

     Но Мавра не замечала никакой угрозы. Она полностью сбросила скорость, и корабль по инерции двигался в сторону Новых Помпеи; он выполнял стандартную процедуру подготовки к посадке, что должно было вывести его на орбиту вокруг Новых Помпеи, а затем позволить проникнуть на планетоид.

     - К черту! Со мной все в порядке! - послышался вопль Никки, а через несколько минут девушка появилась в рубке, на ее лице застыло довольно злобное выражение. За ней вошел Ренар.

     - Никки, твой отец жив, - сказала Мавра. - Я поддерживаю контакт с Оби. Может быть, нам...

     В этот момент корабль содрогнулся, и все электронные приборы вышли из строя; свет погас.

     - Что за черт!

     В рубке воцарилась абсолютная темнота, шум двигателей и всякая вибрация исчезли. Вырубились даже аварийное освещение и система безопасности, хотя теоретически этого произойти просто не могло. Это не должно было произойти!

     Ум Мавры работал с невероятной быстротой.

     - Ренар! - позвала она. - Посадите Никки в свое кресло и садитесь вместе со мной! Возможно, мы оба потеряем сознание! Никки! Привяжитесь так туго, как только сможете!

     - Что.., что случилось? - спросила девушка.

     - Все вопросы потом! Делайте то, что я сказала! Быстро! - резко бросила маленькая женщина. - Мы лишились всех источников энергии, даже аварийных! И мы слишком близко подошли к планете!

     Она слышала, как Никки спотыкаясь прошла через рубку и шлепнулась в кресло. Затем почувствовала, как рука Ренара чуть не ухватила ее за лицо.

     Глаза Мавры, усовершенствованные Оби, немедленно приспособились к инфракрасному излучению Она видела своих спутников - но и только. Кроме них, в рубке не было ни одного источника тепла!

     Выругавшись, женщина привстала и пихнула Ренара в кресло. Сидеть вдвоем на таком узком сиденье оказалось очень нелегко. "Проклятый хвост!", - подумала Мавра с ненавистью.

     - Я собираюсь сесть вам на колени, - предупредила она охранника.

     - В таком случае, сдвиньтесь немного ниже! - вскрикнул он. - Ваш хвост давит мне на весьма чувствительное место!

     Женщина сдвинулась вниз, и Ренар с большим трудом стянул их обоих ремнями. Затем он обнял ее и крепко прижал к себе, скорее вследствие нервного потрясения, чем почему-либо еще.

     Внезапно включился свет, и все приборы снова заработали.

     Оказалось, что, пока они сидели в темноте, корабль здорово снизился. На экране прямо перед собой они видели море, а за ним - какие-то горы.

     - Так или иначе мы находимся над экватором и движемся на юг, - сказала Мавра. - Давайте посмотрим, смогу ли я выбраться из этой ситуации.

     Она начала развязывать ремни, когда экран неожиданно показал, что они перемахнули через океан, и снова стало темно.

     - Проклятие! - воскликнула Мавра. - Хотела бы я знать, что здесь, черт возьми, происходит!

     - Мы разобьемся, да? - спросила Никки, не столько поддавшись панике, сколько смирившись с судьбой.

     - - Похоже на то, - откликнулась Мавра. - Если источники энергии не включатся, корабль начнет разрушаться, - Разрушаться? - переспросил Ренар.

     - На этих кораблях имеются три спасательные системы, - объяснила она. - Две электрические и одна механическая. Надеюсь, что механическая по-прежнему действует. Две из трех систем, включая механическую, сконструированы таким образом, что в аварийном случае корабль разделяется на отдельные модули. В механической системе предусмотрено, что через тридцать секунд после начала разрушения над блоками раскрываются вспомогательные парашюты, а затем сопротивление воздуха приводит в действие главные парашюты. Это будет нелегкая прогулка.

     - Мы умрем? - послышался голос Никки.

     - Это было бы неплохо, - пробормотал Ренар. Он произнес эти слова очень тихо, чтобы девушка не услышала. Мавра поняла его мысли. Это было бы намного лучше, чем медленная смерть от губки.

     - Надеюсь, что нет, - ответила она, однако в ее голосе прозвучала нотка сомнения. - Если бы авария произошла в космосе, то мы бы наверняка погибли: у нас не осталось бы воздуха. Но здесь - не знаю. Если мы сможем дышать, если мы выживем при посадке и если раскроются парашюты, мы не умрем.

     "Целая куча "если", - усмехнулась она про себя. - Наверное, слишком много".

     Корабль тряхнуло, и вокруг рубки что-то громко зашумело. Произошло отделение модуля.

     - Ну что ж, - вздохнула Мавра. - Теперь мы уже ничего не сможем сделать. Даже если вернется энергия, двигатели нам недоступны.

     Неожиданно рубка сильно наклонилась набок. Ренар застонал, ударившись о кресло и одновременно столкнувшись с Маврой. Затем они почувствовали мощный толчок.

     - Парашюты! - воскликнула Мавра. - Они раскрылись! Здесь есть воздух!

     Их качало, швыряло, кружило в абсолютной темноте. Прошло всего несколько минут, а они уже стали ощущать тошноту. Только Никки начала жаловаться, как раздалась серия значительно более сильных, почти неистовых толчков.

     - Раскрывается главный парашют, - объявила Мавра. - Держитесь! Этот удар будет чертовски мощным!

     В следующее мгновение они словно врезались в кирпичную стену. Корабль несколько раз перевернулся и замер вверх ногами.

     - Теперь не спешите! - предупредила Мавра. - Под нами потолок. Гравитация близка к 1 g. Никки! С тобой все в порядке?

     - Я чувствую себя ужасно, - пожаловалась девушка. - Боже! У меня такое ощущение, будто я истекаю кровью, будто все косточки в моем теле переломаны!

     - То же самое и у меня, - простонал Ренар. - А вы?

     - У меня ожоги от ремней, - сказала им Мавра. - Но сейчас еще слишком рано говорить о повреждениях. То ли еще будет. Давайте сначала спустимся отсюда, а потом уж пересчитаем наши раны. Никки, не двигайся! Через минуту мы тебя спустим вниз.

     Она осмотрела привязывавшие их к креслу ремни. Пряжка еле держалась. "Еще один удар, - подумала женщина, - и мы бы обрели свободу".

     - Ренар! - сказала она. - Послушайте, я могу видеть в темноте, но не в состоянии спуститься, не выбросив вас из кресла. Когда я развяжу ремни, постарайтесь подтянуться на подлокотниках. Потом я спущу вас на пол.

     Мавра направила его руки, но оказалось, что подобные трюки охраннику не под силу.

     - Несколько лет назад я подтянулся бы на двух пальцах, - расстроенно пробурчал он себе под нос, - но с тех пор мое тело несколько изменилось... Руки совсем ослабли.

     - Ладно, постарайтесь освободиться и, когда наступит момент, прыгайте. Приготовиться! Давайте!

     Она расстегнула пряжку и, перевернувшись в воздухе, мгновенно спрыгнула на пол. Ренар завопил и как мешок шлепнулся рядом с ней. Мавра нагнулась и быстро пощупала его кости.

     - Ничего не сломано, - уверенно сказала она. - Вставайте! Я знаю, что ваше тело - сплошной синяк, но нам нужно поскорее спустить вниз Никки.

     Ренар подвернул лодыжку, и ему было чертовски трудно стоять, но он стиснул зубы и собрал всю свою волю в кулак. Мавра осторожно подвела его к тому месту, над которым висела Никки.

     У охранника не хватило сил удержать на весу такую массу, и девушка приземлилась на крестец. Однако и на этот раз Мавра не обнаружила никаких переломов. У ее подопечных были ушибы и растяжения, но они поразительно удачно прошли через это испытание.

     Чтобы уменьшить боль, Ренар проделывал дыхательные упражнения и то и дело потирал свои больные ноги столь же больными руками.

     - Спрашиваю из одного только любопытства, Мавра, - сказал он, тяжело дыша. - Сколько раз вы приземлялись подобным образом?

     Она хихикнула, - Ни разу. Говорят, что механические аварийные системы слишком непрактичны. Они оказываются годными к употреблению в одном случае из миллиона.

     - Гм... Так я и думал, - проворчал он. - Ну а теперь, как нам отсюда выбраться?

     - На этом корабле внизу и наверху имеются спасательные люки, - сказала Мавра. - Это - воздушные шлюзы, но насосов, разумеется, сейчас там нет. Вам придется поднять меня, для того чтобы я достала до выключателей.

     Ренар застонал, но повиновался. Она вытянула руки и после нескольких неудачных попыток с трудом дотянулась до рубильника. Послышалось шипение выходящего воздуха, и крышка люка открылась. Теперь предстояло самое сложное - вылезти наружу. Подпрыгивая на плечах охранника, Мавра пыталась ухватиться за край люка. Наконец, когда они уже почти отчаялись и Ренар жалобно заявил, что больше он не выдержит, ей это удалось. Она подтянулась, влезла в люк и откинула засов, освобождая выход наружу.

     - А что, если мы не сможем здесь дышать? - крикнула Никки.

     Мавра посмотрела на нее сверху вниз.

     - В таком случае мы наверняка умрем. В сущности, она понимала, что рассчитывать на то, что здешний воздух пригоден для дыхания, глупо, но океан и зеленые деревья, которые они с Ренаром видели на экране, вселяли надежду.

     Женщина высунулась из шлюза и огляделась.

     - Пахнет странно, но, по-моему, все мы будем живы, - сообщила она вниз. - А теперь воспользуемся страховочным тросом. Он предназначен для крепления скафандров, но вас он выдержит.

     С Никки пришлось повозиться. Она оказалась не только очень тяжелой, но и неуклюжей. Когда они полезли в темноту - Ренар сам вскарабкался по веревке, которую Мавра привязала наверху, - их силы почти иссякли. Все трое отлично понимали, что сейчас им помогает бушующий в крови адреналин, но вечно так продолжаться не может.

     Наконец им удалось протащить Никки через люк, ребристые стенки которого послужили упором для ног, и выбраться наружу.

     Соскользнув на землю, совершенно измученные, они утонули в настоящей траве. Проверяя состояние своего тела, Мавра проделала серию физических упражнений и силой воли заставила отступить болевые ощущения, но усталость не проходила. Открыв глаза, она взглянула на своих спутников и увидела, что они растянулись на земле и, тяжело дыша, крепко спят.

     Женщина огляделась по сторонам. Мирная лесистая равнина тянулась до самого горизонта. Был полдень, слышалось жужжание каких-то насекомых, а высоко в небе парили несколько ничем не примечательных птиц.

     Мавра снова взглянула на своих спящих товарищей и вздохнула. Даже в таких обстоятельствах кто-то должен бодрствовать.

 

НОВЫЕ ПОМПЕИ - 11 ЧАСОВ 50 МИНУТ

 

     Через зияющую пустоту шахты пронеслась бело-голубая молния. Кусочек лепнины, украшавшей аппаратную, зашипел и задымился. Кто-то выругался. В окне, выходившем в шахту, давно было выбито стекло.

     Гил Зиндер, сгорбившись, сидел возле пульта управления. Антор Трелиг, изрыгая проклятия, всматривался в покореженную, но все еще сохранившую блеск зеркально отполированную металлическую обивку открытой настежь двери, пытаясь определить местонахождение стрелявших. Бен Юлин, сидевший напротив него, проверял, сколько еще зарядов осталось в его собственном пистолете.

     - Почему нельзя закрыть дверь? - слабым голосом спросил Зиндер. - Эти выстрелы уже попадают сюда!

     - Заткнись, старик, - проворчал Трелиг. - Если мы закроем ее, они наверняка запаяют замок, и тогда мы никогда отсюда не выберемся. Ты подумал об этом?

     Щелкнув пальцами, Юлин подошел к пульту управления и нервно включил интерком.

     - Оби! - позвал он.

     - Что, Бон? - ответил компьютер.

     - Оби, что ты видишь в туннеле? Сколько там нападающих и какой ущерб они нанесли?

     - Мои зрительные способности не ухудшились, Бен, - ответил компьютер. - Их осталось семеро. Троих вы застрелили. Несколько повреждений получили пункт шахтного контроля и наружная стена, но ничего более серьезного.

     Бен Юлин кивнул, а Трелиг, неожиданно присев, высунулся в дверной проем и начал палить в темноту.

     - Промазали на целый километр, Трелиг, - заметил Оби, и в его голосе прозвучало явное удовлетворение.

     Услышав эти слова, Трелиг залился яркой краской, но промолчал.

     - Оби, в каком ты сейчас состоянии? - спросил Юлин, жестом предлагая Зиндеру подойти к пульту управления.

     - Спасибо, Бен, так себе, - отозвался Оби. - Расположенный внизу компьютер, который управляет Вселенной, бесконечно сложнее и одновременно проще меня. Он обладает безграничной информацией и полностью контролирует все главные и второстепенные уравнения, но он не обладает самосознанием, у него нет индивидуальности.

     Гил Зиндер, вздохнув, уселся возле Юлина.

     - Оби, - сказал он машине. - Ты можешь разорвать связь с этим компьютером?

     - Не сейчас, доктор Зиндер, - более приветливо ответил Оби. - Активизировав обратное поле, мы ослабили энергетическое напряжение, которое обусловливает наше собственное существование, и нас выбросило сюда. Вселенский компьютер запрограммирован на случай именно такого события, но программисты были убеждены, что те, кто сумеет открыть маркопианские уравнения, будут находишься примерно на таком же технологическом уровне, что и марковиане. Предполагается, что мы заменим предыдущую программу и сообщим компьютеру, что делать дальше.

     - А что это за место, Оби? - спросил Зиндер.

     - Координаты вам не помогут, даже если бы я и определил их, - ответил Оби. - Мы находимся в центре материальной Вселенной, во всяком случае, такой вывод я сделал на основе информации, полученной от марковианского компьютера.

     Даже Трелиг понял значение этих слов.

     - Ты имеешь в виду, что эта планета - центр существования всей материи в нашей галактике? - воскликнул он.

     - Совершенно верно, - согласился Оби. - И всей энергии, за исключением первичной, представляющей собой строительный материал для всего сущего. Эта планета - главный мир марковиан, и отсюда, насколько я могу понять, они перестраивали Вселенную.

     Глаза Трелига засверкали, а на его лице отразилась твердая решимость.

     - Какое сверхъестественное могущество! - прошептал он так тихо, что остальные ничего не услышали.

     Бело-голубая молния, пущенная из туннеля, вернула его к действительности. Теперь он был обязан пережить это приключение.

     - Оби, ты можешь вступить в разговор с этой машиной? - жадно спросил Бен Юлин. Компьютер, казалось, задумался.

     - И да, и нет, - сказал он наконец. - Это трудно объяснить. Представьте себе, что используемый вами словарный запас состоит всего из восьмидесяти слов. А теперь представьте себе, что какой-нибудь представитель вашей культуры с докторской степенью в области физики начнет обсуждать с вами технические проблемы, касающиеся сферы его деятельности. Вы не сможете даже разобрать все слова, которые он будет произносить, не говоря уж о том, чтобы понять смысл беседы.

     - Но ты мог бы поговорить с ним, используя эти восемьдесят слов, - заметил Юлин.

     - Как, если я не в состоянии сформулировать вопрос? - огрызнулся Оби. - Я даже боюсь сказать ему "привет". Я чувствую, что в нем с невероятной тщательностью запрограммированы некие последствия, понять и предвидеть которые не могу. Я не смею и пытаться. Они могут выразиться в уничтожении меня и всей реальности или марковианского мозга и всей реальности. И что тогда?

     Ученые поняли. Марковиане запрограммировали компьютер таким образом, чтобы все свои знания он передал их преемникам, когда те достигнут марковианского уровня развития. Им и в голову прийти не могло, что Гил Зиндер, примитивная обезьяна, откроет их драгоценную формулу за тысячи лет до того, как человечество окажется к этому готово. Главный компьютер, находящийся на этой планете, ждал Оби, дабы сообщить ему, что тот должен прекратить здесь любую деятельность, чтобы новым хозяевам ничего не досталось.

     Охранники, видя, что ситуация изменилась и корабль с губкой никогда больше не придет, поняли, что их ожидает ужасная смерть. Однако они хотели умереть свободными и захватить с собой ненавистного господина.

     - Оби! - позвал Юлин.

     - Что, Бен?

     - Оби, ты можешь сообразить, как нам, черт побери, отсюда выбраться?

     Компьютер был готов к этому вопросу.

     - Что ж, вы могли бы просто подождать, - предложил Оби. - Через три недели все охранники умрут. А еды здесь хватит надолго.

     - Не годится! - крикнул Трелиг. - В космопорте стоят два корабля, нужно завладеть ими, - в противном случае мы окажемся в ловушке. На Помпеях куча агентов и дипломатов, которых не волнует отсутствие губки! Некоторые из них теперь, вероятно, вооружены и вместе с обезумевшими охранниками могут захватить оба корабля. Если они удерут, мы останемся здесь навсегда!

     - Поправка, - ответил Оби. - В космопорте остался только один корабль. На другом ушли Мавра Чанг, Никки Зиндер и охранник по имени Ренар.

     Гил Зиндер встрепенулся.

     - Никки! Бежала! Оби, им это удалось? Они вернулись домой?

     - Простите, доктор Зиндер, - печально ответил Оби. - Перенос начала испытаний вынудил меня ускорить ход событий. Их корабль затянуло вместе с нами, и он потерпел аварию в Мире Колодца.

     У старого ученого надежда сменилась отчаянием; казалось, он умирает. Трелиг же был встревожен совсем по другой причине.

     - В каком смысле ты ускорил ход событий, ты, машина-предатель? - злобно прорычал бывший хозяин Новых Помпеи.

     Оби остался невозмутимым.

     - Я - индивидуум, обладающий самосознанием, советник. И за пределами установленных параметров обладаю определенной свободой действий.

     Как люди, - В голосе механизма не прозвучало ни капли самодовольства.

     Неожиданно Бен Юлин поднял голову.

     - Как называется тот мир, где они потерпели крушение, Оби? - спросил он, не обращая внимания на недовольную физиономию Трелига.

     - Мир Колодца, - ответил компьютер. Юлин на секунду задумался, а потом пробормотал еще раз как бы про себя:

     - Мир Колодца.

     Теперь он не отрывал глаз от динамика. Между тем Трелиг и находившиеся снаружи охранники все активнее обменивались выстрелами.

     - Оби - почти шепотом сказал Бен Юлин. - Расскажи мне о Мире Колодца. Это - тот большой марковианский компьютер?

     - Мне необходимо собрать дополнительные сведения, Бен, - извинился Оби. - Ведь, в сущности, я получаю информацию по частям. На твой вопрос я отвечу так: этот компьютер - Колодец - занимает все ядро планеты. Сама планета разделена более чем на тысячу биосфер, каждая из которых имеет присущую только ей доминантную форму жизни, флору, фауну, атмосферные условия и так далее. Это похоже на множество маленьких планет. Я полагаю, что они представляют собой колонии прототипов, которые затем имплантируются во Вселенную вместе со своей естественной, математически точно выверенной окружающей средой. Они живы, они деятельны, они существуют.

     В аппаратной воцарилась тишина.

     - А те трое, которые попали в аварию, - с трудом произнес Гил Зиндер. - Они.., они выжили?

     - Неизвестно, - честно ответил Оби. - Поскольку они не являются частью матрицы Мира Колодца, их нет в памяти компьютера. Но даже если бы они там были, сомневаюсь, что их обнаружили бы. Там, внизу, слишком много живых существ.

     - Почему бы вам не спросить у него о чем-то толковом, например, о том, как, черт возьми, нам о отсюда выбраться? - грубо прервал их Трелиг. - То обстоятельство, что у нас остался только один корабль, окончательно усложнило ситуацию!

     Юлин кивнул, огорченный тем, что волнующий разговор о новых открытиях придется прекратить, но ему нечего было возразить против практичности Трелига. К тому же компьютер начал ему дерзить. Внезапно Юлин почувствовал, что это значит - заключить сделку с дьяволом.

     Неожиданно, без помощи Оби, он понял, что надлежит делать. Пропустив мимо ушей бессмысленные восклицания, которыми обменивались советник и доктор, Бен Юлин ударил кулаком по ладони.

     - Черт возьми, ведь это идея! - воскликнул он. - Ну конечно! - И заставив себя успокоиться, спросил у компьютера:

     - Оби, твой маленький диск - в рабочем состоянии?

     - Да, Бен, - ответил Оби. - Но лишь в пределах его прежних ограничений. Большой диск накрепко связан с Колодцем, а в данный момент я понятия не имею, как их разъединить.

     Бен Юлин рассеянно кивнул, прислушиваясь скорее к своим собственным мыслям, чем к словам машины.

     - Хорошо. Хорошо. Мне много и не понадобится. Оби, тебе ведь известна формула губки?

     - Конечно, - с некоторым удивлением ответил компьютер. - У меня есть результаты анализа крови нескольких зараженных объектов.

     - Угу, - пробормотал Юлин. Теперь он был целиком поглощен делом. - Мне необходимо небольшое количество губки, скажем, пять граммов, в герметично закрытом пластиковом контейнере. Это должен быть первоклассный материал. Кроме того, мне нужен еще килограмм губки, начиненной следующими химическими заменителями. - И он быстро назвал целую кучу химикатов.

     Первым, кто понял, что, собственно, задумал Юлин, был доктор Зиндер. Он почти простонал:

     - Вы не можете это сделать!

     Однако Юлин смог. Он отдал приказ Оби, и маленький зеркальный диск выдвинулся над круглой платформой, залив ее голубым светом.

     - Что, черт подери, вы собираетесь делать? - крикнул Трелиг.

     - Он собирается отравить ваших несчастных ублюдков, - ответил Гил Зиндер и снова взглянул на Юлина. - Но зачем? Получив губку, они неизбежно снова станут вам подчиняться.

     Бен Юлин покачал головой.

     - Наверху - может быть. Но не за пределами Новых Помпеи. Они уже смирились с неизбежностью смерти, и они преступники. - Он повернулся к Трелигу. - Приглядывайте за старым доком.

     С этими словами Юлин спустился к платформе и, осторожно покопавшись в двух ящиках, нашел и надел какие-то перчатки. На случай предательства Оби.

     - Мы еще можем с ними связаться? - кивнул он на дверь.

     - Думаю, да, если только они не вывели из строя электрическую сеть, - ответил Трелиг.

     Юлин подошел к стене и щелкнул выключателем.

     - Эй, снаружи! - крикнул он охранникам. Его голос жутким эхом отозвался в гигантской шахте за стеной. - Слушайте меня! Ситуация вовсе не безнадежна! У нас есть губка! Мы дадим ее вам, если вы сложите оружие! - Он переключил интерком на "прием".

     В туннеле воцарилась тишина, словно эта новость выбила нападающих из колеи. Это было хорошо. Они не отвечали, но и не стреляли.

     Не выдержав ожидания, которое, казалось, длилось целую вечность, Трелиг проворчал:

     - Они раскусили вас.

     - Не паникуйте, советник, - ответил Юлин, хотя боялся того же. - Они, наверное, голосуют. И думают о боли, которая вот-вот появится из-за отсутствия губки. Мысленно они ее уже предчувствуют.

     И он оказался прав. Через несколько минут интерком ожил:

     - Ладно, Юлин, постараемся договориться. Но как мы узнаем, что вы не лжете? Нам известно, сколько губки привозят. До грамма.

     - Мы можем ее производить! Столько, сколько вам нужно! - уверенно ответил Юлин, пытаясь не выдать обуревавшие его волнение и страх. - Пошлите на мост представителя. Любого. Я кину ему пять граммов. Пусть попробует. Вы убедитесь, что я говорю правду.

     Воцарилось долгое молчание, затем послышался тот же голос:

     - Ладно. Иду. Но если со мной что-нибудь случится, остальные доберутся до вас, даже если это будет последним делом в их жизни. И учтите - много наших находится наверху. Им известно, что здесь происходит.

     Юлин ухмыльнулся. Это была полезная информация. Значит, интеркомы на Верхней стороне астероида еще действовали.

     Через несколько минут на мосту, перекинутом через шахту, появилась одинокая фигура. Она принадлежала либо совсем юной девушке, либо одному из тех странных созданий, которые поменяли пол. Впрочем, это не имело значения.

     Затаившимся в аппаратной казалось, что бывший охранник идет бесконечно долго. Наконец он остановился в десяти метрах от двери.

     - Я - здесь! - объявил он (или она) без всякой надобности.

     Юлин сжал в руке пакетик с настоящей губкой и бросил его на мост.

     - Лови!

     Пакетик звонко шлепнулся на металлический пол прямо к ногам охранника.

     Тот поднял его, осмотрел, затем разорвал пластиковую обертку и вытряхнул на ладонь крошечный желто-зеленый комочек. Это и в самом деле была губка, обитательница прекрасного мира, где несколько столетий назад погибла колония переселенцев. Взаимодействие некой бактерии с одним из компонентов синтетической пищи, которую потребляли колонисты, породило ужас, благодаря которому Антор Трелиг и его огромный синдикат приобрели такое могущество. Новое, образовавшееся в результате мутации вещество проникало в каждую клетку человеческого тела, замещая жизненно необходимые субстанции, и постепенно клетки сами начинали во все больших количествах вырабатывать эту пакость. Первоначальное заражение было необратимо. Умеренное потребление губки стабилизировало состояние больного, и только. Но количество, которое получали охранники , включало в клетках странный механизм, вызывавший деформацию тела, гормональные отклонения, неконтролируемое ожирение, как это произошло с Никки, и другие столь же ужасные изменения, варьирующиеся в соответствии с индивидуальностью зараженного, хотя изменения в полония сфере встречались чаще всего.

     Если зараженный не лечился, его разум разрушался гораздо быстрее, чем тело. Кроме того, мутации в организме вызывали страшную боль. Поскольку это вещество действовало не избирательно, оно часто ограничивало умственные способности больного или отвращало его от всех целей и желаний, между тем как его сущность разрушалась в последнюю очередь, Человек прекрасно понимал, что с ним происходит, понимал до тех пор, пока кора головного мозга полностью не погибала, после чего он превращался в животное, затем - в растение, которое попросту ложилось и умирало в конце концов голодной смертью. Это была замедленная лоботомия.

     Губку никто не считал лекарством, но она задерживала мутантные изменения и представляла собой скорее противоядие, которое нужно было регулярно принимать. Поэтому тот, кто нуждался в губке, становился рабом синдиката. Для коммов продавать ее свободно было слишком опасно: губка сама содержала наркотик. Однако алчные, честолюбивые поли-тки ее выращивали и правили с ее помощью.

     Вот потому-то охранник, прекрасно осведомленный о том, что ждет его в ближайшем будущем, жадно схватил пластиковый пакетик с губкой. Этого количества было недостаточно - всему персоналу Новых Помпеи сознательно давали огромные дозы, - но оно должно было его убедить.

     И оно убедило.

     - Она настоящая! - удивленно крикнул охранник. - Первоклассная штука!

     - Даем целый килограмм в обмен на ваше оружие! - завопил Трели г, снова почувствовав себя главным. - Немедленно, или мы подождем, пока вы отдадите концы!

     - Мы отправили сообщение на Верхнюю сторону, - послышался из интеркома новый, более низкий голос, - и тоже идем к аппаратной. Всего нас будет четверо. Остальные должны удостовериться в том, что вы нас не убьете. Как только мы получим свой килограмм, вы получите оружие и выйдете наружу. Не раньше.

     Трелиг злобно ухмыльнулся. Уловка его бывших подчиненных была слишком очевидна.

     Вскоре к первому охраннику присоединились еще трое. Они остановились у самой двери, которую всего несколько минут назад пытались взорвать.

     - Все в порядке, вот ваш килограмм! - крикнул советник, швыряя им пакет.

     Охранники буквально кинулись к нему и, сделав попытку схватить его одновременно, столкнулись лбами. Наконец один из них сгреб его в охапку и бросился обратно в туннель. Остальные трое побежали следом.

     - А что, если они не сразу ее примут? - взволнованно прошептал Юлин.

     - Примут, - заверил его Трелиг. - Они созрели, запомните это. А как быстро сказывается действие этого снадобья?

     - Максимум через пять или шесть минут, - ответил молодой человек. - У каждого произойдет сильнейший сердечный приступ, и они должны откинуть копыта.

     Советник неожиданно встревожился.

     - Должны? Значит, доля сомнения все же есть?

     - Нет-нет, никоим образом, - покачал головой Юлин. - Я вовсе не имел это в виду. Содержимого пакета хватит, чтобы убить целую армию. Даю им десять минут, не более.

     - Только бы они не помчались на Верхнюю сторону и сдохли до того, как успеют послать по радио предупреждение!

     - Сомневаюсь, чтобы у них хватило терпения ждать до тех пор, пока они не окажутся на Верхней стороне, - немного подумав, ответил Юлин. - Вы сами сказали, что они созрели. Что же касается предупреждения, то если вы найдете персональный интерком, мы это выясним.

     Все трое ждали, затаив дыхание. Трелигу так и не удалось отыскать интерком; тот, которым он пользовался вначале, был вдребезги разбит во время испытания.

     - Мы должны обмануть этих ублюдков, - пробормотал он как бы про себя, и в его голосе снова прозвучала неуверенность. - Скажите, как мы узнаем, что их не стало? Хотите быть первой мишенью? А может быть, док?

     Юлин покачал головой:

     - В этом нет нужды. У Оби есть датчики. Он подошел к пульту управления.

     - Оби, охранники еще живы?

     - Нет, Бен, - ответил компьютер. - В том месте, где они раньше находились, все живые формы исчезли. Это произошло мгновенно. Вы здорово с ними разделались.

     - Побереги свой сарказм для кого-нибудь другого, - проворчал Юлин. - Они успели послать какую-нибудь радиопередачу на Верхнюю сторону?

     - Не знаю, - ответил Оби.

     Бен Юлин кивнул и повернулся к Трелигу:

     - Ну что ж, первое препятствие преодолимо. Вверху будет намного тяжелее. Есть у вас какие-нибудь соображения на этот счет?

     Трелиг на секунду задумался.

     - Спросите у машины, знают ли на Верхней стороне о том, кто именно бежал на первом корабле, - приказал он.

     - Как Оби может получить подобную информацию? - спросил Юлин. - Если он не в состоянии проконтролировать даже систему связи. Кстати, зачем это вам? Что у вас на уме?

     - Чтобы понять меня, следует рассмотреть проблему со всех сторон, - ответил глава синдиката. - Например: корабль мог увезти по меньшей мере половину гостей, но исчезли только Мавра Чанг, Никки Зиндер и охранник. Почему?

     Юлии подумал с минуту.

     - Потому что они сбежали тайком, - произнес он наконец. - Чанг заплатили за то, чтобы она увезла девушку, а не за то, чтобы она спасала всех подряд. Чем больше людей участвует в заговоре, тем больше шансов, что все сорвется.

     Трелиг кивнул:

     - Вы уже начинаете кое-что понимать. Народу наверху - целая куча, и они едва знают друг друга в лицо. Я бы также предположил, что отношения с охранниками у них в лучшем случае непростые. Вскоре после того как корабль исчез, там воцарился настоящий ад. Хотите пари: некоторым из них даже неизвестно о том, что корабль ушел.

     - Охранники... - попытался возразить Юлин.

     - Знают лишь то, что одного корабля нет на месте, - закончил фразу Трелиг, - Они также знают, что без кодов второй корабль будет взорван часовыми, находящимися на орбите. Черт возьми, они не помнят, кто есть кто, и понятия не имеют, сколько людей находится сейчас на астероиде. Девушка все это время была изолирована, а охранник - что такое один охранник? Он мог быть убит здесь, внизу. Теперь до вас дошло?

     - Вы имеете в виду, что мы должны сыграть роль тех, кто бежал на первом корабле? - с трудом проговорил Бен Юлин.

     На лице Трелига отразилось нетерпение. Хозяина Новых Помпеи раздражало, что ему приходится объяснять такие элементарные вещи.

     - Послушайте, - сказал он. - Нам необходимо завоевать доверие приглашенных. Нам необходимо превратить их из визитеров в друзей, убедить их встать на нашу сторону против обезумевших охранников. Нам нужно захватить корабль, черт возьми, а мы не можем сделать это одни!

     Бен Юлин кивнул. Эта затея ему не понравилась, по другого выхода не было.

     Молодой человек обернулся и поглядел на Гила Зиндера. Старик находился в прострации, лицо его выражало полнейшее безразличие ко всему происходящему. Он казался усталым и разбитым.

      - А как быть с этим? - показал на него Юлин.

     - Док должен отправиться вместе с нами, - быстро ответил Трелиг. - Он умеет управлять Оби, а Оби в лепешку для него разобьется. Оставить его здесь - то же самое, что прыгнуть в шахту.

     Юлин кивнул. Он уже обдумал несколько вариантов, и ни один не вызвал у него особого восторга. Прежде всего молодому человеку не нравилась мысль о том, что ему придется подвергнуться изменению. Проделывать это с другими было чудесно - появлялось восхитительное ощущение божественного могущества. Но самому ему такая перспектива казалась просто ужасной. Кроме того, он понимал, что будет вынужден использовать созданную им особую схему, открыть Зиндеру - и Трелигу - свою власть над машиной.

     Бен Юлин снова взглянул на Трелига, все еще сжимающего в руке пистолет. На губах советника блуждала странная полуулыбка. Такое выражение лица он видел у своего хозяина, когда тот давал губку новым жертвам или приказывал совершить какое-нибудь гнусное убийство.

     - Пойдете первым? - спросил он с надеждой. Дьявольская ухмылка стала шире.

     - Нет, что-то не хочется, - ехидно ответил глава синдиката. - Может быть, вы?

     Юлин тупо кивнул, все еще хватаясь за соломинку. Он не желал мириться с положением человека второго сорта.

     - Значит, так мы и сделаем, - продолжал Трелиг. - Один из нас превратится в охранника - исключая наркотическую привычку к губке, позаботьтесь об этом! Второй - в Никки Зиндер, а третий - в Мавру Чанг. Все мы, разумеется, должны быть запрограммированы таким образом, чтобы любое постороннее вмешательство было невозможно. - Он миролюбиво пожал плечами. - Не подумайте, пожалуйста, что я вам не доверяю. Это просто означает, что, делая невероятное, вы поднимаетесь на вершину, а задумывая невероятное, остаетесь на вершине.

     Юлин вздохнул и сдался. "Лучше уж буду проявлять мужество и все такое", - решил он про себя.

     - Как распределим роли?

     - Это надо обдумать, а времени у нас в обрез, - ответил Трелиг. - Старика лучше всего, конечно, сделать несколько заторможенным. Оставьте ему его собственные тело и кровь. А запрограммируйте манеру поведения, - напомнил он молодому ученому. - Нам нельзя допустить ни одной ошибки. Мы должны не только выглядеть, как эти люди, но и двигаться, как они, говорить, как они, даже стараться думать, как они, оставаясь внутри самими собой. Обстоятельства сложились так, что этот охранник был одним из надсмотрщиков, а все они представляют собой сексуальную мешанину. Я - гермафродит, так что проблем не будет. Вам остается Мавра Чанг.

     - Я не хочу быть женщиной, - нерешительно запротестовал Юлин.

     - Пройдете через диск и перестанете об этом думать, - отрезал Трелиг. - Теперь надо дать машине точные указания, чтобы все шло правильно и чтобы она ничего не прибавила и не убавила. А когда закончите, покажите мне, как все это делается.

     Юлин хотел запротестовать, но, наткнувшись на выразительный взгляд советника, покорно повернулся к пульту управления.

     - Оби! Есть у тебя описание личности охранника, бежавшего с Маврой Чанг? - спросил он.

     - Его зовут Ренар, - ответил компьютер. - Я за ним не следил. Так что существует вероятность, хотя и небольшая, что у меня этих сведений нет.

     - Они должны быть, - твердо сказал Трелиг. - Этот охранник стерег девушку. Все совпадает. Бен Юлин задумчиво почесал затылок.

     - Может, не стоит разговаривать с Оби при доке? Если док сохранит доступ к машине...

     Трелиг согласился. Подойдя к беспомощному Зиндеру, он выстрелил ему в голову коротким энергетическим лучом. Старик мешком осел в кресле.

     - Пять минут, - предупредил Трелиг своего сотрудника. - Не больше.

     Юлин кивнул и снова повернулся к пульту управления. Ему не хотелось заниматься всем этим в присутствии человека, который в будущем мог использовать его тайну против него самого, но попытка обмануть советника была слишком рискованной.

     - Оби! - позвал он.

     - Да, Бен, - ответил компьютер.

     Юлин нажал на приборной доске несколько кнопок, чувствуя за спиной пристальный взгляд Трелига, запоминающего комбинацию цифр.

     - Операция без номера, - сказал он машине. - Файл из резервной памяти под моим личным кодом.

     - Что? - Компьютер казался слегка удивленным, но, получив доступ к закрытой прежде для него информации, обо всем догадался.

     - Сколько раз ты использовал этот режим, Бен? - спросил Оби, пораженный тем, что какая-то часть его самого была ему неизвестна.

     - Не твое дело, - небрежно бросил Юлин. - А теперь слушай внимательно. Ты точно выполнишь мои указания, ничего не прибавляя и не убавляя по своему разумению. Ясно?

     - Да, Бен, - покорно ответил компьютер. Юлин немного замешкался, подбирая слова. Он отлично понимал, что открывать тайну Оби опасно; но за его спиной стоял Трелиг с пистолетом наготове. На лбу у молодого человека выступили капельки пота.

     - Три операции, одна за другой, которые должны быть закончены до того, как тебе могут дать любые дополнительные указания, - взвешивая каждое слово, произнес он. - Первая. Доктор Гилгам Зиндер. Должен приобрести внешний вид, совпадающий с данными последнего кодирования Никки Зиндер минус присутствие губки. Объект сохранит память Гила Зиндера, все его знания и способности, но будет не в состоянии сообщить кому-либо о своем превращении, если не получит на то указаний от Ангора Трелига или от меня. Кроме того, объект будет обладать всеми привычками названного выше лица, включая походку, эмоциональные реакции и манеру говорить, а также всеми остальными свойствами, что сделает его неотличимым от названного выше лица. В дальнейшем объект будет не в состоянии сообщать никаких данных об истинной идентичности Антора Трелига или моей. Ясно?

     - Я понял, Бен, - ответил Оби. Юлии кивнул, убежденный в том, что все сделал правильно.

     - Вторая. Объект - Антор Трелиг. Физически объект должен совпадать с данными последнего кодирования охранника Ренара минус наркотическая привычка к губке. Объект будет наделен всеми привычками названного лица, включая походку, эмоциональные реакции, манеру говорить, а также все остальные свойства, что сделает его неотличимым от названного выше лица. Однако у Антора Трелига останутся память, все его знания и способности, что позволит ему в любой момент вернуть свою истинную сущность.

     Неожиданно Юлин оглянулся на Трелига, - Все в порядке? - спросил он. Трелиг молча кивнул.

     - Третья, - продолжал Юлин. - Объект - Абу Бон Юлин. Физически объект должен совпадать с данными последнего кодирования Мавры Чанг. Объект будет наделен всеми привычками названного лица, включая походку, эмоциональные реакции, манеру говорить, а также всеми остальными свойствами, чтобы сделать его неотличимым от выше названного лица. Однако Абу Бен Юлин сохранит память, все свои знания и способности, что позволит ему в любой момент вернуть свою истинную сущность. Ясно?

     - Да, Бен, - ответил Оби. - Ясно. Юлин, все еще нервничающий из-за того, что он сам вынужден был в этом участвовать, добавил:

     - Все три операции должны быть проведены таким образом, чтобы в новых телах объекты и физиологически, и психологически чувствовали себя легко. Понял?

      - Да, Бен. Я понял, что тебе не хочется быть женщиной, - ехидно ответил Оби. Юлин нахмурился, но промолчал.

     - Ладно, тащите дока вниз, - сказал он Трелигу.

     - Сначала сообщите машине, что эти операции следует сохранять в тайне, - тихо произнес Трелиг.

     Юлин криво улыбнулся и пожал плечами. Что бы ни происходило, Антор Трелиг любой ценой желал подчинить себе всех остальных.

     - Операции держи в секрете, - приказал он Оби.

     - Будет сделано, - ответил компьютер. - А теперь давайте начинать.

     Удовлетворенный тем, что Юлин выполнил все его указания, Трелиг повел Гила Зиндера вниз.

     Трансформация не заняла много времени. Юлин наблюдал, как доктор растворился в голубом луче, а затем материализовался в точное подобие Никки Зиндер. Старый ученый не мог ничего поделать. Он просто стоял и молча смотрел, как Трелиг нервно взобрался на круглую платформу и, чуть поколебавшись, бросил свой пистолет Бену Юлину. Пока советник превращался в охранника, Юлин думал о том, как легко он мог бы застрелить Трелига. Словно уловив мысли молодого человека, Зиндер произнес голосом Никки:

     - Нет, Бен! Вы не посмеете! Он один знает, как нам спастись с этой планеты!

     Юлин вздохнул, понимая справедливость этих слов: роботы-часовые наверняка были переброшены вместе с планетоидом, в противном случае оставшиеся на Верхней стороне приглашенные, которые не были заражены губкой, давно уже захватили бы корабль.

     Увидев Трелига в новом обличье, Бен Юлин чуть не расхохотался. Мужские половые органы на чисто женском теле! Советник спустился с платформы, удовлетворенно кивнул и взял из руки молодого человека пистолет. Бен с тревогой подумал, что, если Трелиг захочет убить его, помешать этому никто не сможет. Нервничая при мысли о предстоящей операции и одновременно испытывая внезапно накатившееся жуткое чувство неизбежности смерти, он поднялся на диск. Он увидел, как над ним выдвинулась небольшая механическая рука, и ощутил теплое покалывание, пронизавшее все его тело. Лаборатория и наблюдатели неожиданно исчезли, но быстро вернулись. Молодой человек знал, что между этими событиями прошло всего несколько секунд, но его ощущения вовсе не были неприятными.

     Трелиг и Зиндер терпеливо ждали, когда на диске, где прежде находился Бен Юлин, материализуется двойник Мавры Чанг. Крошечная женщина с некоторым беспокойством взглянула на пистолет в руке Трелига, затем, рассмотрев, что тот держит его небрежно, вздохнула и спустилась с платформы, показавшейся ей куда выше, чем раньше.

     - Невероятно! - прошептал Трелиг. - Вы даже ходите, как она, - женственно, почти по-кошачьи.

     Юлии довольно кивнул.

     - Теперь давайте взглянем на этих болванов-охранников, - произнес он глубоким и выразительным голосом Мавры.

 

***

 

     Охранники умерли быстро, но скрюченные тела и перекошенные лица свидетельствовали о том, что их агония была мучительной.

     - Не прикасайтесь ни к ним, ни к этому пакету! - предупредил Юлин.

     Трелиг смерил его пристальным взглядом, осторожно вынул из кобуры ближайшего охранника пистолет и, обтерев его одеждой другого охранника, несколько театрально вручил молодому человеку. Тот небрежно кивнул.

     Затем они обнаружили портативный приемопередатчик, постоянно связанный с Верхней стороной. Он находился в позиции "Вызов", но из миниатюрной колонки доносилось одно только шипение.

     Юлин взглянул на Трелига.

     - Вы готовы?

     Советник, выглядевший теперь как один из его собственных слуг, усмехнулся и нажал кнопку "Прием".

     Минуту или две ничего не менялось, но потом передатчик ожил.

     - Нижняя сторона! Что там у вас происходит? - пролаял гнусавый металлический голос.

     Трелиг вздохнул и тихо сказал Бен Юлину:

     - Ну вот, теперь посмотрим, сработает ли наша уловка.

     Нажав кнопку "Передача", он произнес:

     - Говорит Ренар. Я только-только привел к Трелигу заключенных - Мавру Чанг и Никки Зиндер, как начался этот хаос. В живых остались лишь я и мои пленники. Старик-ученый тоже получил свое. Оказывается, они врали насчет губки.

     Некоторое время передатчик молчал, и на мгновение Трелигу показалось, что те, наверху, не купились на его рассказ. Однако человек, с которым они говорили, снова вышел на связь. На этот раз его голос звучал устало и разочарованно:

     - Это хорошо, что все получили свое. Но если Чанг и девушка внизу, кто же увел корабль? Марта сказала...

     Трелиг соображал быстро.

     - Насколько я помню, его команда была с Новой Гармонии. Наверно, они запаниковали и смылись от хозяина.

     Другого логического объяснения не нашлось, поэтому собеседнику пришлось согласиться.

     - Хорошо, - последовал ответ. - Поднимайся наверх и приводи своих пленников. Нам надо собраться и все обсудить.

     Эти слова прозвучали вяло, без всякого энтузиазма: охранники понимали, что без губки их в любом случае ждет медленная и мучительная смерть.

     - Поднимаюсь немедленно, - сказал Трелиг и нажал кнопку "Прием". - Мне кажется, этот разговор должен нас немного взбодрить, - сказал он своему соучастнику.

     Однако Бен Юлин тоскливо покачал головой.

     - Это только начало, - - напомнил он Трелигу. - Нам еще надо подняться наверх и каким-то образом захватить корабль. Кстати, там достаточно пищи и воды?

     Трелиг кивнул:

     - О да. Нам, по-видимому, придется потратить какое-то время, чтобы поближе взглянуть на эту таинственную планету. Когда зараженные губкой вымрут, мы сможем договориться по радио с уцелевшими представителями.

     "И что тогда?" - спросил себя Бен Юлин, пытаясь заглянуть в будущее.

     - А сейчас нужно позаботиться о том, чтобы во время нашего отсутствия Оби был надежно спрятан от нескромных глаз, - сказал Трелиг и потащил молодого человека в аппаратную.

     Юлин нажал кнопку вызова.

     - Оби!

     - Да, Бен.

     - Как только мы сядем в лифт, идущий на Верхнюю сторону, ты запечатаешь все сведения, которые находятся под моим личным кодом. Понял?

     - Да, Бен.

     Трелиг на мгновение задумался.

     - Тогда как же мы возвратим себе прежний облик? Оби распознает в нас лишь Ренара и Мавру Чанг. А если Чанг уцелела и сможет сюда вернуться, это откроет для нее всю мощь Оби. Мы ведь ничего не знаем о мире, в который они попали: почему бы его обитателям не иметь хоть какие-нибудь космические корабли.

     Юлин углубился в размышления, понимая, что Трелиг разглядел опасную ловушку. Все было за то, что Мавра Чанг погибла, судьба Никки Зиндер или Ренара его не волновала, наркоманы и так должны были скоро сдохнуть, - но они с советником затевали настолько рискованное предприятие, что допущенные ошибки, если таковые будут, вынудят их время от времени радикально менять линию поведения.

     - Что вы скажете о кодовом слове или о целой фразе? - предложил он главе синдиката. - В этом случае кто-нибудь из нас мог бы вернуться сюда, и его внешний вид не имел бы никакого значения.

     Трелиг кивнул. Его не занимал вопрос, почему Юлин сказал "кто-нибудь из нас", а не "мы"; его раздражала сама мысль, что он нуждается в чьей-то помощи. К счастью, как только они выберутся отсюда, все будет иначе.

     - Какой код? - поинтересовался советник. Юлин улыбнулся:

     - Я уже придумал. Но что делать с Зиндером? Мы ведь не хотим, чтобы код узнал кто-то третий.

     Трелиг кивнул и переставил регулятор на пистолете в позицию краткого оглушения. Он взглянул на двойника Никки, который умоляюще прокричал:

     "Больше не надо!", - и хладнокровно выстрелил. Девушка рухнула как подкошенная.

     - Те же самые пять минут, - предупредил Антор Трелиг. - Торопитесь!

     Юлин кинулся к пульту управления. И он, и Гил Зиндер были довольно высокими мужчинами, и расположение приборной доски было на это рассчитано. Теперь, чтобы дотянуться до кнопок, ему пришлось влезть на стул.

     - Оби!

     - Да, Бен.

     - У тебя имеется блок памяти с открытыми файлами, - сказал он компьютеру. - Когда будешь записывать проделанные операции, одновременно включи защиту. Все системы будут заперты и заморожены. Ты убьешь любого, кто попытается проникнуть в аппаратную. Ты можешь услышать звуки, доносящиеся с середины моста?

     Оби размышлял недолго.

     - Да, Бен. Можешь крикнуть.

     Юлину этого было достаточно.

     - Тогда все в порядке. Ты оставишь защиту до тех пор, пока кто-нибудь не появится на середине моста с поднятыми над головой руками, обращенными ладонями наружу. Когда мы уйдем, я оставлю на мосту отметину. Подойдя к ней, этот человек должен сказать следующее: "Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его". Понял?

     Трелиг расхохотался.

     - Нелегко расстаться со старыми привычками, а? - спросил он с иронией. Но фраза ему понравилась: легко запоминается и непосвященным людям неизвестна. Вряд ли кто-нибудь чужой сумеет произнести ее да еще сопроводить соответствующими жестами.

     - Я понял, Бен, - сказал Оби.

     Юлин выключил интерком, и они стали ждать, когда Зиндер придет в себя. Это заняло около шести минут; такие вещи всегда зависели от свойств индивидуума. Зиндер немного дрожал, словно после крепкого сна, но довольно быстро оправился.

     - Идем, - приказал Трелиг, и все трое двинулись через мост. Как только они оказались примерно на середине, Бен Юлин поставил регулятор своего пистолета в позицию "Максимум" и выстрелил в стену шахты. Стена была сложена из очень прочного материала, но выстрел выбил в ней хорошо заметный безобразный шрам, который легко мог сойти за последствия перестрелки.

     Миновав короткий туннель, они вошли в лифт и уселись. Трелиг нажал кнопку, дверь закрылась, и кабина помчалась наверх.

     Когда это произошло, внутри компьютера стали открываться и закрываться контуры, заплясала энергия - Оби установил защиту. Но как ее снять, он забыл. Последнее, что осталось в его памяти, были Юлин, стоявший у пульта управления, и мертвые охранники, отравленные губкой.

     Оставив тщетные попытки вспомнить что-нибудь еще, Оби быстро вернулся к своему основному делу - попытке отсоединиться от гигантского компьютера Мира Колодца; если это не удастся, придется установить с ним сотрудничество"

     Ему предстояла долгая, тяжелая работа.

 

ТЕЛИАГИН, ЮЖНОЕ ПОЛУШАРИЕ, МИР КОЛОДЦА

 

     Несмотря на все свои усилия, Мавра Чанг задремала. Когда напряжение, в котором она пребывала последние несколько часов, прошло, на нее напало что-то вроде летаргии. Сопротивляться этому состоянию было просто невозможно. Спустя несколько минут женщина вздрогнула и проснулась. Догадавшись, что произошло, она изругала себя последними словами, но теперь ее больше тревожил внутренний импульс, вернувший ее к действительности.

     Никки и Ренар спали, раскинувшись на траве, и Мавре показалось, что вид у них стал немного получше. Она нервно огляделась, ее глаза, уши, нос были направлены на поиски того, что ее разбудило.

      Теплый бриз гнал по голубому небу пушистые белые облака. Женщина слышала шелест листьев на верхушках деревьев, щебет незнакомых птиц, стрекотание насекомых. С другой стороны поляны доносились возбужденные крики животных. По-видимому, приближалось нечто такое, что обычные обитатели леса воспринимали как опасность или как чье-то вторжение, а может, и то, и другое. Наклонившись над спящими, Мавра легонько потрясла Ренара. Вначале он даже не пошевелился, но, когда она тряхнула его сильнее, застонал и произнес, ничего не соображая:

     - А? Что?

     - Просыпайтесь! - прошептала женщина. - У нас гости!

     Вместе они разбудили Никки.

     - Нам надо убираться отсюда, - объявила Мавра. - Немедленно! Но прежде мне бы хотелось посмотреть, что или кто приближается.

     Все трое быстро юркнули в лес.

     - Если кто-нибудь обнаружит модуль, нас начнут искать, - продолжала она на ходу. - И все же я хочу посмотреть, что там происходит. Оставайтесь здесь и спрячьтесь в подлеске. Я только взгляну и вернусь.

     - Будьте осторожны, - предостерег ее Ренар, в его голосе прозвучало неподдельное беспокойство.

     Мавра кивнула и спряталась на краю поляны. Кто бы или что бы ни приближалось, оно было огромным - это она определила сразу. Ей даже почудилось, что земля немного дрожит; повсюду слышался топот убегающих диких животных.

     Выглянув из-за кустов, женщина чуть не вскрикнула от изумления. Она ожидала увидеть что угодно, но только не то, что перед ней предстало.

     Существо, вышедшее из леса, оказалось в самом деле огромным - высотой три-четыре метра, с необычайно широкими плечами и мощными мышцами. Его грудь и руки имели красноватый оттенок. У него было овальное уродливое лицо, широкий плоский нос с вывернутыми ноздрями и кривящийся от злобы рот, по краям которого торчали два длинных острых клыка. Его большие уши походили на морские раковины и заострялись кверху. Голову гиганта украшала грива иссиня-черных волос, небрежно зачесанных между двумя грозными на вид рогами в метр длиной.

     Но самым удивительным Мавре показался его огромный глаз. Он выглядел почти как человеческий, хотя и располагался на переносице. Но если внимательно присмотреться, можно было заметить, что глаз разделен на сегменты, он как бы представлял собой целую коллекцию глаз под одним большим веком.

     Ниже талии существо было покрыто густыми курчавыми волосами цвета ржавчины, огромные мускулистые ноги заканчивались копытами. Единственным его одеянием была грязно-белая набедренная повязка, проходящая через промежность и почти не закрывающая мужской половой орган, вполне соответствовавший этой огромной фигуре. Неуклонно приближаясь, гигант разъяренно рычал и выглядел так страшно, как ни одна дикая тварь, когда-либо виденная Маврой.

     Он остановился посреди поляны, понюхал воздух и огляделся по сторонам. Мавра испугалась, что он почуял ее, и, едва не потеряв от страха сознание, припала к земле, съежившись, словно сжатая пружина. Она понимала, что убежать от такого чудовища ей не удастся.

     И тут женщина заметила удивительную вещь. Левую руку гиганта обвивал кожаный ремешок, к которому были прикреплены массивные механические часы.

     Только сейчас Мавра поняла, что видит представителя одной из доминантных рас этой незнакомой планеты.

     Тем временем ветер переменился. Существо, по-видимому, потеряло запах, который насторожил его, и снова обратило свое внимание на пассажирский модуль. Какое-то время оно разглядывало его, будто раздумывая, что делать дальше, потом подошло поближе. Оно действовало абсолютно уверенно. Было ясно, что на родной земле ему нечего бояться этой штуки.

     Рост существа почти не уступал высоте модуля. Оно критически оглядело незнакомый предмет со всех сторон, словно дивясь на него, а затем решило обследовать открытый люк. Однако забраться на модуль гигант так и не смог. После нескольких неудачных попыток он в ярости заревел и абсолютно по-человечески выразил разочарование, ударив правым кулаком по левой ладони.

     В этот момент на поляне появился второй циклоп и поприветствовал первого ревом. Звуки, вылетевшие из его глотки, показались Мавре совершенно бессмысленными, но она понимала, что это какая-то форма речи. Животные не нуждаются в наручных часах .

     Новоприбывший приблизился к модулю и изрыгнул целую серию ворчаний, сопровождавшихся энергичными жестами. Первый - он был выше ростом и шире в плечах - ответил в том же духе, указав на модуль, на открытый люк и покрутив в воздухе руками.

     Вскоре к ним присоединились еще три циклопа. Как заметила Мавра, двое из этой компании оказались существами женского пола. Они были почти на метр ниже мужчин - их рост составлял всего три метра, менее мускулистыми - они могли бы вырвать с корнем небольшое дерево, но вряд ли свернули бы в трубочку металлический лист, обладали чуть вывернутыми коленями, маленькими, твердыми, как камень, грудями и выглядели более коренастыми.

     Несмотря на отсутствие рогов, их лица казались такими же злобными, как у мужчин, а их клыки были даже чуточку длиннее. Голоса женщин звучали на пол-октавы выше, но издаваемые ими рычание, рев, ворчание и вой наверняка не мог понять никто, кроме их собратьев.

     Руку одной из женщин тоже украшали часы, а двое, мужчина и женщина, в мочках ушей и на шее носили какие-то украшения из кости. Видимо, это были знаки высокого положения или принадлежности к определенному племени.

     Первый циклоп подозвал к себе остальных и ревел так громко, что распугал всех птиц в радиусе около четверти километра. Вначале соплеменники попытались подсадить его на верхушку модуля, но металлическая поверхность оказалась слишком скользкой. Тогда они нашли другой способ: перешли на одну сторону и начали раскачивать железную пирамиду, самый крупный из них задавал ритм. Модуль пошатнулся раз, другой и наконец упал на бок. Одна из женщин тут же подперла его каменной глыбой размером почти с Мавру Чанг.

     Великан одобрительно зарычал. Открытый люк оказался теперь на уровне его глаз. Он с любопытством заглянул туда, а затем засунул в отверстие свою могучую ручищу. Раздался отвратительный хруст. Рука вынырнула из люка, сжимая кресло, оторванное от привинченного к полу основания. Гигант поднес его к своему глазу и принялся удивленно рассматривать. Одна из женщин ткнула когтистым пальцем в сиденье, остальные закивали. Кто-то из мужчин присел и положил руку себе на колено. Мавра догадалась, что они оценивают размеры существ, которые сидели в кресле.

     Решив, что с нее довольно, женщина побежала обратно в лес. Рисковать не стоило, ветер мог перемениться в любую минуту. Эти примитивные существа были достаточно сообразительными и быстро пришли к согласию. Прежде чем знакомиться с ними ближе, стоило узнать, чем они питаются.

     Первой ее заметила Никки.

     - Сюда! - крикнула девушка и замахала рукой.

     - Мавра! Слава Богу! - горячо воскликнул Ренар. - Мы слышали жуткий рев и рычание. Что происходит?

     Рассказ о циклопах привел их в неописуемый ужас.

     - Нам надо как можно быстрее удирать отсюда, - объяснила Мавра. - Они уже поняли, что мы где-то неподалеку.

     В знак согласия Ренар и Никки энергично закивали.

     - Но как мы определим, что убегаем, а не наоборот - сами идем к ним в лапы? - опомнилась вдруг девушка. - Мы же можем выйти прямехонько к их поселению.

      Мавра на мгновение задумалась.

     - Подождите минутку, - сказала она. - В целом этот мир не похож на то, что мы увидели здесь. К востоку отсюда лежит океан, за ним - какие-то горы и никаких травянистых равнин. Помните, компьютер выводил изображение планеты на экран, когда мы летели сюда?

     - Остается только определить, где находится восток, - усмехнулся Ренар.

     - Небесные тела обычно вращаются с запада на восток, - напомнила ему Мавра. - Это означает, что солнце восходит на востоке и заходит на западе. Скоро наступит вечер, и, поскольку сейчас солнце находится вон там, восток располагается в той стороне. - Указав направление, она настойчиво произнесла:

     - Идем!

     Выбора не было, и все трое двинулись в лесную чащу. Рев и рычание у них за спиной не утихали.

     - Мы должны оставаться в лесу как можно дольше, - сказала Мавра. - Этим здоровенным младенцам будет намного труднее выследить нас среди деревьев.

     Они продолжали свой путь, почти не разговаривая, так как сказать друг другу им было нечего. Постепенно солнце спускалось все ниже, тени сгущались, близились сумерки. Тяжелее других приходилось Никки. Но девушка держалась стойко. У нее была только одна жалоба.

     - Я хочу есть, - стонала она во время частых остановок.

     Ренар тоже немного проголодался.

     - Может, мне попробовать подстрелить какое-нибудь мелкое животное вроде тех, что постоянно попадаются нам под ноги? - предложил он. - Короткая очередь из пистолета - и все.

     - Ладно, - подумав, разрешила ему Мавра. - Попытайтесь. Но цельтесь как следует и стреляйте наверняка. Не к чему нам устраивать лесной пожар.

     Как только она замолчала, послышался шорох, и в кусты юркнуло одно из тех животных, о которых говорил Ренар. Оно было почти в метр длиной, коротконогое, с узкой мордой, пушистыми усами и глазами-бусинками, как у грызунов.

     Охранник прикинул, в каком месте оно должно выскочить из подлеска, и навел пистолет. Зверек, ничего, видимо, не подозревавший о грозившей ему опасности, появился именно там. Ренар выстрелил.

      Ничего не произошло.

     Зверек сверкнул на них глазками, заныл, словно его обидели, и скрылся во мраке.

     - Что за черт! - воскликнул Ренар и, чувствуя себя полным дураком, осмотрел пистолет. - Да в нем нет зарядов! - сказал он с удивлением. - Странно, я точно помню - у меня оставалось еще три четверти зарядов!

     Он уже занес руку, чтобы выбросить пистолет, но Мавра остановила его.

     - Не выкидывайте, - сказала она. - Помните, как вышел из строя наш корабль? Не исключено, что подобное происходит здесь со всеми механизмами. Пистолет может пригодиться позже, когда мы доберемся до моря. Ведь никому не известно, что он не заряжен.

     Ренар поворчал, но спорить с этой женщиной ему не хотелось.

     - Похоже, мы ляжем спать голодными, - сказал он, засовывая пистолет обратно в кобуру. - Прости, Никки.

     Девушка вздохнула, но не произнесла ни слова.

     - Завтра я добуду какую-нибудь еду, обещаю, - неожиданно для себя сказала Мавра. Она не раз бывала в безнадежных и совершенно немыслимых ситуациях, и каждый раз происходило что-то такое, что выручало ее. Она принадлежала к породе выживающих. С ней никогда на случалось ничего фатального.

     - Эту ночь мы проведем здесь, - сказала Мавра. - Разжигать костер рискованно. Я буду караулить первая. Когда мне станет невмоготу, я разбужу вас, Ренар. Потом вы поменяетесь с Никки.

     Охранник запротестовал, но Мавра осталась неумолимой:

     - Оставьте, Ренар. Я сейчас просто не усну.

     Она одна была одета надлежащим образом. Тело Никки окутывало тонкое, как паутинка, ничего не скрывающее одеяние, принятое на Новых Помпеях. Сандалии девушка давным-давно сбросила. То же самое сделал Ренар. Кроме того, они оба сняли с себя накидки, чтобы те не мешали пробираться сквозь лесную чащу. К счастью, Мавра не позволила им ничего выкидывать - даже самая легкая ткань хоть в какой-то степени могла защитить от ночной сырости.

     Когда ее спутники устроились, Мавра вынула из сапог свои хитрые приспособления и проверила их состояние. Как она и предполагала, блок питания вышел из строя, надежные дорогостоящие защитные устройства превратились в железный хлам.

     Темнота, словно одеяло, накрыла весь мир, и Мавра как бы переключила свои глаза на инфракрасное излучение.

     Никки заснула почти мгновенно, но Ренар долго ворочался и в конце концов сел.

     - Не спится? - прошептала женщина. - Чересчур много для одного дня?

     Охранник бесшумно подполз к ней поближе.

     - Не в этом дело, - еле слышно прошептал он в ответ. - Я кое-что почувствовал.

     - Что имеете в виду ?

     - Губку. Я испытываю сильнейшую боль - словно все мое тело раздирается на части.

     - И так будет все время? - с тревогой спросила она.

     Ренар покачал головой.

     - Боль накатывается волнами. Это ужасно. Бедняжка Никки не сможет вынести такие мучения.

     Он помолчал немного, а затем произнес с безнадежной тоской:

     - Мы умираем. Мавра.

     Мавра спокойно восприняла его жалобы, но последняя фраза вызвала у нее решительный протест. Она почти забыла о проблеме, мучившей ее спутников.

     - Как действует губка, Ренар? Сколько требуется времени, чтобы человек превратился в животное? Охранник вздохнул.

     - Каждый раз, когда случается такой приступ - а они раз за разом становятся все сильнее, - вы теряете какое-то количество клеток тела и какое-то количество клеток мозга. У вас полностью сохраняется память, но пользоваться ею становится все труднее и труднее. Мне часто приходилось наблюдать, как люди, лишенные губки, тупели на глазах. Длительность этого процесса зависит от свойств индивидуума, но существует твердое правило: каждый день вы теряете десять процентов своих умственных способностей, и поправить это нельзя, даже если увеличить дозы губки. Я всегда считался довольно толковым парнем - все-таки бывший учитель - и сразу догадался: что-то происходит. Сейчас я на десять процентов глупее, чем вчера. Конечно, при достаточно высоком уровне это не имеет большого значения. Но если ваш коэффициент умственного развития равен 150, подсчитайте, сколько времени займет деградация.

     И Мавра подсчитала. Если вчера коэффициент умственного развития Ренара составлял 150, то сегодня - 135. Ладно, это не заметно. Но завтра он упадет до 122, а послезавтра - до 110, то есть до среднего уровня. А потом начинается настоящее ухудшение. За 110 следуют 99, затем 89. Через пять дней - 80, через шесть - 72, а это уже явное слабоумие. Через неделю коэффициент умственного развития уменьшится до 65 - двигательного и ментального уровня трехлетнего ребенка. После этого - превращение либо в автомат, либо в животное, а поскольку память все еще сохраняется, ее стремятся уничтожить.

     - А Никки? - спросила она.

     - У нее еще меньше времени. Может быть, день или два, - ответил Ренар.

     Мавра на минуту задумалась. Ей захотелось узнать, на что это похоже - жить в ожидании неизбежной, медленно приближающейся смерти? Неужели Ренар не надеется на чудо? Она где-то прочла, что никто не может реалистически представить себе свою собственную кончину. Но если процесс умирания происходит постепенно и человек это чувствует, ощущение безнадежности и страх возрастают.

     Женщина мягко взяла охранника за руку и молниеносно вколола ему в плечо полную дозу гипнотизирующей жидкости. От неожиданности он вздрогнул, но сразу обмяк.

     - Ренар, слушайте меня внимательно, - приказала она.

     - Да, Мавра, - ответил он голосом маленького ребенка.

     - Отныне вы будете полностью мне доверять. Вы поверите в меня и в мои способности и будете делать все, что я скажу, не задавая никаких вопросов, - скороговоркой произнесла Мавра. - Вы станете чувствовать себя сильным, здоровым и не будете ощущать ни боли, ни страданий, ни тоски. Вы меня понимаете?

     - Да, Мавра, - тупо повторил он.

     - Более того, вы вообще забудете о губке, о приближении смерти и деградации. Просыпаясь по утрам, вы не будете замечать ни в себе, ни в Никки никаких изменений. Понимаете?

     - Да, Мавра.

     - Тогда все в порядке. Сейчас вы вернетесь на свое место и заснете крепким, здоровым сном без сновидений; проснувшись, вы забудете об этом разговоре, но станете делать то, что я велела. А теперь идите!

     Ренар послушно направился туда, где была расстелена его одежда, улегся и через несколько секунд заснул.

     Мавра понимала, что это внушение придется повторять не однажды. И кроме того, проделать то же самое с Никки, чтобы выбросить из головы девушки мысль о терзающем ее голоде.

     Однако подобные приемы облегчат жизнь ей, а не им. Несчастные жертвы губки будут двигаться дальше по пути деградации и распада, пока она не потеряет над ними контроль.

     До этого момента остается максимум шесть дней!

     Мавру захлестнули эмоции. Где-то кто-то в этом сумасшедшем мире знал, как им помочь, мог им помочь, должен был им помочь. Она обязана в это верить. Обязана!

     Женщина бесшумно наклонилась и занесла руку над Никки Зиндер.

 

ЮЖНАЯ ПОЛЯРНАЯ ЗОНА, МИР КОЛОДЦА

 

     Комната напоминала кабинет преуспевающего дельца. Ее стены украшали всевозможные карты, схемы, диаграммы; массивный письменный стол в виде буквы П загромождала разнообразная аппаратура, в том числе коммуникационная; тут же лежали письменные принадлежности и печать. В левом верхнем ящике стола был спрятан пистолет.

     Но существо, сидевшее за этим огромным столом и рассматривавшее разложенные перед ним бумаги, никоим образом нельзя было назвать человеком.

     Грудные мышцы его необычайно широкого шоколадно-коричневого торса походили на квадратные плиты. Безволосая голова, тоже коричневая, имела овальную форму. Под плоским широким носом красовались огромные моржовые усы. Шесть рук, по три с каждого бока, были расположены попарно, причем верхние очень напоминали клешни краба. Ниже пояса этот необыкновенный торс, постепенно переходящий в гигантский змеиный хвост, свернутый кольцами, покрывала крупная желто-коричневая чешуя.

     Нижней парой рук существо развернуло карту южного и северного полушарий Мира Колодца: вся их территория оказалась разбита на множество абсолютно одинаковых по размеру шестиугольников - гексагонов, или гексов, поверх которых разными цветами были нанесены топографические обозначения и водяные пространства. В то время как нижние руки разворачивали карту, верхняя левая рука, вооружившись большим карандашом, пометила несколько гексов, а верхняя правая что-то записала в блокноте.

     Затем средняя левая рука нажала кнопку интеркома.

     - Да, господин посол, - отозвался учтивый женский голос.

     - Мне нужны крупномасштабные карты двенадцатого, двадцать шестого, сорок четвертого, шестьдесят восьмого и двести сорок девятого гексов, - сказал шестирукий змий глубоким басом. - Кроме того, попросите, пожалуйста, чиллианского представителя зайти ко мне как можно скорее.

     Вернувшись к изучению карты, он попытался сосредоточиться. "В общей сложности девять секций. Девять. Господи, откуда эта напасть?"

     В следующий момент зажужжал зуммер. Посол нажал кнопку другого интеркома:

     - Серж Ортега, я вас слушаю.

     - Ортега? Говорит Гол Митер, Шамозан, - раздался высокий, пронзительный голос, который, как понимал Ортега, был голосом механического переводчика.

     - Да, Гол. В чем дело? - Шестирукий змий мельком взглянул на карту. Ну конечно, это же тарантулы диаметром в три метра! "А у меня, кажется, ухудшается память", - пронеслось у него в голове.

     - У нас есть снимки нового спутника. Он явно искусственного происхождения, - тарахтел интерком. - Некоторые фотографии, сделанные в Северной Зоне, просто фантастичны. Мы произвели спектроанализ. По составу его атмосфера мало отличается от атмосферы нашего южного полушария, преобладают азот и кислород, много водяных паров. Эта штука разделена на две половины. Одна из них накрыта каким-то полупрозрачным пузырем, поднимающимся на два или три километра над поверхностью. Вот почему мы не можем рассмотреть многие детали. Слишком сильное искажение. Впрочем, наши специалисты уверены, что там все заросло зеленью, словно это чей-то сад, а смутно различимые структуры скорее всего здания. Такое впечатление, что кто-то создал для себя личный город-мир. Серж Ортега немного подумал.

     - А что можно сказать о второй половине?

     - Очень немного. Там одни голые скалы - результат воздействия температуры, давления и химических реакций. Вероятно, это единственная сохранившаяся часть природного образования. Но примерно посередине между экватором и южным полюсом расположен какой-то огромный сверкающий объект дискообразной формы.

     Ортега нахмурился.

     - Силовая установка?

     - Сомневаюсь, - проверещал словоохотливый тарантул. - Эта штука, судя по всему, создана не для путешествий. Пузырь, о котором я говорил, существует благодаря специальному устройству, которое постоянно обновляет в нем атмосферу. Он волнообразно колеблется. Любое движение, кроме орбитального, его разрушит. На краю этой планетки имеется район, где отмечены регулярные выбросы лучистой энергии, он несколько не согласуется с остальной территорией. Скорее всего это воздушный шлюз, а может быть, маленький космопорт.

     Ортега, занятый своими мыслями, рассеянно кивнул.

     - Все совпадает. Но как, черт возьми, сюда попала планета?

     - Сверкающий диск был нацелен прямо на Экваториальный барьер. Поэтому либо эту штуку притянул сюда Колодец, либо она сама случайно провалилась в него; во всяком случае, так утверждают наши ученые.

     Ортега опять чертыхнулся. Тот, кто баловался с Колодцем, баловался с природой реальности. "Руки бы оторвать этим умникам", - раздраженно подумал он и почувствовал, что из нескольких имеющихся у него желудков два точно заработали язву.

      - Я думаю, они не знают, куда попали, - сказал шестирукий змий. - Наверное, они увидели Колодец, решили выяснить, что это такое, спустились слишком низко над нетехнологическим гексом, и у них отказал двигатель.

     Внезапно его словно осенило. "Девять секций! Конечно!" Он начал громко ругаться вслух, но из интеркома послышался недовольный голос гигантского паука:

     - Что случилось? Я не улавливаю смысла.

     - Ничего, - смущенно пробормотал Ортега. - Я просто дал себе пинка за то, что превратился в забывчивого старика.

     - Дать пинка самому себе не под силу даже некоторым молодым, - весело парировал паук. - Но что вы забыли?

      - Давным-давно у себя на родине я принадлежал к типу 41 и летал на космических кораблях, - отвечал Ортега. - Зарабатывал на жизнь. Так вот, в случае отказа силовой установки на любом космическом корабле автоматически срабатывает специальное спасательное устройство.

     - Верно! - воскликнул Гол Митер. - Я и забыл, что вы Пришелец. Дьявол, да вы, оказывается, старше меня! И если не ошибаюсь, в прошлой жизни были пиратом?

     Ортега фыркнул:

     - Друг мой, я был оппортунистом! Во Вселенной существует три категории людей независимо от их расы или формы: негодяи, лицемеры и бараны. При таком раскладе я с гордостью ношу звание негодяя.

     Механический переводчик разразился визгливым хохотом, а Ортегу позабавила мысль о том, как же на самом деле смеется трехметровый тарантул.

     - Извините, - проговорил наконец паук. - Значит, вы были пилотом и уверены, что на каждом космическом корабле существовали специальные спасательные механизмы. Так?

     - Да, и в случае аварии они разделяли корабль на девять секций, - объяснил Ортега. - Каждая могла вместить несколько человек. Посадка осуществлялась при помощи открывающихся под воздействием атмосферного давления парашютов. Девять, Гол!

     Паук обдумал эти слова.

     - Ага, точно как наш гость. Что ж, вполне вероятно. А вы уверены, что обладаете исчерпывающей информацией? Может ли быть так, что вам доложили не все?

     - Моя разведывательная сеть - самая лучшая в Мире Колодца, - с гордостью отпарировал Ортега. - Хотите, я назову имя вашей четвертой жены?

     - Ладно! Ладно! - рассмеялся Гол Митер. - Значит, девять. Это не случайное совпадение?

     - Скорее всего - нет, - сказал Ортега, - и если это так, они принадлежат к типу 41. Я получил предварительное описание трех секций. Две из них неизвестного назначения и вряд ли заслуживают внимания. Однако у третьей - закругленный, как у пули, нос. Это командный модуль корабля, которым пользуется тип 41. Там находится - или находился - пилот.

     - А где упал этот модуль? - поинтересовался паук.

     Ортега взглянул на карту, и его возбуждение несколько угасло.

     - В Телиагине. Примерно в двадцати километрах от границы. Черт возьми. Гол, мне это совсем не нравится. Если тамошняя публика доберется до пилотов или кто там еще уцелел, им конец.

     - Не может быть. - В голосе паука прозвучала неподдельная тревога. - Телиагин укомплектовал свое посольство?

     - Нет, - ответил Ортега. - Эти дикари появляются здесь лишь от случая к случаю, чтобы кое-что купить. Они кочевники. Пастухи. Едят овец - в сыром виде и огромными кусками, когда, как правило, те еще живы.

     - Ладно, проверю, может быть, на нас тоже кто-нибудь свалился, - проворчал Гол Митер, - но если нет, что тогда? Мы должны заполучить хотя бы одного из этих людей, Серж! Это единственный способ выяснить, что, черт возьми, здесь происходит!

     Ортега согласился и снова уткнулся в карту. Телиагин располагался неподалеку от Экваториального барьера, к которому примыкал его родной Улик, но расстояние между этими гексами было слишком велико. Он взглянул на ближайших соседей Телиагина и остановился на гексах, граничащих с ним на юго-востоке. Кромм и Лата! Кажется, это было то, что нужно. Латы умели летать, а в Кромме была довольно сносная атмосфера, но сколько времени понадобится, чтобы добраться туда? Дня два, не меньше. А сколько времени уйдет на поиски? Кстати, обычный телиагинец с равным успехом мог сожрать лату и оказать ей помощь, так что говорить об инструкциях было бессмысленно.

     Но другого выхода он не видел.

     - Послушайте, Гол. Поддерживайте со мной контакт и продолжайте изучение спутника, - сказал он пауку. - Я собираюсь организовать нечто вроде спасательной экспедиции. Надеюсь, мы доберемся до них раньше, чем телиагинцы.

     С этими словами Ортега отключил переговорное устройство и снова нажал кнопку интеркома.

     - Джедди? Кто-нибудь уже прибыл из Чилла?

     - Нет, сударь, - ответила секретарь. - Мы ждем посла в 17 часов, не раньше. Позвольте напомнить вам, что в чиллианском представительстве никто не живет.

     Человек-змея помрачнел. Он был единственным послом, прикованным к Южной Зоне. Он не смел покинуть ее и не мог возвратиться домой. Эта история началась двести лет назад, когда по всем правилам Серж Ортега должен был спокойно умереть от старости. Однако умирать он не пожелал и умело шантажировал гекс Магрен, обитатели которого владели магией и тайком воровали энергию компьютера Мира Колодца, чтобы нарушать те или иные законы. В обмен на молчание Ортега получил вечно юное тело, но оказалось, что за него все же придется платить. Магия не действовала за пределами гекса, в котором произошло превращение. В Мире Колодца правила игры менялись 1560 раз ровно по числу народов, населяющих эту планету. В одних гексах компьютер Колодца разрешал неограниченный технический рост. В других он ограничивал развитие техники - скажем, использованием пара. В остальных, таких, как Телиагин, не действовало ничто. Источники энергии, технические возможности, даже объем атмосферы менялись от гекса к гексу, сохраняя в каждом из них стабильность благодаря программе, заложенной в компьютер.

     В Южной Зоне действовало почти все, в том числе наложенное на Ортегу заклинание вечной молодости. Но если бы посол покинул Зону, хотя бы просто для того, чтобы увидеть солнце, небо и звезды, чары развеялись бы и он бы мгновенно постарел.

     - Свяжитесь с послом Латы, Джедди, - приказал Ортега.

     Минуты через две в интеркоме раздался высокий нежный женский голос:

     - Ходури слушает. Чем могу быть полезна, посол Ортега?

     - Вам известна ситуация, сложившаяся в Телиагине ? - спросил улик и выложил все, что узнал к этому моменту. Закончил он так:

     - Понимаете? Только вы можете им помочь. Это трудно и опасно, но мы отчаянно нуждаемся в этих людях.

     Лата думала недолго.

     - Я посмотрю, что можно сделать, и перезвоню вам, - ответила она. - Дайте мне один час.

     - Отлично, - сказал Ортега, - но имейте в виду, дорога каждая минута. Кстати, если вам удастся разыскать вашу соотечественницу по имени Вистару и посвятить ее в ваши планы, будет совсем хорошо. Она - Пришелец, явившийся из того же сектора космоса, откуда, по нашему мнению, прибыл планетоид, она могла бы служить переводчиком. Когда-то мы работали вместе. Скажите ей, что это - моя личная просьба.

     - Сделаю, если только мы сумеем ее найти, - ответила посол Ходури. - Что-нибудь еще?

     Ортега отрицательно помотал головой, хотя знал, что собеседница его не видит.

     - Нет, только поспешите. От этого зависят их жизни, а может быть, и наши, если мы вовремя не выясним, что там происходит.

     Только он вернулся к своим картам, снова зажужжал зуммер. Звонит чиллианский посол.

     - Алло! Вардия? Это Серж Ортега, - прогудел он басом.

     - Ортега! - Голос в интеркоме дрогнул точно так же, как дрогнул голос самого Ортеги. Посол Чилла был, в сущности, "оно": чиллиане представляли собой движущиеся однополые растения.

     - Вам известно, что у нас на планете гости? - спросил Ортега.

      - Мне доложили об этом, - ответило мыслящее растение. - И что дальше? Вы собираетесь затеять с ними игру на выживание?

     Ортега раздраженно передернул плечами. Чиллиане размножались простым делением, так что это мог быть один из двойников Вардии - они все сохраняли базовую память. Однажды, давным-давно, он причинил первоначальной Вардии немалое зло, неужели она так его и не простила?

     - Оставим в покое прошлое, - отрезал он. - Это дело гораздо важнее, чем все мелкие заговоры, вместе взятые. Необходимо, чтобы в Центре немедленно возобновило работу чиллианское кризисное бюро. У вас лучшие в Мире Колодца компьютеры, поэтому вам удобнее осуществлять координацию действий. В историю со спутником и падающими с неба модулями вовлечено множество разных гексов.

     Он обрисовал чиллианину ситуацию.

     - Что же вы намереваетесь предпринять? - спросила Вардия.

     - Я послал туда лат, чтобы они попытались спасти пилота и, если удастся, кого-нибудь еще.

     Если - а это огромное "если" - мы сумеем заполучить одного из них живым, ему придется рассказать нам, что происходит. Впрочем, сейчас это не главное. Выслушайте меня внимательно и, может быть, поймете почему.

     - Слушаю, - произнесла Вардия. Судя по ее голосу, Ортеге она не доверяла.

     - Я засек все девять модулей. Вначале они были на западе, а затем часть из них отнесло немного к югу. Почему? Я задумался и понял, в чем тут дело. Скорее всего, Вардия, один из модулей - с двигателями. Неповрежденный! Держу пари, что это именно так и что это первая мысль, которая придет в голову каждому, кто даст себе труд задуматься над этим вопросом! Ни в одном гексе Мира Колодца построить такой модуль невозможно. Что же касается остальных частей, то изготовить их не проблема. Тот, кто завладеет моторным модулем, вполне может создать космический корабль, который будет летать. Запустите его, задайте ему точное направление, и он беспрепятственно достигнет Колодца. Если я подумал об этом, то так же сделают и другие. Я говорю о войне, Вардия! О войне! Здесь у нас хватает старых пилотов, которые еще помнят, как управлять космическими кораблями.

     Вардия все еще сомневалась, но это было скорее связано с нежеланием признать, что Ортега в принципе способен говорить правду.

     - Все попытки подчинить себе Колодец заканчивались весьма плачевно, - ответила она. - Трифф Дхала доказал это, проиграв одиннадцать столетий назад Великую войну!

     - В конечном итоге Великая война обернулась банальной попыткой захватить чужие территории, - заметил Ортега. - Эта же будет иметь совершенно другие цели. Готов поклясться, как раз сейчас, в данную минуту, пять дюжин правителей от корки до корки перечитывают "Теорию военных действий Колодца" Триффа Дхалы. И перед глазами у них стоит космический корабль. Подумайте над этим, Вардия!

     - Не хочу, - отрезал чиллианин. - Но обо всем этом я сообщу в Центр. Если ученые и компьютеры с вами согласятся, мы примем меры и откроем кризисное бюро.

     - Это все, о чем я прошу, - сказал улик, выключил интерком и снова уставился в карту.

     Его взгляд остановился на Лате и Телиагине. "Как их туда занесло? - подумал он. - Корабль двигался на юго-запад. Но это значит, что он пролетел над морем Бурь, а затем оказался над Кроммом. Из-за технологических ограничений, существующих в Кромме, двигатель отказал, корабль распался на модули, и один приземлился в Телиагине. Перед тем как произошла авария, пилот наверняка видел море и горы. Если он знал свое дело, то должен был понять, что горы и море находятся на востоке, а едва только увидел телиагинских чудовищ, должен был сразу туда направиться. Если он и его команда (вдруг кто-то еще остался в живых) двинулись через Кромм и их не испугали дожди, тогда с ними все будет в порядке".

     Ортега верил в опытность этого пилота.

     - Соедините меня, пожалуйста, еще раз с посольством Латы, Джедди, - попросил он. - Посла нет, но я поговорю с его помощником.

     В ожидании связи он бессмысленно уставился в карту.

     Латы должны успеть. Они просто обязаны это сделать.

 

ЛИФТ, ПРИБЛИЖАЮЩИЙСЯ К ВЕРХНЕЙ СТОРОНЕ, НОВЫЕ ПОМПЕИ

 

     - Вы слишком напряжены, - сказал Вену Юлину Антор Трелиг. - Расслабьтесь. Станьте Маврой Чанг. Поступайте, как она, реагируйте, как она, думайте, как она. Пусть ее личность полностью управляет вами. Мы не должны допустить ни одной ошибки.

     Юлин кивнул и, попытавшись расслабиться, случайно царапнул ногтем по обивке кресла. Ногти были длинные и твердые, как сталь. Внезапно молодой человек почувствовал что-то странное. Взглянув на ручку кресла, он заметил на ней крошечную лужицу. Он окунул в нее палец, затем поднес его к носу. Никакого запаха. Тогда он прикоснулся им к языку. Возникло ощущение легкого онемения. "Что за черт?" - подумал Бен Юлин и стал с любопытством рассматривать свои новоприобретенные ногти. Под каждой остро заточенной металлической пластинкой находились хрящик толщиной в человеческий волос и жесткий тюбик, которым управлял крошечный мускул. Яд?

     Он решил проверить это при первой же возможности.

     Вспыхнул предупреждающий световой сигнал, и лифт начал тормозить.

     - Прекрасно, сейчас мы выйдем, - небрежно произнес Трелиг, и они напряглись в ожидании остановки.

     Гил Зиндер выглядел совершенно беспомощным, его личность затаилась в дальнем уголке мозга. Он был Никки Зиндер и ждал, когда один из тех, что находились вместе с ним в лифте, выведет его наружу. Его спутниками были охранник Ренар и Мавра Чанг, и он знал, что должен поступать так же, как они, и целиком доверять им. Оби избрал самый легкий путь: он буквально превратил старика в его собственную дочь и изолировал новую личность от реальности.

     Дверь открылась, и все трое вышли наружу, окунувшись в теплый свежий воздух и яркий солнечный свет. Теперь мир стал немного иным: появились тени, изменилось расстояние до солнца, которое слегка изменило цвет. Кроме того, прямо над астероидом висела планета, занимавшая десятую часть неба.

     Они затаили дыхание, ибо не были подготовлены к тому, что перед ними предстало. Освещенная солнцем, планета была похожа на сверкающий гранями драгоценный камень; под водоворотом облаков на юге она была синей, тогда как на севере преобладали красный и желтый цвета. Искажения, объяснявшиеся существованием плазменного щита, делали эту панораму несколько призрачной.

     - Вот здорово! - вздохнул Гил Зиндер. Первым опомнился неизменно практичный Трелиг.

     - Пошли! - сказал он. - Посмотрим, кто здесь сейчас командует.

     Несколько охранников и служанок радостно бросились им навстречу.

     - Ренар! Слава Богу! - воскликнул кто-то, и Трелиг отметил, что понятия не имеет, какие отношения связывают его людей. Однако он знал их имена и всю их подноготную, это помогло.

     - Дестуин! - крикнул он в ответ и крепко обнял малорослого охранника. "Все правильно, Дестуин-то - женщина", - пронеслось у него в мозгу. - За что "слава Богу"? - мрачно спросил он. - За то, что осталось всего пять дней?

     Это, судя по всему, отвлекло их от дальнейших сравнений.

     - А где остальные гости? - спросил Бен Юлин.

     - Поблизости, - ответил ему один из охранников. - Мы не очень-то заботимся о них, да и они держатся от нас в стороне. Это не имеет большого значения. Вы находитесь в таком же положении, что и мы. - Охранник показал на Мир Колодца. - Видите вон ту черную точку около планеты? Ниже трещины и чуть правее?

     Бен долго всматривался и наконец увидел ее - черную булавочную головку, похожую на дырку в теле планеты. Она двигалась.

     - Это часовой, - пояснил ему охранник. - Он взорвет к чертям любой корабль, который попытается удрать с астероида. Код, который мог бы его остановить, знал только Трелиг, а он убит. Так что вам суждено сначала увидеть, как умираем мы, а через четыре-пять недель, когда иссякнет продовольствие, последовать за нами. Правда, тут у некоторых возникла идея сесть в оставшийся корабль и взлететь на воздух. Это все же лучше, чем смерть от губки или голод.

     Никому из новоприбывших в подобном разговоре участвовать не хотелось.

     - Я хорошо знаю эти корабли, - заявил Бен Юлин. - Разрешите мне отправиться вниз и посмотреть - вдруг мне удастся что-нибудь сделать. А навредить я вряд ли смогу.

     Охранник пожал плечами:

     - Да ради Бога! Хотите взять кого-нибудь с собой?

     - Ренар! Вы составите мне компанию? - предложил Юлин.

     Однако Трелиг решил, что пока это слишком опасно.

     - Возьмите лучше Никки, - сказал он. - Это абсолютно безразлично, кто из нас пойдет с вами. Я загляну в космопорт позднее, чтобы посмотреть, как у вас обстоят дела.

     Юлин вздохнул: пока все складывается отлично. Но самое главное было еще впереди.

     - Пошли, Никки, - сказал он и двинулся вперед. Толстушка покорно последовала за ним, бросив последний взгляд на сверкающее сюрреалистическое небесное тело, наполовину закрывшее горизонт.

     Юлина тоже интересовала эта планета. Он знал, что они никогда не увидели бы ее, если большое блюдо находилось бы точно напротив Новых Помпеи, но оно располагалось чуть под углом.

     До космопорта они добрались минут за пятнадцать. Снаружи маленький терминал казался пустыней. Юлин впервые по-настоящему расслабился. Все было слишком легко. Он смело вступил на терминал, но сразу остановился.

     На стойке бара восседал абсолютно пьяный рыжий великан с внешностью викинга.

     Юлину он показался привлекательным мужчиной, и тот факт, что эта мысль его ничуть не шокировала, свидетельствовал о тщательности, с которой Оби осуществил преображение. Он попытался вспомнить имя этого человека.

     - Ага! Значит, вы тоже попались! - взревел викинг и звучно отхлебнул из бутылки, которую держал в руке. - А я думал, что вы смылись!

     Юлин молча стоял рядом с Зиндером, не зная, что предпринять. Этот мужчина был намного крупнее лилипутки Мавры Чанг. Сама мысль попытаться утихомирить его с помощью силы казалась просто смешной.

     Великан (Бен Юлин вспомнил, что его звали Рамни) сидел на стойке совершенно голым.

     - Все пропало! - объявил он, сползая на пол и представая перед зрителями во всей красе. - Вы не можете удрать, я не могу удрать, никто не может удрать. Единственное, что нам осталось, - это напиться и повеселиться в последний раз. А почему бы и нет, дорогуша? Иди сюда! Я доставлю тебе оба этих удовольствия одновременно!

     Бен Юлин скосил глаза на причинное место гиганта и оставил все сомнения в его намерениях.

     Рамни протянул вперед руку с бутылкой.

     - Хочешь глоточек?

     После этих слов он сразу потерял для "Мавры Чанг" всю свою привлекательность, наоборот, он стал страшен. Юлин попятился к двери, но мужчина оказался намного проворнее. Он играл со своей будущей жертвой, хихикая, как маньяк.

     Юлин кинулся в другую сторону, однако Рамни опять преградил ему дорогу. Крошечная женщина в отчаянии заметалась, пытаясь найти хоть какую-нибудь лазейку, но терминал был слишком тесен. Доктор наблюдал за этой волнующей сценой в стыдливом изумлении. На скользком полу космопорта разыгрывалась сексуальная фантазия Никки Зиндер, она не могла оторвать глаз от предмета столь фантастических достоинств. Гил Зиндер, глубоко запрятанный в ее мозгу, покорно молчал, отныне его ничто не волновало.

     - Послушайте, - попытался образумить распаленного мужчину Бен Юлин. - Отчаиваться еще рано! Я постараюсь вытащить отсюда всех приглашенных, если вы пропустите меня к кораблю!

     Рамни задумался на какие-то полсекунды, а затем ухмыльнулся.

     - Шикарная идея, - одобрил он. - Я даже собственноручно посажу вас в эту паршивую жестянку. Потом. А сейчас займемся делом.

     Юлин проклял обстоятельства, вынудившие его избавиться от не гармонировавшего с обликом Мавры Чанг пистолета, и от всей души пожелал, чтобы здесь как можно скорее оказался или Трелиг, или какой-нибудь охранник, или вообще любой человек, который бы его выручил.

     - Все, чего мне хочется, - это кусочек хвоста, - выл Рамни. - Мне нужен хвост, а тебе...

     Внезапно гигант замолчал, пытаясь сфокусировать свой взгляд на какой-то точке.

     - Эй, малышка, да ведь у тебя нет хвоста! - заявил он обвинительным тоном.

     Тут Юлин перепугался окончательно. Это была правда! Чертов Оби! Он выдал именно последний образ Мавры Чанг, последний реальный образ!

     Юлин не спеша двинулся к воротам, за которыми был пришвартован оставшийся корабль.

     - Спокойнее, парень, - негромко произнес он, не отрывая глаз от безумных зрачков Рамни. - Вы что-то заметили, ну и ладно. Теперь вы знаете, что я, может быть, сумею вызволить вас отсюда. Разрешите мне попытаться.

     С этими словами Юлин направился прямо к причалу. В этот момент Рамни набросился на него сзади, одним ударом свалил на пол и прижал, не давая встать. Пустая бутылка разбилась о дальнюю стену, пролетев всего в нескольких сантиметрах от головы Зиндера.

     Навалившись на Юлина всем телом, Рамни начал срывать с него полупрозрачное одеяние.

     - Дай-ка я удостоверюсь, что под этими тряпками прячется женщина, - глухо рычал он, брызгая слюной.

     Юлин уже распрощался со своей честью, но, когда Рамни стал его лапать, не выдержал, освободил правую руку и, извернувшись, умудрился вонзить свои острые ногти прямо в лицо насильника. При этом он ощутил нечто странное: крошечные мускулы у него под ногтями сократились. Рамни заорал от боли, оцепенел и свалился ему на голову, словно мешок камней. Юлин был не в состоянии не только пошевелиться, но даже вздохнуть.

     - Никки! - прохрипел он. - Помоги! Стащи его с меня!

     Однако Зиндер, казалось, не слышал его. Пытаясь освободиться, Юлин толкал, ругался и мял.

     - Да откатись же ты в сторону, черт подери! - в отчаянии крикнул он, и, к его изумлению, Рамни немедленно повиновался.

     Помятый, полузадушенный, Юлин медленно отходил от пережитого потрясения. У него болели и спина, и бока, и вообще все тело. Кашляя и сплевывая кровь, Юлин несколько минут отдыхал, стараясь прийти в себя. То, что он сделал, казалось ему ужасным, но так уж получилось. Конечно, если бы он превратился в мужчину ростом в 180 сантиметров, все было бы намного проще и эта безобразная сцена не состоялась бы.

     Однако, переселившись в тело Мавры, Бен оставался самим собой.

     - Эй ты, на полу! Как тебя зовут? - резко спросил он, проверяя свою память.

     - Рамни. Бык Рамни, - пробормотал поверженный викинг.

     Бен Юлина поразило оснащение Мавры Чанг. Он не сомневался, что эти спусковые устройства хирургическим путем имплантировал ей какой-то непризнанный гений. Она опасная дама, решил он не без восхищения. Так или иначе, молодой человек очень надеялся, что женщина еще жива.

     - А теперь. Бык Рамни, слушай меня внимательно, - сурово произнес Юлин. - Ты будешь лежать здесь неподвижно, словно бревно, до тех пор, пока я не велю тебе что-нибудь сделать. Ты понял?

     Здоровяк кивнул и застыл.

     - Ну-ка изобрази мне позу эмбриона, Рамни! - приказал Бен Юлин, наслаждаясь собственным могуществом.

     Рамни скрючился и снова будто окоченел.

     - Отлично, так и лежи. Зиндер, пойдем посмотрим на этот корабль. - С этими словами молодой человек поднялся на ноги и первым направился в сторону открытого люка, он не замечал, что его голос похож на голос Мавры Чанг гораздо больше, чем ему хотелось бы.

     Оказавшись на борту корабля, они обнаружили, что им достался космический челнок, снабженный всем необходимым. Там был неприкосновенный запас продовольствия, рассчитанный примерно на три недели. Юлин тихо выругался. Ожидая, пока все наркоманы вымрут, они будут сидеть на голодном пайке. Разумеется, когда все уляжется, Оби сможет сделать многое. Он создаст продовольствие и использует людей, оставшихся на Новых Помпеях, для замены умерших охранников. Рабство без губки - Трелигу это понравится.

     Юлин проверил оборудование корабля - он был вполне приличным пилотом. Управление оказалось на редкость простым, и Бен сравнительно легко мог с ним справиться. Пока корабль находился в доке, все его системы поддерживались в полном порядке, так что никаких проблем не ожидалось. Хороший воздух, герметизация - в норме. Он поискал оружие, но, естественно, ничего не нашел. Трелиг не любил рисковать.

     Вздохнув, молодой человек закрыл люк и уселся, пригодившись ждать.

 

***

 

     Прошло несколько часов, и Бен Юлин уже начал нервничать. Было несколько ложных тревог: проведать их забегали охранники и пара важных шишек. Все они с удивлением косились на Рамни, но, поскольку великан лежал около бара (Юлин предусмотрительно поставил рядом с его рукой полупустую бутылку), никто ничего не спрашивал. Никто даже не стал его укорять.

     Услышав наконец какой-то шум, Юлин выглянул наружу и увидел, что к кораблю приближается Трелиг в сопровождении двух охранников. Молодой человек даже плюнул в сердцах - настолько все эти сексуальные калеки выглядели одинаково. Все трое были настроены очень решительно и деловито полезли в люк. Бен уловил выразительный взгляд Трелига и сразу же успокоился.

     - Только что у нас состоялось совещание, на котором было решено отпустить всех, кто хочет свести счеты с жизнью, - сообщил один из охранников женщине, поднявшейся к ним навстречу из кресла пилота. - Если роботы-часовые уничтожат нас - прекрасно. Если нет - мы сами подорвем корабль.

     - Откуда такая жестокость? - спросил Юлин.

     Охранник помрачнел.

     - Я и мои товарищи хотим умереть быстро. Мы только что убили несчастных, которых Трелиг в назидание остальным еще раньше оставил без губки. Ни один из нас не желает стать таким, какими были они. Мы собираемся помочь людям избежать этого и совершить задуманное совместно. А потом.., да нет, собственно, это все.

     Когда он еще только начал говорить, Юлин заметил, как Трелиг, вошедший самым последним, медленно вытаскивает пистолет и направляет его на обоих охранников. Молодой человек мысленно вознес молитву родовым богам, в которых никогда не верил, и кивнул.

     - Понимаю, - сказал он. - Я постараюсь, чтобы все прошло без осложнений. Полагаю, это - прощание.

     Охранник уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент Трелиг в упор выпустил в него и в его соседа две короткие очереди, предварительно поставив пистолет на полную мощность огня. Юлин и Зиндер инстинктивно пригнулись, но бывший советник стрелял превосходно. Охранники окутались ярко-оранжевым сиянием и исчезли. От них ничего не осталось, кроме нескольких подпалин на ковре и отвратительного едкого запаха горелой плоти.

     - Закройте люк! Уходим! - крикнул Трелиг. Но Юлина не надо было подгонять. Корабль задрожал, послышался вой разгоняемого двигателя, зазвенело сброшенное причальное устройство, и, чуть ли не до того как Зиндер с Трелигом успели сесть и привязаться, Юлин вдавил в панель управления кнопку старта.

     - Спокойнее, идиот! - резко сказал Трелиг. - Вы же нас угробите! Мы уже смылись! Теперь они не смогут нам помешать!

     Ошеломленный Юлин быстро взглянул на Трелига и на приборы. Его начала бить легкая дрожь.

     Роботы-часовые передали свое предупреждение, после чего Трелиг сообщил им необходимый код.

     - Куда двинемся? - успокоившись, спросил Бен Юлин у Антора Трелига.

     - Вначале посмотрим на эту диковинную планету, - ответил хозяин. - Она вызывает у меня любопытство.

     Юлин развернул корабль и, сбавив скорость, медленно направил его к сверкающему шару.

     Трелиг обернулся к Никки.

     - Зиндер! - позвал он. - Идите в носовую часть и присоединяйтесь к нам.

     В манерах толстушки что-то неуловимо изменилось. Развязав ремни, она подошла к экрану.

     - Невероятно! - произнес старый ученый голосом дочери.

     - Интересно, почему два полушария одной планеты так непохожи друг на друга? - спросил Трелиг. - Взгляните - на юге те же сверкающие грани, но много зелени, и океан, и прочее в том же духе. Напоминает наш мир. Далее идет янтарная лента вокруг экватора, а затем - совершенно иная картина.

     - Приполюсные районы тоже весьма любопытны, - заметил Гил Зиндер. - Посмотрите, какие они темные. Словно гигантские здания в сотни, а может быть, даже в тысячи километров в поперечнике.

     - Давайте снизимся над одним из полюсов, - предложил Юлин. - И кстати, обратите внимание на их центры.

     Вглядевшись в экран, они поняли, что он имеет в виду. В самом центре темного пятна находилась огромная расщелина гексагональной формы, заполненная абсолютным мраком.

     - Что это такое? - удивленно спросил Трелиг. Гил Зиндер на мгновение задумался.

     - Не знаю, - сказал он. - Возможно, что-нибудь вроде нашей большой тарелки, но только куда более изощренное.

     - Но почему она шестиугольная? - раздражаясь настаивал Трелиг. - Черт возьми, здесь повсюду гексагоны !

     - Марковиане обожали гексагоны, - сообщил Бен Юлин. - Даже города у них имели эту форму. В детстве я как-то раз побывал на развалинах...

     - Давайте осмотрим север, - оборвал его Трелиг. - Он так поразительно отличается от юга. Должна быть какая-то причина.

     Юлин притормозил, и изображение на экране закружилось вихрем.

     - Хитрая штука этот челнок, - пробормотал молодой человек сквозь зубы. - Похоже, подобные корабли не рассчитаны на малую скорость, за исключением приземления и захода в док.

     Пересекая экватор, они увидели настоящий барьер - внушительный и непрозрачный.

     - Эх, если бы у нас была хоть какая-нибудь аппаратура, - вздохнул Зиндер, чем-то искренне заинтересованный. - Мне бы хотелось узнать, из чего состоят эти странные образования. Похоже на метан, аммиак и все их соединения.

     Корабль пересек терминатор и оказался в полной темноте.

     - Смотрите, здесь кто-то живет, - заметил Трелиг, указывая вниз.

     Действительно, в некоторых гексах отдельные районы были ярко освещены, там явно находились крупные города.

     - Жаль, что мы не можем подойти к ним немного поближе, - с неподдельным огорчением сказал Зиндер. - Искажения, вызванные атмосферой, слишком велики.

     - Я попробую спуститься чуть ниже, - ответил Юлин, - и проскочить над верхними слоями стратосферы. Это сохранит нам достаточную эффективность движения в вакууме и в то же время позволит рассмотреть некоторые детали.

     Не услышав возражений, он осторожно повел корабль вниз. Они снова пересекли терминатор и окунулись в ослепительный солнечный свет.

     Неожиданно двигатель затрясся, а лампы приборов ослепительно ярко вспыхнули.

     - Что случилось? - резко бросил Трелиг. Юлин был искренне удивлен.

     - Я.., я не знаю.

     Это повторилось еще раз, и тогда он перевел корабль на ручное управление, чтобы попытаться устранить неполадки.

     - У нас почему-то скачками падает мощность, - объяснил молодой человек.

     - Поднимайтесь выше! - приказал Трелиг, но в этот момент все лампы погасли.

     - Мы падаем! - завопил Юлин. - Боже мой!

     Трелиг в панике защелкал выключателями. В рубке было почти совсем темно, так что все это делалось практически на ощупь.

     И вдруг все восстановилось. Сзади и спереди челнока раздавался пронзительный вой.

     Передний экран отъехал в сторону, открыв отвратительный ландшафт, простиравшийся в каких-нибудь десяти километрах под ними. Трелиг ухватился за штурвал, вмонтированный в приборную панель второго пилота.

     Лампы и приборы снова вырубились, и корабль начал двигаться рывками, его дергала и тащила неведомая сила, сопротивляться которой было невозможно. Трелиг крутил штурвал, пытаясь вернуть контроль над управлением. Но все было тщетно.

     Вид, открывавшийся перед ними, оказался реальным: панель экрана загораживала окно, расположенное на носу космического челнока.

     - Это устройство годится для полетов и в атмосфере, и в безвоздушном пространстве, - объяснил Трелиг, который, сжав зубы, все еще старался подчинить себе корабль. - Крылья наконец развернуты, - сообщил он. - Думаю, что сумею приземлиться, даже если двигатели полностью выйдут из строя.

     Юлин наблюдал, как с пугающей быстротой приближается земля.

     - Найдите мне ровное место длиной около двадцати километров, чтобы мы могли сесть! - заорал Трелиг.

     - А разве у этой штуки есть колеса? - поинтересовался молодой человек, всматриваясь вдаль.

     - Не глупите! - оборвал его хозяин. - И привяжитесь вы, оба! Даже если к двигателям вернется мощность, я не смогу удерживать корабль в воздухе достаточно долго, а значит, мы приложимся как следует!

     - Вот оно! Ровное поле впереди! Видите? - крикнул Юлин.

     Трелиг скрипнул зубами и повернул штурвал. Корабль мотало из стороны в сторону. Как они позднее поняли, их спасла повышенная плотность атмосферы, замедлившая падение. Как раз настолько, чтобы они остались живы.

     Челнок упал на землю с ужасающим грохотом. Юлин закричал от боли, так как у него еще сильнее разболелись сломанное ребро и многочисленные ушибы - последствия схватки с Рамни.

     Корабль скользил по бесплодной каменистой поверхности, и им казалась, что это будет длиться вечно. В конце концов они врезались в почти вертикальный склон, чуть не перевернулись, наконец остановились.

     Трелиг застонал, развязал ремни и огляделся вокруг. Юлин был без сознания. Только сейчас Трелиг заметил на нем рваную одежду, синяки и раны. "Где же это "Мавра Чанг" умудрилась их получить?" - подумал он с любопытством.

     Зиндер пострадал намного меньше. Тряска и впившиеся в тело ремни вызвали у него состояние душевной подавленности; старик получил несколько царапин и синяков. Однако в целом, если не считать головокружения после удара, он чувствовал себя неплохо.

     Попытавшись встать, Трелиг ощутил, что у него тоже сильно кружится голова. Он несколько раз падал обратно в кресло, пребольно ударяясь задницей, прежде чем понял, что на ногах ему все равно не удержаться. В мозгу советника билась одна-единственная мысль - он это сделал, спас их.

     Трелиг взглянул на холодный пейзаж. Бесплодные черные скалы под темной плотной атмосферой, состоящей из... А впрочем, кто знает, из чего она состоит? В любом случае дышать этим воздухом человек не сможет.

     Они остались живы - но надолго ли?

 

ЮЖНАЯ ЗОНА

 

     - Еще одно приземление? - пришел в ужас Ортега.

     - Во время очередного сеанса наблюдения за спутником мы отметили всплеск энергии, - донесся до него через внутризонную систему связи механический голос Гола Митера. - Вначале нам было трудно засечь их, но благодаря медлительности пилота это удалось. Операторы точно рассчитали орбиту и задействовали прекрасную съемочную аппаратуру. Чего бы я только ни дал, чтобы посмотреть на нашу планету из космоса!

     Ортега разделял его чувства.

     - Так они все же сели? Я еще не получил об этом никакого доклада.

     - В конце концов они спустились немного пониже, попали в зону воздействия Колодца, и, как у предыдущих, у них полностью отказала техника. Причина, по которой вы о них ничего не слышали, состоит в том, что любознательность наших непрошеных гостей зашла слишком далеко - им захотелось бросить взгляд на Север, и они направились туда. Насколько мы можем судить, они находятся между 11.46 и 13.18 либо в Учджине, либо в Ашиншихе. Вам что-нибудь известно об этих гексах?

     В то время как шесть рук Ортеги перебирали карты, схемы и диаграммы, его рот изрыгал проклятия. Всю свою жизнь улик предпочитал создавать осложнения другим, но никак не преодолевать их сам.

     Карты Севера оказались весьма приблизительными. Например, отмеченные на них океаны могли состоять из метана или из дюжины других, еще более смертельных соединений. Между жителями Юга и тамошними обитателями не могло быть никакого родства, ничего общего, даже того, что хоть как-то объединяло шестирукого змия Сержа Ортегу и гигантского паука Гола Митера. Некоторые северные расы были настолько чуждыми, что у них не существовало единой системы координат, в рамках которой южане чувствовали бы себя относительно нормально.

     Глядя в карту, улик убедился лишь в одном - оба гекса, и Учджин, и Ашинших, - были не- или полутехнологическими и не могли взяться за ремонт хитроумных двигателей, установленных на космическом корабле.

     Он вздохнул.

     - Гол, даже если они выжили после аварии, в чем я лично сомневаюсь, у них скоро кончится воздух. Не знаю, имеют ли отношение, прах их побери, обозначения на карте Учджина к составу его атмосферы, но кислорода там нет, это точно. В Ашиншихе дела обстоят немного лучше, но там столько водорода, что они могут взорвать к чертям полгекса.

     Митер задумался.

     - Поскольку у нас нет никаких сообщений о катастрофе и не появилось никаких признаков активации Колодца, скорее всего они приземлились в Учджине, - сказал он наконец. - Как насчет ваших контактов на Севере? Можем мы что-нибудь использовать?

     - Сомневаюсь, - мрачно ответил Ортега. - Из тех, кто живет там поблизости, я никого не знаю. Я даже не имею ни малейшего представления, как выглядит этот Учджин. И вообще мне крайне неприятно, что в эту историю оказались втянуты северяне. Я не доверяю тому, кого не могу понять, а некоторые из этих парней - отвратительные субъекты, движимые абсолютно непонятными побуждениями.

     - Но выбора у нас нет, - сказал прагматичный Митер. - Я пошлю кого-нибудь в Северную Зону, и мы посмотрим, что можно сделать. Кстати, наши научные наблюдатели лояльны Северу. И раз они проследили за аварией, там уже обо всем известно. - Он помолчал. - Не унывай, Серж. Даже если эта штука осталась невредимой, северяне не смогут на ней летать. Она либо наша, либо ничья.

     - Не наша, - поправил его Ортега. - И, дай Бог, ничья.

     За какие-нибудь полдня техники установили в посольстве специальное оборудование, и улик по прямой линии связи соединился с Вардией.

     - Чилл, - ответил ему незнакомый голос.

     - Говорит Серж Ортега. На Севере совершена еще одна посадка. Займитесь этим. И еще, есть у вас хоть что-нибудь о телиагинском деле?

     - Гм... Север... - пробормотало мыслящее растение. - Нет, из сектора Телиагина пока ничего не поступило. Впрочем, группа из Латы прибыла туда довольно быстро. Имейте терпение, Серж. Прошло всего два дня.

     - Терпение - добродетель, присущая мертвецам, - проворчал Ортега и выключил связь.

 

ТЕЛИАГИН

 

     Даже для пешехода, если он знает, куда идет, двадцать километров - не такое уж большое расстояние. Но на второй день, едва только рассвело, густые облака окончательно затянули небо. Всю ночь слышался отдаленный грохот барабанов, передававших через весь гекс от поселения к поселению сообщения на непонятном условном языке.

     Мавра Чанг подозревала, что в этих сообщениях содержится известие о странных, очень маленьких существах, которые прилетели на летающей машине и бродят по стране.

     Дождь так и не пошел, однако весь день они пробирались по лесу в зловещей темноте. Солнце не показывалось, и определить верное направление оказалось проблематично. В обычных обстоятельствах Мавра, не обращая внимания на опасность, подождала бы до тех пор, пока небо не прояснится, но тут знала, что ее спутников пожирает смертельная болезнь и что, если им не удастся быстро добраться до гор и до берега океана, надежды уже не останется.

      Много раз ей в голову закрадывалась мысль о том, что, рассуждая логически, надеяться на то, что в других странах к ним отнесутся более дружелюбно, не следует. Скорее всего их обитатели окажутся не более цивилизованными, чем циклопы.

     Но было кое-что и похуже: Мавра не знала, в каком направлении они двигаются. Разумеется, они начали свой путь точно на восток, но лес оказался очень густым; им пришлось обходить стороной грязные тропы и обширные заливные луга, и никто не знал, возвращались ли они после этого на ту же самую дорогу, или нет.

     Чуть ли не единственной хорошей новостью стало обнаружение яблок. Во всяком случае, эти плоды очень напоминали яблоки, хотя росли на кустах и были непривычного лилового цвета.

     Крупные грызуны ели их с удовольствием, и Мавра решила рискнуть. Самой голодной оказалась, конечно же, Никки, несмотря на то что ее аппетит подавляло отсутствие наркотика; было видно, что без пищи она долго не протянет. Мавра разрешила девушке съесть одно яблоко. Она понимала, что необходимо выждать несколько часов, чтобы на основе этого эксперимента вынести окончательное решение, но когда Никки сообщила, что яблоко сладкое, вкусное и легко жуется, она не выдержала: ее аппетит не подавляло ничто.

     Яблоки и в самом деле оказались хороши; по-видимому, они составляли основную часть пищевого рациона здешних животных. Но они были важны вдвойне, ибо доказали - независимо от того, что еще может случиться, - что Мавра Чанг может здесь выжить.

     Следующий день оказался намного приятнее. Они много раз незаметно проскальзывали мимо огромных циклопов с их свирепыми и мерзкими клыками, тащивших самодельные деревянные тележки или пасших на лугах стада животных, очень похожих на овец.

     Однако Мавру не покидало чувство тревоги. Хотя у обоих больных губкой пока не замечалось особых изменений, она знала, что это впечатление обманчиво. В обычном разговоре нелегко определить, чей коэффициент умственного развития равен 100, а чей 150, но Никки наверняка уже деградировала: девушка была далеко не гением.

     Когда они остановились на ночлег, горы еще не появились и ландшафт практически не изменился. Похолодало. Виной тому были влажный климат и сыпавшаяся на них с неба морось. Ренар и Никки чувствовали себя крайне неуютно: легкие одеяния, в которых они щеголяли на Новых Помпеях, только холодили тело. Одежда Мавры обеспечивала вполне приличную защиту. Однако поделиться ею со спутниками женщина не могла - у нее не нашлось ничего, что было бы им впору.

     В этот вечер мрак в их душах казался таким же непроглядным, как и в окружавшем их лесу.

     Никки, грузная и не привыкшая к физической нагрузке, заснула первой, оставив Мавру, как и накануне, наедине с Ренаром. Они сели рядом с девушкой, не зная, о чем говорить. Он обнял ее, но это было скорее желание сплотиться перед лицом беды, чем романтический жест или попытка ухаживания.

     Наконец Ренар решил прервать молчание.

      - Мавра, вы в самом деле считаете, что все эти героические попытки имеют какой-то смысл? - спросил он. - Ни вам, ни мне не известно, - где мы находимся и что увидим за следующим холмом - может, наш покореженный и побитый модуль.

     Его вопрос рассердил Мавру: ее тоже мучили сомнения.

     - Пока вы живы, имеет.

     - Вы в самом деле так думаете? - переспросил охранник. - Это не бравада?

     Мавра немного подвинулась, глядя мимо него, в темноту.

     - Меня вырастила грубоватая женщина - капитан грузового корабля. Многие, полагаю, сочли бы ее далеко не идеальной родительницей, но она на свой лад любила меня, да и я любила ее. Я выросла в космосе, огромный грузовик был моей детской, огромные порты каждые несколько недель приносили мне новые восхитительные развлечения.

     - А вы не страдали от одиночества? - удивился Ренар.

     Женщина покачала головой:

     - Ничуть. Другой жизни я не знала. Для меня это было нормально. С детских лет я привыкла думать, что всегда должна рассчитывать только на себя. Одиночество сделало меня независимой. Это очень пригодилось мне в дальнейшем, поскольку моя мать занималась контрабандой. Это было обычным делом среди капитанов, но она, по-видимому, ввязалась в какое-то крупное дело. Комм-полиция выследила ее и захватила корабль. Я тогда находилась в порту - делала разные покупки. Узнав о случившемся, я ничего не могла поделать. Я понимала, что, стоит мне высунуть нос, меня тоже схватят, произведут психическую чистку и передадут коммам. Поэтому я осталась на Каливе.

     - А вы когда-нибудь чувствовали вину за то, что не пытались выручить свою мать? - спросил Ренар, сознавая бестактность своего вопроса, но понимая, что Мавре Чанг надо выговориться.

     - Нет, - честно ответила женщина. - Мысленно я, тринадцатилетняя девочка ростом чуть больше метра, строила бесконечные планы о том, как я ворвусь туда, нападу на них, героически спасу мою маму и умчусь на ее корабле в неведомый мир. Но у меня не было ни единого шанса. Они увезли ее, а корабль конфисковали. Я осталась одна.

     - Судя по вашему тону, коммов вы терпеть не можете, - заметил он. - Для этого существует какая-то особая причина?

     - Они убили мою семью! - почти выкрикнула она. - Мне было всего пять лет, но я их прекрасно помню. Синдикат торговцев губкой силой и путем фальсификации голосования превратил мир Харвича в комм-мир, а мои родные - моя настоящая семья - до конца пытались бороться с ними. Всю эту историю я узнала от Маки Чанг, моей приемной матери, когда стала постарше. Когда произошел переворот и начался комм-процесс, выяснилось, что наша семья не может покинуть планету. Каким-то образом - не знаю, каким, - для моего спасения удалось нанять астронавта, пилотировавшего грузовой корабль с оборудованием для комм-процесса. Забавно: через столько лет я все еще помню его. Странный маленький человек в яркой одежде с сильным металлическим голосом, всегда имевшим несколько оттенков. Некоторые оттенки, как я впоследствии поняла, выражали отъявленный цинизм, но за всем этим чувствовались благородство и доброта, которые он тщетно старался скрыть. Смешно, но я даже помню его имя. Он так же реален для меня, как моя мачеха. И вот о чем я думаю, оглядываясь назад: удивительно, что такой избалованный пятилетний ребенок, как я, без криков и соплей отправился куда-то с совершенно незнакомым человеком, В нем было нечто такое, что сразу вызывало любовь и доверие. Такого, как он, я больше никогда не встречала.

     Ренар не считал себя психологом, но он понял, какое глубокое впечатление произвел этот человек на Мавру Чанг.

     - Вы пытались разыскать его? - спросил он. Женщина пожала плечами:

     - В течение нескольких следующих лет я была слишком занята тем, чтобы остаться в живых. К тому времени я узнала, что он, по-видимому, уже умер или с ним что-то случилось. Должна признаться, что, когда я его описывала, многим людям казалось, что они узнали его, но их рассказы оборачивались пустой болтовней. Кое-кто утверждал, что я пересказываю легенду, повествующую о мифическом капитане-астронавте, который никогда не существовал, о герое одного из эпических сказаний, бытующих среди представителей всех профессий. Однажды я встретила капитана, настоящего ветерана, и он сказал мне, что этот человек действительно существовал. По его мнению, он был бессмертным, а родился в незапамятные времена, на заре истории.

     - Как звали этого легендарного капитана? - спросил Ренар.

     - Натан Бразил. Правда, странное имя? Кто-то сказал мне, что так называлась доисторическая страна, одна из первых космических держав <Brasil - Бразилия.>.

     - Вечный Жид, - произнес Ренар как бы про себя.

     - Что?

     - Существует легенда, связанная с одной из древних религий, называемой христианством, - начал объяснять охранник. - Христианство - это ответвление еще более непонятной и древней религии, известной как иудаизм. Христиане рассеяны по всему космосу. В основном их связывает тра... - Он запнулся, глядя на нее в смущении и тревоге. - Тра...

     - Традиция? - предположила Мавра.

     - Именно так. Почему я не смог произнести это слово?

     Он тут же забыл об этом, но женщина испытала жуткое чувство. Началось!

     - Итак, христиане считали, что в незапамятные времена жил некий еврей, который объявил себя сыном Божьим, - продолжал Ренар. - За это власть предержащие убили его, так как боялись, что он возглавит революцию или что-нибудь в этом роде. Но христиане верили, что он воскрес. Сохранилось предание, согласно которому какой-то еврей проклял его во время казни; и за этот грех нечестивец осужден скитаться по свету до тех пор, пока богочеловек не вернется к людям. Ваш Натан Бразил - прямо как персонаж легенды, переброшенный в новейшее время.

     Она кивнула.

     - Я никогда не верила всем этим байкам о бессмертных, летающих на грузовых кораблях, но куча астронавтов, не верящих ни во что, верят в его существование.

     Ренар улыбнулся:

     - Вот вы и нашли объяснение загадки, мучившей вас всю жизнь. Если это широко распространенная легенда, любой знающий ее капитан грузовика мог подражать ему, мог даже убедить других астронавтов в том, что он и есть та самая легендарная личность. И он пользовался бы у них таким уважением, какое никто никогда бы не оказал обычному капитану. Его считали бы сверх.., сверх.., о черт! - закончил он раздраженно, не в состоянии произнести нужное слово.

     Мавра поняла, что он хотел сказать.

     - Не знаю. Может, вы и правы. Но в этом человеке было нечто особенное, нечто такое, что я не в силах объяснить.

     - Маленькие дети, - заметил Ренар, - всегда чересчур впечатлительны. И зачастую их впечатления весьма странные.

     Мавре хотелось прервать этот разговор - отчасти потому, что он слишком ее волновал, отчасти потому, что трудности Ренара, связанные с произношением длинных слов, которые он употреблял, постепенно возрастали. Он начал заранее обдумывать фразы и употреблять слова, которыми прежде не пользовался. В сущности, трудности эти не были столь очевидны, но говорить он стал медленнее, осторожнее, с запинкой.

     "Завтра, - подумала она мрачно, - эти слова вообще станут для него недоступны. Но раз уж ему хочется продолжать беседу, лучшее, что я могу сделать, это как можно больше говорить самой".

     Ренар явно обрадовался возможности вернуться к прежней теме и забыть о таинственном Натане Бразиле.

     - Вы сказали, что в тринадцать лет остались одна, - напомнил он. - Пришлось нелегко? Мавра вздохнула:

     - Я очутилась в совершенно незнакомом мире с несколькими монетами в кармане. Выглядела как восьмилетний ребенок и даже не знала языка улицы. Но по крайней мере коммам я не досталась. Мой новый мир назывался Калива. Он был экзотический и примитивный. Базары под открытым небом, крикливые разносчики и торговцы - шумное, грязное, кишащее людьми место. Я понимала, что любому человеку, который рискнет здесь остаться, понадобятся деньги и защита. У меня не было ни того, ни другого. Я начала осматриваться и сразу обратила внимание на кучу нищих - и настоящих бедняков, и мошенников, и калек, которые не могли позволить себе обратиться за медицинской помощью. Их оказалось столько, что полиция боялась их гонять, а люди не отказывали им в подаянии. Обходя базары и улицы, я наблюдала за теми, кто добывает деньги, за теми, кому ничего не дают, и соображала относительно того, что следует делать мне самой. Последнюю пару монет я потратила на то, чтобы купить у какой-то маленькой девочки ее грязные лохмотья. В сущности, это была рваная простыня, в которую следовало заворачиваться, как в сари. Немного грязи - и я стала выглядеть как заправский уличный мальчишка. Тогда я пошла работать.

     Ренар подумал, что и сегодня она производит впечатление отчаянного уличного мальчишки, но не решился сказать это вслух.

     - Первую пару недель я действовала чертовски энергично, - продолжала свой рассказ Мавра. - Нахваталась блох и кое-чего похуже, ночевала в подъездах, на улицах и так далее. Но побиралась только в хороших районах. Конечно, каждый нищий имеет собственную территорию и прогоняет конкурентов, но я научилась заводить полезных друзей, делилась с ними выручкой. Наверное, мне помогало то, что я казалась всем маленьким, несчастным, беззащитным ребенком - другими словами, являлась образцовой моделью для тех, кто обожает картинки, взывающие к милосердию, - что-то вроде страдающего, иссушенного недоеданием ангелочка. Доходило до того, что всем хотелось меня удочерить. Я жила совсем неплохо. Даже в самые неудачные дни у меня было что поесть, в крайнем случае лоточники подсовывали мне какие-нибудь куски.

     - И никто не пытался вас изнасиловать? - с удивлением спросил Ренар. - Вам не угрожали никакие банды?

     - По правде говоря, нет. Меня всегда кто-нибудь сопровождал, или мне удавалось убежать. Если уж нищие тебя признали, они будут с тобой заодно. Один из них пристроил меня в старой лачуге, стоявшей возле городской свалки. Туда даже войти было довольно противно, но через какое-то время я перестала замечать и вонь, и мух, в общем, все. В городе имелось несколько лечебниц, существующих на средства филантропов; мы этим пользовались и часто туда ложились, но ненадолго. Многие пытались меня оттуда забрать, но я всех обманывала. Я не хотела иметь ничего незаработанного. Я не желала быть никому обязанной.

     - И как долго это продолжалось? - спросил Ренар.

     - Около трех лет, - ответила Мавра. - Это была неплохая жизнь. К ней привыкаешь. Я росла, развивалась, насколько это оказалось вообще возможным, и мечтала. Каждый день, выполнив свою норму или почувствовав тоску и усталость - нищенство иногда становится тяжкой работой, - я шла в космопорт, глазела на корабли, приглядывалась в пивнушках к космонавтам. Я знала, куда мне хочется вернуться. В конце концов я поняла, что нищенство всегда даст мне кусок хлеба, но никогда не позволит вырваться с Каливы. Некоторые космонавты были ужасными транжирами - корабль служил им домом, и они тратили деньги направо и налево.

     Ренар был шокирован.

     - Вы хотите сказать...

     Мавра пожала плечами.

     - В официантки я не годилась - не могла дотянуться до стойки бара. Меня никогда не учили танцевать или хотя бы разбираться в приличиях. Фактически я была очень необразованна и разговаривала как портовая крыса. Когда в свое время Маки учила меня читать, писать и считать, я не очень-то преуспела. У меня была только одна вещь, которая могла хоть кого-нибудь заинтересовать, и я стала продавать ее, попутно учась продавать ее подороже. Мужчины, женщины, один, два, десять раз за ночь, если у меня хватало сил. Через какое-то время мне это чертовски наскучило, но, Боже! Как потекли ко мне деньги!

     Охранник с удивлением посмотрел на крошечную женщину, и ему стало немного не по себе. Он не сомневался, что Мавра Чанг никогда и никому не рассказывала о годах, проведенных в трущобах Каливы. Тот факт, что она с подробностями выложила ему всю свою биографию, свидетельствовал о том, что в глубине души эта отчаянная авантюристка была напугана точно так же, как и он.

     - Вы сегодня здорово рассказываете, - похвалил Ренар. - Но как вам удалось стать пилотом? Заработали столько денег, что это стало возможным?

     Она сухо засмеялась:

     - Нет, не таким путем. Я встретила мужчину, очень доброго и благородного. Он был капитаном грузового корабля и стал регулярно меня навещать. Мне он понравился: я обнаружила у него некоторые качества, которыми обладал мой давнишний спаситель. Шумный, дерзкий, циничный, он страстно ненавидел коммов и был наделен огромным запасом мужества. Думаю, я понимала, что влюблена в него: я с нетерпением ждала встреч, мне нравилось показываться с ним на людях. Нас связывал не только секс. Сомневаюсь, что я могла бы заниматься с кем-нибудь сексом, испытывая при этом хоть какие-то чувства. Здесь было что-то другое, что-то более глубокое. Когда выяснилось, что ради меня он часто изменяет свой маршрут, наши отношения стали еще теснее. Мы прекрасно дополняли друг друга. И у него был собственный корабль "Ассатиг" - добротный, надежный, современный.

     - Это весьма необычно, - заметил Ренар. - Я хочу сказать, что такими вещами владеют корпорации, а не отдельные люди. Мне еще не приходилось слышать о капитане, имеющем собственный корабль.

     - Да, это необычно, - подтвердила Мавра. - Я не сразу узнала, как он его получил. Но в конце концов он попросил меня перебраться к нему на корабль, объяснив это тем, что больше не может отклоняться от своих основных маршрутов. Естественно, я согласилась. И тогда он рассказал мне, откуда у него столько денег. Он оказался вором.

     Ренар расхохотался. Кульминационный пункт истории Мавры оказался неожиданно смешным.

     - Что же воровал этот благородный молодой человек и у кого?

     - Что угодно и у кого угодно, - холодно ответила женщина. - Корабль служил и прикрытием, и средством передвижения. Драгоценности, предметы искусства, серебро, золото. Он крал все, что имело большую ценность. Его жертвами становились богачи, главы корпораций, партийные лидеры комм-миров. Иногда он действовал нахрапом, иногда использовал электронику и прекрасное знание бюрократического делопроизводства. Объединившись, мы превратились в банду. Он добыл всевозможные обучающие устройства, в том числе приборы, действующие путем внушения, и натаскивал меня до тех пор, пока я не стала казаться образованной и вести себя соответствующим образом. - Она захихикала. - Как-то раз мы вломились в главное хранилище казначейства Союза Всех Лун, поменяли несколько монет и в течение следующих трех дней перевели весь планетарный доход на поддельные счета в банки Конфедерации. И даже после того, как мы завершили эту работу, забрали товар и смылись, никто ничего не понял. Я думаю, что они вообще никогда не поймут, что произошло.

     - Ваш мужчина - что с ним случилось? - мягко спросил Ренар.

     Мавра снова помрачнела.

     - Мы никогда не попадали в лапы полиции. Никогда. Мы были для нее слишком хороши. Но однажды мы сперли две прелестные золотые статуэтки работы знаменитого древнего мастера Сун Тата. Их собирался купить крупный коллекционер. Встречу назначили в баре, и у нас не было никаких оснований опасаться подвоха. К сожалению, мы ошиблись. Коллекционер оказался подставной фигурой; за ним скрывался хозяин крупного синдиката, которого мы нагрели примерно год назад. Наемные убийцы изрубили моего компаньона на мелкие куски и бросили вместе со статуэтками.

     - И вы унаследовали корабль, - догадался Ренар. Женщина печально кивнула:

     - Годом раньше или около того мы на всякий случай совершили традиционный обряд. Я этого не хотела, но он настоял и оказался прав. Я была его единственной наследницей.

     - С тех пор вы одна? - спросил он, восхищаясь этой необыкновенной маленькой женщиной. На этот раз в ее голосе прозвучала сталь.

     - Я потратила полгода, чтобы выследить его убийц. Каждый из них умер медленно. Каждый знал, почему умирает. Чванливый хозяин вначале даже не вспомнил его! - На ее глаза навернулись слезы. - Но я освежила ему память, - с явным удовлетворением добавила она. - С тех пор я продолжаю, так сказать, семейное дело. Обе его части. И уже заняла довольно высокое положение. Хирурги превратили меня в смертельное оружие, глубоко запрограммированное и снабженное такими устройствами, что вам было бы трудно поверить в их существование. Если меня когда-нибудь схватят, то историю, которую я вам только что рассказала, не удастся выудить из меня даже с помощью глубокого психического зондирования. Кое-кто уже пробовал это сделать.

     - В последний раз вы подрядились выручить Никки? - спросил Ренар. Она довольно усмехнулась:

     - Если вы не можете поймать воровку, заставьте ее работать на себя. В этом и состояла идея. Она часто срабатывает.

     Ее последние слова возвратили Ренара к нынешней ситуации. Теперь он понял, почему Мавра верила в то, что они выберутся из этой передряги. В жизни, которую она вела, чудо считалось обычным, повседневным явлением.

     - О себе мне, в сущности, нечего рассказывать, - с некоторой завистью сказал охранник. - Ничего волнующего или романтичного в моей жизни не происходило.

     - Вы говорили, что были учителем, - заметила женщина.

     - Я - из Москови <Muscovy - Московское государство, Московия.>. Это комм-мир, к счастью, не очень опасный. Без всякого там генетического манипулирования. Традиционное семейное общество, пять раз в день молитва - "Нет Бога, кроме Маркса, и Ленин - пророк его" - и обязательное тестирование, показывающее, что делается в данный момент в головах у граждан.

     Ренар говорил с явным напряжением. Длинные слова давались ему очень тяжело. Но, кажется, он этого не замечал.

     - Я был неглуп, - продолжал он, - поэтому меня поместили в школу. Но я никогда не интересовался ничем действительно полезным и потому начал изучать литуру - так он произнес слово "литература", - затем стал учителем. Внешностью и манерами я всегда немного напоминал женщину. В школе, где я работал, надо мной издевались. Это причиняло боль. Даже ученики вели себя подло. Я знал, что они говорили у меня за спиной. Мужчины, которые любят других мужчин, интереса во мне не вызывали, но все женщины считали, что мне нравятся именно они. Я спрятался в свою скорлупу, засел у себя в квартире с книгами и видео, выходил только для того, чтобы отправиться в учебные классы.

     - А как обстояло дело с вашей психикой? - поинтересовалась Мавра.

     - Я пробовал ходить в специальную группу. Но там задавали совершенно нелепые вопросы, например: любил ли я своего отца, - и заставляли пить какие-то лекарства, которые должны были изменить мое поведение. Из этого ничего не вышло. Чем больше они старались, тем более несчастным я себя чувствовал. Однажды, просидев целую ночь, размышляя о жизни, я решил, что единственный достойный выход для такого жалкого типа - это самоубийство. Но мне произвели психическое зондирование, и, прежде чем я успел что-либо сделать, явилась Народная полиция.

     - А если бы она не явилась, вы действительно наложили бы на себя руки? - спросила она чрезвычайно серьезно.

     - Не знаю. Может быть. А может быть, и нет. Не исключено, что у меня просто не хватило бы мужества. - На мгновение он задумался, подбирая слова. - Я оказался в политической психлечебнице. Видимо, кто-то встревожился, узнав, что гражданин комм-мира думает о самоубийстве. Более того, он принял это очень близко к сердцу, считая, что если я потерпел неудачу, то и система потерпела неудачу. Врачи собирались полностью стереть мою память, превратить меня в женщину и создать новую личность, соответствующую измененному полу.

     - А почему они не захотели просто убить вас? - спросила Мавра. - Это было бы и дешевле, и проще.

     Ренар не поверил своим ушам, но затем вспомнил ее собственное прошлое.

     - В комм-мирах так не поступают! Во всяком случае, в Москови. Нет, меня держали в лечебнице и искренне желали добра. Незадолго до операции в палату, где я лежал, заявилась некая важная особа из другого комм-мира, ушедшего от нас далеко вперед: настоящий гермафродитизм, генетически выведенные абсолютно одинаковые люди, запрограммированные любить свою работу, и так далее. Особа объявила, что ищет - подумать только! - библиотекаря. Люди, умеющие читать книги и хорошо с ними знакомые, встречаются довольно редко - это правда! Даже в Москови девяносто два процента населения негр.., не умеют читать.

     - Это был Трели г?

     - Верно. Меня отвезли на Новые Помпеи, накормили огромной дозой губки, и я оказался на крючке.

     В последующие недели и месяцы со мной начали твориться дикие вещи: девичьи манеры усугублялись, черты лица и фигура становились все более и более женственными. Однако, смешно сказать, мои мужские органы выросли, и в мыслях я остался мужчиной. Наконец, на Новых Помпеях я впервые совершил настоящий половой акт. Кстати, Трелиг не соврал, ему в самом деле требовался библиотекарь; одновременно я охранял заключенных, таких, как Никки. На Новых Помпеях каждый был по-своему ненормален, но обладал умением или знанием, которое требовалось Трелигу. Он набирал таких людей в лучших политических психушках комм-миров.

     - А теперь вы здесь, - мягко сказала Мавра. Ренар вздохнул:

     - Да, здесь. Когда я застрелил Зигги и помог вам бежать, я почувствовал, что совершил первый по-настоящему важный поступок. Я почти уверен, что родился ради этого поступка, ради того, чтобы находиться здесь и помогать вам. А теперь посмотрите - в какое глупое и тяжелое положение мы попали!

     Женщина нежно поцеловала его в щеку.

     - Ложитесь спать и перестаньте волноваться. Я еще не проиграла, а значит, не проиграли и вы. Ей так хотелось поверить в это самой.

 

УЧДЖИН, СЕВЕРНОЕ ПОЛУШАРИЕ

 

     - Ну и чертовщина! - произнес Бен Юлии, разглядывая окружающий пейзаж.

     Лишившись энергии, без которой не работала система регенерации воздуха, все трое были вынуждены надеть скафандры. К счастью для Зиндера, помещавшегося в теле своей толстой дочери, они оказались огромными, безразмерными мешками. Но стоило влезть в них и подсоединить аппаратуру для дыхания, скафандры словно оживали, сжимаясь, и за какую-то секунду превращались во вторую, очень прочную белую кожу.

     - Сколько у нас воздуха? - поинтересовался Трелиг, рассматривая бесплодную каменистую пустыню без малейшего признака жизни.

     Юлин пожал плечами:

     - В лучшем случае на полдня.

     - Мы находимся недалеко от границы. А в соседнем гексе, кажется, есть вода, - с надеждой заметил Трелиг. - Пойдем туда. Что мы теряем?

     Три белые фигуры понуро побрели вдоль широкой полосы, которую корабль, садившийся прямо на брюхо, оставил на поверхности планеты.

     Но уйти далеко им так и не удалось. Юлину почудилось чье-то присутствие. Ему казалось, что вокруг мелькают какие-то тени, точнее - полутени; он замечал их краем глаза, но стоило ему обернуться - все исчезало.

     - Трелиг! - позвал он наконец.

     - Что такое? - буркнул советник.

     - Вы с Зиндером не замечаете ничего странного? Готов поклясться, нас сопровождает какая-то компания.

     Трелиг и Зиндер неохотно остановились и огляделись по сторонам.

      С наступлением сумерек полутени стали заметнее. Они имели только два измерения - длину и ширину, которые периодически изменялись. Они летали или плавали - точное определение подобрать было трудно - и напоминали полотнища из прозрачного пластика, залитого акварелью. Их широкий передний край постепенно растягивался и, достигнув максимальной величины, замирал. Тогда задний край начинал медленно вплывать в него и вплывал до тех пор, пока не образовывался кусок пластика в метр длиной и шириной; затем этот процесс возобновлялся.

     Все полутени были различных цветов - синие, красные, желтые, зеленые, - всевозможных оттенков и тонов.

     - Они разумны? - громко поинтересовался Юлин.

     Трелиг думал о том же.

     - Они обступили нас, как толпа любопытных зевак, наслаждающихся зрелищем несчастного случая, - заметил глава синдиката. - Готов поспорить, что это и есть здешнее население.

     "Население" - слишком сильно сказано, - подумал Юлин. - Эти пятна похожи скорее на сновидения художника, чем на реальные, осязаемые существа".

     - Я хочу их потрогать, - заявил Трелиг.

     - Эй! Подождите! Вы должны... - запротестовал Юлин, но советник только рассмеялся.

     - Да, я совершу очень дурной поступок. Но мы же все равно умрем.

     С этими словами он протянул руку к проплывавшему мимо загадочному существу. Цветное пятно отреагировало с молниеносной быстротой. Оно изменило форму и в следующий момент оказалось в метре или двух от незадачливого исследователя.

     - Здорово! - воскликнул Трелиг. - Эти штуки явно могут двигаться!

     - Если они хоть в какой-то степени разумны, мы, может быть, сумеем объясниться, - предположил Бен Юлин.

     Трелиг язвительно усмехнулся:

     - И как же вы будете объясняться с двухметровым цветным пятном?

     - Просто сделаю несколько жестов. Вся надежда на то, что у них есть глаза.

     Удостоверившись в наличии зрителей - у Юлина было странное чувство, что на него смотрят, - молодой человек показал на баллоны с воздухом у себя за спиной, затем обхватил руками горло, изобразил, будто его душат, и упал на землю.

     Было похоже, что струящимся полотнищам это представление очень понравилось. Юлин повторил свою пантомиму несколько раз, и их возбуждение невероятно возросло; иногда они просто отталкивали друг друга, словно желая получше рассмотреть ужимки странного двуногого существа.

     "Хватит, - подумал Юлин. - Хватит зря тратить драгоценный воздух". Он встал, повернулся к зрителям лицом и вытянул вперед руки, попытавшись изобразить отчаянную мольбу.

     Последний жест возбудил полотна еще больше. У молодого человека возникло странное ощущение, что он является объектом яростных споров этих удивительных созданий.

     Но о чем они спорили? О том, как помочь, или просто обменивались мнениями о странных телодвижениях чужака? Последнее, несомненно, было самым тревожным, но и самым вероятным, Пара полотнищ подплыла поближе, для того чтобы рассмотреть его баллоны с воздухом для дыхания. Бен Юлин стоял неподвижно, не мешая им. Это было хорошее начало. У них могла родиться какая-нибудь дельная мысль. Или же они просто заинтересуются, почему он показал на эту смешную вещь.

     По мере того как сгущалась сумерки, полотнищ становилось все больше и больше. Они появлялись из трещин в земле - маленьких незаметных щелей. Они возникали, словно привидения, растягивались, скручивались, начинали струиться и уплывали в разных направлениях. Возле пришельцев собралась уже настоящая ассамблея, целая радуга струящихся и колеблющихся созданий.

     Наконец они, по-видимому, пришли к какому-то решению и, сгрудившись вокруг людей таким толстым слоем, что тем ничего не было видно, явно намеренно образовали с одной стороны узкий проход.

     - Кажется, нас куда-то приглашают, - сказал Трелиг. - Пойдем?

     - Это все же лучше, чем подыхать среди этой чертовой пустыни, - ответил Юлин. - Кто пойдет первым, вы или я?

     Сразу стало ясно, что их ведут в определенном направлении: проход сохранялся, а место, где они только что находились, сразу заполнялось этими странными существами.

     Юлин на ходу проверил свой запас воздуха. Его должно было хватить часа на два. Оставалось надеяться, что идти придется недалеко.

     Через час они подошли к одинокому скалистому утесу, вокруг которого скопилось несколько тысяч струящихся полотен. Некоторые прибыли сюда, по-видимому, из-за них, остальных привлекли собственные дела.

     - Юлии! Взгляните! - взволнованно произнес Трелиг.

     В первый момент Бен Юлин не понял, что привлекло внимание Трелига. Потом он разглядел какое-то темное пятно у подножия утеса.

     - Пещера? - спросил он, испытывая разочарование. - Дьявол, они привели нас к своему вождю! Трелиг усмехнулся;

     - Куда смотрела старушка Алаина, когда нанимала Мавру Чанг? Близорукий агент - это что-то из области фантастики!

     Подойдя поближе, Бен Юлин хорошенько всмотрелся. Темное пятно оказалось гигантским правильным шестиугольником, каждая сторона которого составляла метра два.

     - Гексагон! - воскликнул молодой человек. - Они все поняли!

     - Посмотрим, - ответил Трелиг. - Они явно хотят, чтобы мы туда вошли. Придется подчиниться - запас воздуха на исходе. Все готовы?

     - Да, идем, - ответил Юлин, молясь о том, чтобы пещера не оказалась всего-навсего местопребыванием властей этого народца.

     Трелиг двинулся первым. Это не выглядело так, будто он вошел в пещеру или в отверстие: он просто шагнул вперед, на мгновение застыл - и исчез. Следующим Юлин подтолкнул Зиндера. Старый ученый знал о положении с запасами воздуха и не сопротивлялся. Он сделал шаг - и произошло то же самое. Бен Юлин глубоко вздохнул и, закрыв глаза, бросился в неведомое.

 

***

 

     Ему казалось, что он падает в бездонную пропасть. Перед глазами расплывались разноцветные пятна, к горлу подкатывала тошнота, но приходилось терпеть.

     Внезапно ощущение падения исчезло, и молодой человек очутился в странной пещере, населенной множеством точно таких же созданий, которых они видели наверху.

     Остальные двое были уже здесь.

     - Господи! - воскликнул Юлин, пытаясь успокоить сердцебиение. - Прямо как полет на космическом челноке!

     Трелиг хотел что-то ответить, но так и застыл с открытым ртом. Возле них появилась призрачная фигура, абсолютно непохожая ни на людей, ни на летающие полотнища. В высоту она достигала метра три и почти столько же - в поперечнике. У нее были омерзительные на вид клешни и несколько ног, удивительно напоминающих лапки насекомых.

     - Что за черт! - начал Трелиг, но фигура своими огромными клешнями сделала весьма понятный жест, означающий "следуйте за мной", и направилась в глубь пещеры.

     "Это наш новый проводник, - подумал Юлин. - Жаль. Я бы предпочел цветные пятна. Ладно, надо идти. Воздуха почти не осталось".

     Они миновали тесный темный проход и очутились в помещении, очень похожем на воздушный шлюз. Осматриваться было некогда - загадочная фигура уже открыла какую-то дверь и манила их дальше.

     За дверью оказался длинный широкий коридор, пробитый в искрящейся оранжево-белой кристаллической породе. По обе стороны от него ответвлялись многочисленные боковые проходы гексагональной формы. Однако сам коридор в сечении был почти круглым, без всяких углов.

     Насекомоподобное существо медленно двигалось вперед, и они послушно шли за ним. Это оказалось довольно долгое путешествие; по счетчику запасов воздуха Бен Юлин определил, что оно заняло более двадцати минут.

     Внезапно коридор влился в огромный зал. Правда, слово "огромный" едва ли могло достойным образом охарактеризовать его истинные размеры. В зале было шесть стен, что теперь показалось всем почти естественным. Центральная зона представляла собой гигантский зеркальный гексагон, вокруг которого тянулись ограждение и то, что они вначале приняли за пешеходную дорожку. Зал освещала висевшая в середине потолка колоссальная шестиугольная люстра, сверкавшая, как драгоценный камень.

     Когда они подошли к дорожке, проводник ступил на ее губчатую пластиковую поверхность и прошел немного дальше, чтобы остальные могли последовать его примеру; затем он нажал какую-то незаметную кнопку на стене, дорожка ожила и медленно двинулась вокруг гексагона.

     Прошло минут десять, прежде чем они, объехав ползала, добрались до противоположной стены и увидели еще один коридор. Таинственное существо, которое, по их мнению, чрезвычайно походило на омара, сделанного из прозрачного стекла, медленно заковыляло прямо туда.

     Они вошли в комнату, которая оказалась намного меньше не только огромного гексагонального зала, но и пещеры, принадлежащей цветным полотнищам. Ее потолок и три стены выглядели совершенно обычно.

     Четвертая представляла собой абсолютный мрак, заключенный в четырехугольную рамку.

     - Похоже, нам предстоит еще один перенос, - заметил Трелиг. - В общем-то я не против, если не позже чем через сорок минут мы получим воздух.

     - Через тридцать шесть, - мрачно поправил его Бен Юлин, который каждые полминуты смотрел на счетчик.

     - Нам не дадут умереть, - уверенно заявил Трелиг и без малейших колебаний окунулся в темноту. Зиндер и Юлин последовали за ним. Снова испытав неприятное чувство падения в бездонную пропасть, они оказались в точно такой же комнате. Счетчик Бен Юлина все еще стоял на тридцати шести. Это означало, что перенос не занял ни секунды. "Невероятно", - сказал себе Юлин. В следующий момент до него донеслось легкое жужжание, чуть слышный гул, и счетчик взорвался.

     - Трелиг! Мы получили энергию! Электросистема снова действует! - крикнул молодой человек.

     Им и Зиндером овладело радостное возбуждение. Однако Трелиг, как всегда, практичный, сразу остудил их пыл.

     - Вы забыли, что нами кто-то манипулирует, - напомнил он им. - И этот кто-то может знать гораздо больше, чем мы думаем. Помните, - обратился советник к Юлину, - что вы - Мавра Чанг, а я - Ренар. Никогда не употребляйте никаких других имен! - Он говорил раздраженно и резко. - Если нам станут задавать вопросы всем вместе, разговор буду вести я. Если же по отдельности, расскажите им всю правду вплоть до того момента, когда мы преобразились. И вы не знаете, кто находился в другом корабле! Поняли?

     Дверь неожиданно отворилась, и в комнату вошло новое, еще не виданное ими существо.

     Все трое в изумлении уставились на него, так как еще не успели привыкнуть к чудесному чередованию рас в Мире Колодца. Ростом существо было около двух метров; его плотное тело с гладкой зеленой кожей покоилось на двух круглых толстых ногах, заканчивающихся плоскими чашеподобными ступнями. Длинные тонкие руки напоминали щупальца, а голова, сидевшая на невероятно толстой шее, - зеленый фонарь из выдолбленной тыквы с вросшим в него большим широким листом, который, казалось, жил своей собственной жизнью, медленно поворачиваясь в сторону самого яркого источника света. Рот существа словно выражал постоянное изумление, а два немигающих глаза походили на блестящие блюдца. Юлин не заметил у этого существа ни носа, ни ушей.

     В щупальцах левой руки существо держало кусок картона или чего-то похожего. Подойдя поближе, оно подняло его перед собой и повернуло так, чтобы каждый из застывших в изумлении людей мог прочесть надпись, выведенную крупными буквами.

     Послание, написанное на стандартном языке Конфедерации, гласило:

 

     ВОЗДУХ ПРИГОДЕН ДЛЯ ДЫХАНИЯ.

     СНИМИТЕ СВОИ СКАФАНДРЫ

     И СЛЕДУЙТЕ ЗА МНОЙ

     ДЛЯ ИНСТРУКТАЖА.

 

     Трелиг поверил в эту гарантию сразу и разгерметизировал шлем. Он сделал вдох, убедившись, что не ошибся, скинул ранец. Скафандр раздулся и упал к его ногам бесформенной кучей пластика. Перешагнув через нее, Трелиг принялся помогать Зиндеру. Юлин тоже начал освобождаться от скафандра, но внезапно почувствовал тошноту; в горле у него заклокотала кровь, и на все тело обрушилась страшная боль.

     Он упал и потерял сознание.

 

ТЕЛИАГИН

 

     На третий день, вскоре после полудня, произошло событие, испугавшее Мавру Чанг сильнее, чем начинавшийся дождь. Лес кончился.

     Перед ними лежала обширная бугристая равнина, заросшая травой; ее пересекали несколько грязных дорог, по которым в обе стороны шли циклопы - одни налегке, другие - волоча большие мешки из овечьих шкур, третьи - толкая перед собой деревянные тележки, груженные всевозможной утварью.

     - Взгляните, - сказала Мавра охраннику. - По крайней мере теперь мы знаем, что не кружили по лесу.

     Они прятались на опушке, наблюдая за интенсивным дорожным движением.

     - Да, от места приземления мы прошли немало, - согласился Ренар. - Но где гарантия, что мы идем в верном направлении?

     Мавра пожала плечами. Что значит - верное направление? Перемещение в сторону наименьшего скопления циклопов. В таком случае они наверняка выбрали неверное направление.

     - Мы могли бы пройти по лесу, который уходит влево, - предложила она. - Возможно, он где-нибудь смыкается с дорогой.

     - Не похоже, - заметил Ренар. Сегодня он разговаривал нормально, но его фразы были короче и проще, он даже перестал мыслить сложными категориями.

     Мавра Чанг вздохнула.

     - Тогда нам придется сидеть здесь до темноты. Днем мы наверняка не сможем пересечь дорогу, слишком уж много тут этих созданий.

     Ситуация складывалась неприятная - хотя в результате повторенного прошлой ночью гипнотического воздействия на ничего не подозревающих больных их физическое состояние не изменилось, умственная деградация Ренара была очевидна, еще хуже дела обстояли у Никки, Мавре не хотелось бесцельно тратить драгоценные часы, так как это сулило еще большие потери.

     - Я голодна как зверь, - заявила Никки. - Или как циклоп. Помните, что мы однажды видели? Я сейчас тоже могу съесть целую овцу в три приема.

     Мавра понимала, что если им и удастся пересечь эту равнину, то только ночью, когда движение на дорогах утихнет. Она понятия не имела, подействуют ли на циклопов смертоносные яды и гипнотизирующие растворы, а экспериментировать было опасно - в случае неудачи ее могли сожрать, как ту несчастную овцу, про которую говорила Никки.

     Только они сели, как сразу начали клевать носом. Поскольку действие губки распространялось на все тело, оба больных быстро уставали, и координация движений становилась у них ни к черту. Что же касается Мавры, то она почти не спала уже несколько суток, и поэтому утомление начало сказываться и на ней. До сих пор ее поддерживала только воля, но сейчас она решила немного расслабиться.

     Первым проснулся Ренар, который благодаря гипнотическому внушению вообще спал недолго. Он подполз к опушке и оценил ситуацию. Движение на дорогах не прекращалось, хотя и стало менее интенсивным. Выйти сейчас из леса означало бы наверняка попасться.

     Охранник пополз обратно. Мавра спала так крепко, что ничего не услышала, но Никки зашевелилась и открыла глаза.

     - Привет! - прошептала она.

     - Tec! - остановил он ее, приложив палец к губам.

     Девушка удивленно поморгала, пытаясь вспомнить, где она находится, затем огляделась по сторонам.

     - Как вы думаете, мы сумеем пересечь эту равнину?

     Ренар заметил, что у нее появилась сильная шепелявость.

     - Да, но попозже.

     Никки придвинулась к нему ближе.

     - Ренар!

     - Что, детка?

     - Я боюсь.

     - Все мы боимся, - со вздохом признался охранник.

     - Только не она. - Девушка показала на Мавру. - Я не знаю, существует ли на свете что-то такое, что хоть сколько-то может ее испугать.

     - Мавра просто научилась мириться со страхом, - объяснил он. - Она знает, как надо бояться, чтобы страх не победил ее. Вы тоже этому научитесь, Никки.

     Толстуха покачала головой:

     - Дело не только в этом. Конечно, я не хочу умирать, но.., если уж придется.., да и ты... - Девушка запнулась, подыскивая слова.

     Ренар ничего не понял и терпеливо ждал, пока она соберется с мыслями. Неожиданно Никки покраснела и тихо произнесла:

     - Ренни! Я хочу знать, как люди занимаются любовью? Ты покажешь мне?

     - Что?! - Охранник не поверил своим ушам.

     - Я хочу этого прямо сейчас. Ведь другого случая у меня скорее всего уже не будет. - На ее глазах выступили слезы.

     Ренар взглянул на спящую Мавру Чанг, затем на плачущую девушку, удивляясь тому, как это перед лицом неминуемой смерти ему удалось попасть в такую нелепую ситуацию. Он на минуту задумался, пытаясь разобраться в своих чувствах, и наконец решился. "А почему бы и нет? - думал он. - Вдруг ей действительно станет хоть чуточку легче?" И уж во всяком случае, это была единственная вещь, которую он мог сделать для кого-то другого, ничего не напутав.

 

***

 

     Когда Мавра Чанг проснулась, было уже темно. Она сразу вскочила на ноги и обнаружила, что от неудобной позы у нее разболелись голова и все тело. Зато хорошо поспала.

     Оглядевшись вокруг, женщина заметила Ренара и Никки, которые полулежали, прислонившись спинами к толстому поваленному дереву. Девушка спала, а охранник дремал, обнимая ее за плечи. Мавра мгновенно поняла, что произошло, и тут же почувствовала, что от волнения у нее гулко забилось сердце. Это встревожило ее еще больше - она ничего не могла понять.

     Взяв себя в руки. Мавра подползла к самому краю леса. Движение на ближайшей дороге почти прекратилось. Проехала случайная тележка; два горевших ярким пламенем факела, прикрепленных к борту, осветили странное существо, толкавшее ее сзади. Женщина решила, что ночью циклопы скорее всего плохо видят; после захода солнца они теряют активность, а с рассветом вновь становятся деятельными.

     Она поползла обратно и деликатно разбудила разнежившуюся парочку. Ей показалось, что Никки стала немного спокойнее, но здорово сдала в умственном отношении. Мавра не знала, ускорилась ли деградация вопреки словам Ренара, или просто стала более заметной, когда уровень умственного развития начал резко падать.

     - Пришло время двигаться дальше, - объявила она подчеркнуто серьезно. - За ночь мы пройдем столько, сколько сможем, чтобы наверстать потерянное время.

     - Мы побежим через дорогу? - спросила Никки, явно выказывая нетерпение.

     - Нет, Никки, мы не побежим, - терпеливо ответила Мавра. - Мы пересечем ее шагом, медленно и осторожно.

     - Но эти громадины нас увидят! - запротестовала девушка.

     - Там сейчас никого нет, - успокоила ее Мавра. - А если кто-то появится, мы тихо ляжем на землю и спокойно дождемся, когда он уйдет.

     Ренар посмотрел на Никки и ободряюще похлопал ее по руке. Толстушке это понравилось, и она нежно прижалась к его плечу.

     - Пойдем, Никки, - ласково сказал охранник. На дороге все было спокойно - ни циклопов, ни тележек, лишь вдалеке маячили два туманных огня, вероятно, те самые факелы, которые недавно видела Мавра, - Прекрасно, - выдохнула она, беря Никки за правую руку, а Ренара - за левую. - А теперь тронулись в путь. Легко и непринужденно.

     Небо по-прежнему затягивали облака, делая окружающий мир еще темнее. За какие-нибудь двадцать минут они без всяких осложнений пересекли открытое место. Мавра не возражала бы, если бы все ее проблемы решались так же просто.

     Но тут начался дождь. Не ливень и не буря, а тихий бесконечный дождь, теплый и очень противный. За считанные минуты все трое промокли насквозь, а земля превратилась в бесконечное море грязи. Никки пришла в восторг, но остальные чувствовали себя в высшей степени отвратительно, тем более что деревья практически их не защищали.

     Мавра Чанг проклинала все и вся. Грязь с каждой минутой становилась глубже и глубже, двигаться дальше не было никакой возможности. Они снова теряли драгоценное время, а его оставалось так мало.

     Неожиданно поднялся сильный ветер, и это заставило ее форсировать события. Она обнаружила убежище - рощу необычайно высоких и толстых деревьев, которые росли так тесно, что под ними было относительно сухо. Уставшие и продрогшие до костей, они уселись на землю и прижались друг к другу в тщетной попытке хоть немного согреться.

 

***

 

     На следующее утро мир показался им гораздо светлее - дождь перестал, и облака понемногу рассеивались. Мавра с досадой осмотрела свою одежду, а затем перевела взгляд на своих спутников. Все по уши вымазались в грязи.

     Ренар казался не на шутку встревоженным.

     - Похоже, я разучился нормально думать. Вернее, я вообще не могу ни о чем думать. Что происходит, Мавра?

     Мавра почувствовала безграничную жалость к этому несчастному человеку, но у нее не хватило мужества честно и прямо ответить на его вопрос. С Никки, естественно, дело обстояло еще хуже. Самозабвенно плескаясь в луже, девушка лепила из грязи пироги.

     - Привет! - сказала она, заметив, что Мавра с Ренаром проснулись, и показала им вылепленный из грязи пирожок. - Видите, что я сделала?

     Взглянув на солнце, Мавра поняла, что они двигались примерно на восток, но сколько они прошли и под каким углом, она не знала.

     Женщина крепко задумалась о судьбе пары, которая теперь оказалась на ее попечении: Ренар уже подошел к последней черте, за которой начинается слабоумие, что же касается Никки, то девушка погибала прямо на глазах. Если она не хочет потерять над ними контроль, необходимо срочно что-то предпринять.

     Мавра поставила больных прямо перед собой и заговорила, тщательно подбирая слова, чтобы Ренар и Никки могли уследить за ходом ее мысли.

     - Никки, ты ничего не помнишь о себе, за исключением того, что тебя зовут Никки. Поняла?

     - Угу, - ответила девушка.

     - Ты - маленькая девочка, а я - твоя мама. Ты любишь свою маму и всегда делаешь то, что она говорит, ясно?

     - Угу, - согласилась девушка. Затем Мавра обратилась к Ренару:

     - Ренар, ты ничего не помнишь о том, кто ты и кто мы. Ты знаешь только то, что тебя зовут Ренар. Хорошо?

     - Ладно, - ответил охранник.

     - Ты - Ренар. Тебе пять лет, и ты - мой сын. Я - твоя мама, ты любишь свою маму и всегда ее слушаешься. Понял?

     Его голос сразу смягчился и стал более детским.

     - Да, мама, - чуть взволнованно ответил он.

     - Молодец, - одобрила Мавра. - А теперь вот что. Никки - твоя сестра. Понял? Ты любишь свою сестру и обязан ей помогать.

     Женщина снова повернулась к Никки.

     - Никки, Ренар - твой старший брат, и ты его очень любишь. Если у тебя возникнут трудности, ты позволишь ему тебе помочь.

     - Угу, - откликнулась та совсем по-детски. Мавра испытала некоторое удовлетворение. В свое время она уже проделала нечто подобное, хотя и при совсем иных обстоятельствах: ей удалось убедить директора художественного музея, что он - ее сын и должен открыть для нее хранилище, предварительно отключив систему защиты. Желая порадовать мамочку, старикашка даже собственноручно нагрузил ее тележку.

     Мавра довольно усмехнулась, но тут же вспомнила, что теперь у нее двое великовозрастных детей и что она должна достойно сыграть свою роль.

     - Ну, дети, нам пора, - сказала она ласково. Никки огорчилась.

     - Ах, пжалста, мама! Можно мы еще немного поиглаем?

     - Не сейчас, - чуть строже ответила Мавра. - Мы должны идти. Возьмите маму за руку.

     Они шли довольно долго. Несмотря на гипнотическое внушение, управлять Никки и Ренаром было нелегко. Девушка и охранник прыгали, играли, не слушались, и женщине пришлось напрячь всю свою волю, чтобы заставить их повиноваться.

     В душе Мавры нарастало беспокойство. Ей стало чудиться, что они идут в неверном направлении, - горы все не показывались, и конца этой удивительной стране не было видно. Но неожиданно ландшафт стал холмистым, появились скалы, состоящие большей частью из вулканических пород, вероятно, предгорья.

     И тут перед ними внезапно возникли горы. Они не были ни страшные, ни высоченные, смотреть на них оказалось невыразимо приятно. Горы мягкими зелеными складками поднимались примерно на восемьсот метров над тем местом, где стояли люди, и были иссечены многочисленными разломами, в которых ручьи и ледники прорыли себе причудливые проходы. Чтобы взобраться на ближайшую и самую низкую гору, предстояло преодолеть около трехсот метров, но склон выглядел довольно пологим, и, кроме того, на его скалистых обнажениях можно было отдохнуть или укрыться. "Если нам повезет, мы поднимемся на вершину еще до наступления темноты", - подумала Мавра.

      Однако на склонах гор виднелось множество овец. Это ей не понравилось: там, где паслись овцы, должен находиться хотя бы один одноглазый пастух. Женщина подумала, не подождать ли до темноты, но отказалась от этой мысли, так как драгоценное время было на исходе. Она испытующе поглядела на своих спутников, пытаясь определить, удастся ли ей уговорить их подождать, пока она сходит на разведку, но вспомнила, что они могут заснуть. После этого контроль над ними восстановить уже не удастся.

     Тогда Мавра решила рискнуть. Взяв Никки с Ренаром за руки и предупредив, что они должны молчать, она бросилась бежать к спасительному обнажению пород так быстро, как только могла.

     Оно оказалось дальше, чем она рассчитывала, и когда "дети" подбежали к какой-то мирно пасущейся овце, ей было трудно их удержать. Даже испытывая огромное нервное напряжение и пытаясь обнаружить малейшие признаки опасности, женщина не смогла не подумать о том, как удивительно, что здесь оказалось животное, столь обычное в ее части Вселенной.

      Скальное обнажение было уже близко, и, оторвав своих подопечных от овцы, Мавра заставила их бежать еще быстрее. Осталось совсем немного...

     И тут раздалось ужасающее рычание. Прямо перед ними возникла массивная фигура, за ней другая. Целых две! Огромный самец и огромная самка либо поджидали их, притаившись за скалами, либо занимались здесь каким-то делом. Впрочем, это не имело значения.

     Никки завизжала, и все трое бросились врассыпную. Однако циклопы, оправившись от первоначального изумления, отреагировали молниеносно. Самка схватила Никки и кинула ее, будто спелый фрукт, своему спутнику.

     Самец бросился за Маврой. И хотя женщина бежала очень быстро - ее десять шагов были равны двум шагам гигантского циклопа, - через какие-то несколько секунд она оказалась в его руках.

     Ренар был уже довольно далеко, когда услышал крик Мавры. Он обернулся, чтобы посмотреть, что случилось, и этого было достаточно: огромная тварь схватила его поперек туловища, не обращая внимания на то, что он изо всех сил дубасил ее кулаками. Циклоп повернулся, держа человека в руках, словно большую куклу, и присоединился к своей подруге.

     Циклопы отнесли их в маленький лагерь - временное пристанище местных пастухов. Там стояла грубо сработанная деревянная односкатная хижина, в которой лежали огромные соломенные циновки, покрытые шерстяными одеялами. Недалеко от входа они увидели яму с раскаленными углями, над которой был укреплен железный вертел с насаженной на него тушей только что убитой овцы. Рядом стояла одна из тех деревянных повозок, которые они так часто видели издалека. В нее-то их всех и бросили.

     Мавра осмотрелась. Борта повозки, достигающие в высоту метров трех, воняли какой-то дрянью. На полу валялись клочки сена и даже остатки растения, похожего на перекати-поле. Никки плакала, скорчившись в углу, Ренар вел себя ненамного лучше.

     Женщина пригляделась более внимательно. Неровные доски, выпирающие из бортов, - прекрасная опора для ног, в ее вымазанных грязью сапогах оставалось несколько хитроумных устройств, - она вполне могла бы удрать.

     Мавра обернулась и посмотрела на своих спутников. Она-то могла бы, но они - никогда. Яд, спрятанный в ее ногтях, потерял силу: она испробовала его на двух циклопах, и они даже не заметили царапин. Возможно, их организмы оказались к нему невосприимчивы, а может быть, масса этих чудовищ была так велика, что для достижения успеха требовались дозы, которыми она просто не располагала. Впрочем, какая разница! Это был крах ее главной миссии. Впервые Мавра Чанг потерпела неудачу.

     Она поглядела в щель между досками. Самка спорила с самцом, в этом не было сомнений. Они вопили и рычали, размахивая руками; некоторые их жесты Мавра поняла.

     В конце концов самец уступил и ушел в хижину; через несколько секунд он вернулся, держа в руках какую-то раму. У Мавры возникло ощущение, что все пропало, и оно тут же подтвердилось. Циклоп подошел к повозке и, бросив на пленников плотоядный взгляд, со стуком накрыл ее тяжелой решеткой. Довольно фыркнув, он удалился. Вскоре Мавра услышала громкое чавканье.

     Она взглянула наверх. Ячейки решетки оказались слишком малы, чтобы через них смог пролезть человек; сама же решетка была отлита из чугуна, так что поднять ее не получится.

     Мавра уселась на пол и стала размышлять, как надо поступить, чтобы их не съели.

 

ЮЖНАЯ ЗОНА

 

     Бен Юлин застонал и попытался шевельнуть рукой. Все его тело немедленно пронзила жгучая боль. Молодой человек чувствовал, что он лежит в постели совершенно обнаженным, что он укрыт одеялом - и все.

     Он открыл глаза, но, застонав, тут же закрыл их. Прошло несколько секунд, прежде чем он решился повторить эту попытку.

     Рядом с его кроватью стояло крупное, заросшее мехом создание в лабораторном халате и со стетоскопом на шее. Оно было очень похоже на гигантского бобра; это сходство подчеркивали торчавшие у него изо рта два огромных резца. От животного его отличали только глаза: яркие и ясные, цвета темного золота, они светились умом и теплотой. За бобром возвышался шестирукий человек-змея с белоснежными щетинистыми усами по имени Серж Ортега. Третьим в этой странной компании было мыслящее растение.

     С трудом осмотревшись, Бен Юлин заметил стоящего у двери Ренара, одетого в застегнутый у шеи свободный плащ. На лице охранника застыло выражение скуки; ему явно хотелось поскорее отсюда уйти.

     По внешнему виду и по манерам это был Ренар, но исходившие от его фигуры уверенность и властность неопровержимо доказывали Юлину, что перед ним Антор Трелиг. Вспомнив последнее предостережение советника, Бен Юлин постарался расслабиться, чтобы полностью ощутить себя Маврой Чанг.

     - Где я? - спросил он, пытаясь сдержать кашель.

     - В больнице, - ответило похожее на бобра существо.

     В первую секунду Юлин даже не понял, что оно говорит на языке Конфедерации - правда, с некоторым трудом.

     Тут в беседу вступил человек-змея.

     - Доктор Мухар - амбрезианин, - пояснил он и, догадавшись, что Юлину это ничего не говорит, добавил; - В Мире Колодца существует гекс, населенный людьми, такими, как вы. Амбрезиане - их соседи. Некогда ваш народ попал в бедственное положение, и амбрезиане привыкли заниматься вашими медицинскими проблемами. Поэтому мы его и пригласили.

      - Что со мной? - поинтересовался молодой человек, все еще не в состоянии двинуться.

     Амбрезианин повернулся и кивнул Ортеге, который говорил на языке Конфедерации, словно на своем родном.

     - Вы потеряли сознание в полярной зоне, - напомнил человек-змея. - Когда с вас сняли скафандр, вы были в ужасном состоянии: многочисленные кровоподтеки, три ребра сломаны, причем одно из них во время вашего путешествия пешком так неудачно сдвинулось, что прокололо пару внутренних органов.

     - Вы можете меня вылечить? - с тревогой спросил Юлин.

     - На это потребуется определенное время, - ответил амбрезианин высоким пронзительным голосом, напоминающим звукозапись, пущенную со слишком большой скоростью. - А вы в критическом состоянии. Поэтому мы просто пронесем вас через Колодец.

     Юлин попытался шевельнуться, но снова безуспешно. Наркотики? Впрочем, какая разница?

     - Ренар рассказал нам вашу историю, - сказал Ортега. - Вы немало натерпелись, и я бы с удовольствием на какое-то время вас здесь оставил, но Ренар и гражданка Зиндер заражены губкой. Вылечить их может только Колодец, Да и ваше состояние - критическое. Не понимаю, как вы вообще могли передвигаться.

     Юлин нервно рассмеялся:

     - Страх. Когда кончается воздух, вы просто забываете о боли.

     Человек-змея кивнул:

     - Хороший аргумент. А теперь возьмите себя в руки и выслушайте меня спокойно. Вам было необходимо провести срочную операцию. Просто для того, чтобы спасти вам жизнь. Это сделал доктор Мухар со своими ассистентами. У вас уже наступила клиническая смерть, поэтому мы пошли кратчайшим путем. Постарайтесь не паниковать, когда услышите то, что я сейчас скажу, - это не навсегда: в данный момент вы полностью парализованы.

     Успокоительные слова Ортеги не возымели желаемого результата. Юлин испытал шок. Его чувства взбунтовались, чувства, которые в равной мере принадлежали ему, Мавре Чанг и им обоим. К собственному удивлению, он расплакался.

     - Я же сказал, такое состояние скоро пройдет, - попытался успокоить потрясенного человека Орте-га. - Ничто не вечно в Мире Колодца. Это относится и к новоприбывшим, и к старожилам. Возьмите, к примеру, меня. Когда я очутился здесь, я был человеком, принадлежавшим к вашей расе, крепким и невысоким. Мир Колодца лечит все ваши болезни, но одновременно изменяет вас.

     - Что.., что вы имеете в виду? - жалобно прорыдал Бен Юлин.

     - Я ждал, когда вы очнетесь, чтобы кое-что рассказать сразу всем троим. Я должен наилучшим образом использовать оставшееся время. Теперь мы знаем, что произошло, и это само по себе уже большое облегчение. - Он повернулся к Трелигу:

     - Приведите Никки.

     Трелиг вышел и тут же ввел в комнату Зиндера. Как заметил Юлин, перевоплощение было идеальным. Девушка реагировала на присутствие Юлина точно так же, как подлинная Никки реагировала бы на настоящую Мавру Чан г.

     - Я уже сказал, что с удовольствием оставил бы здесь одного из вас на то время, пока мы занимаемся координацией действий, - продолжал Ортега. - Однако вследствие того, что двое из вашей компании больны губкой и нуждаются в значительно более серьезной помощи, чем та, которую в состоянии оказать наша больница, а гражданка Чанг вообще находится в критическом состоянии, - это невозможно. Посольский совет принял решение проинструктировать вас и как можно скорее провести через Колодец.

     - Значит, мы на территории посольства? - в первый раз подал голос Трелиг. - Так я и предполагал. Ортега откашлялся и пояснил:

     - Здесь имеют посольства все гексы южного полушария. Это единственное средство обеспечить между ними связь. В Мире Колодца насчитывается тысяча пятьсот шестьдесят гексов. В семистах восьмидесяти гексах, расположенных к югу от Экваториального барьера - вы, должно быть, видели сверху, что он представляет собой настоящий барьер, - жизнь либо базируется на углероде, либо может существовать в базирующейся на углероде окружающей среде. В северном полушарии, в остальных семистах восьмидесяти гексах, в основе жизни лежит что-то другое. Побывав в Учджине, вы знаете лучше меня, какие удивительные существа там встречаются. Все три человека кивнули в знак согласия. - Итак, позвольте мне рассказать все по порядку, - продолжал Ортега. - Эта планета обязана своим существованием великой расе, представителей которой вы, люди, именуете марковианами. Внешне марковиане напоминали гигантские человеческие сердца с шестью щупальцами, расположенными через равные промежутки. Так же как у людей, чья "наука" о магических числах, как правило, базировалась на числах "десять" или "двадцать", - соответственно количеству пальцев, математической базой марковиан стало число "шесть". Это число было основой всей их жизни; вот почему у нас существуют гексагоны и почему их насчитывается тысяча пятьсот шестьдесят. Идеальное число для народов, ведущих свой счет шестерками. Существует даже гипотеза, согласно которой у марковиан насчитывалось шесть полов, но этого мы сейчас касаться не будем.

     Как бы то ни было, они достигли высочайшего уровня физического и, что куда более важно, технологического развития. Их миры существовали во многих галактиках - не в солнечных системах, а в галактиках! В каждом из них они строили местный компьютер, программировали его по своему усмотрению, а затем наращивали сверху планетную кору. На планетах возводились города, и каждый их житель был мысленно связан с местным мозгом. Архитектуpa существовала как бы в единой системе координат, ибо стоило марковианам просто чего-то пожелать, и компьютер, осуществляя переход энергии в материю, доставлял им желаемое.

     - Похоже на жизнеописание богов, - прокомментировал Трелиг. - И что же с ними случилось? Я немного слышал об этих марковианах. Они все погибли.

     - Все до одного, - согласился Ортега. - Их убила скука. Бессмертные, любые желания которых мгновенно исполнялись, неожиданно почувствовали, что откуда-то потянуло гнильцой - в чем-то они промахнулись. Они добились колоссальных материальных достижений, но этого оказалось недостаточно. Их лучшие умы - представляете, какие умы должны были быть у марковиан! - собрались вместе и в конце концов пришли к заключению, что развитие марковианской цивилизации пошло по неверному пути. И их раса либо погибнет из-за райской жизни, либо они должны что-то предпринять.

     - И они что-то предприняли? - спросил Юлин. Ортега кивнул.

     - Вначале они создали Мир Колодца - совершеннейший марковианский компьютер. Не засунули его в ядро, как это делалось раньше, а превратили в гигантский электронный мозг целую планету. Если небольшой фрагмент этого мозга мог создавать все что угодно на локальном уровне, вообразите, на что способна планета диаметром около сорока тысяч километров, представляющая собой марковианский компьютер! Затем они добавили стандартную кору.

     - Но откуда взялись все эти гексы, расы? - поинтересовался Трелиг.

     - Это была следующая часть их грандиозного плана, - ответил Ортега, - Марковиане мобилизовали лучших мастеров своей расы и крупнейших художников, работавших во всех областях искусства. Все они получили в полное распоряжение по гексу. Каждый гекс задумывался как миниатюрный мир. Вблизи экватора сторона гекса равна примерно тремстам пятидесяти пяти километрам, расстояние между противоположными сторонами составляет шестьсот пятнадцать километров. Так вот в каждом гексе мастерам и художникам было разрешено создать автономную биосферу с единственной господствующей формой жизни и другими формами жизни, образующими вместе с ней законченную экосистему. На первых порах в качестве доминантной формы жизни выступили марковианские добровольцы.

     - Вы хотите сказать, - прервал его потрясенный Трелиг, - что марковиане покинули свой рай, чтобы стать игрушками в чьих-то руках?

     Улик развел всеми шестью руками.

     - Поскольку они изнывали от скуки, недостатка в добровольцах не было. Они сознательно отказались от бессмертия и приняли установленные строителями правила игры. Если экосистема выдерживала испытание, главный компьютер помещал где-нибудь во Вселенной новый мир со своей особой биосферой, а затем перебрасывал туда население соответствующего гекса. Марковиане умели ускорять и замедлять течение времени. Но каждый мир, который они заселяли, базировался на физических законах, все делалось в соответствии с законами эволюции. А в Мире Колодца на месте ушедшей расы создавалась новая, и эксперимент начинался заново.

     - Из ваших слов следует, что мы все - марковиане, - сказал Бен Юлин. - Так сказать, их потомки.

     Ортега кивнул:

     - Совершенно верно. Добавлю, что время здесь течет нормально. Здешние обитатели старятся и умирают. Некоторые умирают молодыми, некоторые живут дольше, чем вы можете себе представить, но в любом случае поколения сменяют друг друга. Численность населения регулирует компьютер: если в каком-нибудь гексе она чрезмерно выросла, большинство представителей следующего поколения рождаются стерильными. Если же численность населения в результате катастроф и военных конфликтов резко падает, количество особей, способных к деторождению, резко увеличивается, а в обществе происходит сексуальный взрыв. Разумеется, численность населения варьируется от гекса к гексу: где-то она не превышает четверти миллиона, а где-то достигает миллионов трех.

     - Интересно, почему здесь не свирепствуют эпидемии? - заметил Юлин. - И так мало войн? Мне кажется, что, как правило, чуждые расы не питают особой любви друг к другу.

     - Это объясняется разумной системой проектирования, - сказал Ортега. - Эпидемии здесь бывают, но в составе здешней почвы или атмосферы тут же происходят еле заметные изменения, предотвращающие или останавливающие распространение болезни; дополнительными барьерами служат горы, океаны, пустыни и тому подобное. Кроме того, расовые системы настолько различны, что микробы, опасные для одной расы, абсолютно безвредны для другой. - Он замолчал, но, вспомнив вторую половину вопроса, продолжил:

     - Что касается войн, то они непрактичны. Конечно, здесь случаются локальные конфликты, но ничего катастрофического. Секрет заключается в том, что каждый гекс находится на определенной ступени развития и живет по правилам, которые никто не в силах нарушить. Возможно, марковиане хотели смоделировать ситуацию с нехваткой ресурсов или чего-то иного, которая могла возникнуть в реальных мирах, куда должны были отправиться обитатели гексов. Я уже говорил, что отцы этого великого эксперимента очень бережно относились к законам природы. Так вот, в одних гексах работает абсолютно все. В других существуют ограничения на применение техники - например, паровые машины действуют, а электрические генераторы нет. В некоторых гексах вообще можно использовать только мускульную силу. Это объясняет то, что произошло с вашим кораблем: он залетел на территорию нетехнологического гекса, двигатели вышли из строя, и вы оказались на земле. Лицо Трелига прояснилось.

     - Все понятно! И вот почему мощность восстановилась, когда потребовалось расправить крылья и загерметизировать окно! Мы дрейфовали над высокотехнологическим гексом!

     - Верно.

     - Тогда почему бы высокотехнологическому гексу не завоевать низкотехнологический? - спросил Юлин.

     - А вам бы этого хотелось? - рассмеялся Орте-га. - Успокойтесь, это нереально. Высокотехнологический гекс слишком зависит от своих машин. Катастрофа, которая случилась с вами на Севере, - прекрасный пример. Можно иметь летательные аппараты и фантастическое оружие, но когда вы вторгнетесь в низкотехнологический гекс, все это перестает работать. Если же граничат два однотипных гекса, то один из них представляет собой сушу, а другой покрыт водой, или атмосфера одного совершенно непригодна для второго, или что-нибудь еще. Давным-давно некий генерал начал завоевательную войну; он действовал в союзе с самыми разными гексами, рассчитывая на то, что каждый из них будет сражаться с врагом, соответствующим ему по технологическому уровню. Но этот план не сработал. Некоторые гексы генералу пришлось обходить из-за атмосферных условий, или из-за слишком вязкой почвы, или из-за чего-то еще; в результате его линии снабжения так растянулись, что их стало невозможно защищать. В конце концов непокоренные гексы разбили его в пух и прах. И войн больше не было, а ведь с тех пор минуло более тысячи ста лет.

     Некоторое время все молчали. Затем в разговор вступил Трели г:

     - Вы сказали, что когда-то были одним из нас. Как вы здесь очутились?

     Ортега ухмыльнулся.

     - Новички к нам попадают все время - примерно по сотне в год. Когда марковиане покинули последние планеты, они не выключили свои компьютеры: не смогли. Дело в том, что существует некая система передачи материи - нам не известно, как она устроена, - связывающая все созданные ими миры с Миром Колодца. А у последнего уходящего марковианина просто не хватило мозгов запереть за собой дверь. Она открывается каждый раз, когда кто-нибудь хочет, чтобы она открылась. И мы - отдаленные потомки марковиан - понятия не имеем, что происходит в действительности. В девяносто девяти случаях из ста новоприбывшие даже не подозревали о существовании двери. В тот момент, когда они случайно оказывались с ней по соседству, им просто хотелось попасть в какое-нибудь другое место, или стать кем-нибудь иным, или чтобы все вокруг изменилось. Я буквально пролетел сквозь нее - планета уже уходила.

     - А вы о ней знали? - настаивал Юлин.

     - Конечно, нет. Я старился, скучал, впереди маячило беспросветное одиночество, от которого меня могла избавить только смерть. У пилотов неизбежно возникает склонность к самоанализу. И вдруг хлоп - я здесь!

     - Но как вы превратились в змею? - без тени смущения спросил Трелиг. Ортега засмеялся.

     - Всех новичков кто-нибудь приветствует. Вы становитесь тем, кого здесь именуют Пришельцем. Вас инструктируют, а затем пропускают через Ворота Колодца. Как только вы туда попадаете, марковианский компьютер, базируясь на известной ему одному системе классификации, превращает вас в представителя одной из семисот восьмидесяти здешних рас и отправляет в соответствующий гекс. Вы проходите там акклиматизацию и довольно быстро привыкаете к своему новому естеству. Отныне вы предоставлены сами себе.

     - Но система переноса материи все еще действует, - заметил Трелиг.

     - И да, и нет, - отвечал улик. - Существуют Ворота Зоны и по двое Ворот в каждом гексе. Вы можете использовать их, чтобы попасть из вашего гекса сюда - в Южную полярную Зону и отсюда - в ваш родной гекс. Но если вы находитесь в чужом гексе, то, пройдя через ворота, вы сперва очутитесь здесь и лишь потом возвратитесь домой. Однако движение через Колодец - одностороннее: вы можете прибыть сюда из любого марковианского мира, но вернуться назад вам не удастся. Это, как я подозреваю, было сделано для того, чтобы первые добровольцы не передумали и не дали деру. Еще имеются Ворота, соединяющие Северную и Южную Зоны; через них вы и прошли. Учджинцы - те самые разноцветные простынки - понятия не имели, кто вы такие, но догадались, что вы не принадлежите к населению какого-либо гекса Мира Колодца. Они послали сообщение в Северную Зону, а те переправили вас сюда. Теперь настала ваша очередь пройти через Колодец.

     Трели г встревожился.

     - Мы станем другими? Превратимся в какие-то иные существа?

     - Верно. Конечно, среди семисот восьмидесяти форм имеется и такая, какую вы называете человеческой, но вряд ли вам повезет. Так что мужайтесь. Все равно у вас нет выбора. Другого пути отсюда не существует.

     Они это поняли.

     - А другие Пришельцы? Имеются среди них не-гуманоиды ?

     - Конечно! - ответил Орте га. - Целая куча. В сущности, большинство. И вот что самое удивительное: Пришельцы, живущие в нетехнологических гексах, уверяют, что теперь им гораздо лучше, чем прежде, когда они то и дело сталкивались с неразрешимыми проблемами. А некоторых из тех, кто угодил в высокотехнологические гексы, мы вообще никогда не видели. У нас имеется целая коллекция космических скафандров таких форм и размеров, что, увидев их, вы не поверите своим глазам. Мы их время от времени используем, когда кому-нибудь предстоит отправиться на Север. Между полушариями установлена кое-какая торговля. Северяне поставляют нам крошечные переводящие устройства, выращиваемые в кристаллическом мире, который по причинам, известным только его обитателям, нуждается в железе. Обладатель такого устройства может беседовать с представителем любой расы, независимо от того, насколько она ему чужда.

     - Вы хотите сказать, что здесь нет общего языка? - воскликнул Бен Юлин.

     Ортега издал басистый горловой смешок.

     - О нет! Тысяча пятьсот шестьдесят рас, тысяча пятьсот шестьдесят языков. Это неудивительно, когда и жизнь, и среда обитания столь различны. Пройдя через Колодец, вы автоматически начинаете думать на языке вашей новой расы. И теперь, общаясь с другими Пришельцами, я вынужден пользоваться искусственным переводчиком. Я стал настоящим специалистом в этой области.

     - Тогда мы постараемся не забыть язык Конфедерации. - Слова Трелига прозвучали не как вопрос, а скорее как утверждение.

     - Хотите - не забывайте его, воля ваша, - ответил человек-змея. - Разговаривайте на нем, если это позволит новая анатомия. Переводчик создает некоторые проблемы. Перевод осуществляется автоматически, так что употреблять какой-то третий язык практически невозможно. Но, обладая переводчиком, вы в нем и не нуждаетесь. Если ваша новая раса пользуется ими, постарайтесь его заполучить. Это удобная вещь. - Увидев по лицам мыслящего растения и амбрезианина, что состояние Бена Юлина ухудшилось, Ортега негромко сказал:

     - Все, время истекло.

     Они кивнули, и в комнату вошел еще один амбрезианин. Два гигантских бобра осторожно уложили Юлина на носилки.

     - Но я не... - начал было Трелиг, однако Ортега резко оборвал его.

     - Вопросы можно задавать до бесконечности, но вы больны губкой, а у нее - еще более неотложные проблемы. Если вы когда-нибудь снова пройдете через Ворота Зоны, навестите меня, и мы славно поболтаем. Но сейчас вам придется идти.

     Его тон был весьма категоричен и не допускал никаких возражений. То обстоятельство, что Трелиг и Зиндер прекрасно себя чувствовали, к делу не относилось; рассказанная советником трогательная история была сочинена наспех.

     Пришельцев отвели в комнату, практически не отличимую от той, куда они попали, пройдя через Ворота, соединяющие два полушария.

     Юлина отправили первым; у него не было выбора. Он всех поблагодарил и выразил надежду на свидание. После этого два бобра поставили тело Мавры Чанг в вертикальное положение, и оно рухнуло в черную стену. Зиндер заколебался и попытался что-то объяснить, но ему тоже пришлось окунуться во мрак. Трелиг остался один в окружении целой компании чужаков. Ему еще многое надо было узнать, но события его опережали. Он смирился.

     И шагнул в темноту.

     Ортега облегченно вздохнул и повернулся к Вардии:

     - Есть какие-нибудь новости о другом корабле?

     - Никаких, - ответил чиллианин. - А вы считаете, что они так же важны, как и раньше? Ортега нахмурился.

     - Еще бы! Если сказанное этими людьми - правда, у нас на планете свободно разгуливают несколько первоклассных негодяев. И двое из них чертовски хорошо разбираются в марковианской математике. Очень опасные люди. Если они заключат союз с некоторыми не удовлетворенными жизнью правителями и сумеют восстановить свой корабль и вернуться на Новые Помпеи к своему компьютеру, они, возможно, смогут захватить контроль над Колодцем.

     - Эта страшная история высосана из пальца, - возразил чиллианин. Ортега вздохнул:

     - Каким безобидным казался нам маленький забавный еврей по имени Натан Бразил. Вспомните, кем он оказался на самом деле.

     Мыслящее растение сделало поклон, что было эквивалентно кивку.

     - Последним живым марковианином, - пробормотало оно.

     - Меня интересует, почему этот кризис не привлек его, - задумчиво произнес Ортега.

     - Потому что это наш кризис, - ответила Вардия . - А попасть к Колодцу - не проблема.

 

ВОЗЛЕ ГРАНИЦЫ МЕЖДУ ТЕЛИАГИНОМ И КРОММОМ, СУМЕРКИ

 

     На горный склон бесшумно приземлилась крошечная изящная фигурка; вскоре к ней присоединилась вторая, затем третья. Несколько других парили поблизости на распростертых трепещущих крыльях. Латы!

     - Смотрите! - прошептала одна из них, указывая на повозку, в которой были заперты Мавра Чанг, Ренар и Никки Зиндер.

     - Просто удивительно, что они забрались так далеко, - прошептала ее подруга.

     Первая, судя по всему, предводительница, утвердительно кивнула. В отличие от циклопов маленькие феи вели в основном ночной образ жизни и прекрасно видели в темноте. Открывшаяся рядом с пастушеской хижиной картина лежала перед ними как на ладони.

     Одна из лат взглянула туда, откуда раздавался оглушительный храп спящих циклопов.

     - Это - большие матери? - тихо спросила она. Предводительница вздохнула.

     - Да, поэтому их надо ужалить как можно быстрее. Я не думаю, что мы перестараемся, если для пущей безопасности врежем им как следует.

     - А яд сработает?

     - Сработает. Перед отлетом я его проверяла.

     - По-моему пистолеты намного надежнее, - заметила сомневавшаяся дата. - Очень уж рискованное дело.

     Предводительница пожала плечами.

     - Телиагин - нетехнологический гекс. Здесь можно использовать взрывные устройства ударного типа, но нам некогда обшаривать музеи и частные коллекции.

     Она ненадолго замолчала, словно пыталась внушить себе - сейчас или никогда, - и наконец решилась.

     - Джебби, Тасала и Мири, вы берете на себя ту, что побольше, Сади, Нанигу и я - другую. Вистару, возьми с собой Бахаге и Асмаро и займись пленниками. Остальные, будьте наготове. Возможно, нам понадобится помощь.

     После этих слов латы, находящиеся на склоне горы, грациозно взмыли в воздух, а названные группы отправились выполнять каждая свое задание.

 

***

 

     Мавра Чанг в изнеможении упала на дно повозки. Сотни раз она добиралась до решетки и каждый раз, не удержавшись, соскальзывала вниз. Ей так и не удалось сдвинуть эту проклятую штуку хотя бы на сантиметр. Своих спутников женщина заставила заснуть, чтобы не слышать их бесконечное хныканье, а теперь заснула сама.

     Ее разбудил громкий шорох, доносившийся откуда-то сверху. На мгновение Мавра пришла в замешательство, тут же вспомнила, где находится, и подняла глаза. На решетке явно кто-то стоял, однако частые прутья мешали ей рассмотреть нежданного ночного гостя.

     - Че-ло-век! Ты меня слышать, че-ло-век? - прошептал незнакомый женский голос с весьма экзотическим акцентом. Он звучал высоко, нежно и удивительно сексуально.

     - Я тебя слышу! - В сердце Мавры Чанг вспыхнула искра надежды.

     - Мы зааставим боольшие штууки спать, че-ло-век, - сказало странное создание. - Будь готоова вынуться.

     Мавра напрягала зрение, пытаясь разглядеть свою спасительницу, но увидела только пятнышко света в сгущающейся темноте.

      Неожиданно раздался звериный рев. Огромный циклоп-самец проснулся и пришел в крайнее возбуждение. Он рычал, ругался, сыпал проклятиями и вдруг издал звук, который мог быть только криком боли. И Мавра услышала, как огромное тело со стуком упало на землю. Самка сопротивлялась дольше, она тоже рычала и выла, но вскоре прилегла отдохнуть рядом со своим дружком.

     Мавре не терпелось узнать, что же это за чудовища, которые без труда могут свалить таких огромных могучих тварей, но в щель между досками ничего не было видно.

     Тем временем на решетку садились все новые и новые существа.

     Они говорили между собой на необычайно красивом и мелодичном языке, который звучал как перезвон крошечных колокольчиков. Правда, на человеческий язык он походил еще меньше, чем ворчание и хрюканье циклопов.

     Через несколько минут вернулась та, которая знала язык Конфедерации.

     - Че-ло-век! Сколько вас там, внизу?

     - Трое! - громко ответила Мавра, понимая, что опасность со стороны циклопов ей больше не угрожает. - Но двое спят под воздействием наркотика.

     Какая-то фигура, принадлежавшая, по-видимому, очень маленькой женщине, опустилась на колени и приникла к решетке, вглядываясь в темноту, скрывавшую пленников.

     - О да! Теперь я вижу, - сказала незнакомка. Говорить на чужом языке было для нее сущим мучением. - Мы хоотим снять решетку, так что ты поодойти к ним.

     Мавра выполнила инструкцию.

     - Теперь хорошо? - спросила она.

     - Отлично, - раздалось в ответ, и таинственная фигура исчезла.

     "Нет, она не встала и не уползла, - решила Мавра. - Она просто испарилась". Ей все больше и больше хотелось узнать, что представляют собой ее спасители. Впрочем, это не имело значения. Тварей хуже циклопов здесь, по-видимому, не водится, а по крайней мере одно из этих существ может говорить с ней на языке Конфедерации. Да и прибыли они сюда явно только для того, чтобы организовать их бегство.

     Наверху послышался тихий перезвон голосов и толчки. Решетка со скрипом сдвинулась вбок, но тут же съехала обратно. Она оказалась слишком тяжелой. Перезвон колокольчиков усилился, и Мавра поняла, что их стало значительно больше.

     Она разглядела, что десятки маленьких рук вцепились в железные прутья и потащили все разом. Решетка приподнялась, встала почти вертикально и закачалась на дальнем конце повозки. На мгновение Мавра испугалась, что она рухнет на дно, и поняла, почему ее попросили отодвинуться. Но рывки продолжались, и решетка, зазвенев, упала на землю.

     Сверху снова появилась таинственная фигура; она медленно вплыла внутрь повозки и приземлилась на пол в метре от удивленной женщины. Благодаря ночному зрению Мавра сумела как следует ее рассмотреть.

     Судя по внешнему виду, это была девочка лет девяти-десяти, не более, ростом около метра, прекрасно сложенная, обладающая идеальными пропорциями. У нее были две крошечные грудки, почти неразвитые, но выглядевшие очень соблазнительно. Лицо - воплощение девичьей невинности и ангельской чистоты, почти совершенное лицо, подумала Мавра, которая сразу поняла, что это не ребенок, а взрослая женщина.

     Неожиданно девочка начала светиться, золотистое сияние, невероятное и необъяснимое, полилось из всех частей ее тела.

     У Мавры сложилось впечатление, что загадочное создание сознательно дает ей возможность как следует рассмотреть себя при ярком освещении. Красноватая кожа незнакомки являлась бледным отражением испускаемого ею сияния; коротко остриженные иссиня-черные волосы были уложены, как у пажа, по обеим сторонам изящной головы торчали два заостренных крошечных уха. Глаза девочки казались немного жутковатыми, так как, подобно кошачьим глазам, отражали свет. На спине у нее были две пары крыльев, по размеру соответствовавших телу и абсолютно прозрачных.

     Это создание улыбнулось и, подняв в знак приветствия руки, направилось к Мавре Чанг. Как только оно сделало первый шаг, раздался отвратительный скрипучий звук. Приглядевшись, Мавра поняла, что его производит жесткое образование, выходящее из позвоночника малютки и достигающее пола. Оно заканчивалось весьма впечатляющим жалом, кончик которого оставил на деревянном полу чуть заметную полоску.

     - Привет, я Виистаруу, - сказала маленькая женщина, и Мавра поняла, что именно это существо говорило с ней раньше.

     - Мавра Чанг, - представилась она и указала на спящих. - Высокий - это Ренар, толстая - Никки.

     - Реенар, - с запинкой повторила та. - Ниикии. Мавра не знала, насколько хорошо собеседница понимает язык Конфедерации, но все же решила попытаться объяснить ей ситуацию, в которую попали ее спутники.

      - Эти люди сидят на наркотике, который называется "губка", - сообщила она Вистару. - Болезнь зашла уже так далеко, что им требуется неотложная помощь. Они больше не могут держать себя в руках.

     Вистару помрачнела и что-то резко произнесла на своем родном языке, звуки которого, как заметила Мавра, частично формировались у нее внутри, а частично создавались движением крыльев. Эта женщина, несомненно, знала, что такое губка.

     - Мы их быыстро отсюда увеедем, - сказала Вистару. - Но вы все оочень тяжеелые.

     Мавра поняла сущность проблемы. После того как убрали решетку, предстояло еще вытащить из повозки пленников.

     - Я сама могу вылезти отсюда, - сказала она. - И может быть, оказавшись снаружи, я сумею чем-нибудь помочь.

     С этими словами Мавра быстро вскарабкалась на борт повозки, который она так хорошо изучила, и спрыгнула на землю с легкостью, приобретенной в результате многократных прыжков с высоты третьего этажа. Встав на ноги, она огляделась, мечтая, чтобы ее блок питания снова заработал.

     Ночное небо немного расчистилось, и звездный свет, хлынувший на землю, придавал всему происходящему несколько фантастический характер.

     Мавра увидела неподвижные тела двух циклопов, один лежал чуть ли не на голове у другого. На первый взгляд они казались мертвыми, но, присмотревшись внимательно, она заметила, что их грудные клетки ритмично поднимаются и опускаются. Мавра прониклась глубоким уважением к острым жалам, которыми были вооружены маленькие девочки. Судя по всему, они действовали как следует.

     Спасителей оказалось пятнадцать или даже двадцать. Они спокойно парили в воздухе, не обращая никакого внимания на законы гравитации, грациозно помахивая крыльями, которые производили легкое жужжание. Некоторые из них включили свои внутренние источники света, образовав многоцветную радугу. Одни были красными и оранжевыми, другие - зелеными, синими, коричневыми; одни - очень темными, другие - очень яркими. В остальном же они выглядели совершенно одинаково. И у всех к животам были привязаны пакеты с веревками.

     Мавра подумала о том, как поступить с повозкой. Если бы ее удалось опрокинуть, это было бы самым простым решением. Но как это сделать? Она позвала Вистару.

     - Вы сумеете привязать веревки к этой стороне повозки? Может быть, если большинство станет за них тянуть, а остальные вместе со мной будут толкать с противоположной стороны, нам удастся ее опрокинуть.

     Вистару задумалась, а затем подлетела к ярко-синему существу, парившему у нее над головой, и заговорила на своем музыкальном языке. Свет, который она излучала, осветил их обоих, и Мавра не без удивления обнаружила, что синий - мужчина. Если бы не мужские гениталии, он был бы неотличим от женщин! Она сразу подумала о Ренаре - вот кому эта форма идеально бы подошла.

     Вистару вернулась.

     - Барисса не согласен - слишком много опасность, - сказала она. - Приидумал лутше способ. У повозка сзади есть засов? Иди смотри.

     Повздыхав, Мавра обошла повозку. Засов был, из дерева и железа. Двое летающих созданий уже трудились над ним.

     Мавра вернулась к Вистару.

     - Как вас зовут? - спросила она.

     - Я сказать тебе. Виистаруу. Мавра покачала головой.

     - Нет. Я имею в виду - вас всех. - Всю... - она на мгновение замолчала, подыскивая нужное слово, - всю вашу расу.

     Маленькая фея понимающе кивнула.

     - Мы - латы, - сказала она. - Во всяком случае, на языке Конфедерации это слово произносится именно так. На нашем языке оно звучит совсем иначе. - Тут прозвенело несколько колокольчиков.

     Мавра кивнула, только сейчас сообразив, как трудно приходится ее собеседнице. Вистару напряженно переводила в уме каждое слово, попутно вспоминая его произношение. Было совершенно ясно, что ни в грамматике, ни в чем-либо другом язык лат и язык людей не имеют ничего общего.

     Вистару, кажется, почувствовала ее тревогу.

     - Не волнуйся, - улыбнулась она. - Мы им пооможем вовремя. И мы скооро будем гооворить лутше.

     Смысла этих слов Мавра не поняла и тут же выбросила их из головы. Первым делом надо было заняться Ренаром и Никки; ее собственные проблемы могли подождать.

     Засов наконец упал на землю, и латы разразились целой серией перезвонов, которые Мавра истолковала как предупреждение. В следующий момент задняя стена повозки откинулась и рухнула наземь, образовав нечто вроде пандуса. "Неплохие петли для ручной ковки", - заметила Мавра.

     Она помогла троим латам вытащить из повозки бесчувственные тела. Лата-мужчина - Барисса подлетел к Вистару и что-то сказал ей. Та повернулась к Мавре, которая в этот момент думала о том, что разница между полами у этих существ в общем-то выражена неярко.

     - Барисса говорит, можешь ты их будить? - спросила переводчица.

     Мавра кивнула, и все с некоторым удивлением увидели, как она пустила в ход свои длинные блестящие ногти.

     - Никки, ты меня слышишь? - спросила она.

     - Угу, - пробормотала девушка, не открывая глаз.

     - Ты встанешь и пойдешь со мной. Толстуха открыла глаза, неуверенно поднялась на ноги и застыла.

     - Ты пойдешь, когда я пойду, остановишься, когда я остановлюсь, и сядешь, когда я сяду, - учила ее Мавра.

     Точно так же она проинструктировала Ренара, с удовлетворением отметив, что Никки повторяет каждое ее движение.

     От этого зрелища латы, видимо, пришли в крайнее возбуждение. Все они отчаянно зазвенели. К Мавре подошла Вистару.

     - Как ты делать это? - спросила она. - Они хотят знать, у тебя жало в руках?

     - Что-то вроде этого, - загадочно ответила женщина, и они тронулись в путь.

 

***

 

     Вначале путешествие казалось довольно легким. Мавра выяснила, что по вершинам горной цепи проходит граница между гексом циклопов, который Вистару называла Телиагин, "потому что это его имя", и гексом Кромм, куда собственно они и направлялись.

     Но то, что произошло потом, показалось ей просто поразительным. Пока они шли по склону, воздух оставался прохладным, а сильные порывы ветра сбивали с ног. На вершине не было ни пограничной черты, ни часовых, однако латы знали, что это - граница. И все словно прошли через прозрачный занавес.

     Внезапно воздух стал сырым и удушливым; через какие-то несколько минут все тело Мавры покрылось липкой испариной. Жужжание насекомых, еле слышное в Телиагине, напоминало здесь гудение испорченного гигантского громкоговорителя, включенного на всю мощь. Воздух казался спертым и обладал странным специфическим запахом.

     - Не беспокойся, - сказала ей Вистару. - Ра-азница, да, но и все. Вреда тебе нет.

     "Смотря что иметь в виду", - подумала Мавра, с трудом переводя дыхание.

     По мере того как они спускались с горы, растительность превращалась в подобие джунглей. Почва станоиилась все более и более сырой, и наконец под ногами зачавкала жидкая грязь - у подножия гор во все стороны простиралось болото. Оно оказалось неглубоким, всего около полуметра, но вода в нем была стоячая, темная и вонючая. На кочках рос отвратительный волокнистый мох.

     - Нам обязательно лезть в эту мерзость? - спросила она у латы.

     - Недолго, - заверила ее малютка. - Просто держись за мной.

     С этими словами Вистару включила свое внутреннее освещение - она явно не любила держать его все время включенным, - и все латы последовали ее примеру, осветив людям дорогу и великолепно имитируя хождение по воде аки посуху. Мавра понимала, что они каким-то образом летят, и от этого эффект был еще сильнее. Вистару парила над болотом так низко над водой, что ее жало время от времени погружалось в воду.

     Через несколько метров грязь стала еще ужаснее, а вода - глубже. Мавра промочила ноги и чувствовала себя отвратительно. "Что за черт! - думала она философски. - Опять все сначала".

     Так они шли около часа. Мавре уже стало казаться, что она навсегда останется в этом болоте. Она даже начала привыкать к вони, но наконец пышная растительность начала редеть. Однако тут-то ее и ждало последнее испытание: запутавшись в каком-то вьющемся растении, женщина споткнулась и со всего размаху шлепнулась лицом в грязную жижу; к ее счастью, в этом месте оказалось неглубоко.

     Копирующие каждое ее движение Ренар и Никки тоже упали в грязь. Мавре пришлось собрать все силы, чтобы заставить встать и не дать им утонуть.

     Она промыла глаза, нос и рот, а затем с помощью Вистару почистила своих подопечных. Это, конечно, не было мытьем, все трое выглядели страшнее, чем любое существо, встреченное ими в Мире Колодца. Даже подарок Трелига, ее лошадиный хвост, оказался облеплен таким количеством грязи, что Мавре казалось, будто на заду у нее кто-то сидит.

     И вдруг все кончилось. Это был удивительный переход: от ужасного вонючего болота к спокойному морю. Вистару сказала, что надо подождать, и Барисса, который, видимо, был вождем, улетел туда, где виднелось нечто, напоминающее группы плавающих кустов.

     Море, если это и в самом деле было море, выглядело чудесно. Несмотря на гнетущую влажность, воздух оставался прозрачным, и бездонное небо Мира Колодца с его гигантскими разноцветными газовыми облаками и яркими звездами бросало на воду магический отблеск.

     Случайно взглянув налево, Мавра заметила какое-то движение. То, что она увидела, повергло ее в шок. Один из больших кустов отделился от остальных и плыл прямо к берегу; над ним висело ярко-синее свечение, которое, как она поняла, испускал Барисса.

     Куст оказался гигантским цветком. Он был похож на огромный полураскрытый розовый бутон, окруженный толстой зеленой пленкой.

     Барисса улыбнулся и что-то прозвенел. Мавра повернулась к Вистару.

     - Он гооворит старый Макам спал и теперь страшно ворчит, но он знает проблему и зааберет тебя и их.

     Мавра снова посмотрела на цветок. Он был ярко-оранжевый, вернее - был бы, если бы полностью раскрылся. В середине цветка торчали две тычинки, похожие на гигантские стебли пшеницы. Повинуясь жесту латы, женщина встала на зеленое основание этого существа. Никки и Ренар шагнули следом за нею и полностью скопировали ее движения, когда она уселась на краю, скрестив ноги. К ним приблизилась Вистару.

     - Мы немного задержимся, но потом вас догоним, - сказала она. - Ты просто сиди и плыви. Надеюсь, у тебя не закружится голова.

     Не успела Мавра удивиться, как тут же поняла глубокий смысл этих слов. Цветок медленно завертелся на месте и двинулся через водную гладь. По-видимому, с помощью этого вращения он и двигался, и, хотя его скорость была небольшой, Мавра почувствовала себя очень неуютно. Она закрыла глаза, но это не помогло - ее орган равновесия, внутреннее ухо, по-прежнему воспринимал круговое движение цветка. Примерно через час у нее остались только два желания - поскорее очистить желудок и умереть. Это была классическая морская болезнь.

     Ей показалось, что до рассвета прошла целая вечность. К горлу то и дело подкатывала тошнота, и женщина с завистью поглядывала на двух загипнотизированных, копировавших все ее движения.

     Подлетела Вистару.

     - Ты все еще больна? - задала она ненужный вопрос.

     - Нет, притворяюсь! - пробормотала Мавра, наклоняясь пониже.

     Лата излучала беспокойство.

     - Не тревожься. Мы почти на месте, - утешала она.

     К этому моменту Мавру уже не волновало, существует ли вообще это "место" и где оно находится, однако впервые за все время морского путешествия она подняла глаза и посмотрела по сторонам.

     Тысячи других цветов плыли, создавая мириады красочных комбинаций, кружились, танцевали в грандиозном балетном спектакле, поставленном на воде. Они раскрывались навстречу солнечным лучам, и при других обстоятельствах Мавра получила бы огромное удовольствие, наслаждаясь этим божественным представлением.

     Кроммианин, на котором они плыли, неожиданно замедлил ход. Он тоже распустился, образовав завесу из сияющих коричневых и оранжевых лепестков. Огромные тычинки оказались глазами - длинными, овальными пытливыми карими глазами с черными зрачками, выглядевшим так необычно, словно их нарисовал неумелый карикатурист. Они функционировали независимо друг от друга и часто смотрели в разные стороны. Разглядеть что-нибудь еще внутри "головы" этого создания было довольно трудно. Тем временем вращение замедлилось настолько, что Мавра стала размышлять о том, что представляют собой кроммиане - подлинные растения или какой-то вид экзотических животных.

     Мир еще не перестал кружиться перед ее глазами, но она все же испытала огромное облегчение.

     Женщина осторожно проползла между лепестками, стараясь, чтобы Никки с Ренаром, копировавшие ее движения, не упали в воду, и посмотрела туда, куда дрейфовал цветок. Перед ней предстал остров - высокая скала, выросшая посредине моря. Прямо перед собой она увидела вход в пещеру, явно искусственного происхождения, угольно-черный и как бы лишенный глубины.

     Внезапно Мавра осознала, что это гексагон.

     К ней опять подлетела Вистару.

     - Мы причалим у Ворот Зоны, - сказала она загадочно. - Ты должна сказать другим идти туда. - Лата указала на быстро приближавшийся мрак.

     - А я?

     Малютка покачала головой.

     - Позже. Кроммианский посол говорит теперь ты нет.

     Мавра кинула недоверчивый взгляд в сторону огромной пещеры, или дыры, или чего бы там ни было - она выглядела так, будто имела только два измерения.

     - Эта штука поможет моим друзьям? Вистару кивнула.

     - Это Ворота. Через них они попадут в Зону. Их проведут через Колодец. Они станут люди этой планеты, как я.

     - Ты хочешь сказать, что они превратятся в лат? Вистару пожала плечами:

      - Может быть. А если не в лат, то во что-то другое. Губки не будет. Память назад, все лутше.

     Мавра просто не могла поверить Вистару на слово, но ей приходилось вести себя так, как если бы все сказанное датой было правдой. Женщина понимала, что еще немного - и она утратит контроль над больными.

     Заметив сомнение, промелькнувшее на лице Мавры, и догадавшись, что оно объясняется ее невежеством в отношении Мира Колодца и его принципов, Вистару объяснила:

     - Все, кто приходит из другого мира, идут через Колодец. Выходят все измененные. Даже я. Я одна из вас. Прошла через Колодец, проснулась лата.

     Ее голос звучал так убедительно, что Мавра почти ей поверила. По крайней мере это объясняло, откуда Вистару знает язык Конфедерации. Но тогда возникал другой вопрос:

     - Почему же меня оставляют? Вистару пожала плечами:

     - Приказ. Они говорят, ты не Мавра Чанг. Они говорят, ты плохая.

     От изумления у Мавры открылся рот, но она его тут же закрыла.

     - Это какая-то чушь! - воскликнула женщина. - Почему они - кто бы, черт возьми, они ни были - так думают?

     - Они говорят, они уже встретили Мавру Чанг, и Ренара, и Ни-ики-и. Они говорят, вы обманщики.

     Мавра очень хотела выложить малявке Вистару все, что она думает по этому поводу, но вовремя сдержалась. Первый раз с начала операции по освобождению Никки ей нанесли настоящий удар.

     И кто-то за это заплатит.

 

ЮЖНАЯ ЗОНА

 

     - Они действительно выглядят точно так же, как первые! - изумилась Вардия.

     Серж Ортега посмотрел на двух людей, в бессознательном состоянии лежавших перед ним на полу, и усмехнулся.

     - Очень меткое замечание! А вы что скажете, доктор?

     Доктор Мухар, амбрезианин, похожий на гигантского бобра, закончил осмотр больных и поднялся на ноги.

     - Хотел бы я знать, какой наркотик им давали, - задумчиво произнес он, поглаживая подбородок. - Я никогда не видел ничего подобного. Мозг поврежден процентов на девяносто, но другая инфекция туда не попала.

     Брови Ортеги поползли вверх.

     - Другая инфекция?

      - О да. Создается впечатление, что она проникла во все клетки их тел. Похожа на какой-то энзим и абсолютно паразитическая. Повсеместно наблюдается процесс разложения тканей, который идет довольно быстрыми темпами. Вы сумеете распознать эту губку, если увидите ее?

     Оба его собеседника отрицательно мотнули головами.

     - Когда-то очень давно мы видели, как она действует на людей, - ответил Ортега. - Но чистый препарат, под микроскопом, - никогда.

     В следующий момент в коридоре послышались торопливые шаги. Дверь отворилась, и в комнату вошло новое существо.

     Около полутора метров ростом, оно двигалось на двух толстых щупальцах, не имевших сочленений. Еще три пары щупалец исходили из средней части его тела. Каждое из них на конце было раздвоено и напоминало руки в рукавице. Его плоское широкое лицо украшали массивный нос с расширяющимися книзу ноздрями и два круглых глаза, похожих на следы большой кошачьей лапы, отливающих янтарем. Его нижняя челюсть слегка выдавалась вперед, а во рту, как было известно Ортеге, прятался длинный, свернутый кольцами язык, который хозяин использовал в качестве хватательного органа. По обеим сторонам его головы отставали небольшие участки кожи размером с чайное блюдце, они могли открываться и закрываться, как на шарнирах.

     Как только это создание перешагнуло порог, все предметы в комнате померкли рядом с его огромными, словно у гигантской бабочки, крыльями, сложенными вдоль спины. Они были ярко-оранжевыми с концентрическими коричневыми кругами.

     При его появлении и Вардия, и амбрезианин невольно подались назад, а на хмуром лице Ортеги отразился не то страх, не то угроза. Улик уже встречался с яксами - эту он знал довольно давно - и мужественно двинулся навстречу новоприбывшей.

     - Вули! - пророкотал он своим знаменитым басом. - Очень рад, что вы смогли выкроить для нас минуту своего драгоценного времени, - Привет, Ортега, - холодно ответила якса и взглянула на бесчувственные тела:

     - Это они? Ортега сразу перешел к делу.

     - Да. Доктор Мухар только что обнаружил в их клетках загадочную инфекцию. Вы посмотрите в микроскоп, или спроектировать на экран?

     Якса подплыла к микроскопу и одним из своих немыслимых глаз вперилась в образец.

     - Это губка, - сказал он. - Вне всякого сомнения. Как далеко это у них зашло?

     - Пять дней без приема.

     - Ну что ж, - немного подумав, произнесла Вули. - Если они обладали средним коэффициентом умственного развития, то через день-два они станут не смышленее деревенского идиота. Затем наступит стадия возврата в животное состояние. Я бы как можно скорее протащил их через Колодец. Прямо сегодня.

     - Согласен, - сказал Ортега. - И я высоко ценю ваше участие в этом деле.

     - Они с новой луны? - поинтересовалась якса. Даже через переводное устройство ее голос звучал холодно, резко, неэмоционально.

     Ортега опустил голову.

     - Да. И если эти - настоящие, нас ждут большие неприятности. Мы сваляли дурака с их двойниками: один из них - глава синдиката торговцев губкой; двум остальным известны принципы управления Колодцем.

     Впервые якса выказала какие-то эмоции. Ее голос стал грубым и нервным.

     - Глава синдиката торговцев губкой? И вы позволили им ускользнуть?

     Ортега поднял вверх все свои шесть ладоней.

     - Они выглядели точно так же, как эти. Мне и в голову прийти не могло...

     - Верно, - перебила его Вардия. - Они были такие приятные, обходительные, культурные, особенно вот этот. - Она показала на Ренара.

     Якса едва не начала брызгать слюной.

     - Идиоты! У любого человека, долго не получавшего губку, появляются ярко выраженные симптомы!

     - Да ладно вам, Вули! - виновато пробурчал Ортега. - Вы - фанатичка, на что у вас имеются достаточные основания. Но мы-то, черт подери, такого не ожидали.

     Ноздри огромной бабочки угрожающе раздулись.

     - Конечно, это моя вина! Довериться таким раздолбаям! - Она повернула свою огромную голову, соединенную с шеей чем-то вроде круглого шарнира, и в упор посмотрела на Ортегу. - А теперь назовите мне имя этого ублюдка. Не всегда же он будет таким предусмотрительным. В один прекрасный день я его поймаю.

     Серж Ортега понял, что остановить Вули может только смерть.

     - Антор Трелиг, - четко произнес он. На лице яксы появилось какое-то неприятное выражение.

     - Прекрасно. Я отправляюсь домой. Жизнь продолжается. Вы будете получать от меня известия.

     С этими словами она повернулась, что было не так-то просто с ее огромными крыльями, и вышла из комнаты.

     - Силы небесные! - облегченно вздохнула Вардия. - Кто это? Ортега улыбнулся:

     - Та, кого всем следует знать. Когда-нибудь я вам о ней расскажу. А сейчас есть более срочное дело. Мы должны провести этих несчастных через Колодец, а потом поговорить с Советом.

 

***

 

     У Совета не существовало своего помещения. Связь поддерживалась с помощью интеркомов; это было сделано и из дипломатических соображений, и из соображений удобства - комнат на всех и так не хватало.

     Ортега изложил по порядку все, что произошло в Мире Колодца за последние несколько дней, а в конце добавил:

     - Я надеюсь, что каждый из вас сообщит о местопребывании любого нового Пришельца в случае его появления в вашем гексе. И запомните - эти люди хитры, как дьявол.

     Подал признаки жизни динамик.

     - Ортега! - послышался металлический, монотонный голос. - Это Роберт Л. Финч из Страны.

     Ортега знал, что этот гекс населяют роботы, и не мог сдержать усмешку.

     - Я и не подозревал, что в Стране существуют имена.

     - В Стране тоже имеются Пришельцы, - ответил Финч. - И когда дела складываются столь тревожно, на переговоры посылают личность.

     Ортега пропустил все это мимо ушей.

     - В чем ваши проблемы, Финч?

     - Мавра Чанг. Почему вы оставили ее с латами? Опять собираетесь затеять какую-нибудь гнусную интригу?

     Улик глубоко вздохнул.

     - Конечно, ее следует пропустить через Колодец, и рано или поздно это будет сделано. Но сейчас она нужна нам в своей истинной форме: такого Пришельца в Мире Колодца больше нет.

     Совету подобное заявление не понравилось, но все были вынуждены уступить. Последовали новые вопросы, многословные, зачастую не относящиеся к делу. Тон подавляющего большинства послов выдавал их истинные чувства: "Это - не моя проблема", - и у Ортеги возникло впечатление, что остальные вели себя не слишком честно. Но он просто выполнял свой долг. Совещание закончилось.

     В кабинете улика сидела Вардия. Ее народ был уже в курсе всех событий.

     Всех, кроме одного.

     - Так как же все-таки насчет женщины, Ортега? - спросила Вардия. - Какова истинная причина того, что вы держите ее местопребывание под секретом?

     Ортега улыбнулся:

     - Под каким секретом, дорогая? Все шестьсот тридцать семь рас, имеющие в Зоне свои посольства, знают, что она находится у лат. Она - единственная приманка, на которую способна клюнуть наша будущая добыча.

     - А по-моему, добыче наплевать на вашу приманку! - настаивала Вардия. - Я же прекрасно помню, какое место занимал "квалифицированный космический пилот, находящийся в достаточно хорошей форме, чтобы управлять космическим кораблем", в ваших рассуждениях о военном конфликте!

     Ортега поудобнее откинулся назад и уперся всеми шестью ладонями в край стола.

     - Грандиозная идея, милая Вардия! - ответил он саркастически. - Спасибо за предложение! Я подумаю!

     Если в массивном теле бывшего пирата еще оставалась хоть одна искренняя, правдивая косточка, ее никто не сумел бы отыскать.

     Поэтому Вардия сменила тему.

     - Думаете, они послушаются - сообщат об этих, так сказать, Пришельцах?

     Ортега нахмурился.

     - Некоторые - наверняка. Например, латы, кроммиане, диллиане, чиллиане. Большинство же - нет. Они либо постараются о них забыть, то есть совершат ошибку, в которой до конца жизни будут раскаиваться, либо объединятся с ними. Стоит любому алчному, честолюбивому правительству подыграть такой дряни, как Трелиг, - и вот вам зародыш будущей войны, о которой я говорил: альянс, пилот космического корабля и ученый, который сумеет собрать все разрозненные куски воедино. - Повернувшись лицом к чиллианину, улик добавил:

     - Что же касается Мавры Чанг, то с ее помощью мы можем хоть как-то контролировать ситуацию. Пропускать ее через Колодец просто опасно - это дело само по себе становится чертовски горячим, не следует подливать масла в огонь.

 

МАКИЕМ

 

     Он открыл глаза и на мгновение пришел в замешательство. Все вокруг казалось ему странным, не правдоподобным, и прошло какое-то время, прежде чем он вспомнил, что произошло.

     Окунувшись во мрак стены, он испытал странное ощущение: будто кто-то заключил его в объятия - нежные, волнующие; такого с ним еще не случалось. Он видел бездумные, ленивые сны, которые не запомнил, но твердо знал, что все они касались его самого.

     "Я же должен превратиться в кого-то другого, - вспомнил он. - Преобразиться в одно из этих фантастических созданий вроде человека-змеи или мыслящего растения". То обстоятельство, что ему суждено стать кем-то иным, его не трогало; однако от того, кем он стал, зависели его планы на будущее.

     С его зрением произошло что-то странное, но он довольно быстро сообразил, в чем дело. Во-первых, невероятно усилилась острота восприятия: все обрело необычайно четкие очертания, и он мог с точностью до десятых долей миллиметра определять расстояние до любого предмета. Во-вторых, краски стали более яркими, контрасты между различными оттенками одного и того же цвета и между светлыми и темными тонами стали намного заметнее. Однако все это было не столь уж важно.

     Внезапно он понял, в чем состояло главное отличие. "Я вижу два изображения!" - подумал он. Его глаза действительно смотрели в разные стороны, причем поле зрения каждого из них было равно почти восьмидесяти градусам; периферическое зрение позволяло видеть то, что творилось за спиной. Но прямо перед ним была мертвая зона - слепое пятно. И тут, чтобы избежать ошибки, приходилось подключать разум.

     Внезапно он почувствовал какое-то движение справа от себя, и его правый глаз рефлекторно сместился, чтобы выяснить, что это такое. Над его головой, словно маленькая птичка, вилось какое-то насекомое - очень крупное, величиной с кулак. Только тут до него дошло, что его глаза функционируют независимо друг от друга.

     Он постарался направить взгляд, насколько это оказалось возможным, перед собой и обнаружил, что у него не лицо, а морда с большим, выдающимся вперед ртом. Затем ощутил, что удобно, почти естественно, стоит на всех четырех конечностях.

     Он поднес к правому глазу свою руку. Это была странная рука - человеческая и нечеловеческая одновременно. Пять очень длинных перепончатых пальцев заканчивались маленькими присосками, внутри которых проходили папиллярные линии. А кожа напоминала подмороженный светло-зеленый огурец с разбросанными там и сям черными и коричневыми пятнами гниения.

     "Так вот кем я стал, - понял он наконец. - Какой-то рептилией". Ландшафт вполне соответствовал его новому облику: джунгли с пышным подлеском и высоченные деревья, почти закрывающие небо. Однако сквозь густую растительность было проложено то, что во всем мире считалось дорогой, покрытой гравием, причем находящейся в очень хорошем состоянии. Чтобы очищать ее от палой листвы, в такой чащобе требовалось держать по бригаде дорожных рабочих на каждую сотню километров.

     Только он решил выйти на дорогу и отправиться на поиски цивилизации, как метрах в двух от его головы появилось еще одно крупное насекомое. Почти не думая, он открыл рот, и оттуда мгновенно, словно разжавшаяся пружина, выскочил чудовищно длинный язык, который ударил по насекомому, обвился вокруг него и втянулся обратно. Он разжевал и проглотил добычу. Она оказалась почти безвкусной, но несколько утолила терзавший его голод. Его порадовала собственная реакция, вернее, не реакция, а ее отсутствие. Это маленькое происшествие свидетельствовало о том, насколько естественно он вписался в свое новое тело. Мысль о том, что он жевал живое насекомое, его почти не взволновала.

     "Мир Колодца изменяет людей во многих отношениях, - насмешливо подумал он. - И все же внутри я остался Антором Трелигом".

     Он вспомнил все, что произошло, и не пожалел ни о чем - кроме того, что позволил себе слишком низко лететь над Миром Колодца. Но даже это можно будет использовать к вящей выгоде, сказал он себе уверенно. Если подобная сила попадет в руки такому, как он, то есть тому, кто наилучшим образом сможет ее использовать, не будет иметь никакого значения, какую он обрел форму или что ел на завтрак. Если Мир Колодца чему-нибудь и научил Антора Трелига, то лишь тому, что все преходяще.

     "Как же я передвигаюсь?" - подумал он и сам посмеялся над абсурдностью этого вопроса. Раз уж еда сама о себе позаботилась, то и здесь все будет в порядке.

     Трелиг направился к дороге. К его величайшему удивлению, ноги сами оттолкнулись от земли, и в два огромных прыжка он очутился там, куда хотел попасть.

     Он попытался идти, но обнаружил, что пользоваться всеми четырьмя конечностями неудобно. Нормальным способом передвижения у его новой расы были прыжки; ходьба годилась лишь для передвижения на очень короткие расстояния.

     В обе стороны - и слева, и справа - дорога исчезала в густой растительности. Оба направления были одинаково хороши, и, выбрав одно из них наугад, Трелиг двинулся вперед.

     Вскоре он увидел озеро, на берегу которого, чуть поодаль от основного лесного массива, стояла роща каких-то невиданных гигантских деревьев. В их ветвях прятались дома - сложные структуры, сплетенные из чего-то вроде соломы или бамбука - материала, наверняка в изобилии росшего на болотах.

     Неожиданно в нижней двери ближайшего дома появилась голова одного из обитателей этого странного мира. Осмотревшись, он выполз наружу и спустился на землю по гладкому отвесному стволу дерева. Теперь Трелиг понял, для чего ему нужны присоски на пальцах. Очень удобно.

     Представшее перед бывшим советником создание напоминало гигантскую лягушку; его невероятно длинные ноги вытянулись для ходьбы, зеленовато-коричневая пятнистая кожа от нижней челюсти до промежности была гладкой и упругой.

     Оно подошло к большому деревянному ящику, прибитому к придорожному столбу, подняло крышку и заглянуло внутрь. Раздраженно буркнув что-то себе под нос, оно запустило туда руку и вытащило несколько больших коричневых конвертов. Трелиг с некоторым запозданием сообразил, что это почтовый ящик, Он не спеша приблизился к незнакомцу, не желая ни встревожить его, ни показаться слишком навязчивым. Создание скосило на него один глаз и вежливо кивнуло.

     Трелиг вспомнил, как Ортега упомянул о том, что Колодец наделяет новоприбывшего знанием языка, и решил говорить привычным для себя образом.

     - Добрый день, сударь! - обратился он к обитателю здешних мест. - Прекрасный день, не правда ли? Существо презрительно фыркнуло.

     - Называть этот день прекрасным может лишь тот, кто работает на правительство, - пророкотало оно глубоким басом, который, казалось, исходил из глубины его обширного чрева, и показало на один из конвертов. - Требование об уплате налогов! Опять! Да понимают ли эти сукины дети, каково в наши дни прожить честному человеку?! - Вместо выражения "сукины дети" эта фраза, в сущности, содержала некий местный эквивалент, но Трелиг понял его именно так.

      - Нет, я не работаю на правительство, - ответил он примиряющим тоном, - хотя когда-нибудь это, возможно, случится. Однако я понимаю ваши проблемы и сочувствую вам.

     Это заявление вполне удовлетворило его собеседника. Он вскрыл следующий конверт и вытянул оттуда длинный желтый лист бумаги, который, едва прочитав, с отвращением смял в комок.

      - Черт! Сначала они требуют вашу кровь, а потом просят оказать им любезность!

     Трелиг нахмурился.

     - Что вы имеете в виду?

     Человек-лягушка, словно мяч, перебросил ему свернутое в комок письмо.

     - Просят немедленно сообщать в местную полицию об встречах с Пришельцами, - выпалил он. - Какого черта я тогда плачу налоги? Они, сидя на своих толстых задницах, жрут импортные сладости, купленные на мои деньги, а я должен делать их работу?

     Трелиг воспользовался предоставившейся возможностью взглянуть на налоговую декларацию, но ничего не понял. Колодец явно не считал умение читать жизненной необходимостью.

     - Вы случайно не видели здесь Пришельцев? - спросил человек-лягушка. В его голосе не было ни капли сарказма. - Может, нам создать поисковую группу? Ходить и орать: "Пришелец, сюда! Славный Пришелец!"

     Трелигу понравился этот малый. Если таковы все обитатели гекса, устроиться здесь будет нетрудно.

     - Нет, - засмеялся он. - Пришельцев я не видел. А вы? То есть - вообще когда-нибудь. Ворчун отрицательно покачал головой:

     - Нет. И, дай Бог, никогда не увижу. Но много лет назад пролетал тут один из Себы. Здоровенная, противная, похожая на птицу рептилия. Какая-то тамошняя знаменитость. Важная шишка.

     Трелиг почувствовал огромное облегчение - местные жители не варили Пришельцев в кипящем масле или в чем-то подобном, но казенная бумага, полученная его собеседником, свидетельствовала о том, что случай неординарный, и, покуда он себя не разоблачил, следует побольше узнать о здешних обычаях, нравах, государственной системе и так далее.

     Это будет довольно просто, подумал Трелиг, вспомнив, с каким автоматизмом он действовал и с какой готовностью это существо признало в нем соотечественника.

     - Далеко ли направляетесь? - поинтересовался человек-лягушка.

     Трелиг кивнул. Даже дальше, чем какая-то деревенщина может себе представить.

     - Готов поспорить, что вы держите путь в Друхон - держать экзамен на государственную должность, - заявил тот.

     - Вы угадали, - ответил Трелиг. - Я не думал ни о чем другом с тех пор, - он собирался сказать:

     "как я здесь появился", но вовремя спохватился, - как вышел из детского возраста. На худой конец, это даст мне возможность увидеть работу правительства - не важно, в какой сфере.

     Эти слова снова разозлили его собеседника.

     - Они не работают, а отращивают свои жирные задницы, и именно это ждет вас в будущем. В молодости я чуть было не избрал ту же карьеру, но в конце концов предпочел сельское хозяйство. Свобода и независимость. Никаких хозяев. - Окончательно распалившись, он начал шипеть, как змея. - Но правительство раздражают свободные предприниматели. Оно давит, и давит, и давит! Налоги и постановления, постановления и налоги! Какая уж тут свобода!

     Трелиг сочувственно поцокал языком.

     - Я вас прекрасно понимаю, - сказал он, поглядывая по сторонам, словно его подпирало время. - Ну что ж, приятно было познакомиться. Желаю вам всего наилучшего и благоденствия в будущем. Мне пора идти.

     Фермер должным образом оценил добрые пожелания.

     - Благодарю вас. Не зайдете ли выпить стаканчик доброго пива? До Друхона всего час или два пути.

     Это была хорошая новость - Трелиг уже стал терять терпение.

     - Спасибо, нет, - ответил он. - Мне пора в город. Но я вас вспомню, сударь, когда стану богатым и могущественным.

     - Сделай одолжение, сынок, - усмехнулся человек-лягушка и переваливаясь заковылял к своему дереву.

     Трелиг двинулся дальше, пытаясь угадать, каким же видом сельского хозяйства занимается старик. Вокруг не было ни полей, ни огородов. Ничего. Однако он похвалил себя за то, что ничем не выказал своего невежества. Ведь его искали!

     Помимо всего прочего, перед бывшим советником встала еще одна проблема - финансовая. По дороге он видел многих обитатели этой страны; они жили группами и в одиночку, на земле, деревьях, некоторые даже в бесчисленных озерах и болотах. Они не носили никакой одежды, и Трелига заинтересовало, куда же они кладут деньги. Затем испугала мысль о том, что здесь существует какая-то система идентификации, с помощью которой его могут разоблачить. Но он тут же успокоился, сообразив, что техника тут слишком примитивна. Повсюду торчали факелы, и не было ни малейшего признака электрического освещения. Кроме того, если бы такая система существовала, не имело бы никакого смысла посылать приказы о его розыске.

     Обогатившись некоторым опытом, Антор Трелиг то и дело останавливался и заводил беседы с прохожими. В основном ему попадались наивные, бесхитростные создания, так и не оторвавшиеся от земли. Самки были немного меньше самцов, имели гладкую кожу и более приятные голоса, но и остальном они ничем не отличались от самцов. Из их слов Трелиг понял, что он - самец и еще очень молод. В первые несколько дней это сильно облегчило ему жизнь: от него ожидали вопросов и не ожидали, что он что-нибудь знает.

     Но он быстро учился. Он узнал, что его гекс именуется Макием, а население - макиемы. Совпадение названий гекса и народа, его населяющего, было нормальным явлением в Мире Колодца. Он также узнал, что политический строй Макиема - наследственная монархия. Но управлял гексом корпус гражданских служащих, выбранных из числа лиц, вне зависимости от их классовой принадлежности или положения в обществе, выдержавших суровые экзамены, на которых проверялись их ум и профессиональная пригодность. Это означало, что король Макиема должен был прислушиваться к советам тех, кого считали хорошо подготовленными политиками, причем решения наверняка принимались не королевской семьей, а неким лицом или советом, состоявшим из самых умных, алчных, честолюбивых и работоспособных жителей страны.

     То есть таких же, как Антор Трелиг. Столица, Друхон, его поразила. Это был огромный, многолюдный город, отвоеванный у джунглей и раскинувшийся на пологих холмах, возвышавшихся над болотистой местностью. В западной его части лежало широкое прозрачное озеро, полное купающихся. Трелиг уже давно испытывал легкий зуд и ощущал некое неудобство; теперь он понял, в чем дело. Хотя обитатели Макиема жили на суше, они продолжали испытывать тягу к воде, в которой родились, и время от времени должны были возвращаться в нее, чтобы увлажнить свою кожу, Застройка города впечатляла. Могучие замки и высоченные административные здания свидетельствовали о выдающемся мастерстве каменщиков, при постройке жилых домов и торговых заведений производившиеся вручную кирпичи укладывались на известковый раствор, который не пропускал внутрь влагу. Массивные деревянные двери также говорили о высоком мастерстве строителей; прекрасным вкусом отличались и фигурные украшения из меди и чугуна на воротах и оградах. Несмотря на то что это явно был нетехнологический гекс, его жители создали удивительную, вполне современную культуру.

     Однако любуясь городскими пейзажами, Трелиг не забывал о своих проблемах. Он шел по улицам, уставленным ларьками, в которых здоровенные лягушки - и самцы, и самки, - каждый со своим товаром зазывали и ублажали покупателей. И у всех вокруг были деньги. Наблюдая, как макиемы расплачиваются в ларьках, он обнаружил, что все необходимое и все покупки они носят во рту: полость, лежащая за нижней челюстью, оказалась эластичной и просторной; ощупав ее рукой, Трелиг нашел тонкий жесткий клапан, который управляется крошечным мускулом, расположенным в задней части глотки. Эволюция создала эту полость в качестве своеобразного склада для хранения запасов продуктов. Но с развитием цивилизации ее функции стали более разнообразными. Снаружи она была закрыта складками кожи, однако некоторые прохожие выглядели так, будто у них вырос зоб. Трелиг не сразу понял, что это не физический недостаток, а просто перегрузка.

     Запахи города возбудили его воображение. Они были весьма необычными, и его прежнее "я" непременно сочло бы их неприятными и даже отвратительными. Но нынешнему "я" они казались сладостными и восхитительно новыми.

     На животах некоторых прохожих он заметил татуировку - таинственные символы, нанесенные каким-то непонятным инструментом. Трелиг предположил, что это - символы власти, знаки отличия полицейских или чиновников, и решил узнать поточнее, что они означают .

     Главный источник его беспокойства - полицию распознать оказалось легче всего. Численность населения города, по его мнению, приближалась к четверти миллиона. Большинство горожан жили в четырехэтажных кирпичных домах, попасть в которые можно было, только поднявшись по стене. Это создавало сильную толкучку среди пешеходов. По мостовым в обе стороны катилось множество груженых повозок, запряженных гигантскими насекомыми, очень похожими на кузнечиков, рост которых превышал рост среднего макиема. В такой ситуации кто-то обязательно должен был регулировать уличное движение, а значит, существовала и дорожная полиция.

     Нескольких полицейских Трелиг вычислил сразу. На груди у них красовалась особая эмблема - сдвоенное колесо с перекрещивающимися спицами. На всякий случай он решил считать полицейскими всех, у кого на груди было нарисовано сдвоенное колесо, пусть даже и без спиц.

     Размеры и запутанность города, шум и уличная суета вполне устраивали бывшего советника: сейчас он хотел одного - раствориться в толпе. Конечно, он отдавал себе отчет, что рано или поздно столкнется с проблемами денег, еды и ночлега - тут не было ни крупных жирных насекомых, ни рощ. Он еще ничего не воровал по мелочи, но всегда думал, что запросто справится с такой элементарной задачей.

     Трелиг разглядывал массивные каменные здания, башни которых украшали разноцветные флаги. Самое большое из них, со множеством внушительных медных решеток и высокими чугунными воротами, унизанными остриями, цель которых состояла в том, чтобы отвадить нежеланных гостей, наверняка было королевским дворцом. У ворот стояли часовые, вооруженные пиками и арбалетами весьма зловещего вида. Немыслимо сложная эмблема на их груди ничем не отличалась от изображения на железной ограде.

     Трелиг понял, что это - символ королевской власти.

     Тем временем у него начало зудеть все тело. Кожа высохла настолько, что ему казалось, будто она вот-вот растрескается. И Трелиг поспешил к озеру. Это оказалось чудесное место. Освещенная лучами заходящего солнца вода, по мнению местных жителей, на редкость чистая, имела розоватый оттенок и была покрыта сетью маленьких островков.

     Кое-где на берегах толпились макиемы, но это не создавало никаких проблем. Трелиг скользнул в озеро и тут же замерз. Однако ощущение холода быстро прошло, ему показалось, что вода потеплела. Холоднокровный, понял он наконец. Это не температура воды поднялась, а температура его тела снизилась до температуры окружающей среды.

     Плыть оказалось так же просто, как прыгать. Его толкали вперед длинные задние ноги, снабженные перепонками, и он легко плыл по поверхности озера. Однако зуд в спине не прекращался, и он нырнул.

     Тут же произошла странная вещь. Плотная, но прозрачная, как стекло, пленка опустилась на его глаза и защитила от проникновения воды. Изменилось и зрение: оно стало менее чувствительным к цвету, но зато во много раз увеличилась восприимчивость к переменам освещения. Нос Трелига закупорил внутренний клапан, причем бывший советник не испытывал никакого неудобства оттого, что не может дышать. Его заинтересовало, сколько времени макиемы могут провести под водой, и он решил это выяснить.

     Трелиг сидел под водой до тех пор, пока ему это не надоело. Во всяком случае, не менее получаса. Постепенно у него возникло странное чувство, будто он каким-то образом все-таки дышит. Ни воздушного пузыря, ни жабр у макиемов не было, поэтому он решил, что его кожа может поглощать содержащийся в воде кислород.

     Он вынырнул возле одного из островков и осмотрелся. Начинало темнеть. На улицах города загорались огни - и это были не только факелы, хотя и их хватало; нет, эти странные светильники оказались газовыми лампами. Трелиг понял, что макиемы достигли пика своих технологических возможностей.

     Огромный дворец, стоявший на самом высоком холме, ярко освещали факелы и разноцветные газовые лампы. Он полностью соответствовал описанию дворцов из волшебных сказок, причем ощущение нереальности скорее всего было вызвано намеренно.

     Трелиг быстро поплыл к берегу. Ему отчаянно захотелось есть, да и дел впереди накопилось немало. Он испытал легкий шок, когда, выбравшись из воды, окунулся в тягостно горячий воздух. Впрочем, его тело мгновенно привыкло, и он бодро направился в город.

     Первым делом Трелига интересовал характерный для всех крупных городов квартал питейных заведений самого низкого пошиба, но после длительных поисков он понял, что потерпел неудачу. Он видел кучу баров, в которых здоровенные лягушки, развалившись в удобных креслах, потягивали пиво и другие спиртные напитки из необычайно широких кружек с узкими ручками. Одна сторона такой кружки, плоская и составляющая тупой угол с дном, позволяла пить, лишь слегка закидывая голову назад.

     Но кабаков не было.

     "Кстати, борделей тоже", - отметил про себя бывший советник. Казалось, что макиемы вообще не занимаются сексом. Трелиг не видел ни романтических парочек, ни ухаживания - в барах сидели дружеские компании, смешанные и однородные, и ничто не напоминало о сексе. Даже он, молодой, крепкий макием, не испытывал никакого возбуждения, оказываясь рядом с представительницей женского пола. Подобная фригидность общества наблюдалась в комм-мирах, где нормой было клонирование и секс - нейтральность, но здесь существовали два четко различимых пола. Ладно, этой загадкой он займется позднее.

     В своих странствиях Трелиг не заметил, как пролетело время. Наступил вечер. Городские жители отдыхали в своих домах, либо прямо на улице, либо, спасаясь от шума, на крышах. Регулярно проходили патрули.

     Он решил направиться в предместье, в ту сторону, откуда пришел. Может быть, что-нибудь произойдет само собой; в крайнем случае он всегда сможет найти ту поляну, на которой проснулся, а если она, к его несчастью, окажется чьей-нибудь собственностью, он сумеет использовать ее в качестве временной базы.

 

***

 

     Макиемка была послана ему самим небом. Трелиг подумал, что это, наверное, состоятельная фермерша, явившаяся в город, чтобы провести приятный вечерок. Без татуировки. Молодая и очень маленькая.

     Но главное - мертвецки пьяная.

     Прыгать она уже не могла и едва передвигала ноги, то что-то бормоча себе под нос, то начиная орать песни таким дурным голосом, что это было слишком даже для Трелига. В конце концов, попытавшись прыгнуть, барышня не удержала равновесие и скатилась в канаву. В чудесную, темную дренажную канаву.

     - Ах, дерьмо! - радостно вскрикнула она. И через нескольких секунд из канавы раздался оглушительный храп.

     Трелиг прыгнул за ней. Ночью он видел не хуже, чем прежде, и, несмотря на темень и грязь, ситуация казалась ему вовсе не безнадежной.

     Загулявшая фермерша лежала на спине, широко раскинув длинные задние ноги. Быстро оглядев ее, Трелиг понял, как и откуда макиемки отправляют малую и большую нужду, но надо было иметь буйное воображение, чтобы причислить эти органы к половым. "Прелестная маленькая загадка, - подумал он иронически. - Похоже, я так ничего и не узнаю об их половой жизни". Он перешел к другим, более насущным проблемам и осторожно потрогал то место, где у нее внутри находилась сумка для продуктов и прочих вещей. Там, несомненно, что-то лежало, не исключено, что мешочек с деньгами. Секунду Трелиг колебался, а затем ударил пьянчужку ногой. Она никак не отреагировала. Он ударил сильнее. По-прежнему ничего.

     Довольный тем, что эта тварь полностью отключилась, он наклонился и попытался открыть ей рот.

     И еще раз. И снова.

     Рот словно заварили.

     Трелиг уже собрался уходить, но в это время она мощно всхрапнула и, перевернувшись на бок, приоткрыла рот. Обрадовавшись, он осторожно всунул туда руку и нащупал костную пластинку, которая точно соответствовала внутренней полости рта и была такой гладкой, что он никак не мог за нее ухватиться. Он старался изо всех сил и уже зажал ее между пальцами, когда макиемка неожиданно закрыла рот. Она не проснулась, рот просто захлопнулся и зажал его руку. Трелиг попытался освободиться, однако из этого ничего не вышло - челюсти спящей напоминали стальные тиски. Он провел почти полчаса в тщетных попытках вытащить руку, но макиемка только ворочалась и едва не опрокинула его себе на голову.

     Трелига охватила паника, особенно когда ее липкий язык начал исследовать незнакомый объект. В передней части рта макиемов зубов не было, но три их ряда находились чуть подальше. Если язык затянет его руку хоть немного глубже!.. К счастью, язык ослабил хватку, и рот фермерши немного приоткрылся. Она издала мерзкое шипение и еще раз повернулась. Трелиг едва не свалился в канаву и, тихо ругаясь, принялся нянчить свою несчастную руку, на которой медленно проступали черные синяки. Сомнений не было - ограбление, если только не вооруженное ограбление, здесь практически невозможно.

     Он обдумал создавшееся положение. Жизнь нищего или бродяги его не устраивала. Насилие исключалось: он не знал, как драться по-макиемски, и соперники наверняка изобьют его. Короче говоря, без поддержки в приличное макиемское общество войти нельзя.